Церемония жизни

Милое застолье

Очередным воскресным утром мы с мужем решили позавтракать.

Еду, как обычно, заказали на сайте «Happy future foods»[16], где любителям «кухни будущего» предлагается широчайший ассортимент: от овощного быстрозамороженного бульона в кубиках до «орбитальной» овсянки, сублимированного хлеба и космического салата. Сидя дома на кухне, мы уплетаем всякие штуки, похожие на еду астронавтов, болтающихся на орбите Земли.

Онлайн-доставка «Хеппи фьючер» широко известна своим лозунгом «Еда грядущих поколений — к вашему столу!» и особенно популярна среди иностранных поп-звезд и прочих селебрити. Видно, еще и поэтому мой муж залип на такую еду, как мальчишка, и с тех пор чуть не весь наш рацион состоит из заказов оттуда.

С одной стороны, почти вся эта еда сублимирована, что избавляет нас от необходимости ее готовить. С другой стороны, стоит такая экзотика недешево, и это здорово подтачивает семейный бюджет…

Набивая рот орбитальной овсянкой грязно-зеленого цвета, я думала, что сразу после еды стоит почистить зубы отбеливателем. Но тут запищал мой смартфон, и я бросила взгляд на экранчик. Звонила младшая сестра. Нажав на «прием», я переместилась из-за стола на диван.

— Что случилось, Куми? Обычно ты в такую рань не звонишь!

— Ты свободна в первое воскресенье следующего месяца? — выпалила сестрица, и я удивилась: обычно она так быстро не тараторила. — Родители жениха хотят нагрянуть ко мне на обед!

— Че-го?! — еще сильней изумилась я. О том, что у нее вообще есть какой-то парень, я до этой минуты даже не подозревала.

— Это наша первая встреча, и я должна приготовить какие-нибудь «местные деликатесы». Ну, из тех мест, где я родилась.

— Что? Ты хочешь сказать…

— Я просто хочу, чтобы ты помогла мне, если сможешь. Умоляю!

— Погоди, Куми! «Местные деликатесы» — это, случаем, не…

— С моими предками еще будет отдельная встреча, а пока я хочу приготовить угощение на пятерых — моего парня с его родителями и нас с тобой. Ты ведь поможешь мне, правда? Умоляю! А я уточню все детали и еще перезвоню!

Протараторив все это без единой паузы, она отключилась.

— Это Куми? — уточнил муж из-за стола, приканчивая порцию «орбитальной» овсянки. — И что говорит?

— Что скоро ей предстоит знакомство с родителями жениха.

— Серьезно?! Вот это новость!

Запивал он свою космическую еду, разумеется, диетическим коктейлем от «Хеппи фьючера». То был последний писк на рынке элитного питания — оздоровительный напиток, не требующий никаких вкусовых добавок. Чтобы им насладиться, достаточно просто разболтать в минералке пакетик голубоватого порошка. Бактерии для этого порошка разработаны в НАСА как суперэффективное средство для восстановления мышц.

— Значит, Куми-тян выходит замуж? — обрадовался муж. — Давно пора, тридцатник на носу…

Положив смартфон на стол, я добавила:

— И по этому случаю она будет угощать их своими «деликатесами».

— Да ты что?! — вскричал мой муж. Лицо его побелело, и он вскочил на ноги, не выпуская из рук коктейля. — Этого нельзя допустить! Слишком серьезное мероприятие!

— Но она сказала именно так. Ты ведь знаешь: уж если что задумала, ее не остановить.

— Знаю, но от этой встречи зависит вся ее дальнейшая жизнь!

Он так распалился, что мне осталось лишь примирительно вздохнуть:

— Пожалуй, ты прав… Попробую отговорить ее за оставшиеся несколько дней.

Куми младше меня на три года. В шестом классе она вдруг заявила мне:

— В прошлой жизни я была женщиной-воином и защищала город демонов Дундилáс!

— Да что ты? Забавно… — только и вырвалось у меня.

Сама я к тому времени уже заканчивала старшую школу — и все ее фантазии выслушивала уважительно, по-взрослому.

— Теперь-то я живу в Японии как дочь обычных родителей. Но в демоническом городе Дундилас я обладала сверхспособностями, и моей работой было сражаться с врагом. В мое нынешнее тело я переродилась ненадолго. После того как оно умрет, я планирую вернуться назад, в демонический мир.

— Вот даже как?

Фантазии в голове у Куми клубились самые разные, но с тех пор она все чаще рассказывала мне о своей предыдущей жизни. Истории эти, в целом, мне даже нравились.

