Далекие друзья

Глава 24

О том, как герой изрекает слова иного мира, соглашается с чужим мнением и испытывает смущение.

— Держать позицию! — Приказал чародей, мигом меняя все имевшиеся до этого планы. Два враждебных друг другу высших мага — это проблемы. Два враждебных друг другу высших мага на ограниченном пространстве — это воплощенный кошмар для тех, кто окажется в тот же самом пространстве вместе с ними! — И быть готовыми к отступлению…Велика вероятность дружественного огня.

Хозяин дворца одновременно и впечатлял до мокрых штанов, словно решивший прогуляться по суше кашалот и выглядел нелепо, будто побритый медведь или орел, которого общипали до перышек. Похоже его новое тело старательно пыталось принять вид, более-менее подобающий правителю маленькой, но гордой суверенной державы…Только получилось у него не очень. И дело было отнюдь не в размерах, хотя семиметровый колосс из металла и плоти конечно внушал. Просто даже Олег, далекий от высшей магии, мог с уверенностью сказать — процесс формирования материальной оболочки хана то ли прошел с грубейшими ошибками, то ли оказался прерван в лучшем случае на середине. Правая нога босая и выглядит вполне человечно, с поправкой на масштаб, а левая спрятана в искусно расшитой золотом длинноносой синей туфле, но ткань, вышитая рядами рунных символов, то ли слишком истончилась, то ли не сформировалась толком до конца, поскольку является полупрозрачной и открывает вид на металлическую ступню, лишь до середины покрытую плотью поверх нерушимого искусственного каркаса. Тело царственного гиганта по идее должна была прикрывать богатая зелено-алая мантия, но видимо одежда не успела получить чары, позволяющие ей подгоняться по размеру и потому лопнула по швам и сползла в район пояса не в силах вместить в себя владельца, чей рост в разы превышал положенную норму, став чем-то вроде набедренной повязки. На левой руке блестело несколько колец, вросших в кровоточащую плоть или только-только проклюнувшихся из неё. Грудь, где плоть на металлический корпус наросла лишь кусками, пульсировала прожилками энерговодов, образующих многолучевую звезду, окруженную тройным рядом неизвестных символов. Хуже всего была голова…Почти обычная человеческая голова, ну может раза в два крупнее нормы, на воистину огромном теле смотрелась просто смешно!

— Савва! — Существо, возникшее из развалившегося на части артефакта исполинских размеров, на человека благодаря всем своим недостаткам походило лишь очень и очень отдаленно. И оно буквально таки источало из себя флюиды чистейшей ненависти и злобы, на фоне которых ментальное давление иномирных кристаллов казалось не более чем громкой музыкой среди артиллерийских раскатов. А еще в одном единственном слове, которое произнес воскресший хан, были включены не только эмоции, но и щедрая порция магии, проявившей по всему видимому объему множество светящихся всеми цветами радуги рунных символов, расположенных на полу, на стенах, на потолке и даже прямо в воздухе, который словно бы начал дрожать, в то же время оставаясь абсолютно неподвижным. И почему-то Олегу показалось, что барьеры между измерениями здесь и сейчас стали настолько тонкими, что пальцем ткни — дырка будет.

— Варавва! — Не остался в долгу древний волхв, чей голос обжигал словно пламя, в то же время неся на себе отпечаток мощи языческих богов. Глаза Олега ничего нового не увидели, но чувства чародея явственно сигнализировали о том, что вокруг архимагистра словно бы проявилась тень его любимого капища, каждый идол которого нес лишь отзвук каких-то далеких сил, но это были отзвуки сил воистину великих, и каждая из них отличалась от другой, ибо принадлежали они совершенно разным существам, даже по одиночке способными перевернуть мир, но все-таки работающими вместе. По крайней мере — иногда.

— Покемоны клишированные! — Тихонечко припечатал Олег высших магов мало кому понятным вне его родного мира ругательством, благо те услышать и понять чародея уж точно могли. Судя по всему, напряженно замершие посреди поля боя титаны вознамерились устроить друг с другом образцово-показательные личные разборки, немыслимые без припоминания старых обид, былых встреч и общих знакомых, щедро приправлено аномально высокой долей пафоса. Впрочем, стоило признать — и древний волхв и его противник по праву находились в той весовой категории, когда весь окружающий мир может и подождать, пока такая парочка отношения между собой выясняет. И в Савву, и в Варавву с обеих сторон конфликта обильно летели выстрелы и боевые заклинания тех, кто не смог или не захотел найти себе цели более подходящей, чем возвышающийся над полем боя гигант, в котором волшебства больше чем тварной материи, да только местный хан и русский архимагистр всю эту возню просто напросто игнорировали, сосредоточившись исключительно на своем противнике. Свинцовые пилюли и чары вплоть до четвертого ранга представляли им примерно ту же опасность, что пылинки и листики, которые ветром несет.

