Четвертый с "Фринагара". Ад во мне. Дело вкуса. Пропавший Ромни. Охота за сокровищем.

Глава 15

Когда я проснулся и вышел в гостиную, день уже клонился к вечеру. Пока Элейн возилась на маленькой кухоньке, что-то напевая себе под нос, я присел на кушетку. Через час заставил себя проглотить несколько ложек овсяной каши, выпил чашку черного кофе и собрался уходить.

Прежде, чем покинуть гостеприимный «Стью-Везент», я позвонил в комиссию по расследованию убийств. Когда я представился сержанту, снявшему трубку, он рявкнул густым басом:

— Где вы пропадаете? Капитан все утро разыскивает вас!

— А что ему нужно?

— Сейчас его позову. Не вешайте трубку.

Через минуту в трубке послышался голос Сэма:

— Шелл!

— Угу. Что случилось?

— Куда ты запропастился? Звонил и в твое бюро, и на квартиру, и в другие места, где ты любишь околачиваться. В конце концов подумал даже, что тебя наконец пристукнули.

— А к чему вся эта паника?

— Никакой паники. Просто любопытные новости. И все вертится вокруг твоей личности. Видимо, некоторым людям просто-напросто ты встал поперек горла.

— Я уже многим вставал поперек горла.

— Все это не то… Дело в том, что мне недавно звонил начальник полицейского управления. Сам звонил, понимаешь? И принялся задавать разные вопросы о тебе, как на викторине.

— Что за вопросы?

— В основном о твоем характере, репутации, о том, не слишком ли часто пускаешь в ход свой кольт… Мне пришлось сообщить ему о гангстере, которого ты пристрелил вчера.

— А ты сообщил ему, что этого гангстера наняли убить меня?

— Конечно! И, тем не менее, чувствую, что под тобой скоро начнет гореть земля, Шелл.

Да, вот таким он был всегда, старина Сэм. О том, что ему становится слишком жарко, он не сказал ни слова!

— Некоторые весьма влиятельные люди намекают на то, что тебя давно нужно лишить лицензии…

— Угу. И знаешь, кто за этим стоит?

— Нет. Но догадываюсь. Капитану Роберту Госсу вряд ли понравилась та миленькая экзекуция, которую ты учинил над ним. А ведь у него очень большие связи!

— Возможно, Сэм. Но мне все-таки кажется, что это Сильвермен.

— Не принимайся за старое, Шелл!

— Я навестил его сегодня ночью.

— Что-о???

Голос Сэма почему-то напомнил мне рев медведя, разбуженного посреди зимней спячки. Потом ров перешел в какое-то урчание, и, наконец, к Сэму вновь вернулась способность говорить по-человечески.

— Значит, ты и его навестил? — сказал Сэм со странным спокойствием. — И, надеюсь, тоже пристукнул, как Госса? Во всяком случае, почесал о него свои кулаки?

— Нет, мы просто побеседовали.

— Знаешь что, Шелл? Приезжай-ка лучше ко мне.

— Нечего не имею против… Кстати, а не может случиться так, что я приеду и получу возможность лицезреть мир только через решетку?

— Ордер на твой арест не получен. Пока что. Да, я тебе хотел сообщить еще кое-что. Мы установили личность женщины. Той, что выбежала из дома Белдена после убийства.

Я весь сжался. Элейн, сидевшая рядом со мной на диване, сразу это заметила.

— Что случилось, Шелл?

Я ничего ей не ответил, а лишь сказал в трубку:

— Вот как? И что же это за последнее издание «Женщины в белом»?

— Эта женщина — Элейн Эмерсон, сводная сестра убитого.

— Как вы узнали?

— Эмерсон видели с Белденом в ночь, когда его убили, на «Фринагаре», и на ней было белое платье. Она ушла вместе с братом, а потом исчезла. Делом Белдена занялись Роулинс и Симпсон. Твои показания о событиях прошлой ночи многое прояснили. Они попытались разыскать Наварро, но безуспешно. Зато познакомились с его партнершей по танцам Бернайс Уэйд… Ты ее знаешь, Шелл?

— Да… — невнятно промычал я. — Кажется, немножко знаком.

— Хорошо, что не солгал! Может, добавишь подробности?

Выбора у меня не оставалось. Он наверняка уже немало узнал из рассказа Банни.

— Добавлю, Сэм, — сказал я. — Сейчас приеду.