— Моей нынешней семье я очень благодарна за ее заботу, но иногда я все-таки скучаю по своей прошлой жизни, — не раз повторяла она. С такой грустью в голосе, будто и правда готова была умотать в свой Дундилас, где бы тот ни находился. С ее точки зрения, именно там жила ее настоящая семья, а наши с нею родители, как и я сама, были для нее просто симпатичными незнакомцами.

— Ну еще бы! — понимающе кивала я. Как и всегда, когда ее слушала.

— Лучше бы ты остановила ее тогда, — ворчала мать годы спустя. Хотя примерно тогда же Куми начала рассказывать о своей прошлой жизни ближайшим друзьям, и вскоре о ее «демонизме» судачила уже вся школа.

И, хотя мы рассчитывали, что в старших классах наша фантазерка остепенится, — слишком много одноклассников из ее средней школы перешли в старшую вместе с ней, и дать задний ход у Куми не вышло бы даже при сильном желании. В итоге весь ее выпускной фотоальбом оказался исчиркан дружескими пожеланиями: «Забери меня в свой Волшебный Город, окей?», «Смерть врагам Дундиласа!» и так далее.

Может, хотя бы в вузе она возьмется за ум, все еще надеялась мать, — но я уже смутно догадывалась, что этим надеждам сбыться не суждено. Всякий раз, когда в гости к Куми приходили подружки по спортивной секции, из-за двери ее комнаты так и слышалось:

— Ох, Куми! Да ты просто гуру темных сил!

— Так и есть… Только никому не говори!

Примерно тогда же я услышала от друзей словосочетание «синдром подростковых галлюцинаций». Конечно, меня впечатлило, что для заскоков моей сестры существует определение, но термин тот оказался псевдонаучным жаргоном — и официальным названием болезни, увы, не считался.

Вот так получилось, что, даже закончив вуз и устроившись в серьезную фирму, Куми продолжала вести себя как некий медиум с демоническими сверхспособностями.

Год за годом, наблюдая за Куми, я испытывала нарастающее уважение к девчонке, которая взрослеет у меня на глазах, не сдавая при этом ни единого бастиона своего персонального мира. Тот беспардонный жаргонизм не относился к ней никоим боком. Ее мотивация была куда серьезней — и «проходить с годами» не собиралась.

В компании, принявшей сестрицу на работу, новичков не водилось — коллектив почти целиком состоял из мужчин средних лет, которые на все ее странности реагировали просто ласковыми улыбками: «А ты забавная, Куми-тян!»

В большинстве подобных контор ее ожидал бы тотальный бойкот — но, как ни странно, моей сестре очень везло на людей, ценивших ее «несусветность». Пускай их было немного, но рядом с Куми всегда оказывались друзья, готовые слушать истории о демоническом городе Дундиласе, не поднимая ее на смех.

Наша мать свою младшую дочь не понимала совсем, в общении с Куми вечно срывалась на крик, и, чтобы предотвратить очередной скандал, мне постоянно приходилось за сестру заступаться. Ладить между собой эти двое не могли никогда. Едва закончив вуз, Куми ушла из дома и стала жить в одиночку.

Тогда-то моя сестрица и пристрастилась к странной еде.

Начав готовить себе сама, тут же переключилась на пищу жителей города Дундиласа. То есть, выходя в город, продолжала уплетать обычные стейки с рисом карри — но дома, похоже, соблюдала исключительно демонический рацион.

Сестра моя выросла бок о бок со мной в унылых пригородах Сайтамы, и почему мы с ней получились такие разные — загадка для меня до сих пор. Но если ей и правда так веселей, то и слава богу.

Сама я, впрочем, кухни города Дундиласа не пробовала. Истории о нем слушала с интересом, но его «местных блюд», прямо скажем, побаивалась. Никогда, даже в шутку, мне не хватало духу запихивать в свой желудок столь подозрительные с виду субстанции.

Но если даже мне, относящейся к «иным мирам» Куми-тян с пониманием, проглотить ее «деликатесы» не удавалось, хоть тресни, — то уж попытка угостить ими родителей жениха была явно обречена на провал. Может, мне и правда стоит послушать мужа — и попытаться отговорить ее от этой нелепой затеи?

— В твои годы, Куми, пора соображать, что творишь! Прекращай немедленно! — проскрипела мать. С такой неприязнью, что я тут же сдвинула брови.

Мы сидели втроем за столиком в итальянском ресторанчике, куда затащили Куми, подкараулив ее после работы.

— Прекращать? Но что именно? — уточнила сестра.

Мать начала закипать, но Куми оставалась спокойна. Фактически мать предлагала ей исцелить себя от себя же самой, что звучало уже и правда дерьмово.

