Брак по завещанию

Глава 18. СОСТЯЗАНИЕ В ТИРЕ

Девушка появилась в тире за полчаса до ожидаемого появления Харпера-младшего. Ей заранее хотелось почувствовать себя хозяйкой положения. Заказав себе ту же мишень для стрельбы стоя, которую, как она знала, обычно заказывал Харпер, Сандра принялась снаряжать обоймы, привычно отсчитывая патроны. Никто не обращал на нее особого внимания: ни хозяин тира, ни единственный посетитель — рослый чернокожий офицер. Стреляя здесь раньше, она не показывала своих лучших результатов, демонстрируя всегда один и тот же, впрочем, неплохой уровень. Надев наушники, девушка заняла место на рубеже.

Начав первую серию выстрелов, она думала, что, пожалуй, могла бы посостязаться с Джеймсом. Но предложить состязание самой? Вряд ли это было бы сильным ходом. В своем искусстве стрельбы она была уверена. Однако будет мало интересного в том, что она навяжет Харперу состязание и выиграет его. Он может всерьез огорчиться — редкий мужчина спокойно вынесет превосходство женщины в своем любимом, к тому же традиционно мужском, виде спорта. Если же она поддастся и проиграет, все это будет выглядеть потом ничего не значащей уступкой джентльмена дамскому капризу. Именно в таком виде слух расползется по городу. Пожалуй, это тоже ее не устраивает. Сандра сменила обойму и снова подняла пистолет.

Но совсем другое дело, если состязание предложит он. Во-первых, очень интересно посмотреть, как он поведет себя, когда, не сомневаясь в победе, вдруг потерпит поражение. Во-вторых, и это гораздо важнее, они как бы поменяются местами. Получится, что мужчина решил покрасоваться перед понравившейся женщиной, но она победила его в честной борьбе и при свидетелях. Вряд ли ему часто доводилось получать подобные щелчки по самолюбию. А уж злые языки, можно не сомневаться, разнесут эту весть очень широко. Да, такой вариант гораздо предпочтительнее. Но как сделать, чтобы он предложил состязание сам?

После третьей серии выстрелов Сандра положила разряженный пистолет на барьер, сняла наушники и подошла к зрительной трубе, чтобы оценить результаты. Они были несколько лучше, чем следовало бы. Впрочем, не настолько, чтобы кто-нибудь мог что-то заподозрить. Чернокожий офицер тоже только что закончил стрельбу и, по-видимому, продолжать не собирался. Сделав знак хозяину, чтобы тот послал мальчишку переменить мишени, офицер, прежде чем попрощаться с Сандрой, сказал ей на ужасающем английском:

— Мадам сегодня лучше обычного. Мои поздравления.

Сандра улыбнулась в ответ, и офицер пошел к выходу из тира, но в дверях буквально столкнулся с Джеймсом Кристианом Харпером. Вежливо поклонившись друг другу, мужчины, видимо не знакомые между собой, разошлись, и Джеймс, не заметив Сандры, направился прямо к хозяину тира, старому негру, которого все посетители звали Нго. Сандра всегда смотрела на Нго со страхом: его щеки и виски были покрыты глубокими давно зажившими шрамами. Девушке объяснили, что это следы племенных обрядов инициации[4].

— Как идут дела, Нго? — широко улыбаясь, поинтересовался Джеймс.

— Спасибо, мистер Харпер.

— А что у тебя так пусто? Или жители Ламбервиля теперь предпочитают другие развлечения? — Похоже, Джеймс собирался добавить что-то, не предназначенное для женских ушей, но хозяин тира спас Сандру, указав на нее глазами Харперу. Тот резко развернулся, и выражение его лица моментально изменилось — он буквально вспыхнул от удовольствия.

— Здравствуйте, мисс Сеймур, — поклонился он, подходя к Сандре. — Рад вас видеть. Надеюсь, вы меня помните?

