Черные крылья (СИ)

Глава 5

— Ты слаб, ничтожество. Я разочарован, что сохранил твою жалкую жизнь.

Пожалуй, это были одни из самых неприятных слов, которые только слышал Арн при пробуждении. Потерев глаза, охотник с трудом сел и огляделся. К сожалению, все произошедшее не было сном, о чем свидетельствовали поваленные деревья, лужи драконьей крови и высокий незнакомец в черных доспехах. Он стоял в стороне, рядом с тварью, которую сразил мечом Арн и в данный момент с интересом рассматривал клинок охотника.

Шумно выдохнув, Арн поискал взглядом Амелию и обнаружил ее по правую руку от себя — девочка мирно спала, завернувшись в его куртку. Не удивленный увиденным, охотник зябко поежился.

Почувствовав окутавший тело холод, Змееглазый подумал, что куртка пригодилась бы и ему самому. Интересно, как она оказалась у Амелии? Хотя, с другой стороны, здоровье у ребенка должно быть куда слабее, чем у взрослого, так что куртка…

Так и не завершив свою мысль, Арн шумно чихнул, поспешно вытерев рукавом то, что вытекло из носа.

— Ты еще более жалок и мерзок, нежели показалось мне на первый взгляд, ничтожество, — бесстрастно произнес рыцарь, даже не взглянув в сторону Арна. — Если ты собрался умереть, то делай это потише. Не буди мою дочь.

— Надо же, — Арн вдруг ощутил прилив злобы. — Какой заботливый папаша! Где ты был…

Договорить охотник не успел, так как рыцарь вдруг метнул в его сторону меч. Сделав несколько оборотов, клинок вошел в обломок дерева рядом с головой Арна и тот сразу же прикусил язык.

— Не смей говорить со мной в таком тоне, ничтожество, — угрожающе прошипел незнакомец и его темные глаза зловеще сверкнули. — Я убивал за меньшее, а ты жив лишь благодаря желанию моей малышки.

— Не сомневаюсь, — пискнул Арн, испуганно глядя, как прямо перед его глазами вибрирует от удара мифриловое лезвие, едва ли не до середины вошедшее в дерево.

Охотник медленно встал и попробовал вытащить меч из пня, но к своему стыду не смог этого сделать. Горячая рукоять меча не сдвинулась ни на дюйм. А ведь недавно Арн был полон сил и буквально парил над землей в битве с драконом.

Вспомнив о произошедшем, мужчина ощутил, как похолодели его ладони. Сглотнув, охотник медленно обернулся и заглянул себе за спину. Ничего не увидев, он пошарил руками под лопатками, но все было нормально, ни следа крыльев.

— Э-э-э… Уважаемый?.. — заискивающе улыбнувшись, обратился охотник к незнакомцу. — Вы случаем не помните, были ли у меня крылья или мне показалось?

Рыцарь не ответил. Вновь не удостоив Арна даже взгляда, он склонился над спящей девочкой и с неожиданной лаской провел кончиками пальцев по волосам ребенка. На суровом благородном лице промелькнула тень улыбки, а после вновь вернулась маска безразличия и пренебрежения.

— Простите, что отвлекаю…

— Я слышал тебя и в первый раз, — холодно бросил темноволосый мужчина, выпрямляясь во весь свой немалый рост.

— Тогда почему не ответили?

Вообще-то теперь, когда между ними воде бы завязалась какое-то подобие беседы, Арн ожидал, что незнакомец, кем бы он ни был, ответит на вопрос. Но рыцарь просто прошел мимо, вглядываясь куда-то вдаль. Один только вид этого зазнавшегося человека едва не вывел Арна из себя, но он вовремя сдержался. Бросив косой взгляд на торчащий из пня меч, охотник решил, что здесь нужен другой подход.

— Вот и поговорили, — Арн почесал затылок. — Может, начнем сначала? Мое имя Арн и…

— Мне плевать, — перебил незнакомец с присущим ему высокомерием. — И на тебя и на твое имя. Но ты осмелился дважды заговорить со мной без дозволения, посему немедля пади ниц и лобзай мои стопы, дабы я подарил тебе быструю смерть, коей ты не заслуживаешь, жалкий червь!

