Бремя Власти

Глава 6

Порыв ослабевал. То эмоциональное пламя, что вспыхнуло в гавелинских сердцах затухало на глазах, и с этим ничего сделать было уже нельзя. На лестницах еще ползли вверх последние храбрецы, тогда как основная масса бессмысленно копошилась внизу, лишь подставляясь под стрелы и камни с городских стен.

Глядя на это, Иоанн все больше и больше понимал — поднять гавелинов на новый штурм практически невозможно. У соседних легионов дела обстояли немного лучше, но как и предсказывал Наврус ни одному из варварских легионов закрепиться на стене не удалось. Кроме двух участков, где имперские когорты до сих пор удерживали захваченные плацдармы, по всему остальному периметру напор стихал и отступление становилось лишь вопросом времени.

«Если Лука не появится сейчас, — подумал Иоанн, — то очень скоро открывать ворота будет уже не для кого. Штурм захлебнется, и для меня это будет катастрофа. Василий и Зоя тут же обвинят в напрасных потерях и потребуют расследования. Легионы промолчат, и как-то так случайно получится, что утром меня найдут мертвым. Войскам объявят, что я покончил самоубийством, не выдержав груза вины и собственной слабости».

Чувствуя, как «почва уходит из-под ног» и противно слабеют коленки, цезарь, сжав кулаки, поднял лицо к небу и зашептал:

— Великие небеса, Всемилостивейший и Всепрощающий Митра, если я все-еще нужен тебе, если моя миссия на земле не исчерпана, то самое время показать свою волю и могущество!

Шепча с зажмуренными глазами, Иоанн ничего не видел, но раздавшийся скрип воротных петель ни с чем спутать было нельзя. Не веря себе, цезарь уставился на открывающиеся ворота. Целое мгновение потребовалось ему, чтобы совладать с неконтролируемо опускающейся нижней челюстью, а затем он вновь вскинул взгляд к небесам.

— Клянусь, ты не пожалеешь! — Прошептав, он обернулся к легату четвертого легиона и в сердцах выругался. Тот лежал на земле, и суетящаяся вокруг свита колдовала над торчащим из груди военачальника арбалетным болтом.

«Это ж чем надо прогневить судьбу, чтобы смерть нашла даже здесь. — В сознании Иоанна, это почти равнодушное удивление сменилось насущным вопросом. — Если легат мертв, то кто поведет легион на прорыв?»

Его взгляд прошелся по лицам заместителей, и он отмел их одного за другим — эти впереди солдат в неизвестность не полезут. Оставался только один вариант и, выдохнув, Иоанн отбросил сомнения. Рука с оружием взлетела над головой, и полуобернувшись к когорте, он закричал на пределе возможного:

— За мной! На штурм!

Ноги сами понесли тело вперед, рот продолжал что-то орать, и мир в глазах сузился до черной щели в воротах. Что там за ней⁈ Велий со своими парнями или враг⁈ А вдруг это засада! Не желая думать о плохом, Иоанн зарычал, закрываясь злой бешеной пеленой от собственного разума и страха.

Промелькнули ворота, затем каменный коридор, он бежал вперед каждую секунду ожидая наткнуться на строй горожан, но никого не было. Позади остался узкий проход в баррикаде, и взгляду цезаря открылась пустая площадь. Городское ополчение разбегалось, не решившись на сопротивление. От неожиданности Иоанн остановился, и, стянув с головы шлем, жадно схватил ртом воздух. Пот ручьем бежал по лицу, бешено колотилось сердце, а в висках лихорадочно стучало только одно слово: «Победа! Победа! Победа!»

Обгоняя его, мимо уже неслась людская река из орущих перекошенных лиц, лязга оружия и грохота тысяч подкованных сандалий. Охваченные ужасом, горожане бежали повсюду насколько хватало глаз, бежали, бросая оружие и ища спасение в лабиринте городских улиц.

В счастливой прострации Иоанн откинулся спиной на стену и блаженно закрыл глаза. В сознании крутилась радостная эйфория сменяя чудовищное нервное напряжение последних дней. «Я победил! Победил! — Сладкое как мед возбуждение крутилось в голове. — Я победил! Я император!»

— Что с тобой? Ты ранен⁈ — Голос Зары вернул его в реальность, и, приоткрыв глаза, он улыбнулся.

— Все хорошо! Со мной все хорошо!

Девушка облегченно выдохнула, и уголки ее губ раздвинулись в ответ. Они молча смотрели друг на друга, наслаждаясь только им понятным мгновением. Не слыша рева бегущей толпы и грохота железа, они улыбались глядя друг на друга. Улыбались как люди, осознающие, что только благодаря тому чувству, которое вспыхнуло и живет где-то глубоко внутри них, они все еще живы.

Из бурлящей вокруг них толпы вдруг вынырнул Велий, и с одного взгляда оценив сцену, отвернулся и крякнул в кулак.

