Черные крылья (СИ)

Глава 15

Алика лежала на спине, разглядывая высокий потолок шатра. Плотная ткань практически не пропускала никаких звуков снаружи. Это несказанно нервировало ведьму. Несмотря на то, что с ней и ее спутниками обращались очень хорошо, девушка чувствовала себя какой-то пленницей. Ощущение непрекращающегося давления постоянно нарастало, рождая беспокойство.

Причин не верить Нэйвиаре не было, но Алике, все же что-то не давало покоя. В поведении хозяйки шатра ощущалась некая недосказанность, будто она сама точно не была уверена в том, что говорит.

Кроме того, Алике постоянно хотелось спать — видимо, сказывались последствия долгих переходов и череды безумных событий. Сейчас же, оказавшись в тепле, омыв тело и вдоволь насытившись, ведьма постоянно пребывала в какой-то полудреме.

То же самое происходило и с остальными. Арн спал в центре шатра, раскинувшись на подушках и запрокинув голову. Время от времени охотник всхрапывал, но не просыпался, а лишь немного ворочался, не открывая глаз. Октавия лежала рядом с Аликой. На лице полукровки застыло умиротворенное выражение, а грудь вздымалась спокойно и равномерно.

Странно себя вел и Вэлфиар. С момента прибытия, черный дракон рвался увидеть дочь, но вскоре его негодование угасло и, кажется, даже темные глаза стали более тусклыми. Мраконосец сидел в дальнем углу и смотрел в пол перед собой. Иногда он мучительно медленно пытался поднять голову, будто что-то давило на дракона, но сразу же проваливался в сон.

Когда в шатер бесшумно входила Нэйвиара, она подолгу сидела рядом с Вэлфиаром, положив голову ему на плечо и что-то тихо шептала.

О чем она говорила? Да и вообще, кто позволил этой женщине так себя вести?

«Ходит тут…»

Неожиданно Алика поймала себя на мысли, что видела, как Нэйвиара входит и выходит из шатра едва ли не дюжину раз. Но ведьме отчего-то казалось, что она провела в шатре не так уж много времени. Едва ли сейчас вечер. Но, если это так, то почему Нэйвиара постоянно ходит взад вперед?

Несколько раз глубоко вдохнув и выдохнув, Алика села и вдруг поняла, что тело ее почти не слушается. Вместо того, чтобы сесть, все что удалось сделать ведьме — слабо пошевелить пальцами на руках.

Девушка закусила было губу, но и это ей не удалось. Сознание Алики немного прояснилось, тогда, как тело будто бы было погружено в сон. Наскоро перебрав в голове все возможные варианты, ведьма пришла к одному выводу — всех гостей шатра либо околдовали, либо отравили. Едва осознав это, Алика незамедлительно прокляла себя за неосмотрительность — не следовало сразу же есть все, что предлагали.

Но путники так устали и были ошарашены тем, что встретили зеленых драконов, что разом утратили всю бдительность. К тому же Нэйвиара была столь радушна…

Оставив самобичевание на потом, Алика задумалась — отчего на ее спутников чары оказали иное действие? Даже столь могущественный дракон, как Вэлфиар, сейчас казался совершенно беспомощным.

Ответ пришел к ведьме довольно быстро — во всех ее спутниках текла кровь драконов. К тому же, сейчас ведьма находилась в теле, что не принадлежало ей с рождения. Возможно, из-за этого сознание Алики и не погрузилось в магическую дрему полностью.

Найденные ответы не слишком-то обрадовали Алику, ведь, по сути, они ничего не меняли — все, включая ведьму стали пленниками и ничего не могли с этим поделать.

«Ну уж нет», — подумала Алика.

Сконцентрировавшись, ведьма начала мысленно произносить строки одного из множества заклинаний, которые она переняла от своей наставницы. Пот выступил на лбу у неподвижной девушки, ее пальцы, будто в судорогах, впились в мягкие подушки, а с губ сорвался едва слышимый стон.

Прошло не более трех ударов сердца, а Алика уже взглянула на мир не своими глазами. Сейчас ведьма видела далекие горы, проносящиеся внизу леса и маленькие фигурки в зеленых доспехах. Порыв ветра защекотал перья Алики, и она поднялась выше.

Поначалу от увиденного у ведьмы перехватило дыхание и ворон, в чье крохотное тело она перелила частицу своего сознания, едва не упал. Но Алика быстро вернула контроль над птицей. Раньше она совершала подобный фокус лишь однажды, переселяясь в черную кошку, второе из доступных для подобного заклинания существ. Но кошек поблизости не оказалось, поэтому Алика воспользовалась тем, что было.

Усилием воли ведьма вынудила птицу сделать широкий крюк, и опуститься на ветку ближайшего к шатрам дерева. Стражницы не обратили на ворона никакого внимания, продолжая стоять на своих местах. Воспользовавшись этим, Алика подобралась ближе и, набравшись наглости, перелетела на вершину того самого шатра, где сейчас находилось ее тело. Девушка не могла не отметить, что почти вся стража сконцентрирована вокруг шатра для гостей и это ей не понравилось.

С новой позиции, ведьма увидела и Нэйвиару. Та о чем-то говорила с одной из стражниц, после чего направилась в расположенный слева шатер. Легко взлетев, Алика перелетела следом и, опустившись на землю, селя рядом со входом.

Заходить внутрь ведьма не рискнула. К тому же, обостренные органы восприятия существенно расширяли возможности Алики. Но из шатра не доносилось никаких звуков. Алика уже заволновалась, как вдруг услышала негромкий голос Нэйвиары.

— Приветствую тебя, мать.

— Дочь моя, — второй голос казался немногим старше первого, но властности в нем было куда больше. Интонации отдаленно напоминали требовательный тон Мраконосца, а это значило лишь одно — говорившая привыкла, чтобы ей полностью и безоговорочно подчинялись.

— Вы приняли решение? — между тем, спросила Нэйвиара.

— Приняли.

— И? Каково же оно? — голос девушки дрогнул, и Алика сразу же распознала взволнованные нотки. Сейчас ведьма была уверена, что хозяйка шатров искренне переживает, вот только за что именно?