— Чего?! — Арн ошалел от такого предложения.

Еще никто и никогда не говорил с охотником таким тоном, даже его отец. На Арна часто злились, ругали и даже проклинали, но такого ледяного презрения он не ощущал никогда прежде.

— Смеешь дерзить мне? — миг и стальная перчатка с острыми, будто когти пальцами сжала горло охотника, впившись в плоть. Глядя в глаза Арна, рыцарь одной рукой поднял его над землей без видимых усилий.

— Отец, отпусти его, — послышался требовательный детский голосок. — Он хороший и помогает мне.

— Помогает… — эхом повторил рыцарь. Он поморщился, но все же разжал пальцы, позволив своей жертве упасть на землю. — Помогает в чем?

— Я веду ее в Тэрнанн, к родичам, — потирая горло, прохрипел Арн — хватка у незнакомца оказалась крепче, чем тиски.

— К родичам? — в грубом голосе послышалась издевка. — Я её единственный родич!

— А вот её мать бы с вами не согласилась…

Арн стиснул зубы, но то, что он услышал, обескуражило его.

— Ее мать мертва уже не один век. Ты выжил из ума, слизняк?

— Но… — Арн растерялся настолько, что даже не отреагировал на очередное оскорбление. — Я же сам видел там, под завалом…

— Это была не мама, — Амелия сладко зевнула, прикрыв рот ладошкой. Порывшись в кармане куртки Арна так, будто это была ее собственная, девочка выудила из внутреннего кармана сухарь, внимательно осмотрела находку и с аппетитом захрупала. — Я никогда не фидела сфоей мамы, — с набитым ртом поведала она.

— Тогда кто был там?

— Не знаю, — безразлично пожала плечиками девочка, уже занявшаяся поисками нового угощения.

— Как это ты не знаешь?! — Взвился охотник. — Что значит, не знаешь! — Забывшись, он развернулся к Амелии и, видимо, сделал это слишком резко.

— Как ты смеешь так обращаться с наследницей рода черных драконов и моей дочерью, жалкий полукровка! — Пророкотал рыцарь, после чего его ладонь второй раз за день стиснула горло Арна, да так резко, что мужчина вновь потерял сознание.

— А потом прилетел ты и теперь мы все вместе идем по дорожке… Ну, почти.

Голос Амелии звучал у Арна над головой и отчего-то казался очень далеким и каким-то глухим. Спину что-то терло и кололо, правая нога затекла, а во рту пересохло настолько, что язык прилип к небу.

Что-то больно проскребло по руке. Арн тихо застонал. Не открывая глаз, мужчина попытался сесть, но, едва приподнявшись, вновь завалился на спину. Бормоча проклятия, охотник все же разомкнул веки и увидел перед собой голубое небо, сокрытое по бокам кронами деревьев. Все еще не понимая, что с ним происходит, Арн опустил взгляд, перед которым теперь маячил черный плащ.

— А?..

Пожалуй, охотник поспешил, недавно решив, что никогда еще не приходил в себя хуже, чем от слов, что он ничтожество. Проснуться и обнаружить, что тебя бесцеремонно волочат за ногу по грязи, словно мешок с сеном, было куда унизительнее и больнее.

— Тщедушное создание очнулось? — Рыцарь выпустил ногу Арна и брезгливо вытер латную перчатку о плащ. Странно, но манера речи незнакомца немного изменилась — он стал меньше коверкать слова и прекратил изъясняться в устаревшей манере. — Тогда можешь начинать.

— Начинать что? — Арн со стоном сел и первым делом стянул сапог. Он закатал штанину и скривился — на коже синел след от латной перчатки.

— Благодарить меня, разумеется, — невозмутимо ответил темноволосый мужчина, швырнув охотнику ножны с его мечом.

— За то, что ты тащил меня по грязи и пересчитал все кочки моей головой?! — Арн ловко поймал оружие.

