Цивилизатор в СССР 1980

Глава 11 Верхи не могут, низы не хотят. Ver. 2.0

— Под мою ответственность… товарищ Генеральный секретарь.

Старый партийный товарищ смотрит прямо в глаза. Лишь тень вины и убеждённость в собственной правоте видны в них.

— … Значит, начальник ГРУ уже знает? Пусть и в общих чертах? Спешишь Юра, ох, спешишь.

На самом деле здесь другое, по старой привычке Генсек сглаживает острые углы — понятно уже, что Андропов до конца не верил в готовность его, Брежнева, идти на решительные меры и готовил запасной вариант… готов, значит, был пойти во все тяжкие. Страшные времена подступают, похоже. А им обоим к земле готовиться надо уже.

— Так… — веско сказал Брежнев — ты больше самодеятельностью не занимайся, Юр. Готовишь по известным фигурантам, наработки есть? В том числе и по тому, который в Канаде?

Опытным партийцам некоторые обрывочные фразы далёкого от сих дел жителя будущего сказали больше, чем тот полагал сам.

— Так точно, товарищ Генеральный! — прояснилось лицо Андропова. Последняя фраза Генсека его явно вдохновила.

Политическое решение на «малом» Политбюро, как были уверены они оба — в том или ином виде будет принято. Они с Юрой, хоть и не сразу, согласовали своё мнение, остальные будут вынуждены, под давлением сведений, согласиться с их точкой зрения. Политическое будет принято. Вдвоём он переубедят всех сомневающихся. Это хорошо. Значит, обратного пути нет. Хоть какая то определенность…

Тогда же. Там же. Андропов Ю. В.

— … Неделю с ним работала вся спецгруппа. По его запискам подробности вытягивали. Многое полезное добавили по 80-м. Вот тут… — Андропов протянул папку Генсеку систематизированное на данный момент. Классифицировано. То, в чём он точно уверен. То, что сам относит к «вроде бы так было». И то, что «слышал что-то, но боится соврать…» К сожалению — 5, максимум 6 часов в день — предел, чтобы с ним работать. Физически то он — ребёнок. Устаёт очень сильно. Внимание рассеивается, сосредотачивается с трудом, засыпает на ходу.

Брежнев покачал головой.

— Может, ему питание усиленное какое прописать, витаминчиков, чтобы пободрее был?

Председатель Комитета покачал головой.

— Он сам же и отверг, когда кто-то из группы ему что-то подобное предложил. Говорит — … начнёте со схемы с ноотропилом-пирацетамом якобы «для моей же пользы», закончите чем-то «тяжёлым». Хотите, чтобы я загнулся через пару лет? Вы же обычного ребёнка с улицы пичкать без нужды не будете? А тут какая нужда? Смерти моей хотите, да? Как в ГДР атлетов сейчас химией пичкают? — В штыки воспринял, в общем…

— А ГДР то тут причём? — удивился Брежнев.

— Вяткин заявил, что читал, о том, что «химией» многие спортсмены втихаря балуются для лучших результатов, особенно мирового уровня, а тренеры и врачи спортивные потворствуют этому. А там дело на широкую ногу поставлено. Дальше, мол, в будущем, ещё хуже будет… оставили мы пока эту идею, раз такая агрессия у него. Ещё не хватало, чтобы он нас подозревал в чём попало.

— Как сотрудники восприняли, с кем работать будут? Долго в «сознание из будущего» не верили? Или молча — приказ есть приказ? Или вообще — выполнять, не рассуждать? Предложения, может, новые со всей этой ситуацией прозвучали? Ну, как объясняют они произошедшее? Гипотезы новые… не то что нашими стариковскими головами мы с тобой, Юра, надумали?

Очевидно, невероятность ситуации, подробности, доложенные на днях по материалам следствия по всем троим предателям и детальность «предсказаний на 80-е», на заголовки тематики которых не удержался и на ходу посмотрел Брежнев в переданной ему папке, крепко повлияла на Генсека и он вполне был готов послушать самые невероятные гипотезы.

Ещё, как понял Андропов — что на уровне каких-то глубинных мыслей в Лёне по прежнему теплилась надежда — «может, всё же удастся объяснить феномен „Свидетеля“ без признания истинности мрака и безысходности того, что уже случилось „где-то когда-то“ со страной?».

Тогда рухнет гора с плеч нового, мучительного знания.

Но не рухнет! Генсек скоро поймёт, что всё они делают верно.

Сейчас? А тогда?

Приняв за реальность то, что лилось из уст «дитя», Андропов уже настроился ломать «неправильный ход истории».

