Дипломатия наемника

Глава двенадцатая Когда государственные дела сплетаются с личными

— Граф, вам пора вставать!

Голос женский, противный, но это не Кэйт, хотя моя супруга тоже умеет так гнусно будить своего любимого мужа. Ах ты, так это же принцесса Инга. Спросонок не сразу и вспомнишь — она у нас Светлость или Высочество? Пока еще ничья не жена, значит, Светлость. Нет, она же особа августейших кровей. Значит, Высочество.

Понятное дело, что принцесса имеет право входить в любое помещение своего замка. Сейчас, в отсутствии обоих своих женихов — Силинг-старший уехал по каким-то важным делам, но скоро прибудет, а Силинг-младший опять занимается университетом, княжна из Севра является главной. Указы, разумеется, она не подписывает, в суде не сидит, но повседневные и каждодневные дела решает. А это, поверьте, не так и мало.

Но какие-то соображения о приличиях у нее должны быть? Тем более, что я еще не выспался, а судя по небу за окном, еще даже не рассвело. По этикету мне положено раскланяться и расшаркаться перед будущей герцогиней, но имеются обстоятельства, не позволяющие мне это сделать. Весьма важные, между прочем.

— Ваше Высочество, — высунул я голову из-под одеяла. — Простите, что не могу поприветствовать вашу особу, как полагается! — подумав, добавил: — Приветствовать будущую супругу своего повелителя, будучи без штанов, очень неприлично.

— Разумеется, милейший граф, — не моргнув глазом согласилась Инга, а потом ехидно заметила: — Тем более, что вы сейчас не только без штанов, но и без подштанников.

— Ну, милейшая принцесса, — зевнул я. — У каждого мужчины свои причуды и привычки. Если вы выйдете на минутку, я быстро оденусь и буду готов внимать речам Вашего Высочества.

Но Инга, вместо того, чтобы смутиться и выйти, попросту стряхнула с кресла мои подштанники и уселась, положив ногу на ногу.

— Включая привычку раскидывать повсюду не только свое белье, но и женское? Да, а вон то платье — оно не моей ли фрейлины? И чья голова торчит возле вашей подушки? А я, между прочем, ее вчера долго искала.

— Подушку? — робко поинтересовался я.

— Фрейлину, разумеется. К чему мне подушка?

На самом-то деле голова не торчала, а лежала на подушке, положенной рядом с моей. Постель у меня широкая, почему бы не положить вместо одной две подушки?

— Граф, а ведь я была на вашей свадьбе, — с ноткой укоризны сказала принцесса, покачивая ножкой, обутой в изящный сапожок. — И ваша супруга является моей подругой.

А что это она в штанах? Неужели уже успела совершить свой обычный моцион — проскакать пять миль? Или только собирается ехать? Вот ведь, сама не спит, и другим не дает. Ладно я, так ведь она гнедого разбудит, который стоит в герцогской конюшне.

А Инга, между тем, продолжала зудеть, словно старая моралистка.

— Артакс, а вы ведь женатый человек! И что делает в вашей постели моя фрейлина? Только не говорите, что она споткнулась и упала.

— Она там просто греется, — буркнул я. Приподняв голову, сообщил: — Холодно тут у вас, сквозняки кругом. Девушка замерзла, а я просто спас ее от простуды. И вы, тоже, шли бы в свои покои, да спать ложились.

— Ну, господин граф, ну вы и наглец! — изобразила негодование принцесса. — Мало того, что соблазняете моих фрейлин — невинных девственниц, между прочем, так еще и гоните свою будущую повелительницу. А я, между прочем, хотела оказать вам великую честь — предложить вам утреннюю прогулку. Я мало кому оказываю подобную почесть. Солнце скоро взойдет, пора вставать.

Ну, совсем девчонка обезумела! Мы с моей подругой и заснули-то совсем недавно. Я хотел сказать, что готов уступить великую почесть кому-то другому, кто уже успел выспаться, но не успел. Наш разговор все-таки разбудил Девис — «соблазненную девственницу», а заодно и фрейлину принцессы — одну из «амазонок», что составляли свиту Инги. Девис, кстати, приходится Инге близкой родственницей — двоюродной теткой. Тетушка, правда, старше племянницы всего на десять лет, и уже успела стать вдовой. Но имей она мужа, то ей нельзя было бы становиться фрейлиной. Да и в моей комнате она бы не оказалась.

