Демонолога вызывали? Том 2

Глава 10

— 10 —

Я снисходительно покосился на Альфа.

— За кого ты меня принимаешь? За первогодку, который только вчера в стены академии попал?

Но даже новичок, который с ремеслом демонолога пока еще на уважительное «вы», сумел бы понять, что в доме Крудо дела обстоят нечисто. Причем к гигиене это никакого отношения не имело. Я повернулся, чтобы окликнуть Рамона, но тот уже вышел из дома, обогнув поваленную дверь.

Женщина зашлась в приступе кашля — такого сильного, что ее тело сотрясалось как под ударами. Да это и были удары, только шли они изнутри. Вне всякого сомнения, это была пневмония, притом сильнейшая. Если ничего не предпринять, то до следующего утра женщина не дотянет. Но не вирус и не бактерия вызвали эту болезнь.

Вовсе нет. Виновник здесь был совсем другой. И с ним не справился бы даже самый опытный доктор с лучшим оборудованием. Я вздохнул. Крудо, чья рука все еще крепко сжимала мою, насторожился.

— Что такое? Надо помочь? Крудо все сделает!

Сейчас вся уличная нахальность, присущая человеку, который был вынужден рано повзрослеть, с него слетела. И из-под этого фасада проглянуло лицо ребенка, который отчаянно нуждается в том, чтобы кто-то взрослый пришел ему на помощь.

Этим кем-то решил стать я. Пусть и тело Андрея Митасова ненамного старше самого Крудо.

— Не сомневаюсь, — ответил я как можно более ровным голосом. — Твои сестры сейчас дома?

Он ткнул пальцем в сторону кухни. Впрочем, кухня — весьма сильное название для небольшого уголка с керосиновой плиткой, охлаждающим ларем и шкафом для посуды. Там из кухни вела обшарпанная дверца.

Я прошел к дверце, распахнул ее и заглянул внутрь. Две пары глаз тут же внимательно уставились на меня. Одна девочка, постарше, лет пяти, сидела возле койки и играла с деревянной лошадкой. Другая, совсем маленькая, перебирала в манеже кубики.

— Есть на улице соседи, которым ты доверяешь?

Крудо ненадолго задумался.

— Нет таких, — наконец сообщил он. — Люди не любят Крудо, гонят его. Разве что тетка Эльжбета в конце улицы, но она…

— Пусть, — перебил я его. — Тетка Эльжбета сейчас дома?

— Если не ушла на рынок или молиться, то да, — ответил Крудо.

Хорошо, что у меня был надежный способ проверить, не отправилась ли куда-нибудь по своим делам эта самая тетка. Один мелкий, хитрый и очень доставучий способ.

— Проверь дом в конце улице, живо, — шепнул я Альфу.

Он понял, что дело действительно серьезное, поэтому ретировался молча — только крылья зашелестели. Девочка с лошадкой в удивлении уставилась на нас.

— Крудо, что происходит? Кто этот дядя? Мы с Марикой хотим кушать!

— Дядя пришел вылечить вашу маму, — сказал я. — И вы мне очень поможете, если будете хорошо себя вести.

Это нехитрое убеждение сработало как часы — обе сестры Крудо примолкли. Взглядов с нас они так и не сводили, но не издавали ни звука. Только кубики щелкали друг о дружку.

— Фух, что-то я поднабрал массы, кажется, — заявил Альф и привычно приземлился мне на плечо. — Надо сказать этой бабе… Рэнфри, чтоб прекращала жарить картошку на сале.

— Это тебе надо прекратить таскать картошку с тарелок всякий раз, как ты ее видишь, — сказал я.

— Я не виноват! — взвизгнул Альф. — Меня бес попутал!

— Что узнал? — не стал я ввязываться с ним в идиотскую перепалку.

Он торопливо зашептал мне в ухо.

— В конце улицы действительно живет какая-то тетка. Странная — жуть! На улице теплота, а она нацепила овчинный тулуп и копается в своем огороде. Что у вас, у людей, в головах, нам, честным демонам, никогда не понять!

— О да, честнее тебя во всем аду не сыщешь, — усмехнулся я. — Молодец.

Альф горделиво приосанился и расправил в лапы в стороны. Мимоходом заехал мне в ухо, и за это я согнал его с плеча.

— Не почивай на лаврах, работа еще не закончена.

Он поглядел на меня серьезно и кивнул. Я еще раз окинул взглядом комнату, в которой жили дети. Отовсюду сквозила серьезная бедность. Ее пытались скрыть, но она была видна и в ветхих бумажных обоях, и в трещине на оконном стекле, и в одинокой лампочке без абажура под потолком.