— Именно.

— Ты издеваешься?

— Отнюдь. — Рыцарь развернулся и скрестил руки на груди. — Дочь все мне рассказала, — кивком головы он указал на Амелию. Девочка сидела на корточках и рассматривала росший у дороги цветок. — Ты спас ее и я признаю, что был излишне предвзят в отношении тебя. Ты можешь быть полезен, ничтожество.

— Это такой способ сказать спасибо? — Арн встал и собирался заглянуть рыцарю в глаза, но все получилось немного иначе — пришлось задрать голову, отчего поза вышла скорее дурацкой, нежели свирепой.

— Называй это, как хочешь, червь.

Похоже, незнакомцу доставляло удовольствие практиковать свое искусство унижения на охотнике. Но больше Арна бесило то, что он ничего не мог с этим поделать — синяки на шее все еще болели, а воспоминания о том, как его подняли над землей словно куклу — были слишком яркими.

— Кроме того, — невозмутимо продолжил темноволосый мужчина. — Тебе представится честь послужить мне и сопроводить нас с дочерью в Тэрнанн.

— А это ты просишь о помощи, так? — Злость переполняла Арна, но он сдерживался, благодаря сильно развитому инстинкту самосохранения. Сон то был или нет, но мужчина слишком хорошо помнил огромного черного дракона, превратившегося затем в человека.

— Я никогда не прошу — я приказываю и наказываю за неподчинение. — Голос рыцаря был спокоен, но от него отчего-то бросало в дрожь. — И если ты, скудоумная личинка, не можешь понять, когда тебе делают одолжение, то…

— Отец, — подошедшая Амелия протянула рыцарю цветок и спросила: — Как он называется?

— Просто цветок? — предположил мужчина и пожал плечами.

— А вот теперь семейное сходство налицо, — Арн вздохнул. — Это обычная ромашка, их полно у тракта.

— Я так и сказал.

— А вот и нет, — с ядовитой ухмылкой произнес Арн, впервые взглянув на собеседника с чувством превосходства, о чем едва не пожалел. Охотник на драконов вновь упустил момент, когда его успели схватить за шею и поднять над землей.

— Похоже, это входит у тебя в привычку… — с трудом прохрипел Арн.

Видимо жалкие попытки Змееглазого освободиться позабавили Амелию, так как она весело рассмеялась, а затем спросила у рыцаря:

— Это такая игра?

— Нет, милая, я просто убиваю его, — ответил мужчина будничным тоном.

— Но как тогда он проведет нас в Тэрнанн? Мы же не знаем дороги и ты… — девочка замолчала и озадаченно посмотрела на покрасневшее лицо задыхающегося охотника. — К тому же Арн хороший.

— Ты слишком добра, дитя, — с этими словами рыцарь швырнул свою жертву на землю. — Поблагодари мою дочь, никчемный выродок.

— Непременно, — Арн закашлялся и перевернулся на спину, разглядывая расплывчатые облака и пытаясь отдышаться. — Я куплю тебе чего-нибудь вкусного, Амелия. Обещаю.

— Здорово!

— А на счет дороги до Тэрнанна, — больше не желая испытывать терпение рыцаря, видимо, обожающего душить людей, охотник сглотнул.

В конце-концов выбор у Арна действительно был небольшой и заключался в одном простом решении — жить или умереть. Как показывали минувшие события, со странным мужчиной в черной броне лучше не то что не спорить, а вообще не говорить. Амелия же воспринимает все в каком-то странном детском ключе. Сейчас ей захотелось, и она заступилась за Арна, а что будет, если девочка отвлечется на очередной цветочек или еще чего? Она и моргнуть не успеет, как услышит хруст костей, а потом, сколько бы она не дулась на того, кого называет отцом, жизнь и здоровье Арна это уже не вернет.

— Соглашайся, идиот, — вновь знакомый голос тихим эхом раздался у охотника в голове.

— Чего?! — Арн огляделся и потер глаза. — Кто это говорит?

