Демон и Лотос

Глава 8

Показался храм бога Ардена. В моём понимании храм — это что-то такое громоздкое, с высокими потолками, колоннами, с разной символикой по фасаду. Но никак не простой деревянный домишко. Да, он высокий, примерно с двухэтажный дом, но всё равно не впечатляет.

— В храме не вздумай ко мне обращаться, всё равно не отвечу. — Цетон был очень озабочен, даже, мне показалось, напуган. — Было бы лучше, если бы ты меня вообще туда не носил, но раз уж взял, то делай вид, что меня нет. И ещё, советую не давать свою кровь. Бог сразу увидит, что ты одарённый, а это лишнее внимание.

В это время я шёл и размышлял, что совсем сроднился с телом подростка. И оно начало мной уже управлять. Полчаса назад я совершил убийство, убил только за то, что меня оскорбили. И ведь даже сомнений тогда не испытывал, они настигли меня только сейчас.

Остановился, посмотрел на храм. А зачем вообще нужно завещать сущность какому-то богу? Он что, даст тебе за это какие-то силы?

— А у богов есть паладины? — Спросил я призрака.

— Кто? — Уже задав вопрос, я понял, что последнее слово сказал на русском.

С этой мысленной речью вечные непонятки. Иногда граф понимал, что я говорю на своём родном, иногда вот так, переспрашивал. Самыми понятными для него были ругательства. Он даже перенял несколько.

— Воины, наделённые божественной силой.

— Они называются аватары. — Я имел ввиду другое, но уже понял, что такого тут нет. — Я же тебе рассказывал, что боги могут временно вселяться в тех, кто им посвящён или имеет якорь. Не полностью вселяться, конечно, что позволяет им это делать одновременно с несколькими людьми, если бог достаточно силён. В людском теле боги не так сильны, но зато на них не действуют никакие ограничения, какие есть у богов.

— Хайлин, это последняя возможность отказаться. — Повернулся я с надеждой к мечнице. Мне очень не хотелось взваливать на себя ответственность за неё и больного ребёнка.

Может, вылечить девочку, да пусть отправляются, куда хотят? Но опять же, за несколько дней эта врунья может узнать что-то, что ей знать не положено.

— Я не отступлю. — Сжала та губы. — Ты дашь противоядие сестре, или я тебя убью.

— Знаешь, пожалуй, я передумал. — Тут же остановился я, хотя только что собирался продолжить путь. — Идите вы с сестрой своей дорогой, а мы пойдём своей. — Не сможет она меня принять, как того, кто будет ей приказывать.

— Я же тебе говорил, что хлыст необходим. — Тут же весело отреагировал граф.

— Ты обещал! — Остановилась и она.

— Не ври. — Тут же отреагировал я. — Я сказал, что мы поговорим об этом, когда ты дашь клятву. Кажется, этот разговор не состоится.

— Но…

— Ты вот тут, на этом месте должна решить, вступаешь ты в мой отряд или нет.

— Так я же уже решила.

— Командиру отряда не угрожают убийством. — Засмеялся я. Театрально, но ей хватило, она сразу же отвела взгляд. — Ты будешь подчиняться мне, как командиру всегда и во всём, или идёшь своей дорогой.

— Цетон, а что я с ней буду делать, когда пойду учиться? — Эта мысль только пришла мне в голову. Ей же придётся и тогда платить зарплату, это же десять серебряных в день! — Если она узнает мои тайны, я даже выгнать её не смогу.

— Заключишь договор с кем-нибудь. Это как раз ерунда, она будет получать больше, чем оставлять себе, это наоборот выгодно. — Точно, буду сдавать её в аренду.

— Я делаю это только ради, сестры. — Упрямо сжала она губы.

— Прекрасно, делай. — Кивнул я головой. — Но ты в своей жизни когда-нибудь пробовала получить товар, не заплатив?

— Я не воровка! — Тут же вскинулась она.

