Человек из Кемерово

Глава 13

Обратно я уже отловил частника. Мне надо было в центр. Там в шесть часов официальный фуршет будет, народ собирается по итогам года обмывать премии и мелкие награды за выслугу. Там как раз мой недоброжелатель и должен мелькнуть. Я хоть в лицо посмотрю, что за гад прицепился.

Дюфайе Осип Григорьевич, холост, тридцать шесть лет. До тридцати считался «пустоцветом», вторую инициацию прошел после грозы. Молния рядом ударила, когда домой из машины под дождем бежал, вот и перенервничал. Талант слабый, но что-то связанное с мозголомством. Как объяснил Паук, в милицию или закрытые службы не возьмут, возраст уже не тот. Зато карьера в столичных Приказах обеспечена. Здесь в должностях рос потихоньку, тренировался. А примерно год как и заиграл новыми гранями самородок-переросток. Чувствует, как собеседник настроен, не врет ли, не замышляет какую каверзу. Вот и заинтересовались, у эскулапов покрутили-повертели и подали прошение. Не забесплатно, само собой. Зато Осип Григорьевич до зимы здесь, чтобы выслугу добрать. А с нового года переедет в столицу. Будет у покровителей специальным секретарем или человеком по особым поручениями.

Другая родня особо ничем себя не зарекомендовала. Служили по разным конторам, документы с места на место перекладывали. Дядя вроде как избирался пару раз членом уездной земской управы. До уровня губернии не дотянул, но и на своем месте поважничать успел.

Главное, что меня заинтересовало, это неожиданная кончина двух теток, оставивших вполне приличное состояние любимому племяннику. Может и показалось, но человеку в столицу надо, расходы будут серьезные. Поэтому в свете новых мозголомных талантов кто знает. Мог и поспособствовать бабушкам раньше времени на кладбище перебраться. Чтобы потом в Кемерово не мотаться на отпевание.

В остальном Дюфайе знакомые описывали как спокойного, иногда излишне замкнутого мужчину. Любитель хороших вин, завсегдатай литературных салонов. С любовницей не так давно расстался, четко дав понять: амурные дела останутся в Кемерово, никто за собой в столицу фавориток не потащит. Там своих дам на выданье хватает. И с родословной, и с капиталами.

Живет в собственной усадьбе, на правом берегу Томи. Первая покойная тетка в завещании отписала. Известное место, Красный Бор. Там в лесу три улочки приткнули и любой дом стоит небольшое состояние. Еще Дюфайе владеет большим лодочным сараем рядом с рыбными причалами. Я то место плохо знаю. Помню только, что между двумя мостами вытянулась вдоль реки полоса застройки, где вперемешку мостки, бакены, ангары и посередине небольшое здание Государевой Водной Инспекции. Даже вроде катер у них свой, размерами чуть-чуть крупнее приткнувшихся рядом баркасов и шаланд. Вот какой-то из этих амбаров или сараев в цепочке ему подобных и принадлежит новоявленному магу.

Что касается Харченко, то свою роль сыграли знакомства в местном университете. Там «эффективные» дипломы дополнительные получали, а Дюфайе в это же время защищал что-то по государственному праву, чтобы в табели о рангах повыше подняться. На пирушках колдовскими штучками хвастались, в итоге друг друга и не забыли. Нашел, зараза, у кого про меня справки наводить.

Ладно, общее описание у меня есть. Импозантный мужчина среднего возраста, с тонкими завитыми усиками и узкими баками под Сиротского — модного ныне в Москве поэта среди барышень. Паук мне даже шепнул по секрету, что седина на висках фальшивая, хороший специалист старался, выбеливал. От натуральной и не отличить.

Узнав все, что хотел, и даже больше — я пожелал хорошего дня и поехал на Карболитовскую улицу. Там ресторан «LOVE STORY», куда чиновники обычно ходят по разным приятным поводам. Дело доходит до того, что на определенные даты все места расписаны за полгода. Зато удобно — десять минут от рабочего места — и тебя уже ждут накрахмаленные скатерти и услужливые половые. И хозяева — не какие-то там сибирские валенки, а самые настоящие германцы. По мне — от европейцев там только ценник, в остальном — просто умный народ вложился в придуманную легенду и теперь гребет деньги лопатой. Будь это настоящие выходцы из тех краев, никого из чиновников и на пушечный выстрел к ресторану не подпустили. Мало ли, что наболтают во враждебном окружении.

