Девушка, которая, якобы, не умела любить

ГЛАВА 20

После того, как мы с Ритой, всё-таки, отведали солянки в одном уютном и несколько отдалённом от моего дома кафе, я проводил даму до отдела полиции, а через некоторое время до вокзала, где, несмотря на её решительное сопротивление и гневные протесты, купил ей билет, посадил её на поезд и бдительно, и крайне пристально понаблюдал за его отбытием, после чего вернулся к себе в квартиру.

Идеальная чистота и стерильная пустота царили в ней. Ну и славно, ну и хорошо, ну и прекрасно! Я упал, не раздеваясь, на диван, расслабился и, как всегда благостно и задумчиво посмотрел в потолок, а потом стал медленно и с наслаждением сползать в тягучую и сладкую дрёму.

— Вы знаете, а ведь именно беспечность является причиной всяческих бедствий, и в этом и в других Мирах, — раздался неожиданно хриплый и ироничный голос из угла комнаты.

— Как вы мне все надоели, — устало произнёс я. — Ну, что же это такое?! Данное кресло обладает какой-то особой магической силой? Почему именно в нём я обнаруживаю очередного придурка, явившегося неизвестно откуда и зачем!? О, Боже!

— Как вы смеете!

— Смею, — усмехнулся я. — За базар отвечаю.

— Боже, ну что за слог!? Вы ещё пальцы раздвиньте, как полагается в таких случаях у некоторых индивидуумов!

— Я так понимаю, что вы из Третьего или Четвёртого Миров?

— Да, из них. Увы…

— Почему, — увы? — усмехнулся я. — Я так понимаю, что у вас те же проблемы, что и у некоторых Внутренних Миров, являющихся составляющими частями Основных Миров? А как поживают Миры Внешние? Кипящие лавы, сотрясения и землетрясения, пожары, протуберанцы страстей, завихрения чувств, интриги, судороги и закономерное предчувствие окончания всего оного?

— Да, так оно и есть.

— Понятно. А почему никаких проблем нет у моего Внутреннего Мира, ну, то есть, у моего, родного и, якобы, крайне спокойного?

— В том-то и дело, что он, «якобы, спокоен!». Есть проблемы, и ещё какие! — горько рассмеялся незнакомец. — О, сколько проблем внутри Вашего Мира и внутри Вас самого себя накопилось!

— Да не о том ведём мы сейчас речь! Не о себе говорю я! Я имею в виду Землю. Планету, которая является Первым Внутренним Миром Первого Мира! Я уже всё давно понял и осознал!

— Ничего Вы пока не поняли и не осознали.

— Что, что?! Поясните и объясните! — вскочил я.

— Через сорок пять дней на планете под названием Земля начнётся атомная война.

— Как!?

— Вы что, не чувствуете напряжения, которое копится в воздухе с фантастической скоростью?

— Да, согласен, политическая ситуация в мире очень сложная и накаляется с каждым днём. Чувствую это, но какая может быть атомная война!? Абсурд! Нонсенс! Все прекрасно понимают её последствия и правомерно сохраняют паритет сил и стараются её не допустить! — возмутился я.

— Увы. Парни под именами Абсурды, Случайности и Нонсенсы неумолимо дышат нам в спины.

— Бред!

— Увы…

— Так, ладно, проясните, пожалуйста ситуацию, — я, старательно и настойчиво не смотря в тёмный угол, нервно походил по комнате, потом остановился, глубоко и медленно подышал, вроде бы успокоился. — А почему и в связи с чем начнётся ядерная война?

— В связи с тем, что капитан одной огромной и мощной атомной субмарины под названием «Князь Юрий Долгорукий» сойдёт с ума, — скорбно сказал неизвестный мне пока собеседник. — Его, — красавчика, умницу, изменника и крайнего подлеца, бросит молодая, беременная не от него и безумно любимая им жена. Да, она и ребёнка, ранее родившегося, заберёт с собой. Мальчика, которого очень сильно любит капитан!

