Цыганка. Кровавая невеста

Глава 6 Чужая женщина

— Не знаю, что и делать, старичок! Я влюбился! — произнес Василий, открывая бутылку шампанского. — Пусть эта пробка высвободит джина, то есть газы, а вместе с ними и эти чувства, которые делают меня… шестнадцатилетним дураком!

Елизаров уставился на своего издателя, превратившегося вдруг в идиота. Он глупо смеялся и в течение двадцати минут подробно рассказал, как изменилось его мировосприятие. Черно-белые будни стали вдруг цветными, а жена удивляется тому, что он поет в душе.

— Твоя супруга? У вас открылось второе дыхание в браке? Мои поздравления! И я говорю это от чистого сердца!

— Нет, с Ольгой у нас все, мягко говоря, затянулось бурой тиной. Я встретил девушку… Кстати, на презентации твоей книги!

Василий, конечно же, упомянул инцидент, о котором в последнее время говорили все — полет печальной девицы с двенадцатого этажа, размахивающей нижним бельем с инициалами ЕС — Елизаров Святослав.

— Я пригласил ее сюда, она должна прийти с минуту на минуту, — произнес низким голосом Василий. — Разговор о договоре лишь предлог, на самом деле я хотел, чтобы ты разбавил нашу компанию.

— Зачем? — удивился писатель.

— Как зачем?! Я женатый человек, а ты у нас ловелас. Будешь моим прикрытием. Если что — у меня алиби: девушка твоя. Все просто!

— Значит, ужин за твой счет! — Елизаров притворился, что обрадовался тому факту, что за него заплатят.

— Что будет дальше? После ужина… Повезешь в гостиницу?

Василий лишь неуверенно пожал плечами. Исход вечера пока не был ясен. Конечно, провести ночь с этой женщиной было его навязчивой идеей, но она не выглядела, как легкодоступная, хотя и флиртовала с ним.

— Мне с вами ехать в гостиницу? — не унимался Святослав. — Надо будет заскочить домой, сегодня я без моих фирменных меченых трусов!

— Вы без белья? — раздался смешливый женский голос за спиной писателя, он резко повернулся, испугавшись, что это очередная ловушка ненавистных журналюг, и через сутки таблоиды украсят различного рода заголовки статей, в которых будет снова обмусоливаться тема елизаровского нижнего белья. Популярный писатель был удивлен, обнаружив у столика ту самую брюнетку, которой он так и не принес стакан воды. Василий вскочил и бросился целовать ей руки, он склонился так низко, что открыл взору Святослава ее фигуру почти по пояс. Елизаров замер — она выглядела в точности так, как рисунок, начертанный небездарным художником Блиновым на стене поместья. Почему-то ему стало жутко от этой навязчивой ассоциации и захотелось дотронуться до незнакомой дамы, чтобы убедиться, что она живая.

— Хочу тебя познакомить, старичок, с самой очаровательной девушкой в мире. Это — Кармен, — со сладострастным придыханием произнес Василий, поправляя прореженные временем каштановые волосы. Ему было неловко знакомить очаровательную даму сердца с лидером города по коротким романам. На ложе успешного блондина с глазами цвета виски валились девочки-девушки-женщины разных возрастов и национальностей. Но, не смотря на это, Василий был уверен, что его приятель не посягнет на эту юбку, потому что в курсе, что примерять ее планирует муж его бывшей любовницы.

— Кармен? Это ваше имя? — брови писателя удивленно взметнулись вверх. — Видимо ваша мама была очень впечатлительной особой!

— С чего такой вывод? — сухо произнесла женщина.

— Кармен обычно не встречаются в обыденной жизни. Преимущественно набор этих букв украшает афиши, постановки с таким названием весьма популярны.

Губы женщины натянулись в улыбке, она тут же отшутилась:

— Кто бы говорил! Вас зовут Святослав? Или это просто ваш псевдоним? Для красивости?

— Мои родители выбрали старинное славянское имя, когда я родился.

— Дань моде? Я слышала, в этой стране каждые десять лет обостряется желание называть детей забытыми именами.

Она почему-то злилась, и это было заметно. Чтобы женщина с необычным именем чувствовала себя еще менее комфортно, писатель-провокатор многозначительно произнес:

— Вы не боитесь протаптывать чужие тропы?

— Не совсем понимаю смысл сказанного…

— Не боитесь перенять карму персонажа, в честь которого вас назвали?