Мы с Девис вчера чисто случайно встретились, когда я шел из мыльной комнаты в свои покои. Естественно, что поздоровались, о чем-то поговорили. Она не так давно ездила в Севр, видела князя, а еще Эмис и Мису, передавала от них огромный привет. Так, за дружеской болтовней и не заметили, что успели войти в мою спальню. И так заговорились, что за разговорами оба заснули. А больше у нас ничего и не было. А если и было, то все равно, не признаюсь.

Девис подняла голову, посмотрела на Ингу и хрипловатым со сна голосом сказала:

— Ваше Высочество, и в самом-то деле — шли бы вы спать. Ни днем от вас нет покоя, ни ночью.

— Да какая же ночь? — возмутилась принцесса. — В Севре уже петухи вовсю орут, а во дворце придворные просыпаются. Вон, истопники уже печи топят.

Девис зевнула так, что у меня свело челюсти, а потом миролюбиво предложила:

— Инга, а не пошла бы ты к пикшам болотным? Тебя по-хорошему попросили — иди отсюда, дай старшим поспать. А станешь орать — получишь по тощей заднице.

— Что⁈ К пикшам болотным⁈ По заднице? — заверещала принцесса, а потом бесцеремонно вытащила подушку из-под моей головы и ударила ею Девис. — Получай, корова непродоеная!

— Ах ты козлушка стельная! — подскочила фрейлина.

Когда две барышни ринулись друг на друга, потрясая подушками, я уже отступал назад, сползая к изножью кровати ногами вперед, а потом плавно переместился на пол, присел и, как был на корточках, так и полез собирать свое нижнее белье, а заодно искать штаны и рубаху.

Девицы, между тем, верещали как две ошалевшие кошки и старательно охаживали друг дружку подушками, подскакивая на моей постели. Девис-то еще куда ни шло — она не только голая, но и босая, а Инга скакала в сапогах! Этак они мою постель разнесут, да и подушки тоже. А еще я малость, струхнул — не прибежали бы придворные, решив, что их госпожу убивают, а прибегут, то могут все неправильно истолковать и сообщить герцогу.

Но принцессу никто не спешил выручать, уже хорошо. И девушки, надо отдать должное, в волосы друг другу не вцеплялись, и руками-ногами не били.

Одеваться я умею быстро — спасибо лагерю доброго короля Руди, поэтому когда девчонки выбились из сил, а теперь лежали поперек кровати и дружно ржали, я уже был одет. Надеюсь, принцесса не успела рассмотреть мою задницу?

Еще подумал (и похвалил себя!) — что я мудрый человек. Правильно сделал, что не стал пытаться разнимать женщин. Они-то, судя по всему, дерутся подобным образом не первый раз, но если бы я влез, то перепало бы от обоих. Я ведь еще только-только избавился от синяков, причиненных женщинами в Уршатде. Сам виноват, между прочем. Но зато здесь я оказался на высоте.

А благородные дамы, похоже, устали хохотать и теперь принялись изводить насмешками единственного мужчину, уцелевшего во время битвы.

— Граф, я случайно вам ни на что не наступила? — хихикнула Инга, а Девис язвительно сказала: — Граф, а я и не знала, что вы настолько трусливы. Как вы могли бросить своего боевого товарища?

Вот теперь, будучи одетым, я мог позволить себе обозначить легкий поклон. Вопрос принцессы я проигнорировал — по молодости лет ей еще как бы и не положено знать — что там такое можно придавить у мужчины, зато ответил ее тетушке:

— Сударыня, я вас не бросил, а отступил на заранее подготовленные позиции. Все-таки, я старый солдат и разбираюсь в тактике правильной ретирады. А ретирада, в отличие от наступления, должна быть быстрой.

Услышав военные термины заинтересовались обе.

— В каком смысле — правильная ретирада? — спросила принцесса.

