Джоуи

ГЛАВА 28

Джоуи

Кэт ничего не говорит, когда входит в столовую, где Данте, Лоренцо и я сидим с Кристин. Она просто садится рядом со мной, тянется к моей руке и нежно сжимает ее, давая мне знать, что она здесь. Мои братья допрашивают Кристин уже больше часа, желая узнать все, что она знает о том, куда и зачем пошел Макс. К сожалению, похоже, она не знает больше того, что уже рассказала нам.

Я провела это время, тихо наблюдая за ней. Она молода и уязвима, да, но в ней есть тихая сила. Она не так наивна, как кажется. Может быть, ее огромные оленьи глаза делают ее такой невинной. Макс смотрит ей в глаза так же, как он смотрит мне в глаза? Он давал ей обещания и тоже их нарушал?

Каждые несколько минут я вспоминаю, что он сделал, и на меня обрушивается новая волна боли. Мое сердце физически болит — глубокая, висцеральная боль в груди. А потом я смотрю на девушку, сидящую за столом. Ей восемнадцать лет, почти девятнадцать, и она на шестом месяце беременности мальчиком. Как Макс мог изменить и ей?

Данте был прав, Макс ДиМарко — не тот человек, которого я знала.

«Все в порядке, котенок?» — спрашивает Данте свою жену.

«Я как раз собираюсь уложить Габриэллу спать и хочу сообщить, что София приготовила ужин. Я думаю, важно, чтобы наш гость что-то съел».

«Я-я в порядке», — запинаясь, говорит Кристин. «Я просто хочу найти Макса».

«И мы это сделаем», — отвечает Лоренцо. «Но Кэт права. Ты должна есть».

Я сжимаю руку Кэт в своей, собираясь с духом. «Мы все равно будем есть здесь. И мы сможем поговорить за ужином».

Кристин так искренне улыбается мне в ответ, что у меня скручивает живот. Она думает, что я ее союзник, но я женщина, которая трахается с ее папочкой. Неудивительно, что этот обманщик-змей не взял меня к себе. Этот гнев и боль снова кипят во мне, но я проглатываю их.

Кэт отпускает мою руку и встает. «Тогда я пойду и скажу Софии, чтобы она подала ужин».

«Я пойду с тобой. Мне нужно поцеловать свою дочь на ночь, прежде чем она ляжет спать», — говорит Данте.

«Пойду проверю Аню». Лоренцо следует за Кэт и Данте из столовой, оставляя Кристин и меня наедине. Я тоже хочу уйти. Я ненавижу ее. Нет, это неправда. Я хочу ее ненавидеть. Это было бы легче, чем ненавидеть Макса, потому что он где-то там и может страдать. Или еще хуже. Я не могу думать о том, что я буду делать, если больше никогда его не увижу.

«Как думаешь, мы его найдем?» — шмыгает она носом.

«Да», — говорю я с полной уверенностью, но не озвучиваю остальные свои мысли — что я надеюсь, что мы найдем его, пока не стало слишком поздно. Людей не похищают просто так. Не было выкупа или каких-либо других требований, так что его исчезновение, скорее всего, связано с местью. И я знаю, какой ущерб наносят люди в нашем мире, когда хотят отомстить. Одна лишь мысль о том, что его постигнет такая участь, заставляет меня чувствовать, что я сейчас потеряю сознание.

Я снова сосредотачиваюсь на Кристин. Мне так много хочется спросить ее. Как долго они вместе? Где они познакомились? Берет ли он ее в свою хижину в лесу?

«Ты его любишь?» — спрашиваю я вместо этого.

«Макса?»

«Нет, Райана Рейнольдса», — думаю я, но сдерживаю саркастический ответ и вместо этого киваю.

Она колеблется секунду, и слепой к любви идиот во мне видит проблеск надежды, но затем она улыбается и говорит: «Да. Он хороший парень».

Посмотрим, будет ли она так думать, когда Макс вернется сюда и она узнает, чем он занимался за ее спиной. Потому что даже если я ей не расскажу, кто-нибудь из моих братьев наверняка это сделает.

Во время ужина я ковыряюсь в еде, едва успевая съесть хоть кусочек.

Мой желудок — огромный комок беспокойства и страха, и все, что я туда положу, обязательно вылезет обратно. Вопросы постоянно роятся в моей голове. Кажется неправильным сидеть здесь и есть, пока Макс где-то там, вероятно, страдая от рук своих похитителей, но Данте и Лоренцо разыскивают его всеми доступными людьми. Сейчас больше ничего нельзя сделать. Во время ужина они принимают звонки и следуют новым зацепкам, задавая Кристин все вопросы, которые приходят им в голову.

Я смотрю на свою тарелку, не видя ее, когда звук моего имени привлекает мое внимание. Подняв глаза, я вижу Лоренцо, хмуро смотрящего на меня. «Где твой кулон?»

Я провожу кончиками пальцев по коже там, где она обычно находится.

Мои щеки порозовели. «Я оставил его в хижине».

Если мое упоминание о домике что-то значит для Кристин, она этого не показывает.

Он подался вперед на своем месте, широко раскрыв глаза. «Оно все еще там?»

Я закатываю глаза. «Это действительно важно сейчас, когда Макс пропал?»

«Да», — говорят он и Данте.