— Подожди, не вешай трубку, Шелл! Если ты знаешь, где сейчас находится Элейн Эмерсон, лучше скажи мне сразу. — Он замолчал, видимо, ожидая моего ответа, но не дождавшись, продолжил: — Скажу тебе откровенно, Шелл, на этот раз ты попал в очень неприятную историю. Стоит тебе сделать один неверный шаг — и будешь выращивать помидоры в какой-нибудь глуши. Да и то только в том случае, если повезет.

— Послушай, Сэм…

Но он уже вышел из себя и не дал мне договорить:

— Если ты скрываешь местонахождение этой женщины, если хочешь сделаться соучастником преступления, если сам напрашиваешься на неприятности, идиот ты этакий, то мне…

— Ну зачем же так кипятиться, Сэм? Повесь трубку и успокойся! Я буду у тебя через полчаса.

Он тяжело вздохнул.

— Ну что ж, давай, кати сюда! Только будь осторожен в дороге!

— Конечно, Сэм. — Я мгновенно оценил его последнюю фразу и сказал: — Но если случится худшее, не очень-то расстраивайся. Я всегда любил выращивать помидоры.

Он сочно выругался и бросил трубку на аппарат с таким треском, что чуть не оглушил меня.

Я повернулся к Элейн.

— Полиция напала на твой след и ей известно твое имя.

Элейн приняла новость совершенно спокойно.

— Надо отдать им должное, они не зря едят свой хлеб. А что еще тебе удалось узнать?

— Долго рассказывать. Положение чертовски усложняется. Ты нужна полиции как свидетель, и рано или поздно они тебя найдут. Стоит только этому случиться, о твоем местонахождении тут же узнают гангстеры и тогда…

— А зачем этим преступникам убивать меня? Ведь я их даже не видела в лицо!

— Но они-то об этом не знают! И, разумеется, сделают все, чтобы убрать с дороги такого опасного свидетеля.

Перед уходом я включил телевизор, и мы прослушали новости. Имя Элейн Эмерсон почти не сходило с уст комментатора. А напоследок он даже добавил, что этой ночью ее видели в обществе Шеллона Скотта, частного детектива из Лос-Анджелеса.

Элейн с тревогой взглянула на меня, но не сказала ни слова.

Сэм сидел в своем кабинете за столом и с мрачным видом жевал незажженную сигару. Кроме нас в кабинете никого не было, и я выложил ему все, что знал сам, добавив, что Элейн Эмерсон является моей клиенткой.

Когда я закончил, Сэм спросил:

— Вот и отлично! И где же она?

— Откуда я могу знать?

— Опять начинается игра в жмурки! Ну, хорошо, не хочешь — не говори.

Это было не похоже на Сэма — он так легко не уступает. Впрочем, мне казалось, что он и не собирается уступать. Поэтому я быстро постарался переменить тему.

— Кстати, о повышенном интересе ко мне со стороны твоего начальства. Наверное, организована кампания с целью устранить меня любыми методами — официальными и неофициальными. Значит, за всем этим стоит человек, имеющий огромное влияние и такие же огромные деньги. Наемные убийцы стоят дорого, а за последнее время уж слишком много их крутится вокруг моей скромной персоны.

— Что же, должен признаться, они задают тебе много хлопот, — сказал Сэм.

— Да… И платит за это один из Бобов — или Госс, или Сильвермен. А, может быть, и оба вместе.

— Выбрось ты эту дурацкую мысль насчет Сильвермена!

— Не спеши, Сэм. Я сказал тебе, что побывал у него, но не рассказал подробностей нашей встречи.

Сэм недовольно поморщился и сказал:

— Хорошо еще, что ты там-то не применял своих кулаков!

— Ты не можешь представить, каких трудов мне это стоило! Итак, я явился туда около трех часов утра.

— Около трех часов утра? — Сэм, казалось, вот-вот выпрыгнет из своего кресла, но, взяв себя в руки, зажег сигару, выпустил в меня струю ядовитого дыма и сказал: — Продолжай.

Я подробно передал наш разговор с Сильверменом. Странное дело, чем ближе к концу приближался мой рассказ, тем все больше и больше во мне крепло ощущение, что Сильвермен вел себя не так уж и подозрительно, а вполне даже логично для человека, попавшего в его положение.

Сэм внимательно выслушал меня и пожал плечами.