Битва не то чтобы совсем-совсем замерла, но интенсивность конфликта заметно снизилась, поскольку все живые люди непроизвольно отвлеклись на присутствующих рядом высших магов, готовых к бою, и по возможности постарались убраться от них подальше. Только вот возможность таковая имелась не всегда — выживший персонал командной надстройки, судя по всему, права не имел покидать свой пост в бою, а наседающие на русский десант мраморные статуи пугаться, впадать в замешательство или бояться за собственную жизнь просто не умели и потому продолжили воевать а полную катушку. Воспользовавшись относительной паузой, Олег сделал несколько шагов назад и перебазировался в центр своего отряда, к полевым медикам, раненным и бойцам, лучше всего работающим на средней дистанции. Ему требовалось время, чтобы достать и подготовить к бою свой собственный козырь, а именно стибренный из арсенала Колыбели Монстров артефакт, являющийся то ли волшебной версией одноразового гранатомета, то ли таким странным осадным орудием, которое даже кащениты перезаряжать не умели. Имелись у этого реликта былых эпох, ныне упрятанного в болтающийся на шее чародея медальон с пространственным карманом и иные недостатки. Во-первых, хранение допускалось исключительно в разобранном виде из-за высокой вероятности самопроизвольного срабатывания. Во-вторых, весила эта шутка чуть меньше двух центнеров и обычный человек её бы в одиночку даже поднять не смог. И, в-третьих, артефактом предъявлялись крайне высокие требования к оператору, не позволяющие передать данное изделение кому-то иному. Вернее, передать было можно, а вот использовать его по назначению имелись шансы лишь у самого Олега, да и то не стопроцентные. Чтобы использовать данный инструмент ведения войны с толком требовалось являться обладателем очень хорошего контроля, впечатляющего магического резерва и вдобавок опытным техномагом. А иначе выстрелить-то получится, а вот попасть именно туда, куда целился, можно будет разве только случайно…

Драка между двумя магическими тяжеловесами вспыхнула внезапно, словно какой-то невидимый рефери дал отмашку. Только началась она не с атаки, а с подготовительного раунда. Все оставшиеся в дееспособном состоянии лепетски-орудия словно взорвались изнутри, подобно породившей новое тела хана конструкции, однако никаких новых монстров под куполом крыши не появилось. Просто огромные потоки энергии потекли к создателю дворца из разрушившихся накопителей, окутывая его фигуру четко видимой аурой. Небольшая примесь материальных компонентов вроде драгоценной крошки или обрывков золотых энерговодов, впрочем, тоже была, и частично механическое тело хана впитало их, как сухая земля впитывает долгожданную влагу. Несмотря на то, что огненное тело Саввы было по большей частью скрыто доспехами, представляющими из себя одно сплошное произведение искусства по языческим мотивам, открытых участков на пылающем исполине тоже хватало. И именно в них возникли небольшие разрывы, через которые на мир взглянули сотни могучих артефактов, которые отличающийся изрядной жадностью древний волхв, на досуге балующийся археологией, собрал за свою долгую, очень долгую жизнь. Копья, мечи, секиры, посохи, браслеты, кольца, кулоны, книги, свитки, глиняные таблички…Даже чьих-то черепушек, чьи глазницы пылали изнутри огнем заметно отличающимся по цвету от пламенного тела архимагистра, вроде бы имелась парочка. Обе стороны конфликта решили не ограничиваться одной лишь собственной магической силой, пускай даже она и по праву могла считаться феноменальной, а прибегли к помощи дополнительных инструментов, заботливого подготавливаемых на протяжении веков как раз для такого случая. И значить это могло только одно…