Охваченная любопытством Алика подалась вперед. Ворон неуклюже переступил с ноги на ногу и сделал пять неуверенных шагов.

Полог был немного приоткрыт и именно поэтому звуки выходили за переделы шатра, кроме того, ведомый волей ведьмы ворон смог заглянуть внутрь. В полутьме Алика увидела Нэйвиару. Хранительница, преклонив колени, замерла перед огромным зеркалом, на поверхности которого отражалась вовсе не девушка — с серебристой глади смотрел дракон с изумрудной чешуей.

— Наследницу рода черных драконов следует немедля доставить в Тэрнанн. Вы все должны сопроводить ее, — произнес голос, звучавший из зеркала.

— Но мать, Вестники могут атаковать людей в любой момент, если этого еще не случилось. Мы и так потеряли много времени… — возразила Нэйвиара.

— Не перебивай меня, дочь! Тебе известно, что случится, если Первородные получат последнюю наследницу праматери рода! Стоит им окропить кровью девочки кладку, как все потомство превратиться в настоящих чудовищ! И тогда мир обречен! Неужели ты не понимаешь этого, дочь моя?! — Простите, — девушка поспешно отвела взгляд.

— Всех, кто сопровождал девочку, вы возьмете с собой. Всех, кроме Вэлфиара Мраконосца. Он слишком опасен. — Огромные зеленые глаза матери Хранителей жизни опасно сузились.

— Но разве мы не можем снять проклятье? — с надеждой спросила Нэйвиара. — Тогда…

— Его прокляла сама праматерь Первородных. Эти чары невозможно разрушить, а под их действием черный дракон непредсказуем. Он слишком ненадежный союзник, который в любое мгновение может обратиться весьма могущественным врагом. Если с его дочерью что-нибудь случится, Мраконосец лишиться рассудка и жертв будет столько, что ты не можешь и вообразить. Мы не можем взять на себя такую ответственность. От лорда Вэлфиара нужно избавиться, пока он слаб.

— Но!.. Я… — Нэйвиара растерялась, отказываясь верить в услышанное. — Как же так…

— Это все, дочь. Ты выполнишь приказ и… Стой!

Поглощенная разговором двух Хранительниц жизни, Алика не сразу сообразила, что происходит. Услышанное настолько потрясло ведьму, что она слишком поздно увидела выскочившую из шатра Нэйвиару. В зеленых глазах девушки стояли слезы и она, не разбирая дороги опрометью бросилась прочь, прямо на сидевшую на земле птицу.

Алика не успела среагировать, точно так же, как и Нэйвиара не смогла вовремя остановиться. Нить жизни ворона оборвалась, когда нога Хранительницы опустилась ему точно на голову. Вскрикнув, ведьма мгновенно вернулась в свое тело.

Алика резко распахнула глаза и уставилась на потолок шатра. От внимания ведьмы не укрылось, что, будучи в теле ворона она видела восход солнца. Стало быть, она пролежала в шатре больше суток. Но насколько больше? О времени, что провела ведьма и ее спутники в волшебном забытьи, оставалось лишь догадываться.

Скрипнув зубами от бессильной злости, Алика вдруг поняла, что тело ее послушалось, и злобный зубовный скрежет разорвал царящую в шатре тишину. Едва сдерживая улыбку, ведьма попыталась сесть и у нее это получилось!

Растекшаяся по телу слабость сменялась волной бодрости и вот уже Алика оказалась на ногах. Стараясь ступать как можно тише, ведьма приблизилась к столу с яствами. Быстро осмотрев все, что осталось и сотворив короткое заклинание, девушка пришла к выводу, что еда не была отравлена.

Скорее всего, на всех, кто был внутри, просто наложили мощные чары сна. А если это чары, значит, их можно и развеять.

Первой Алика разбудила Октавию. Ведьма сотворила над полукровкой одно из заклинаний рассеивания, и то сработало — похоже, зеленые драконы не ожидали, что кто-то не поддастся их магии и пожелает снять ее.

Пока ничего не понимающая Октавия беспомощно хлопала глазами, Алика взялась за Арна. Однако охотник на драконов продолжил спать даже после того, как ведьма сняла все чары. Пришлось дать Змееглазому хорошего пинка, чтобы тот, наконец-то, открыл глаза. На всякий случай Алика пнула мужчину еще раз, просто потому, что ей так захотелось.

Настала очередь Вэлфиара и тут ведьме пришлось повозиться — на черного дракона было наложено столько заклинаний ослабления и сна, что Алика едва смогла пробиться через них. Благо, Хранительницы жизни уделили больше внимания количеству заклинаний, а не качеству, пожертвовав защитой, ради мощи — без посторонней помощи Вэлфиар мог бы и не проснуться.

Едва магия была снята, как Мраконосец широко распахнул темные глаза, в которых мгновенно всколыхнулось целое море злобы — черный дракон сразу понял, что с ним было.

— Как они посмели… — Вэлфиар начал вставать, но Алика, не успев даже удивиться собственной храбрости, навалилась на мужчину и приложила ладонь к его губам.

— Тихо, — прошипела ведьма, надеясь, что магия шатра не только не пропускает звуков снаружи, но и не выпускает их.

— А чего это вы тут делайте? — спросил Арн, озадаченно глядя на лежащих на подушках спутников. Однако выражение озадаченности быстро сменилась на открытом лице охотника понимающей улыбкой. — Во даете! Нашли время…

— Да заткнись ты! — зло цыкнула на Змееглазого Алика. Виновато улыбнувшись мрачному, будто грозовая туча Вэлфиару, девушка поспешно встала с него. Одному небу известно, почему дракон оставил столь вызывающее поведение безнаказанным, но Алика была рада, что все еще жива и никто ее не душит.

На всякий случай, отступив от вставшего на ноги Вэлфиара на несколько шагов, ведьма произнесла:

— Подойдите ближе, у меня есть, что рассказать.

Рассказ вышел недолгим, но весьма убедительным и выразительным. Спутники слушали ведьму молча, не перебивая. Сама Алика, то и дело косилась на вход в шатер, явно опасаясь, что их тюремщики могут нагрянуть с минуты на минуту.