— То есть, по-вашему, если бы меня назвали Марией, то быть мне иудейской девственницей со всеми вытекающими отсюда последствиями?!

Молодая женщина разозлилась еще больше, а острослов Елизаров про себя отметил, что собеседница совсем неглупа, и готова достойно противостоять в словесных дуэлях. Женщины, способные к умозаключениям, вызывали в нем любопытство и интерес. Вступил Василий, не дав именной перепалке стать завершающим фейерверком этого чудесного вечера, он настоятельно предложил сделать заказ.

— Кармен, я перевернул весь город, чтобы найти вас. Вы исчезли с презентации, испарились как дым, — произнес издатель, заигрывая.

— О, эта история с женщиной, сердце которой было разбито… а в последствии не только сердце… Лишь совсем черствый человек может спокойно отнестись к такой трагедии! Я не могла больше находиться там и поспешила покинуть место, омраченное смертью.

Святослав делал вид, что изучает меню, на самом деле он пытался успокоиться, подавить приступ гнева и никак не прокомментировал легкую пику в его сторону. Черноокая дама казалась ему притягательной до этого момента, но, сокрушаясь по поводу самоубийства посетительницы презентации, она скатилась с пика горы елизаровского восхищения и теперь казалась ему обычной лицемеркой, в ее скорбных речах не было сочувствия и это было слишком зримо. В отместку Василию за испорченное времяпрепровождение автор популярных книг заказал самые дорогостоящие блюда из меню — лобстеров и черную икру, при этом делая вид, что не замечает прожигающего взгляда, на толчок под столом он также не отреагировал, продолжая внимательно изучать меню.

Из разговора воркующей пары писатель узнал, что Кармен живет заграницей, а в этом городке оказалась по одному секретному делу, о котором говорить пока не хочет.

— Вы искусственно создаете вокруг себя тайны, чтобы выглядеть привлекательней, Кармен? — вежливо уточнил мужчина, внимательно разглядывая ее приятное ухоженное лицо.

Она сделала небольшую паузу и внимательно посмотрела на сидящего напротив Святослава. Через мгновение гостья ресторана тряхнула черными, слегла вьющимися волосами, будто решилась на какой-то важный, отчаянный шаг и попросила писателя дать ей руку, он, иронично хмыкнув, протянул свою кисть. Она изучала линии долго и внимательно. Василий начал заметно нервничать, потому что писака, соблазнивший когда-то его супругу, забрал себе внимание изящной красавицы, за ночь с которой издатель готов был дорого заплатить.

— Знаете, а вы похожи на цыганку. Если вас отправить на вокзал, предварительно приодев в лохмотья, то, пожалуй, вы затеряетесь в толпе этих бродяжек! — громко воскликнул Святослав, устав от напряженного ожидания, потому что процесс считывания судьбы по линиям ладони сильно затянулся.

Кармен подняла на него глаза и испытующе посмотрела, после чего отпустила его ладонь и произнесла спокойно, без тени злости:

— Вы хотите меня оскорбить — я это вижу. Но вам это не удастся, потому что я и есть цыганка. Мать моя — цыганской крови и бабушка тоже. Мой народ кочевал. Одни говорят, что истоки нашей нации в Индии, другие утверждают, что мы родом из Египта. Я не знаю точно, да и это не важно. Земля круглая и тем, для кого домом может стать кибитка, комфортно практически в любом месте, в любой стране, в любом городе. У нас говорят: как не называйся, а человеком оставайся.

Кармен могла долго говорить о своем народе и о том, как она относится к происходящему вокруг, но к счастью подоспел официант с готовыми блюдами. Василий так обрадовался его приходу, что готов был вскочить и целовать руки старательного сотрудника ресторана, рассчитывающего на солидные чаевые. Кто знает, к чему бы привел этот хлипкий диалог? Зная, как легко вспыхивает его товарищ, и, наблюдая, как держит в узде свои эмоции женщина, издатель, словно опытный синоптик, предполагал, что за их столом может разразиться настоящая гроза с молниями обвинений и громом оскорблений.

— Кармен, скажи мне, не прочитала ли ты на ладони Святослава, когда мне ждать рукопись его следующей книги? — отшутился Василий, желая примирить собеседников.

— Таких вещей я не могу видеть, — дружелюбно призналась ему Кармен, аккуратно отрезая кусочек аппетитной телятины, которая на огромной белой тарелке выглядела как изысканный натюрморт, созданный искусной рукой талантливого художника.