— Лично я не считаю, Куми, что тебе так уж нужно ломать себя об коленку, — честно призналась я. — Но не стоит предлагать другим людям свою еду, иначе тебе самой придется несладко. То, что ты готовишь для себя, не полезет в рот даже тем, кто принимает твои демонические истории. Это не та стряпня, которая способна их обмануть!

— Обмануть? — Сестра покосилась на меня спокойно, будто не сомневаясь в том, что уж я-то понимаю ее больше, чем мать. — В чем же тут обман?

— Есть приготовленную кем-то еду — значит верить в мир, которым живет ее повар. Кого бы ни забавляли твои истории, пробовать их на язык никто не решается, верно? В принципе, любая еда по-своему странная. Но лично я для своего желудка выбираю лишь ту, которой удалось меня обмануть.

Я указала на порцию пасты перед собой.

— Например, вот этой пастой с персиками и кориандром мы готовы насладиться уже потому, что ее приготовил именно в таком заведении уважаемый всеми шеф. Но если какой-нибудь первоклашка притащит нам то же самое в своем пластиковом ланч-боксе — мы, скорее всего, решим, что само сочетание «спагетти с персиком» даже звучит отвратительно, и есть такое не станем. Какую только странную дрянь мы ни тянем в рот лишь потому, что умелый повар сумел обратить нас в свою фанатичную паству!

— Да ты у нас прямо гуру, сестрица! — усмехнулась Куми.

— Неужели?

По большому счету, наша с мужем еда мало чем отличается от кухни города Дундиласа. Но компания «Хеппи фьючер» хотя бы прилагает усилия к тому, чтобы полоскать нам мозг поэлегантней. Я уверена: все наши личные предпочтения в еде — результат того, что одни воротилы фуд-индустрии обманывают нас успешней других. Но желания пробовать стряпню тех, чьи фантазии иллюзорны и неубедительны, у меня не появляется, хоть убей.

— А этот… жених уже пробовал твою еду? — уточнила мать.

— Кэйи́ти? О нет. То есть видеть-то видел, но сказал, что такое ему не по зубам.

— Вот видишь?! — опять закричала мама. Она вообще очень много кричала — и своим криком только мешала вести разговор как хотелось бы…

— Все-таки в наших инстинктах заложено: главное, чтобы пища была здоровой и безопасной, — продолжала я, обращаясь к сестре. — Поэтому все, что тебе нужно, — это убедить других, пусть даже обманом, что твоя еда прекрасна уже тем, что она безопасна. Заставь их в это поверить — и тогда, возможно, они смогут ее захотеть!

— Я понимаю, куда ты клонишь, — спокойно отозвалась Куми. — Но, боюсь, это невозможно. По-моему, в то, что Дундилас существует, не верит никто, кроме меня самой…

Я с облегченьем кивнула. Слава богу, хотя бы хладнокровие сестрицы сейчас работало на меня.

— Ну да, так и есть! — тут же согласилась я. — Так почему бы не приготовить какие-нибудь гамбургеры с рисом карри, в безопасности которых уж точно никто не усомнится?

— Потому что мой парень хочет, чтобы я угостила его родителей именно своей едой.

— Что-о?! — удивилась я. — Так это его идея?

— Ну, я-то уж точно не предлагала, — пожала плечами сестра. — Обычно еду из города Дундиласа я ем только дома — и когда я одна. Так я сказала Кэйити. Но он все равно настоял на своем…

— Хотя сам это пробовать даже не собирался? — оторопела я. — Так зачем ему это?

— Понятия не имею! — Куми снова пожала плечами. — Может, хочет, чтобы мы с ним расстались?

Я озадаченно покачала головой. Не хватало еще, чтобы жених у моей сестры оказался психом, подумала я и наконец-то вонзила вилку в свою пасту с персиками.

Когда я вернулась домой, муж смешивал очередной коктейль из минералки и голубоватого порошка.

— Привет, — сказала я. — И это весь твой сегодняшний ужин?

— Ну да! — отозвался он. — Ты не представляешь, какой он классный. С тех пор как его пью, мое тело легкое, как пушинка!

— Да что ты?

Этот коктейль я не любила за то, что он пахнет шампунем, и для себя его никогда не заказывала. Да и выкладывать за какой-то напиток по двадцатке в месяц — не в моем вкусе. Одного такого «гурмана» для семейного бюджета более чем достаточно.

— Как там Куми?

Я зашвырнула сумку на диван и перевела дух.

— Боюсь, ее чертова угощенья нам все-таки не избежать.

— Вот как? Ну что ж. Бедная Куми-тян! — вздохнул муж, и я невольно обернулась.