Я сделал задумчивый вид и изрек:

— Если ты оказался в зоне перекрестной схватки, когда не знаешь — где свои, где чужие, а уж тем более, когда случайно попал между двумя отрядами лучников, занимающихся стрельбой друг в друга, то самое правильное — быстрее удрать. Но удирать нужно с умом. Вы обратили внимание, что я удирал не в сторону противника и не прямо в противоположную?

Девушки, в пылу схватки, на такую вещь внимания не обратили, поэтому дружно замотали головами.

— Вот, видите! — многозначительно поднял я палец. — Отступать надо так, чтобы не подставлять врагу спину во время отступления. Самое лучшее — отступать вправо или влево, чтобы запутать врага. Противник, который мчится в атаку, спешит за вами, думая, что вы мчитесь прямо, а вы — раз, и уходите в сторону. И враг запутается, придет в замешательство, а вы становитесь хозяином положения.

— У-у! — с уважением высказались девушки.

А я не стал говорить, что если ты отступаешь, а иной раз и бежишь, сломя голову, то бывает, что нет времени или возможности применить на практике мой умный совет. А иначе, откуда бы взялся шрам на моей заднице?

— Вот, умеют же мужчины подводить основу под все свои гадости и даже подлости, — резюмировала Инга. — Даже если вас ловят в постели с чужой женщиной, сумеете отбрехаться, а если удираете от справедливой взбучки — то тоже найдете, чем это оправдать.

— На том стоим, — назидательно изрек я. — Главное, не то, что вы сделали, а то, как вы свое дело объяснили.

— Эх, господин граф, как хорошо, что я не стану вашей женой, — сообщила Девис.

— Это еще почему? — удивился я. Понятно, что женитьба на прекрасной вдовушке не входила в мои планы, но все равно, стало обидно.

— А потому, что вы станете изменять мне направо и налево, а я этого не люблю, — пояснила фрейлина.

— Моя тетушка из ревности может даже убить, — поддакнула принцесса.

Это она так шутит? Кстати, а как Девис стала вдовой? Не спрашивал, считая, что ее муж погиб в схватке с ботэнцами, а вдруг причина смерти иная? Значит, надо вести себя малость поосторожнее.

— Ну, раз уж вы все равно проснулись, так может, не станем терять времени? — предложила Инга. Посмотрев на фрейлину, хмыкнула: — Тетушка, вы станете досыпать или поскачете с нами?

— Да уж какой теперь сон, — вздохнула Девис. — Вот только, придется спускаться в свою комнату, переодеваться.

— Не волнуйтесь, ваша племянница все продумала, — хмыкнула принцесса и хлопнула в ладоши. — Я позаботилась, чтобы сюда принесли ваш обычный костюм.

В комнату вошел слуга со стопкой одежды и сапогами. Слуга старательно закрывал глаза, чтобы не пялиться на обнаженную женщину, а Девис, нужно сказать, присутствие еще одного мужчины ни капельки не смутило. Фрейлина быстро принялась одеваться и обуваться и через несколько минут мы уже были готовы пуститься в путь.

Если я не выспался, то отчего-то всегда хочется есть. Вот и теперь, мчась рядом с принцессой и ее «амазонками», я размышлял — а не пропустим ли мы завтрак? Во дворце порядки строгие — не вышел за общий стол к завтраку, могут и не накормить, а разносить пищу по комнатам тут не принято.

Мы шли поначалу рысью, а потом принялись в галоп. Девушки повизгивали от удовольствия, а я помалкивал, потому что уже давно относился к скачке не как к развлечению, а как к необходимости. Если можно ехать помедленнее — то я никогда не возражаю. А вот гнедому быстрая езда пока доставляла удовольствие. Единственное, чего он не понимал — зачем мы скачем рядом, почему бы не рвануть так, чтобы гриву развевал ветер? И он норовил наддать так, чтобы девушки остались где-то в хвосте. Пришлось, пригнувшись к гриве, пояснить (а на скаку это сложно сделать!), что мы все-таки скачем рядом с целой принцессой и та может обидеться, если мы унесемся вперед.

— И-гго, — отозвался Гневко, давая понять, что он все понял. И дальше мы, хотя и мчались вровень, но не вырывались. Соблюдали, скажем так, приличия.

