Братья

Глава 3

Наверное, каждая девочка хоть раз в жизни мечтала о гардеробной. Такой комнатке, где будет целая гора нарядов, красивых сумок и туфелек, куда можно будет зайти отдохнуть душой. Теперь у меня есть такая комната, все даже лучше, чем в мечтах: просторное помещение в золотисто-коричневых цветах с огромной квадратной люстрой, хрустальные подвески которой не могут не впечатлить. В специальных прозрачных шкафах развешаны мои многочисленные наряды, в дорогих комодах — самое сексуальное белье и сорочки, а под стеклянными куполами — дизайнерские сумочки и туфли. У гигантского зеркала стоит голубой пуфик, на нем я сейчас и сижу, решая, что же мне выбрать. Я люблю необычную одежду, поэтому хорошая половина моего гардероба — это что-то крайне экстравагантное с хорошим таким декольте, пайетками, разрезами и в неожиданных оттенках. Вторая половина — нежные свитерки и элегантные платья. Сегодня мы с Андреем идем в гости к его друзьям, и мне хочется надеть что-то особенное, у меня так мало поводов выгуливать наряды!

Я выбираю серебристое опасно короткое платье, поверх которого идет сексуальная металлическая сеточка, его уравновесят черные ботфорты и черная шелковая накидка в пол, что-то вроде халата. Из аксессуаров будет чокер с крестом и сумка в виде лампадки, усыпанной блестками. Хоть ботфорты у меня и высокие, все равно видны мои татуировки хорошо так над коленями. Я решила бить что-то взаимосвязанное, придумать целую концепцию, поэтому на одной ноге у меня очень сексуальная девушка в одном лифчике, на второй страшная, с лицом, как у смерти, на которое наброшена ткань, и с рогатой маской в руке. Они олицетворяют моих демонов: похоть и тьма. У всех есть слабости, я решила свои признать и принять, пусть и таким образом. Похоть вряд ли нуждается в комментариях. Я люблю секс, люблю оргазм, люблю быть сексуальной. Тьма сложнее. Иногда я чувствую в себе зло, оно вроде бы не большое, только временами похищает все больше мыслей. Тьма поглощает, и вырваться из нее довольно трудно. Когда я грущу или нахожусь в апатии, моя тьма торжествует, и, мне кажется, я могу совершить что-нибудь страшное.

На мой взгляд, нужно признавать не только свои грехи, но и искать в себе хорошее. Именно поэтому под грудью у меня набита девушка-ангел. Если взвесить тьму и свет во мне, свет победит, я хочу в это верить. Вместе с птичкой на запястье получается четыре татуировки, пятая на ребрах. Это девушка в дыме от сигареты, правда, не совсем в дыме: дым превращается в космос. Она о творчестве, о моей отрешенности, когда я пишу. Даже не знаю к грехам или добродетелям ее отнести, в любом случае, она моя любимая. Мне нравятся мои татуировки, ни об одной я не пожалела. Нравятся ли Андрею? Скорее всего, нет, только он не скажет. Андрей считает, что мой внешний вид — это мое дело, он говорит, что готов принимать меня любой

Нарядившись, я принимаюсь за макияж: делаю акцент на светло-серых глазах и подбираю бледную помаду для длинных ровных губ. Волосы будут зачесаны назад. У меня темно-каштановые волосы средней длинны, и я люблю носить их распущенными. Никогда не назвала бы себя красоткой: простое овальное лицо, самое заметное на нем это губы. Тем не менее, я умею быть красивой, это не так уж сложно при помощи макияжа и одежды. Абсолютно любая женщина имеет суперспособность перевоплотиться в обворожительную сердцеедку или элегантную леди, нужно всего-то потратить часик у зеркала. Мой мрачновато-сверкающий образ мне нравится, даже татуировки вписались.

Андрей попросил встретиться у дома друзей, он задержался на работе, поэтому мы едем с ним отдельно. Он уже ждет меня на полупустой парковке, прислонившись к своей новенькой серебристой машинке. Когда я подхожу к нему, его глаза округляются, а рот застывает в приоткрытом положении.

— Ого. Какой необычный образ сегодня. Привет, милая.

— Привет, — я без лишних комментариев впиваюсь в губы Андрея, затем словно ничего не было говорю: — Ну пойдем. Мне интересно познакомиться с твоими друзьями.