— Хм-хм!

Оторвавшись от глаз Зары, Иоанн выпрямился и вздернул подбородок.

— Я слушаю вас, легат Лука Велий.

Тот, как и положено, почтительно склонил голову.

— Мои император, необходимо срочно развивать прорыв, а я не могу найти легата. Не знаете, где штаб легиона?

Иоанн жестом остановил Велия.

— Не ищи, легат Ганима мертв. — Прищурившись, он внимательно осмотрел площадь. Легион остановился. Предоставленные сами себе, гавелины занялись тем, что у них во все времена получалось лучше всего — грабежом. Кое-где уже вспыхнули ссоры из-за добычи.

'Этой волчьей стае срочно нужен новый вожак, — подумал Иоанн и вновь остановил взгляд на лице друга.

— Придется тебе, Лука, принять эту банду на себя.

Скривившаяся физиономия Велия лучше всяких слов сказала все, что тот думает об этом, и цезарь, нахмурившись, отрезал:

— Лука Велий, я приказываю тебе возглавить четвертый варварский легион и немедленно продолжить наступление. — Смягчив тон, он добавил. — Не дай горожанам укрепится в цитадели.

— Слушаюсь, мой император! — Легат ударил себя в грудь сжатым кулаком и вытянул в приветствии руку.

Ответив на приветствие, Иоанн отпустил Велия, и тот, подозвав бойцов своего штурмового отряда, раздал им короткие приказы. Его люди тут же бросились исполнять, а сам он, выбрав заметное со всех сторон площади место, встал там в ожидании. Очень скоро отыскался отставший штаб легиона и рядом с Лукой поднялся штандарт с орлом, и заполоскались значки всех четырех когорт. Еще через пару минут перед ним выстроились центурионы и трибуны. Что он им сказал, Иоанну было не слышно, но по тому как резво они помчались, стало понятно — впечатление на своих новых подчиненных Велию произвести удалось.

Рыхлая людская масса, заполнившая площадь, забурлила, зашевелилась, и на первый взгляд массовое хаотичное движение, к удивлению Иоанна, привело к построению почти ровных прямоугольников.

От выстроенных когорт к штабу побежали трибуны, и приняв доклады, Велий молча прошелся вдоль выстроившегося легиона.

— Знаете, что скажут про вас завтра? — Голос Велия загремел на головами легионеров. — Завтра каждый торгаш в лагере будет смеяться над тем, как гавелины четвертого легиона первыми вошли в город, а получили лишь медяки да старое тряпье. Будут потешаться над тем, что пока вы тратили время на хибары бедноты, другие легионы, взяв цитадель, получили все богатства Ура.

Шеренги мрачно молчали, пока Лука не прокричал:

— Так что будете собирать здесь гроши или вести вас на цитадель?

И тогда над площадью раздался единый выдох всего легиона.

— На цитадель!

— На цитадеееель! — Эхом ответили стены и крыши домов. Тут же надрывно завыла труба, мерно зарокотали барабаны и вытянувшиеся цепочки легионеров вслед за Велием потекли в темное нутро узких городских улочек.

Легион исчез в этих похожих на щели улицах так быстро, что после бурлящего столпотворения, враз опустевшая площадь произвела на Иоанна гнетущее впечатление. Валяющиеся повсюду трупы, резкий запах крови и мертвечины напомнили ему о печальной реальности. Он завоеватель, это он принес в этот мирный город смерть, разрушение и несчастье.

Его взгляд прошелся еще раз по пустому пространству между линией домов и городской стеной, и вдруг обнаружил, что они с Зарой здесь не одни. С другого конца площади, прямо к нему маршировал десяток легионеров во главе с центурионом, в котором Иоанн опознал Евсания.

— Ба, — на правах старого знакомого усмехнулся цезарь, — как же ты решился оставить свою когорту⁈

Центурион словно бы извиняясь развел руками.

— Легат приказал! Сказал, чтобы я лично возглавил вашу охрану. Мол головой отвечу, если что.

Иоанн с улыбкой покачал головой. — «Перестраховывается Велий. Город то можно сказать уже взят».

Четыре легионера с Евсанием впереди, затем Иоанн, за ним Зара, а следом еще шестеро бойцов. В таком порядке, окруженный охраной, цезарь продвигался к центру города. До этого момента, они не встретили ни одного человека, ни горожан, ни своих. Город будто вымер, но все равно воздух словно пропитался напряжением и нервозностью. Центурион постоянно крутил головой, прислушиваясь к любому шороху и не спуская глаз с окон вторых этажей. Зажатая с двух сторон глухими стенами домов, узкая улочка, больше всего напоминала горное ущелье, и эта стесненность давила на маленький отряд ощущением беспомощности в случае внезапного нападения.

