Человек из Кемерово

Глава 10

В опричнину можно добираться или на машине, или на рейсовом автобусе, или на поезде. Последний до станции «ZABOJSHHIK» ходит рано утром, собирая в северных микрорайонах толпу работяг на работу. В принципе — удобно. В десять минут седьмого чух-чух подкатил, в пять минут восьмого уже выгрузился. Там выстроились рядком автобусы от предприятий, уволокли до места. Восемь утра — уже в каске и за рычагами экскаватора. Ну или просто лопатой ковыряешь землю в неудобном для технике месте.

Автобус идет чуть позже и со всеми остановками полтора часа колупается. Зато конечная у него в центре Берёзовского, а с железки полчаса туда топать придется. Но мне в центр не нужно. Мне надо будет частника найти и по Калинина на запад, до выезда из жилой застройки. Там стоят бараки патрульно-постовой службы. Там же обитает куча разных присутствий, отвечающих за хозяйственную деятельность огромных добывающих карьеров. Нет — руководство и прочие господа в галстуках, те как раз рядом с центром. Там пятиэтажки среди двухэтажных блочных бараков, там бьет ключом коммерческая и прочая жизнь. Еще там рядом подстанция, где операторы и разного рода специалисты отслеживают текущую обстановку через разбросанные по округе камеры, сканеры частот и кучу непонятной мне машинерии.

Но вот если вам надо решить какой-то специфический вопрос, о котором не хочется докладывать на самый верх, то лучше делать как я. По Калинина, до проходной и оттуда позвонить по дополнительному номеру через телефонистку. Она запишет вызов в специальный журнал, а для некоторых номеров — наоборот, не запишет. Ей за это денежка капает. Зачастую больше официальной зарплаты.

На частной машине в Берёзовский просто так не пустят. Оборудованные пункты на всех дорогах. А там, где лесная тропа, обязательно воткнут шлагбаум и в будке сидит человек «не велено». С работающей линией для вызова подмоги, если не дай бог что. Поэтому я на электричке. Благо, основная масса народу набивается на следующих двух остановках, поэтому сяду в серединке у окна, тросточку между ног пристрою и буду подремывать всю дорогу. Особо «инвалида» никто пихать не станет, разве что под ноги баул какой сунут. Ну и по прибытию подождать, пока толпа сапогами на выход прогремит, следом неспеша прогуляться. С обоих концов бетонной платформы турникеты, мой «забытый» пропуск для топографа все еще работает. Его выдают на двадцать лет, чтобы потом не метаться с переоформлением в случае неожиданной командировки. Их забирают в центральном городском архиве, куда я с чистой совестью сдал запаянный в ламинат картон «ZEMLEMER RAZIN, ELYKAEVO». А второые корочки оставил.

Могут ли меня срисовать местные архангелы, отвечающие за правопорядок? Да легко. Я ведь уже не первый раз в местных краях мелькаю. Просто я до сих пор человек, который был в системе, условно благонадежен и списан на гражданку по состоянию здоровья. Таких оставников тут — через одного. Поэтому и не трогают. Порядок не нарушаю, с некоторыми офицерами обедал и совместные проблемы обсуждал. То, что с большим руководством за ручку не здороваюсь — так рожей не вышел. Но оно и к лучшему. Там и охрана куда серьезнее, и вопросы могут начать неприятные задавать. Поэтому я через турникет и до опричного «бобика» — с яркой желтой полосой по борту и с мигалкой на крыше.

— День добрый, служивые. Не подскажете, кто из ваших до вахтовой проходной подбросить может?

— На работу устраиваетесь? Так это надо в центральный офис.

— Нет, у меня встреча с Демидом Митрофановичем, — только так. Понимающий человек сообразит, а кто в тонкостях не разбирается, пусть в тот самый центральный офис и топает.

— А… Документик ваш можно взглянуть?

Не проблема. Вот он.

— Фотографию пока не менял. А вот это справка об увольнении по здоровью.