— Ебанет! — Заорал рядом с Олегом какой-то абордажник, по всей видимости отличающийся повышенной наблюдательностью и отличными аналитическими способностями. И чародей бы с ним обязательно согласился, если бы не был так занять, одновременно стаскивая с себя шлем и заставляя воспарить медальон, который до того таскал на шее. Этот артефакт с пространственным карманом имел три несомненных плюса: был компактным, не жрал энергии владельца являясь самодостаточным и полностью убирал вес находящихся внутри предметов. К сожалению, минус тоже имелся — крайне ограниченный объем не позволял хранить внутри все, что хотелось бы. Или хотя бы пару кубических метров какого-нибудь груза. Древнее орудие, несмотря на огромный вес остающееся относительно компактным, влезть-то влезло, но вот кроме него места хватило лишь на десяток флаконов с дорогими зельями, которые на поясе или в каком-нибудь патронташе рисковали бы просто разбиться во время боя. — Сейчас они со всей дури ебанут!!!

Деревянный меч, от которого буквально шибало древностью и мощью, возник в руке русского архимагистра, чтобы заблокировать удар переливающегося всеми цветами радуги луча, хлестнувший из магической звезды на груди хана. Оружие словно живое существо вывернулось из руки владельца, будто бы отпрыгнуло от него подальше и исчезло туда, откуда пришло, но цена успеха была явно высока — грудь создателя дворца раскалилась изнутри и заметно дымилась, источая вонь горелого мяса, а расправленные остатки то ли татуировки то ли имплантата стекали вниз жидкими ручейками. Артефакты, которые древний волхв проявил из своего огненного тела на манер пирсинга, атаковались все и сразу. И ничего ниже четвертого ранга они в себе не содержали, видимо Савва считал бесполезным хламом те предметы, которые для других сошли бы за великое сокровище или прославленную фамильную реликвию. Молнии, тьма, лед, пар, свет, время, пространство и то, что Олег и идентифицировать-то не сумел в силу некоторого недостатка жизненного опыта…Пожалуй разве только огня не было в том шквале энергий, который древних волхв обрушил на своего противника, с ходу выложив на стол весьма весомую козырную карту, способную за счет одной лишь своей чистой мощи смести с лица земли не просто обычное здание размером с этот дворец, а пожалуй и всю столицу ханства. Магическое чутье чародея почти отказало из-за обилия впечатлений, словно зрение и слух неудачника, вокруг которого взорвался целый склад светошумовых гранат, но несколько особо ярких «сигналов» на фоне общей какофонии он все-таки уловил, а значит то были чары ранга седьмого…Хотя скорее все-таки восьмого, уж кто-кто, а хозяин Дальнего Востока имел влиятельных друзей-архимагов, способных для него расстараться и законсервировать то волшебство, с которым сам архимагистр успеха вряд ли добьется, а ведь все его враги в первую очередь готовились именно к пиромантии, возможно сдобренной толикой божественных сил, а тут ничем подобным и не пахло. К сожалению, битва не была закончена одним ударом, вернее одним ужасающим градом ударов, поскольку противник Саввы тоже имел свои козыри в рукаве. Руны, покрывающие собою практически все помещение, ярко запылали, воздействуя на десятки разрушительных чар, которым требовалось преодолеть совершенно ничтожное расстояние, чтобы добраться до своей цели. Часть заклинаний просто исчезла, часть резко поменяла направление своего движения и ударила либо в притянувшие их мистические символы, либо просто в стены, пол и потолок, часть все-таки выполнила свою работу, но ослабла в разы если не на порядки. Гиганта из металла и плоти, окружившего себя каким-то световым куполом, не испарило, не дезинегрировало и не разорвало на мелкие кусочки, а всего лишь слегка помяло и в десятке мест сразу продырявило…Вот только проделанные в его теле отверстия немедленно сомкнулись, заткнутые плотью и прилитевшими в них обломками артефактов, начавших встраиваться в тело хана.