Так вышло, что Андрей меня почти ни с кем не знакомил. Во-первых, у него не слишком-то много друзей и большинство из них живет не в этой стране. Во-вторых, у нас и на друг друга часто не хватает времени, не то чтобы веселиться с друзьями. Эта пара работает вместе с Андреем, они не совсем друзья, скорее хорошие знакомые. Их квартирный дом дорогой, но не дороже того, в котором живем мы. Как по мне, так слишком много искусственного света, это может и удобно, только от него совершенно не видно звезд. Словно находишься под колпаком с игрушечными домиками, игрушечным приятным светом и игрушечными человечками, тогда как все огромное и настоящее, пугающее, но такое грандиозное, где-то совсем не здесь.

Дверь открывает мужчина лет сорока в клетчатой рубашке и больших очках, рядом с ним стоит женщина такого же возраста в коричневом трикотажном костюме. Они на мгновение заедают, и я представляю почему: мы с Андреем выглядим контрастно. Он строгий и презентабельный в дорогом костюме и бежевом пальто, и я в вызывающем наряде, еще и на ботфортах, над которыми красуются сомнительные татуировочки.

— Привет. Паша, Лена, знакомьтесь, это Мира, моя жена.

— Привет, — я стараюсь улыбнуться дружелюбно, чтобы они не думали, что я какая-то сучка, только не особо помогает.

— Приятно познакомиться, — хорошо так сглотнув, говорит Лена.

— Привет, проходите.

У них современно, но совсем не уютно. Много металла и серого, много дорогой техники и мало жизни. Я не увидела ни одного цветка или книги, даже штор и подушек нет, словно в этой квартире не живут люди, похоже на офис.

— Мира, расскажешь, чем ты занимаешься? — подошла ко мне Лена.

Она выглядит, как обычная женщина, ничего особенного. Лена на меня не произвела абсолютно никакого впечатления. Ее муж показался мне слегка хитрым, что-то коварное проскользнуло в его улыбке, с ним бы я еще поболтала. Мне нравятся необычные люди, хотя коварство и хитрость уже давно стали явлением тривиальным.

— Я не работаю, занимаюсь творчеством. Я пишу книги, одну уже выпустила, надеюсь, скоро выпущу и вторую.

— Неожиданно. Специфическое направление, — у нее не особо получается показать заинтересованность.

— Как интересно, — поправил дужку очков Паша. — Мы все на протяжении многих лет занимаемся финансовым анализом, ты, наверное, в курсе

— Да, я знаю, что вы работаете вместе.

— На творчество наше занятие, разумеется, не слишком похоже. Я бы даже сказал, что это совершенно разные сферы, чуть ли не противоположные. В прогнозировании необходима четкость и слаженность, аналитический склад ума и быстрая реакция, вот что помогает. В любом случае, нельзя недооценивать теоретический уровень подготовки и практические знания, полученные в результате сложной работы. Опыт, опыт — залог успеха в нашей сфере детальности. Мира, ты знала, что несмотря на то, что рынки валют являются, не побоюсь этого слова, самым удачным способом заработать, не имея первичного капитала, около семидесяти процентов людей уходят в минус, а не зарабатывают?

— Нет, я этого не знала.

— Это факт. Лично я считаю, что это из-за излишней самоуверенности. Многим кажется, что торговля это просто, насмотрятся видео успешных финансовых аналитиков и думают, а чем я хуже? Я ведь тоже смогу. Из-за неимения опыта так выходит, что даже незначительные вложения сгорают.

— Проходите к столу, уже все готово. Я заказала еду из японского ресторана. Надеюсь, Мира, ты любишь японскую кухню, мы просто обожаем, — говорит Лена.

Я рада, что больше не придется слушать рассуждения Паши о торговле валютой. Совершенно ничего не понимаю в этой сфере, может за столом все решат поговорить о чем-то другом? Мы ведь видимся в первый раз, наверное, стоило бы обсудить что-то нейтральное. На столе много роллов, разных баночек с разноцветными соусами и неизвестных блюд. Из приборов — только палочки, которыми я не очень профессионально владею. Паша наполняет слишком круглые бокалы вином, и мы пьем за знакомство. Вино кисловатое, как по мне, еще и крепкое. Всего через пару минут мне становится душно, и я думаю, что если сниму накидку, то полегчает. Сижу в своем красивом платье на тоненьких шлейках и не особо аккуратно закидываю в рот ролл с красной рыбой, когда ловлю на себе взгляд полного непонимания Паши. Его очки не могут спрятать вопроса, который возник с той секунды, как он меня увидел. Вопроса: «Как ты мог жениться на ней?»