— Дела-а-а, — привычно протянул Арн, когда Алика замолчала. — Что скажешь? — спросил он у Вэлфиара.

Черный дракон с мрачным лицом стоял посреди шатра, сложив руки на широкой груди. Он некоторое время размышлял, и мысли его были тягостны. Глубокие морщины залегли на лбу дракона, а в глазах отразились противоречивые чувства. Наконец, нарушив тишину, Мраконосец неожиданно тихо произнес:

— Я хочу увидеть дочь. Остальное меня мало заботит.

— Но ведь они хотят тебя убить! — Алика ушам не поверила. Такого ответа она не ожидала. Слова дракона ошеломили девушку. Сбитая с толку, ведьма не могла отвести взгляда от благородного лица спутника.

— Я уже мертв, — лишь пожал плечами Мраконосец. — Еще одно перевоплощение и все… Я потеряю контроль. Если это случится, то никто не знает, сколько зла я смогу причинить. Амелия… Да и вы все сможете пострадать. Я не желаю этого.

По шатру вновь растеклось напряженное молчание. Все, как один, пораженно смотрели на Вэлфиара — никто не ожидал от черного дракона таких слов.

— А это точно ты? — Змееглазый сделал вид, что внимательно рассматривает спутника и даже, для верности, поскреб ногтем нагрудную пластину черного доспеха. — Тебя там нигде не подменили? Вэлфиар, которого я знаю, сделал бы что угодно ради дочери и… — Арн осекся, встретившись взглядом с темными глазами.

— Если Хранители жизни дадут мне слово, что спасут Амелию, я готов умереть. К тому же, проклятие невозможно снять. Если так сказала мать зеленых драконов, значит, так и есть. Все кончено. — Уверенно произнес Мраконосец. — Если напоследок я смогу облегчить жизнь дочери, быть посему. Это большее, что я могу сделать, для Амелии… По крайней мере, теперь.

— Но… — Октавия сжала кулаки. — Это не правильно! Так не должно быть!

— Ты права.

Нэйвиара вошла так тихо, что никто не заметил, как девушка появилась в шатре. Лицо Хранительницы было печальным, а покрасневшие глаза и нос давали понять, что совсем недавно она плакала. Остановившись в нескольких шагах от собравшихся в центре шатра, Хранительница склонила голову.

— Ты! — Алика напряглась. — Это твоих рук дело!

— Так та птица…. Я понимаю. Да, это я усыпила вас, — легко согласилась Нэйвиара. — Я обманула ваше доверие и прошу прощения. Но я сделала это не со зла — вам требовался отдых, а матери время на размышления.

— Чтобы вынести смертный приговор…

— Алика, — Вэлфиар обратился к ведьме по имени и та от неожиданности замолчала. — Не нужно этого. Я ценю то, что ты сделала и благодарен тебе, но теперь — отступи.

Мраконосец мягко коснулся плеча девушки, и та вовсе потеряла дар речи. Не таким Алика хотела видеть древнего дракона. Сейчас Вэлфиар Мраконосец был сломлен, подавлен, будто в мыслях уже похоронил себя.

— Его точно подменили, — Арн запустил руку в рыжие волосы и взъерошил их.

Охотник никак не мог поверить, что все происходящее не сон и что их приключение закончиться вот так вот безрадостно. Встряхнув головой, Змееглазый хотел сказать что-то приободряющее, как-то пошутить, но так и не нашел подходящих слов.

— Лорд…

— Для чего моя дочь нужна совету Вестников? — тихо спросил Мраконосец.

Нэйвиара испытывающе посмотрела на черного дракона, будто решая, рассказать ему правду или нет. Наконец, решившись, она ответила на вопрос:

— Амелия последняя наследница праматери Первородных. Ее кровь имеет те же свойства. Нам стало известно, что у Вестников есть большая кладка, которую они собирали веками, чтобы разом обрушить всю мощь своего рода на людей. Но, чтобы подчинить такое количество молодых драконов, им нужна кровь Амелии. Поэтому мы выкрали ее. — Что-то в глазах Мраконосца испугало Хранительницу и она поспешно добавила. — Девочка слишком ценна! Она единственная, кто может возродить Первородных!

— И поэтому вы не убил ее, — мрачно заключил Вэлфиар, озвучив то, о чем не желала говорить Нэйвиара. — Только из-за того, что моя дочь ценна и для вас тоже.

— Это так, — вынуждена была признать Нэйвиара. — Мой лорд, вы же понимаете, насколько сейчас опасны Вестники! Если они смогут осуществить задуманное — судьба мира будет под угрозой! А вы… мать считает и вас угрозой…

— Мда-а-а, как все плохо-то, — Змееглазый поморщился, словно съел что-то кислое. — Погано, прямо-таки!

Но Хранительница жизни не отреагировала на слова Арна. Все внимание девушки было приковано к Мраконосцу. Она хотела сказать еще что-то, и даже сделала робкий шаг к черному дракону.

— Как примет Амелию ваш род, если я не позволю просто так забрать свою жизнь? — спросил Вэлфиар, и Нэйвиара замерла на месте. — Она станет пленницей, не так ли?

— Мой лорд…

— Я могу уничтожить тебя и всех твоих сестер прямо сейчас, — глаза Мраконосца сузились. Под его взглядом Хранительница жизни дрогнула, сжавшись, словно от удара. Но в словах черного дракона не было угрозы, лишь печаль. — Но что тогда случится с моей дочерью? — спросил он и сам же ответил на свой вопрос. — Ее будут преследовать и Хранители и Вестники. Рано или поздно, но наступит тот день, когда проклятье полностью подчинит меня, и я не смогу защитить то единственное, что мне дорого. Если даже она выживет, Амелия никогда не сможет обрести то место, что сможет назвать домом. Никогда не сможет жить так, как захочет и никогда не обретет покоя. Не такой жизни я хочу для своего единственного дитя.

В наступившей тишине звук, что издала упавшая на пол булава Вэлфиар Мраконосца, показался оглушительным. Гулкий и угасающий, он отчего-то показался всем последним ударом сердца легендарного черного дракона.