Многочисленны турели, по всей видимости, сделанные лично хозяином дворца и оттого слушавшиеся лишь его одного, синхронно окутались одинаковым пурпурным светом, развернулись к Савве и открыли ураганный огонь темно-фиолетовыми лучами. Внешне они напоминали скворечник на палке, в котором забыли прорезать дырку для птиц — тонкая ножка, квадратная коробка и небольшое выступающее дуло. Однако же огневая мощь этих устройств внушала почтение — каждое из них делало в среднем по два выстрела в секунду, и когда какое-то из них промахивалось мимо цели, то где-нибудь в стене, в полу или в невезучем солдате образовывалась ровненькая сквозная дырка, словно выжженная лазером. Только вот с огнем использованная магия явно ничего общего не имела — ведь подобный душ заметно пригасил интенсивность пламени, составляющего тело русского архимагистра, начав того уменьшать в объеме и росте медленно, но неуклонно. По одиночке эти выстрелы были бы древнему волхву не страшнее укола сосновой иголкой, но когда таких атак каждое мгновение насчитываются сотни…Плюс, сам владелец дворца конечно же тоже не бездействовал. Состоящий из металла и плоти гигант расставил руки в стороны, словно борец и бросился вперед, не особо разбирая, топчет он врагов или союзников. И живое пламя в форме исполина ринулось ему навстречу, стреляя на бегу из тех плавающих в пламени артефактов, которые не были одноразовыми и имели относительно короткое время перезарядки, а также относясь столь же наплевательски к побочному ущербу — впрочем, ученики древнего волхва и сами сейчас являлись огнем и от контакта с пылающей ножищей вряд ли бы пострадали, а богатыри по определению считались персонами весьма трудноубиваемыми. Особенно когда их не бьют целенаправленно. Доказательством стал один из языческих воителей, которого архимагистр случайно пнул…Но облаченный в закопченые латы бугай трехметрового роста сшиб собою парочку живых защитников дворца, отрикошетил от стены, плюхнулся на пол, немедленно поднялся обратно заодно мимоходом вывернув из гнезда оказавшуюся в зоне досягаемости турель, отряхнулся словно большая собака стряхивая с себя язычки огня, который наверняка водой или песком затушить было практически невозможно и снова ринулся в бой, круша безучастных ко всему големов.

Словно борцы сумо маги, в которых ныне людей опознать бы смог далеко не каждый, врезались друг в друга, столкнувшись ладонями и принялись ерзать туда-сюда, надеясь то ли опрокинуть соперника, то ли выпихнуть его с ринга…Ну, то есть с крыши дворца. В том, что им хватит дури пробить давним недругом участок стены чародей даже и не сомневался. Савва продолжал поливать противника в упор градом магических ударов из плавающих в его пылающем теле артефактов, пусть даже интенсивность их снизалась. Спину и бока древнего волхва нещадно расстреливали турели, явно работающие в каком-то закритическом режиме, но древний волхв держался, а пламя его рук активно пыталось перетечь на хана, сделав его плоть и металл не более чем топливом для живого огня, который мог с равным успехом пожрать и металл, и плоть, и волшебство, и саму душу. Но стихия, нагло нарушающая законы физики, химии и термодинамики на сей раз столкнулась с той «пищей», что была ничуть не менее аномальна и противоестественна, чем она сама. Всепробивающий снаряд столкнулся с нерушимой стеной. Местный правитель упорно отказывался поджигаться, отменно держал удары боевых заклинаний разных школ и даже контратаковал — магическая звезда на его груди была испорчена, требуя как минимум серьезного ремонта, но окружавшие её круги рун остались исправны. Цепочки мистических символов полноводной рекой начали перетекать на русского архимагистра, всасывая в себя энергию и увеличиваясь в размерах все больше и больше, поскольку поглощенную силу они использовали для собственного развития…Материю тоже всасывали и использовали, но из неё в Савве сейчас имелись разве только артефакты, поскольку украшенный ликами и символы языческих богов доспех являлся такой же неотъемлемой составляющей жреца, как рука или голова.

— А хан-то у нас архимагистр или все-таки архимаг? — Задался ну просто очень своевременным вопросом Олег, собирая воедино древнее устройство, выглядящее как продукт полета фантазии полностью сумасшедшего конструктора…Или конструктора, которого заставляли работать постоянными побоями, каждый раз стуча исключительно по голове. А может просто обладающего нечеловеческим разумом и пользующегося нечеловеческой логикой. Массивное основание, отдаленно напоминающее игрушечный требушет, устанавливалось на более-менее ровной поверхности во взведенном состоянии и могло поворачиваться на триста шестьдесят градусов. Только вот длинный рычаг, отходящий от опоры, не швырял в воздух камни, а поднимал квадратный блок, к которому крепилось широкое дуло, похожее на пушечное. На очень высокой скорости поднимал. И стрелять предлагалось в тот момент, когда развернутое в нужную сторону поднимется на нужную высоту. Прицельные механизмы отсутствовали, режим управления подъемом сей ложки не был предусмотрен, попытки вручную задрать эту штуку и направить её куда надо грозили самоподрывом. Не упустить момент мог лишь очень опытный техномаг, хорошо настроившийся на артефакт…Если повезет. Насколько было известно Олегу, подобного технического маразма или его дальних родственников не стояло даже на вооружении армии Возрожденной Российской Империи, а это о чем-то да говорило! — С одной стороны, Савве он после экстренного воскрешения не проигрывает…А с другой — победить то ведь тоже не в состоянии, несмотря на все преимущества домашнего поля.