— А сейчас требуешь от меня что-то, сама ничего ещё не сделав. — Спокойно парировал я. — Ты даёшь клятву, мы разговариваем на счёт твоей сестры. — Закончил я свою мысль. — Не раньше.

— Я поняла. — Кивнула она. — Я дам клятву. — Но тут же упрямо добавила. — Но если ты не вылечишь сестру, то я убью себя.

— Упрямая. — Удовлетворённо заявил граф. — Если сможешь её правильно воспитать, то будет самым верным тебе воином. Соглашайся с её заявлением.

Зашибись, ещё один объект воспитания. Как будто мне двоих детей не хватало, теперь ещё одну на себя повешу. Даже двух! Не отряд, а институт благородных девиц какой-то. «Ало, это Смольный?»

— Договорились. — Всё же кивнул я мечнице и продолжил путь к храму. Мы до него не дошли метров двести всего.

— Что ищете вы в обители бога? — Внутри, сразу возле входа, стоял дед. Жилистый такой, явно бывший воин. — Не стоит беспокоить его просьбами или мольбами, Арден не любит просителей.

— Мы пришли, чтобы эта девушка дала мне клятву именем своего бога. — Ответил я ему. Кланяться не стал, хотя, признаться, еле сдержался.

— По своей ли воле ты хочешь дать клятву, женщина? — Повернулся он к ней, но немного в сторону. И только сейчас я понял, что дед слепой. — Арден не любит принуждения.

— По своей. — Коротко кивнула она.

— Что оставишь ты в залог своей клятвы? Арден не любит золото, ему нравятся поступки и желания.

— Я оставлю в залог свою жизнь.

— Если ты посвящена Ардену, то ты — воин. Жизнь воина не имеет цены для Ардена, оставь что-то другое. — Спокойно парировал он.

Хайлин растерялась. Кажется, у неё совсем нет «домашних заготовок», наверное, клятву она никому ещё не давала.

— Тогда, я оставлю свою сущность? — Всё же ответила она с вопросительной интонацией.

— Твоя сущность и так завещана Ардену, оставь что-то другое. — Дедок даже интонации не изменил.

Кажется, этот бог большой привереда.

— Хранитель, может ты подскажешь, какой залог не оскорбит бога? — Хайлин сложила руки в просительном жесте, как будто не замечая, что делает это перед слепым. И что интересно, в этот раз руки были в ладошках, а не в кулаках, как при разговоре со мной.

— Ты уже получила от меня совет, но не услышала его. — Он не улыбнулся, не рассердился. Дед всё так же монотонно вещал. — Арден ценит поступки и желания, а не материальное.

— Но у меня больше ничего нет, только сестра. — Продолжала говорить та, всё так же умоляюще. А со мной всегда разговаривает исподлобья.

— Арден не принимает клятвы с залогом других людей, оставь что-то другое.

— Хранитель, подскажи, я не знаю, что бог примет в качестве залога за нарушенное обещание. — И низко поклонилась слепому.

— В жизни каждого воина есть место удовольствию. — Тот опять не удивился. — Чревоугодие, похоть, страсть к деньгам, азарт, любовь. Ты можешь оставить в залог свои желания, которые являются для тебя самыми важными.

— Я люблю свою сестру, если я оставлю любовь к ней, Арден примет?

— Ты сама должна решить это, но если твоя любовь для тебя не является самой важной в твоей жизни, бог не примет такой клятвы.

— Но что тогда я могу предложить? — Девушка уже в отчаянии. Кажется, нужно было идти в другой храм. Этот бог вообще жуткий привереда.

— Воин всегда в чём-то лучший. — Продолжал монотонно работник храма. — Сила, способности, умение что-то делать лучше других, ты можешь оставить их.

— Я поняла. Я оставлю свою силу. — Наконец твёрдо ответила ему Хайлин.

— Это твоё решение, заходите.

Внутри храм тоже не поражал. Общий зал, голые стены. Ни рисунков, ни икон. Три каменных тумбочки в центре, в каждую воткнуто оружие. Меч, нож, лук. Посоха мага нет, да и шпаги что-то не вижу.