— Так, стоп, стоп! — напрягся и крайне обеспокоился я. — Но запуск ракеты не зависит от одного человека!? Есть какие-то коды, пароли, дублирующие системы. Есть второй человек, который должен одновременно с первым вставить куда-то какой-то ключ и нажать кнопку! Кажется так?! Нужна команда с Центра!

— Дело в том, что второй человек тоже сойдёт с ума.

— Что!?

— Любимая женщина капитана была любовницей его первого заместителя. Уйдя от капитана, дама, увы, не уйдёт к заместителю. Она направится ко второму своему любовнику, самому единственному, безумно и страстно обожаемому мужчине на свете.

— Бред какой-то! Что вы несёте!? Бред, бред, бред!!!

— Вы повторяетесь!

— Что вы такое говорите!? И кто вы, вообще-то, такой?! И что за страшный бред, всё-таки, несёте?! — ужаснулся я.

— Совершенно с вами согласен. Вроде бы, полный бред. Но, увы… В каждом бреде есть доля разума и истины.

— И всё-таки? Кто вы такой?

— «И для льва выдаются несчастливые дни, когда всё идёт шыворот-навыворот, и на каждом шагу подстерегают царя зверей всевозможные злоключения», — мрачно произнёс мой собеседник.

— Как хорошо, однако, сказано! — восхитился я, несмотря на крайнюю обеспокоенность и нервозность обстановки.

— Это не моё! Был такой человек… Леонардо да Винчи. Существовал такой гений когда-то. Я, кстати, был с ним знаком.

— Вот как? Интересно, интересно… И каким он был? Ну-ка, поведайте! — живо и крайне скептически поинтересовался я, с каким-то тайным удовлетворением прикоснувшись к мечу и пистолету.

— Да, никаким, — вздохнул незнакомец. — Замкнут, молчалив, мрачен, погружён в себя. Всё время думал о чём-то. Писал, изобретал, рисовал, чертил, фантазировал. Иногда бывал весел. После двух или трёх бутылок вина… Нам, русским бы, так! Ох, уж эти итальяшки! Конечно, он был гением и очень сильно опередил своё время. Но, человек, как человек, — со своими странностями, заскоками и многими слабостями.

— И в чём была его главная слабость? Надеюсь, он не уходил в долгие и безумные запои от пяти ящиков вина?

— Да что Вы!

— И, всё-таки?

— Ну, единственное, что меня очень сильно смущало, — это его сексуальная ориентация. Но, бывает…

— Да нет! Ненавижу педерастов!

— Следует всех понимать и чаще прощать.

— Хорошо. Очень хорошо! Я всех готов простить. Даже Петра Ильича Чайковского, — раздражённо буркнул я.

— Ну, и, слава Богу.

— Так, по поводу Леонардо мне всё предельно ясно и понятно. А кто вы такой, сударь?

— Я?

— Да, вы? Именно вы!?

— А вы можете честно и прямо ответить на этот вопрос, заданный самому себе? — усмехнулся невидимый собеседник.

— Как ни странно и неожиданно, но могу! — усмехнулся я.

— И кем же являетесь Вы?

— Я — никто!

— Как так?

— Ну, если ни вы, ни представители и эксперты Внутренних и Внешних Миров не могут окончательно определить и бдительно распознать, кем я являюсь, то я — «Человек Никто!», — устало расхохотался я. — И прибыл я неожиданно из ниоткуда и неизвестно зачем!

— Браво!

— Аплодисменты в студию!

— Вы знаете, один гигант мысли как-то сказал: «Осёл готов сносить все тяготы, невзгоды и огорчения. А упрямым его величает всяк, кому самому не достаёт выдержки и достаточного терпения».

— Это вы к чему? И кто же произнёс эту великую фразу?

— Конечно, не я. Это сказал всё тот же великий Леонардо.

— Банальная истина, но, Да Винчи был гением. Признаю этот факт.