— Бедная? Это с чего бы?

— Ну как же. Ведь тогда их помолвку, скорее всего, расторгнут. Бедняжка! — повторил он, глотая свой синий коктейль, чтобы ощутить себя хоть немного счастливей. — В кои-то веки у нее появился шанс на нормальную жизнь — и нá тебе… Как-то на работе я рассказал про нее мужикам. Все ржали, как кони!

— Могу представить! — только и съязвила я, понятия не имея, что тут еще сказать, и открыла холодильник. Внутри, полка за полкой, аккуратными рядами тянулись упаковки «Хеппи фьючера». Я достала минералку, отхлебнула глоток и задумалась. Интересно, а в чем же главная разница между этими двумя: моим мужем — и моей же сестрой?

Значит, у сестры больше никаких шансов нет? С обывательской точки зрения — пожалуй, так. А муж подсел на «Счастливую еду», поскольку убежден, что она — для успешных людей. Ведь, поглощая свой «Хеппи фьючер», он переваривает фрагменты прекрасной жизни…

В этом смысле наблюдать за мужем мне всегда любопытно. Чем нахальней его обдирают, тем больше он радуется обману. Говорят, умелому мошеннику всегда легче развести свою жертву на миллион, нежели на сотню. Глядя на мужа, я убеждаюсь, что это правда. Грамотно впаренная легенда о том, что таким образом можно стать «еще на ступеньку выше», и заставляет его пить свою синюю дрянь. Конечно, для нашего бюджета это сущее разорение, но отчего-то сама возможность созерцать, как голубой шампунь то и дело растекается по его блаженно улыбающимся губам, наполняет мою душу странным покоем.

В том, как доверчиво этот человек позволяет миру себя одурачить, ощущалась какая-то детская, наивная чистота. Возможно, именно это и нравилось мне настолько, что я решила выйти за него замуж.

Тот воскресный день, когда сестре предстояло готовить для родителей жениха, выдался ясным, без единого облачка.

Однокомнатная клетушка, которую она снимала, была слишком тесной, а наш с нею родительский дом — чересчур далеко. Поломав голову, наше семейство постановило, что настолько важное мероприятие лучше провести у меня.

— Мне так неловко, прости! — смутилась Куми. — Мало того что загрузила тебя, так еще и жилище твое заняла…

— Все в порядке, не парься, — отмахнулась я. Куда больше меня занимало, как отреагируют гости на ее стряпню.

Муж в этот день завис на каком-то общественном мероприятии, даже не связанном с его фирмой. Отличный предлог, чтобы не участвовать в дегустации сестрицыных деликатесов.

Куми явилась с утра пораньше с пакетами в обеих руках.

— Одуванчики… хауттюйния…[17] И все это — наш обед?

— О да! Я планирую блюда с целебными травами из демонической кухни Дундиласа.

— А в этой банке что?

— Еда, которую продают из-под полы в подземных трущобах Дундиласа.

Каждое из задуманных ею блюд обладало своей мистической историей. И хотя пробовать их мне совсем не хотелось, забавно было слушать, как ловко, практически не задумываясь, она отвечает на любые мои вопросы.

— Ты уверена, что нормальной еды готовить не нужно?

Она стрельнула глазами в мою сторону.

— Что ты понимаешь под «нормальной едой»?

— Ну, блюда с названием. Жареные ребрышки, тушеное мясо и все такое…

— А по-твоему, все «нормальное» должно еще как-нибудь называться?

— В мире еды названия нужны, чтобы человек мог расслабиться, разве нет? Умелый мошенник, желая охмурить жертву, первым делом представляется по имени!

— Я давно заметила, что твои свихнутые теории в жизни не помогают! — обреченно вздохнула сестра.

— Ладно… тогда помогу сама! Что мне делать-то?

— Сперва бланшируй одуванчики. Потом налей в этот сотейник вон тот мандариновый сок. Доведи до кипения и вари одуванчики уже в нем.

— Поняла!

Сама она готовила на удивление расторопно. Натерла корешков хауттюйнии, посыпала мукой, добавила воды, перемешала…

— И что это будет?

— Главное блюдо.

— А что, разве рыбная мята растет в Дундиласе?

— В огромных количествах.

Поверив ей на слово, я кивнула. И высыпала одуванчики из пакета в кастрюлю.

Чуть позже полудня в дверь позвонили.

— Здравствуйте! Я Кэйити Савагути, близкий друг вашей Куми-сан. Очень рад познакомиться!

Бойфренда своей сестры я видела впервые. Парень показался мне живым, смышленым — и совсем не походил на фрика, только и мечтающего отведать демонической пищи города Дундиласа.