Это что, оружие, которое ждёт своего Артура? Кто достанет, тот и избранный. Но я вот точно им не хочу быть, потому что все избранные потом бывают посланными. Посланными куда-то, по делам бога, насмотрелся я сериалов на эту тему.

Нет уж, я хочу идти туда, куда Я хочу, а не какой-то там бог.

— Каков твой путь? — Возле камней стоял другой мужчина. Этот был относительно молод, не больше сорока лет, но тоже бывший воин. А может и не бывший, кто их разберёт. Обращался он ко мне, но я промолчал.

— Я воин меча. — Ответила ему Хайлин, сделав шаг вперёд.

Мужчина перевёл взгляд на неё, голос его налился торжественностью.

— Что ищешь ты в храме?

— Пришла дать клятву человеку по прозвищу Демон.

— Скажи мне, воин меча, по своей ли воле ты даёшь эту клятву?

— Да, по своей. — Она собралась, отвечала не задумываясь.

— Скажи, есть ли на тебе другие клятвы именем богов?

— На мне нет других клятв.

— На какой срок ты собираешься дать свою клятву? — Вот тут она задумалась, а потом повернулась ко мне, посмотрев вопросительно.

Так. Если я соглашусь, что клятва только на время, пока она в отряде, то недолго мои тайны будут оставаться тайнами.

— А какой максимальный срок? — Спросил я у работника храма.

— До следующего перерождения. — Тот ответил, спокойно переключившись с торжественной речи на обычную.

— Тогда до него. — Храмовник опять перевёл взгляд на Хайлин.

Та задумалась. Если не согласится, тогда и клятва мне не нужна, надеюсь, она это понимает. Видно было, как девушка колеблется, но потом она всё же упрямо сжала губы и кивнула.

— До перерождения.

— Да будет так. — Кивнул служитель и снова заговорил более спокойным голосом, в котором отсутствовала торжественность. — Ты знакома с ритуалом?

— Он такой же, как во время посвящения?

— Начало такое же. — Кивнул он удовлетворённо. — Кровь на оружие в алтаре проливается вначале, дабы призвать внимание бога к словам клятвы. Дождись внимания бога, потом говори. Если клятва будет не принята, кровь не впитается. Обычно, это случается, если бога не устраивает цена, но бывает и сама клятва ему не нравится, тогда отказ будет сразу. Предлагать цену больше четырёх раз нельзя. — И развернулся, уходя.

Чётко и лаконично у местных богов, не то, что у нас на Земле. Помню, бабушка мне только про то, что нельзя

делать сумела сформировать. Есть какие-то там десять заповедей. А что можно, я так и не понял. Получается, можно всё, что не запрещено, но это странно.

Мы остались вдвоём. Вокруг стояла гулкая тишина, даже не верится, что за стенами шумный город. Отличная звукоизоляция.

Хайлин стояла и смотрела на камень с воткнутым мечом. Кажется, она решила его взглядом вытащить. Нет, всё же решилась, вытащила небольшой нож, порезала ладонь, и кровавой ладошкой провела по мечу в камне.

Прошла минута. Всё та же тишина, ничего не происходит. Может, бог спит? Устал воевать, стал пацифистом. Или, может в его шлеме голубь гнездо свил, вот он пока и не у дел.

Вдруг тишина оказалась нарушена. Как будто издалека нарастал гул, который постепенно стал чётче, и стало понятно, что это бой барабанов. Ритм маршевый, «песня про войну».

Стало темнеть. Нет, не как обычно для меня, когда всё становилось просто серым и невзрачным. Начало действительно темнеть, как будто гасят свет в кинотеатре. И в этой темноте стало видно, что меч, покрытый мазками крови, стал светиться изнутри. Свет постепенно разгорался, пока всё оружие не превратилось в светящийся артефакт.

У меня дома была фигурка, которая накапливала свет за день, а когда становилось темно, она светилась бело-зелёным светом. Тут было очень похоже.

Хайлин приободрилась, расправила плечи и снова положила руку на меч.