— Добрый день, мистер Харпер. Еще бы! — улыбнулась она. — В конце концов, вы и ваши гости — косвенные виновники того, что я все-таки приняла предложение сэра Грэхема. Он очень точно рассчитал, чем меня можно убедить. Ему удалось-таки пустить мне пыль в глаза своими связями!

Джеймс довольно рассмеялся.

— В свою очередь могу сказать: вы произвели столь сильное впечатление на здешнее общество, что я почти возгордился — ведь я был знаком с вами раньше. Хотя, — он посмотрел Сандре прямо в глаза, — я никак не ожидал встретить вас здесь.

— Я тоже не могла предположить, что увижу знаменитого Джеймса Кристиана Харпера в этой дыре.

— Я здесь частый гость, — сказал он, явно польщенный тем, что его назвали знаменитым. — И в Ламбервиле, и у старого Нго. Но я не мог и представить, что такая очаровательная девушка будет проводить время в тире. Вы позволите взглянуть на ваши результаты?

— Конечно, — снова улыбнулась она. — Какая женщина не любит похвастаться?

Нго молча кивнул сидевшему прямо на каменном полу мальчишке, тот мигом вскочил и подал Харперу использованные мишени. Внимательно посмотрев на них, Джеймс покачал головой.

— Теперь меня гораздо меньше удивляет ваше партнерство с сэром Грэхемом. Но согласитесь все же, ваше увлечение стрельбой выглядит несколько необычно.

— Вы забыли, что я американка, мистер Харпер, — Сандра гордо приподняла подбородок. — А значит, наследница традиций Уайэта Эрпа[5], техасских рейнджеров, ковбоев и разбойников с большой дороги.

— Ну не хотите же вы сказать, мисс Сеймур, что любая американская девушка умеет так стрелять? — рассмеялся Харпер, глядя на нее с откровенным интересом. Сандра почувствовала, что он вот-вот заглотит наживку, и замерла, как рыбак, у которого задергался поплавок.

— Позвольте предложить вам пари, — как и предполагалось, произнес Харпер, кивнув в сторону оружия. — Рискнете?

— Почему бы и нет? Но каковы ставки?

— Если выиграю я, то вы позволите мне развлекать вас целый вечер, а все ваши здешние многочисленные поклонники будут, видя это, кусать себе локти, — не задумываясь ответил Джеймс и засмеялся.

— Я согласна, — объявила Сандра. — А если выиграю я?

— Выбирайте все что угодно.

— Ну, я, пожалуй, буду несколько скромнее, — как бы в раздумье произнесла девушка. — Вы отыщете в этой дыре приличный ресторан и угостите меня там обедом.

— Отлично! — обрадовался он. — Тогда пять серий по пять, по общей сумме. Нго будет арбитром. Идет?

Сандра кивнула. К ее удовольствию, в тире появились двое знакомых ей местных бизнесменов, и теперь они внимательно прислушивались к ее разговору с Харпером. Услышав, что пари заключено, они даже не стали доставать свое оружие, решив развлечься необыкновенным зрелищем. Пока Джеймс излагал условия пари старому Нго, мальчишка, обычно прислуживавший стрелкам, теребил его за рукав, что-то требуя на местном наречии.

— Это мой внук, — пояснил Джеймсу хозяин тира. — Когда вырастет, собирается стать букмекером. Он спрашивает, можно ли ему принимать ставки.

— Если мисс Сеймур не против… — Джеймс повернулся к ней.

— Почему бы и нет? — согласилась Сандра. — Я, конечно, поставлю на себя.

Оба бизнесмена и еще один служитель тира выразили горячее желание участвовать.

— А ты на кого поставишь. Нго? — поинтересовался Джеймс.

— На мисс, — коротко объявил тот, к полному удивлению девушки. При этом старый негр выглядел совершенно бесстрастно и ничем объяснять свое решение не стал.