В четыре часа уже был на месте. Фуршет в шесть? Значит к пяти народ подтянется. Будет в баре коктейлями разогреваться, между собой за жизнь трепаться и хвастать заслугами перед Отечеством. Самые нетерпеливые могут и раньше подойти. В подвале бильярдный салон, вот там и потрясут мошной. Десяточка за партию — очень даже неплохо. Это в Нахаловке за такую цену три-четыре дня упахиваться надо до потери пульса. Набриолиненным ребятам из присутствий чужакам с документами без пяти денег лучше и не подходить. Автоматически прошение заволокитят. Это своим улыбнутся и за красивый блокнотик с котятами поспособствуют. К человеку с улицы — подход другой. Думаю, еще лет пять-семь, как мое лицо забудут, и я на собственной шкуре все «приятные» моменты бюрократической машины испытаю в полной мере.

Так, а это кто у нас в рожу кулаком тычет? Во-первых, кто же так бьет бездарно, можно запястье запросто повредить. А во-вторых, те самые тонкие «височки под Сиротского» в городе редкость. Похоже, в самый цвет попал. Половина пятого, а нужные люди здесь, в растрепанных чувствах. Кому-то из слуг люлей прописывают за нерадение и для профилактики.

Одетый в приталенный сюртук, Дюфайе еще пару раз ткнул в нос высокому детине с глазами на выкате, что-то добавил на повышенных тонах и гордо отправился к распахнутым дверям ресторана. Я в это время притормозил напротив рядом с тетушкой в огромной шляпе с цветами, которую сопровождала миловидная гувернантка и девочка лет семи в расшитом золотом платьишке.

— Любезный, — поманил я рыжего дворника, крутнув между пальцев четвертак, — а что за непонятное представление нам повезло наблюдать? Это что, каждую субботу сценки разыгрывают?

— Это, господин хороший, — шагнул поближе дядька моего возраста в сером фартуке, форменном картузе и с жестяной блямбой на лямке, — это у нас магичество гневаться изволит. Так-то хороший человек, когда вечером домой собирается, на чай за поданного лихача щедро отсыпает. Но слуги его ругаются, что покойная тетушка собаку в наследство оставила. Собака — одно название. Страхолюдиная жуткая, я как не увижу, так вздрогну. Маленькая, кожа и кости. Пасть кривая и постоянно язык на бок свисает.

Я добыл вторую монетку. Про собаку Паук ничего не рассказывал.

— И что?

— Так вот, если подохнет собака до конца года, часть наследства другим родственникам опишут. Вот и гоняют слуг за ней. А та их терпеть не может. Хозяйка-то на руках носила, холила и лелеяла. А эти обалдуи на веревке дергают туда-сюда. Вот и старается удрать при любой возможности.

— Значит, сбежала.

— Точно так…

Стоявшая сбоку девочка грустно вздохнула и двинулась вслед за женщинами:

— Я бы тоже сбежала. Да не отпускают.

— Мари! Как можно…

Дальше слушать не стал. Коснулся полей цилиндра и пошел подальше от центра. Там сейчас субботний вечер, цены у любого «бомбилы» задраны и машины разбирают, как горячие пирожки. Поэтому я лучше до трамвайной развязки прогуляюсь, к торговому центру. Туда часто коробейники грузы возят, с ними зачастую дешевле сторговаться, чем с таксистами. Что мне нужно было, я увидел. Осипа Григорьевича опознаю, если только он не загримируется под распутную деву. Хотя, вряд ли среди его талантов есть еще и умение лицедейничать. Это не Скоморохи, это очередной вершитель жизни с магическим ломом в одном месте. Не гнется, даже шею лишний раз в поклоне не переломит. Из бла-а-а-агородных. Кого в семнадцатом не додавили как следует. И кто у меня дома целую планету умудрился превратить в бесконечный концлагерь с редкими оазисами для выродившихся колдунов.

