Чудовищный секрет Авроры 3, или Дочь ректора все объяснит

Глава 17. О бардаке в Академии

Андрей

– Чуть выше, леди Валенвайд. И, умоляю вас, аккуратнее, – Кесслер, задрав голову, взволнованно вглядывался в еловую крону.

Почти под самой макушкой дерева на тонкой ветке сидела вампирша. Сосредоточенно прикусив клычками губу, она устанавливала предпоследний кристалл.

– Беспокоитесь, что уроню такую древность? – исполнив очередной гимнастический этюд, рыжеволосая леди наконец вложила камень в щель в коре.

– Беспокоюсь, что себя уроните, – занудствовал Фрид, наматывая круги под елкой. Если бы не знал друга, сторонящегося новых отношений, слишком хорошо, решил бы, что тот умудрился влюбиться. Впервые в жизни. – Я уже не так молод, чтобы ловить с такой высоты…

– Я уже слишком стара, чтобы с такой высоты падать, – отбила вампирша, смешно тряхнув длинными огненными волосами.

Карпов кашлянул в кулак и отвел глаза. Сами разберутся. Из Индии они вернулись вместе. Кесслер обронил как-то, что «Эвер нашла и помогла». Подробностей Андрей не потребовал, и Фридрих предпочел их удержать в себе.

«Бывший ректор» обвел цепким взглядом получившуюся сеть, еле заметно серебрящуюся в свете утреннего солнца. Если не приглядываться, то как будто ничего постороннего в небе и нет. Прекрасно.

Сеть укрыла под собой почти всю территорию Академии за исключением сада, парка и пары участков леса.

– Андрей? – одернул Ромул, сматывая страховочный трос.

Осворт не был спецом по части магической левитации, так что установка их кристалла отняла больше времени и нервов, чем у слаженного дуэта вампирши и австрийского зануды.

– Они все там? – сощурив глаза, Карпов попытался мысленно разрезать сияющую сталью ткань шатра и заглянуть внутрь. Представил, как истощенный застарелой болезнью граф прохаживается вдоль озера, наслаждаясь скорым триумфом и избавлением от недуга.

Пускай наслаждается. Избавление не заставит себя ждать.

Вяземский вошел туда час назад в компании старика в балахоне, их Карпов видел сам. За остальными следил Осворт, пока они с Фридом и Эвер обходили территорию с кристаллами.

– Кроме Бехтерева. «Господин ректор» проспал весь праздник, – Ромул азартно почесал короткую бородку. В ней занятно чередовались золотисто-русые и седые волоски, добавляя декану возраста. – Сеть точно выдержит?

– Знать бы еще, кого и в каком количестве выдерживать, – мрачно проворчал Карпов себе под нос. – Должна. Мда…

Они потому и задержались с Кесслером в «командировке», что пытались выторговать самую лучшую и самую большую ловушку у одного бывшего аркана. Вспоминали молодость, шатаясь по черному рынку близ Румынских дебрей.

– Почти все ученики отосланы по домам или эвакуированы в деревне. Преподаватели курируют группы. Энди и Рейна сверяют списки и обыскивают комнаты. Как только они дадут сигнал, можем замыкать сеть и начинать, – глаза Ромула озарились хищным животным блеском.

Тот еще не отошел от вчерашней лунной ночи. С главным стражем на пару они носились по лесу и разыскивали следы Сажели и Сафора. Оба тигра исчезли. То ли сбежали, то ли были украдены кем-то, кто воспользовался сбоем в защитных чарах.

Обе стаи ламбикуров тоже пропали. Джи-Джи улетала с Карповым и теперь, вернувшись, в истерике носилась по лесу, разыскивая Арчи и Аарона. Те, конечно, и раньше, бывало, пропадали на день-другой… Но не со всей же стаей?

Андрей нахмурился: шурхов бардак! Стоило отлучиться на несколько дней, как в Академии случился очередной конец света. Брендан с помощниками вторые сутки вылавливал камнехвостов по всей территории, Пиркинс и Мари штопали побитых беглыми животными учеников… Дожили.

Даже любопытно, чем все это время занимался новый «ректор». И не пожалел ли он еще о своем назначении.

