Бывшие. Тайная дочь олигарха

Глава 21

— Даша?! — Артем стоит в проеме террасы, бледный, губы сжаты в тонкую линию. Смотрит на нас так, словно только что удар в лицо получил. Отступаю от Тимура. Стыдно, неловко. Как же хочется, чтобы этот вечер закончился. Чтобы меня никто не трогал.

— Да, Артем, — стараюсь чтобы голос звучал нейтрально, без эмоций. Хотя я удивлена такой реакцией. Орлов — вылитый обманутый муж, заставший жену за изменой. Как-то чрезмерно. Мы всего лишь поужинали. Как симпатизирующие друг другу коллеги. Я не особенно разбираюсь в свиданиях, это первое после того как убежала от Артура. Но я точно не собираюсь чувствовать вину! — Я тебя слушаю.

— Я… просто удивился, — говорит хрипло.

— Удивился? — Тимур хмурится. — И решил прервать наш разговор?

— Я не хотел мешать, я просто не понял…

— Не хотел. Но помешал, — спокойно заканчивает Алиев. Голос как нож, ровный и острый.

— Мы уже договорили, — киваю. — Пойдем, Артем.

Прохожу мимо мужчин. Первой. Разрушаю этот нелепый, абсурдный треугольник, в который нас всех затянуло. Возвращаюсь к столику, где сидит Виктория — одна. Руки скрещены на груди, губы поджаты. Она явно в бешенстве.

— Довольна? — бросает ядовито, глядя на меня с издевкой. — Ну прямо звезда вечера. Так стараешься, чтобы оба за тобой бегали? Что ты этим хочешь доказать?

Я даже не напрягаюсь улыбнуться. — Ты даже не представляешь, Вика. Я прямо зациклена на этом. С утра до вечера только и думаю: как бы тебе, бедняжке, поменьше внимания досталось.

— А я и не знала, что ты такая зубастая. Откуда только вылезла? Только тебя и не хватало!

— Мир тесен, представляешь? Не повезло.

Наш обмен “любезностями” прерывают вернувшиеся мужчины. Оба напряженные, воздух можно резать ножом. — Принесите счет, пожалуйста, — спокойно говорит Алиев официанту, который тут же подходит, как будто ждал сигнала. — Нам тоже, — бурчит Артем.

— Конечно, минуту…

— Идем, Вика, — коротко бросает Тимур.

— Но я хотела десерт, — капризно поджимает губы.

— Тогда оставайся. Я поехал. Вам приятного вечера, Орлов, Сомова.

Разворачивается и уходит. Вика мчится за ним, неуклюже стуча каблуками.

Чувствую себя усталой и опустошенной до дна.

Официант возвращается со счетом. Артем мельком глядит на него — и на лице тень. Сумма явно выше, чем он рассчитывал.

— Давай разделим? — предлагаю тихо, с сочувствием.

Он поднимает глаза. Там злость. Обида.

— Тебе не надоело меня унижать? — выдыхает он. — Даже сейчас.

— Я наоборот хотела… — начинаю, но он резко обрывает:

— Помолчи, ладно, Даша? Ну просто помолчи. Не говори. Не усугубляй. Пауза. Потом он тихо добавляет: — Неужели обязательно было так портить вечер? Я понимаю, он наш босс, но ты чуть ли не целовалась с ним! Что это вообще было? Ты так печешься о своей работе? Хочешь повышения?

— Артем, это сцена ревности? — ему удалось меня разозлить.

— Какая ты догадливая, — хмыкает безрадостно. — Может мне надоело быть фоном для твоих игр? Я думал ты другая! Встает, кидает купюры на стол, чуть не сбивая стул. — Было глупо с моей стороны. Думал, ты хорошая. Настоящая! А ты просто всегда играешь по-крупному, да, Даш?

— Да, Артем. Ты меня раскусил, я карьеристка.

Меня душит истерический смех. Встаю, быстро иду к выходу. Ну и вечер!

— Даш, да погоди ты! — бежит за мной. — Моя машина там.

— Я такси возьму.

— Да что я сказал такого?

— Отстань уже! — рявкаю. Сдержанность меня покинула.

Падаю на заднее сиденье такси, благо стояло прямо у ресторана.

Руки дрожат. Голова гудит. Хочется плакать. Сколько еще я выдержу этих стычек с Алиевым?

Следующий рабочий день. Суета, звонки, постояльцы. Но вроде справляюсь. Радуюсь, что у Орлова сегодня выходной. Мне бы не хотелось продолжения вчерашних споров. В холле появляется курьер с букетом и большим фирменным стаканом кофе.

— Дарья Сергеевна? Это для вас.

— Мне? — переспрашиваю удивленно. Автоматически принимаю букет.

Там еще записка:

Прости, я вчера перегнул. Ты самая лучшая, Дашуля.

Артем

Софья Геннадьевна оказывается рядом, с любопытством читает записку вслух.

— Даша, ты только не смей издеваться над моим племянником! — замечает с беспокойством.

Я улыбаюсь ей машинально. — Что вы такое говорите, Софья Геннадьевна. У меня и в мыслях такого нет.

— Уж надеюсь. Тема очень впечатлительный. Не думаю, что вы подходите друг другу.