— А ну, пошла отсюда! — это уже другой дворник. Почти напротив торгового центра, который полквартала занимает. Дворники в городе — отдельная каста. Стабильная хорошо оплачиваемая работа. За пригляд от милиции обязательно раз в неделю дополнительная денежка капает. Зимой големов им выдают, чтобы дорожки от снега чистили. Пробиться в их сплоченные ряда снага или кхазадам — никак не возможно. Бляху только по очень большому блату знакомым передадут, если на пенсию кто собрался. Слышал, даже аукционы среди ближайших поселков устраивают по родне и разным «полезным людям».

Я чуть ускорился и успел подхватить поводок, который тащила та самая «страхолюдь». Притормозил барбоса и присмотрелся. Видно, что породистая, домашняя. И шерсть вроде расчесывают. И ребра не из-за голода торчат, а конституция такая. Это как с моделями на подиуме — титьки с кулачок, жопка сморщенная, но эталон красоты для особо избранных.

— Спасибо, что не дали ей окончательно потеряться, — улыбнулся еще одному обладателю картуза и фартука. — Чуть отвернешься и все, побежала крыс выискивать. Охотничья собака, что поделаешь.

Дворник посмотрел на собаку, затем на меня и машинально перекрестился. В слух ничего не сказал. Но на лице читалось: какой хозяин, такая и собака. И наоборот. Уроды, два сапога — пара.

Хм, а у меня появился повод лично вручить беглянку Дюфайе. Прекрасный способ познакомиться поближе. Почему бы и нет? Ночью пусть в избе подремлет, найду ей тряпку на пол постелить. А завтра в справочной уточню номер телефона и отзвонюсь. Пока же отличный повод чуть-чуть в городе задержаться. Кофе попью, с собой наберу на перекус. Ну и морду пучеглазую чем-нибудь порадую. Вряд ли она от одного крохотного кусочка колбаски помрет с непривычки. Вон с каким интересом пыталась мусорки в переулке инспектировать.

Всегда люблю местную архитектуру. Если торговый центр — так сделан добротно, словно крепость пытались построить или блиндаж для отражения магической атаки. По бокам обязательно вывески вперемешку, без которых никогда не поймешь, что предлагают. Зато внутри наймут дизайнеров, те над оформлением поколдуют и даже глаз радуется. Вот тот же «KAZAN» — предлагает плов, раков, мясо в любых вариантах и еще сто пятьдесят наименований. При этом столы из черного полированного дерева, стулья и скамьи массивные и надежные. На окнах портьеры тяжелые с кистями. Сидишь и предвкушаешь, как ужинать будешь. А с улицы — тюрьма-тюрьмой. Только решеток нет.

Я попросил место в уголочке, чтобы народ не смущать. За хвостатого сопровождающего сунул деньгу, чем сразу настроил полового на нужный лад. Мало того, минуты три у него выспрашивал, что есть из предложенного без перца и специй. Чтобы не померла бедолага от неожиданности. Дело дошло до того, что к столику подошел повар, сочувственно покачал головой:

— Да, плохо кушает, вон как отощала… Желудком страдает?

— Нет, собака родственников. А они все на здоровом образе жизни помешаны. Понавыписывали газет из Москвы, вот и всем семейством чудят.

— О, знакомо. У меня племянница тоже в блестящих лосинах по двору скачет, в артистки хочет записаться. Двенадцать лет, а уже в примадонны метит… Так, вы меню Сашку отдайте, зачем вам эти бумажки. Зверю вашему сейчас котлеточки сделаем из чистого фарша. Чуть рыбки без костей добавлю для запаха и подрумяню на сковородке. И водички в салатную миску нальем, а то язык от жары вывалила.

Я протянул половому обратно заламинированные листы и спросил:

— Меня еще на службе разок угощали пловом. Как я понял, у вас брали. Можно его заказать?

