Бывшие. Тайная дочь олигарха

Глава 12

Прощаюсь с Наташей, бегу в дом. Здесь очень тихо, на цыпочках прохожу по коридору. Свет в комнате Глафиры погашен, дверь прикрыта. Алиса спит в своей комнате. Она сама захотела, чтобы у нее была отдельная. Судя по игрушкам на полу, дочь весьма активно провела вечер. Аккуратно поправляю свесившееся на пол одеяло, поднимаю с пола возле кровати любимую игрушку дочка — плюшевого зайца. Кладу под бочок. Алиса тихо шмыгает носом и крепче сжимает игрушку, не просыпаясь.

На кухне царит уютный полумрак. Часы на стене показывают за полночь.

Вскипятив воду, завариваю крепкий чёрный чай с молоком. Тепло кружки приятно согревает ладони. Пью маленькими глотками, стараясь успокоиться и вернуть себе равновесие. Внутри все еще вибрирует, как после взрыва.

Потом быстро принимаю душ. Засыпаю, как только голова касается подушки. Несмотря на пульсирующее напряжение, мозг отключается почти сразу.

Последняя мысль перед сном — позвонить утром на работу и сказать, что заболела, может Софья Геннадьевна сжалится и даст мне выходной? В конце концов, я пострадала. Попала в больницу. Меня бросили в озеро!

Утро приходит беспощадно.

Телефон трезвонит, как вестник конца света. Это начальница.

— Дарья, дорогая, — голос Софьи Геннадьевны звучит мягко, но с ноткой фирменного командного нажима. — Я знаю, тебе вчера досталось! Мне очень жаль, правда. Я тебе обязательно компенсирую. Но у нас в гостинице сейчас бедлам. Нужно все привести в порядок. Проследить чтобы все работало как часы. Постояльцев так много, что я разрываюсь! С семи утра на ногах. Пожалуйста, будь на ресепшене к девяти. Хорошо?

— Конечно, Софья Геннадьевна. — Терять работу мне сейчас никак нельзя. Алиментов, как известно, еще никто не предложил. И на случай «вдруг» — у меня даже адвоката нет.

— Умница! Я в тебе не сомневалась!

Убираю мобильный, сажусь на край кровати, кутаясь в махровый халат. Все тело будто отбили молотком.

Так, надо собираться. Выхожу из комнаты.

На кухне уже хлопочет Глафира. В полосатом переднике, с деревянной ложкой в руках, готовит любимую Лискину манную кашу с кусочками яблока и ванилью, на сковородке шипят картофельные драники.

— Доброе утро, душенька. Как себя чувствуешь? — спрашивает, не поворачиваясь.

— Все отлично. Доброе утро.

— Точно? Ты какая-то бледненькая. Сделать тебе чай с мёдом и лимончиком?

— Ммм, все же лучше кофе. Крепкий. И я сама, спасибо.

— Кофе ты на работе будешь дуть, — недовольно качает головой, но не настаивает.

Топот босых ног, на кухню вбегает Алиса: растрепанная, в любимой пижаме с принцессой, одна резинка уже в волосах, другая висит на запястье, как браслет.

— Мам! Глаш! Доброе утро! Глаш, а блинчики будут?! С шоколадом?! — голос заливистый, полный надежды.

— Для тебя — все, что угодно, — отвечает ласково Глафира, а я сажусь на стул и притягиваю дочку к себе.

Самый родной, самый лучший в мире запах ребенка — всегда был для меня сильнее любого успокоительного. Алиса устраивается у меня на коленях, закидывая руки мне на плечи.

— Мам, а как там свадьба? Жених с невестой танцевали? Красиво было? Ты их хорошо развеселила?

— Говорят драка была? — мягко интересуется тетушка. — Мне подруга позвонила.

Я чуть не подавилась кофе. Да уж, сплетни в этом городе разносятся моментально!

— Ну, немного повздорили. Куда на свадьбе без этого, — говорю, стараясь, чтобы голос звучал спокойно. — А ты чего такая растрепанная, моя сладкая? Давай косички заплетем?

— Не хочу, мамуль! Я — принцесса из башни, — важно заявляет Алиса. — У них тоже по утрам волосы лохматые.