Все. Вопросов нет. И, скорее всего, все патрульные в северном районе уважаемого Челеби знают не только по имени-отчеству, но и в лицо. Это в районе Вакрушева или Красной горки кормятся у пятиэтажек. А на Таежной рядом с Забойщиком уже другие центры силы и власти. Недаром местные даже улицу вдоль железки Центральной назвали. С претензией на формальную независимость.

Ох-хо-хо, царь-батюшка. Хоть и понастучали твои родственники смутьянам после бунта семнадцатого года, а фронду не вывели. Те же медальончики со знаковой монеткой — носят, бравируют. Хотя, что это я в политику полез? Мне бы с частником сначала разобраться.

— Эй, Филлипович! — высунувшись из окна громко крикнул мужик в униформе с лычками хорунжего. — Ты вроде свободен?

Протиравший капот «Ниве» водитель обернулся и помахал кепкой:

— О, привет землякам!.. Через полчаса начальник автоколонны будет, его жду!

— Полчаса? Подбрось человека до вахты? Пять минут туда, пять обратно. А мы прикроем, если твой раньше объявится.

Посмотрев на меня, Филлипович возражать не стал. Власти в опричнине формально гражданские, но военные корни торчат отовсюду. И с патрулем отношения портить — боком выйдет. Они если попросили, то не просто так. А если не уважишь, то в следующий раз на запах после вчерашнего глаза не закроют. Или еще как хвост прищемят.

Поэтому ехал я с комфортом, устроившись на пассажирском сиденье.

— А что, Андрей Филлипович, руководству «волгу» уже и не выдают? Я видел раньше у ваших, очень солидно аппарат выглядел, когда в гости приезжали.

— Не, мы же в полях обычно. Туда кроме этой кормилицы и не пролезешь больше ни на чем. Можно еще «газончик» попросить, но разве там уют? Неубиваемый ящик на колесах, согласен. Но я лучше спину пожалею, она у меня одна.

— Вот про здоровье согласен. Но а если в люди выбраться?

— Тогда «зил» берут, из представительских. Наши как в девяносто девятом контракт по углю и сопутствующим закрыли, так им сразу Ямской Приказ квоту на новую технику и открыл. За три последних года ни одной «волги» в округе не осталось, все дальше за Байкал спровадили. Ну и для самого большого руководства в гараже две «Чайки» стоят. С левитационной платформой, кожаной отделкой и всяким разным. За руль не пускали, но посидеть доводилось. Вещь, скажу я вам.

— Хорошо живете, богато. У нас даже городской голова на обычной «волге» мотается. Наверное, и вам что-нибудь похожее поставят скоро, раз уже начали парк обновлять.

— Да, поставят. Догонят и поставят еще раз, — довольно засмеялся водитель. — Там какую корягу артефактами на днище цепанешь, так сразу полторы тысячи из кармана вынь и положь на ремонт. Нет, спасибо, я лучше на старушке. Если что, у меня запчасти в багажнике и кувалда с тросом. И голова не болит… Приехали, господин хороший.

— Спасибо большое, выручили.

Перед тем, как выбраться наружу, я под бардачок на полочку положил деньгу. В карман не пихал, вы что. Тут камера круглая рядом с зеркалом обратного вида пристроена. Рожи фиксирует. Поэтому — на полочку и со словами благодарности на свежий воздух. Это уже потом Филлипович монетку оприходует. Может, пассажиру вернуть, который ее забыл. А может хлебушка домой купит вечером.

Зато у меня теперь новый вопрос появился. Кто все-таки с «рыжими» номерами на «волге» в гости под ночь пожаловал? Если выходит, что конкретно эту марку машины местные опричники спихнули, обновив автопарк? Интересно девки пляшут. Придется поразнюхать.

Я по Кемеровской губернии много поколесил. Да и по соседним. Поэтому общий вид разных деревень, поселков и городков меня в уныние не вгоняет. Да, в основном одноэтажные дома. Да, если где массовая застройка, так из «жилья повышенной комфортности». Это когда обитатели бараков перебираются в панельные многоэтажки и орут с балкона соседу этажом ниже:

— Михалыч, слышь! Тут свой сортир, теплый! И вода из крана течет!