Чьи-то неумелые руки пытались сделать уборку — наверняка, когда мать слегла, Крудо решил позаботиться об этом самостоятельно, но просто разогнал пыль по углам.

Все равно попытка достойная. Эти люди заслуживали лучшей жизни. И она вполне могла бы у них быть, если бы не Донован Лютер Кесслер. Но с ним я разберусь потом.

Позади раздались шаги. Вернулся Рамон.

— Андрей Саныч! Я с дурными вестями!

— Что такое?

Он облокотился на дверной косяк.

— Еле дозвонился до скорой помощи! На Истринском проезде случился какой-то форс-мажор, поэтому туда стянуты почти все экипажи. А те, которые на патруле, приедут только через сорок пять минут, не раньше! Мы с ребятами можем, конечно, пойти туда пешком и привезти врача…убедительными мы быть умеем, вы же знаете.

Он многозначительно размял кулаки.

— Не нужно, — сказал я. — Твоя помощь понадобится мне в другом. Проводи детей в другой конец улицы. А о женщине я позабочусь.

— Сделаю, — ответил Рамон.

— Крудо, помоги сестрам собраться.

Без лишних слов он двинулся к ящику, стоявшему в углу, и стал выгребать из него всякий нехитрый скарб. Делал он это второпях и неловко, поэтому вскоре Рамон присоединился к нему. Наконец, когда дети были одеты и собраны, я проводил их ко входу.

— Вы правда сможете помочь маме? — спросил Крудо.

— Если я сказал, то смогу.

Он еще раз сжал мою ладонь, и они вместе с Рамоном вышли за порог. Как только их фигуры отдалились, я подозвал Иля.

— Значит, вы все-таки вызвали врачей?

— Да, но приедут они нескоро, — начал оправдываться он. — Рамон очень старался, а с ним шутки плохи, но только не вышло ничего.

— Никого сюда не пускай.

В его простодушных глазах появилось удивление.

— Но…

— Никого не пускать, — отчеканил я. — Ни одну живую душу. Я буду работать.

И когда я добавил в голос холода, до него наконец дошло, что шутки плохи не только с Рамоном.

— Я понял вас, Андрей Саныч, — заявил Иль и вытянулся. — Никто не пройдет!

Похвальный энтузиазм. Надеюсь только, что он останется крепок не только на словах. Потому что если кто-то пересечет этот барьер, то как минимум будет до конца своих дней посещать психолога.

Я вернулся назад в комнату. По ощущениям температура поднялась еще на несколько градусов, и мне казалось, что весь этот жар исходит от женщины, лежавшей в постели. С верой в чудеса у меня всегда было туго, но только чудом она не теряла сознание. Более того, увидев меня, мать Крудо приподнялась на локтях.

— Где… где мои… дети… девочки? — насилу выговорила она.

— С ними все хорошо, они в безопасности, — заверил я. — Берегите силы, они вам понадобятся.

А сил у нее оставалось немного, судя по землистому цвету лица. Женщина осела на простыни, из ее груди вырвался тяжелый, душащий хрип. Пора было действовать.

Я подошел к изголовью постели и опустился на корточки. Развязал поясок халата и распахнул его. Передо мной предстало ее тело — худощавое, с выпирающими ключицами и ребрами. Я провел ладонью по животу. Кожа была горячая и в липкой испарине. Я чувствовал это, а видел со всем другое.

Сеть. Мелкую черную сеть, тянущуюся по венам и капиллярам. И сходилась эта сеть воедино в легких. В одной точке. Я не видел ее, действовал по одному только наитию. И все же попал.

— И кто теперь явился? Будешь водой брызгать или сначала из книжки почитаем? Какое твое любимое место? — тонкий, пронзительный голос отразился от стен.

— Мое любимое место, — отозвался я, — то самое, в котором ты и твои братья с сестрами гниют как пауки в банке. Сейчас выпишу тебе туда проездной.

Естественно, это был демон. Не тот, что кричит, ревет и размахивает лапами, а затем несется на меня в жалкой попытке разорвать на части. Нет. Этот был из тех, что тайком подсасывается к разбитому горем человеку и пьет из него всю силу и энергию, что есть. Демон-пиявка. Способный мыслить, общаться, но ничего серьезного предложить человеку не может.

Такие как этот просачиваются через самые тонкие бреши в междумирье и ищут человека, чье энергетическое поле истощено. Ни один демон не может поработить человека без его согласия просто так. Либо договор, либо никак.