— Ты перегрелся, червь? — Рыцарь вскинул бровь. — Странно, в тебе же течет кровь красных драконов…

— Ага… ЧТО?! — Арн выпучил глаза так, что они едва не выпали у него из глазниц. — Нет! Стоп! Погоди! — охотник затараторил так быстро, что рыцарь даже не успел обозвать его. — Это как это так?! Какая кровь? Ты о чем? Это шутка, да? А…

— Заткнись!

Вроде бы рыцарь и не замахивался, а лишь легонько коснулся рукой затылка Арна, но тот рухнул как подкошенный, упав лицом в грязь. На миг охотнику даже показалось, что он слышит треск собственного черепа, на который будто бы опустился кузнечный молот. Однако холодная жижа немного остудила голову, а может, подействовал подзатыльник, но Арн смог успокоиться.

— Что за беспокойное и скудоумное существо ты выбрала в попутчики, Амелия? Неужели рядом не было никого умнее помойной крысы?

Невинно улыбнувшись, девочка развела маленькими ручками.

— Кровь дракона… — сев прямо в луже, Арн тупо уставился на свои руки. — Кровь дракона во мне… — неизвестно почему, но он сразу безоговорочно поверил незнакомцу. Ведь рыцарь совсем недавно сам выглядел как дракон или Арну показалось? И что это еще за голос у него в голове. Такой знакомый…

— Он несмышленый, — Амелия ласково погладила охотника по испачканным рыжим волосам мягкой ладошкой. — Глупенький просто. Но хороший. Если ему все объяснить — он поймет и поможет. Правда же?

Несмотря на то, что ребенок обращался с ним как с полоумным, Арн рассеянно кивнул. Полностью сбитый с толку, охотник не понимал, что с ним происходит, раз за разом прокручивая в мыслях слова рыцаря. Если в нем, действительно, течет кровь драконов, то это объясняет и измененный глаз, и устойчивость к огню и эти крылья, если они не почудились Арну.

А может он просто сходит с ума?

— Да будет так. Внемли же мне, безмозглая тварь, ибо я не собираюсь повторять дважды, — встав над Арном, рыцарь смерил его суровым взглядом. — Раз уж моя дочь так привязалась к тебе, то и я буду мягок. Но не испытывай мое терпение.

— Благодарю, — пролепетал Арн. Голова все еще кружилась после крепкой затрещины, и он не в полной мере осознавал происходящее.

Важно кивнув, мужчина продолжил говорить:

— Как я понимаю, твое происхождение — загадка для тебя. В обмен на твою помощь, я расскажу тебе то, что мне известно. А, как только мы доберемся до Тэрнанна — тебя вознаградят. Даю слово. Ты согласен?

— Ты знаешь, кто я?

— А ты знаешь всех насекомых, что суетятся в траве под твоими ногами? — Вопросом на вопрос ответил рыцарь. — Мне не нужно ничего знать о тебе, ничтожество, но я знаю о тех, чья кровь течет в твоих жилах. Теперь же — вставай. Нам нужно спешить.

Ничего больше не говоря, рыцарь отвернулся и широким шагом двинулся по дороге. Амелия еще раз погладила Арна по голове и, ухватив его за руку, потянула за собой.

— Пойдем, — сказала девочка. — Отец строг и не терпит пререканий.

— Кто он? — охотник встал на ноги и сделал один неуверенный шаг вперед. — Он же не человек?

— Тебе повезло, что отец не услышал, как ты сравнил его с человеком, иначе я даже не успела бы заступиться за тебя. Ты глупенький, — Амелия прыснула в кулачок. — Мой отец был консортом самой Алерании, первой праматери черных драконов. Он — Вэлфиар Мраконосец!

Споткнувшись на ровном месте, Арн замер как вкопанный, уставившись на удаляющуюся спину того, кем уже не один век пугают детей во всех королевствах людей.