— Возможно.

— Как это, — возможно!?

— Хорошо. Леонардо да Винчи был гением! Всё, Вы удовлетворены?

— Почти… И, всё-таки, вы кто? — я решительно включил свет.

Передо мною, слава Богу, сидел человек. Совершенно обычный. Одет в довольно приличный костюм. Благообразен. Чуть седоват. На голове несколько старомодная шляпа. На вид этому индивидууму было лет сорок-сорок пять.

— И так… — усмехнулся я. — Как вас зовут?

— Если это так важно, то зовите меня… Антикв.

— Боже мой, вы что, все одновременно в дружной компании помешались на латыни!? — рассмеялся я. — Антикв. «Древний». Ну, да. Если вы, якобы, были знакомы с Леонардо Да Винчи… То конечно!

— Был знаком.

— А вы не сумасшедший?

— Почему это я «якобы» был знаком с Леонардо!? — возмутился пришелец. — Сколько было выпито, пропито и спето!

— Даже так?

— Да. Уверяю вас.

— Как-то странно это слышать в отношении великого Леонардо.

— А вы знаете, что Александр Сергеевич Пушкин был страстным картёжником и в счёт проигрышей откупался главами из «Евгения Онегина»? А кроме этого он трахал всех женщин подряд, а потом издевался над ними в письмах к друзьям и в порнографических стихотворениях?

— К чему вы это?! — возмутился и ужаснулся я. — Что за неконтролируемые потоки сознания!? И это о «нашем всём?!». Об Александре Сергеевиче?!».

— К тому! И они вполне контролируемы. Грехи и пороки есть у всех! — пробурчал незнакомец.

— Хорошо… Бог с ними, с Леонардо и даже с Пушкиным, — усмехнулся я. — Всё-таки, а кто вы такой?

— Я — Великий Господин Третьего Мира! — горестно вздохнул Антикв.

— Так, понятно… Вернее, как всегда, ничего не понятно.

— Нам подчас бывает абсолютно непонятно то, что должно быть, вроде бы, вполне понятно, — скорбно и тяжело снова вздохнул мой ночной и абсолютно нежданный гость.

— Снова Леонардо?

— Да нет. Я это гениальное изречение лично родил вот сейчас.

— Что вы от меня хотите, Великий Господин Третьего Мира? Как мне всё надоело! Почему я нахожусь в центре всеобщего внимания? О, как мне нужен покой! Когда же он, наконец, наступит?! Жажду покоя! Ничего не пойму, хоть убейте! Как я хочу покоя!

— Ну, по слухам, вас убить невозможно.

— Вот как? А вы пробовали?

— Да.

— Так это ваши отморозки ворвались в мою тихую обитель совсем недавно?! — возмутился я.

— Да, увы, это были лучшие бойцы. Они Вас проверяли и испытывали. А обитель Ваша отнюдь не была тихой, — ехидно усмехнулся Антикв. — Вы так бурно и долго имели Риту, извините, в различные отверстия, что все Миры возбудились! О-го-го! Ах, ах!

— Заткнитесь!

— Хорошо, хорошо… Простите за бестактность.

— Так, так… И что же вы от меня хотите?

— Помощи, поддержки и спасения.

— Что?!

— Повторяю. Жажду помощи и спасения!

— От чего? От кого?

— Четвёртый Мир нагло, мощно и дерзко прорвал священные и нерушимые пространственно-временные границы, нарушил Общее Равновесие, завладел почти половиной Третьего Мира и угрожает Вашему и Второму Мирам! — скорбно произнёс Антикв.

— Вот это да! — напрягся и возмутился я. — Но как я смогу противодействовать этому Четвёртому Миру?! Я же один! Всё, что у меня есть, — это пистолет с пустой обоймой, да меч! Бред какой-то! И, вообще, почему я должен кого-то спасать и выручать?! Наплевать и начихать мне на эти ваши Внешние и Внутренние Миры! Живите своей жизнью и не лезьте в наш Мир!