– Сигнал дам я, – решительно произнес Карпов, взвесив варианты. Внутри скребло дрянное чувство, что все пойдет не так, как спланировали. – Сначала проверю лично.

Андрей имел сомнения, что его беременная жена, бедовая дочь и упрямый сын вот так с первого раза послушались приказа и покинули Академию. Пигалица так точно дожидается персональной мотивации. И он ей ее обеспечит. Объяснит ласково, но доступно.

– Ждите, – бросил Карпов остальным, вышел из лесной тени и быстро направился к парадному входу.

Вряд ли за ним сейчас кто-то наблюдает. Да и нет ничего удивительного в том, что князь вернулся домой из командировки и идет мимо своих теплиц. А припрятанные в кармане венец и основной кристалл, замыкающий сеть, учуют лишь радары на входе.

Сначала он убедится, что его семья в безопасности. А потом хорошенько прополет свою землю от сорняков. Садовые хлопоты его всегда успокаивали.

В фойе обнаружился Макферсон, на пределе концентрации водящий жезлом по списку учащихся.

– Кто внутри? – с порога спросил Андрей.

– Присцилла Пруэтт отказалась покидать территорию, но пообещала не выходить из подземелья. В больничном остались госпожа Пламберри и ваша супруга. Беспокоятся, что кому-то понадобится помощь целителей… И они правы, сэр, – страж поднял раскрасневшиеся от напряжения глаза. – Количество учеников, покинувших территорию, не сходится со списком числящихся… Не критично, но десять человек мы потеряли, сэр.

– Кого? – в груди защемило.

Нет, в этот раз он все сделает по-правильному. Сам, не привлекая к рискованной затее близких. План, придуманный им с Фридрихом и Ромулом, с самого начала имел шурхову тучу недостатков. Арту и Аве в нем нет места.

– Пытаюсь разобраться. Суматоха была, Андрей Владимирович, – выдохнул резко Макферсон и поправил на себе парадный синий китель. – Так, Ланге брал отгул вчера и, видимо, не успел вернуться. Рид уехала к родителям на семейный праздник. Вяземскую и Девенпорт отправили на практику в Эстер-Хаз. Это четыре.

Энди сосредоточенно ковырял глазами список, тыкая жезлом то в одну фамилию, то в другую. То и дело палочка озарялась зеленой искрой. И наконец дважды мигнула красной.

– Точно, еще мисс Кавендиш и Дорохов. Они взяли академический отпуск и второй день отсутствуют, – страж зачеркнул разом шесть имен. – Марта с ними. Они… – поднял серые глаза. – На плантациях. Там все плохо, сэр. Растения погибают.

Час от часу не легче. Карпов устало потер висок, в который с самого утра долбились дурные предчувствия. Остро хотелось вернуться в тот уютный домик в Бретан-Глоу, где он с женой коротал январские каникулы.

Если бы не угроза, нависшая над всеми, он и не подумал бы оттуда возвращаться. И Анну бы не отпустил, игнорируя ее вялое, показное сопротивление. За какую-то неделю впал в зависимость от спокойных вечеров с пигалицей, теплым калачиком свернувшейся на его коленях. Черт дери… Они заслужили свой отпуск.

– Нет еще четверых. Но сержант Шо обошла все комнаты и учеников в здании не обнаружила, – отрапортовал страж, неделикатно выдирая его из мыслей о Бретан-Глоу и теплой пигалице. – Как только от вас теле-маго-грамму получили, сразу начали эвакуацию. Уложились в сорок минут, Бехтерев и ухом не повел.

– Он у меня? – Карпов поморщился и поправился: – Вернее, «у себя»?

– В вашем кабинете, сэр. В состоянии весьма неприятного похмелья. По всей видимости, от проклятья… Госпожа Пруэтт об этом позаботилась.

Решительными шагами Андрей направился в больничное крыло. Чуть не снес пожилую Мари, нерасторопно собиравшую белье с кушеток.

– Моя жена тут? – без приветствия рявкнул Карпов.

Целительница запыхтела упрекающе, заерзала полным телом в голубом форменном халате. Андрей закатил глаза: не первый день они знакомы, чтобы удивляться. К демонам вежливость, когда на пороге дома стоит, виновато переминаясь на ножках, очередной конец света!

