Демонолога вызывали? Том 2

Глава 5

— 5 —

Я сказал эти слова негромко — от внезапного перепада температур связки не успели приспособиться и голос охрип. Но все равно показалось, что они всей своей тяжестью рухнули и разлетелись по бескрайнему и бесплодному пространству вокруг. Знакомые места.

Рамон и остальные судорожно озирались вокруг и чуть ли не жались ко мне. Это было довольно уморительное зрелище. Суровые мужики, побывавшие за свою жизнь в десятках разных передряг, ищут защиты у юнца, которому по возрасту только-только пора поступать в академию. Однако они, судя по виду, ничего смешного в этой ситуации не видели.

Вот и довелось друзьям-рейдерам побывать наконец в настоящих пустошах. По сравнению с ними те, что есть на поверхности — это просто оазисы, кипящие жизнью. Здесь можно блуждать неделями без шанса встретиться хоть с кем-то.

И это даже хорошо. Потому что местные жители к чужакам настроены недружелюбно.

— В каком это… аду? — задал совершенно идиотский вопрос Колян.

— Точный круг сейчас сходу назвать не смогу, но это определенно ад. Самый настоящий.

Братья Бодески дружно затряслись мелкой дрожью. Влада и так до этого трясло, а теперь амплитуда его колебаний только выросла.

— Так это что получается, мы всем скопом умерли, что ли?

— Нет, — спокойно ответил я. — Никто не умер. И не умрет, если мы будем осторожны.

Они оба сразу успокоились. Влад даже опустил Игната на землю, но за плечо все равно продолжал придерживать. Это показалось бы трогательным в менее напряженной ситуации.

— Ну и ладно тогда. Нам помирать никак нельзя, — проворчал тот. — Лаборатория без присмотра загнется, в рефрижераторе песковина зреет…

— Мы сейчас сами как будто в рефрижераторе, — перебил его Влад. — Андрей Александрович, а разве, это… ад не должен быть… бр-р-р, чуток пожарче? Кипящие котлы, потоки лавы, температура, от которой плавится подкожный жир?

— В некоторых кругах так и есть. — подала голос Аида, разглядывавшая снежинки на ладони. — Но не здесь.

— Это все, конечно, очень интересно. — сказал Рамон. — Но вот вопрос более важный: выбираться-то нам как?

В его голосе слышалось беспокойство. Вполне объяснимое — я бы даже удивился, если бы не нашел его. Однако настроения главаря передавались и остальным участникам отряда. И уже это мне совершенно не нравилось. Подверженные панике люди уязвимы, и для сильного, коварного противника станут легкой добычей.

А мы имели дело именно с таким. Я это понял уже по голосу, резонировавшему внутри столба. Так хищник обращается к жертве, когда знает, что ей уже никуда не деться из его когтей.

Я не собирался позволять этому страху распространиться.

— Все просто. — сказал я. — Энергетический всплеск забросил нас сюда, и он же нас отсюда выведет. Идите за мной.

Рамон кисло улыбнулся, но кивнул.

— Давайте, мужики, держитесь меня и Андрея Саныча. Вел, ты как, сильно пришибло?

— Жить буду, — отозвался тот.

— Добро.

Я пристально поглядел на Рамона. Лицо у него было бледное и покрытое испариной.

— И ты побереги силы. Без надобности на рожон не лезь и прикрытия просить не бойся, понял?

— Х-хорошо, — не стал спорить он. — Прикрытия? От кого?

— Пока не знаю. Но в любом случае осторожность не повредит.

Вздымая ввысь серую снежную пыль, мы двинулись вперед. Воздух был сухим и неприятно царапал глотку. Я вел свой отряд, эту маленькую экспедицию к расщелине между двумя высокими холмами, маячившими вдали. На самом деле цель перед нами лежала совершенно другая. Но если бы я сказал все как есть, то даже самые верные плохо бы меня поняли.

Возле уха захлопали крылья, а через мгновение плечо слегка кольнуло — Альф приземлился и закрепился.

— Ты же прекрасно знаешь, что драться придется, так, Каммерер?

— Да, — вполголоса ответил я. — Будь начеку и ворон не считай.

Он фыркнул.

— Вороны! Тут не водится ни одной, и считать не надо. А те твари, которые из гнезд в земле вылетают по ночам, вряд ли могут сойти за птиц.

— Тихо! — шикнул я. — Ребята и так на грани нервного срыва, не усугубляй.

Бесенок заверещал.

