Бывшие. Тайная дочь олигарха

Глава 18

— Вик, ты что здесь делаешь? — голос Алиева звучит не особо радостно, но при этом Тимур обнимает гостью за талию.

Я замираю. Пальцы холодеют. Острая боль. Не хочу наблюдать как голубки радуются встрече! Жгучая ревность. Откуда она, если давно все отболело??

— Соскучилась! А ты пропал! Подумала, погода хорошая, а раз ты застрял здесь, значит тут отлично. Я решила присоединиться. Не ругайся, пожалуйста, — делает голос слащавым до отвращения, а потом бросает на меня полный ненависти взгляд. — Я так понимаю, дорогой, ты сейчас на чужом участке? Пойдем, покажешь мне тут все. Я хочу поздороваться с Робертом.

— Договорим чуть позже, — бросает мне Тимур.

Я, наверное, должна быть благодарна появлению Виктории именно сейчас, когда чуть не поддалась… Полная идиотка! Я чуть ему не поверила!

Стараюсь идти спокойно и ровно, но лопатки жжет. Ступаю по дорожке выложенной плиткой, а ощущение — как по стеклу. Доносятся голоса голубков, но уже не разобрать речь. Его — низкий. Ее — пронзительный.

Закрываю за собой дверь дома, выходит с грохотом. Прижимаюсь, сползаю на пол. Чувствую, как ледяной пот выступил на пояснице, пополз выше, к лопаткам, руки сами собой сжимаются в кулаки. Ненавижу себя за эту реакцию. Мне немедленно надо прийти в себя!

Я не знаю, что мне делать, но обязательно найду выход…

Весь вечер я не выходила из комнаты, была в основном в детской. Навела порядок в игрушках, потом все выдраила, пропылесосила, протерла каждую мелочь от пыли, словно ко мне вот-вот ворвутся органы опеки!

Потом купала Алису, читала ей сказку. Она уснула на пятой странице, уткнувшись лбом мне в плечо. Я лежала рядом, слушала ее дыхание, гладила по спине. Так и задремала вместе с ней на узкой постели. Ночью в полусне побрела к себе, чтобы не мешать ребенку.

Проснулась как обычно, продолжая чувствовать тревогу. Внутри — тугая нить, натянутая до предела. В доме очень тихо. Глафира обычно в это время уже хлопочет на кухне: гремит кастрюлями, шумит чайником, напевает себе под нос. Но сейчас в доме странная тишина.

В детской только одеяло на полу, кровать пуста.

Спускаюсь босиком, на ходу запахивая халат. Странно, кухня как будто вымершая. На столе осталась одна чашка с запекшимся ободком от вчерашнего чая. Похоже Глафира сюда еще даже не заглянула с утра.

Наверное, они обе на улице. Рвут зелень для салата, или мяту — для чая.

Делаю себе кофе. Горячий, крепкий. Делаю глоток и снова иду наверх. Захожу в комнату Глафиры. Она самая большая и с просторным балконом. Выхожу на него, отсюда отличный вид на соседний участок, по этой причине я сюда и не прихожу. Не хочу “подглядывать”, как в детстве.

Вдыхаю утренний воздух и застываю. Перед глазами залитая солнцем веранда. На ней идиллическая картина. Глафира в пестром домашнем костюме, с чашкой в руке, волосы слегка растрепаны, лицо довольное, расслабленное. Напротив нее — дядя Тимура, Роберт. Седой, постаревший, но как и прежде элегантный, в рубашке навыпуск и с газетой на коленях. Он что-то говорит, Глаша улыбается.

Но не это врезается мне в сердце.

Алиса тоже сидит с ними за столом, уплетает бутерброд, что-то оживленно рассказывает, размахивает руками. Глафира гладит ее по голове, улыбается, качает головой. Роберт кивает, внимательно слушает, Алиса хохочет.

Моя дочь. За общим завтраком. В доме Алиевых.

Мирная сцена. Идеальная картинка для журнала «Дом и сад». Только это не фотосессия. Это моя жизнь. Моя реальность.

