Девиант

Глава 20. И математику тоже отведем на скамейку для чмошников

Пожелтевшая от времени вывеска выцветшими буквами сообщала, что в психиатрической клинике сегодня день открытых дверей.

Судя по тому, что мы видели в том переулке, правило работает как на вход, так и на выход. Пока мы с Седым поднимались по разбитым ступеням, с закосом на мрамор, я рассматривал козырек с лепниной.

Такое ощущение, что старые колонны вот-вот рассыплются крошкой, и вся эта конструкция грохнется нам на головы. Но нет, даже за нашими спинами не обвалилась, чтобы перекрыть выход, хотя это было бы в духе чертогов.

Просторный зал в бурых тонах, сухие листья устилают каменный пол, множество выцветших и покрытых толстым слоем пыли картин на стенах. Здание выглядело давно заброшенным, и время наложило свой отпечаток.

Седой молча кивнул на проторенную дорожку среди пыли и грязи на полу. Здесь явно кого-то волокли. Хотя стоило нам оказаться внутри, как все звуки словно отрезало. Из-за этого в голову лезли мысли, что мы опоздали.

Заноза то орала, осыпая забористым матом своих пленителей, то резко замолчала. Из-за этого в голове свербела подлая мыслишка, что надо валить отсюда. Что уже некого спасать, кроме самих себя. И вот он, выход рядышком. У каждого своя дорога в чертогах безумия, но ты можешь выбрать другую.

Параметр духа просел на единицу. Слетел баф воодушевления. Я встряхнулся, стараясь сбросить наваждение. Решение принято, мы никуда не уйдем. И после этой мысли сразу стало как-то легче, тягостное желание убежать отступило.

Я ткнул Седого локтем, привлекая его внимание. Говорить в этой могильной тишине не хотелось. Старик последовал за мной к одной из стен, где на растянутом куске бумаги виднелись схематичные изображения. Правда, то, что я вначале принял за бумагу, оказалось кожей. И сдается мне — человеческой. Параметр духа просел еще на единицу.

И тем не менее, это была карта больницы. И оказалось, что мы находимся только в гостевом здании, а вся территория куда больше. Вот теперь это действительно напоминало охотничьи угодья.

Всего на карте схематично было изображено с десяток строений, соединенных дорожками. Тут имелся большой парк, озеро и много лужаек. В центре карты что-то вроде открытого театра с рядами скамей и сценой.

И ничего, что могло бы дать подсказку, чего вообще ожидать от этого места. Зато, после изучения, карта перенеслась в мою карту. Так, похоже, меня Амодеш заразил тавтологическим вирусом. Короче, схема больницы теперь всегда была перед глазами.

Большая часть отмечалась также схематично, но текущее местоположение пестрело деталями, которые я сам видел. Плюсом было то, что я мог отслеживать свое текущее местоположение.

Делать нечего, времени терять не хотелось, так что мы пошли по следу. Занозу протащили насквозь через все гостевое здание и выволокли на внутреннюю территорию. Вся больница была огорожена забором с колючей проволокой, но вход был только один.

К счастью, психи тащили ее по старой, вымощенной камнем дорожке, оставляя отчетливый след в грязи. И если верить схеме, то путь их пересекал центральный парк с театром. И вел в небольшое приземистое здание, обозначенное, как «исследовательское отделение».

Не нравится мне все это. Что я знал об угодьях? Что это нечто весьма опасное. Даже Кирпич, когда упоминал про них, предлагал «пройтись по краю», пощипать, но никак не лезть в самую глубь территории. И уж точно я никогда не слышал от игроков фразы «убить охотника», в любой форме.

Так что наше движение сильно замедлилось, потому что во внутреннем дворе было слишком много звуков. Шуршали ветки деревьев, под ногами хрустели листья, что-то шелестело. И от каждого шороха меня пробивал озноб.

Гул голосов мы расслышали, приблизившись к центру. Это похоже было на блеянье или монотонное гудение десятков существ. Мы не сговариваясь трусцой добрались до ближайших деревьев, так как это было единственное хоть какое-то укрытие.