Эта нервозность передалась и Иоанну, его не покидало ощущение, что кто-то постоянно следит за ними сверху и ждет удобного случая. Он убеждал себя, что никого здесь нет, что боеспособные горожане сейчас спешно отходят к цитадели, а остальные, кто выжил, забились по щелям и им не до засад. Разуму этих доводов хватало, а вот душу все равно грызло ощущение тревоги. Он даже вздрогнул, когда Зара дотронулась до его плеча.

— Что? — Иоанн обернулся к девушке, и та встретила его странным отстраненным взглядом. Она выглядела так, будто только что вернулась откуда-то издалека и плохо понимает, что происходит вокруг.

Иоанн сжал ледяную ладонь девушки.

— С тобой все в порядке?

— Да. — Она кивнула, и ее большие зеленые глаза впились в лицо цезаря.

— Готовься! Это случится сейчас. — Тщательно скрываемая тревожная нотка все-таки пробилась в голос.

'О чем это она? — За последнее время столько всего навалилось, что цезарь попросту забыл о том, ради чего Зара вообще вошла в его жизнь. Он не задал этот вопрос вслух, потому что прочел молчаливый ответ в ее глазах.

«Час судьбы пробил! Время решать кто умрет, а кто останется жить наступило или вот-вот наступит».

— Подожди! — Поняв о чем она, Иоанн чуть не взорвался. — Ты же обещала, что твой магистр предупредит за день или за два, что мы успеем подготовиться. А сейчас⁈ Когда это случится? Кто этот человек?

Зара ожгла его взглядом.

— Не дергайся! Великий магистр говорит мне, что это случится сейчас. Кто этот человек, ему разглядеть не удается. Скорее всего, потому что это не основной игрок, и мотивы его туманны, а чем меньше понимания, тем сложнее рассмотреть нити судьбы.

Не снижая шага, Иоанн возмущенно фыркнул:

— Легко тебе говорить, не нервничай. Не тебя же идут убивать!

В глазах Зары появился немой укор, и цезарю стало стыдно.

— Извини! — Он отвернулся понимая, что погорячился. Они столько прошли вместе, и эта девушка не раз рисковала жизнью ради него.

Теперь они шли молча, и Иоанн прокручивал в сознании тот давнишний разговор в ночном шатре.

«Узел судьбы, по учению Данациуса, это когда нити двух разных людей пересекаются и дальше остается только один. Если Великий магистр не знает этого человека, то скорее всего, я его тоже не знаю, но при этом он не может быть случайным человеком, случайным стрелком из окна, например. Узел судьбы не про это! Он сводит вместе нити людей, имеющих настолько неразрешимые противоречия, что способов их решения кроме убийства, попросту не существует. Значит, скорее всего, я только думаю, что не знаю его, а на деле я уже с ним встречался. Вспоминай, кого ты мог так сильно обидеть, чтобы он мечтал о твоей смерти. — Иоанн напрягся, прокручивая последние события, и ничего не вспомнив, искренне взмутился. — Нет, это нормально⁈ Я даже не знаю имени человека, настолько сильно желающего убить меня, что в дело вынуждена вмешаться сама богиня Судьбы. Я бы понял, если бы это был Василий или Зоя, или даже Сцинарион, но тогда магистр увидел бы их, ведь он следит за ними. Даже если бы они действовали не сами, а послали убийцу, он бы увидел. Хотя… — Цезарь полистал в памяти трактат Эртория Данациуса „Возможности человека влиять на свою судьбу“, и нашел что искал. — Если бы посланный убийца имел свой мотив, преобладающий над мотивацией заказчика, и видел бы во мне препятствие для достижение своей цели, то тогда могла бы возникнуть отдельная нить судьбы, невидимая для Великого магистра».

Уйдя глубоко в себя, Иоанн чуть не упал, споткнувшись о камень. Выругавшись, он мысленно обругал себя: ерундой какой-то занимаюсь! Какая мне разница кто это! Все равно подготовиться невозможно'.

Пока цезарь вел свое внутреннее расследование, отряд вышел на крохотную площадь, больше похожую на перекресток двух улиц. На мгновение Евсаний остановился, решая какую из дорог выбрать. Постепенно все остальные остановились вслед за ним, и в этот момент Зара поняла — сейчас! Время на предупреждение не было, и она полностью сымитировав голос центуриона, заорала:

— Щиты к бою! Засада!

Рефлексы легионеров сработали быстрее разума. Щиты взлетели вверх, и в тот же миг в них застучали стрелы.

— Отходим! Прикрыть императора! — Теперь уже звучал голос настоящего Евсания.

Не церемонясь, центурион оттолкнул Иоанна к стене и закрыл его собой. Слева и справа мгновенно выросли щиты и спины легионеров. Медленно отступая, Евсаний зашарил глазами в поисках какого-нибудь укрытия, но оно не понадобилось. Обстрел прекратился и из домов, окружающих площадь стали выходить люди.