Осталось понять — как и где именно, за исключением судеб «отдельных личностей»!

Исторический материализм говорил о тенденциях, классах и смене общественных формаций. Он же пока собирался, пусть и получив согласие Генерального, лишь «гоняться» за отдельными личностями.

Многие из которых даже ещё не совершили, исходя из сведений «Свидетеля», ничего порочащего. Возможно, как тот предполагал — даже не мыслившими пока ничего подобного в своей будущей жизни.

Предателей, которые работали против страны и народа прямо сейчас — были единицы.

Вот что было самым ужасным — когда пришло время стать, ну пусть не героями, а просто не предавать, не воровать, не подличать и не идти наверх по головам — многие, страшно многие поступили совсем не так, как клялись совсем недавно.

Будучи пионерами, комсомольцами… коммунистами… «просто советскими людьми»!

Андропов встряхнулся и начал отвечать на вопрос Генсека:

— Козельцева впечатлениями своими поделилась — когда она представила его лично товарищам, что работают с ним, он сразу нашёл, как поставить вопрос ребром, иллюзий, значит, чтобы у них не было, заявив:

— … Вы вкратце про меня знаете, или как? Я вам охарактеризую фразочкой из трудов то ли Ленина, то ли кого ещё — 'По старому — верхи не могут, а низы — не хотят… — вот есть суть настроений в СССР 80-х, какими я их помню… — революционная ситуация. Или контрреволюционная, всё зависело от стороны, с которой смотрели на происходящее. И да, чтобы не было иллюзий — население, особенно поначалу, Горбачёву поверило. Культурная, и отчасти техническая интеллигенция от многого происходящего вообще в восторге была… пока хоть какие-то деньги не пришлось любым способом зарабатывать, лишь бы с голоду не сдохнуть. Особенно в моногородах… не понимаете уже меня? В теплой ванне, с одной стороны, советский строй население своё держит, с другой стороны, слишком многое — под запретами…

Брежнев сухо заметил:

— Я, кстати, тоже не понимаю. К чему это он?

— Про 90-е его понесло… ладно. Ошарашил он товарищей в группе, они там кроме Козельцевой толком то не понимали, что за тип он и почему Контора «детский сад» в разработку взяла. Но за неделю прояснилось многое у товарищей в головах, особенно когда с ним пообщались по серьёзному. Мы списочки то по персоналиям пополнили… Многое и про многих он вспомнил. По всем отраслям, можно сказать прошлись. Реформы начал описывать детальнее. Понятно, что с позиции обывателя, которого, как я понял, удачно, ох как удачно лично для него многое коснулось, но всё равно… мрак беспросветный от того что говорит.

Брежнев, хмуро, но внимательно слушавший Председателя КГБ, встрепенулся и уточнил то, что волновало его:

— В группе то у тебя надежные?

— С позиции сегодняшнего дня, можно сказать — безупречные… в свете того, что он рассказывает, уже и не знаешь, кто предаст, кто перевёртышем станет.

— Про руководство после эры Ельцина что-то выдавил?

— Как в рот набрал. Отказывается.

— Интересно, почему? Чем мотивирует упрямство своё?

— Всё тем же. Шанс у страны останется…

— Значит, не верит в нас… — резюмировал вслух очевидное Генсек. — можно было бы сказать — «кто он такой, чтоб нас судить?», но… — Брежнев выматерился и ответил сам себе — … поколение наше будущее. Сви-де-тель! Ладно, вечером попытаю его насчёт Картера, что ещё помнит, раз уж такой он у нас… политинформатор школьный! — хохотнул он над личным воспоминанием Вяткина о участии того в общественной жизни класса.

Андропов не нашёл, что возразить. Ни насчёт неверия запрятанного в детское тело «представителя будущих поколений» в возможность что-то изменить вообще, ни в неверие Вяткина конкретно в наличие у них, «геронтократов» (обидный термин из будущей пропаганды, вытащенный из «Свидетеля», жёг до сих пор) способности к решительным и толковым действиям по спасению страны.

Но у Андропова многого удивительного ещё было впереди… такого, что никто в 1979-м не мог предсказать:

Главный чекист пока ещё не представлял себе шока, который испытают они с Брежневым от осознания того, какое влияние в будущем в общественной жизни США и Европы получит одна общественная крикливая и крайне активная страта, обозначаемая аббревиатурой из четырёх букв (иногда со знаком «+») и причём здесь оформленные уже задним числом под влиянием сей страты кое-какие изменения в МКБ-11 (по сравнению с МКБ-10)…

Андропов, конечно же, знал об использовании спецслужбами всего мира слабостей и влияния в определённых кругах подобных личностей, как и оба «геронтократа» прекрасно были осведомлены о факте существования людей с нестандартными вкусами в известности плоскости человеческих отношений, но размах изменений в будущем тут их поразил. И ладно бы, применительно к собственной стране, и шло дело просто об ликвидации известной статьи в УК!