Видно, что ей вся ситуация неприятна. Но высказалась она предельно корректно. И на том спасибо. Я в общем то с ней полностью согласна. Теперь мне надо как следует подумать, как дать понять Артему, что у нас ничего не выйдет. Надо было конечно раньше, но до свидания в Элладе я его вообще только как друга воспринимала.

Я очень наивная, да?

Остаток дня тянется вязко, как патока. Меня гложет нехорошее предчувствие. Стою как на минном поле, не зная, когда рванет. Тимур не появлялся в гостинице, но облегчения по этому поводу я не чувствую.

Ближе к концу рабочего дня выхожу из подсобки — и чуть не врезаюсь в Викторию. Сегодня она вся в белом, броская и яркая. Приталенный пиджак, узкие брюки, высоченные каблуки, идеальная укладка. Даже парфюм у нее агрессивный. От нее пахнет люксом и ненавистью.

— Нам нужно поговорить, — цедит надменно, голос — как остро наточенный нож. — За мной иди. — Простите? — фигею от такой наглости.

— Ты глухая? За мной!

— Я не буду общаться в таком тоне, Виктория.

— Да кого ты из себя строишь? Хочешь, чтобы я скандал устроила?

Мне это точно ни к чему, поэтому, вздохнув, веду истеричку в пустой номер.

— Слушаю. Только коротко.

Виктория проходит в центр номера, сжав руки в замок, потом резко поворачивается ко мне. Как актриса, ищущая внутренние ресурсы для сложного выступления. — Я не собираюсь тянуть. Так вот, дорогуша ты своего добилась. Я хочу тебе заплатить! Много! Хватит на квартиру в области! Свали отсюда!

— Мне от тебя ничего не нужно.

— Зато надо мне! Чтобы ты исчезла! И я своего добьюсь! Ты мешаешь нам с Тимуром! Не стой у меня пути, я тебя серьезно предупреждаю!

— Я не собираюсь вам мешать. Здесь мне нравится, я тут росла. Может это тебе лучше уехать? И Тимура забирай! Насколько знаю, вы так и не поженились. Это не мое дело…

— Вот именно, не твое дело! У нас гражданский брак!

— Или твои фантазии. Мне в любом случае плевать. Все, мне надо работать.

— Ты нищая выскочка! Лучше не стой у меня на пути! Иначе пожалеешь! — продолжает выкрикивать гадости.

— Вот угрожать мне не надо!

— Это не угроза. Это факт. Констатация. Она подходит ближе. — Послушай. У тебя — ребенок. О ней подумай! Я сделаю что угодно, но Тимур твоим не будет.

— Мне он и не нужен.

— Ишь, какая умная. Думаешь, если сыграешь в неприступность, его это зацепит? Ты никогда его не заинтересуешь по-настоящему! Поверь, ты не первая, с кем он играл. Но он всегда возвращается ко мне! — Тогда я тебя поздравляю! Все! Отвяжись от меня! Ему внушай свои фантазии!

— Какая же ты дрянь! Тупая пигалица, решившая, что может потягаться со мной. Думаешь, ты можешь его заинтересовать? Серьезно? Администратор в провинциальной гостинице с довеском неизвестно от кого?

— Если все так, зачем ты сюда приперлась? — Пожалела тебя! Дальше все будет куда жестче.

— Прекратите мне угрожать, Виктория. Сейчас вы унижаете только себя.

Она приближается. Губы поджаты, глаза сверкают холодной яростью. Взгляд избалованной мажорки, которой все в жизни доставалось легко, но вдруг кто-то посмел противостоять. Такие люди не терпят отпора. Они привыкли давить. Унижать. Показывать, кто здесь «главная».

— Ты никогда не будешь нам ровней, поняла? — шипит, будто змея. — И ты очень пожалеешь о сегодняшнем разговоре!

Резко поднимает руку. Замахивается.

Я молниеносно перехватываю ее запястье. Сжимаю крепко, сильно. Виктория вскрикивает:

— Отпусти! Идиотка! — на мгновение в ее лице читается растерянность. Она не ожидала от меня отпора.

— Даже не думай мне угрожать. Сама пожалеешь, — говорю тихо, ровно. — И больше не приходи ко мне. — Да пошла ты! — взвизгивает, но уже не так уверенно. — Я тебя предупреждаю в последний раз. Угрожать можешь кому угодно, но не мне и не моей дочери!

Резко отталкиваю ее. Не сильно, но уверенно. Виктория едва не теряет равновесие, делает два неловких шага и цепляется рукой за спинку кресла.

— Ты даже не представляешь, с кем связалась!

— Напротив, очень хорошо представляю, — отвечаю спокойно, хотя внутри все пульсирует, как после бега. — Ты привыкла, что все перед тобой заискивают? Я не из таких. Можешь катиться обратно со своим лухари-парфюмом и выдуманным гражданским браком.

Она трясет рукой, будто я обожгла ее.

— Я напишу заявление, что ты напала на меня! Я тебя уничтожу!

Разворачивается и выбегает из номера. Шпильки стучат громко по полу. Как выстрелы. Мое сердце колотится в груди, будто я только что отбилась от разъяренной пумы. Руки дрожат. И все же я довольна, что дала отпор. Мне понравилось.

Надо было так же поступить тогда, семь лет назад.