Чашка выскальзывает из пальцев. Кофе обжигает запястье, но я не чувствую боли. Керамика разбивается вдребезги о пол, звонкий хруст возвращает меня в реальность. Сердце колотится в груди, как пойманная птица. Я не могу вдохнуть. Как будто меня прижало стеклянной стеной, и я оказалась по другую сторону аквариума, наблюдая оттуда за происходящим. Горло сжимает, в груди закипает паника. Пальцы дрожат. Я отступаю назад в комнату, не в силах смотреть дальше.

Хочется броситься туда и забрать Алису, накричать на Глафиру. Но ноги словно вросли в пол. В голове звенит.

Пусть Тимура с ними нет, наверное, он с Викторией, это неважно. Мой страх абсолютно иррациональный.

Вскоре Алиса с Глафирой вернулись, я успела уже прийти в себя, успокоиться, хотя еще потряхивало.

— Мамочка я уже позавтракала, а ты? — радостно спрашивает Лиска. — Было так весело! Роберт очень классный, велел называть его дедулей. Смешной! Но я хочу, чтобы у меня был дедуля, знаешь? Это весело. Он обещал купить мне куклу. Я пойду переоденусь! — посылает мне воздушный поцелуй и убегает.

— Даша, ты нас не потеряла, моя хорошая? Не поверишь, — весело говорит Глафира, — Роберт угостил нас таким вкусным жасминовым чаем! Даже Алисе он понравился, представляешь? Мы немного посидели, поболтали. Я сейчас тебе завтрак приготовлю…

— Я уже поела! — перебиваю резко. — Пожалуйста, не делай так больше. Никогда.

Глаша застывает, взгляд у нее становится тревожным.

— Что именно ты имеешь в виду, дорогая?

— Я проснулась, а в доме никого! Ты не подумала, что я буду переживать?

— Но… ты же знаешь, раз нас обеих нет, значит вышли. Могли пойти за хлебом, как вчера. Или за зеленью…

— Не уводи мою дочь к соседям! Больше никогда!

На мгновение повисла тишина. Глафира посмотрела на меня с недоумением. Молча кивнула.

— Хорошо. Прости.

— Алиса, нам пора, — зову громко. — Я отвезу тебя на занятия.

Дорога до центра недолгая, но сейчас показалась вечностью. Алиса болтала, я отвечала иногда невпопад, продолжая возвращаться мыслями к утреннему происшествию. Теперь меня мучила совесть, что ни за что, ни про что набросилась на Глашу! Самого близкого мне человека, единственную, кто поддержал меня в трудную минуту.

— Мамочка, ты чего такая грустная? — спросила Алиса, когда отвела ее в здание, где проходили дошкольные занятия.

— Все хорошо, крошка. Правда. Глаша тебя заберет… — горло печет. Чувствую себя ужасным человеком.

— До вечера, мамуль.

Дальше еду на работу, опаздываю немного, приходится выслушать выговор от Софьи Геннадьевны. Весь день на работе проходит как на иголках. Хотя, Тимур не появлялся. И на том конечно спасибо, но меня это уже не успокаивает. Скорее всего, он сейчас очень занят. Викторией. Своей женой. Наверное, соскучились друг по другу. Представляю их вдвоем, гуляющих, как держатся за руки, смеются. Убеждаю саму себя настойчиво, что мне наплевать. В результате только издергалась вся, к концу дня дошла до точки кипения. Когда Артем после обеда подошел с предложением сходить с ним в ресторан завтра вечером, кивнула почти автоматически.

— Хорошо. Я согласна.

— Даша! Солнце ты мое! Вот это порадовала! — сияет в ответ.

Я же почти сразу жалею. Зачем это все? Мне сейчас точно не до отношений.

Вечером возвращаюсь снова в пустой дом. Сначала испугалась, потом вспомнила, что у Лены сегодня день рождения, меня несколько раз Глаша предупреждала. Что заберет Лиску, и они сразу туда поедут. Поедят тортика. Сижу в плетеном кресле возле дома, противоположной стороны от “нежеланного соседа”. Вот и мои роднульки. Слышу голос Алисы, она бежит ко мне с криком “мамуууууль”, обнимает за талию. Прижимаю ее к себе, вдыхаю запах ее волос.

— Привет, моя сладкая. Как прошел день?

— У Лены было классно! Мы привезли тебе торт.

— Кусочек, — мягко поправляет Глаша, садясь рядом.

— Мам, а можно мультики включить?

— Конечно, беги.

Несколько минут сидим вдвоем с Глафирой в молчании.