Но одновременно с этим я с первого взгляда могу отличить земщину от юридики или опричнины. Про сервитуты не скажу, был только в одном и проездом.

В тех же клановых доменах в глаза бросается разница между «для благородных» и всех остальных. Где с одной стороны города все «дорохо-бохато», а с другой прикрытая серой штукатуркой неухоженность и зависть к одаренным. Где твоя жизнь жестко регламентируется уровнем магических возможностей и «пустоцветов» за людей не считают. Да, можешь уехать, если голова работает и руки не из задницы. Но человек невероятно ленивое животное и подвинуть его с места можно обычно или войной, или еще какой катастрофой. Чем более шустрые и одаренные и пользуются. Туалет ведь чинить кому-то надо и не барское это дело.

У опричников из любого угла торчит казарма. Хоть что ты делай, хоть как маскируй — но «ать-два» в крови, в мозгах прописаны и руководство требует ходить строем. Да, грань между богатыми и бедными куда меньше. Да, нет скрытой ненависти между управляющими кадрами и работягами. Даже социальные лифты как-то со скрипом функционируют, помноженные на кумовство, блат и взятки. Но все равно — у большинства обитателей таких земель с молоком матери впитаны законы, правила, постановления и любовь к разного вида погонам. И вера в могущество разнообразных артефактов и технологий, благодаря которым можно плевать с высока на любителей руками водить.

Земщина умудряется впитывать в себя все родовые темные пятна соседей, помножив их на всеобъемлющий бардак, российский «авось» и закидоны нелюдей. Это все перемешано, неравномерными слоями намазано от Балкан до Владивостока, периодически прочесывается набегами Сыскного Приказа или даже Тайных Дел. И умудряется не развалиться под давлением как изнутри, так и снаружи.

Это я к чему? Это я стою на проходной и с интересом рассматриваю стенд «MY IMI GORDIMSJA». Три ряда крупных фото по десять штук в каждом. Хоть постарались побольше размеры сделать, но вид все равно из разряда «разыскивается». Я только примерно могу определить, кто на фото орк, кто кхазад, а кто просто с перепоя фотографу попался. Зато признаю — никаких предрассудков, рожи на любой выбор.

— Эй, это ты к Челеби?

Вот и «бегунок» объявился. Это когда к нужному человеку кто-то со стороны пришел и до сих пор без «вездехода». Вот чтобы не заплутал и на глаза разному начальству не попался, отправляют мелкого подчиненного. Который особо ничего полезного за день сделать не успевает, зато может или обед в судочках притащить, или за визитером смотаться.

Демид Митрофанович обитал в небольшом балке, приткнувшемся в углу отсыпанной щебнем площадки. Рядом с двухэтажными бараками гремели движками грузовики, на крыше одного из строений матерно сдирали кусок прохудившейся кровли. Сбоку вырулила парочка молодых парней в армейском обвесе и повязками «PATRUL» на рукаве. Старший хотел было сунуться к нам, но я вежливо улыбнулся и местные церберы так же целеустремленно двинули в сторону. Надо же, а ведь еще не вечер. Это в сумерках моя рожа производит самое благоприятное впечатление на окружающих.

Поднявшись по толстым широким ступенькам, зашли внутрь. Кстати, снаружи никаких табличек нет. Похоже, чужаков тут особо не жалуют. А правильные люди тропку давно уже проложили.

— День добрый, — цилиндр на полку, рядом с широкой кепкой-аэродромом. Тросточку в кадушку, откуда торчат хвосты трех длинных зонтов. Чуть пригладил волосы, сел на стул напротив офисного стола. Сразу видно — люди делом заняты, а не для красивой картинки папки с бумагами горками по краям разложили. Ну и сам господин Челеби в рубашке с натянутыми черными налокотниками поверх рукавов. Слева от него большой ящик дисплея с какими-то графиками, справа конторка с выдвижными ящиками. Скорее всего — картотека.

— И вам добрый… Запамятовал, как вас зовут?

— Разин, Илья Найденович. Антиквариат, артефакты, решение разных проблем… Мне вас Гирш Хаимович рекомендовал. Просил кланяться.