— И ты решил, что этот человек возглавляет местную мафию. Какие у тебя вообще есть основания связывать его с этим делом?

— Прежде всего их встреча с Белденом на яхте в каюте Госса.

— Сильвермен же объяснил тебе, что Белден зашел к Госсу по делу.

— В таком случае Сильвермен не вел бы себя так…

— Дай мне закончить. Какие выводы можно сделать из твоего рассказа? Итак, ты взял на себя смелость нанести визит одному из самых богатых и влиятельных людей во всей Калифорнии. Поехал в Бель-Эр, да еще в три часа утра! Говоришь, что он пригласил тебя в дом, предложил выпить, был с тобой вежлив, даже показал свою уникальную библиотеку.

— Он показал мне библиотеку не для того, чтобы я лопнул от зависти прямо посреди комнаты. Он пытался угрожать мне!

— Угрожать? Какая же это угроза?! Просто порвал книгу и все. Причем, заметь, свою книгу.

— То была не книга. То был манускрипт, написанный какими-то древними индусами на пальмовых листьях.

— Подумаешь, какие-то индусы! Плевал я на них! Мне было бы совершенно безразлично, даже если бы книгу написал сам Хемингуэй! — Сэм пыхнул своей сигарой и добавил более спокойно:

— Видишь ли, Шелл, дело тут вот в чем. Возможно, нюх не подвел тебя и на сей раз, не знаю. Я хотел лишь показать, что твои утверждения очень легко опровергнуть, и ты сам это знаешь.

Да, я знал, на одних подозрениях далеко не уедешь. Нужны доказательства.

Сэмсон катал свою сигару между большим и указательным пальцами и смотрел на меня.

— Согласен с тобой! У меня нет ничего такого, что ты мог бы подшить в свою папку. Но интуиция редко меня подводит.

— Ты отлично знаешь, Шелл, этого мало. Госс очень осторожен. Возможно, он и Сильвермен любят клевать свой корм в одной компании. Птички одной породы.

— Стервятники!

— Может быть. Однако до сих пор Сильвермен ни разу не клюнул в неположенном месте. — Сэм тяжело вздохнул. — А теперь давай рассмотрим вопрос с другой стороны. Предположим, он действительно негодяй. Но если ты не докажешь это со всей очевидностью, то наживешь себе кучу неприятностей. Сейчас даже я не смогу ничем помочь. И никто не сможет. Ты будешь предоставлен самому себе, Шелл!

— Знаю. Но я выкручусь!

Сэм внимательно посмотрел на пепел сигары.

— Ну, что ж! Я все сказал тебе. Хотел бы взамен получить кое-какую информацию. Нам нужна Элейн Эмерсон. Если ты можешь нам помочь, будет лучше сделать это сейчас.

— Я же рассказал тебе все, что ей известно!

— И ты ей поверил?

— Не понимаю тебя.

Я никогда еще не видел Сэма таким серьезным, и это меня встревожило.

— Видишь ли, Шелл, частный детектив вроде тебя может работать, основываясь на интуиции, телепатии и вообще на чем угодно. Для полиции же всегда самое главное — факты. А они таковы: из дома Белдена после выстрелов выскочили двое мужчин и одна женщина, кто-то из них — убийца.

— К чему ты клонишь, Сэм?

— Эмерсон не только свидетельница, но и подозреваемая, понял? Откуда нам знать, что НЕ ОНА убила своего брата?

Дело принимало неожиданный и неприятный оборот. Мне и в голову не приходила такая нелепая мысль. Сэму же нужны были более веские аргументы. Заставить его отбросить эту версию могли только неопровержимые доказательства полной невиновности Элейн.

Сэм — мой лучший друг и честный, трудолюбивый полицейский, буквально боготворящий свою работу. Я знал, что он готов отдать за меня жизнь, но ни за что на свете не поступится своей честью и убеждениями. Знал и то, что стоял сейчас у самого края мышеловки, еще миг — и он захлопнет ее. Тем не менее, я и намеком не дал понять, где искать Элейн.

— Не заставляй меня прибегать к официальным мерам, Шелл. Тебе больше нечего сказать?

— К сожалению, нет, Сэм…

Челюсти его сжались так, что на скулах выступили желваки. Он медленно произнес:

— У меня нет доказательств того, что тебе известно местонахождение мисс Эмерсон. Но я все равно найду ее, можешь мне поверить. — Он помолчал, а потом еще медленнее, словно ему было трудно говорить, добавил: — Постарайся сделать так, чтобы я тебя больше не видел, Шелл. По крайней мере, до тех пор, пока все не уляжется. Мне чертовски не хочется принимать участие в твоем аресте.