Потом, когда все уляжется, они еще успеют посидеть с Мари и поболтать. Мудрая, в общем-то, по годам целительница была важным человеком в его жизни. Но из-за вечной суматохи он умудрялся об этом забывать.

– Тут твоя жена, тут, Андрюш, – выдохнула смиренно. – Занимается свои любимым делом.

Непонимающе поднял бровь, сердце отчаянно бухнуло в груди. Любимое дело пигалицы – попадать в неприятности. Это семейное.

– Нервничает и ворует мой кофе из сейфа. Надо сменить пароль, да руки не поднимаются, – проворчала Мари, кивая на кабинет, в котором кто-то с азартом шуршал фольгой. – Знаешь, я сегодня с утра в странном, необъяснимом предвкушении… Словно еще день-другой, и я найду покой. И своего Генри.

– Не торопись с покоем, – поморщился Карпов, которому столько хотелось с ней обсудить. Не так много в его жизни людей, к советам которых он хоть изредка, да прислушивается. – Подожди, пока…

– Пока ты не будешь слишком занят? Боюсь, эдак мне еще сто лет прожить придется, – хохотнула целительница и отвернулась, отпуская Карпова к супруге.

Он не стал спорить – еще успеет.

– Ани…

Пигалица с шумом захлопнула стальную дверцу. Нервно подняла черную макушку с взлохмаченными волосами, перевязанными кое-как ее любимой лентой. Карпов невольно загляделся: сегодня его жена ничем не напоминала степенную княгиню и все больше походила на себя настоящую.

– Я волнуюсь, – призналась его девочка, поднимаясь с пола. – Твой план совершенно идиотский. Ума не приложу, как Фридрих на это подписался.

А вот это было обидно. Кесслер, зануда этакий, умудрился закрепиться в глазах Анны как человек куда более разумный и трезво мыслящий, чем ее муж. Чуть что, она бежала к нему за советом. Что было категорически несправедливо!

– Тебе тут делать нечего, пигалица, – мягко, но настойчиво произнес Карпов. Нестерпимо хотелось наругаться на жену за непослушание, но он себя сдерживал, косясь на ее небольшой, только начинавший округляться живот.

Выдохнул в судороге. Красивая. Какая же красивая у него жена.

– Я Арту пять теле-маго-грамм отправила, а он не отвечает, – тряхнула спутанными волосами. – Квита послала разыскать Аву, а он до сих пор не явился. Они оба тролль знает где, Андрей. Я не уйду с территории, пока…

– Уйдешь, – строго отрезал Карпов. – Давно ты их видела?

– Мне нездоровилось пару дней, я отменяла занятия, – призналась нерешительно.

В груди гневно побулькивало, и с каждой минутой яростный ком разрастался вширь. Вечно он обо всем узнает последним! Да сколько это может продолжаться?

– Я найду наших детей, – заверил он, задерживая дыхание. – Если их нет на территории, видит Судьба, сейчас это к лучшему. А ты берешь Мари и летишь в Пункт Связи. Немедленно.

Он подтянул пигалицу к себе. Мимолетно потерся о ее щеку своей и коротко поцеловал в лоб, прижавшись губами к прохладной коже. Надел ей на шею свой медальон.

Сунул в холодную ладошку открытку с одноразовой привязкой к координатам Пункта Связи, на случай, если кулон заупрямится. Черные глаза возмущенно полыхнули, осыпав его негодующим «Никуда я без тебя не пойду».

Он свои тоже не отвел. Навис над черноглазой упрямицей, буравя ее зрачки. Всем своим напряженным видом транслируя прямо в лохматую головку: если понадобится, он лично ее перенесет в имение, привяжет к кровати и заколотит дверь, чтобы никуда не делась до его возвращения.

Пропыхтев что-то в высшей степени недовольное и местами ругательное, Анна вышла в палату, схватила Мари под локоть и растворилась в вихре телепорта. Вот и прекрасно.

«Надо начинать. Сеть искрит», – прилетело в лоб от Ромула.

К демонам! То, что Авроры нет на территории, скорее счастье, чем беда. Сначала он разберется с драным графом, а потом отправится отлавливать сбежавших обезьянку, тигрицу, камнехвостов и прочих несносных созданий.