Опознание прошло, как и ожидалось. Не удивлюсь, если ювелир между делом перезвонил вечером. Чтобы меня с порога не завернули.

— А, точно. Да, да. И чем мы можем вам помочь?

— Я бы, Демид Митрофанович, поменял «мы» на «вы». Потому что вся служба найма разнорабочих на карьер мне мало интересна. А вот с вами пару вопросов обсудить было бы очень полезно… Мне сказали, что в Берёзовском очень популярны такие вот кулончики. Продают за двадцать пять денег каждый, — достав коробочку, аккуратно выложил монетки с серебрянными цепочками. — Я готов отдать по двадцать все десять штук. А если вы подскажете, к кому обратиться насчет разных непонятных телодвижений вокруг, то и до пятнадцати готов цену сбросить.

— До пятнадцати?.. Такие безделушки можно и подарить.

— Можно. Вы и дарите, я не против.

Поулыбались друг другу, после чего перешли к более конструктивной части беседы. Мне сто пятьдесят денег рядом с коробочкой выложили, я объяснил, что именно хочется узнать:

— Зашел не так давно в гости к покойнику домой. После чего сначала нервы следователь помотал, сейчас ваши прикомандированные хвостиком ходят, в книжечку моих знакомых записывают. Но это мелочи жизни. Просто кто-то из молодых и быстрых на глупые решения попытался дом взорвать, вот такой заряд прямо посередине стола грохнул. Чудо еще, что соседские дети не пострадали, когда в гости пришли.

Добыв из кармана остро отточенный карандаш, Челеби аккуратно покатал туда-сюда остатки корпуса светошумовой гранаты и нахмурился:

— Считаете, что кто-то захотел чуть-чуть ускорить события?

— Слишком уж дилетантизмом отдает, на мой взгляд. Но якобы машину опричников рядом видели. И Сыскной Приказ ваших обычно привлекает, если кому надо хребтину отформатировать. Вот и пытаюсь понять — может кто между собой шептался или успехами хвастал? Может, тот же майор Шодуар вслух высказался, а любители подметки резать и побежали исполнять, рога за спину забросив?

— Вряд ли. Пусть вы и не такая большая величина в наших болотах, Илья Найденович, но и не последний человек. Если бы кто-то захотел выслужиться и раньше времени начал шашкой махать, слухи бы обязательно пошли. Да и полугодовая проверка у нас, аудит со всеми вытекающими. Поэтому чтобы машину прихватить для шабашки на стороне — это головой рисковать. Обычным выговором и не отделаешься. Кроме того, не наше изделие. Это «Вспышка-два-М», ослабленная. Милиция такой снабжается. И у них на складах обычно ящиками валяется где-нибудь по углам. Наши давно на «четверку» перешли. Усиленный магниевый заряд, дополнительно алхимическая смесь, прошибающая разные магические защитные чары. Армейские поставки, а не дешевые пукалки для земщины… Кроме того, не обижайтесь, если бы наших спецов послали пообщаться, вас бы уже ликвидировали. Дилетантов надо в Кемерово искать. Здесь обычно профи лямку тянут.

Понятно. Насколько в местных раскладах понимаю, врать хозяину особо резона нет. Пусть я и не очень полезный и важный человек. Так, подзаработать денежку-другую и те же медальончики прикупить по случаю для подарков. Но и обманывать нагло не станут. Это у шкетов на улицах в голове ветер. Здесь же люди с многолетней репутацией. Им проще меня прикопать на карьерах, если под ногами буду путаться, чем гранатами пугать.

— Спасибо огромное, Демид Митрофанович. Тогда поеду я домой, на месте посмотрю, что и как. Не хочется за чужие глупости ножом в спину получить.

— Рад был лично познакомиться, Илья Найденович. Я тогда сейчас позвоню в гараж, вас до автобусной станции подбросят. Утренний рейс как раз через час назад покатит. Устроит?

— Более чем.

— Вот и отлично. Ну и послушаю, что там служивые между собой говорят. Если ваша фамилия мелькнет, дам знать через Шлимана.