— Так все же: что ты там увидела? Меня разрывает от любопытства! Как его работодатель и человек, вкладывающий в него свои средства, я просто обязан знать его перспективы, — при этих словах Василий взял свою вилку и нагло залез в креманку с икрой, стоящую перед Святославом.

— Я не могу отвечать на вопрос о чужой судьбе. Если он спросит — я скажу, — произнесла женщина, не глядя на Святослава. А после того язвительного замечания, что ей просто не хватает фантазии, чтобы придумать какую-нибудь чепуху, подходящую всем, кто желает открыть завесу тайны о своем чудесном будущем, она произнесла, глядя на того, кто задал вопрос:

— Могу сказать вам одно, Василий: бешеная собака долго не живёт.

— Я должен волноваться? — продолжал насмехаться Елизаров.

— Теперь я слышу ваш вопрос — вы обеспокоены своим будущим. Отвечу кратко: да.

— Товарищи, други, собутыльники! Предлагаю прекратить цыганско-славянскую войну и выпить за дружбу народов, — громогласно произнес Василий и поднял фужер с выдохшимся шампанским. Кармен последовала его примеру, а Елизаров предпочел проигнорировать пафосный тост.

— Заскучал в вашей компании, и кажется, создаю неправильную атфосфэру. Вам бы быстрее до койки добраться, а я тут со своей хмурой рожей, — произнес Святослав, глядя на часы. Речь о спешке в койку возымела должный успех — лицо Василия вытянулось, а Кармен рассмеялась открытым, дружелюбным смехом, чем вызвала еще большее недовольство писателя.

— Я вас насмешил? Не помню, чтобы за этим столом звучала шутка.

— Вы так беззащитны в этот момент, Святослав, — произнесла она, участливо положив свою теплую ладонь поверх его руки. Это выглядело так, словно он был сопливый школьник, взболтнувший глупость, а великодушная патронесса поддержала его, чтобы этот человек не чувствовал себя круглым идиотом. Василий толкнул его в плечо, произнеся с насмешкой:

— Старичок, не кочевряжься! Просто позволь даме вести в этом танце!

Елизаров, сославшись на усталость, картинно встал из-за стола и коротко попрощавшись, поторопился покинуть ресторан.

— А как же твои лобстеры? Ты к ним даже не прикоснулся!

Кармен заметно погасла. Ей не был приятен вертлявый Василий, плюсом ко всему она выяснила, что он женат. Конечно, это ее никогда не останавливало, но заводить роман с человеком, который совсем не интересен, да еще и бесполезен в ее почти благородной миссии, она не видела смысла. Святослав — вот кто был объектом ее желания по многим причинам. Открыто повиснуть на любимце публики женщина не могла себе позволить, а после того, как одна из его птичек свела счеты с жизнью, не было понятно, подпустит ли раненый зверь к себе очередную самку.

Василий извинился перед дамой и, оправдавшись тем, что не обсудил кое-что касательно их сотрудничества, поторопился следом за другом. Святослава он догнал уже на крыльце.

— Какая муха тебя укусила? Тебе трудно было просто разбавить компанию, поболтав о природе-погоде? Лобстеры! К чему все это? — хмуро уточнил издатель, глядя на приятеля.

— Просто не задался день. Виноват, барин. Каюсь. А лобстеров заверните с собой, скушаете на завтрак. Хотя, я думаю, вы проголодаетесь в ночи, уверен эта дама — огонь в постели! Тогда и помянешь меня добрым словом, друг мой!

— Да, на первый взгляд она такая сдержанная, но страсть в ней вот-вот забурлит. У меня никогда не было цыганки!

— Удачи! Не оплошай! И скорее возвращайся к ней, негоже, чтобы приятная дама плесневела от невнимания!

Святослав знал нужные «кнопки» и легко управлялся со своим приятелем. Разгневанный издатель сменил гнев на милость и уже светился, как начищенная медная труба, издаивающая противные звуки, предвосхищающие победу. Скупой рыцарь по имени Вася вмиг забыл, что счет, благодаря самому дорогому в ресторане блюду, будет заоблачным, было очевидно, что эта женщина ему на самом деле нравилась. Заинтересованный продолжением общения после дорогого ужина человек поспешил обратно в ресторан, опасаясь, что его дама снова исчезнет, как в день презентации. Святослав еще некоторое время стоял на улице, наблюдая через стекло за красивой женщиной с необычным именем Кармен, портрет которой по какому-то непонятному стечению обстоятельств украшал стену в недавно приобретенном доме.