— Я хочу увидеть дочь, — прошептал Вэлфиар. — Хочу проститься с Амелией.

Несколько мгновений Хранительница жизни смотрела в темные глаза черного дракона. В душе девушки бушевала целая буря эмоций. Она никак не ожидала от легендарного Мраконосца таких слов.

Нэйвиара думала, что Вэлфиар никогда не сдается, что он будет сражаться за свою жизнь и за жизнь дочери до последней капли крови. Но сейчас перед глазами девушки не было черного дракона, лишь отец, что решил принять свою судьбу и пожертвовать жизнью, ради блага дочери.

— Хорошо, — Нэйвиара склонила голову, пытаясь спрятать выступившие слезы. — Я отведу вас к ней. Но сейчас девочка спит.

— Так даже лучше. — Черный дракон кивнул.

В скорбном молчании все последовали за Хранительницей. Первым шел Вэлфиар. Следом за Первородным двигалась Алика. Ведьма смотрела в пол, то и дело, переводя взгляд на скользящий прямо перед ней край плаща Мраконосца. Арн и Октавия замыкали обратившееся траурным шествие. Полукровки выглядели хмурыми, а у дочери Ластарота, и вовсе, глаза были на мокром месте.

Едва ступив за полог шатра, Нэйвиара вдруг замерла на месте. Так же поступил и Вэлфиар.

— Эй, какого… — задумавшийся Арн едва не врезался в стоящую впереди ведьму. — Что там происхо…

Охотник не договорил. Выглянув из-за широкой спины Вэлфиара, он замер с открытым ртом, увидев распростертых на траве стражниц. Следов крови не было видно, но все до единой воительницы, будто вмиг лишились сознания.

— Амелия! — Вэлфиар грубо оттолкнул в сторону потерявшую дар речи Нэйвиару и бросился к ближайшему шатру.

Одним мощным движением оторвав полог, Мраконосец заглянул внутрь, но ничего там не обнаружил. Пусто оказалось и в последнем шатре. С глухим рычание расколов стоящее внутри зеркало кулаком, Вэлфиар решительно направился к Нэйвиаре. Теперь Мраконосец выглядел как раньше — стремительным и непреклонным, как сама смерть.

— Как это понимать?! — Взревел черный дракон, и в его глаза заплясало темное пламя. Могучие руки сжались на рукояти булавы. — Где моя дочь?!

— Я… я не понимаю… — Хранительница захлопала длинными ресницами. — Я не знаю, что здесь происходит. Как это все…

— На них чары, какие были и на нас, — Алика склонилась над ближайшей девушкой в зеленой броне. — Только многократно усиленные. Они… спят.

Не дожидаясь реакции, ведьма попробовала снять чужую магию, но здесь ее ждал неприятная неожиданность — чары оказались куда надежнее, нежели те, что были наложены на спутников Алики. Защитная магия обожгла сознание ведьмы и та зашипела от боли.

— Позволь, — Нэйвиара склонилась над ближайшей стражницей.

Стянув с девушки шлем, Хранительница осторожно провела ладонями по красивому лицу спящей стражницы и та медленно открыла свои изумрудные глаза. Вначале во взгляде воительницы была лишь растерянность, она явно не могла собраться с мыслями и понять, где находится и что происходит. Но вскоре остатки сна полностью улетучились из сознания Хранительницы.

— Госпожа… — она слабо застонала — Госпожа, — тихо позвала девушка, с трудом размыкая губы.

— Я здесь.

— Госпожа… Минриатия, она предала нас.

— Что?!

— Говори! — Оказавшись рядом с девушкой, Вэлфиар схватил ее за плечи и рывком поднял над землей. — Говори! — еще раз прорычал он, как следует встряхнув перепуганную воительницу. Одного взгляда в темные глаза Первородного, хватило девушке, чтобы понять — если ответ не удовлетворит Мраконосца, то он убьет ее не мешкая. Страх неожиданно близкой смерти сковал тело стражницы с головы до пят.

— Расскажи нам, — Нэйвиара коснулась руки воительницы.

— Тьма… — прикосновение одной из первых дочерей матери рода, растеклось волной тепла по телу воительницы, и та справилась со страхом. — Тьма, — повторила она. — Подчинила нашу сестру. Наверное, поэтому она осталась жива, ее отпустили, чтобы перехватить девочку, — Стражница закашлялась. — Минриатия забрала ее. Она улетела…

— Куда? — спросила Нэйвиара.

Но, прежде чем девушка успела ответить, Мраконосец разжал пальцы, и она упала на землю. Вэлфиар понял, куда предательница забрала Амелию. Древний дракон затрясся в припадке неконтролируемой злобы и стиснул удлинившиеся зубы.

Прежде чем кто либо успел среагировать, Вэлфиар угрожающе зарычал. Его рык перешел в нечеловеческий вой боли и отчаяния, переросший в полный слепой ярости рев.

Мощный порыв ветра сорвал шатры и опрокинул всех на землю. Огромная тень накрыла все вокруг, и расползшийся из-под нее мрак окатил всех живых существ волной ледяного ужаса, сковав их тела и мысли.

Вэлфиар Мраконосец принял свою истинную форму и мощным рывком поднялся ввысь. Аура ненависти и разрушения, что источал древний дракон, уничтожала все на своем пути, превращая все живое в тлен.

Арн, как завороженный следил за тенью от могучих крыльев, что живым существом ползла по земле под Мраконосцем. Все, чего касалась тьма, словно лишалось жизни — изумрудная ткань шатров потускнела и в мгновение ока превратилась в лохмотья, трава стала перегноем, деревья ссохлись и уродливо изогнулись, а опавшие с них листья обратились пеплом.

Охотник машинально отступил, когда тень метнулась к нему, но мрак наткнулся на изумрудный барьер и отпрянул. Сглотнув, Арн увидел стоящую рядом Нэйвиару, что защитила всех своей магией.

— Что это было? — потрясенно спросила Октавия.