Но голоса не приближались и не отдалялись, так что через пару минут мы все же рискнули аккуратно продвинуться дальше. Чуть ли не ползком, но мы все же добрались до того самого театра под открытым небом. Присмотревшись к открывшейся картине, я даже не удивился, когда мой разум просел на единицу.

Ряды длинных скамей были забиты очень похожими между собой психами. Точно такими же, как та парочка, встреченная мною на улице. Тощие, выбритые налысо, с фиолетовыми прожилками вен. Все были одеты в грязные, пожелтевшие смирительные рубашки.

Только что у тех в переулке, что у этих, руки не были связаны, а слишком длинные рукава волочились по земле. Психи сидели на скамьях в полутьме, гудели, мычали, пускали слюни, раскачивались из стороны в сторону.

Все это происходило под присмотром двух охранников. Здоровые бугаи с дубинами, в грязных халатах. Их вены были не просто фиолетовыми, они прямо сияли из-под кожи. Отличало охранников от психов по большому счету только одно.

Взгляд. Если первые болтали башкой из стороны в сторону, вообще не понимая, где они находятся, то у охранников взгляд был не просто осмысленным, но и сосредоточенным. Настолько, что глаза вылезали из орбит. Бугаи осматривались вокруг, словно готовы были в любую секунду сорваться с места и устроить побоище.

Столько свирепости и агрессии в этих выпученных глазах. Грудь у каждого ходит ходуном, ноздри раздуваются. Они то ли под кайфом, то ли им вкололи какую-то нереальную порцию адреналина.

А вишенкой на торте этого театра было представление. На сцене сейчас выступало два актера. На фоне блеклых декораций стоял чумной нулевка в нелепой одежде древнего гладиатора и с золотым мечом в руке.

Кожаные доспехи сползали с его исхудавшего тела, шлем с растрепавшимся плюмажем давно стал велик и сейчас закрывал половину лица, доходя до носа.

Второго актера было не видно, но это был кто-то в тряпичном костюме и маской быка. Знаете, такие плюшевые карнавальные одежды, которые как бы символизируют груду мышц? Вот такой вот был бык, а огромная плюшевая маска полностью скрывала голову.

Все представление заключалось в том, что чумной гладиатор методично бил мечом минотавра, попутно пуская слюну и издавая утробные звуки. А бык просто стоял с высохшей палкой в руках, которая когда-то была секирой, и раскачивался из стороны в сторону.

Однообразное действие могло тянуться веками, зная о неутомимости чумных. И даже если учитывать, что на один ударом с замахом зомби требовалось около минуты, это не мешало образоваться огромной вмятине на плюшевом плече быка.

Это выступление и наблюдали тридцать четыре гудящих психа, которые даже взгляд на сцене не могли сфокусировать. И два охранника, которые готовы были в любой момент голыми руками разорвать и гладиатора с быком, и всех психов, и любого другого бедолагу, попадись он под руку.

— Бесовщина, — практически одними губами прошептал Седой.

Я лишь согласно кивнул, но есть одно но. Четыре дня в последователях Амодеша, так что, кажется, я действительно начинаю настраиваться на местную волну. Потому что быстро понял, что тут происходит на самом деле.

Да, довольно странная картина, будто бы местных психов вывели на оздоровительное мероприятие на свежем воздухе, да так и забыли. Только вот была в этом спектакле одна деталь. Золотой меч.

На фоне потрепанных декораций, обветшалых костюмов и самих актеров далеко не первой свежести, меч сиял новизной и чуть ли не блестел. Чистенький, новенький, идеальный.

Уверен, тут тот же эффект, что с точками лута или самим лутом. Меч был духовным артефактом, спрятанным в центре угодьев под присмотром двух чумных, двух охранников и трех с лишним десятков миньонов.

Хочешь артефакт? Иди и возьми, если силенок хватит. Но я-то уже видел психов в деле и понимал, что они такие же противники, как и чумные. Только выглядят куда опасней.