— Простите, что беспокоим вас…

Его родители оказались парой не менее воспитанной и гармоничной. С матерью, Сáтиэ, было приятно общаться: когда она улыбалась, вокруг ее глаз разбегались жизнерадостные морщинки. А отец, Э́йдзи, даром что грозного телосложения, по любому поводу смущался и тут же кланялся.

— Это моя девушка, Куми Сакамото, — указал Кэйити на свою избранницу.

— Очень рада, — поклонилась Куми.

— А я ее старшая сестра, — представилась я, склоняя голову вслед за ней. — Спасибо, что почтили визитом. Хотя места у нас немного, прошу вас, будьте как дома! Готовит Куми своеобразно, но надеемся, вам понравится…

— Большое спасибо! — хором отозвались супруги Кавагути, улыбаясь шире прежнего.

Сатиэ с Эйдзи заняли главные места за столом, а Куми с Кэйити расположились напротив. Стульев в гостиной на всех пятерых не хватило, так что для себя я притащила кресло мужа из его кабинета.

Чуть передохнув, мы с Куми скрылись на кухне — и через полминуты подали на стол первое блюдо моей сестры.

— Что это? — спросила Сатиэ, с любопытством заглядывая в тарелку.

— Главное блюдо, — только и ответила я. — Если окажется не по вкусу — право, не стоит себя заставлять. Но чтобы это запивать, я на всякий случай приготовила гречишного чаю. А также гигиенические пакеты.

— Я вижу, вы здорово подготовились! — рассмеялся Кэйити. — Но что же это?

— Сверху — косички из одуванчиков, сваренных в мандариновом соке. А под ними — фрикадельки из фарша с одуванчиковыми лепестками.

— Ах… даже так?

Моя сестра готовит ради историй. Фантазии, облеченные в форму еды, — вот главная цель ее стряпни. Рассказы об этих блюдах для нее важнее, чем их вкус или запах.

Вот и сегодня, пока мы готовили, я узнала, что мандариновый сок символизирует кровь демона самого нижнего уровня. А свиной фарш играет роль синтетического мяса, которое можно купить только на черном рынке в катакомбах города Дундиласа. Что же до одуванчиков, то они в мире демонов расцветают бесплатно во всех лесах, и в предыдущей жизни Куми лакомилась ими частенько.

Сами образы эти я понимала. Но в таком, «съедобном» формате они смотрелись до ужаса неаппетитно. И вообще, где она раздобыла одуванчики и рыбную мяту посреди огромного мегаполиса? Нарвала у обочины перед домом? Но тогда они насквозь отравлены выхлопами автомобилей!

Супруги Савагути, похоже, задавались тем же вопросом: вежливая улыбка по-прежнему не сходила с их лиц, но за палочки они браться не торопились.

Наконец я не выдержала.

— Впрочем, если хотите, могу предложить что-нибудь из нашей обычной еды. Не знаю, насколько она вам понравится, но хоть немного отвлечет от таких… хм… экзотических экспериментов.

Сатиэ с явным облегчением посмотрела на меня.

— Что ж… как вариант… почему бы и нет? Вы так любезны!

Притворяться было явно не в ее натуре.

— Хотя ничего особенного мы не готовили. Только то, что едим каждый день…

— Вот и славно! — обрадовались супруги.

Улыбки их, впрочем, несколько затуманились, как только я выставила на стол немного «Хеппи фьючера» из нашего холодильника.

— Ох… Что это?

— Продукты Счастливого Будущего. Очень полезная пища, отлично выводит всякие оксиданты. За рубежом все только за ней и гоняются! Ну, и мы заказываем онлайн.

— Ничего себе…

Я насыпала им в тарелки быстрозамороженных овощных кубиков, добавила небесно-голубого салата из фруктового порошка. Из всех вариантов я выбрала, казалось бы, самые на вид заурядные. Но бедные Савагути опешили, едва на них взглянув.

— А что… белого риса вы не едите? — в полном замешательстве выдавил Эйдзи.

— Белого нет. Но есть синтезированный, с биодобавками против оксидантов. — Я тут же открыла для них пищевой контейнер с зеленоватым искусственным рисом. — Немного кислит, так что вкус на любителя.

— Пожалуй, мы тоже воздержимся, — пробормотала Сатиэ.

— Погоди, дорогая… Мы же брали что-то из дома с собой, разве нет? — напомнил Эйдзи.

— Ах да, конечно! — тут же закивала жена. И, подняв над столом какой-то бумажный пакет, обратилась к нам: — Видите ли… Когда Кэйити рассказал нам, что в вашем доме любят экзотическую еду, боюсь, я не так его поняла. И приготовила для вас кое-что. Простые, деревенские сладости, но попробуйте… вдруг понравятся и вам?