Откидываю волосы назад и ловлю второй взгляд, это Лена смотрит на меня свысока. Это не неприязнь, не осуждение, скорее неприятное удивление. Им не нравится, как я выгляжу, не нравятся мои татуировки и короткое блестящее платье, не нравится чокер с крестом, потому что так не одеваются в их кругу. Я другая и не нравлюсь им, это прекрасно видно. Смотрю на Андрея, попивая вино, и в этот раз меня передергивает. Его взгляд похож на два предыдущих. Да, немножко смягчен, только он солидарен со своими друзьями и никак не может понять, как я могла так одеться. Он бы хотел, чтобы я оделась скромнее, чтобы спрятала татуировки. Впервые я замечаю, что он хотел бы меня изменить. Взгляд Андрея портит мне настроение, я бы пережила косые взгляды его друзей, но не его. Мой муж, который уверял меня, что одежда и внешний вид ничего не значат, сейчас хотел бы, чтобы я выглядела иначе, хотел бы, чтобы ему не было неловко в этот момент.

— Представляете, какой трейд недавно совершил! Сейчас расскажу, — улыбается Паша.

До этого момента я сомневалась, что можно рассказывать одну историю полчаса. Полчаса, заполненных размеренным и нудным мужским голосом, непонятными понятиями и редкими комментариями Андрея и Лены. Полчаса я ничего не понимаю, вообще ничего, и нахожу спасение в бутылочке вина. Как хорошо, что она стоит рядом со мной. Мне скучно, единственное мое развлечение — это пить вино из круглого бокала. Казалось бы, Паша закончил и теперь все будет капельку лучше, только начинает говорить Лена. У нее не монолог, она спрашивает у Андрея вещи, связанные с работой, что-то предлагает, и Андрей много говорит с ней. Никто не ест свои любимые японские блюда, я тоже не ем. Они развлекаются обсуждением недоступных мне вещей, я же пью и рассматриваю их. Еще час, и я прихожу к решению, что Лене совершенно не идет этот цвет волос: тускло-рыжий, он старит ее, ей нужно что-то светлее. Паше же не мешало бы сходить в зал, у него, когда он сидит, слишком выпирает живот.

— Мира, ты знала, что китайский юань стал одной из самых популярных денежных валют, на которой совершили сделки в этом году? — это первый и единственный раз, когда ко мне обратились. Паша так светился, думал, что развлечет меня, заметно заскучавшую?

— Нет, я в этом вообще ничего не понимаю.

— Так вот, именно поэтому мы приняли решение…

Все продолжается. Сколько еще мы должны здесь быть? Хочу домой, хочу куда угодно, где можно делать хоть что-то, кроме, как сидеть на стуле и слушать о валюте и продажах. Вздохнув, снова поднимаю бутылку — увы, в мой бокал попадает всего пару капель вина. Я выпила почти все одна, к сожалению, я недостаточно пьяна. Всего-то голова немножко опустела и дышать стало легче. Все трое замечают, что я выпила бутылку кислого вина, и как отрешенно я выпиваю эти последние капли тоже. Они смотрят на меня с непонимание и легкой брезгливостью. Не принято у них много пить? Такие встречи нужны, чтобы пообщаться, тут почти не едят и не пьют, это так, антураж, обычные декорации. Должна быть дорогая еда и дорогое вино, просто потому что так должно быть. Они же могут себе это позволить, могут позволить себе квартиру за несколько сотен тысяч долларов, могут позволить коллекционное кислющее вино и этот чертов взгляд, полный пренебрежения и холода.

Я же могу себе позволить встать из-за стола. Да, я шатаюсь от алкоголя, да, без накидки мое платье чуть непозволительно вызывающе, да, я чуть не спотыкаюсь на ровном месте. Я не думала, что этого будет достаточно Андрею, чтобы обдать меня ледяным взглядом презрения. Не хочу смотреть на него, на них всех, самодовольных скучных людей, и подхожу к окну. Только дома видны, такие же, как и этот. Большие, красивые и современные, это только сильнее злит, мне хочется смотреть на что-нибудь другое.

— Я сниму ботфорты, если вы, конечно, не против. У меня жутко болят ноги от этих каблуков, — улыбаюсь я пьяной улыбочкой всем присутствующим и даже не хочу разгадывать, кто о чем подумает.