Жаба с хомяком быстренько объединились в моей душе, но моментально были повержены инстинктом сохранения, после чего спрятались в самом отдаленном углу и не отсвечивали. Благоразумие победило.

Я еще раз облизнулся, посмотрев на меч и вздохнул. Мы здесь не за этим, а артефакт никуда не убежит. Судя по скорости развития событий, до антракта в этом представлении еще пару лет, не меньше.

Седой указал пальцем, а я пристальней вгляделся в ту сторону. Дорожка из грязи и разбросанных в стороны листьев. Здесь уже стала практически незаметна, но все еще просматривалась.

Занозу протащили мимо зрительских рядов и ушли дальше. Теперь уже однозначно в исследовательский блок. Практически в противоположный конец от ворот входа, он же наш единственный выход.

После увиденного, мы с Седым крепко задумались. У нас на двоих его гитара, мой гарпун без снарядов, считай труба. Да три патрона в барабане. Ну еще и нож, который я таскаю с собой с первого дня, но он мне так и не пригодился особо.

Расклад не очень даже против этой толпы в центре. А сколько еще противников ждет нас там? Психи, охрана, странный мужик с газовой установкой. Это только то, что мы уже успели увидеть. А есть еще и сам охотник.

Очевидная мысль догнала меня только сейчас. Как только нас заметит хоть один местный обитатель — мы трупы. Пересечь открытое пространство до самого исследовательского блока — практически нереально. Подраться там минимум с тремя противниками и вытащить Занозу, не наделав шума. Где-то между «невозможно» и «полное сумасшествие». Выбраться втроем обратно через все угодья — за гранью разумного в принципе.

То есть получается, мы пытаемся провернуть нечто безумное в чертогах безумия. Почему-то от этой мысли сразу стало легче. Вроде как минус на минус дает плюс и у нас внезапно появились призрачные шансы.

В этот самый момент над всей территорией комплекса раздалась противная, скрипящая сирена, будто кто-то водит огромным ногтем по гигантскому стеклу, подставив микрофон к радиоприемнику. Разум и дух приказали долго жить, потеряв еще по единице.

Характеристики:

Тело: 9 из 9.

Разум: 11 из 15 .

Дух: 7 из 10 .

Далеко слева вспыхнул и замигали алые фонари. Все психи на скамейках моментально возбудились, принялись голосить, дергаться из стороны в сторону и реветь. Охраники что-то гаркнули на нечленораздельном и вся ватага бросилась в сторону фонарей.

Психи бежали и прыгали, то припадая на все четыре конечности, то взлетая в небо словно кузнечики. Я с ужасом оценил их скорость и ловкость и обомлел. Раза в два быстрее человеческой. Охранники бросились следом, картинно крутя плечами на ходу. Один из них случайно задел статую с бюстом какого-то мужика, но даже не заметил этого. А вот от статуи осталось лишь половинка мужика.

Так. Правила и законы физики только что взяли под ручки математику и отвели ее на скамейку для чмошников. В этом месте минус на минус дает исключительно несколько жирных минусов.

Я же в это время разглядывал карту перед глазами. Похоже, вся эта орава выполняет здесь функции группы быстрого реагирования, благо сидят в самом центре. И сейчас они бегут в сторону россыпи небольших зданий, обозначенных на схеме складами.

Понятно, кто-то из игроков решил обчистить угодья «по краешку» и попался. Логично, что на складах должен быть самый жирный куш. Примерно в это же время оттуда раздались первые крики, кого-то поймали.

А вот что у меня удивило, так это короткий выкрик Седого.

— Бежим.

Куда? От кого? Нас же не заметили. А, вот куда.

Старик с невероятной для его тела прытью вскочил на ноги и помчался прямо в сторону театра. Там на сцене сейчас остались лишь два вечных актера и даже сирена не могла заставить чумного грека бросить свое дело по убийству чудовища.

— Давай, дружище, — поддержал я его. — У тебя получится, не сдавайся.