— Это был Вэлфиар, — дрогнувшим голосом произнесла Нэйвиара. Никогда еще она не видела подобной ненависти. — Проклятье… проклятье…

— Окончательно поглотило его, — закончила за Хранительницу Алика. Не в силах сдвинуться с места, ведьма стоял на месте, парализованная страхом, а прямо перед ней умирал весенний лес.

— Быстрее, быстрее! — Арн нетерпеливо пританцовывал на месте. — Чего вы медлите?!

На деле прошло не так много времени, но Змееглазому казалось, что он топчется на месте целую проклятую вечность. Рядом металась Октавия. Она полностью разделяла чувства и стремления спутника. Кровь красных драконов возмущено кипела в их жилах, призывая к действию. Полукровки уже не раз порывались полететь следом за Вэлфиаром, но оба понимали всю тщетность этой затеи — сил у них хватит едва ли миновать Горсинтию. И даже если бы они смогли каким-то чудом догнать Вэлфиара, что двум полукровкам делать с охваченным безумием черным драконом? Здесь требовалась помощь. Арн отлично понимал это и раз за разом бросал полный надежды взгляд в сторону лагеря. Хранительницы жизни просыпались одна за другой — Нэйвиара и Алика трудились не покладая рук, чтобы все без исключения воительницы как можно быстрее пришли в сознание. Уже два изумрудных дракона взмыли ввысь, уносясь прочь, в сторону Великого порта.

Арн провожал существ взглядом до тех пор, пока те не скрылись за горизонтом. Охотнику было интересно, куда отправились Хранительницы, но он не решился побеспокоить с этим вопросом Нэйвиару.

Наконец, когда последняя из стражниц смогла подняться на ноги, Арн поспешил к изумрудному дракону.

— Каков ваш план!? — выпалил охотник, едва встав напротив девушки.

— Я… не знаю, — с тяжелым вздохом призналась Хранительница. — У нас в роду все решает мать. Мы не можем принимать решения без ее воли. Это против законов нашего рода. Но зеркало связи уничтожено. Теперь надлежит дождаться возвращения сестер…

— Ты послала гонцов за Пустоши, в Тэрнанн?! — Змееглазый аж подскочил на месте от негодования. У него в голове не укладывалось, как такое вообще возможно. — Да они лететь будут неизвестно сколько! Вы что же, дети малые, что не можете и шагу ступить без матери?!

— А что остается? — Вспылила Хранительница, но быстро взяла себя в руки. Было видно, что бездействие не по нраву и самой Нэйвиаре, но она не могла ничего поделать. Воспитанная на традициях она была их частью, безупречным проводником воли свей матери, ее дочерь и верной слугой.

— Ну да, давайте пустим все на самотек, — пренебрежительно фыркнул Змееглазый, явно забывая, что перед ним вовсе не простая девушка. — Давай позволим безумному, полному ярости Первородному летать куда вздумается, пока твоя мамаша ждет дочек в гости! Может, она еще пирог испечет?! Ты хоть представляешь, сколько людей может погибнуть?!

— Это ты не представляешь, — Нэйвиара сжала зубы, но ее голос прозвучал пугающе спокойно. — Считаешь, что мне плевать на других? Думаешь, меня не заботят человеческие жизни? — Девушка сделала шаг вперед и Змееглазый неуверенно попятился. Кажется, он зашел слишком далеко.

— Но, если мать, приказала избавиться от Вэлфиара. Если она считает его опасным и непредсказуемым, разве она позволит вам помочь ему? — подала голос Алика, спасая спутника от позорного отступления.

— Не знаю, — в бессилии, Нэйвиара устало опустила руки. Поджав губы, девушка тяжело посмотрела на хмурое небо. — Она может приказать вернуть девочку, но лорд Вэлфиар…

— Сейчас может уже убил несколько тысяч человек, просто потому что они попались ему на пути, — Арн зло сплюнул под ноги. Нерешительность, вызванная раздражением Хранительницы, отступила, и кровь красного дракона вновь взяла верх над разумом. — И Амелия, как вы можете ничего не делать, зная, какая участь уготована ребенку?! Даже звери так не поступают!

— Что ты предлагаешь? — Нэйвиара пропустила оскорбление мимо ушей.

— Да что угодно, лишь бы не торчать на месте! Нужно действовать, а не сидеть, сложа руки!

— Я согласна! — Поддержала Арна Октавия. Девушка молчала столько, сколько могла, но зов крови оказался сильнее застенчивости. — Вэлфиару нужна наша помощь!

— Ну, тут ты погорячилась, — мягко поправил спутницу Змееглазый, скривив рот в неуверенной ухмылке. — Помощь, как раз, может понадобиться нам самим.

Охотник помолчал, обводя взглядом всех вокруг — стражницы собрались рядом с Нэйвиарой, явно ожидая какого-то ее решения. Сама же Хранительница молчала, вцепившись в пояс своего платья так, что кончики длинных пальцев побелели. Изумрудный дракон выглядела совершенно беспомощной, как маленький, отбившийся от матери ребенок.

Подобная нерешительность, вывела Арна из себя. Кровь красных драконов вскипела в жилах Змееглазого, и он до боли сжал кулаки.

— Да как вы можете просто сидеть и ждать! Вы! — Арн запрыгнул на ближайший камень и с нескрываемой злобой оглядел всех Хранительниц. — Когда-то, Вэлфиар Мраконосец пришел вам на помощь, презрев волю праматери! Он заплатил за свое деяние веками заточения и проклятьем, что едва ли смог вынести кто-то другой! Он страдал, чтобы вы смогли жить и как вы отплатили ему за это?! Как вы отплатили за его жертву, я спрашиваю!

Все Хранительницы потупились. Ни одна из девушек не смогла выдержать тяжелый взгляд Арна. Но от этого он разозлился только сильнее.

— Сейчас вашему спасителю требуется помощь, а вы!.. Вы!

Резко отвернувшись, Арн спрыгнул с камня, но ноги его не коснулись земли. С тихим шелестом за спиной полукровки распахнулись драконьи крылья, и он взмыл в небо.