Все, повар расплылся в улыбке и тут же начал уточнять детали:

— У нас, у нас брали. Правильный плов только мы делаем!.. Вам какой больше нравится? Есть османский, там специй побольше. Цинский — там изюма сладкого много. Из Великого Улуса — там штук двадцать разных способов приготовления могу перечислить! А еще…

— Сдаюсь, сдаюсь! Давайте вы сами выберете фирменный, чтобы я съел блюдо и от счастья умер… Значит, поужинать и с собой, что не осилю. Разогревать плов — это святотатство, но бог меня простит, я надеюсь.

Взяв на первое салат и накрепко привязав поводок собаки, подбил промежуточные итоги.

Что мы имеем на текущий момент? Недавно инициированный маг, которому что-то от меня нужно. Услугу, крови в пузырек нацедить или еще что-то. Причина вражды пока не совсем понятна. Зато худо-бедно отрисовывается остальная картина. Если чин высиживает в Поместном Приказе, то мордоворотов запросто мог набрать из бывших отставников с милиции. Особенно тех, кто горазд кулаками махать, но с преступниками старается лишний раз не пересекаться. Много им подобных разные выборы охраняют и корочками под носом размахивают.

Почему и как с замом в погонах поругался — пока тайна. Но вот более чем уверен, что покойника на меня спихнуть именно Дюфайе придумал. Любят колдуны такие мудреные схемы выстраивать. Чтобы все вокруг перегрызлись, передохли и накопленное добро им на радость оставили.

Идем дальше. Конфискат где хранят? На закрытых таможенных складах. На той же территории милиция изъятое сваливает до суда. Потом уже распродают или сами пользуются. Кто у нас ведает вопросами аренды, присмотром за действиями опричников на земщине и проводимыми аукционами? Все тот же Поместный Приказ. Если одной восходящей звезде понадобится в чужом барахле покопаться и столь малое одолжение попросит сделать? Свои не откажут. Разве что попросят не наглеть и грузовиками не вывозить. Поэтому все, что у меня в доме добыли, наверняка уже не на один раз через сито пропустили. Чудо еще, что в лавку не полезли.

Я поднес руку с ложкой ко рту и задумался. Секундочку! А ведь полторы недели тому назад заглядывали ко мне с проверкой. Две важные матроны, которых раньше не видел. Нет, в коробках не шарились, но хитромудрой штукой все закоулки «прозвонили». Искали неучтенные артефакты и запрещенные магические эманации. Это что же выходит — лавку тихой сапой осмотрели и за дом взялись? Вот уроды! Ну, Осип Григорьевич, ты бы хотя бы обозначил, что тебе нужно, я бы от чистого сердца поделился. Может, ночную вазу какую необычную в столицу хочется. Была бы под рукой, так бы с бантиком и презентовал. Попросил бы снага с округи поднасрать туда для солидности, потом бы вручил со всем уважением.

Ладно. Значит, есть какой-то интерес у мага. Он придумал многоходовку. Зам начальника милиции скоропостижно отправляется на постоянное проживание к предкам. Меня забирают с обвинением в убийстве. Опричнина выгребает все до последней ломаной доски из гаража и заодно дом шерстят, аж щепки в разные стороны. И можно в тихой спокойной обстановке проверить, не завалялась ли где-то очень нужная колдуну вещь.

Судя по тому, что даже я про эту безделушку не знаю, история продолжается. Пока Дюфайе чешет затылок и строит новые планы, его дуболомы решают двинуться простой дорожкой. Типа — бахнуть завалявшуюся со старой службы гранатку и порыться в карманах. Затем тело вывезти в ближайший овраг и допросить. Увы — сорвалось. Тогда эти же персоны начинают задавать вопросы среди шпаны в Джамбулле. О том, что именно там обитают самые закоренелые оборванцы и жулики чужие квадратные мальчики слышали. Но так как с настоящей уголовщиной старались дела не иметь, то и контактов нужных нет, и ничего полезного так и не добыли.