Смеюсь и целую дочку в мягкую душистую щечку. Лиска улыбается, обнимает меня за шею.

— Детка, а ты точно умылась? — строго спрашивает тетушка.

— Ой! Кажется, нет! Я только зубки почистила. Я быстро! — убегает.

В этот момент ловлю взгляд Глафиры, направленный на меня. Очень внимательный, изучающий.

На самом деле Глафира мне не тетка. Она двоюродная сестра моей бабушки, младшая. То есть получается — седьмая вода на киселе. Но мне всегда была как родная. Бабушка умерла несколько лет назад. Странно, но с ней мы не были так близки, как с Глафирой. Ну а тетушкой зову потому что ей самой так больше нравится, нежели “бабуля”. Лиске и вовсе сказано обращаться “Глаша”.

— Дашенька, ты в порядке? — спрашивает заботливо.

— Конечно, — отзываюсь быстро.

Слишком быстро.

Она кивает, не верит, но настаивать не будет. По крайней мере — пока.

— Ну тогда делай себе кофе, бери драники, хочешь — манку.

— Только один драник и немного салата, спасибо тебе. Ты волшебница.

После завтрака копаюсь в шкафу, выбирая наряд, хотя вещей у меня немного. Выбираю молочно-бежевую блузу с мягким воротом и тонкими манжетами, и графитовую юбку-карандаш. Классика. Образ придает мне хоть какую-то видимость контроля и уверенности. Волосы собираю в небрежный пучок, умываюсь ледяной водой, крашусь по минимуму: легкая пудра, тушь и блеск для губ.

У зеркала замираю на секунду.

Выражение лица — как у человека, который всю ночь воевал с собственной совестью и не выиграл. Но сдаваться нельзя. Подумав, добавляю немного румян, чтобы вид был более свежим.

— Все. Вперед, Романова. На поле битвы.

Выхожу из дома, утро свежее, чистое, пахнет влажной травой.

На мгновение хочется просто вдохнуть и забыть обо всём.

Но взгляд цепляется за движение за соседским забором, у дома, что давно стоял мрачным и нежилым, с облупившимися ставнями. Там суетятся люди. Один выносит кресло, другой банку с краской, роняя по дороге кисть.

Я замираю на пороге. Сердце упирается в рёбра.

— Кажется, хозяин решил вернуться, — раздается голос Глафиры у меня за спиной. Она выходит вслед за мной, тихо прикрывает дверь.

— Скорее всего, продают дом, — говорю с надеждой.

Хочется верить, что так. Глафира смотрит чуть дольше, чем нужно. Потом качает головой:

— Как знать… как знать.

И от этого ее неспешного кивка по коже пробегает холодок.

Надеваю бейдж администратора гостиницы «Солнечный берег». На ресепшн я приехала ровно к девяти на старой ауди Глафиры. Оставила ее на парковке сотрудников. Небо над озером свежее, ясное. Вроде гостиница живет своей обычной жизнью. В коридорах тихо. Кто-то завтракает, кто-то фотографируется у фонтана.

Первый час работы достаточно спокойный.

Выхожу из служебного кабинета с утренним отчетом, подхожу к стойке ресепшн и бросаю беглый взгляд на часы.

Делаю глубокий вдох, поправляю бейдж. Лицо — нейтральное. Спина — прямая.

Но стоит заметить в холле Алиева, как внутри снова образуется колючий ком. Делаю вид что не вижу его, утыкаюсь в компьютер, но украдкой все равно разглядываю. Он в темно-сером дорогом классическом костюме. Сидит на нем идеально. Невозможно не признать, что этот мужчина год от года только сильнее излучает опасную притягательность.

Вцепляюсь пальцами в край стойки. Тимур окидывает ресепшн цепким взглядом, и тут к нему подходит одна из вчерашних гостей. Эффектная брюнетка: короткое красное платье, в ушах серьги-полумесяцы, белозубая улыбка. Кажется, ее зовут Катерина. Подружка невесты. Очень активно вчера участвовала в конкурсах. Азартная и явно в поиске, так и стреляла вчера глазами направо и налево, громко смеялась и флиртовала с каждым, включая жениха. И вот теперь прилипла к Алиеву. Он направляется к стойке, а она преграждает ему путь. Я вынуждена наблюдать эту картину — теперь отвернуться означало бы слишком явную демонстрацию моих чувств.