Говоря все это, Сатиэ выложила на стол пару стеклянных банок и пластиковый контейнер. Обе банки были набиты личинками каких-то насекомых. В одной совсем мелкие червячки, в другой — гусеницы покрупнее. А через прозрачные стенки контейнера, похоже, проглядывала саранча. Как и положено сладостям-карани́, все это было отварено в соевом соусе и засахарено в сиропе.

У меня перехватило дыхание. «Боги! — пронеслось в голове. — В каждой деревне столько местных деликатесов! Что заставило таких элегантных людей угощать нас аж тремя разновидностями жуков?» Лично я класть это в рот не собиралась. Да и Куми, судя по мимике, тоже.

— Э-э… Боюсь, я не любительница карани, — выдавила сестра.

— Я тоже… сладостям предпочитаю солености, — промямлила я.

— Да что вы? — Сатиэ явно расстроилась. — Они так хороши с белым рисом…

— А какая закуска к саке! — воскликнул Эйдзи.

— Эх…

Я окинула взглядом стол. Теперь наша трапеза состояла из разносолов демонического города Дундилас, деликатесов Счастливого Будущего и виртуозно засахаренных насекомых.

Ничего из этого, кроме своей привычной еды, мне пробовать не хотелось. Все остальные, похоже, чувствовали то же самое. Каждый сидел за столом, прихлебывая голый чай, и даже не притрагивался к палочкам для еды.

— Ну вот! — сказал вдруг Кэйити. — Что и требовалось доказать!

— А?

— В каком смысле?

Все озадаченно уставились на него. Но он продолжал, ни на кого не глядя:

— Именно эту сцену я и мечтал сегодня увидеть!

Я оглянулась на сестру. Может, хотя бы Куми переведет, о чем это он? Но та сидела разинув рот и понимала не больше моего.

— Каждый считает чужую еду отвратительной и есть ее не собирается, верно? Именно это, на мой взгляд, — абсолютно нормальный порядок вещей!

— В каком смысле? — все же уточнила я.

Отчаянно жестикулируя, он принялся объяснять:

— То, что человек ест, — это его личная культура. Квинтэссенция неповторимого опыта жизни его организма. Однако навязывать свой персональный опыт другим — большая ошибка!

— Ах вот оно что… — пробормотала я, отодвигая кресло немного назад, чтобы не попасть под длинные руки Кэйити.

— Даже если мы с Куми поженимся, я не собираюсь питаться тем, что готовит она. Точно так же и ей совершенно не обязательно ни есть, ни готовить то, что едим мы с моими родителями. Пусть каждый живет в своей культуре, как ему нравится. Ни подстраиваться под чужие вкусы, ни тем более растворяться в них нет никакой нужды!

Выслушав сына, Сатиэ недовольно нахмурилась.

— Звучит красиво… — сказала она. — Но если ты будешь и дальше питаться, как сейчас, — боюсь, прожить долго тебе не удастся.

— Это уже мое бремя. Мне и решать, как лучше его нести…

— Что же вы обычно едите, Кэйити-сан? — не удержалась я от вопроса.

— Сладости или жареную картошку из «макдональдсов», — тут же ответила за него Куми.

— С самого детства, — кивнул он.

— Ух ты! Ничего себе… — поразилась я. Просто не верилось, что при таком мусорном рационе он умудрился вырасти таким дылдой.

— Да, я обожаю сладкое и жареную картошку. Насколько возможно, так и ел бы их всю оставшуюся жизнь! Раньше я уже встречался с девушкой. Но недолго. Она слишком назойливо пыталась накормить меня тем, что ела сама. Культура питания у нас была совершенно разная, но каждый день она так и пыталась меня перевоспитать. Из-за этого мы каждый день ссорились, а потом и разошлись, как в море корабли.

— Понятно…

— Поэтому, на мой взгляд, очень здорово, что Куми такая независимая в культуре питания. Ни под кого не подстраивается — и не навязывает себя другим. Когда мы познакомились, я сразу подумал, что мы смогли бы жить долго вместе, если она так и будет есть свои любимые блюда, а я — свои.

— Звучит убедительно, — кивнула я. Кажется, я начала понимать, что связало эту парочку изначально.