Солнце неспешно опускалось за горизонт, посылая редкие лучи через крохотные просветы между сгущающимися тучами. Дневные краски уже начали меркнуть и смазываться, когда маленький отряд, наконец, вышел из леса. Росшие по сторонам от дороги деревья, неожиданно кончились, открывая взору странников усеянный высокими холмами горизонт.

Вдалеке, под самыми склонами, тянулся один из торговых трактов. Сейчас он пустовал: серая полоса дороги была едва заметна в багряных лучах заката — мало, кто путешествовал по ночам, предпочитая останавливаться в трактирах или фортах.

Ночующая под открытым небом группа людей была слишком легкой добычей для живущих в горах разбойников. К тому же, иногда сюда залетали и драконы, но это случалось довольно редко, по крайней мере, до недавнего времени.

С другой стороны от тракта, далекие леса взбирались по пологим склонам довольно высоко — часть из них терялась в низко висящих над землей тучах. За лесами раскинулись горы Старого хребта, пронзавшие своими вершинами небеса. Горная гряда брала начало далеко на севере и уходила к западу насколько хватало глаз. Хребет всегда был по левую руку от тракта, если двигаться в сторону Куртаге и Великого порта и заканчивался где-то у Серебряного моря.

Путь до Тэрнанна обещал быть не близким, а у Арна уже безумно ныли ноги. За все время, что путники двигались по лесной дороге, они не сделали ни одной остановки. Рыцарь в темных доспехах молча шел вперед, не ведая усталости. Он остановился всего лишь раз, на мгновение, чтобы взять на руки уставшую дочь.

Плетущийся следом Арн проклинал все и вся. Естественно, он делал это про себя, так и не решаясь заговорить с ожившей легендой, что шла рядом. Совсем недавно охотник на драконов и предположить не мог, что окажется в компании наследницы рода Вестников смерти и с одним из самых древних и свирепых созданий, о котором только слышал.

Да чего уж говорить, за всю жизнь Змееглазый даже не думал, что является человеком только наполовину. Эта мысль не давала мужчине покоя, но он не знал, как подступиться к отцу Амелии и начать разговор, не подвергнувшись при этом в лучшем случае унижению, а в худшем — мучительной смерти.

Задумчиво разглядывая свои руки, Арн не переставал прислушиваться к нутренним ощущениям, но так ничего и не понял. Он чувствовал себя так, как и раньше, разве что более уставшим — все тело ныло, ноги подгибались, а еще ужасно хотелось пить — фляга охотника опустела, а пополнить запасы было негде.

Сейчас Арн очень хотел вновь ощутить за спиной крылья и прекратить плестись по грязной дороге, воспарив в небеса. Вмиг оказаться у входа в какой-нибудь уютный трактир — что может быть лучше для потрепанного судьбой путешественника?

Вздохнув, Змееглазый вдруг понял, что больше не слышит голоса Амелии. Почти всю дорогу девочка говорила с отцом, а теперь замолчала. Пусть Арн знал девочку недолго, но уже понял, что та молчит в двух случаях — когда ест и когда спит.

— Значит, как проснется, потребует еды, — хмыкнул охотник.

— Что ты предлагаешь, жалкий слизень? — тихо спросил Вэлфиар, смерив спутника взглядом.

— Для начала, прекратить называть меня слизнем, — вымучено улыбнулся Арн, отметив, как ему стало легче после этих слов.

Всего лишь на миг он увлекся своими мыслями и позабыл, что перед ним не человек. Как оказалось, если стараться не думать о происхождении Вэлфиара, то общаться с ним становится проще, хотя и не намного.

— Быть посему, ничтожество, — милостиво согласился консорт праматери, чем удивил охотника.

— Может быть, дочь делает его добрее? — сам у себя спросил Арн и прикусил язык, сообразив, что произнес мысли вслух.

— Она привязалась к тебе, — с неохотой признал Вэлфиар. — И, покуда таково ее желание, ты будешь жить, насекомое.

— Вот спасибо, — осклабился Арн.

Кажется, он оказался прав в своем предположении — что-то в отце Амелии изменилось — его взгляд стал немного мягче, а слова звучали менее резко, перестав напоминать удары хлыста.