Сандра в последний раз оценила шансы. Если бы ее соперник знал, что она может посчитать его средний результат за любой отрезок времени в течение последних пяти лет, он бы, пожалуй, сейчас так не улыбался… Уровень результатов у них примерно одинаковый. Однако… В последнее время она регулярно тренируется — это во-первых. Она стреляет из привычного разогретого оружия — это во-вторых. Она уже несколько раз стреляла в этом тире, последний раз — вчера. А он давно не был здесь. Это в-третьих. И еще…

Что «еще», она додумать не успела. Джеймс, уже в наушниках, занимал свое место. Последовав его примеру, расслабив руку и встряхнув кистью, чтобы снять напряжение, девушка взяла пистолет.

Отстреляв первую серию, они с волнением ожидали, пока Нго, прильнувший глазом к зрительной трубе, объявит результаты.

— Мистер Харпер — сорок три, мисс Сеймур — сорок семь, — невозмутимо сообщил африканец.

«Понятно, — подумала Сандра. — Он видел мои результаты и не ожидал встретить серьезного противника. Поэтому не особенно старался».

После второй серии разрыв уменьшился: сорок семь очков у Харпера, сорок восемь — у нее. В третьем заходе Харперу удалось отыграть очко, и по его лицу Сандра поняла, что состязание привело его в азарт. После четвертой серии она была впереди на два очка.

«А он молодец! — мысленно похвалила она соперника. — Но ничего, сейчас я ему покажу!»

В пятой, заключительной серии результаты оказались равны: оба — по сорок девять. Вот так, Джеймс Кристиан, вот так.

Проигравший отлично владел собой, улыбался, но все же Сандра заметила, что он раздосадован.

Когда отгремели предназначенные ей аплодисменты, внук хозяина тира с кислой миной раздал выигрыши. Самый крупный, как заметила Сандра, достался Нго. Увидев ее заинтересованный взгляд, старик-африканец улыбнулся, что при его шрамах выглядело жутковато:

— Он мне еще остался должен.

— Нго, открой тайну, — не удержался Джеймс. — Ты на удачу поставил или догадывался?

— Я — старый человек, мистер Харпер, — хозяин тира покачал головой. — Я знал.

Что-то в интонациях африканца удержало Джеймса от дальнейших вопросов. Разведя руками и растерянно улыбаясь, он повернулся к Сандре и объявил:

— Мисс Сеймур, по праву победительницы вы можете потребовать свой приз в любой момент. Я к вашим услугам.

— Спасибо, мистер Харпер. Вы великолепный стрелок и очень сильный соперник, — улыбнулась она. — Я получила немалое удовольствие. А насчет моего приза… Куда вам можно позвонить?

Выждав день, чтобы разжечь в Джеймсе желание увидеть ее, в котором она не сомневалась, и с трудом справившись с собственным нетерпением, Сандра назначила встречу. Синее платье чуть ниже колена с глубоким вырезом на груди и почти полностью обнаженной спиной, пожалуй, было слишком вызывающим для Ламбервиля, но соответствовало тому значению, которое девушка придавала этому обеду.

Когда она вышла из ворот дома, Джеймс, чей белый «БМВ» стоял немного поодаль, быстро направился к ней, не скрывая своей радости. Он поздоровался с Сандрой, как с давней знакомой, и весело сообщил, что приличный ресторан в Ламбервиле единственный — в отеле, но что касается меню, то об этом он позаботился. Несмотря на то, что до отеля можно было дойти пешком минут за семь, они поехали на машине, за рулем которой сидел охранник Джеймса.

Там их ждали. Приготовленные по специальному заказу блюда были традиционно-английскими, но ростбиф выглядел так аппетитно, что девушка мысленно облизнулась — Марта так готовить не умела. Джеймс вел себя, как ребенок, дождавшийся долгожданного праздника, и откровенно сиял.

— Можете себе представить, мисс Сеймур, — весело рассказывал он, — о моем разгроме в тире уже говорит весь Ламбервиль.