В город я вернулся к двум часам дня. Выгрузился на центральном автовокзале, покрутил плечами, разминая затекшую спину. Да, местные буро-желтые автобусы ходят четко по расписанию в Берёзовский и обратно. Но полтора часа на неудобном сиденье уже как-то напрягает. Себе машину купить, что ли? Какой-нибудь «жигуль», с переделанной задней частью? Есть умельцы на развалах, спиливают крышу, убирают пассажирские сиденья, надстраивают, шпаклют и вроде как у тебя пикап. Очень у местных фермеров популярно. Хочешь — открытый. Чуть добавить — будет с будочкой. Вроде «универсал» называется. Я не совсем в теме, могу соврать.

Постоял, подумал. Обедать не хочется, аппетит перебил перед возвращением назад. Наелся беляшей с горячим чаем, пока вроде сыт. До вечера время еще есть. К шести зайду в «MANGAL». Там поужинаю и с возможными клиентами встречусь. Заодно провентилирую, может среди орков какие шепотки ходят насчет бедного антиквара.

Но время надо как-то убить, поэтому я прикинул расстояние и пошел вдоль проспекта Семнадцатого Года. Четыре квартала и справа будет местная барахолка, куда сдают подержанные авто. Вот там и прицениться можно.

В этот раз за мной покатили уже знакомые топтуны на серой «тройке». Не удивлюсь, если они меня в Кемерово искали, а ближе к обеду им сбросили весточку, что клиент нагло беляшами объедается в центре местной опричнины. Могли меня на въезде встречать и на каждой автобусной остановке проверять — не потерялся ли по дороге домой.

Уже когда свернул к распахнутым воротам и увидев толпу перед собой, сообразил. Развернулся, протиснулся назад к дороге и спросил в приоткрытое окно:

— Судари, а в машинах вы разбираетесь? Хотя бы в общих чертах, имею в виду. Я хочу в контору купить что-то попроще, для перевозки ящиков с барахлом. Но боюсь, подсунут какую-нибудь гадость и только зря деньги потеряю.

— Это опять какая-то шутка? — грустно переглянулись служивые между собой.

— Почему шутка? Я разве вас где-то подставил?

— Мы рядом с ателье день проторчали. По итогам — выговор за ротозейство.

— А, вот вы о чем!.. Ну, я с господином следователем вроде бумаги не подписывал о покупке охранных услуг у Приказа. Если бы такое было, то не пришлось бы вам жариться в железной коробке.

Про охрану не понравилось. Нет, формально Сыскной или Ратный Приказы могут такое предлагать для особо важных персон. Если деньги есть и высочайшее одобрение — даже взвод тяжеловооруженной пехоты выдадут. Только плати. Но вот когда на авральные мероприятия руководство «по дружбе» посылает народ в оцеплении стоять или стены подпирать во время бала выпускников в каком-нибудь лицее — это грустно. Потому что платят за такое жалкие слезы, время теряешь бездарно, на выслуге не сказывается, а наорут по итогам обязательно.

— Так что? С машиной поможете? А я подскажу, где вечером точно буду. Ну и пиво за мой счет.

— За пиво будет второй выговор.

— Хорошо, тогда просто буду благодарен. Кстати, если надумаете, для посетителей «AVTOVYKUP» парковка в том углу бесплатная.

Уломал все же. Потому что если мне вожжа под хвост попадет, я в толпе покупателей затеряюсь моментально. И найти потом в бесконечных переулках не получится. Зато если рядом с ноги на ногу переминаться, то к вечеру честно в рапорте укажут: «сударь Разин был под постоянным наблюдением».

Колеса были разные. В застекленном салоне сверкали полированными боками новые машины. Это для тех, кто предпочитает брать что-то надежное и с подписанной гарантией на год обслуживания в местном центре. Правда, там будут другие подводные камни, вроде таких: «перегоревшую лампочку мы поменять можем, но в список сервисных услуг не входит, поэтому с вас полторы деньги».