Также снова их поразило «невинное личико» уставшего после очередного дня «систематизации» «детсадовца», иронично-безразлично рассуждавшего о том, что было для Вяткина «просто явлением в жизни социума» в оставленном им времени.

4 июня 1979. Подмосковная дача «Заречье-6» Брежнева Л. И. Он сам.

Скоро, меньше чем через пару недель — в Вену, на встречу с Картером. Главное намечающееся событие там — подписание договора об ограничении стратегических наступательных вооружений…

И вот сейчас есть то, что доведено до него, руководителя СССР, в качестве результата работы делегации как дипломатов из МИД-а, военных специалистов и прочих наших товарищей на переговорам с американцами.

Все эти бесконечные согласования количественных потолков стратегических вооружений по их видам, численности, типам и прочему. Первый раз в своей истории СССР (на паритетной основе, разумеется) готов был допускать подробные «проверки на местах»…

Паритет в ракетно-ядерной мощи с США, достигнутый к середине 70-х Союзом, вынудил американцев признать действительное положение дел.

Каждая из двух сторон, в случае подписания договора, могла иметь на ближайшие годы суммарное число стратегических ядерных вооружений всех типов (включая ракеты с разделяющимися головными частями, по ограничению которых, к сожалению, договориться не удалось) в 2400 единиц. На начало 1981-го обе стороны соглашались сократить это число до 2250.

Всему этому предшествовала очень долгая и мучительная предварительная работа (с 1974-го) и она была плодом политики «разрядки», которой лично Леонид Ильич очень дорожил.

Брежнев подозревал, что если бы Картер сразу продолжил работать в русле тех отношений, которые сложились у советского генсека с парой Форд — Киссинджер при работе с ОСВ-1, то на договор ОСВ-2 они могли бы выйти раньше. Правда, там пришлось мучительно отделять тему от попыток Картера привязать её к решению совершенно иных вопросов — Эфиопии, подразделений советских ВС на Кубе и позже — Даурской революции в Афганистане…

Человек из будущего кстати, язвил по этому поводу:

«Весь мир сейчас подстраивается под внутриполитические пертурбации в США. Даже вы на это ориентируетесь. И так будет очень долго.» И ещё он добавлял в отношении США — «как противовеса в виде СССР не стало, так те совсем распоясались».

Тем не менее, грядущее подписание этого договора Брежнев ставил себе в заслугу. Особенно в свете начавших в последние три года ухудшаться отношений с США.

Но было ныне ещё и… иное:

Смутные обывательские слова того, «кто из будущего»:

Вяткин заявлял, что американцы уже подписанный договор не ратифицируют, хотя какое-то время придерживаться ограничений точно будут. Причиной/поводом отказа от ратификации будет объявлен ввод советских войск в Афганистан.

Ощущения уязвлённости и личного оскорбления от руководства США, которые нашли повод, несмотря на то, что ввод войск происходил тогда по приглашению законного правительства суверенной страны, усугубились ещё и совсем личным:

Вяткин припомнил кое-какой момент из истории «тогда»:

Личное благорасположение и хорошее настроение после подписания договора в Вене Брежнева с объятиями и поцелуем с американским Президентом вылилось, по заявлению «Свидетеля» в то, что американцы, конкретно сторонники Рейгана, припомнили историю с этим поцелуем Брежнева Картеру на следующих выборах!

Вяткин оговорился, что несмотря на свой интерес к политике, многое помнит смутно (и лишь предполагает, что данный эпизод сложился с проблемами США в экономике при руководстве Картера и с будущим кризисом с заложниками в Иране), но на самом эпизоде настаивал твёрдо, заявляя, что читал статью про эту ситуацию «в интернете».

— … Они, в предвыборной кампании Рейгана даже слоган использовали на плакатах с вами, целующим Картера:

«You, too, can kiss off Carter».

Только тогда, когда звучали подобные детали, генсек понял, отчего у Андропова доверие к словам «Свидетеля» родилось ранее.

Тот очень часто «резал правду-матку»!. Не сильно думая о том, как могут быть восприняты его слова. Даже, похоже, не задумываясь об этом.