— Не получится.

— Что?! Почему!?

— Дело в том, что если срочно не исправить ситуацию, то всё-таки погибнет Внутренний Мир Первого Мира под названием Земля, — вздохнул Антикв.

— Не верю я в эту вашу глупую и смешную историю про двух моряков на подлодке, сошедших с ума, и запустивших какую-то там штуковину с ядерным боезарядом! — поморщился я.

— А зря. В каждой из таких штуковин находится ещё по несколько штуковин. Слышали о разделяющихся боеголовках?

— Ну, и как же вторжение какого-то Четвёртого Мира может повлиять на мой Мир? — мрачно произнёс я.

— Всё взаимосвязано вокруг. И суть не в агрессии Четвёртого Мира. Вся суть во внутренних проблемах планеты Земля.

— Честно говоря, я запутался окончательно, — мрачно произнёс я. — Почти ничего не понимаю.

— Всё тесно взаимосвязано. И агрессия Четвёртого Мира, и внутренние проблемы Земли. Всё крутится в одном огромном клубке. Энергия перемещается самым причудливым образом. Действия Четвёртого Мира косвенно влияют на все Миры. Вообще-то, жена капитана может и не уйти от него, опомнившись. А заместитель капитана вслед за ним не сойдёт с ума и успешно обретёт новую любовь. И воцарятся спокойствие и благодать. Мир, знаете ли, многополярен, странен и крайне непредсказуем.

— Ну, вы и завернули!

— Я не завернул. Я констатирую грядущие факты и возможные, и самые невозможные события и последствия их. Я просто хочу уведомить вас о том, что существует многовариантность событий.

— Какую, однако, истину вы мне открыли!

— Иногда полезно открывать даже всем известные и старые истины. Они, увы, имеют печальное свойство пребывать некоторое время в сонном забвении, в стагнации, а потом возрождаться и реализовываться на практике, — усмехнулся Антикв.

— Хорошо, — поморщился я. — Предлагаю выпить. Немедленно! Я на грани нервного срыва уже не один день!

— Может быть не надо? Всё-таки стратегические, важные и судьбоносные решения следует принимать в трезвом виде.

— Да, нет, господин вы мой хороший! — возмущённо воскликнул я. — Не уподобляйтесь всяким там бдительным и истеричным бабам, которые пытались мне внушить, якобы, великие, но крайне тошнотворные истины недавно! Вроде вашей! Никто ещё никогда и нигде не принимал никаких важных решений на трезвую голову!

— Вы уверены?

— Абсолютно!

— Ну, и быть сему, — обречённо вздохнул Антикв.

Я открыл очередную бутылку коньяка, наполнил им фужеры до краёв и бодро произнёс:

— За мир во всём мире!

— За мир! — с готовностью поддержал меня Антикв и с удовольствием погрузил ложку в банку с красной икрой.

— За любовь! — произнёс я второй тост и с восторгом погрузил свою ложку в банку с чёрной икрой.

— За взаимопонимание!

— За него!

Вдруг из воздуха возникла женщина! Красивая. Чувственная. Роскошные волосы цвета льна. Зелёные кошачьи глаза. Мини юбка. Стройные ноги. На вид ей лет тридцать. Ну, плюс, минус… Да, вот это экземпляр! Практически ни в чём не уступает Милли.

— Дорогой, — сказала дама, обращаясь к Антикву. — Ты не забыл о цели своего визита к этому человеку?

— Разрешите представить. Моя жена, — поморщился Антикв. — А, вообще-то, сей индивидуум вовсе не человек.

— Как?! — изумился я.

— Да, не волнуйтесь вы так, — усмехнулась женщина. — Мы тоже не люди, ну и что тут такого?

— Как?!

— Именно так. Давайте познакомимся. Меня зовут… Альба.