— Арден, я пришла сюда, чтобы ты стал свидетелем моей клятвы. — Её голос был сиплым, в нём не было торжественности, она боялась своего бога. — Я клянусь в том, что полностью доверяю свои способности, свою жизнь и здоровье сеньору Демону. Обязуюсь до своего перерождения выполнять все его приказы, как командира, хранить его тайны, защищать его жизнь и интересы, как свои. — Тут она глубоко вздохнула и закончила. — В залог соблюдения этой клятвы я предлагаю свою силу.

Меч немного потускнел, но так и остался измазанным красными разводами. Бой барабанов усилился.

— В залог я предлагаю свою любовь к сестре. — Немного растерянно предложила Хайлин второй вариант.

Ещё потускнение, усиление боя барабанов. Опять мимо. Как там сказал служитель? Четыре раза можно предлагать? Странно, в наших сказках везде всё по три.

Девушка совсем растерялась. Она обернулась ко мне, но я тоже вот так сразу не мог придумать ничего, что мог бы оценить её бог, потому пожал плечами.

Пауза затягивалась, меч снова начал тускнеть, а барабаны как будто стали бить по мозгам.

Но тут я вспомнил Сенилу.

— Предложи свою память. — Шепнул я Хайлин.

— Какую память? — Немного растерянно покосилась она на меня.

— Свою. Если ты нарушишь клятву, ты забудешь всех своих родных, знакомых. Потеряешь все свои знания и умения.

Она помолчала, потом всё же проговорила, гипнотизируя взглядом уже тусклый меч:

— Арден, в залог соблюдения клятвы я предлагаю свою память.

Раздалось шипение, с которым кровяные разводы стали впитываться в едвасветящуюся фигуру меча.

Хайлин с коротким вскриком отдёрнула руку и сделала шаг назад. Посмотрела на свою ладошку, там начал выступать ожог в виде меча. Судя по сжавшимся упрямо губам, ей было больно, но она терпела. Но через несколько секунд удивлённо повертела руку, как будто боль внезапно пропала. Силуэт меча на ладони начал тускнеть, пока не исчез совсем. В зале стало светлее, бой барабанов постепенно затих.

— Арден принял условия клятвы. — Вышел откуда-то сбоку второй хранитель. — Ты можешь идти. И помни, бог видит всё, пусть и не всегда показывает это.

Я дёрнул за руку растерянную бодибилдершу, которая, казалось, совсем потерялась. После того как она перевела потерянный взгляд на меня, махнул готовой на выход и она побрела за мной. У неё как будто какой-то стержень выдернули. Надеюсь, она не окажется действительно ещё одним ребёнком в моей «детской» команде.

— Мне надо в Гильдию забежать, а ты иди в таверну. Собирайтесь, вернусь и поедем. — Заговорил я вслух, как только мы вышли.

— Да, конечно. — Кивнула девушка задумчиво. Пусть побудет одна со своим изменившимся статусом. Но тут она остановилась, как будто наткнулась на стенку. — Ты вылечишь сестру?

— Не беспокойся, она вылечится. — Постарался сказать это как можно теплее. — Добро пожаловать в отряд Демона.

— Демон, а как тебя на самом деле зовут? Ты, правда, благородный?

— Я баронет Ганнидар де Летоно.

— Так ты не только благородный, ты аристократ! — Ахнула она. — Но почему…

— Хайлин, некоторым тайнам лучше оставаться тайной. — Прервал я расспросы. — Иди к остальным.

— Да, конечно. — Интенсивно закивала она. И я видел, как она что-то там осмысливает, потом плечи её расправляются, а на лице появляется улыбка. — Надо же, я в отряде настоящего аристократа. — Она огляделась, посмотрела на храм. — Спасибо, Арден!

Ну прямо отлично! Бог-то тут причём? Но предпочёл промолчать, это её тараканы. Успокоилась и ладно, у меня и без неё дел полно.

Забежал в Гильдию, снял заявку на мечников.

— Сеньор Демон, скажете, куда направляется Ваш отряд? И скажите, какой деятельностью планируете заняться?