А вот такие черви… их очень мало, они очень редки, но встречаются. В моем прежнем мире их открыли спустя несколько лет, и то совершенно случайно. Они очень скрытны, сидят глубоко и высасывают день за днем силы. Бестелесные создания. Черный дым.

Вполне возможно, что мать Крудо подхватила его в шахте, когда была совсем измождена. Вот он и присосался к ней. И ни один здешний лекарь никогда в жизни не поможет ей. Ни припарки, ни порошки, ни прочие заговоры каких-либо бабок-шепталок, что посоветуют прикладывать жабий кал с пчелиным ядом на ночь.

Я положил вторую руку маме Крудо на лоб, а вторую оставил на животе, после чего стал шептать заклятие изгнания. Это первое, чему учат. Просто набор слов, который выгоняет демона из тела человека.

Да. Иногда бес может завладеть людской формой. Либо поднять уже угасающую жизнь и держать ее до тех пор, пока тело ему не перестанет быть нужным, либо, снова же, по обоюдному согласию.

Я ощутил толчок в районе солнечного сплетения. Анна изогнулась в спине и дернулась. Влажная горячая кожа скользила под руками.

— Терпи, — сказал я ей.

Я прикрыл глаза, сосредоточившись.

— Кто ты такой? — резонировал голос пиявки. — Здесь таким не рады!

Я усмехнулся.

— Выходи, потолкуем, — ответил я ему мысленно. — А то пристал, как банный лист.

— Нет! Ты не вытянешь меня.

Губы растянулись в еще более широкой улыбке. Буквально вчера мне пришлось избить Демона Тьмы и закупорить его в пятилитровой банке, что теперь стояла у меня на столе в кабинете, а сегодня какая-то присоска рассказывает мне что я буду, а что нет.

— Это мы еще посмотрим.

С каждым словом, что я произносил, с каждой секундой толчки усиливались. Это обычное заклятие буквально выталкивало этого маленького гада из матери Крудо вверх по дыхательным путям.

Анна комкала простыню под собой и мычала что-то несвязное. То ли богу молилась, то ли кто ее знает. В какой-то момент она перешла на надрывный стон и стенания.

— Не… могу… — выдавила она из себя.

— Ты родила троих детей, — спокойно сказал я. — Хочешь сказать, что это труднее?

— Ты ее убьешь так! — рявкнул в голове голос демона-паразита.

Альф приземлился на плечо.

— Марк, ей реально дурно. Ты уверен?

— Да, — коротко сказал я и сцепил зубы.

Демоны чутки до таких вещей. Они хорошо ощущают, когда человек находится на грани и вот-вот может испустить дух. Альф меня просто предупреждал, а пиявка боялся за то, что не сможет вычерпать оставшиеся крохи и будет еще черт знает сколько времени таскаться без пропитания.

Следующий толчок пришелся в районе груди, от чего Анна надрывно закричала. Обычно про такие крики говорят «кричала так, словно из нее изгоняли беса». Иронично, что сейчас так оно и было.

— По… мо… гите-е-е!

Я услышал встревоженные голоса на пороге. Надеюсь Иль выполнит свое обещание.

— Ты точно ее убьешь, — раздался наигранно скучающий голос в голове. — Ну изгонишь ты меня из ее тела. Я к ее детям присосусь. И будешь ты меня так туда-сюда гонять сутками напролет?

Пустопорожний треп. Я видел, что методично демон продвигался вверх и уже бурлил под кожей в районе трахеи. Крик Анны стих и перешел на кашель.

— Давай, — прохрипел я и сглотнул вязкий ком.

Анна кашляла все громче и громче, пока в один момент не напряглась, словно в оцепенении и обмякла.

Я распахнул глаза и застыл. Обмякшее тело матери Крудо лежало на койке и не шевелилась. Ее грудь не вздымалась от дыхания. По крайней мере зрительно я этого не наблюдал.

— Все. Отмучалась, — сказал Альф безучастно.

— Доигрался? — съязвил второй голос.

Из ноздрей и приоткрытых губ Анны потянулся черный тонкий дым. Он выходил неспешно, лениво, но выходил. Затем собирался воедино, продолжая висеть под потолком.

Это длилось, наверное, секунд тридцать. Или тридцать ударов сердца. Отследить нормально я не смог.

Последняя черная крупинка, напоминавшая песок, сорвалась с нижней губы мамы Крудо и плавно поднялась вверх, где уже висел небольшой бесформенный шарик, с белыми глазами без зрачков, размером в куриное яйцо.

— Доволен?

Анна дернулась и глубоко вздохнула, словно утопленница, которую вытянули из воды. Тяжело, хрипло, но вздохнула.

Я поднял глаза на беса.

— Да.