— Какой ты стал заботливый, я сейчас заплачу! А в мою сторону одни угрозы!

— Если будешь продолжать в том же духе, действительно заплачешь, — пообещал я.

Он вспорхнул с плеча, показал мне фигу и улетел куда-то вбок. Я шел вперед. Поднявшийся ветер гнал клубами поземку, швырял в лицо маленькие льдистые крупинки. Они попадали в глаза, забивали нос, но не таяли. У здешнего снега было немало общего с песком. Казалось, еще немного, и поднимется настоящая буря, в которых пропадают неудачливые путники.

Но бушевала не только снежная буря. Вся энергия, которую я впитал от Рафаила, сейчас вырвалась наружу как эликсир из разбитой колбы. Она пылала внутри мощным жаром. Сейчас я сам мог выступать в качестве обогревателя, если бы такая необходимость возникла. Однако польза от нее была в другом. Эта энергия открывала присутствие ДРУГОГО. Выдавала моего противника с потрохами. Присутствие ее было смутным, поэтому определить точно, с кем мы имеем дело, я не мог. Но в том, что рядом кто-то есть, я не сомневался.

И вряд ли этот кто-то собирается брать нас измором.

За спиной кто-то охнул. Раздался звук упавшего в снег тела.

— Твою мать, Игошка! — в сердцах вскричал Влад. — Ноги разучился передвигать, что ли?

— Да пошел ты! — обозлился тот. — Сам меня ради смеха толкаешь, а потом еще и возмущаешься. Смешно тебе, дураку?

Я повернулся. Влад с удивленным лицом косился на брата.

— Никто тебя не пихает, ты чего? Совсем фляжка засвистела?

— Мужики, я, может, и слепой, но остальных чувств пока не потерял, — обиделся Игнат. — Могу поклясться, что кто-то уже третий раз толкает меня в спину.

Среди остальных послышался удивленный шепот. Наконец его прервал Рамон.

— Ручаюсь, что никто тебя не трогает.

Игнат недоверчиво насупил брови.

— Что ж, раз уж вы так говорите…

Я снял с пояса трость, выдвинул ее на всю длину и подошел к Игнату.

— Вот, держи, на время перехода это будет тебе нужнее, чем мне.

— Спасибо, эм… сударь… граф… как вас звать-то правильно…

— «Андрея Александровича» будет достаточно, — ответил я.

Мы продолжили путь. Ветер усилился, не до степени бури, но видимость все равно упала. Аида взяла на себя функцию путеводителя, и теперь впереди, за мельтешащими снежинками то и дело мелькала копна ее синих волос. Блеск клинка тоже виднелся, но в ход его наша спутница пока что не пускала. Альф хотел к ней присоединиться, но надолго его запала не хватало, и всякий раз он возвращался ко мне на плечо.

— Совершенно нелетная погода! — жаловался он. — Эта гадость залепляет мне все телесные отверстия!

— Если ты до сих пор болтаешь, значит, не все, — усмехнулся я.

По моим прикидкам мы одолели уже немалое расстояние, около семи-восьми километров. Однако холмы так и не становились ближе. Теперь их тускло блестящие вершины испускали почти издевательский блеск.

Мы должны были к ним приблизиться. Да, из-за погодных условий скорости не набрали, но ведь не черепашьим же шагом ползли, верно?

Верно. Но кое-что… кое-что все же говорило мне, что к нашей подлинной цели мы подошли. Та, чужая энергия стала яснее. И опаснее.

— Сдается мне, что мы уже третий раз проходим мимо этого чахлого куста. — пробасил Колян.

— И правда, — подхватил Вел. — Чертовщина какая-то.

— Попрошу не использовать имя представителей моей расы в качестве оскорбления, это обидно! — заверещал Альф.

Однако его никто не слушал — начались препирательства.

— Это у тебя просто глаз замылился из-за того, что вокруг все одинаковое. Слишком монотонный пейзаж!

— Да если бы! Мой глаз замылиться не может, он наметанный. Я уже давно засек, видишь, на той ветке, третьей снизу, приметные корявинки! — упирался Колян.

— Лучше бы у тебя в сером веществе между ушей были приметные корявинки, придурок.

— Тихо всем! — возвестил Рамон. — Так, ученые, в машинном масле моченые, — что у вас по приборам?

Влад пошарил по карманам рабочих штанов. Извлек из одного маленький наладонный компас, покачал головой и спрятал обратно. Потом достал на свет такой же, но из другого кармана, снова покачал головой. Наконец порылся в кармашке на груди и вытащил брегет. Открыл ногтем крышку, внимательно изучил и вздохнул.