— Какая разница? — Что-то не слышал, чтобы авантюристы отчитывались о том, куда они пошли и чем заняты. Их вообще нужно было назвать анархистами, а не авантюристами по моему мнению.

— Понимаете… — Немного скомкано ответил мне клерк. — Мы могли бы послать в ближайший филиал информацию, что Вы будете там, они будут оказывать всяческую помощь.

— Пошлите информацию во все. — Пожал я плечами и нагло уставился на него. — Если кто-то её не получит, я её сам сообщу. Мне не сложно. — Решили отследить мой путь? Не получится. Я, как всегда, и сам не знаю, куда направлюсь.

Глупых аргументов больше не приводилось, и я вышел из кабинета.

— Тебе нужен мастер воды. — Напомнил мне о взятых обязательствах граф. — Или магистр ветра, но таких единицы, проще мастера найти. Есть два лечебных амулета, но оба индивидуальные.

Полгода назад у меня было шесть одноразовых лечилок, но именно на них я тренировался сбрасывать и снова набирать ману. Царапин с порезами мы с Квадро заработали за это время немало, потому постепенно все шесть амулетов пришли в негодность. Они натурально рассыпались в руках, когда я в очередной раз пытался наполнить их маной.

Да и сомневаюсь я, что они бы помогли. Тут нужно двойное заклинание, против ядов и против ослабленного организма, если судить по тому, как амулет Сенилы действовал.

Алгоритмов действий, по сути, возможно два: первый, я телепортируюсь в столицу вместе с девочкой, перепривязываю амулет, возвращаюсь к своей команде. Этот вариант плох чем: двести сорок монет золотом в минус за телепорт, да и остальные останутся без моей защиты. Нас уже выдавливают из города, но используют административные методы, а если меня не будет, то и до силовых дойдёт. Нет, оставить своих в пределах этого баронства я не рискну.

Второй вариант: своим ходом допилить до города Милтов, это ближайший город, в котором точно есть мастер воды. Верхом до него где-то суток двое, если судить по карте, которую я в своё время купил, но опять же, как верхом везти человека в коме? Значит, только в повозке. А повозкой как раз и будет четыре дня. Успеваем впритык, а если учесть, что день, считай, прошёл.

Самое неприятное, этот город был расположен крайне неудобно. Граф сказал, что до него нельзя добраться напрямую по Древним Дорогам, как я в глубине души рассчитывал. Дойти до ближайшего входа сутки, потом по самой Дороге, затем от ближайшего выхода пешком (лошадей по этим дорогам не провести), выйдет даже дольше, чем, если отправиться обычным образом.

Но мы и так должны успеть, даже если девочка протянет пять дней всего. Вполне возможно, что она выживет, если её начать лечить и через десять дней, тут всё индивидуально.

В Ленмане, в городе, в котором мы сейчас, нет магов воды или магистров ветра. Только два мага земли, один в ранге мастера, второй ещё ниже. Как я понимаю, если ты поднялся выше, то делать в провинции тебе нечего, рули в столицу. Вот там можно вообще найти мага жизни, который и без всяких амулетов поднимет девочку на ноги, но до столицы своим ходом даже верхом будет больше семи дней, скорее, все восемь. На повозке мы сюда ехали очень долго, не успеем однозначно.

— Эй, Демон! — На выходе их здания гильдии авантюристов меня окликнула пара воинов, лет по двадцать пять примерно. Кажется, я их где-то видел, но вот где — сразу не вспоминается.

— В чём дело? — Ответил, но тут же решил уточнить у графа, у него память получше. — Цетон, не помнишь, откуда я могу знать этих людей?

— Эти двое из отряда Седого Кабана, были с ним в таверне. — Выдал справку призрак. Ну, хоть понятно направление разговора.

— Говорят, ты со своим отрядом идёте за Серебряным Цветком?

— Бессовестно врут. — Пожал я плечами. Кстати, они мне напомнили. Надо было зайти к спецу по животным, набить ему рожу. Хотя, теперь возвращаться уже лень, пусть живёт. Пока что. — И кто говорит?