Отряд Олега продолжал стоять на одном месте и сражаться, уничтожая всех противников кто к ним приближался и атакуя с дистанции, но не продвигаясь вперед. В общем-то в этом уже и смысла не было, ведь артефакты являющиеся рабочими частями главного орудия дворца использовались своим создателем не по назначению, а пока один из магистров в компанию с теми богатырями, кто еще держался на ногах, сдерживал солдат и големов, второй просочился на территорию командной надстройки и основательно там зажег, спалив большую часть вражеских магов при помощи миниатюрного цунами из синего пламени то ли сам, то ли с помощью какого-то артефакта. Правда, учителю своему они не помогали — то ли считали, будто Савва и сам справится, то ли успели банально выдохнуться и подустать во время прорыва на крышу и сражения в одиночестве с превосходящими силами противника.

— Стрелять иль не стрелять, вот в чем вопрос, — задумался Олег, заканчивая сборку древнего артефакта и разворачивая его в сторону цели…Вот только от активации своей козырной карты чародей пока воздерживался. Во-первых, по понятным причинам ранее он подобного оружия никогда в жизни не использовал, а потому вероятность попадания в Савву была лишь чуть ниже вероятности попадания в его противника. И подобного удара в спину древний волхв уж точно не забудет и не простит, в этом даже сомневаться не приходилось. А во-вторых, на фоне извергаемой архимагистром бури энергий, принадлежащей вероятно чуть ли не всеми известным школам магии, один единственный удар, пусть даже способный и магистра при удаче до гробовой доски впечатлить, выглядел как-то жалко. Олег всерьез испытывал некоторое смущение от мысли влезть со своим главным артефактом в поединок высших магов, вероятно нечто такое же ощутил бы подросток, зашедший в секс-шоп и мысленно сравнивший размеры своего природного инструмента с теми имитаторами, которые там выставлены на витринах и вполне могу оказаться при случае использованы в качестве дубин. А еще одноразового козыря, чью стоимость трудно оценить, было банально жалко, ведь его использование никто компенсировать уж точно не собирался. — Стрелять иль не стрелять…А впрочем — ну их, пусть сами разбираются! Если расцепятся, то можно и ударить, а нет, так нет…

На решение Олега повлияло сразу несколько факторов. Во-первых, то, что собранное из металла и плоти тело хана начало потихонечку поддаваться пламени, которое расползлось по его плечам и маленькой, относительно всего прочего, голове. А во-вторых, появление на крыше еще сразу трех отрядов русских штурмовиков, практически одновременно поднявшихся по лестницам и вступивших в бой с защитниками дворца, чье количество сокращалось уверенными темпами. Люди и големы падали один за другим под ударами клинков и заклинаний, а замены им больше не приходило. Турелям тоже доставалось, причем как не больше, ведь занятые расстрелом Саввы они совершенно не защищали себя, а потому уничтожались рекордными темпами. Перевес в сражении потихоньку склонялся на сторону атакующих…И, похоже, даже хан это признал. Поднапрягшись, он смог отбросить Савву на десяток метров, а потом окутал свою голову тройным нимбом из вспыхнувших в воздухе рун и…Рассыпался. Башка хана пропала в неизвестном направлении, а кровоточащая алая плоть целыми пластами сползала с разрушающегося словно бы под собственным весом металлического каркаса, вот только судя по взбешенному реву архимагистра, в гневе начавшего топать ногами, проломившего крышу и провалившегося на этаж ниже, самоуничтожением данный процесс не являлся. Просто враг древнего волхва сумел сбежать, покинув свою находящуюся отнюдь не в лучшей форме материальную оболочку, захваченный дворец и столицу, которую теперь вряд ли кто-нибудь спасет от захвата и разграбления.