Нахлебавшись таких «мелких радостей», понимающие люди поступают проще. Они проходят мимо крыльца и попадают на большой задний двор, где в двухэтажном гараже стоят подержанные экземпляры, с подписанными талонами о пройденном техническом осмотре в Ямском Приказе. Тонкий момент — вас никто не заставляет такой талон получать или требовать с хозяина. Но и купить с рук красивую картонку просто так не получится. Уже пять лет как за подобного рода махинации власти рубят руки и сажают на кол. Как у родственников председателя губернского собрания кривая колымага в любимую машину впилилась — так порядок и навели. Жесточайший, с регулярными проверками и драконовскими репрессивными мерами. Поэтому никто подставляться не хочет. И каждую легковушку проверяют на совесть: движок, тормоза, подвеску. Что-то около сорока пунктов, где хоть в одном возникнут сомнения — заветной картонки не видать. Но и при продаже можно смело сверху сотню-другую денег набросить. Потому что клиент получит машину, которая как минимум год пробегает без серьезных проблем.

Кому надо вообще из гнутой жести из разряда «черный кот в дырявом мешке» — это к нам в Нахаловку, на Проездную улицу. Там рядком стоят восемь авторазборок, начиная от городского поставщика запчастей «Автотрейда», заканчивая «Гефестом» с кучей грязных гаражей, где гоблины склепают под заказ что угодно. Или внаглую угнанные колеса по болтикам раскидают.

— Сударь, что-то конкретное интересует? — рядом нарисовался вихрастый пацан лет четырнадцати. Знакомая картина — хозяин авто ему денежку, тот будет приводить приличных на вид покупателей. Но мне лень на явно задранные ценники любоваться. Кроме того, я сам пока не знаю, что хочу. Поэтому флегматично отваживаю зазывалу:

— Эмку-вторую ищу с горизонтальными «котлами». И ценой не больше тысячи денег. Есть на примете?

Испарился. Еще бы. Я хоть и не страстный автолюбитель, но местные самобеглые тележки мне нравятся. Особенно если что-то техномагическое. Не левитирующее, увы, для таких серьезных агрегатов надо быть владельцем большого завода в пригородах, а лучше даже нескольких. И нанимать водителя, потому что на лимузинах подобного класса хозяева за руль не садятся. Но я все же каталоги коллекционирую и наиболее забавные экземпляры автопрома даже на взгляд отличить могу. Особенно легендарную послевоенную «Победу» — Эм-Два. С толстенным оцинкованным кузовом, огромным салоном и неубиваемой подвеской. Жаль, что после шестьдесят пятого ее больше не выпускают. Посчитали устаревшей моделью. И цена в отреставрированных экспонатах тянет тысяч на сорок минимум. За названную мной сумму на рынке разве что инвалидную коляску купишь. Зато никто больше за рукав дергать не станет.

Ближе к половине пятого я успел полюбоваться всем выставленным ассортиментом. Что подороже — на первом этаже большого гаража. Что подешевле — на втором. Чего только здесь не было: и заполонившие дороги «жигули» всех моделей, и «москвичи», и даже черную «волгу» предлагали. Несколько «лиазиков», вокруг которых крутились любители охоты и рыбалки, зло поглядывая друг на друга. Еще три мотоцикла с люльками и кургузый пепелац неизвестного для меня производителя.

— Надо же, надо будет начальству сообщить. Кто-то с армейский складов «крокодила» спер.

— Кого спер? — я удивился странному названию.

— «Нива» переделанная, по запросу пограничников. Съемная крыша, повышенная проходимость, точки крепления вертлюга под пулемет. Вон, заплата с болтами слева на капоте. Явно позже присобачили.

Не, земноводное брать не буду. Там хлопот не оберешься, если в самом деле окажется, что конкретно эти колеса хомяки и мыши на складе сгрызли до основания.

Единственный плюс от прогулки — я хотя примерно определился, что хочу получить в итоге. Проблема только в том, что три переделанные под пикапы машинки не понравились. Хлипкие они какие-то. А у меня ящики обычно все кондовые, с обитым железом углами. Чтобы внутри ничто не покрошилось при транспортировке. Тормознешь перед каким-нибудь дураком пешеходом на проезжей части — и все, борта наружу и выгнет. Может, в самом деле на разборке под заказ что-то собрать? Потом прямо оттуда на сцепке отогнать к гараж к настоящим мастерам, пусть переберут поделку и до ума доведут.

