Добро пожаловать на Аврору!

Глава 15

Путешествие по реке выдалось довольно спокойным. Я плыл, любовался окружающей природой, наносил на карту новые деревни. Пару раз казалось, что погоня напала на мой след, вдали появлялись облачка пыли на дороге, но потом сворачивали куда-то в сторону. Амулет, который дал мне мурлок, молчал и на попытки его активировать не реагировал. Надеюсь, ребят отправили на перерождение, а не загребли в тюрягу. Хотя, может, у амулета был просто ограниченный радиус действия. Скоро узнаем, а пока надо решить, что делать дальше.

Можно разыскать Вождя и Ксоко, узнать, что с Алабамой, стать партизаном и навсегда уйти в землю туманов. Или можно, как Уокер, поднапрячься, стать самым крутым на материке и сократить поголовье Хранителей как минимум на одного Эйпа. Эх, мечты, мечты… В Динасдане Эйпа не взять — даже проникнуть в город, скорее всего, больше не получится. Можно пойти в Ханаггу, город под контролем Легиона — там мне точно должны быть рады. Но что там делать? Подбивать народ на священную войну против Охренителей? Они и так воюют, только безуспешно.

Все варианты имеют свои плюсы, но пока я НПС, толку не будет никакого. Надо идти домой, молить старосту и Куечучу о прощении.

Несколько раз я пытался высаживаться на берег, когда видел деревни. Там должны были быть шаманы, которые могли бы меня чему-нибудь научить. Но статус подозрительного чужака не позволял наладить контакт. Более сильные по уровню туземцы отворачивались от меня или забрасывали камнями и дротиками, более слабые с ужасом разбегались. И я плыл дальше. Расстался с лодкой только после того, как понял, что слишком сильно удаляюсь от Уасиока.

Я спрятал каноэ в камышах, подтащив его как можно ближе к берегу. Кто знает, может еще пригодится, особенно если местные не перестанут видеть во мне врага. Нужно было обновить припасы и отыскать радужных гусениц, чтобы набрать яда. Потратив на это время, к деревне я вышел через сутки. Молчание мурлоков беспокоило меня все сильнее, но во время завтрака пришло сразу два приятных сообщения — одно от Легиона, другое от Макса.

Сообщения сопровождались подарками, которые я разобрал, стараясь успокоить колотившееся цифровое сердце и собрать мысли в кучку. От Легиона из лутбоксов выпали бесполезные свитки, тяжелая броня и эликсиры маны — все в топку, то есть на продажу. Подарки от Макса при моей текущей специальности тоже погоды не делали, но хотя бы оказались полезны. В первом ящике был легкий плащ-накидка, дающий плюс два к маскировке. Из второго выкатился маленький алхимический котелок, усиливающий на десять процентов характеристики приготовляемых зелий. Ему я особенно обрадовался — как раз требовался такой взамен утраченного в Алабаме. В третьем ящике лежал простенький чертеж механической одноствольной турели — не заградительный пулемет, а скорее ловушка в темном углу комнаты, но навыка на него мне все равно не хватало.

Я сразу заварил чай в котелке, который подарил друг. Но друг ли? Динасенфис — город механиков, который, возможно, тоже под контролем Хранителей. Если тогда в борделе меня сдал Макс (хотя даже думать о таком не хотелось), то у Тревора будет засада. Интересно, а хоть где-нибудь сейчас ее нет?

В Уасиока засада была.

Я кутался в новый плащ, прячась среди острых камней на склоне холма, откуда открывался прекрасный вид на долину и на деревню. Точнее, прекрасным он был бы, если бы не проливной дождь, который шел уже третий день. Я читал в вики про сезон дождей, но попал в него впервые. На Теллусе и Веспере ничего подобного не было — были штормы, ураганы, песчаные бури, даже снегопад с метелью в северных районах, но такого количества воды с неба никогда не падало.

Зато дождь наглядно продемонстрировал, сколько чужаков скопилось вокруг деревни. Все они, чтобы защититься от ливня, озаботились обустройством, из-за чего казалось, что деревня выросла как минимум вдвое.

К северу появились массивные и плотные с виду шатры Легиона. Заодно игроки установили там наблюдательную вышку и простенькие заградительные ежи. С южной стороны механические големы Хранителей соорудили несколько бревенчатых навесов и тоже добавили вышку, на которой стояли два игрока с прибором, похожим на туристический телескоп на смотровой площадке. К западу и к востоку с доносившимся даже до меня матерком копошились наемники из разных кланов, ставя хлипкие палатки и шалаши.

