Дневник Жаклин Пейн

5 января

Вышла на работу. Чувствую себя намного лучше, не ела три дня, здорово! В туалете потеряла сознание, правда, всего на пару секунд. Решила, что смогу показаться на людях, ведь я стала чуточку тоньше… но тут же вдруг поняла, как отчаянно нелепо выгляжу в серьгах с болтающимися подвесками, которые, как я думала, должны сделать меня моложе и моднее. И как же можно так ошибаться? Парень в газетном киоске уставился на меня, и я вдруг поняла, что он думает: «Ты что, не соображаешь, что старовата для таких крутых серег?» Я схватила свою газету и быстро шмыгнула в аллею, потом порылась в сумке, нашарила на дне пару серебряных «гвоздиков» на штифтах, тут же напялила их и стала походить на героиню «Тюремного блока, Эйч“»[1] — невыразительную, безликую женщину неопределенной сексуальной ориентации. И все же это лучше, чем воображать, будто ты молода и привлекательна.

Уходя с работы, я увидела Новенького Энди из маркетинга. Столкнулась с ним в лифте. Он улыбнулся мне, но я абсолютно уверена, что, когда он посторонился, чтобы освободить мне место, он подумал: «До чего же она толстая, придется отодвинуться подальше». Правда, он предложил мне выпить как-нибудь вместе, но я знаю: это потому, что он почувствовал неловкость там, в лифте, и понял, что я поняла, что он сделал это из-за того, что я такая толстая. А может, все это не так и он просто хочет выпить со мной, потому что ему жаль меня, мол, у меня нет друзей. Да, пожалуй, так оно и есть.