— Снова латынь? — усмехнулся я и поцеловал нежную и гладкую ручку женщины, небрежно протянутую мне в ответ на мой прищур глаз. — «Альб», — Белый. И, вообще, так звали когда-то одну грандиозную, влиятельную, капризную, своенравную, умную и крайне грациозную даму.

— Любовницу Франсиска Гойи, якобы, великого испанского живописца? — улыбнулась Альба.

— Да, её.

— Меня всегда забавляло, что та самая Герцогиня Альба живёт в памяти потомков не из-за её великих предков, — беспощадных, умных, жестоких и кровавых завоевателей, а из-за какого-то мазилы, который являлся его любовником.

— Великий, неподражаемый, мечущийся и несравненный Гойя, по-вашему, мазила?! — возмутился я. — «Сон разума рождает чудовищ…». Как сказано и написано! На все времена!

— Конечно, сказано превосходно, но если это сказано идиотом и параноиком, то…

— Замолчите!

— Ну, я тему знаю, как никто другой или другая. Дело в том, что я некоторое время являлась любовницей этого толстого и мерзкого типа. И именно с меня он писал «Обнажённую Маху!».

— Что?! — подпрыгнул Антикв. — Как!?

— Ой! — побледнела Альба. — Проговорилась, чёрт меня дери!

— Ну, это уж чересчур! — возмутился я.

— А, вообще-то, все гении — психопаты и идиоты! Ну, метались они, метались. Сомневались… Ну и что!?

— Так, значит Франсиско Гойя был придурком?!

— Заметьте. Не я это сказала.

— Согласен…

— Но, придурком он был полным, как и Пабло Пикассо. Собственно, творчество Пикассо вами кое с кем недавно обсуждалось. А вообще, не люблю испанцев, хотя Веронезе был очень неплох. Хотя и редко купался. Ну, а Пикассо был классическим негодяем и почти импотентом.

— Ну, вы, однако, даёте! Какая женщина! Это что за явление природы?! — рассмеялся я.

— Да, я такая. С кем я только не спала! Когда-то, очень давно! — быстро поправилась Альба.

— Что?! — автоматически и безысходно воскликнул Антикв.

— Успокойся, всё это было до знакомства с тобой.

— Ладно. Очень приятно познакомиться, леди, — церемониально поклонился я и снова хотел приложиться к ручке Альбы, но она усмехнулась и плавно отвела её в сторону.

— Хватит! Пока…

— Разрешите узнать, какова ваша миссия и цель визита в мою довольно скромную обитель? — улыбнулся я.

— Моя миссия заключается в том, чтобы не превратить явление к вам моего мужа в грандиозную пьянку, в ходе которой будет потеряна основная тема! — нервно произнесла Госпожа Альба.

— О, Боже! — рассмеялся я. — Совсем недавно по этому поводу я беседовал с одной дамой. Всё повторяется.

— Милли?

— Да, она. А как вы догадались?

— С этой сучкой я разберусь немного попозже!

— А почему это она сучка? Чем же она вам так насолила, моя вечная и бесконечная любовь!?

— Думаю, что ответ на этот вопрос вам не понравится.

— Ничего, ничего! Ну, смелее! — решительно произнёс я и осушил очередной фужер с коньяком.

— Стоит ли?

— Стоит, стоит! Мне теперь на всё и на всех наплевать! Пошли вы все куда подальше! — весело закричал я. — Ну, и?! Жажду узнать все тайны этого Мира и иных Миров!

— Ну, что же, получайте, если вам угодно!

— Ну?!

— Получайте, Великий Господин!

— Я, вообще-то, Господин Величайший! Прошу не путать!

— О, извините!

— Ну, же!? Чего вы тяните?!

Госпожа Альба лихо осушила фужер своего мужа:

— Дело в том, что Великая Госпожа Милли некоторое время являлась любовницей Антиква! Да, да! Она была любовницей этого конченного придурка, сволочи, скотины, размазни, негодяя, подлеца и полного, и безнадёжного импотента! Ненавижу!