Сейчас Арн видел перед собой не одного из самых древних и могущественных черных драконов, а заботливого отца. А если уж дракон ведет себя, как человек, то и к нему можно найти подход. Или хотя бы попытаться.

Кивнув своим мыслям, охотник осторожно спросил:

— Если вас не затруднит, не могли бы вы прекратить оскорблять меня? — Змееглазый тщательно подбирал слова, обращаясь с древним существом со всем возможным уважением. В конце-концов, умирать только за длинный язык не входило в планы Арна.

— Я и не оскорбляю тебя, червь.

— Серьезно?!

— Прервешь сон моей дочери своим писком, и я раздавлю тебя, словно жука, коим ты и являешься.

Прежде чем продолжить разговор с драконом, Арн задумался, что делал не так уж и часто. Но, когда общаешься со столь грозным и нетерпеливым существом, следует тщательно обдумывать каждое слово. С другой стороны, сильные рассматривают нерешительность, как слабость. А слабый, для черного дракона — значит бесполезный и, скорее всего, мертвый.

Собрав все свое мужество в кулак, Арн решился.

— Послушай, — впервые он обратился к отцу Амелии на «ты» и сделал это умышленно. Следовало хотя бы попробовать показать дракону, что Арн не боится его, даже если это было не правдой. — Я понимаю, что ты не любишь людей, хотя и не знаю почему. Но я ведь человек лишь наполовину, так? К тому же, ты сам говорил, что Амелия привязалась ко мне. Кроме того, я помогаю вам добраться до Тэрнанна. Разве я так уж бесполезен и не заслуживаю хоть капли уважения?

— Возможно. — Вэлфиар задумался и нахмурил высокий лоб. — Хорошо, отныне я не буду сравнивать тебя с бесполезными людьми, ублюдок.

— Час от часу не легче, — Арн страдальчески закатил глаза. — Даже не знаю что лучше — ничтожество или же ублюдок.

— Но ты ведь и есть ублюдок, драконов бастард, полукровка.

— Как на счет того, чтобы остановиться на полукровке? — предложил Арн, машинально уцепившись за самый безобидный из предложенных Вэлфиаром вариантов. — Ты сказал, что знаешь о красных драконах, — решив сменить тему, продолжил охотник. — Что тебе известно?

— Все, — последовал короткий и емкий ответ.

— Говорят, что их не видели уже очень давно. Хотя, мой отец, когда перебрал выпивки, хвастался, что видел нескольких. Глупости, конечно, — Арн усмехнулся.

— А может и нет, — загадочно протянул Вэлфиар и, пожалуй, впервые, в его взгляде не было явной неприязни. — Красные драконы истреблены много веков назад людьми и моим родом. Почти все. По крайней мере, так считали.

— Считали?

— Ты молод, полукровка, даже для человека. Едва ли тебе несколько тысяч лет, даже не полсотни, твой возраст — пыль в пустыне вечности. Но я чую в тебе кровь древних красных драконов. Я вижу их отражение в твоем левом оке. Пусть ты не дракон, но и не человек, а значит, твой отец не лгал тебе, а заблуждался, что свойственно всем выродкам этой ничтожной расы.

— Заблуждался?

Вэлфиар говорил загадками и совершенно сбил Арна с толку. Кроме того, охотник на драконов едва успел свыкнуться с тем, что не является человеком, как речь зашла о его родителях.

Встряхнув головой, Арн спросил:

— В чем он заблуждался?

— Кровь дракона намного древнее, чем та, что течет в жилах людей. Кровь самца дракона всегда берет верх и дети больше похожи на отцов, чем на матерей, — Вэлфиар ласково погладил спящую Амелию. Девочка улыбнулась во сне, и ее улыбка отразилась на лице мужчины. — А на кого больше похож ты, полукровка?

— Я никогда не видел матери…

— Но волосы ее, были цвета пламени, как и твои, не так ли?