— Люди всегда преувеличивают, мистер Харпер, — улыбнулась Сандра. — Вам не хватило всего двух очков до ничьей.

— Но я надеюсь, что вы предоставите мне возможность реванша? — он сделал умоляющее лицо.

— Хорошая мысль, мистер Харпер! — ответила она.

Сандра чувствовала, что ее замысел был верным: контраст откровенного наряда и сдержанного, даже прохладного поведения действовал на Джеймса, вообще неравнодушного к женщинам, одурманивающе. Она подумала, насколько легче вести любовную игру здесь, в жарком климате Африки, где так легко отринуть условности, сковывающие людей в чопорном Лондоне. Кажется, Харпер уже готов был отложить все назначенные дела, но Сандра дала понять, что не может отказаться от своих. Сразу после десерта она поднялась из-за стола.

— Я провожу вас, мисс Сеймур? — Джеймс поднялся вслед за ней, но мягким, однако не терпящим возражений тоном она проговорила:

— Спасибо, мистер Харпер, нет.

— Тогда… — кажется, Джеймс несколько растерялся. — Я езжу в тир почти каждый день, — он так смотрел на нее своими карими глазами, что сердце девушки чуть не дрогнуло. Но она тут же взяла себя в руки.

— Я позвоню вам, мистер Харпер. Как только у меня будет свободное время… Благодарю за отличный обед.

В течение следующего месяца Сандра дважды в неделю встречалась с Джеймсом в тире, а потом они вместе обедали в отеле. Девушка призналась себе, что ждет этих встреч все с большим нетерпением. Однако внешне ее отношение к Джеймсу выглядело исключительно дружеским. Конечно, он откровенно ухаживал за ней в своей обаятельно-непосредственной манере, но легкий флирт ее не устраивал — она должна была покорить Джеймса полностью, и нельзя было размениваться по мелочам.

В конце апреля Сандра начала беспокоиться. Иногда она долго не могла заснуть, обдумывая варианты своего поведения. Пора было делать следующий шаг.

Случай оказался на ее стороне. На один из уикэндов в загородном доме мэра Ламбервиля был назначен прием по случаю совершеннолетия его младшей дочери. Не избалованное торжествами местное общество тщательно готовилось к этому дню. Конечно, и Джеймс Кристиан Харпер, и Сандра Сеймур получили приглашения.

Праздник начался поздним вечером, когда жара начала понемногу спадать. Сандра надела короткое платье из белого шелка с многочисленными блестками. В качестве бретелей, удерживавших его на плечах, служили тонкие серебряные цепочки. Конечно, в Лондоне она не рискнула бы в таком виде явиться на прием, но здесь это оказалось то, что нужно. Белая ткань подчеркнула ровный загар, приставший к ее телу в результате утренних солнечных ванн, блестки на платье таинственно переливались под светом созвездий, усыпавших бархатно-черное небо Ламбервиля. Ярко очерченные глаза сделали Сандру похожей на дочь какого-нибудь экзотического племени.

Внимание мужчин, едва не сбивавших друг друга с ног, чтобы принести ей бокал ледяного шампанского, кружило голову, но девушка ни на минуту не забывала, зачем она здесь. Ей следовало не вызывать у Джеймса сильную ревность, а лишь слегка его поддразнивать.

После торжественного ужина гости стали расходиться из-за стола. Сандра вышла на широкий балкон и, опираясь руками о перила, с наслаждением вдохнула ночной воздух. Ночь благоухала. Звездная тишина казалась затаившимся живым существом, и девушка пыталась разгадать его тайну…

— Мисс Сеймур! — прозвучало за ее спиной, и Сандра обернулась, бесстрашно перегибаясь назад через перила и улыбаясь Джеймсу Харперу, с бокалом вина остановившемуся в двух шагах от нее. — Наконец-то я смог застать вас одну, — проговорил он. — Признаюсь, это было не просто. Еще немного, и мне пришлось бы вызвать Тома Уайтинга на дуэль!