Вяземский настолько привык трактовать законы в свою пользу, что позабыл важное: в эту игру могут играть двое. И так уж вышло, что князь Карповский неплохо разбирался в своих магических правах… К примеру, в священном праве любого чародея защищать свою территорию от грозящей опасности.

Древний закон позволял Карпову даже убить – в случае, если «гости» несут угрозу его семье, имуществу и земле, – не развязав войны с Верховным Советом и магсообществом. А в том, что от шайки Вяземского и его купола исходит опасность, едва ли кто-то теперь усомнится.

Андрей распахнул окно, впуская в палату морозный воздух. Холодный ветер закрутил шторы и разнесся по больничному отделению. За спиной слетели со стола какие-то склянки, хлопнули дверцы шкафчика.

Демон достал из кармана красный кристалл и сжал в кулаке, активируя сеть. Положил побледневший камень на подоконник.

Все, теперь никто не войдет и не выйдет с территории. А также не вылетит, не убежит и не исчезнет бесследно. Тот старик-аркан, что продал сеть, оговорился, что она пропускает лишь запрещенные телепорты, завязанные на крови и древней магии. Вряд ли кто-то из присутствующих такие практикует.

– Отец? – удивленно проворчали за его спиной. Да ради святого морфа!

Карпов порывисто обернулся и, грозно сопя, уставился на свою молодую копию. Сын пригладил взмокшие черные волосы и почесал затылок. На хмуром лбу красовалась шишка, на шее кровоточил порез. Арт в своем, в общем-то, репертуаре, но как не вовремя!

– Артур Андреевич, князь Карповский, первый этого имени! – гаркнул на парня, и тот поморщился от шума. Пощурился на свет, льющийся из окна. Кто-то хорошенько его приложил.

Карпов сжалился и достал с быстрой полки восстанавливающий тоник. Когда-то настроить для сына телепорт в больничное отделение казалось хорошей идеей…

– Мама прислала теле-маго-граммы, чтобы я ни под каким предлогом не совался сейчас в Академию, – хрипло объяснил сын, залпом выпивая снадобье. Скривился.

Демон хмыкнул. Любишь драться – люби и лечиться всяческой дрянью, что в тебя впихнет Пиркинс или Мари. Хотя, как он знал, Арт позволяет себя штопать только сестре.

– И ты, естественно, «послушался» мать, – проворчал Андрей. – И тут же сунулся в Академию.

– А должен был просто стоять и смотреть на эти картонки? – возмутился сын и сдвинул угольно-черные брови к носу.

– Посидишь тут. Я закрою больничное.

– Серьезно? Ага, вот на этой койке полежу, пап. В потолок посмотрю, оригами поскладываю, – грубовато фыркнул Артур. – Что вы тут затеяли?

– Всего-то хотим прополоть сорняки, – равнодушно бросил Карпов, выходя из палаты. – Вряд ли тебе будет интересно.

– Обижаешь, – сын ожидаемо поплелся следом, на ходу стирая кровь с шеи чистым полотенцем. – Обожаю полоть сорняки. Дай только грабли.

– Дам кое-что получше, – Карпов порылся в бездонном кармане и протянул парню венец. – На, примерь.

– Издеваешься? – скорчил рожу. – Она же девчачья, отец.

– А обезьянка сказала, что мне к лицу, – ухмыльнулся Демон, отворачиваясь от своей хмурой копии. Иногда казалось, что смотрит в зеркало. Странное чувство. – Слышал, Ава разбирается в современных модах и ей в этом вопросе можно доверять.

– Она больше по троллям, – мрачно пробурчал сын, втыкая украшение в липкую от пота макушку.

Карпов подавил улыбку. Вид у парня был и впрямь идиотский.

– Если Рейна увидит меня в этой блестящей чепухе, морф мне линяющий, а не подсобка… – пробубнил Арт под нос и спешно прикрыл рот. Понял, что сболтнул лишнее и чуть не растерял всю свою истинно демоническую, годами наработанную репутацию. Лицо его приняло привычное отстраненное выражение, черты огрубели.

Так оно и бывает, мда… Работаешь, работаешь, а потом все летит в шурхову бездну, когда появляется она. Та, которая тебя, такое чудище, грубое, высокомерное и хамоватое, отчего-то не боится. А вдобавок еще и не слушается.