— В будущей совместной жизни никому из нас не придется есть то, что готовит другой! — продолжал Кэйити. — И прошу, чтобы вы, мои дорогие родители, тоже это запомнили. Если в нашем доме я буду есть шоколадные трюфели и картофельные чипсы, а Куми — свои прибамбасы из Дундиласа, это вовсе не значит, что мы собираемся разводиться. Наоборот, это значит, что мы уважаем и обожаем культуру питания друг друга. И когда мы приедем к вам на Новый год или на Обóн[18], не стоит угощать Куми через силу домашними разносолами. И уж тем более просить ее приготовить что-нибудь для других. Очень надеемся, вы будете уважать нашу культуру питания и не станете нарушать ее природного естества…

Слушая лекцию сына, Эйдзи все больше хмурился. И наконец не выдержал:

— Но послушай, сынок. Женитьба — это когда сходятся две семьи. И объединяются две семейных культуры. Разве не так?

Но Сатиэ жестом остановила его:

— Не стоит, дорогой! Я уже поняла, что он хочет сказать. В душе я, конечно, надеялась передать невестке кулинарные тайны семьи Савагути. Но теперь вижу, что строить такие планы было, пожалуй, самонадеянно…

— Да что ты?!

Эйдзи воззрился на жену с удивлением, но Сатиэ продолжала как ни в чем не бывало:

— А ты полюбуйся на этот обеденный стол. Это же сущий ад! Все вперемешку… Вспомни сам: ведь я до замужества тоже боялась жуков. И была уверена, что этих тварей нужно лишь убивать да выбрасывать. До самой свадьбы я принимала трупики любых насекомых за мусор, который и в руки-то взять омерзительно! И только сменив фамилию на Савагути, со временем, через силу, научилась их есть. Теперь же, когда я вспоминаю об этом — все, буквально все на этом столе кажется мне сплошной кучей мусора!

— Но, Сатиэ…

— Нет-нет, дорогой, я вовсе не считаю, что совершила ошибку, переняв кулинарные традиции твоего дома. Но этот стол — и правда что-то невообразимое. Времена изменились! Сегодня молодые люди с радостью поедают то, чего мы когда-то даже представить себе не могли. И если пытаться совместить то, что на этом столе, еще и с нашим, традиционным укладом — боюсь, на выходе получится нечто уже совсем несъедобное…

— Да, мама! Именно так! — просиял Кэйити. — Нам вовсе не обязательно хлебать из одной кастрюли, чтобы понимать друг друга.

— Ой ли?!

Эйдзи явно хотел поспорить еще немного, но в очередной раз обвел взглядом стол — и махнул рукой.

— Похоже, старые традиции уже никому не нужны, — только и проворчал он напоследок. — Возможно, со временем и Куми научилась бы готовить по-нашему. Но зачем? Разве это оценит тот, кто набивает пузо шоколадом и жареной картошкой?

— В яблочко, папа! — воскликнул Кэйити.

— Согласна! — невольно поддакнула я. — Мне кажется, принимать ту или иную пищу — значит искренне верить миру, который произвел эту пищу на свет. Но ведь точно так же искренне можно и не верить, и не принимать! Лично я всегда ем только то, что купил мой муж. Да, такие блюда, как правило, странного цвета, с привкусом пластика и запахом туалетного дезодоранта… Хайтековый мусор, проще говоря! Но поскольку мне всегда интересно, как на эту еду реагирует муж, я подстраиваюсь под него и ем то же самое.

— Вот-вот! — вздохнул Эйдзи. — Когда-то все поступали так же…

— Тогда предлагаю тост! — радостно объявил Кэйити. — За нашу любимую еду, взаимно ужасную для других!

Моя сестра энергично кивнула и вскочила из-за стола.

— Давай я куплю тебе картошки в «Макдональдсе»?

— Ну что ты! Даже не напрягайся, — отговорил ее Кэйити. — У меня с собой в сумке немного чипсов, шоколад с макадамией и банка колы. Мне и этого хватит!

— М-да… — задумчиво протянула Сатиэ. — В твоем наборе еды — весь ты, Кэйити. С тех пор как ты начал ходить, мы боролись с твоей гастрономической аномалией как с недугом. Но, может, никакого недуга и не было? Возможно, ты просто таков, какой есть?

После этого все пришли в странное возбуждение — и болтали уже обо всем на свете. Настроение у всех поднялось. Почуяв общий прилив эмоций, я решила достать из холодильника пиво.

— Итак, друзья, кому пива? Остальным могу предложить минералку или коктейль «Хеппи фьючер»!

— Я за пиво! — тут же отозвался Эйдзи.

— Мне минералки, будь добра, — попросила сестра.

— А гречишный чай еще остался? — уточнила Сатиэ.

Когда каждый получил что хотел, все подняли стаканы.

— Ну что — кампáй?[19]

— За наши кошмарные лакомства!