Что они тут все забыли, если не меня, я не знал. И не понимал, как пройти незамеченным в деревню. До дождя местные еще хоть бродили туда-сюда, кто на охоту, кто на кукурузные поля, а сейчас все двери были плотно закрыты, а по дорожкам текли потоки воды.

— Только не пугайся, — раздался шепот над самым ухом, — и не подпрыгивай.

Подпрыгнуть я, может, и хотел, но ноги затекли от сидения в одном положении. Я медленно повернул голову, стараясь как можно незаметнее вынуть нож. На расстоянии вытянутой руки стоял мурлок с ником Джаггернаут, но если бы он молчал, я мог бы его даже и не заметить. Дождь, маскировка, зеленая кожа на фоне леса делали его практически невидимым.

— Как ты узнал, что я здесь?

— А что тут знать? — Джагг обвел лапой окрестности. — В радиусе пяти километров нет никого, кто не знал бы, где ты.

— Не гони, я здесь три дня спокойно сижу.

— Это они там сидят спокойно, а ты здесь мокнешь. Видишь прибор на вышке? Злая штука, механики научились делать. Три в одном — и телескоп, и тепловизор, и сканер переговоров. Амулеты связи палит, причем и того, кто говорит, и того, кому говорят.

— Да ладно, видели бы меня, давно б напали.

— А на фига? Всех все устраивает.

— Поясни.

Он поднес лапу к моему лицу и стал загибать пальцы:

— Смотри. Наемники не лезут, чтобы тебя не спугнуть. Понимают, что драться ты не будешь, а просто свалишь. Легион не лезет, потому что им поставили задачу тебя защищать, но никто ж не нападает. А Хранителям вообще шоколад, им как раз и нужно, чтобы ты сидел на жопе и ничего не делал. Понимаешь?

— Нет.

— Ха, странно, Тринайти себе обычно умных выбирают. — Джагг заквакал, смеясь. — Хотя ты же не знаешь ничего. Короче, как ты уже, надеюсь, понял, ребята и девчата, которые создали игру, наловчились воровать тела. Требуется ряд сопутствующих обстоятельств — геолокация капсулы, один айпи-адрес, схожая сигнатура мозговой активности, плюс нагрузка на сервера и одновременная смерть в игре, — и вуаля. С большой долей вероятности Эфир ошибется, а ты как бы войдешь в чужой аккаунт. Точнее, наоборот — аккаунт тот же, а вот тело чужое. Че, совсем сложно тебе?

— Нормально. — Я кивнул, хотя нормально как раз не было. — Как вернуть свое тело?

— О, есть мозг! Не злись, вернуться сложно, но можно. Ты сюда как попал? Смерть, выход в личную комнату, потом в реал, но уже не в твой, правильно? — Джагг дождался, пока я кивну еще раз. — В теории нужно просто все повторить. Валишь Эйпа, дохнешь сам, выскакиваешь в свое тело, лечишься от сифилиса, или что он там успел тебе подцепить… Ладно, не смешно. Главное, успеть все, пока вайп не закончился. Так что пока твое бездействие на руку Тринайти и собственно Хранителям. Им даже убивать тебя сейчас не нужно. Смерть обновит тебе контракт, и кто знает, куда ты денешься.

Я мысленно отмахнулся от образов тех ребят, кто был в тренировочном лагере, стараясь не терять сейчас мысль.

— А Легиону зачем меня охранять?

— А ты новости не читаешь вообще? Там, на большой земле, старое тело Эйпа оставило новому телу крупное наследство. Там тебе очень хорошо, двенадцать процентов акций DRUGA и весомый голос в совете директоров. А Легион — это новая администрация, назначенная ООН, для нее старперы — как кость в горле. Но открыто администрация не попрет. Только представь, что будет с акциями и с игрой, если кто-то узнает, что в Эфире можно потерять не только время, но и тело. Ты для них — шанс избавиться от акционеров. Ну или хотя бы получить в совете своего человека.

— Но они ведь уже воюют?

— Это фигня все. Думаю, сценарный отыгрыш на публику. Типа если что, это не мы, это отдельные игроки. Там все и просто, и сложно одновременно, классический баланс темных и светлых сил с шатким равновесием. Но перевесить никто не может, потому что все боятся последствий. Да и самим Хранителям нужен повод, чтобы игроков здесь держать. Там же не все в курсах. Большинство думает, что ловит опасного лазутчика из Легиона, врага клана.