Перила скрипнули, когда они в молчании достигли второго этажа и вышли в коридор.

– Подожди здесь. Я на минуту… к «господину ректору», – пояснил Андрей, толкая дверь своего кабинета.

По дубовому столу растекался Бехтерев. Удобно устроив голову на руках, он постанывал какую-то чушь в ругательном ключе. Андрей не стал вслушиваться.

– А-а-а… княссь… – лениво промычал омерзительный Карпову человек. Его бывший ученик, так и не выросший в мужчину. – Эта ваша А-а-а-академия… будет стоить мне остатков-ф-ф… ф-ф-ф… Ф-ф-форменный бардак тут у вас-с…

– А я полагал, вы прирожденный руководитель, – зло усмехнулся Демон.

– Я о вас тоже был лучшего мнения, – прошлепал губами тот. – Но это при вас, князь, тут все распустились.

– Да ну?

– Преподаватели не считают нужным посещать свои лекции, ученики тычут в нос записками от родителей… Двое вообще отпуск оформили посреди учебного года. Думаете, они правда помогают родителям? Знаю я, чем они занимаются! Тоже когда-то был студентом…

– Вы были дрянным студентом, – напомнил Карпов пренебрежительно. – И ректор из вас такой же. Как и отец. У вашей дочери еще есть шанс вырасти нормальным человеком, если…

– Если не начнет прогуливать занятия, как ваша, папаша года? – скользко, масляно ухмыльнулся Бехтерев. – Моя дочь сейчас на практике, а вот где и с кем пропадает княжна…

– Где Аврора? – Карпов в два шага достиг стола и гулко опустил на него ладони. Антон вздрогнул и приподнял лицо.

– Говорю же, без понятия, – хмыкнул холодно тот. – Она не явилась на назначенную мной отработку, не выполнила порученное задание, второй день избегает учебы…

– И вы об этом сообщаете мне только сейчас?! – рявкнул на недоумка. – И даже не поставили в известность мою жену?

– Ваша… Кхм!.. Пардон… жена, – Бехтерев задумчиво потер точку на переносице, – и свои занятия отменила. Головушка заболела, да? Или совесть? Это что, хорошо спланированный бунт? Ничего, ничего, я со всеми протестующими разберусь, кому не по нраву пришлось мое назначение…

– Вы обязаны были сообщить!

Невыносимый бардак!

– Из нас двоих я ректор, князь, – оскорбленно напомнил тот. – И я вполне способен сам разобраться с прогульщиками и нечистоплотными преподавателями. Вот, видите?

Он тряхнул в воздухе бумагой, отмеченной ректорской печатью. Карпов успел уловить только фамилию магистра Салливана. Неприятный холодок забрался под рубашку.

– Указ об увольнении одного особенно злостного нарушителя я уже подписал. Трижды не явиться на занятия без предупреждения! Может, с вами бы это и прошло, но не со мной, – Бехтерев важно задрал птичий нос. – И если ваша дочь не появится в моем кабинете до вечера и не объяснится, то тоже будет отчислена.

Кулаки сжались до белых костяшек. Бехтереву повезло, что их разделял широкий стол и далеко идущие планы.

Карпов напомнил себе, что стоит поберечь силы на более важную персону. Этот слизняк не стоит внимания: Антон мелкая пешка, которой внушили, что он значимая фигура. А тот и рад был обманываться, дорвавшись до минуты власти.

Выходит, ни магистр, ни Аврора не появились на занятиях… Андрей скривился болезненно. Неужто Судьба с ним еще не наигралась?

Пропадать вместе с Салливаном у обезьянки вошло в привычку. Нехорошую такую привычку. Опасную. Как минимум тем, что после «прополки сорняков» очень, очень злой папа-Демон может заявится в квартиру лондонского мага и хорошенько поискать там свою дочь. И если найдет…

Боги милостивые! Как вообще так вышло, что во всем этом бардаке никто и не заметил, что его девочка пропала?

Сделав над собой усилие, Бехтерев поднялся с кресла и встал вровень с Андреем. Приоткрыл рот, намереваясь исторгнуть из себя очередную порцию «умных мыслей». Закашлялся, хрюкнул, захлебнулся. И вместо слов с его губ потекла зеленая слизь.