Когда веселье было в самом разгаре, в прихожей вдруг лязгнул замок. Затем дверь в гостиную отворилась, и в щели показалась голова моего мужа.

— А вот и я… Что, еще гуляем?! Надеюсь, не помешал?

— Что вы, что вы! — согнулся в поклоне Кэйити. — Это мы вас беспокоим, простите великодушно!

Широко улыбаясь, муж пожал ему руку и занял мое кресло. А я отправилась к холодильнику за его любимым коктейлем, как вдруг услышала его восторженные крики:

— Что я вижу… Какое милое застолье! Примите и меня в свою компанию! Вот это я понимаю, межкультурный обмен!

— Чего это он? — прошептала мне на ухо Куми.

— Кто его знает… — пожала плечами я.

Пока мы гадали, чего еще от него ожидать, мой благоверный уже рассказывал кому-то, размахивая руками:

— Сегодня я выступил на конференции по альтернативным бизнес-идеям. И едва я закончил, меня тут же пригласили еще и на семинар по культуре еды! О-о, моя жизнь уже никогда не будет прежней! Вы представляете, как это перспективно? Еда — это же идеальное поле для культурных обменов. Каждый очередной прием пищи мог бы научить нас самым разным вещам. И не только в культуре питания. Речь идет о новом образе жизни для будущих поколений!

Запоздало смекнув, что происходит, я шепнула сестре:

— Здорово его вставил этот семинар! Какой же он все-таки доверчивый. Как ребенок, ей-богу!

Мой муж сходит с ума от любой возможности поднять свой уровень жизни «еще на ступеньку выше». Поэтому его постоянно заманивают во всякие учебные группы или на семинары, за участие в которых нужно еще и платить самому. А поскольку ко всему дорогостоящему он относится с благоговением, я даже не сомневаюсь, что и за сегодняшний семинар он выложил кругленькую сумму, которая опять перекосит семейный бюджет.

— Вдумаемся: в году — триста шестьдесят пять дней! — продолжал он в экстазе, как заведенный. — В режиме трехразового питания мы едим тысяча девяносто пять раз в году! Но каждый прием пищи — отличный шанс попробовать что-то еще. Лишь постоянно учась чему-нибудь новому, мы достигаем в жизни успеха, не так ли? И наоборот: питаясь одной и той же пищей, мы перекрываем себе дорогу к познанию и более счастливой жизни, согласны?

— Да, конечно! — выдавила Сатиэ, явно сбитая с толку ходом его мысли. Но муж, едва взглянув на нее, уже схватил со стола очередную тарелку.

— Просто фантастика! — не унимался он. — Как здесь все аппетитно! Стол просто сияет от новых возможностей! А это что за выпечка?

Куми, спохватившись, тут же вскочила с места.

— О! Это хлебцы из демонического города Дундиласа. То есть…

— Так это твоя стряпня, Куми-тян? Как мило! Можно попробовать?

— Ну… Да, конечно. Хотя вам, боюсь, не понра…

— Пробовать то, что не нравится, дорогая, — лучший способ обогатить свою жизнь, не так ли? — воскликнул муж и подмигнул моей оторопевшей сестре.

Натянуто улыбаясь, Куми уселась обратно на стул. Я же, лишенная мужем кресла, притулилась в кухне на табурете. От мысли, чтобы вернуться к столу, почему-то становилось не по себе.

— В жизни такого не видал… Какие деликатесы! — воскликнул муж, накладывая на хлебец из города Дундиласа жирную засахаренную личинку. Затем посыпал это кубиками из быстрозамороженных овощей — и схватился за колу, которую приберегал для себя Кэйити. — Только взгляните! Идеальное сочетание культур! Сколько традиций в одной закуске! Очередное путешествие в неизведанное!

Прокричав все это, он разломил «идеальную закуску» надвое — и запихал обе половинки в рот одну за другой.

— Экхем-м!.. — сдавленно протянула Сатиэ, прижимая к губам кружевной платочек.

Глядя на мужа, я невольно представила, как во рту его перемешиваются хлеб из демонического города Дундиласа, личинки деревенских жуков, овощные кубики «Хеппи фьючер» и диетическая кола… Но, борясь с подступающей тошнотой, отвела глаза.

Гости же, хотя и побледнев, продолжали таращиться на мужа во все глаза. И только он сам как ни в чем не бывало продолжал жевать со счастливой улыбкой на лице.

— М-м… Объеденье! — урчал он в космической тишине, работая челюстями так усердно, что от его одинокого хрумканья свербило в ушах. — Какое милое застолье! Пальчики оближешь!

Мой благоверный пожирал пищу будущего, и мы смотрели на него, не отрываясь, как на чудовище.