Я в замешательстве пожимаю плечами. «Тогда нет. У Макса».

Кристин все еще не реагирует. Думаю, она доверяет Максу так же, как я раньше. Пара идиоток, мы двое.

Данте отодвигает свой стул от стола, и Лоренцо следует его примеру. «Джоуи», — говорит Данте, когда они выходят из комнаты, поэтому я следую за ними, размышляя, почему мой кулон так важен.

Как только мы оказываемся в коридоре, Данте хватает меня за руку. «У Макса твой кулон?»

«Да. Он сказал, что будет носить его и присматривать за ним для меня».

Лоренцо нечасто показывает свои эмоции, но клянусь, его глаза светятся радостью. «Ты думаешь, он все еще носит его?»

«Есть только один способ узнать», — бросает Данте через плечо, направляясь к их кабинету.

«Может ли кто-нибудь из вас объяснить мне, что, черт возьми, происходит?» — требую я, следуя за ними.

Данте отвечает. «Этот кулон — маячок, Джоуи. Зачем, как ты думаешь, мы дали его тебе, когда ты уехал в Италию?»

«Маячок? Ты следил за мной?»

«Мы отслеживаем и твой телефон». Лоренцо небрежно пожимает плечами. «Мы также отслеживаем телефоны друг друга».

«Да, но это другое». Я не знаю, в чем разница, но это так. «Ты же сказал, что кулон принадлежал маме».

«А иначе ты бы его носила?» — парирует Данте.

«Знаешь, тебе действительно нужно перестать мне врать», — резко говорю я.

Данте смотрит в потолок и вздыхает. «Если Макс носит твоего Святого Христофора, то мы можем отследить сигнал и найти его. Разве ты не должна сосредоточиться на этом прямо сейчас?»

«Наверное», — признаюсь я, нахмурившись.

Лоренцо считывает цифры из файла на своем телефоне, а Данте вводит их в свой компьютер. Закончив, он откидывается на спинку стула и складывает руки у рта.

"Что происходит?"

«Мы ждем, когда локатор начнет передачу», — говорит он, как будто я понимаю, что это значит.

"Хм?"

«Он не передает постоянно, потому что у него нет батареи, чтобы поддерживать такую активность, как у сотового телефона. Он активируется удаленно, и теперь мы ждем, чтобы поймать его сигнал».

«Ух ты. Это какая-то крутая фигня. Есть ли у меня еще какие-то устройства слежения, о которых мне нужно знать?»

Они оба качают головами.

«Вы уверены?»

Лоренцо кладет руку мне на плечо. «Мы не лгали тебе, потому что хотели обмануть тебя, Джоуи. Мы только хотели защитить тебя».

«Я знаю, но ты должен прекратить лгать. Я больше не ребенок».

«Ты сейчас здесь, не так ли?» — говорит Данте. «Не в столовой с Кристин. Мы знаем, что ты не ребенок, Джоуи, но ты наша младшая сестра, и нравится тебе это или нет, наша работа — защищать тебя. Так же, как мы защищаем друг друга».

«Он активен». Лоренцо кивает на карту, которая только что появилась на его экране. Мигающая фиолетовая точка заставляет меня наклониться ближе.

«Где это?» Я вглядываюсь в экран, надеясь, что это не пентхаус Макса или его хижина.

«Сидар-Рапидс», — говорит Данте, нахмурившись.

«Что за фигня?» — Лоренцо смотрит на нашего брата.

Данте закрывает ноутбук. «Пойдем за нашим мальчиком».

Они тут же переходят в тактический режим, словно генералы армии, обсуждая гранаты и оружие.

«Я тоже хочу пойти», — говорю я, прерывая их планирование битвы.

«Нет», — отвечают они хором.

Я скрещиваю руки на груди и хмуро смотрю на них обоих. «Вы буквально только что сказали, что перестанете обращаться со мной как с ребенком».

Данте хватает меня за руки. «Это серьезно, Джоуи. Мы не знаем, во что ввязываемся. Речь идет не о твоей защите, а о том, чтобы вступить в чертову битву с нашими лучшими солдатами. Я люблю тебя, малыш, но в этой ситуации ты нас замедлишь».

Лоренцо вмешивается прежде, чем я успеваю что-либо сказать. «Часть взрослой жизни — это умение отойти в сторону и позволить кому-то более способному сделать эту работу, Джоуи. Мы не можем сосредоточиться на спасении Макса, если беспокоимся о твоей защите. И не потому, что ты девочка или наша сестра, а потому, что ты просто еще не готова к чему-то подобному».

Пока? Это хороший знак. И он прав. Я бы их замедлила, и мне нужно, чтобы вся их энергия была сосредоточена на том, чтобы вернуть Макса сюда — хотя бы для того, чтобы я могла убить его сама. «Ладно. Я останусь здесь».

«Я знаю, это нелегко, но оставайся с Кристин». Данте открывает свой сейф и начинает доставать из него разное оружие. «Она что-то скрывает».

«Ты так думаешь?» — спрашиваю я.

«Да». Он хмурится. «Может быть, она просто напугана, но что-то в ее истории не так. Так что присматривай за ней, ладно?»

"Конечно."

Лоренцо сжимает мое плечо, выходя за дверь. «Мы должны вернуться завтра первым делом. Позаботься об Ане тоже для меня?»

"Всегда."