Карпов поморщился: побочный эффект от проклятья мисс Пруэтт выглядел омерзительно. Или это был не побочный? Антон содрогнулся всем телом, закатил глаза и упал лицом в стол.

– Простите, Андрей Владимирович, не сдержался. Больно вид гадкий, – послышалось позади знакомым голосом. До боли в зубах знакомым. Дорохов прошел внутрь и поравнялся с Карповым.

У Демона у самого рука чуть не дернулась, так что он не возражал, что Бехтерев немного побудет в отключке. Они оба завороженно наблюдали, как тот пускает зеленые слюни на дубовую поверхность.

Придется все же сделать ремонт. Двадцать лет собирался, да руки не доходили.

– Ваши жена и сын?.. – Андрей развернул лицо к Елисею.

– В безопасности, – в голосе Дорохова-старшего слышалось облегчение. Карпов таким похвастаться не мог. Он понятия не имел, где Аврора. – Они помогают Кавендишам поднимать ростки в теплицах. Утром Марта отписалась, что урожай будет. Они справляются.

Карпов потер гудящий висок и благодарно кивнул. Главное, чтобы урожай и сбежавшая живность теперь нашли друг друга. Шурхов бардак. Верховный Совет феерически справился с опекой, а новый ректор – с должностью!

– Приглядите… за этим, – с презрением покосился на слизня, возомнившего себя орлом. И теперь исторгавшего из себя изумрудную жижу на дорогой стол. Хорошо, хоть Артур не видит, во что превратили его кабинет.

– С превеликим удовольствием, Андрей Владимирович. Пригляжу… – глаза Дорохова сверкнули мстительной зеленцой.

Карпов поманил за собой сына, мрачной статуей застывшего у окна, и спустился в фойе. Макферсон, завидев Арта, мученически воздел глаза к небу.

– Мне стоило догадаться. Осталось понять, кто остальные трое…

– Двое, – поморщился Карпов. Звание «Отца года» ему в этот раз не грозило.

В Академию, искристо смеясь, ввалилась парочка влюбленных. Демон оторопел. Даже не разозлился толком: в этом бардаке уже ничему не удивишься. К примеру, тому, что Осворту роль «папаши года» тоже ни тролля не достанется.

– Вот ваши двое, – фыркнул Арт, неодобрительно косясь на обнимающихся Раскова и Софи.

– Вот наши… двое… – мрачно повторил Макферсон, ковыряя серыми кинжалами глаз смущенную девицу. Карпов бы не удивился, узнай, что такой взгляд причиняет самую настоящую боль. Обоим.

Хорошо все-таки, что у них с Ромулом сегодня есть вполне приличный шанс умереть. И оставить этот бардак будущим поколениям. Осворту так точно будет спокойнее.

– Где вы ходите? Час назад была объявлена всеобщая эвакуация! – строго рявкнул Главный Страж. Чересчур эмоционально, на вкус Демона. Но на Энди сегодня много навалилось.

– Мы… ой, – по мисс Осворт поползла краска стыда, начав с шеи и поднимаясь теперь к щекам. – Это вовсе не то, что вы…

– Загулялись, сэр, – приобнял ее за плечи мальчишка.

– Мы не слышали звук сирены, Энди… господин Макферсон, – заторможенно оправдалась Софи.

– Не слышали? С вашим уникальным слухом? – пар валил из ноздрей стража, губы хищно кривились, а на висках начала пробиваться пятнистая шерсть. Сегодня с самоконтролем у всех паршиво. – Какого линялого морфа вы не эвакуировались?!

Мисс Осворт ошалело огляделась, нашла глазами Арта, зацепилась за него, как за островок надежности, и медленно качнула головой.

– Я правда не слышала, – сказала сыну, игнорируя прочих присутствующих. Особенно стараясь не замечать гневно орущего стража, за которым обычно таких эмоциональных воплей не водилось.

– Сеть уже натянута, сэр? – сипло уточнил Макферсон, и Карпов коротко кивнул.

Все. Выхода отсюда нет. Кто не спрятался…

– София, – Андрей привлек к себе ее внимание. – Когда вы в последний раз видели Аврору? И, главное, где?