— Мы, наверное, уже поедем, — звучит заледеневший голос Андрея. — Правда, долго уже у вас. Мира, ты наверняка устала и хотела бы отдохнуть дома. Спасибо за приглашение, надеюсь, в следующий раз уже вы придете к нам в гости.

Неужели Андрей не пережил бы, если бы я начала здесь сексуально или же нелепо стягивать свою обувь? Мне даже становится смешно от этой мысли. Все встают из-за стола, и начинается тихая суматоха.

— Мира, пойдем, — говорит Андрей.

— Да, приходите в гости. У нас есть вино вкуснее и дороже. Понятие не имею, сколько стоит ваше, но у Андрея все дороже, чем у остальных. Абсолютно все.

Паша с Леной переглядываются и усмехаются. Считают меня тупой дурочкой? Пусть считают, я рада, что ухожу отсюда, и иду к двери самая первая.

— До свидания, — говорю я, борясь с замком. Никак не могу открыть дверь.

— Еще раз спасибо за вечер.

Рука моего мужа одним движением открывает дверь, и я выхожу, даже не слушая прощальные слова Паши и Лены. Едем домой мы молча, как и заходим в квартиру. Я все еще пьяна, хотя половина выпитого выветрилась. Что я чувствую, когда вижу легкий оттенок злости в глазах Андрея? Мне печально, я обиделась на тот его взгляд, сейчас он смотрит на меня, как раньше, но там… Все было иначе. Я подбрасываю сумку, но не успеваю словить, и она падает на красивый пол с золотистыми разводами. Этот убийственно сильный звук ломает всю тишину, и она уже не починится.

— Мира, ты выпила лишнего.

— Да что ты говоришь, блять! Я вообще все сделал не так: не так оделась, не так говорила, не так выглядела, не так ела и не так пила. Я не так дышала, да?

— Пожалуйста, успокойся, я всего лишь хотел сказать…

— Что ты хотел сказать? Что тебе сегодня было стыдно за меня перед твоими знакомыми? Что на пару секунд пожалел, что женился на мне? Так я это и без тебя знаю.

У меня горчит на языке от этих слов, выпитое вино лишь усиливает эмоции. Обида выливается за края, и я не знаю, что сделаю. Все должно закончиться плохо. Андрей подходит чуть ближе, я замечаю, что он вовсе не уверен, даже потерян.

— Конечно это не так. Согласись, ты была не права в некоторых моментах.

— В каких? Что выпила бутылку вина? А почему я это сделала? Мне было чертовски скучно, я чувствовала себя ненужной и лишней, ты позволил мне так себя чувствовать. Вы весь вечер обсуждали то, что я не понимаю, в промежутках твои знакомые смотрели на меня, как на забавную зверюшку, такую безобидную и смешную. Они так меня и воспринимали с момента, как я переступила порог их квартиры. Я, так, придаток к тебе, вот ты человек, интересный им человек, я же даже обычного нормального взгляда не заслуживаю. Сразу решили, что я дурочка, которая только и хочет, что привлечь внимания, безмозглая идиотка с похабными татушками. Я бы могла поговорить о политике, об искусстве, философии, литературе, разрядить обстановку рассказав о необычных исследованиях или обычаях. Только все сразу решили, что обычные человеческие темы будут недоступны. Темой дня выбрали узкую направленность, то, в чем хороши все, кроме меня, тем самым поставив меня в ситуацию до ужаса смешную и неловкую. Нормально, что со мной никто не говорил и все смотрели, как на экзотическое животное? Нормально, что ты делал точно также?

Мне даже поплакать захотелось, только я не поддалась этому желанию и бросила на Андрея взгляд хищницы. Он сжимает губы, и в глазах его появляется сожаление.

— Мира, я не подумал об этом. Мне жаль, что тебе было неприятно находиться там. Возможно, я слишком отвлекся и не заметил, что тебе скучно. Но все равно, ты могла бы…

— Могла бы не надевать шлюшьи ботфорты и это сомнительное платье? Могла бы не пить от скуки и не говорить не впопад, потому что тебе было стыдно за меня? Ты знал, какая я. Я люблю свою одежду, люблю и татуировки, мне нравится выглядеть не как все. Не думала, что для тебя это проблема. Ты смотрел на меня точно так же, как и они. Точно так же! Андрей, как ты мог? Не хочу находиться с тобой в одном помещении, мне плохо.