— Лучше я умру вместе с другом, чем даже не попытаюсь ничего изменить! — С этими словами Арн взмахнул крыльями и понесся прочь, оставляя за спиной стоянку изумрудных драконов.

Наконец Змееглазый понял, кем для него стал Вэлфиар. Пусть древний дракон, скорее всего, не разделял этого мнения, но Арн считал его своим другом. А как же иначе, после всего того, что они пережили вместе? Они делили хлеб и сражались вместе и теперь их судьбы связаны. Осознание этого придало мужчине сил.

Не прошло и нескольких мгновений, как хлопки крыльев раздались слева от Арна. Повернув голову, мужчина увидел обратившуюся драконом Октавию. Она легко скользила вперед, с уверенностью глядя в сторону горизонта. На спине у девушки сидела Алика. Ведьма выглядела решительно, но по ее бледному лицу было заметно, что высоту она переносит с трудом.

По крайней мере, Арну так показалось вначале. Но потом он понял, что это не так. Проследив испуганный взгляд ведьмы, Арн увидел полностью выжженный лес. Кажется, среди пепла белели кости и тускло сверкали обугленные, расплавленные доспехи.

Этот путь смерти четко указывал, куда именно держал путь Мраконосец. И пусть дракон пролетел здесь не только что, Арн все же ощущал жар, волнами поднимающийся от выжженной земли вместе с едким дымом.

«Сможем ли мы вернуть его? Получится ли у Вэлфиара снова стать прежним?» — спросил себя Змееглазый, созерцая то, что сотворил Мраконосец. Что делать, если жажда разрушений полностью поглотила разум Вэлфиара?

Но сердце Арна дрогнуло лишь на миг, а затем пламя красных драконов в его груди вытеснило человеческий страх. Змееглазый принял решение и ни за что не изменит его. Одно взгляда на спутниц хватило Арну, чтобы понять — они думают так же.

Словно буря из тьмы и пепла, Мраконосец скользил по грозовым небесам, обращая в прах все, что только встречалось у него на пути. Душа дракона была охвачена черным пламенем, быстро уничтожившим все стремления Вэлфиара. Даже образ дочери медленно растворялся в слепой ярости. Но дракон усилием воли не позволял ему угаснуть окончательно. Стремящийся вперед Мраконосец не замечал ничего. Всем своим естеством он желал лишь одно — успеть. Терзавшая тело боль, лишь подстегивала древнего дракона.

Но вот, откуда-то снизу, в Вэлфиара полетели стрелы. Отряды воинов, что спешили на битву с Вестниками, увидели в небе черного дракона и атаковали не мешкая. Стрелки разрядили луки и арбалеты, а волшебники послали в небо самые мощные заклинания.

Многие стрелы достигли цели, магия обожгла плоть дракона, и он обратил свой взор вниз, где бессмысленно копошились ничтожные черви, дерзнувшие заступить ему путь. Они осмелились встать между Вэлфиаром Мраконосцем и тем единственным, что было ему дороже всего на свете.

Боль захлестнула безумие дракона. Почувствовав слабину в воле Вэлфиара, проклятье разом накрыло его угасающий разум кровавой пеленой. Ослепленный гневом Мраконосец низверг на землю столп черного пламени уничтоживший все вокруг. Ревущее пламя вначале испепелило стрелы и развеяло магию, после чего обрушилось и на людей. Огонь черного дракона не щадил ни плоть, ни сталь. Всего лишь миг и многочисленный отряд исчез с лица земли, навсегда растворившись в тени крыльев Мраконосца. Даже не взглянув на выжженную землю, Вэлфиар продолжил свой путь. С каждым взмахом могучих крыльев, с каждым ударом сердца, дракон все больше и больше погружался в бездну безумия.

Какое-то время он еще пробовал противиться, старался не поддаться боли и проклятию, но все было тщетно. Светлый образ Амелии, что вел Вэлфиара во тьме его души подобно маяку, сгорел в горниле лютой злобы. Желание спасти дочь сменилось жаждой крови тех, кто похитил ее и теперь Мраконосец летел вперед, одержимый лишь ненавистью и желанием уничтожать.

След смерти тянулся за древним драконом, отмечая его путь. Леса умирали, реки превращались в болота, деревни становились пепелищами. Тень непроницаемого мрака неустанно двигалась за Вэлфиаром и все, чего она касалось — умирало. Такова была истинная сила легендарного Первородного и проклятие, что терзало его душу.

Но Мраконосец уже не смотрел вниз. Поднимаясь все выше и выше, он парил над землей, подгоняемый жаждой крови и болью, что пронзала все его гигантское тело.

Леса Горсинтии остались далеко позади, и вот под брюхом дракона уже блестели серебром горы Старого хребта. Но снег на белых шапках обратился золой, когда его накрыла тень Мраконосца. И вот, когда впереди тускло заблестело Безмолвное море, Вэлфиар издал полный бушующей злобы рев — где-то там, за темными водами и ровной линией горизонта раскинулся остров Мрака — место, куда древний дракон так стремился.

Но только Вэлфиар уже не помнил о той цели, что была у него прежде. Она угасла, сгорела дотла в пламени безумия. Сейчас Мраконосец желал лишь одного — убивать. Каждый, кто окажется на пути у древнего дракона — умрет, ибо сейчас он был не вестником, он был воплощением самой Смерти.

Арн старался изо всех сил. Превозмогая усталость, он нещадно гнал себя вперед, пусть каждый взмах крыльев и давался ему с трудом. Змееглазый даже прокусил себе губу, чтобы хоть как-то отвлечь разум от ноющих крыльев. Но плоть оказалась слабее воли — сознание покинуло полукровку, когда он летел над горами Старого хребта и Змееглазый рухнул вниз.

Заметив, что случилось с Арном, Октавия бросилась за ним. Сложив крылья, девушка стрелой устремилась вниз. Уже перед самой землей ей удалось нагнать падающего мужчину, но Октавия боялась поранить его когтями.

На помощь вовремя пришла Алика. Ведьма выкрикнула короткое заклинание и падающая фигура на миг зависла в воздухе, но этого хватило Октавии, чтобы подхватить Арна, не причинив ему вреда.