— Да много кто. — Нагло заявил один из них. — Может и врут.

Парни не сдвинулись с места, а я пошёл мимо. Подходить к ним? Много чести, да и времени жалко. Думаю, в городе я все дела переделал, можно выдвигаться.

— Эй, Демон, оставил бы ты больных в городе, опасно это, тащить немощных куда-то. Не ровен час, помрут. — Уже громче сказал всё тот же мне в спину.

— Как-нибудь сам разберусь. — Кинул я через плечо, не остановившись.

— Как бы и ты не заразился от них. — Крикнул он уже во весь голос. — Говорят, эта болезнь заразная. Не боишься?

Чтобы ответить на эту явную угрозу, нужно было бы остановиться и тоже кричать. Не, мне лень. Я бы им руками показал, куда им идти со своими угрозами, так ведь не поймут нашего русского жеста, бедные.

Около таверны я застал уже конец суеты моих людей. Хайлин с Квадро бодро таскали вещи в кибитку, а Сенила с Наталиной уже были устроены внутри. Сообщать всем, что моя рабыня поправилась, я посчитал лишним, пусть лежит, изображает беспамятство. Лишь бы наш правдолюб не проболтался.

За эти полгода у нас, оказывается, собралась просто куча разного барахла. Половина кибитки была завалена различной утварью, которую мы в своё время закупили для облегчения своего быта, и вот теперь это всё будут тащить две бедные лошадки. Мне прямо их жалко.

— Много ещё? — Остановил я Квадро. Руководил погрузкой он, и Хайлин слушала его команды совершенно спокойно.

— Всё уже. — Кивнул он утвердительно, и словно подтверждая свои слова, взобрался на скамейку. — Можем выезжать. Править к базару?

— Нам что-то там надо? — Я думал, что припасы он уже закупил.

— Лошадок бы ещё парочку. — Протянул он просительно. — Эти будут уставать быстро, изведём. Вес очень увеличился.

— Во сколько это нам обойдётся? — Опять траты! Я пошёл в авантюристы, чтобы денег заработать, а уже скоро в минус уйду.

— Надо вьючных брать, да выносливых. — Начал он мне свои объяснения. Тоже, как и граф, всё пытался научить меня различать нюансы в этих животных, но мне было это не интересно.

— Ты мне цену скажи, хоть примерно. — Прервал я рассуждения парня.

— Не знаю. — Пожал он плечами равнодушно. — За сколько сговоритесь, то не моё дело.

— Понятно. — В какой-то степени, он прав. Зачем ему знать, сколько я потратил на то или на это? — Тогда, правь к рынку, раз надо. — И вздохнул тяжело. Когда я уже стану магом и буду только денежки мешками грести.

Двинулись. Во дворе стояла куча людей, нас ещё никогда так людно не провожали.

— Народ знает, что тебя Красный Нож выгнал. — Заметил граф. — Переговариваются, что совсем обнаглел, нет на него управы. — Подслушивает, как всегда.

— Может, возмутятся и подадут жалобу в канцелярию? — Выдал я вариант, хотя и не верил в такое. Тут народ вообще не дружный, единоличники одни.

— Они-то? — Скептически хмыкнул призрак, подтверждая моё мнение. — Все знают, что за всем этим стоит Нож, но кто он, никто не знает. На кого жаловаться? И кому? Управляющему, который почти наверняка им и является? Пожалуешься, а потом внезапно заболеешь. Или заболеет кто-то из твоих родных.

— И я яркий пример того, что даже благородный пацан ничего сделать не смог и убегает. — Выдал я итог своих мыслей по этому поводу.

Настроение испортилось. Действительно, если со стороны посмотреть, то мы неудачники. И трусы, раз сбегаем.

Телега двинулась, прошла мимо меня. Мы с Хайлин решили пока идти пешком, облегчить лошадкам работу. Да и недалеко тут до рынка, иначе бы таверна разорилась. Основная масса, что останавливаются тут поесть или пожить — приехавшие торговать или что-то купить. Быстро доберёмся, мы уже за стеной, это не через город двигаться.