— Не может быть, — ноги Змееглазый остановились против его воли. Своего старика Арн помнил только седым. Но, по рассказам отца он знал, что волосы у того были светлыми. Кроме того, в детстве, от соседей Арн не раз слышал, что похож на мать. Неужели она была драконом, и отец все это время молчал?

— Этого не может быть! — выкрикнул охотник, стиснув кулаки.

Амелия беспокойно зашевелилась. Вэлфиар наградил спутника злым взглядом и обнажил клыки:

— Не заставляй меня пожалеть, что я сохранил тебе жизнь, полукровка.

— Но этого просто не может быть, — понизив голос, прошептал Арн, потерянно уставившись прямо перед собой. — Как дракон мог… Э-э-э… Зачать от человека?

— Мерзко, — Вэлфиар поморщился. — Приняв человеческую форму, мы меняемся. Сильно меняемся и чем дольше остаемся в ней, тем сильнее перемены, — с какой-то затаенной печалью добавил он.

— Но…

— Узнаешь все, когда доберемся до Тэрнанна. Даже я не знаю все ответов. Кроме того, общение с тобой утомляет. Я уже не говорю о том, что ради дочери терплю неуважительное обращение к себе. Если бы не Амелия, я бы отнял твою жизнь сразу же, как только ты осмелился сказать «ты» в отношении меня.

— Прости… те.

— От твоих извинений… — Вэлфиар развернулся и вдруг приблизился к охотнику.

Змееглазый отстранился и машинально схватился за шею, но Мраконосец не тронул его. Еще раз взглянув на лицо дочери, дракон поспешно передал ребенка Арну, со словами:

— Бегите прочь. Я задержу их.

— Что? Кого?! — Ничего не понимающий мужчина аккуратно взял девочку на руки.

— Позаботься об Амелии, полукровка. Беги. Быстро.

Вэлфиар выглядел встревоженным и, пожалуй, Арн впервые видел его таким. Маска спокойствия сползла с благородного лица и его исказила гримаса злобы и… Боли? Руны на охватывающим шею Вэлфиара кольце загорелись красным светом. Мужчина сделал несколько шагов назад и плотно стиснул зубы.

— Уходи, — прошипел Вэлфиар и его глаза налились бурлящей тьмой.

Не вынуждая дракона повторять, Арн быстро побежал прочь, крепко прижимая к себе Амелию. Позабыв о боли в ногах, он перескакивал через канавы, ускоряясь с каждым ударом сердца. Свернув с дороги, охотник побежал наперерез тракту, двигаясь вдоль редких деревьев и кустарников. Вернувшееся ощущение первобытного ужаса толкало мужчину вперед. Каждой частичкой своего тела он вновь ощущал подавляющую ауру чьего-то присутствия.

Ударивший в спину порыв ветра едва не опрокинул Арна. Подняв в воздух сухие ветви, прибив к земле сырую траву и согнув древесные стволы, ветер пронзительно взвыл и растворился в грозном реве, от которого у Арна пересохло во рту.

Оглянувшись через плечо, он увидел огромного черного дракона, взмывшего в ночное небо. Раскинув величественные крылья, тот полетел на северо-запад. Скользящая по земле тень ненадолго погрузила все вокруг в непроглядный мрак и унеслась следом за своим обладателем.

— Вэлфиар Мраконосец, — с замиранием сердца прошептал Арн, глядя в след одновременно пугающему и поражающему воображение существу.

— Он улетел? — голос Амелии звучал грустно и одиноко.

— Он догонит нас, — пообещал охотник и побежал к тракту что было сил.

Боль пронзала тело Вэлфиара раскаленной иглой. Руны, на охватывающим мощную шею кольце, выжигали силы дракона, наполняя его разум безумием и сковывая волю. Древнее проклятье, на которое обрек Вэлфиара собственный род, терзала плоть сильнее любого оружия или магии. Но выбора не было — он должен был защитить свою дочь, единственную, кто не предал его.