Руководство этой шоблы через старых знакомых про меня расспрашивает и наверняка новую каверзу готовит. Не удивлюсь, если на следующей неделе еще какой кирпич на голову попробует упасть. Поэтому с утра в справочную за адресом и телефоном, затем с визитом к его магичеству, чтобы вернуть собачку. И уже с глазу на глаз выяснить, чем я так им понравился.

— Ты как, морда кривая? Довольна жизнью? Что, обожралась и даже толком говорить не можешь? Ну и ладно. Сейчас ко мне поедем, там поспишь и с утра снова на диету вернут… Почтенный, можно мне вот это с собой упаковать. И машину найти, чтобы до Нахаловки подбросили. Я подскажу, где высадить, чтобы местные не пугали внешним видом.

Все. Можно домой. Времени скоро семь, на улице мелкий дождик пытается накрапывать. Небо тучами затянуло, хотя на грозовую хмарь не похоже. Скорее всего и завтра тоже будет сыпать сыростью и навевать осеннюю хандру. Хотя до нее еще два месяца с лишком.

Высадили меня на Горноспасателей. Оттуда минут десять ну очень неспешного хода и будет мой дом. Хотя, он не совсем мой. Он — Марфы Вадимовны. А я так, жилец.

Барбос с видимым интересом проверял содержимое ближайших канав, ковыляя на кривых ножках. Я его не торопил, брел рядом. В правой руке держал конец поводка. В левой — трость, перебросив ее через плечо и нанизав на конец пакет с коробкой, откуда упоительно пахло пловом. Ужин явно удался — я умудрился слопать одно блюдо и понадкусать чуть из второго. Осилить не смог, но завтра доем. Ни с кем делиться не стану. Очень уж вкусно готовят.

Благодушное настроение даже не могла испортить мелкая морось, изредка падающая из нависших над головой серых облаков. Половина восьмого вечера, а уже темно и мрачно кругом. Но мне такая погода нравится. Не зима, поэтому мороз не грызет впалые щеки. Мокро — так одет по погоде. Чтобы меня промочить насквозь нужен ливень и серьезный. А ветер и тучи — зато никого на улице нет, пусто и тихо. Субботний вечер, все по домам сидят. Кто побогаче черно-белый ящик смотрит, шоу «NASHI TALANTY». У меня очень большое подозрение, что идею тоже какой-нибудь попаданец притащил из другого мира. Слишком сильно отличается от привычного официоза и слепленных под копирку развлекательных программ. Зато «Таланты» пользуются огромной популярностью. Потому что исполнителей отбирают в уличных самодеятельных коллективах и на сцене можно показывать любой номер: петь, танцевать, играть на народных инструментах, удивлять фокусами или штангу тащить на верхушку «живой пирамиды». Вот что умеешь и чем можешь девять человек в жюри повеселить — то и делай. Единственное ограничение — магией пользоваться нельзя. Но одаренные и не лезут, фыркают презрительно и на разных междусобойчиках шипят зло о плебсе. А земщине — нравится. И приз лучшему финалисту в десять тысяч денег — прекрасный стимул выкладываться по максимуму. Поэтому к владельцам телевизоров напрашивается в гости вся округа. Сидят, болеют. Особо громко — если кто-то из земляков выступает.

У кого «ящика» нет просто ужин устраивает. Неделю отпахал, зачастую и субботнее утро прихватил. Зато теперь — с полным правом можно расслабиться. Ложкой по лбу старшему постучать, если напроказил. Леденцы на палочке младшим раздать. Жену похвалить за то, что вкусный стол накрыла. После ужина в лото поиграть или еще как-то культурно время провести.

Хотя, стоп. Лото больше кхазады любят. У них зачастую наборы — каждый деревянный бочоночек расписан, украшен и настоящее произведение искусства. Снага предпочитают за картами посидеть. Одни в «подкидного» режутся, другие в «буру». Про преферанс ни разу не слышал. Это вроде как среди богатых «пульку» расписывают. Местные обычно на щелбаны или «ку-ка-ре-ку» из-под стола рубятся.