Действительно. Взгляд из «десятилетий спустя»…

И этот… чёртов Афганистан!

Сам же Вяткин говорил, что те потери, которые понёс Союз за десять лет «там», по сравнению с последующими десятилетиями и тем более, Великой Отечественной, выглядели незначительными.

«Свидетель» называл примерно 15 тысяч убитых и пропавших без вести.

Но сейчас… страна привыкла жить мирно. И слишком тяжкая память осталась о войне.

И «война в Афганистане», по словам Вяткина, ударила по стране очень больно.

Всё же та «соломинка на спине верблюда»? Среди прочих… кто знает, какая из них оказалась решающей?

Погибали не только кадровые офицеры, но и… вчерашние школьники.

«…Слёзы матерей, терявших детей, едва закончивших в школу, внесли свою лепту в развал СССР».

«Призывники не должны воевать! Тем более в чужой стране!»

«Не Великая Отечественная… разве что добровольцы, по контракту…»

Что-то изменилось, чего не заметили старшие поколения?

Х№р с этим Афганистаном! Это дело третье, если не пятое. Надо как-то решать заранее — как поступать, если ситуация в Афганистане пойдёт по тому же пути, что и тогда…

Что-то ведь подтолкнуло на ввод войск!

Тараки пока жив, а заявленная Вяткиным та смерть афганского руководителя во внутренней междоусобице может и не случиться. Да и мог «Свидетель» что-то напутать. Или не мог?

До Тараки и Амина уже была доведена просьба Советского руководства «о необходимости решения внутрипартийных проблем в духе товарищества». Было ли что-то столь откровенное тогда?

Поймут ли дружеское пожелание верно? Или вражда окажется выше интересов их собственной страны?

Раньше не понимали! С чего поймут сейчас?

Вяткин И. Ю.

Ну, добился своего… доволен? Ещё и 300 рублей в месяц бонусом к главному призу — квартире родителям в Москве!

Они довольны. Столичная прописка! С жильём! «Сын-гений». Под присмотром серьёзных ответственных товарищей… «что-то путное да выйдет из дитятки».

Тьфу, бл№!

Даже прислушались к совету Козельцевой.

У меня реально есть карманные деньги — 100 ₽ в мес. И маленький кошелёчек.

Ржунимагу. Или… «Ой, умора». Так сейчас говорят.

Советский рай почти. Отец уже работает. Мама — со следующей недели.

Вот только с компами, величаемыми сейчас ЭВМ, затык, хоть лопни!

Пока — ничего. Несмотря на обещание самого главчекиста «подумать».

Куда ещё больше то намекать, как важна эта тема… и как важны массовые компы? Как мне кажется, буквально все стороны будущей повальной цифровизации всех сторон жизнедеятельности цивилизации расписал. От технологических процессов на производстве и применения в технике до безналичных денег и связи, чтобы вкурили важность.

В микроэлектронике, фактически научно-техническая революция случилась.

Все (Андропов, бровастый и эти, которые мою память систематизируют и прессуют) кивают, а воз и ныне там. Ну да, они этих слов про НТР, прогресс и прочее и без меня много слушают и сами произносят.

А в глазах у всех — ну зачем Ивану Вяткину персональная ЭВМ? И, кажется, я понимаю, в чём дело — у всех образ в голове — монстрообразные нынешние машины размером с комнату. БЭСМ-6, я помню, была крута, но всё же — массовым будут ПК в ближайшем, но… будущем. Вот за это их соображения и цепляются — ну, там, в 80-х… не сейчас.

И, ещё… подсознательное недоверие?

«Вы так превозносите роль ЭВМ в будущем… потому что сами имели отношение?»

— Это — не профессиональная деформация — отрицаю я — цифровизация мира будет иметь ошеломляющие темпы.

Трудно представить возможности интернета многим не специалистам, когда вокруг — ящики телевизоров, магнитофоны-радиолы и… нет всемирной сети. Какой такой интернет? Мне что, ждать, когда советские специалисты году этак в 1982−83 из «загранки» дешевый «там» ZX Spectrum 48K привезут, чтобы горестно напомнить — «я же говорил ещё в 1978-м!»

У геронтократов тут другие дела, более важные. Обойдется Ваня Вяткин без Шокина. Делай, что говорят и радуйся столичной квартирке и стипехе «гению».

:-[=]

Кстати, о зубах… похоже нижние и верхние резцы режутся и настроения это мне не улучшает.

Все ощущения второй жизни такие — настоящие и не всегда они нравятся мне.