Но, когда уже засобирался на выход, увидел, что сопровождающие залипли в самом углу, где стояло что-то похожее на инкассатарскую машину. Подошел поближе, оценил прямоугольные рубленные линии, затем посмотрел на шильдик. Надо же, знакомая марка: «VELIKIJ POLOZ». Завод, производящий разного рода тяжелую строительную и добывающую технику. Оказывается, у них и легковушки есть. Правда, больше похожие на домашний танк или броневик для опричников. Но выглядит серьезно.

Бородатый продавец сидел на широкой ступеньке слева, распахнув двери и мрачно доедая остатки растворимой лапши из коробки.

— Уважаемый, а не мог я вас видеть не так давно рядом с Шахтеркой?

Подумав, кхазад стряхнул крошки и кивнул:

— Было дело. Вы себе мебель покупали.

— Точно, — я перешел на гномий диалект. — Если не секрет, что вас заставило этого железного коня выставить на рынке? У вас же свой гараж и вроде продаете тоже сами?

— Грузовики продаем, да. А это колеса второго хозяина. Решил сдать, может кто прикупит.

Я отошел чуть назад и стал внимательно разглядывать машину. Не, реально — как миниатюрный броневик. Два огромных сиденья спереди. Задние — это если кого-то подбросить недалеко надо. Скорее всего — складываются и у тебя получается вполне себе вместительный багажник. Дорожный просвет — ого-го, внутрь залезать надо при помощи рифленых подножек. Все из мощного черного железа. Стекла в палец толщиной, если не больше. Впереди «кенгурятник» и четыре фары — по две штуки по бокам прикрытого массивной сеткой радиатора. Колеса с грубым протектором, которым не страшны никакие разбитые дороги. Одним словом — серьезная вещь. Видно, что владелец автомастерской под себя монстра подбирал.

Увидев, что я заинтересовался, кхазад сунул внутрь машины недоеденую лапшу и стал тыкать мозолистым пальцем в разные интересные места.

— Тут вот съемная пластина. Вот так убрать — и лебедка с крюком. Можно себя вместе с прицепом выдернуть, если есть за что зацепиться… Тут усиленная подвеска. Вот это доработанные мосты, все с блокираторами. Вот тут заглушки по бокам. Салон весь отдельно зачарован, можно хоть из шланга мыть. Пробки вынул, под напором прошелся и потом тряпкой какой протереть. Заглушки обратно воткнул — и все, никакой головной боли.

— Неужели кто-то в таком красавце в грязной одежде ездит?

— Ну, на охоту, например. Прозорова колеса, он часто по лесам мотался. Оленя какого подстрелит, тушу внутрь — и домой.

Интересный подход. С другой стороны — идея очень неплохая. Потому что у меня соседи иногда тоже на уток или еще какую дичь толпой катаются. Так потом молодняк бухтит, что полдня угвазданный транспорт приходится драить.

— Отлично. А кушает сколько?

— С этим все грустно, — помрачнел бородач. — Мы друзу выключили, троит на пониженных. Поэтому вместо смешанного цикла придется соляру использовать. И расход там тридцатка на сто километров. Если по буеракам. В городе чуть больше двадцатки.

Вот оно что! Я же говорю — броневик! Который тяжелый, прожорливый и в домашнем хозяйстве слишком дорогой.

— Бака на день хватает с такими покатушками?

— Триста литров в сумме, два раздельных, внизу под специальной защитой.

Значит, на день вполне хватит или куда в гости доехать. Но все равно — жаба давит.

— Подождите, вы сказали, друза стоит? Значит, техномагический двигатель? И если все отладить, то сколько тогда расход?

— В городе полтора на сто, под нагрузкой два литра. И камушек запитывать можно раз в три месяца, там накопитель хороший, с карьерной техники.

— Так. Я хочу это посмотреть…