— А ты при чем тут и откуда все это знаешь?

— Я от Уокера, а он такой же счастливчик, как и ты. Схема у них простая — найти подходящего человека, заманить, обменяться телами, выйти в реал и мочкануть, чтоб не мучился. Не знаю, как проскочил ты, а Уокера тогда в настолько дряхлое тело переместили, что он прям во время перехода помер и оцифровался. Эйп, соответственно, занял его тогдашнее тело. С тех пор оно состарилось — и вот сейчас ты в него прилетел. Так что вы с Уокером, считай, почти родня, ха.

— И?

— А дальше дело техники. Тела мутят на каждый вайп, мы следим, отмечаем необычное. Они не такие умные, как себя считают. Механика та же, что и с Уокером. Банят в чате, объявляют награду, бегают и суетятся. А мы следили, так тебя в борделе и нашли.

Я рассказал Джаггу детали произошедшего со мной. Все, что вспомнил и что казалось важным. Он поведал полную историю Уокера, тело которого украл Эйп двадцать лет назад. Уокер был тогда молодым перспективным специалистом, жена которого ждала ребенка. Его заманили в DRUGA на стажировку. По словам Джагга, именно потеря возможности видеть свою дочь и не давала Уокеру покоя, требуя мести. Остальное было не так важно или стало не важно, учитывая, в кого превратился Уокер в игре.

Джагг вообще сомневался, что его босса можно до сих пор считать человеком. Двадцать лет оцифровки и бешеной прокачки персонажа, чтобы не бояться покушений Тринайти и огрызаться в ответ. Причем на этот раз Уокер хотел огрызнуться так, чтобы создатели Эфира навсегда потеряли свое детище. Он готовился к войне до полного уничтожения всех персонажей и всех кланов, кто хоть какое-то отношение имеет к Тринайти. И первым в его списке был Лакки Эйп, что меня полностью устраивало. Но Уокер придет только на бета-тесте, когда откроется проход к Авроре.

А сейчас со мной есть Джаггернаут и его отряд — еще три мурлока. Здоровяк Сладик, все вложивший в силу и по меркам стандартных мурлоков считавшийся почти китом-великаном, шаманка Жгуча, способная призывать мурлоков-неписей, и Фрисби — вор и убийца. Сам Джагг по классу был чем-то средним между рейнджером и ассасином, делая ставку на ловкость и скорость.

Все они тоже прошли через смену тел. Только добровольно, подписавшись за огромные деньги принять участие в тайном научном эксперименте. И поначалу у них даже претензий не было к основателям — денег заплатили, эксперимент удался. Но потом их веселую четверку пенсионеров поместили в психиатрическую клинику, отрубив все контакты с внешним миром. Так доживать свои дни они не захотели и умудрились сбежать, оцифроваться в игре, а потом уже встретили Уокера и объединились против общего врага. И, похоже, это был первый и последний раз, когда основатели оставляли в живых свои старые тела.

Джагг был рядом, Фрисби бродил где-то в Уасиока, а остальные сейчас усиленно прокачивались. Они выслеживали Хранителей по сменам, и кто-то все время ошивался возле Эйпа и его подручных. Мурлоками они стали не столько из-за эффективных навыков на начальных уровнях, сколько потому, что не смогли найти других приглашений на альфа-тест. Пришлось удовольствоваться непопулярной расой, которую предложил профсоюз оцифрованных. Впрочем, Джаггу было все равно, за кого играть, лишь бы игра продолжалась. Он оцифровался двадцать лет назад и с тех пор сменил уже полсотни персонажей, постоянно влезая в самые нелепые авантюры, очень часто приводившие к смертельному исходу.

Теперь, когда стало понятно, как вернуть свое тело, остался только один вопрос — сколько времени продлится альфа-тест, а за ним и бета. По опыту предыдущих вайпов, если не выявлялось каких-либо проблем или нарушений баланса, то на альфа-тест давалось чуть больше трех месяцев и еще до полугода на бету. Я здесь пребывал уже больше восьми недель и за это время не добился ничего, только в минус ушел по всем контрактам…

От подсчетов меня отвлек Джагг — протянул мне пузырек, сквозь стенки которого была видна какая-то мерзкая многоножка, плавающая в светящейся жидкости. Сам он, отсалютовав, залпом выпил такой же пузырек и зажмурился от удовольствия, потирая лапой живот. Блин, заморил червячка, рыба-переросток, а меня чуть не стошнило.

