Бывшие. Тайная дочь олигарха

Глава 31

Он прав, конечно…

Я выхожу из кабинета, как из пекла. Щеки горят, губы саднят, в теле все дрожит от бессилия, от растерянности, от его запаха, все еще цепляющегося за мою кожу. Хлопок двери за спиной — словно выстрел. Я спускаюсь по лестнице, почти не касаясь ступеней, чтобы уйти поскорее. Отдышаться. Вспомнить, как снова быть собой.

Но увы, это еще не все. Выдохнуть не получается. В холле я буквально налетаю на женщину в дорогом костюме-двойке вишневого цвета, с безупречной укладкой, тонким парфюмом. Мать Тимура как всегда очень элегантна.

— Извините, — бормочу. Замираю, глядя на нее. Словно ледяной водой обдали с головы до ног. Холод пронизывает до костей.

В ее взгляде все то же недовольство. Колючий, хищный, он просвечивает насквозь. Тамара Альбертовна смотрит так, будто я сорвавшаяся пуговица, неловкое пятно на белом платье ее семьи.

Я знаю, что она помнит меня. Мы обе в курсе, что именно она приложила руку к нашему расставанию в прошлом, когда я еще надеялась, что мне показалось. Что не могут меня презирать просто так, ни за что. Что любовь может все. Да, я была наивной дурочкой. Влюбленной по уши. Тамара Альбертовна решила сделать выбор за своего сына. Она предпочла Викторию. Отвожу взгляд. Сердце стучит в горле. Мне нечего ей сказать. Прохожу мимо, надеюсь, не выдав ни капли эмоций, кроме холодной вежливости в выпрямленных плечах и ровной спине. На лестнице сталкиваюсь с Софьей Геннадьевной.

— Дарья, ну как прошел разговор? — она останавливается, вглядываясь в мое лицо. — Выглядишь неважно. Что-то случилось?

— Нет, ничего особенного, — качаю головой. Все слилось в болезненный комок внутри.

— Может тебе стоит пойти домой пораньше? — мягко продолжает начальница, проявляя эмпатию. — Уже конец смены, а я тебя прикрою. Отдохни. Трудные деньки выдались. Если что, позвони.

— Спасибо большое, Софья Геннадьевна, но я в порядке. Это вы вчера за меня работали. Лучше вы идите пораньше, — стараюсь сделать голос бодрее.

— Ну если ты уверена… Спасибо тебе. Не зря тебя отстаивала, моя хорошая.

Тимур

Стою у окна, прислонившись лбом к прохладному стеклу, внутри все горит. Губы саднят, а я никак не могу выкинуть из головы поцелуй. Получилось дерзко, яростно. Такой забыть не получится, хотя я не хотел так. Не хотел давить. Этот поцелуй не был случайностью. Он был признанием. В страсти, в боли, в любви, от которой я, черт побери, так и не излечился.

У меня всегда сносило крышу от этой девушки. Я хотел Дарью всегда, безумно. Как же я жаждал сегодня, чтобы исчезли годы, упреки, сомнения. Чтобы осталась только она. Реальная, теплая, близкая. Хотел вжаться в нее сильнее, чтобы она поняла, как нужна мне. Что не отпущу. Не только из-за дочери. Они мои обе. Только мои.

Даша убежала, снова оставив внутри меня бурю. Такой шторм, что не знаю, как удержаться. Потому что я до сих пор люблю ее. Бессовестно. Без остатка. Ни годы, ни другие женщины не смогли этого изменить.

В дверь стучат.

— Войдите, — бросаю автоматически.

— Здравствуй, Тимур…

Медленно поворачиваюсь. Мать стоит на пороге, как обычно выглядит безупречно.

— Здравствуй, мама. Проходи.

— Итак, я приехала, как ты и просил, — произносит устало. — Удивлена очень выбором места. Ты знаешь, я не люблю провинцию. Что ты здесь забыл?

— Проходи, садись. — Указываю на кресло.

Начинаю свой рассказ, с самого начала, как оказался здесь, о причинах, о покупке гостиницы. А потом про встречу с Алисой, с Дашей. Мне интересно рассказывать. Сцены мелькают в сознании. Вспоминаю какой забавной мне показалась Алиса с самого начала. Чумазая хулиганка. Но такая милая. Бойкая.

Сейчас в груди горячо, когда думаю о ней.

— Итак, эта Сомова решила на тебя дочку повесить? — хмурит брови мама.

Я достаю лист с анализом ДНК и кладу на стол между нами.

— Нет, не может быть, шепчет, едва касаясь бумаги. Словно обжечься боится. — Я не могу поверить.

— Моей дочери шесть лет, — говорю жестко. — Шесть лет я не знал о ее существовании, и насколько понимаю, ты приложила к этому руку. Почему? Хочу, чтобы ты мне это объяснила. Мне важно знать.

Мама опускает голову. На губах судорожная дрожь.

— Сынок, у меня голова кругом. Если ты уверен… Ох, как же все сложно!

— Да нет, все предельно просто. Тебе захотелось влезть в чужую жизнь. Я был взрослым, но главное — доверял тебе. Уважал. Как выяснилось, зря.

— Милый, я не думала, что все… так. Считала, это просто интрижка. Молодость. Эмоции. Я… — мать задыхается, вытирает слезу краем платка. — Я натворила много глупостей, Тимур. Очень много. Как же я виновата!

Смотрю на нее. Слышу только свое сердцебиение.

— Я проиграла тогда много. В казино. Как в дурном сне. Думала отыграюсь, а только хуже стало. Потом операция — эта проклятая подтяжка, я уже внесла залог, но клиника грозила судом, если не заплачу остаток… Вика помогла с деньгами.

Мать сжимает пальцы, до побелевших костяшек.

— Она упросила меня отвадить Дарью. Наговорила про нее ужасных вещей. Я поверила. Проверять не стала. Я должна была с тобой поговорить, знаю!

— Ты продала мою жизнь за пластическую операцию? — спрашиваю тихо.

Мать вздрагивает, как от пощечины.

— Я так сожалею! Да, я убедила себя, что поступаю правильно. Что Дарья тебе не пара, что с Викой тебе будет лучше. Теперь я понимаю, что она использовала меня. Все это время. Даже не скрывала. И я ей позволяла. Потому что не хотела признаться в том, как низко пала. Мне стыдно, Тимур. Я готова встать на колени.

Мать начинает плакать. Тихо, но с пронзительным отчаянием.

— Я хочу все исправить, сынок. Хочу познакомиться с внучкой. Понимаю, что Даша вряд ли даст мне шанс… Я попрошу у нее прощения. Спрошу, как могу загладить свою вину…

Всхлипывает, прикрывает лицо руками.

Я отвожу взгляд. В груди — глухая тяжесть. Не злость. Не даже обида. А только усталость. Я сажусь напротив нее, медленно.

— Я готова встать перед ней на колени. Готова извиниться. — Посмотрим, поверит ли она тебе. И захочет ли. Впрочем, не сейчас. Хорошо, что ты приехала. Это был не телефонный разговор. Теперь прошу, уезжай.

— Позволь мне остаться.

— Вы не выносите друг друга с Робертом. В этой гостинице тоже не стоит. Даша сейчас и так слишком напряжена. Дай нам с ней время.

— Я решу, где остановиться. Только не сердись на меня, прошу!

— Если бы все было так просто. Попросил — и готово.

Иногда нужно просить много раз…