— В вас живет дух рыцарства, мистер Харпер? — тряхнув волосами, осведомилась девушка.

— Рядом с вами даже самый чопорный англичанин почувствует себя рыцарем, — отозвался Джеймс.

— Значит, вы предлагаете мне представить себя прекрасной дамой? — улыбнулась Сандра. — Но в таком случае вам нужно написать мое имя на щите и сочинять мадригалы. Насколько я знаю, именно этим ограничивался круг обязанностей рыцаря по отношению к прекрасной даме.

Джеймс смущенно улыбнулся.

— Вообще-то, рыцарям не позавидуешь. Мне, например, хотелось бы большего…

— Чего же?! — Девушка сделала страшные глаза.

— Ну например, проводить вас домой. Может быть, в качестве исключения сегодня вы мне это позволите? А я буду надеяться, что по дороге нам попадется лев-людоед, и я смогу защитить вас с оружием в руках!

— Вы напугали меня своим львом, — сказала Сандра, и голос ее как бы невзначай дрогнул. — Что ж, придется доверить вам мою жизнь… и честь!

Не дождавшись танцев, они уехали. По дороге Джеймс не давал Сандре скучать, описывая примерно такое же мероприятие, состоявшееся два года назад, когда в совершеннолетие вступала старшая дочь мэра. Для того, чтобы Харпер-младший смог присутствовать на празднике, папаша даже отложил его тогда на неделю.

— Представьте, высший свет Ламбервиля до того перепился, что женщины прямо в платьях с визгом полезли в бассейн! — хохоча, рассказывал Джеймс. — Так что мы с вами вовремя уехали.

Когда «БМВ» уже петлял по узким, плохо освещенным улицам города, он попросил:

— Вы не возражаете, если прежде чем отвезти вас домой, мы заедем в отель? Я вынужден отменить завтра одну встречу и хочу оставить записку у портье. Это не займет много времени.

— У меня есть другое предложение, — задумчиво отозвалась Сандра. — Давайте оставим машину и немного пройдемся пешком. До моего дома отсюда недалеко… А лев, наверное, нам уже не попадется.

Она с удовольствием наблюдала ладную фигуру Джеймса, когда быстрым шагом он поднимался по ступеням отеля, и улыбалась своим мыслям. Через минуту он сбежал обратно и протянул ей руку, помогая выйти из машины. Не спеша они направились к коттеджу Сандры, обсуждая детали покинутого ими праздника.

— Вам понравился квартет, гордость Ламбервиля? — спросил Джеймс.

— Не очень, — призналась девушка. — Но мне вообще нелегко угодить.

— Это я уже заметил, — кивнул он. — Знаете, что я сейчас вспомнил, глядя на вас? Когда я был еще мальчишкой, но уже достаточно самостоятельным, чтобы гулять в одиночку, то часто проводил время в старом парке, окружавшем наш дом под Лондоном. Там, среди кустов, названия которых я до сих пор не знаю, стояла каменная статуя девушки. Она очень нравилась мне, ее лицо было необыкновенно выразительным… А ее взгляд — он очень похож на тот, который часто бывает у вас. Это трудно описать. Девушка как будто хотела обрадоваться, но что-то ей мешало.

Сандра помнила и парк, и каменную девушку, о которой он говорил. Ей очень нравился видеоролик, где Джеймс Харпер восьми лет от роду, в ярко-оранжевой куртке и черной бейсболке разыскивал среди кустов заброшенный в них мяч, а потом, прижав его к груди, долго и внимательно смотрел на каменную девушку с желтым осенним листом, приставшим к обнаженному плечу.

— Тогда мне ужасно хотелось сделать так, чтобы ничто не мешало этой девушке радоваться, — продолжал он. — А теперь я испытываю те же чувства к вам, но, похоже, так же беспомощен.

— Но я же не каменная, — Сандра лукаво посмотрела на него.