– Я… не помню, Андрей Владимирович, – рассеянно протянула девушка. Да что с ней творится? – Это из-за полной луны, наверное. Я немного не в себе последние дни. Случаются провалы и…

– Провалы? – Макферсон подался вперед и чуть оттеснил Раскова от застенчивой девицы.

– Ава собиралась в библиотеку, – она поморщила лоб, вспоминая. – Какой-то эксперимент с яйцом. А на следующий день, кажется, на свидание… Она не очень любит о таком распространяться, а я и не приставала. Мы тут каждая со своей… в своих… Ой…

– Ясно. С кем свидание? – Андрей удивился металлу в своем голосе.

Обещал ведь себе, что не повторит ошибок отца, но… Видит Судьба, это непросто дается.

– С каким-то троллем, – рассеянно прошептала дочь Ромула.

Вся какая-то странная, растекающаяся киселем. Но, может, и впрямь полная луна дурно на полукровок влияет. Осворт никогда на эту тему не жаловался, но это не значит, что им все легко дается. За большой дар и цена большая.

Свидание, значит. И эксперимент. Ох, Аврора! В груди снова клокотало. Чувствовал, не останется у него к весне на голове черных волос. Белые будут все, как у старика Эйвери.

Когда они закончат с сорняками, он выловит свою обезьянку. Даже догадывался, где именно. И в подробностях объяснит, что он думает о таких вот свиданиях и экспериментах. И ей, и этому… «троллю».

Пока Демон строил коварные планы и вспоминал кухню далеких предков, в которой как раз фигурировали тролли, Макферсон бегло осматривал девушку, бубня что-то про провалы. Софи старательно отводила глаза и всем видом показывала, что грубые, жесткие прикосновения ей неприятны.

– Это что? – страж сжал ее запястья и развернул ладони вверх. – Эти царапины и порезы откуда?

– Так по лесу бегала, – она пожала плечами.

– По лесу, значит? Я тоже бегал. Обе ночи, с вашим отцом. И вас что-то не видел, – покосился угрожающе на Раскова.

Синеглазый парень стоял невозмутимо. Новенький. Алекс, кажется. То-то Ромул будет счастлив породниться с семейством Джины. И как только Судьба не изворачивается, какие только причудливые виражи не вытворяет…

– Может, я вас намеренно избегала? – Софи шумно набрала воздуха в грудь.

– В лесу! Вы ведь в курсе, что у нас сбежала шурхова куча зубастых тварей?

– Я и сама зубастая тварь, господин Макферсон, – шмыгнула носом. – Вам ли не знать.

Карпов устремил взгляд в окно, вдаль, туда, где серебрился на солнце высокий шатер.

Сеть натянута, план уже не отменить. Это просто надо сделать – то, к чему он готовился, возможно, последние двадцать лет. Мечтал о возмездии еще с того вечера в Оранжерее Вяземских, когда граф посмел угрожать его маленькой, хрупкой, беременной пигалице.

– Макферсон, останьтесь в Академии, – скомандовал тоном, не принимающим возражений. – Эти двое – под вашу персональную ответственность.

Они справятся и втроем: Ромул, Брендан и Андрей. Фрид с Эвер будут питать сеть, Арт постоит на страже. Осворт не простит, если с его девочкой что-то случится. Как не простил бы и он сам.

Энди спорить не стал. Схватил собственнически девушку, оттеснив ее синеглазого кавалера, и потянул вверх по лестнице.

– За мной. Оба. Тут опасно сейчас находиться, – пробубнил страж скорее для виду. Оба и так покорно плелись за ним, причем мисс Осворт явно без энтузиазма.

По следам Софи, пришибленно мечась по мраморным ступеням, прыгала обгорелая бумажка, но никто из троих ее не замечал. Явно какой-то первокурсник учился создавать теле-маго-граммы, а вышло… тролль знает что.

Бардак. Форменный бардак! Карпов запустил в картонку «Иклерией», но промахнулся. Та раненым бойцом продолжила упрямо ползти в направлении уходящих. Настырная.

– Ладно, живи, – фыркнул в воздух, неодобрительно качая головой.

Бардак!