— Тимур, верно? — она наклоняется ближе, как бы невзначай касаясь мужского плеча. — Мы вчера не успели толком познакомиться… такая суматоха! Свадьба конечно получилась та еще. Но сегодня — день новый, чистый, без скандалов и драки, — хихикает. — Как вы себя чувствуете? Вам же тоже досталось.

Алиев улыбается вежливо. — Все в норме, спасибо.

— Ну, раз все в порядке… У меня сегодня запланирован массаж в спа-зоне. Могу порекомендовать отличный расслабляющий сеанс. Хотите составить компанию?

Тошнота поднимается к горлу. Я опускаю глаза в папку, изображая крайнюю занятость. Тимур ничего не отвечает. Вежливо кивает, отходит на шаг, направляясь ко мне. Катя немного отстает, но всё еще с ним. Прилипла как пиявка.

— Если что, я буду в спа, — говорит чуть громче, на всякий случай, чтобы и я услышала.

Он приближается к стойке. Я поднимаю глаза.

— Доброе утро, Дарья, — кивает мне. Голос низкий, хрипловатый, совсем не похож на вчерашний. В нем нет ни язвительности, ни иронии. Только усталость и что-то еще… опасное.

— Вообще-то Дарья Сергеевна. Я на работе. Доброе утро, — отвечаю ровно, сухо. — Вы что-то хотели?

Он не отвечает сразу. Смотрит, будто всматривается в меня, в мои ресницы, в щеки, которые опять начинают гореть.

— Позавтракать, — наконец говорит он. — Но, похоже, тут слишком… многолюдно.

— Столовая открыта до одиннадцати. Или хотите, чтобы подали в номер?

— А ты подаешь? — спрашивает неожиданно. Голос снова стал чуть насмешливым, как будто он наслаждается моим раздражением.

Я отступаю на шаг, складываю руки на папке.

— У нас этим занимается обслуживание номеров. Но если хотите — я могу поручить.

— Поручи, — говорит он, не отводя взгляда. — Только обязательно уточни, чтобы подали нормальный кофе. Вчера это были помои.

Улыбка. Тонкая. Ядовитая. Я понимаю, что от этой короткой сцены сердце у меня колотится быстрее, чем после бега. А его фраза — как укол под кожу. Небольшой, но меткий.

— У нас вчера были проблемы с кофемашиной. Я выясню как сегодня обстоят дела, но если что за углом хорошая кофейня.

— Еще, Дарья… Сергеевна, нам надо поговорить, — произносит он тихо, но жестко. Голос прямо резанул по коже. Поднимаю взгляд. Тимур смотрит не мигая. Уверенный в себе, слегка раздраженный. И очень опасный.

— Вы можете сказать все, что хотите, прямо сейчас, — стараюсь говорить максимально официальным тоном.

Тимур наклоняется ближе. Его взгляд прожигает во мне дыру. — Нет. Не могу. Сейчас я опаздываю на важную встречу. Я жду тебя в восемь. Ресторан «Эллада», — он делает паузу, — в центре. Думаю, ты без труда найдешь.

Конечно. Выбрал самый дорогой ресторан в городе!

— Тимур… — я вздыхаю, почувствовав, как напряглась каждая мышца. — Я не хочу ни в какой ресторан. — Тем не менее.

— Нам не о чем с тобой говорить.

— Ошибаешься.

— Не уверена, что это хорошая идея. — Ты придёшь, — припечатывает спокойно, почти холодно. — Мне нужны ответы. И ты мне их дашь. Смотрит на меня с такой уверенностью, что снова чувствую себя той дурочкой из прошлого, с дрожащими руками и спутанным дыханием. Безумно влюбленной и столь же наивной.

Прежде чем успеваю найти достойный ответ, Алиев разворачивается и идет к выходу, не оглядываясь, оставляя за собой аромат свежего парфюма и ощущение, будто меня окатили ледяной волной.