— Ничего. Компасы сходят с ума, по ним здесь ориентироваться нельзя. А еще у меня встали часы. Видите — он продемонстрировал брегет остальным — хвост крысодевки не бегает по кругу… э-э-э…

— Что там? — Игнат выхватил брегет и подставил себе его прямо перед глазами, сведя их в кучу. Но я уже знал в чем проблема.

— Часы пошли вспять, — сказал я, глядя на свой брегет.

— Точно, — подтвердил Игнат.

Нормальное явление для Ада. По моим примеркам мы были на девятом кругу. По крайней мере в старых учебниках именно так описывались местные пустоши — обледеневшее пустое пространство.

Демоническая энергия вокруг резонировала. Я почти физически ощущал ее своим телом, ведь эта сила чувствовала и мою. Соединялась. Наполняла. Я очень давно не чувствовал себя настолько сильным. Казалось, если я захочу и приложу усилий, то смогу вырвать кусок скалы и бросить его также легко, как Игнат бросил тот булыжник.

Я глубоко вдохнул и прикрыл глаза. Где-то там на задворках памяти дергалось воспоминание о нужном мне заклятии и именно его я пытаюсь сейчас вспомнить. Оно должно помочь разбить иллюзию.

— Встаньте возле меня, — сказал я громко. Парни сгруппировались вокруг, прижимаясь, словно к обогревателю. — Ты тоже, Аида, — обратился я к рогатой.

Ад на нее странно действовал. Я видел, как острые края ее рогов покраснели, а сама она медленно приобретала очертания средние между демоном и человеком.

Она не стала перечить и подошла к нашей группе.

Снова вдох. Выдох. Клокочущая и сложно контролируемая сила бурлила во мне.

— Fton, — прошептал я. От нашего круга по все стороны по кругу пошел мощнейший импульс, вздымая снежную крошку и кусочки льда. Сначала больше ничего не произошло. Я подумал, что ошибся и вытянул не то заклятие.

Звон бьющегося стекла, что стал доноситься со всех сторон — говорил об обратном. Глядя по сторонам — я увидел как картина мира рушится и там, где был один вид теперь появлялся другой за грудой летящих вниз осколков.

Ловко он придумал. Действительно водил по кругу, заперев в огромном аквариуме с отзеркаливающим заклятием. Куда не глянь — вроде все совсем иное. А по факту комбинирующиеся между собой куски отражений. Если бы не чертов куст, за который зацепился Колян, то так бы и блуждали, пока мои спутники не замерзли на смерть или не зацепились еще за какой-нибудь такой маленький нюанс.

А он этого, видимо, и выжидал, пока мы ослабнем в край. Хитрый. Подлый. А значит — не самый сильный физически, что играет мне на руку.

Выманивать его не пришлось. Его черная морда сама явилась как только последние осколки упали на землю.

— На пол! — гаркнул я, когда темная фигура демона пронеслась над нами, словно дракон. Потоки ветра, которые он оставил, могли бы сбить с ног, если бы не мое предупреждение.

— Как ты смеешь ломать мои труды многих веков! — взревел он, сев на один из ледяных шпилей. Крылатый тощий демон, черный, как смоль и длинный, как змий.

Аида сорвалась с места прежде, чем я успел что-то сказать. Она пулей вылетела в его сторону. Я видел, как ее клинок покидает ножны, но в последний момент… ее отбросило назад с удвоенной скоростью. Мне показалось, что я услышал хлопок преодоления звукового барьера.

Земля вздрогнула в тот момент, когда Аида приземлилась на землю и пробороздила добрых пять метров спиной в нашу сторону. Клубы пара и дыма вздымались от ее тела. Когда они развеялись, я у видел, что она лежит и не движется. Только пар, что вырывался из ее рта говорил, что она еще жива. Одежда изорвалась в клочья, а с уголка рта стекала тонкая струйка крови.

Моя группа тут же встала рядом. Снова щелкнули предохранители самопалов.

— Что дальше? — спросил демон. — Будете стрелять? Валяйте.

Никто за словом в карман лезть не стал. Самопалы грохотнули с обеих от меня сторон, но, естественно, это не возымело никакого результата. Демон лишь утробно рассмеялся с рычащими нотками.

— Вам меня не одол… — он не договорил. Огромный валун, наверное, раз в шесть больше того, который Игнат метал у входа в пещеру, врезался ему в голову, от чего демон стал крениться, словно поврежденный корабль, пока не завалился набок на землю.