Мысли с вечернего досуга плавно переключились на семейные ценности. Нет, женщины у меня редко-редко бывали. Точнее говоря, это я во время командировок заглядывал к профессионалкам. Официальная индустрия, под присмотром Аптекарского Приказа. Но вот чтобы с кем-то поближе познакомиться — никак не получалось. Я совсем не красавец, да и клиентура иногда бывает из неприятных ухарей со всеми расписанными на лице сроками каторжных работ. Еще прежний Разин супругу очень любил. Умирая большую часть воспоминаний с собой забрал, но в душе все равно что-то осталось. Поэтому и не заглядываюсь на проходящих мимо дам.

Но визит Лайкоссы неожиданно заставил вспомнить свербевший в подкорке вопрос — а для чего я живу? Да, радуюсь свободе, возможности ходить без рабского ошейника на шее. Тому, что могу себе отпуск устроить и даже по миру поездить, если такая блажь в голову стукнет. Еще нравится с разными безделушками возиться. И смотреть, как та или иная вещь другим людям радость дарит. Я если вижу, что клиенту что-то понравилось, так могу и цену сбросить. Не уверен про энергетический вампиризм, но хорошо, когда люди улыбаются. Когда счастливы.

Может, в самом деле, в гости напроситься? Или узнать аккуратно про день рождения и подарок сделать? Просто так?

Из задумчивости собака вывела. Она выбралась из очередной ямы и ткнулась носом в ногу. Типа — чего стоим? Не пора ли и в тепло, под крышу?

Фух. Дошел. Прикрыл за собой калитку, покосился на сначала на избу, затем на гараж. Блин, старею. Уходил и толком дверь не прикрыл. Щель в гаражной створке осталась. Если так оставить, артефакторную цепь не замкнет и накопитель потихоньку разрядится. Возить его потом на подзарядку. А ведь защита — полезная штука. Плевать на алхимические товары, я обычно картошку здесь храню. Ни мышей, ни крыс. Полезную штуку аптекарь придумал. Вздохнув, пошел к гаражу. Надо двери поправить и крючок снаружи набросить, чтобы ветром не мотыляло.

На сгустившуюся позади тень отреагировать не успел. Просто удивился, что посторонний во дворе и тут же затылок взорвался болью. Приложили меня знатно. Судя по ощущениям — дубинкой, похожей на мою. Только били намного злее и в полную силу. Это были последние куски мыслей, которые вышибло из головы.

Очнулся я с трудом. Мало того, что под черепом все перемешалось и хотелось одновременно блевать, скрипеть от боли и материться. Так еще и руки-ноги ощущал с трудом. Не от удара, нет. Просто какая-то зараза не пожалела веревки и спеленала на несколько слоев. И локти стянули максимально близко, даже дышать трудно.

Не открывая глаза, попытался понять: что, где и почему. Похоже, лежу на полу в гараже. Бетонный пол, от которого будто холодком тянет. Вряд ли где-то еще в Кемерово найдется такое место с наложенной перед заливкой зачарованной арматурой. Значит, дома пока.

Дальше — бубнит кто-то. Голоса незнакомые, лающие. Не орки, нет. Но командные оттенки мелькают. И еще повизгивание. Знакомое. Весь вечер похожее слышал. Неужели бедную собаку обижают? Я даже левый глаз чуть приоткрыл. Лежу на этом боку, вряд ли кто-то заметит, что клиент в себя пришел.

Ноги. Пока посчитать не могу, в глазах двоится. И освещение так себе. Фонарем кто-то туда-сюда машет, не стали лампы включать. У меня в гараже щелей полно, точно соседи бы заметили иллюминацию. Шифруются, сволочи.

Слух вернулся разом, будто тумблер включили. Я поморщился — блин, ну голова же болит, что вы бубните не переставая.

— Да хозяйская это собака, Игнат. Вон, попонка ее. И там в кармашке если пошарить, визитка будет с номером. Удирает постоянно, зараза, вот и постарались, написали.

Спасибо, добрый человек. Лишний раз дал понять, что я идиот. Барбос весь вечер рядом со мной котлеты трескал, а я даже не озаботился поискать брелок какой-нибудь на ошейнике или визитку. Да, старый пень, замшелый. Правильно тебе по башке настучали, детектив доморощенный.