Дочь Ластарота вновь попробовала подняться выше, но силы изменили и ей. Нести двух людей оказалось куда сложнее, чем рассчитывала Октавия. Несколько раз взмахнув налившимися свинцом крыльями, девушка едва не врезалась в скалу, лишь в последний момент умудрившись взмыть вверх и ухватиться лапами за каменный выступ.

— Все, — пытаясь отдышаться, прохрипела Октавия. — Больше не могу, — она бережно положила Арна на небольшую плоскую площадку у самой вершины, после чего с трудом вытянула туда же и свое изможденное тело.

Едва Алика слезла со спины дракона, как та приняла человеческое обличие. Рыжие волосы Октавии слиплись от пота, грудь вздымалась коротко и часто, а лицо сильно побледнело. По правде сказать, и Арн выглядел не лучше.

Алика даже почувствовала себя неуютно, так как ей одной не пришлось прикладывать много усилий. Отбросив смущение, ведьма полезла в свою сумку. Прежде она собирала почти все травы, что попадались на пути и могли быть полезным. Алика надеялась, что у нее получится составить нужный сбор из того, что имеется. Трав было немного, но если повезет…

— Есть! — Девушка не смогла сдержать радости, когда нашла то, что искала. — Как раз должно хватить на двоих.

Стараясь, чтобы завывающий ветер не вырвал у нее из рук сухие пучки, ведьма принялась отламывать от них ветки и засовывать их прямо в рот Октавии, невзирая на вялое сопротивление. Дочь красного дракона вначале противилась, но потом смирилась со своей участью.

— Горько, — только и прошептала Октавия, когда очередная порция сухой травы коснулась ее языка.

— Терпи и жуй! — строго велела Алика, протягивай свою флягу. — Некоторые травы полностью не успели высохнуть, но так даже лучше! Скоро и тебе станет лучше!

Оставив девушку давиться слезами и травами, Алика склонилась над Арном. Пары звонких пощечин хватило, чтобы Змееглазый пришел в чувства. Для острастки ведьма еще дважды ударила мужчину по щекам и, когда тот открыл было рот для возмущенного ругательства, сразу же сунула ему туда целый пучок трав.

— Ешь, — Алика рукой зажала рот Змееглазого, чтобы тот не выплюнул горькие стебли. — Это вернет тебе силы. Но…

Убедившись, что Арн не выплюнет лекарство, ведьма выпрямилась и осмотрелась — они были на одной из скал Старого хребта, достаточно далеко от Безмолвного моря. С высоты горы, Алика видела блеск воды вдалеке, но это не принесло ей особой радости.

— Мы не долетим, — вздохнула ведьма. — Я слышала, что остров Мрака далеко от берега, за горизонтом.

— Чушь, — промямлил Арн с набитым ртом. Зажмурившись, он сдерживался изо всех сил, чтобы не выплюнуть отвратительную дрянь, что дала ему ведьма. У Змееглазого было такое ощущение, что он жует какой-то перегной, смешанный непонятно с чем, но силы, действительно, возвращались к полукровке и он даже смог встать на ноги.

— Я съем всю твою отраву, но мы сможем добраться!

— Трав больше не осталось, — Алика вывернула сумку наизнанку, демонстрируя, что та пуста. Только пара каких-то лепестков вывалилась наружу. Их тут же подхватил бушующий ветер и унес прочь. Ведьма проводила листья задумчивым взглядом.

— Сбор будет действовать не так долго, как хотелось бы. Он подстегнет ваши силы и позволит бодрствовать некоторое время, после чего вы либо обессилите окончательно, либо впадете в беспамятство и проспите сутки, может двое. — Она посмотрела на спутников: Арн старался бодриться и, следуя его примеру, Октавия поднялась на ноги.

Полукровки всем своим видом демонстрировали, что готовы идти до конца, но Алика лишь покачала головой:

— А что, если действие сбора закончится, когда мы будем лететь над морем?

— Будет хреново, — вынуждено признал Змееглазый, тщетно пытаясь пригладить свою рыжую шевелюру. — И мокро, — весомо добавил он. Встряхнувшись, мужчина задрал голову и взглянул на хмурое небо. — Но что ты предлагаешь? Просто сидеть тут?

— Я… — Алика не знала, что ответить.

Ей очень хотелось помочь Вэлфиару и Амелии, которые успели стать для нее больше, чем просто спутниками. Алика привязалась к девочке, а Вэлфиар… здесь ведьму терзали противоречивые чувства: она одновременно и боялась и уважала Мраконосца, а может, это было нечто большее, чем почтение.

Не зная, как помочь, Алика отчаялась. Сейчас она чувствовала себя абсолютно беспомощной, и от этого ей было невыносимо больно. Чтобы скрыть выступившие на глазах слезы, девушка отвернулась.

Ветер сразу же ударил девушку в лицо. Алика зажмурилась, а, когда вновь открыла глаза, то не поверила тому, что видит: целая стая зеленых драконов, стремительно рассекая небеса, неслась вдоль Старого хребта. Величественных существ с изумрудной чешуей было немного, не больше, чем воительниц в лагере Нэйвиары…

— Взгляните! — взволнованно вскрикнула Алика и рукой указала спутникам в сторону летящих драконов. — Смотрите же!

Обернувшись, Арн первым увидел скользящих под самыми тучами существ. Пусть почти все они были вдвое, а то и втрое меньше Вэлфиара, но все равно, Змееглазый никогда еще не видел столько крупных драконов разом. Это зрелище было поистине величественным и Арн замер с открытым ртом, не в силах вымолвить ни слова.

Во главе стаи летела Нэйвиара. Змееглазый раньше не видел ее в истинном обличии, но был уверен, что это именно она. Сильное тело хранительницы покрывала чешуя изумрудного цвета, казавшаяся яркой даже в столь хмурый день, а рога на голове чем-то напоминали изящную белоснежную корону. Одна из первых дочерей матери Хранителей жизни, гордо вела своих сестер за собой.

— Они не могли получить ответ так быстро, — у Октавии не получилось отвести взгляда от прекрасных и могучих созданий. — Думаешь, они ослушались? — Алика недоверчиво прищурилась.