— С вами еще сложнее, — сказал он, останавливаясь и глядя ей в глаза. — Бизнес-леди не следует обладать такой внешностью — это сбивает с толку и партнеров, и конкурентов, и… просто мужчин. Вы кажетесь совершенно неприступной крепостью. По крайней мере, так считает весь Ламбервиль, и разве это не так в действительности?

— Ну, кто же знает это про себя заранее? — улыбаясь, она посмотрела на него снизу вверх. — Мне кажется, любой ответ усложнит наши отношения, которые сейчас доставляют мне столько удовольствия, Джеймс.

Благодарный за то, что она назвала его по имени, он осторожно взял ее руку и поднес к губам. Девушка не сразу отняла ее.

— Знаете, почему я так дорожу нашей дружбой? — серьезно сказала она. — В вашем обществе я могу быть почти самой собой. Мне кажется, что вы готовы простить мои мелкие странности.

— Но почему «почти собой»?

— Потому что в вашем обществе любая женщина будет стараться произвести на вас впечатление. И я — не исключение. Вообще-то, мужчинам опасно говорить такие вещи, но вам, я думаю, можно.

— В вашем обществе, Сандра, я все время чувствую себя опоздавшим на поезд. Инициатива всегда у вас.

— Вам это неприятно? — спросила она.

— Мне это непривычно, — ответил он.

Они пошли дальше, и она чуть сильнее, чем прежде, опиралась на его руку. Редкие фонари выхватывали из темноты белые стены низких домов и рыжеватую растительность, выбивавшуюся из щелей в асфальте. Вдруг впереди через дорогу прошмыгнула кошачья тень. Джеймс и Сандра одновременно вздрогнули, и мужчина почувствовал, как пальцы девушки сжали его локоть.

— Ну, вот и обещанный лев! — через мгновение рассмеялась она. — Не пугайтесь, Джеймс, я разглядела, она была белая. А я и не знала, что вы верите в приметы.

— С тех пор как я встретил вас, я уже не знаю, чему верить, — вздохнул он.

Они подошли к воротам коттеджа, и Джеймс нерешительно взглянул на девушку.

— Спокойной ночи, — тихо сказала она.

— Подождите, Сандра! — взмолился он. — Я не хочу, чтобы этот вечер закончился так внезапно! У меня в жизни было мало таких чудесных вечеров.

— В это трудно поверить, — чуть иронически улыбнулась девушка.

— Я понимаю, что вы имеете в виду. Наверное, я кажусь вам легкомысленным, избалованным, нетерпеливым жестом Харпер отбросил назад волосы. — Но ваше общество мне очень дорого. Позвольте мне… Только не поймите меня неправильно! Позвольте мне пригласить вас к себе. Так хочется еще поговорить, но не на улице же. Вы видите, что моя выдержка безукоризненна. Я обещаю быть таким и впредь и доставить вас домой, как только вы того пожелаете, — шутливо-умоляюще он коснулся рукой ее обнаженного локтя.

Это легкое прикосновение подействовало на нее, как удар тока — и даже не потому, что Харпер нравился ей, а ситуация была романтичной. Сандра вдруг остро ощутила реальность происходящего. Ведь рядом с ней шел Джеймс Кристиан Харпер — тот самый человек, чье изображение она до рези в усталых глазах изучала в просмотровом зале, чьи жесты, манеры, привычки и склонности она могла бы описывать часами! И в ту секунду, когда сухие горячие пальцы Джеймса притронулись к ее локтю, вдоль и поперек изученный объект ее работы и реальный, живой, с трудом сдерживающий волнение мужчина слились, наконец, воедино.

Пронзительное ощущение счастья на миг овладело ею. Ей нравился Харпер, и нравилась собственная власть над ним — ибо всякий мужчина, желающий женщину, неизменно попадает под ее власть. Ее очаровывала перспектива стать его женой, разделить с ним его волшебную жизнь, к которой она уже успела прикоснуться… Но чтобы это сбылось в будущем, сейчас ей надо было взять себя в руки.

