Черный хлеб (СИ)

Катерина. Уроки понимания

Два года совместной жизни вымотали душу всем — и Наташке, и мне, и детям. Ее нервозность, порывистость, обиды и приступы любви с подарками и слезами, не приводили к покою. Дети росли, у них появились свои проблемы, подростковые. В школе появились наркотики, и я боялась за детей. Зачем им нервозность дома? У них добавились предметы, а так как мы всегда были отличниками, добавились и репетиторы. Пацаны, кроме того, хотели на спорт, но все не могли выбрать секцию. То гимнастика, то дзюдо, то лыжи. Я не вмешивалась, выбор должен быть их. Наталью это раздражало — ей в детстве выбора не давали, потому она считала, что вправе навязать свое мнение — гимнастика и все. Я же считала, что вправе лишь дать совет. Выбор секции вышел в трехдневное выяснение отношений. К спору подключился Гошка — его выбор был только футбол. Дети же выбрали капоэйру. Я их поддержала. На меня обиделись и Наталья, и Гошка. Наталья даже накричала на меня, что я подыгрываю детям, зарабатывая дешевый авторитет. Кирилл потом просил прощения за мать, и даже сказал — лучше бы ее не было! — Что ты, сынок! Она же не плохая, просто ее так вырастили, она другого не видела! Мы не выбираем родителей, жалей ее, у нее вся жизнь — горе и потери. Ревнует она тебя ко мне, к Антону. — Но меня-то она нашла? Где ее радость? Нет мам, нам без нее было лучше. Потому я решила, что мы уедем на свою квартиру и определим время встреч Натальи с Кириллом раз в неделю, как-то под натиском этих ежедневных стычек, все мое сочувствие растаяло. Набравшись сил, я сказала ей о своем решении. — Я знаю, что я вам только мешаю. Я уже купила билеты. Я уезжаю. Я не бросаю сына опять на тебя — я буду частно приезжать. Я хочу, чтобы наше общение с ним было праздником, эта рутина ежедневных споров, что одеть, как подстричься, чем заняться, убивает все — так он никогда меня не полюбит. Есть скайп, — печально проговорила она, — а где жить, решай сама — эту квартиру я записала на Кирилла, хочешь живите, хотите сдавайте. Прощаясь в аэропорту, Кирилл обнял мать, все-таки у него уже были какие-то чувства к ней, от неожиданности она расплакалась. Кир отстранился, Наталья тут же вытерла слезы. — Нет-нет, сынок я не плачу. Дай я тебя обниму, будь умницей, слушай маму, и разреши мне приезжать. Вернувшись домой, мы устроили посиделки с пиццей и свечами. Пиццу теперь мы заказывали с доставкой, у детей начался подростковый «жор», и они могли съесть большую пиццу вдвоем. Ура! Жизнь наладилась! Когда Кирилл понял, что насильно его никто не будет забирать, потихоньку начал оттаивать, их отношения с матерью начали налаживаться. Они все чаще общались по скайпу, потом он поехал к ним один.