— Игошка! — выкрикнул Влад, — Что ты творишь⁈

Игнат повел правым плечом, словно потянул его.

— Как там сказала та рогатая? Делаю свою работу! А конкретно — провожу боевые испытания. Эй, ты, черномордый! Понравилось? Жрешь? Держи еще!

Он подхватил еще один примерно такое же валун обеими руками, раскрутился, словно метал диск и запустил его в сторону демона, как требушет.

Я видел, как глаза у Влада округлились от увиденного.

— УРА! ЗАРАБОТАЛО!

Демон вытянул тощую длинную лапу и непринужденно поймал булыжник, после чего сжал его в кулаке и пустил на крошку.

Влад тут же сник.

— Перезаряжай, — хрипло говорил Рамон, напихивая свой ствол дрянью из небольшого мешка на поясе. — Еще залп.

Я усмехнулся.

— Бесполезно, — сказал я. — Пули его не возьмут.

Внутри меня клокотала злость. Не конкретно на этого демона, а на весь демонический род в целом. Они уничтожили мой мир. Ладно, пускай они убили меня. Ладно, пускай они могут пытаться играть со мной и водить за нос. Я — Демонолог. Моя задача их находить и убивать.

Но ни одна рогатая тварь не имеет права трогать моих людей. Обведи меня раз — позор мне. Обведи два — позор тебе. А позор потому, что я больше никогда в своей жизни не позволю этого сделать.

Я успел заметить, что Ад влиял на мое новое тело точно также, как и на Аиду. Мои ногти слегка удлинились. Я засек, что зрение стало словно «четче». Я видел дальше, если хотел и детали не размывались. Я слышал больше, а сила внутри билась, как зверь в клетке и больше я ее сдерживать не мог.

— Оттяните Аиду, — сказал я спокойно и сделал круговой жест рукой, высвобождая столько энергии, сколько никогда не позволял ранее. Полупрозрачная темная сфера накрыла группу моих людей с Аидой вместе, а на полу возникла черная пентраграмма с витиеватыми символами. Я сказал:

— Fatum. Никто не смейте выходить из круга. Ни при каких обстоятельствах. Вам ясно?

— Но, — встрял Рамон.

— Никаких «но», — отрезал я. — Сейчас вы слушаете меня быстро и беспрекословно. Вы стоите здесь, и никто из вас не смеет выходить до тех пор, пока все не кончится. Альф.

— Да? — пискнул он, стоя у самого края защитной пентаграммы.

— Согласно контракту, я требую, чтобы в случае моей смерти ты создал разлом и отправил их домой. Это мой последний приказ, который ты обязан исполнить при жизни.

Я видел по его глазам, что он думал в этот момент. Что он хотел сказать. Но бесенок этого не сделал. Он кивнул.

— Понял тебя, Каммерер.

— Спасибо, — сказал я ему, а мысленно в голове добавил «мой старый друг». Это случилось рефлекторно, словно само собой.

Я развернулся к демону, что все это время спокойно наблюдал за нами и пошел в его сторону. Он оскалил свою черную морду в широкой зубастой улыбке. Тощий, длинный, угловатый. Я узнал тебя, Демон Тьмы. Все это время ты прятался в старой шахте и жил в тишине. Что-то тебя заинтересовало в ней, правда? Я не верю, что ты просто так нашел разлом и приходил туда отдыхать от забот своего ледяного края.

Он наклонил свою голову и сощурил глаза, всматриваясь в мой силуэт. Престарелый подслеповатый старый демон. Существующий примерно столько же, сколько и вся темнота.

— Как твое имя, демон? — обратился я к нему, расстегивая сюртук по пути, чтобы не стеснял движений.

— Азариэль, — ответил он и выпрямился во весь рост.

Я остановился и поднял голову, глядя прямо ему в глаза.

— Чудесно. Вот теперь поговорим.

Я раскинул руки в стороны, больше не сдерживая энергию, что билась внутри меня. Тело взмыло в воздух, тело изогнулось в спине дугой. На секунду показалось, что позвоночник лопнет, но нет. Он выдержал. Трансформация была не самой приятной вещью, к которой я никогда не прибегал ранее.

У демонологов существует две ключевые формы. Форма немезиды, к которой прибегают как к пику своего могущества. Но есть и вторая, о которой писали лишь в одной старой запрещенной книге. Мне же ее давали почитать только в библиотеке академии, а воспоминания о ней всплыли только сейчас. И ее название…

— Истинная Форма.