Мы вырвались из Силинга, проскакали миль пять, не меньше и тут я понял, что это не просто утренняя прогулка, а целенаправленная поездка. Куда это принцесса решила меня завезти? У меня, как у старого параноика, человека вообще недоверчивого, мелькнула мысль, что княжна решила-таки прикончить с носителем ее главной тайны, не дожидаясь, пока моему наследнику исполнится десять лет. Но, вроде бы, Инга не тот человек, чтобы нарушать свое слово. Значит, что-то другое.

В какой-то момент принцесса перешла на рысь, а потом и вовсе на шаг и повернула коня в сторону, уходя с тракта. Я уже решил, что Инга желает прокатиться по бездорожью, но дорога тут была вполне приличная, даже наезженная, а через полмили показался какой-то крестьянский дом, окруженный деревьями. Из-за зарослей виднелись постройки, а еще дальше — поле, уже убранное.

— Вот тут и позавтракаем, — весело сообщила принцесса. — Думаю, нас уже ждут.

Я опять мысленно похвалил девушку за предусмотрительность. Позавтракать — это прекрасно, но отчего-то свита принцессы — Девис и еще две амазонки, не разделяли моих восторгов.

— Ее высочество опять возжелала сало с яичницей, — грустно сообщила Девис, потом пояснила: — Это уже седьмой раз за неделю.

— Потерпите, уважаемая эрла, — со смешком утешила фрейлину Инга. — Завтра, в крайнем случае послезавтра, вернется Его Высочество и все пойдет как положено.

Фрейлины, вполне возможно, не забыли, кто приохотил Ее Высочество к яичнице, жареной на сале, но упрекать они меня не стали. А я сам, разумеется, помалкивал.

Внутри дом оказался просторным и довольно уютным. Пожилая крестьянская пара уже собирала на стол. Причем — не только яичницу с салом, но еще и пироги. Вот, пирогов, я тоже давно не ел, равно как и яичницы.

Амазонки, хотя и ворчали, но уминали за обе щеки и «плебейскую» яичницу, и пироги с мясом.

После завтрака решили слегка отдохнуть. Девис и прочие прилегли вздремнуть, а мы с Ингой уселись чуть в сторонке, чтобы посекретничать.

— Артакс, я хочу вам напомнить, что наш уговор до сих пор в силе, — строго сказала Инга, а потом, словно бы невзначай, поинтересовалась. — Как там у вас дела с наследником? Есть новости?

Ну, суеверный я человек и подобных разговоров терпеть не могу. Ежели подтвердиться, что мы с Кэйтрин ожидаем наследника, тогда бы и можно о чем-то говорить, а пока я лишь сделал неопределенный жест — мол, все по-старому. А я тоже все помню, но не боюсь грядущего.

— Не беспокойтесь, я вас не тороплю, — утешила меня принцесса, словно бы в этом деле кого-то можно поторопить. Все в руках Единого!

— А что у вас? — поинтересовался я в ответ. — Когда вы сделаете выбор?

Возможно, выбор должен был сделать сам герцог, но зная благородство Его Высочества не сомневаюсь, что последнее слово остается именно за невестой.

Инга махнула рукой. Потом немного призадумалась и сказала:

— Да все по-прежнему. Сердцем я с Вильфридом, а умом с Силингом-старшим. Я жду, что хотя бы один из них сам проявит инициативу. Ведь я живой человек, мне очень трудно блюсти себя. Знаете, как я завидую своим фрейлинам? Им-то не нужно сдерживать свои чувства.

— Да, Вильфрид сумел-таки вас победить? — поинтересовался я, вспоминая, как наследник престола ежедневно тренировался с мечами. Он даже малость похудел, обретя вместо подростковой пухлощекости некую мужскую жесткость.

— Куда там! — с досадой промолвила принцесса. — Вильфрида хватило на две недели, а потом он опять умчался заниматься своим университетом.

— А вы бы тихонечко, через фрейлин сказали парню, что вы ему уступите в схватке, — подсказал я. — Мужчина во всем должен чувствовать себя победителем. Вон — меня супруга обыграла в шахматы, я до сих пор места себе не нахожу.