— Граф, не помнишь, у меня были амулеты на основе огня? — Из задней части кибитки торчали два усика магических ниток. — А то у меня голова сегодня совсем не соображает.

— Она у тебя никогда нормально не соображает. — Тут же отреагировал тот. — Ты мне сразу скажи, что увидел.

— Два красных усика, тянутся в стороны на длину человеческого роста. Похожие были на защите дома, но эти немного другие, с каким-то фиолетовым оттенком.

— О! Знакомая штука. — Обрадовался граф, заставив меня напрячься. Его весёлость никогда ничего хорошего не приносила. — Ты кому-нибудь говорил, что поедешь в сторону рынка, а не сразу по дороге?

— Нет. — Удивился я вопросу. — Да ты же сам слышал, что нужда только что появилась.

— Тогда тебе повезло. — Заявил он азартно. — Это такой очень интересный амулет. Знаешь такие, которые перекрывают путь, ты пересекаешь линию, он срабатывает.

— Конечно, знаю. — Да чтобы бывший охранник не знал, что такое защита лазерным лучами? — Хочешь сказать, если я пересеку эти линии, сработает предупреждение?

— Нет, тут другой принцип. Этот амулет должен пересечься с другим, активироваться, а потом, через какое-то время вырывается магия огня. И… БАХ! Всё сгорает.

— Отлично, я рад. И сильный огонь вырывается? — Хотя, какая разница, всё равно все сгореть успеем.

— Их используют, чтобы стены взрывать. — «Обрадовал» меня азартный граф. — Подползаешь к стене, активируешь и быстро-быстро уползаешь. А потом… БАХ! И стена упала. Очень красиво, кстати. И заклинание простое, шестого уровня, но маны огня всё равно надо много. Его подмастерья долго напитывают, бывает, неделями. Жаль, эти амулеты одноразовые и дорогие.

— Сколько осталось времени до того, как будет БАХ? — Я еле себя сдерживал, чтобы не убежать с воплями и криками, слушая его весёлые рассуждения.

— Если ты видишь усики, амулет не активирован. — Ответил он, вызвав у меня сильный вздох облегчения. — Они торчат на случай, если амулет в землю зарывать придётся. Его надо активировать, потом усики спрячутся. Активируют другим амулетом, капель пять занимает активация. А времени задержки… По-разному бывает: от минуты, до одного дня. Думаю, тебе подложили тот, что на подольше. Ушёл в лес и пропал.

— А почему его нельзя активировать, а потом подложить? — Так понял, что тогда я бы ничего не увидел.

— Как только амулет активирован, его нельзя касаться. Любая аура рядом, и всё, сразу бахнет. Защита от обезвреживания.

В армии нам давал несколько уроков один сапёр из бывших афганцев. Он и рассказывал про «минные войны», когда мины ставят на сапёров, которые ставят мины. Тут, оказывается, тоже минная война идёт. И мины, как и на Земле, закладывают «на неизвлекаемость», и таймеры есть.

Да, всё придумывают для войны. Лучше бы амулет, который одежду стирает, придумали. Стиралки-автомата нам временами очень не хватало. Очень хотелось снова на вопрос «что делаешь?», отвечать «лежу, стираю!».

— А как этот амулет обезвреживают?

— Ману из него всю забирают. — Как что-то само собой разумеющееся, ответил граф. — Подбрасывают высасывающий амулет, если стоит защита, то как раз успеваешь убежать, перед тем как бахнет. На остатках маны бахает несильно, стена не падает.

— Ну, спасибо! — Нам хватит и остатков за глаза. Это что, бахнуть повозку, а мы потом пешком идти будем? Да и не будем же мы выгружаться посреди улицы, вещи тоже сгорят. — А другой способ есть?

— Не знаю. — Получил я достаточно беспечный ответ. — Я же не маг огня.