Сандра остановилась у ворот, зная, что привратные фонари освещают ее лицо самым выгодным образом, и голосом, полным сдерживаемого волнения, проговорила:

— Джеймс, позвольте мне ответить честно. Вы необыкновенно привлекательны для меня как мужчина. Ваше предложение вовсе не обижает меня, напротив, оно мне льстит. Ведь я женщина, а женщину трудно оскорбить желанием. Но… Я не пойду. Поймите, Джеймс, вы слишком хороши для меня — слишком умны, слишком красивы, слишком богаты. У наших отношений нет будущего. Быть очередной строчкой в списке ваших побед? Меня это не смутило бы, будь вы хоть чуточку хуже. Но теперь я боюсь. Боюсь своих чувств, боюсь разочарования, — она передернула плечами, словно ей внезапно стало холодно, и Джеймс неосознанно сделал движение, чтобы обнять ее, но не посмел. Она продолжала, глядя ему в глаза: — Я могу, но не хочу любить вас. Пока мы оба здесь, в этой глуши, где у вас не так много собеседников и… подруг, я буду ждать наших встреч с радостью. Но взамен я не дам вам ничего. Простите, Джеймс.

Его глаза сверкали от волнения и восторга, который вызывала в нем стоявшая перед ним женщина, и в этот момент он был необыкновенно хорош собой. И тогда Сандра приблизилась к нему вплотную, сначала коснувшись его коленями, а потом грудью, и жадно коснулась полураскрытыми губами его горячего рта. Но, не позволив мужчине обнять себя, она отстранилась и, не попрощавшись и не обернувшись, пошла к воротам коттеджа.

Войдя в дом, Сандра победно улыбнулась своему отражению в зеркале и бросилась к телефону. Ей ответил Милош, вместо приветствия объявивший:

— На линии чисто.

— Я только что рассталась с Джеймсом у своих ворот, — с трудом скрывая торжество, сказала девушка. — Он, скорее всего, пошел за машиной, которая стоит перед отелем. Я хочу с точностью до минуты знать, как он проведет остаток сегодняшней ночи.

Она легла в постель, но не могла уснуть и поднялась снова. Подойдя к комоду черного дерева, она выдвинула один из многочисленных ящичков и из-под папок с бумагами вынула старательно спрятанную пачку рижских сигарет — единственное, что осталось от той жизни. Даже плюшевый тигр, купленный Урмасом и подаренный ей, был оставлен в Лондоне. А об этой пачке, в которой оставалось еще пять сигарет, не знал даже Урмас.

Сандра вышла на террасу и села в плетеное кресло, рассматривая красный светлячок зажженной сигареты. Урмас!.. Она почти достигла того, чего он хотел. Джеймс Кристиан Харпер влюблен в нее и, если она останется для него недоступной, увидит только один путь добиться ее — сделает предложение. И она станет его женой. Мужчина, предначертанный ей в мужья, прекрасен. Но… Мысль об Урмасе мешала чувствовать себя счастливой. В Африке они ни разу не были близки. Как легко он отказался от нее! Неужели их отношения были для него только частью общего плана, не больше? Она чувствовала, что не может смириться с этим.

Два мужских образа терзали ее сознание. Да, Джеймс Кристиан Харпер прекрасен, и ее жизнь с ним несомненно будет прекрасна. Но все же она не могла не признаться себе, что другой мужчина притягивает ее сильнее… Ночная прогулка с Джеймсом разбередила девушку, и теперь ей мучительно хотелось видеть Урмаса, слышать его голос, лежать в его объятиях… Что же ей делать? Отказаться от намеченного плана, отказаться от Джеймса? Но сможет ли Урмас понять ее, если она сама не в силах разобраться в собственных чувствах?

Потушив недокуренную сигарету, Сандра отправилась бороться с бессонницей.