— Так ему уже передали, — слегка хохотнула Инга. — А он ответил, что обязательно выиграет, но все должно быть по-честному. Вот только с делами разгребется. Дескать — будущее страны важнее, чем его личная жизнь. Теперь наезжает в Силинг два раза в неделю, смотрит на меня влюбленным взглядом, но не решается даже поцеловать, а не то, чтобы схватить и утащить в спальню. Смотрит, а потом опять уезжает. Он что, ждет пока у меня климакс начнется?

— Человек просто ждет первой брачной ночи, стесняется, — заступился я за наследника.

— Ага, стесняется, — фыркнула принцесса. — Служанок в трактирах не стесняется в чуланы утаскивать, а меня стесняется?

Я мысленно похвалил юношу — растет парень, а вслух сказал:

— Так вы все-таки не служанка из трактира, а невеста.

— А какая разница? И у служанки, и у принцессы все одинаково.

— Кстати, а откуда вы знаете о служанках? — поинтересовался я.

Вместо ответа Инга лишь загадочно усмехнулась. Понятно. У будущей государыни разведка поставлена на совесть. Подозреваю, что ей не очень-то приятно узнавать новости о похождениях потенциального супруга. И как это девчонка сама не пустилась во все тяжкие? Поистине — женская душа загадка.

Принцесса стала говорить о другом, о государственном.

— Я прекрасно понимаю, что юный герцог занимается важным делом, и герцогству необходимы грамотные люди, но государственные дела этим не исчерпываются. Почему я должна вникать в тонкости взимания налогов в Силинге, а не мой будущий супруг? Почему, в отсутствии Его Высочества Деметрия я должна принимать делегацию тангаров? Или Вильфрид не понимает, что если я выйду за него замуж, а он устранится от всех дел, то реальным правителем стану я?

— А чем это плохо? — хмыкнул я.

Как по мне — идеальная ситуация. Муж, считающийся правителем, занимается любимым делом, а управляет страной супруга. Причем, владетельный герцог не тратит время на охоту или любовниц, а занимается просвещением подданных. Очень важное дело.

— Для него — вовсе не плохо. А для меня? Мне же нужно еще и детей рожать. А как я их стану рожать, если придется заменить супруга на троне? Как совместить управление страной и воспитание ребенка?

Резонно, между прочем. На моей покинутой родине бывали случаи, когда женщина и рожала, и умудрялась править государством, но это большая редкость. Так что, маленькая принцесса права.

— Кстати, как у него успехи на почве просвещения? — поинтересовался я, чтобы уйти от скользкой темы.

— У него все прекрасно. Если хотите — можете проехать еще пять миль по этой же дороге, там будет городок Шваденбург. Вот, рядом с этим городом и располагается университет. Съездим? Вильфрид будет очень рад вас повидать.

Я обдумал предложение девушки. С одной стороны, интересно было бы посмотреть — что там у юного герцога с университетом. А с другой — прямо сейчас ехать отчего-то и не хотелось. А если герцог опять начнет приставать с предложением стать преподавателем университета? Нет, не хочу.

— Может, потом как-нибудь, — отмахнулся я. Посмотрев на принцессу, сказал: — А что будет, если вы выберете Силинга-старшего? Он государственный муж и он не таскает служанок в чуланы.

— Про служанок сказать ничего не могу, хотя и подозреваю, что у Деметрия есть любовница, да еще и не одна. И если правящий герцог сделает мне предложение — отказываться не стану. Но вы меня поймите, дорогой граф — не могу же я сама явиться к Его Высочеству и сказать — дескать, берите меня замуж, верно?

Инга смотрела на меня так, что я начал догадываться — отчего девчонка ввалилась ко мне в спальню и вытащила на прогулку. Тяжко вздохнув, сказал:

— И вы предлагаете, чтобы вашим сватом, скажем так, был я? Чтобы именно я подсказал герцогу — дескать, решайте скорее? А вы не думаете, что Силинг-старший мне так ответит: любезный граф, а вот это — не ваше собачье дело.

— Не думаю, что герцог вам так скажет. Вы человек, с мнением которого он считается. И он вам обязан очень многим, — раздумчиво сказала Инга. Потом девушка улыбнулась: — А если он так и скажет, что вы теряете? В ссылку вас повелитель не отправит. Тем более, что он и так поручает вам самые сложные дела. Ну, подумаешь, отправит вас на очередной подвиг.