Он крутанулся в воздухе восьмеркой, после чего попытался с рыком обратно кинуться в сторону Анны.

— Взять, — скомандовал я.

Альф умел быть прытким. И никакая картошка на сале ему не прибавила лишнего веса, кроме лишнего бубнежа.

Бесенок кинулся наперерез и перехватил черный дым. А дальше уже были не мои заботы. Два демона сцепились между собой и носились по дому. Роняли лавки, сбивали посуду со столов, разбили несколько зеркал, ударившись в них, оборвали гардины и опрокинули кастрюли с чем-то, что Крудо приготовил на ужин.

Это «что-то» я бы не рискнул есть ни при каких условиях, потому что внешне оно уже обзавелось собственным интеллектом. Возможно, в той кастрюле даже зародилась новая цивилизация, которую только что постиг конец света.

Вмешиваться в перепалку этих двоих я не стал. Бес и без меня справится. В конце концов он полностью подвязан ко мне и, если возникнет острая необходимость в энергии — он ее возьмет. Я позволю это сделать.

Анна смущенное натянула на себя простыню и смотрела на меня глазами-блюдцами. Нет, никаким магическим образом она не исцелилась. Ей предстоит еще долгий путь реабилитации. Как минимум вылечить тяжелую пневмонию, но по крайней мере у нее теперь есть шанс на выздоровление.

— К-кто вы? — спросила она едва слышным голосом.

— Митасов Андрей Александрович, — представился я. — А вы, как я понял, Анна, мама Крудо?

— Анна Штейн, — ответила она сдавлено.

В дверь ударили трижды кулаком. Видимо мои подопечные стали переживать из-за нависшей тишины.

— У вас замечательный сын, Анна, — сказал я. — Отдыхайте, скоро прибудут лекари.

— Андрей Саныч! — донеслось с улицы. — Карета скорой помощи уже тут! Можно впускать?

Я оглянулся. Альф зажал пиявку в углу и запинывал ногами. Зачем? Не знаю. Вероятно он пытался предать ему более компактной формы.

— Альф, убери этот мусор. Если хочешь — можешь съесть его, мне без разницы.

— С ума сошел? Чтоб он у меня там внутри присосался к важным органам? Не-не, я знаю, что я с ним сделаю.

— Ничего у тебя не выйдет! — пискнул присоска.

Я расстегнул рукава и закатил их, по пути к дверям. В створку снова настойчиво стучали.

— Андре…

— Можно, — сказал я, открыв дверь.

У порога мялись двое мужчин в белой форме и с высокими колпаками на головах с красными крестами. Забавно, что этот символ тоже здесь был с идентичным значением. У одного в руке был кожаный саквояж, а второй держал складные носилки, которые выглядели как два длинных шеста, на которые было нанизано полотно.

Они зашли в дом, после чего я услышал голоса. Один из врачей явно ужаснулся от общего состояния Анны Штейн. Но денег у них не было на лечение, а значит и на госпитализацию тоже. Мне еще неизвестна здешняя система здравоохранения, но, из того что я вижу, на вызовы они хотя бы приезжают.

Однако, через минуту Анну Штейн вынесли из дома и понесли в мотокарету белого цвета с крестом.

— Вы им заплатили за госпитализацию? — спросил я у своих парней.

— Да, — отозвался Рамон. — Мы посчитали, что там будет верно.

— Правильно сделали, — сказал я и кивнул.

— Что теперь? — спросил Иль.

— Поехали за ними следом. Нужно узнать какое у нее общее состояние и полноценный диагноз.

— Так а-а-а… — начал Иль и почесал затылок.

— Что?

— А вы разве не… — поддержал его Рамон и тоже запнулся.

— Что я разве не?

— Не знаете что с ней?

Вот простота деревенская. Меня это даже слегка пробило на смех.

— Когда приедем домой — проведу вам всем ликбез кто такие демонологи и что они умеют, чтоб не позорились в моих глазах.

— Андресаныч, мы не эт самое! Ну, не хотели задеть вас!

— Та ни в жизнь!

— Я знаю, — перебил я их. — Но общим образованием заняться тоже стоит. Вы может и хорошие специалисты в своих областях, но кое-что еще нужно выучить нового. А пока поехали. Иль, ты за рулем.

Говорил я об этом не просто так. Еще по пути к дому Анны Штейн я заметил, что воздух вокруг Рамона и Иля слегка дрожит. Не из-за того, что они наелись горохового супа, а сами парни эманируют, как эманируют маги.

Я изначально не предал этому значения, думал, что напитались в Аду, посидят, отмоются и пройдет.

Не прошло. И теперь я понял почему.