Эх, придётся брать дело в свои руки. Заскочил внутрь повозки, решив быстренько поискать амулет, пока действительно его что-то не активировало. Пересечение усиков я видел, потому, просто перекладывал сваленную гору вещей из одного угла в другой. Может, повыкидывать половину? Вот зачем нам эти стулья, например? В походе можно и на брёвнах посидеть, а места эти корявые конструкции занимают много. Или вот эта ванна, которая вообще занимает треть пространства?

Амулет я нашёл. И почему-то даже не удивился, когда он оказался на дне корзинки с едой, которую, как утверждал Квадро, ему дала Марта. Совершенно бесплатно. Я теперь и продукты эти есть побоюсь, вдруг они отравлены, чтобы наверняка. Может, так корзиной и выкинуть?

— Квадро, у нас ещё есть провизия, кроме этой корзины? — Вышел я из кибитки.

— Есть та, что я на рынке купил. — Кивнул он утвердительно. — На десять дней, как ты и сказал. Там сбоку лежат мешки с крупой и травами. Сухое мясо отдельно положил, Сенила знает где. Но на лошадей надо бы прикупить. Сейчас зима, травы почти нет, кормить в дороге будет нечем.

Уже легче, голодными не останемся. Про амулет я ему не рассказал. Вообще про него никому решил не рассказывать, вернувшись внутрь повозки.

Рискну и вытащу эту опасную игрушку. Любопытно, да и граф утверждает, что пока она не активирована, то условно безопасна.

Мина оказалась в виде куска плоского зелёноватого камня, немного грубо обработанного с двух краёв. Линий огня от камешка в стороны шло не две нитки, а шесть, перекрывая все направления с гарантией.

Накопителей было три, каждый шёл к отдельному узору, но вот что мне очень не понравилось, так это то, что мана в двух накопителях и узорах была не красной, а блестела чёрным. Кажется, эта штука сделает не громкий «бах», а скромный «пух», который должен поразить нас каким-то проклятием. И даже если нас и найдут, то расследовать не будут, раз «баронет баловался магией смерти».

Многоступенчатая подстава.

Один из чёрных рисуночков показался мне ну очень знакомым. Где-то я его видел, совсем недавно. Логично рассуждая, магию смерти я мог видеть только в книжках, что утащил в своё время у чернокнижника, который и призвал меня-призрака в этот мир.

Время от времени я просматривал ту литературу, но так и не собрался выучиться читать на нермилийском, всё как-то некогда было. Амулеты «интенсивного обучения чтению» так бесполезно и валялись у меня в рюкзаке. Во время обучения, желательно только спать, да есть, опасно вступать с кем-то в бой, мозги интенсивно учатся. А я же вёл активный образ жизни: тренировки, поход на Зелёного Оленя, а потом убийства «опасных» кротов и лисиц. Не до учёбы, в общем.

— Граф, а если эту штуку активируют, пока она у меня в руках, она сразу же сработает? — Я описал ему все особенности конкретно этой мины. Особенно мне не нравилось то, что активатор накопителя не имел, он вообще был сверху наложен, очень странная конструкция. Активация, как в бомбе, но сама бомба совсем не такая, какую знает призрак. — Она же сейчас как раз в пределах моей ауры.

— Пока эта штука касается чьей-то ауры, то активировать её нельзя. Обычно. — Задумчиво протянул он. — Защита от случайностей и криворукости военных, но этот амулет-то нестандартный. Заклинание активации похоже, но я его точно никогда не знал, могу ошибаться. И на нём могли такую защиту и не ставить.

— Тут тоже активировать явно не маги будут, в городе нет магов-огневиков, только два земляных. — Заметил я. — Но ты прав, лучше поберечься.

Мы как раз подъехали к рынку и я, спрятав опасную игрушку в свой цветастый портфель, выскочил наружу. Усики огня наружу не пробивались, сразу же проверил. Уже спокойнее, но лучше, как доедем до леса, опасную вещь выкинуть. Сейчас выкидывать её при таком скоплении народа было безответственно. Я ж не террорист какой-нибудь.