— И что?

— Так это, надо домой ее притащить. Скажем — вот, нашли, вернули. А потом между делом скажем, что и падаль эту стреножили. Типа, у него и отбили.

— Думаешь, прокатит? Хозяин не велел к нему цепляться пока.

— Так ведь правда же! Собаку он похитил, мы ее назад отобрали. Все так… Ну и дальше уже пусть решает, что с ним делать.

Стоявший слева дернул поводок, и барбос завалился на бок:

— Да что она постоянно колеса пытается покусать? Будто хомяка какого раздавили ненароком.

— Не знаю… Посвети сюда. Ну посвети ты, я не вижу толком… Слушай, а это что за пятна?.. И воняют… Ты машину мыл?

Слушая матерщину, я усмехнулся про себя. Привет вам от гоблинов. Значит, это та самая «волга», которую пометили. И я наконец-то встретился с любителями гранатами разбрасываться.

Через пять минут старшему надоело оттаскивать собаку, и он принял соломоново решение.

— Все, поехали. Младшего оставим, пусть присматривает. Вернем пса, хозяину доложим. Тот скажет, что и как. Этого или здесь расспросим, или в сарай увезем. Тут можно и напороться, если орать громко станет.

— Можно кляп забить!

— А когда спрашивать станем, тряпку придется достать. Начнет голосить — вся округа сбежится. Они тут дурные… Да и проще его будет на месте колоть, рядом с бабой зеленой. Как ей и пацану пальцы начнем отрезать, так и запоет. Кучу времени сэкономим.

— Бабу нашел, ха… Хотя, ему нормальная и не даст, вон рожа какая. Но жалко… Инструменты бы взяли, дом проверили за пару часов. Может, тайник там, раз в гараже нет ничего.

— Жалко ему… А кто железки забыл прихватить с собой? Да и толку от топора и ломика? Хату опричники прошерстили и ничего не нашли. Мебель по щепочкам разобрали, каждый угол аппаратами протыкали. Пусто там… Все, шкуру эту блохастую в багажник и давай за руль. А ты, Терентий, здесь пару часов покукуешь. Дурака этого не трогай, наружу чтобы нос не казал. Сиди тихо, как мышь под веником.

Главарю ответил молодой голос со слабыми истеричными нотками:

— А чего сразу я? Игнат, давай и его в багажник сунем. Чего туда-сюда мотаться, ночь уж на дворе!

— Это чтобы мы с увечным домой к хозяину приперлись? Чтобы там гости на эту рожу смотрели? Сдурел совсем⁈ Значит, пасть закрыл и делаешь, что сказали. Или тебя не просто в столицу не возьмут. А еще плетей пропишут и премиальные за год не получишь…

Грузилась парочка бодро. Хлопнул багажник, затем погас фонарь. Сбрякали двери и оставленный соглядатай с тихим бурчанием распахнул широкие створки, затем невысокие воротца на улицу. «Волга» выкатила, обдав вонючим выхлопом. Закрыв за уехавшими, Терентий вернулся и зажег керосинку, стоявшую в углу. Походил туда-обратно по опустевшему гаражу, пнул меня мимоходом и пристроился на полу у противоположной стены.

Увы, никому я не нравлюсь. Каждый норовит или обозвать как-нибудь, или ударить. И выпутаться я не смогу из этих узлов без посторонней помощи. Похоже, поквитаться получится только после перерождения. Хотя есть у меня подозрение, что умирать буду долго и неприятно в этот раз. И еще фраза про «зеленую бабу» мне очень не понравилась. Даже сидельцы стараются семьи врагов не трогать. За подобное мстят жутко. Вот только разные одаренные как раз на теме кровавой мести повернуты и вендетту устраивают до последнего дальнего родственника. Чтобы никто поквитаться не мог.

Поэтому мне крепко подумать надо, как непричастных из-под удара вывести. Не хватало еще грех на душу брать и могилы на кладбище без дела множить.