В груди давит от злости, и я хватаю свою сумку с пола. Никак не могу найти ключи от машины, поэтому высыпаю все содержимое на пол. Вот и они, теперь я прохожу к двери, но Андрей мешает мне пройти и становится в проеме.

— Мира, куда ты собралась? Ты же не собираешься садиться за руль после того, как выпила бутылку вина?

— Собираюсь. Я хочу уехать подальше, — огрызаюсь я.

— Ты не можешь так поступить, это глупо и безответственно!

— Еще как могу. Хочу и поеду, еще и вот это сниму, — я скидываю черную накидку. — Поеду в одном платье, которое тебе так сильно не понравилось.

— Хочешь сказать, что выпившая сядешь за руль и сделаешь это в таком открытом платье в сентябре? — вздыхает Андрей.

— Да, блять!

Это не шутка, я ныряю под руку Андрея и выхожу из квартиры. Он не кричит мне, чтобы я осталось, что дура тоже не кричит. Андрей не идет за мной, не хватает за руки, он просто ничего не делает. Уже на парковке я понимаю, как холодно будет в этом платье. Сейчас теплые недели сентября, очень похожие на лето, только они ненастоящие. Все это тепло — лишь подделка. Хоть солнце и светит, но ветер уже ледяной, осенний, его никуда не спрятать. Вечерами холодно, этот холод хоть и заставляет себя чувствовать беззащитно и уязвимо, зато он настоящий, мне нравится. У меня роскошный черный «Порш», свадебный подарок Андрея. Люблю эту машину, хоть она и совершенно не скромная. Люблю удобные сидения, эту стильную модель и сумасшедшую скорость, которую она способна набрать.

Я и сейчас собираюсь выехать за город и как следует погонять по трассе. У меня есть некоторые заскоки, наверное, всегда были. Люблю адреналин, будет странно звучать, но он меня успокаивает. Когда серьезно злюсь или нервничаю, мне помогает снять напряжение хорошая доза адреналина. После таких поездок или полета на вертолете, или какого-нибудь жуткого аттракциона случается перезарядка, дышишь полной грудью и все отпускаешь. Мне необходимо отвлечься, вот и несусь по магистрали с рядами ослепляющих фонарей. Когда ты за рулем дорогой машины и выжимаешь газ чуть не на полную, чувствуешь себя всемогущей. Кажется нет ничего такого, что ты не смогла бы, что даже на небо к звездам-стекляшкам доедешь, стоит только разогнаться посильнее.

Домой я прихожу часов в пять утра и как попало стягиваю ботфорты. Усталость уже на таком уровне, что я даже не поднимаю завалившуюся на бок обувь, не ищу тапочки и иду по ледяному каменному полу. Уже не злюсь на Андрея, он был не прав, я вспылила, несколько часов по ночному городу, и мне плевать на все. Хочу спать и прохожу дальше. Коридор, где мы расстались. Ожидаю найти свою сумку со всей ерундой, что в ней была, на полу, как и накидку. Только все аккуратно сложено на синем кресле, а рядом в точно таком же сидит Андрей и трет переносицу. Он не спал всю ночь и ждал меня. Не скажу, что мне стыдно, просто неприятно от этой ситуации.

— Мира, наконец-то ты пришла. Я так переживал за тебя. Я чуть не свихнулся, столько всего в голове прокрутил!

— Все нормально, — суховато вышло, я не специально.

— Прости меня, я виноват. Ты была права, я поступил отвратительно, мне следовало уделять тебе внимание. Я позволил им думать о тебе что попало и даже сам посмел на секунду подумать, что что-то не так. Я не должен был этого делать, обещаю, что больше никогда не буду осуждать тебя и всегда поддержу, даже если ты захочешь выпить три бутылки, даже если захочешь прийти на банкет в купальнике.

Я улыбаюсь и вызываю тем самым улыбку на сжатых губах Андрея. Он подходит ко мне и берет за ледяную руку. Куда-то исчезают все обиды, и я верю ему. Еще одна черта моего характера, которую я люблю и ненавижу одновременно сильно, отходчивость. Не умею я долго злиться.

— Ты меня прощаешь?

— Да.

Андрей целует меня, это не страстный поцелуй, он легкий, почти невесомый. Это поцелуй благодарности.

— Сегодня я понял, как сильно боюсь тебя потерять. Я так люблю тебя, родная.

— Андрей, все хорошо, видишь, я нашлась.

— Да, и я очень рад. Уже полшестого, ты иди ложись, а я пойду собираться на работу.