— Да какая разница? Нам нужно догнать их! — Едва договорив, Арн прыгнул на месте и… Едва не упал, когда его ноги коснулись земли и подогнулись.

— Эй?! — Обиженно и одновременно возмущенно воскликнул Змееглазый. — До сих пор не могу понять, как это работает! Ну же! Давай!

Мужчина еще несколько раз прыгнул на месте, но безрезультатно.

— Как ты это делаешь? — спросил Арн у Октавии, но та лишь пожала плечами: — Само собой получается, — немного виновато призналась девушка.

— Все-то у вас так просто, — скривился Змееглазый. — Ладно, что там Вэлфиар говорил об инстинктах самосохранения? Сейчас проверим…

Не договорив, Арн взял короткий разбег и, сильно оттолкнувшись ногами от края уступа, прыгнул вниз.

«Глупая, видимо, получится смерть, — с какой-то горькой иронией успел подумать Змееглазый, мчась навстречу скалам. — И Вэлфиару с Амелией не помог»…

Но Арну не суждено было разбиться.

Едва в мыслях полукровки всплыли образы черного дракона и его дочери, как неистовое желание помочь им, взметнулась ввысь изо всех уголков души Змееглазого. Всем своим естеством Арн возжелал лишь одного — спасти друзей, во что бы то ни стало и его стремление обрело воплощение в виде двух алых крыльев распахнувшихся за считанные мгновения до того, как мужчина ударился бы о камни.

Ветер больно ударил по перепонкам, едва не разорвав их в клочья. Из глаз брызнули слезы, но Змееглазому удалось справиться с воздушным потоком, и он воспарил ввысь, почти коснувшись грудью острых камней.

— Идиот! — прокричала Алика, летящая следом за мужчиной на обратившейся Октавии. — Ты же мог умереть!

— Но не умер! — радостно отозвался Арн и полетел наперерез изумрудным драконам.

Но, даже двигаясь по короткому пути, сил у полукровки явно не хватало, чтобы догнать взрослых драконов. Хранители жизни двигались слишком быстро, одним взмахов огромных крыльев уносясь все дальше и дальше.

Над головой Змееглазого пронеслась сверкающая молния и взорвалась высоко в небе, у самых облаков. Второе заклинание Алика послала дальше, в надежде, что хотя бы один из драконов заметит сверкающие вспышки. Так оно и случилось.

Двигающаяся последней Хранительница грациозно изогнула длинную шею. Взглянув на вспарывающие небо молнии, она отвернулась. Казалось бы, ничего больше не произошло, но двигающаяся во главе стаи Нэйвиара покинула свое место и полетела навстречу Арну.

Хранительница сделала крюк, снизилась, и начала аккуратно подниматься вверх. Поняв замысел Нэйвиары, Октавия осторожно опустилась на широкую спину Хранительницы. Арн поступил так же. Стоило Змееглазому твердо встать на ноги, как он едва не запрыгал от радости.

— Никогда бы не подумал, что смогу покататься на большом драконе! — совершенно по-детски завопил мужчина.

— Держитесь крепче, — голос Нэйвиары прозвучал, кажется, сразу со всех сторон и Арн, вместе со спутницами, непонимающе переглянулись. — Когда доберемся до острова Мрака, мы с вами отправимся на поиски Амелии, пока сестры отвлекут на себя внимание Вестников. — А как же мать Хранительниц, — крикнул Арн, особо не надеясь, что его голос кто-то услышит в завывании ветра.

Но Змееглазый все же получил ответ.

— Когда мать узнает, что мы проявили своеволие — она будет в ярости. Больше Нэйвиара ничего не говорила, да и самим друзьям стало не до разговоров — Хранительница жизни полетела быстрее. Теперь приходилось держаться изо всех сил за костяные наросты вдоль спины дракона, чтобы ветер не сбросил никого вниз. Облака неслись навстречу с бешеной скоростью, дыхание перехватывало, а сердце билось, как сумасшедшее.

Нэйвиара быстро нагнала своих сестер и вновь заняла место во главе отряда. Старый хребет остался далеко позади, высокие шпили гор сменились темными водами Безмолвного моря, средь которых где-то и находился остров вечного Мрака — прибежище Первородных. И чем ближе друзья подлетали к острову, тем больше Арна беспокоил вопрос — как они, пусть даже при поддержке Хранительниц, смогут прорваться сквозь сотни Вестников смерти и осуществить задуманное.

Словно в ответ на мысли Змееглазого, справа от него вспыхнуло настоящее зарево. Повернувшись, охотник всмотрелся в удаляющийся силуэт суши и сразу же увидел яркие вспышки у самой границы почти скрывшегося за горизонтом берега. Зеленые драконы двигались значительно левее, поэтому Арн не смог разглядеть, что именно происходит, но голос Нэйвиары все прояснил:

— Битва между Вестниками и людьми уже началась. Нам удалось проскочить и теперь, основные силы черных драконов заняты тем, что расчищают территорию, завоевывая новые земли для своего рода, что станет куда многочисленнее, если мы не поспешим.

— Куда уж больше-то… — растерянно прошептал Арн, когда его драконий глаз позволил охотнику увидеть множество черных крылатых силуэтов, настоящей тучей снующих над далеким берегом. Если память не изменяла Змееглазому, то в той стороне находились две крепости людей, под названием Длани Азариила. Эти твердыни были воздвигнуты как раз в целях защиты от атак черных драконов. Там днями и ночами несли стражу множество воинов и волшебников, и вот настал час, когда их мужество и мастерство подверглось серьезному испытанию. Небосвод над местом битвы вновь расцвел разноцветными брызгами — маги вступили в бой. Оставалось лишь догадываться, успели ли союзные королевства собрать достойное войско в столь короткие сроки. И смогут ли те, кто первыми принял на себя удар Вестников, продержаться до прихода основных сил. Еще раз взглянув на огромную стаю черных драконов, Арн понял: если количество этих кровожадных чудовищ увеличится хотя бы вдвое — Дланям Азариила точно не выстоять.