Зарычав от новой вспышки боли, дракон еще раз взмахнул могучими крыльями, устремляясь к горам Старого хребта. Где-то там, за остроконечными вершинами и Безмолвным морем, находились скалистые берега острова Мрака, родины черных драконов. Именно оттуда сейчас летели те, чье присутствие ощутил Вэлфиар.

Мраконосец знал, зачем они здесь и скорее предпочел бы смерть, нежели дать бывшим сородичам то, зачем они прилетели.

Взмыв над облаками, дракон огромной тенью заскользил под звездами, чьи блики отражались от его черной, словно оникс чешуи. Алеющие на мифриловом кольце руны разгорались все ярче. И чем сильнее становилось их сияние, тем яростнее были взмахи кожистых крыльев.

Вскоре Вэлфиар увидел их — пять вынырнувших из мрака крылатых фигур. Прилетевшие из-за моря драконы были взрослыми особями, но все равно, сильно уступали в размерах одному из древнейших представителей своего рода. Однако пятерых Вестников не сковывало древнее проклятье, и не ослабляла старая, будто мир магия.

Вэлфиар же чувствовал, как силы покидают его. Сломав оковы, он едва не умер, но смог вырваться из своей темницы на острове Мрака, где был заточен многие века. Следуя на зов дочери, он преодолел Безмолвное море и разорвал в клочья два отряда преследователей. И вот теперь он вновь парил над землей, проклиная собственную слабость.

Но Вэлфиар не собираясь отступать.

Противники стремительно приближались и двое из них выпустили в сторону дракона шары темного пламени. Одно из заклинаний пролетело слишком низко, другое же разбилось о грудь древнего существа, даже не подумавшего хоть как-то защититься от столь слабой атаки.

— Жалкие глупцы, — Вэлфиар оскалился и подобно вихрю налетел на врагов, сразу же смяв одного из них страшными когтями.

Коротко вскрикнув, первая жертва Мраконосца обмякла в его лапах, и он легко разорвал ее на две части, швырнув на землю. В усеянную шипами спину ударила струя пламени, не причинив Вэлфиару никакого вреда. В следующий миг, древний дракон развернулся и ударом хвоста перебил хребет еще одному противнику. Безвольное тело рухнуло вниз и еще не успело скрыться за облаками, как клыки Вэлфиара сомкнулись на шее предпоследнего из нападавших.

Оставшиеся драконы атаковали одновременно с двух сторон. Они метели в крылья и едва не добились успеха. Заложив широкую дугу, Вэлфиар спас перепонки от когтей сородичей и камнем полетел вниз, вновь распахнув крылья перед самыми пиками Старого хребта, подняв в воздух мириады покоящихся на горах снежинок.

Один из драконов не успел изменить направление падения и когти Вэлфиара распороли ему брюхо. Раненное существо с хрустом врезалось в камень, окрасив снег под собой в темный цвет. Последнему из уцелевших повезло больше, и он смог разминуться с рогами древнего сородича, вцепившись тому в шею. Острые клыки скользнули по чешуе, но сомкнулись на мифриловом кольце. Зашипев от боли, дракон отпрянул и Вэлфиар мгновенно воспользовался этим, полоснув когтями по крылу противника.

Когда тело все еще живого дракона рухнуло на снег, Мраконосец упал следом, запустив когти глубоко в плоть извивающегося противника. Победно взревев, Вэлфиар почувствовал, как пронзил сердце врага, и как то перестало биться в его хватке.

Однако бой был еще не окончен. Сквозь новую волну слабости, древний дракон почувствовал приближение новых врагов.

На этот раз их было больше.

В давние времена Мраконосец лишь рассмеялся бы столь жалким попыткам навредить ему. Но не сейчас. Каждое движение причиняло Вэлфиару боль. Чем дольше он находился в своей естественной форме, тем больнее ему становилось — проклятье обруча жгло сильнее любого пламени. С каждым ударом сердце заклятии безумия набирало силу, подчиняя разум и волю Мраконосца.

— Я не отступлю. Вы не получите ее! — Прорычал дракон и усилием воли заставил себя взмахнуть крыльями, поднимаясь в ночное небо для новой битвы.