На том мы и расстались.

Чтобы проникнуть в бюро Белдена, мне пришлось воспользоваться отмычкой. Большинство документов, которые я просмотрел в течение следующего часа, почти ничего не прояснили.

Если документы покойного Белдена касались земель, которые будут куплены государством в связи с постройкой шоссейных дорог, то огромный куш с этих земель обеспечен.

К сожалению, я не знал, где намечалась прокладка шоссейных дорог.

Но чего я добьюсь, следуя этим путем? Имена Госса и Сильвермена в документах не фигурируют. И даже если мне удастся доказать, что Белдену был известен план прокладки новых шоссейных магистралей, я все равно не смогу доказать, что получил он его от Сильвермена, члена Государственной дорожной комиссии. Их встреча на «Фринагаре» в данном случае не имеет никакого значения.

Шел уже седьмой час, когда я встал и потянулся, готовый к новым странствиям по тропинкам неизведанного. Большой словарь Вебстера стоял на полке, так что мне оставалось только протянуть руку. Я раскрыл его и отыскал слово «Фринагар». Город в Индии, в штате Кашмир, лежит на реке Джелут.

Перед уходом я позвонил в полицейское управление. Трубку снял тот же сержант, с которым я уже разговаривал. На мой вопрос, есть ли новости, он хмуро буркнул:

— Взяли того парня, Лайма, которым вы интересовались.

— Он что-нибудь сказал?

— Черта с два! Отправили в центральный госпиталь с несколькими пулями в животе.

— Мертв?

— Нет, но чуть тепленький. — Он процедил сквозь зубы ругательство. — Мне кажется, наш город становится еще хуже, чем Чикаго в двадцатые годы!

В двух словах сержант рассказал, что произошло. Убийцы в точности повторили вариант, имевший место перед Спартанским отелем. Сидевшие в машине начинили Лайма свинцом, когда он выходил из бара Луиджи. Было два свидетеля. По словам одного из них преступники уехали в зеленом «бьюике», другой же уверял, что в коричневом «шевроле». Больше ничего установить не удалось.

Мне и самому очень хотелось выругаться. Лайм был единственным человеком, который мог пролить свет на это дело.

— Похоже, тот, кого я ищу, старается оборвать все нити, ведущие к нему, — сказал я сержанту. — А как Лайм, очень плох?

— Хирурги из скорой помощи говорят, надежда еще есть.

Центральный госпиталь находился на Лома-драйв. Я быстро взбежал по ступенькам и, миновав стеклянную дверь, очутился в тихой и прохладной приемной. В регистратуре сидела миловидная сестричка в белом халате. Я поинтересовался, есть ли у меня возможность поговорить с Леонардом Лаймом или хотя бы взглянуть на него.

— С Леонардом Лаймом? — переспросила она и повернулась к вращающейся картотеке.

— Его только что привезли с двумя пулями в теле, — сказал я.

— Ага, вот он! Поступил без сознания. После оказания первой помощи отправлен в окружную больницу для операции.

— Давно?

— Несколько минут назад.

На этот раз полиция действовала оперативно. Поскольку Лайм находился под арестом, его перевезли в тюремную больницу при окружном госпитале. Значит, надо ехать туда.

Без сигнального фонаря и сирены я, естественно, не смог ехать так быстро, как карета скорой помощи, но много времени эта поездка не заняла. В окружном госпитале у меня работала одна знакомая, хохотушка Молли, которая сообщила, что Лайма уже оперирует доктор Фишер. Мне не оставалось ничего другого, как только ждать.

Наконец из операционной вышли два человека. На одном из них все еще были белая шапочка и халат. Стоя спиной ко мне, он обратился к своему спутнику:

— Я сделал все, что мог… Но вы и сами знаете, он был почти мертв, когда его привезли.

Этих слов мне было вполне достаточно. Потерян последний шанс обнаружить человека, нанявшего Лайма убить меня. Без сомнения, парня убрали только по этой причине.

— Я сделал все, что мог, — повторил доктор и повернулся…

От неожиданности я чуть не вскрикнул. Оказывается, господина, выходившего из кабинета Хипа Брандта с медицинским чемоданчиком в руке, звали доктор Фишер!