Зомби не обратил на меня никакого внимания, продолжая методично опускать меч. Хомяк на мгновение пискнул при виде сияющего лезвия, но быстро скрылся. Наш путь пролегал в обход сцены, да и неизвестно, когда психи вернутся. А рисковать своей шкурой ради артефакта я не собирался.

Седой просто воспользовался моментом. Импульсивно, необдуманно, рискованно, глупо в конце концов. Но признаюсь, у меня бы духу не хватило вот так вот без плана и подготовки рвануть в неизвестность. Особенно, после увиденного.

Но тем не менее, все более-менее получилось. Более-менее, потому что центральный парк мы преодолели. Воющая сирена скрыла наш бег по сухой листве да и в целом в общей суматохе пара фигур осталась незамеченной.

Проблема возникла уже непосредственно при приближении к нужному строению. Из-за угла вырулил очередной охранник, только одет он был не как санитар, а скорее похож на дворника. Высокие резиновые сапоги, плотный дождевик с капюшоном и огромные перчатки.

В каждой руке он держал по две цепи, а перед ним на четвереньках бежали… Психи? Такие же выбритые, только в этот раз практически голые, в одних набедренных повязках. Тощие тела, кожаные ошейники и рыщущие глаза.

На полуголых существах, людьми их язык не поворачивается назвать, фиолетовые вены были видны особенно четко. Не так ярко, как у охранников, зато видно, что это свечение распространяется по всему телу.

Психи на цепях выполняли роль ищеек, буквально обнюхивая землю и постоянно разбегаясь в стороны. Но охранник, я про себя назвал его псарем, крепко держал всю четверку, не прилагая особых усилий. Хотя звон натянутых цепей был слышен даже отсюда.

Вся пятерка показалась из-за дальнего угла. Я вначале подумал, что они тоже пойдут на вой сирен, но нет. Эти, видимо, выполняли плановый обход.

Я потянул Седого за рукав, потому что старик встал, словно вкопанный при виде опасности. Не испугался, скорее просто не мог сообразить, что надо делать и от того словил ступор.

Мы вновь побежали, отдаляясь от нужного нам комплекса. Сначала прикрывались складками местности, затем нырнули за живую изгородь кустов. Условно живую, так как сейчас растения напоминали криво растущие веники без листьев.

Зато вот очередная статуя уже оказалась хорошим таким укрытием. Сам бюст давно разбит, но постамент был довольно широким и высоким. Аккуратно выглянув из-за угла, понял, что ищейки движутся в нашу сторону.

Нет, не заметили, просто маршрут, видимо, совпал. Случайно совпал, разумеется. Наверняка над этой случайностью прямо сейчас ржет один Амодеш. Выбора не оставалось, чем дольше будем тянуть, тем выше шансы, что нас заметят.

Как я понял психи-ищейки ориентируются скорее по запаху, судя по их поведению. Так что пока еще ревет сирена, пока вдалеке мигает фонарь, у нас еще есть шанс проскочить.

И мы побежали по некогда ухоженной лужайке, мимо выложенных мозаикой клумб, через ряды изваяний на постаментах, прямо в приоткрытые высокие двери. Я с удивлением заметил, что аккуратные ступеньки под ногами были уже из настоящего мрамора, как и пол внутри.

Мы вошли в полутемный холл, украшенный коврами, скульптурами и керамическими горшками с засохшими цветами. Прямо перед нами вверх уходила мраморная лестница с вычурными перилами. Все внутри говорило о былом богатстве и роскоши.

— Где мы? — спросил Седой, но я по глазам видел, что он сам уже смотрит карту. — Административный? Это дом начальства?

— Хуже. Это дом охотника.

В этот момент сирена наконец перестала завывать и весь комплекс клиники погрузился в мрачную тишину. Ту самую, когда не хотелось произносить лишний звук, дабы не выдать себя. Потому я просто стоял в тишине и полутьме, слушая, как гремит мое сердце.

Параметр духа снова упал на единицу.

— Блять, — прошептал я одними губами.