— Сигнал. — Джагг посмотрел в сторону деревни. — Приготовься, выпей микстурку. Она скроет от тепловизора на время.

Я встряхнул промокший плащ и тоже уставился на деревню. Мы полночи провели за разговорами, и сейчас было самое дурацкое предрассветное время, да еще и дождь не прекращался ни на минуту. Видимость была почти нулевая, но я все же понял, что разглядел мурлок. Там, где, по моим ощущениям, был лагерь Хранителей, мигал тусклый источник света. Джагг кивал в такт свечению, шевеля губами, будто расшифровывал азбуку Морзе или какой-нибудь мурлочный код.

— Пей, — поторопил Джагг, видя мою нерешительность. — Пей, говорю! Время уходит.

Куда оно уходит, я не понял, но зажмурился и, стараясь не дышать, залпом проглотил содержимое. Чуть не выблевал все обратно, когда многоножка защекотала небо, но Джагг грубо стиснул мне рот, дожидаясь, когда я проглочу микстуру.

— Выбирай двойника и двинули.

От меня будто отделился призрак. Плотная призрачная субстанция замерла в метре передо мной, скопировав мою позу. Я встал, и она встала, я потянулся, и она потянулась. Захотелось хоть рассмотреть себя нормально, но стоило повернуться, как и она повернулась. Ну, по крайней мере, со спины я выглядел довольно неплохо — стройный, подтянутый, плечи рельефные, трицепс проглядывается.

— Уснул там? — Джагг был уже метрах в трех, и если бы не голос, то я бы его и не заметил.

— Иду. — Я боялся, что двойник пойдет за мной, но настройка закончилась, и призрак опять присел за камни, будто задремав.

Со стороны деревни неожиданно громыхнуло — дождь приглушил звук, но все равно ощутимо ударило по ушам. Вспыхнула вышка Хранителей — точнее, то, что от нее осталось после взрыва. Криков слышно не было, но повсюду стали зажигаться огни и суетливо метаться по деревне.

— Ходу, ходу! Фрисби — дебил, сказал же ему, маленький саботажик, чтобы отвлечь…

— Это что, напалм какой-то? Вообще не гаснет. — Я забеспокоился, что огонь перекинется на деревню и кто-нибудь пострадает.

— Аквилонский огонь, Уокер придумал. Тьфу ты, зря последнюю многоножку потратил.

Джагг повел нас в обход деревни, сверяясь с картой и забирая южнее. Мы шли по следам деревенского шамана. Тот, по словам мурлока, был единственным, кто в эти дни покидал деревню. Староста не выходил оттуда никогда, охотники и прочие трудяги в такую погоду отсыпались, а вот шаман все ходил куда-то. Может, духам дождя молился, а может, кару небесную призывал на незваных гостей деревни.

Чем дольше мы шли, тем светлее становилось небо. Пару раз я видел вдалеке спину шамана, но в основном доверял чутью Джагга в выборе направления. Кукурузные поля и другие открытые пространства мы перебегали на максимальной скорости — сначала долго высматривали возможную опасность, а потом отсиживались, проверяя, не идет ли кто за нами. И, как оказалось, не зря — на широкой опушке мы встретили ассасинов, моих старых знакомых. В данный момент они не искали меня, а копались в ящиках возле чьей-то палатки. В Эфире полно таких мест — навесы, палатки, заброшенные хижины, целые деревни со всякой мелочевкой, при этом все выглядит так, будто мгновение назад здесь кто-то был.

Ни испугаться, ни задуматься я не успел. Джагг что-то прошептал в амулет связи, выслушал ответ и, приказав мне оставаться на месте, беззвучно двинулся к игрокам. Все произошло практически мгновенно. За спиной у тощего ассасина из пелены дождя материализовался маленький мурлок — еще мельче, чем Джагг, но в накидке из шкуры аллигатора и со шлемом в виде раскрытой пасти. Взмах лапой — и тощий завалился на землю.

Их главарь развернулся, выхватывая оружие, и попытался активировать режим невидимости, но сзади появился Джагг со своим керамбитом и ударил под колени, перебивая сухожилия. Ассасин не успел даже упасть, как Фрисби перерезал ему открытое горло. Третий успел-таки перейти в режим стелс, но мурлоки, безошибочно определив направление, нашпиговали его метательными ножами.

Мне при этом пришлось понервничать — невидимка бежал в мою сторону, и мурлоки, казалось, метали оружие в меня. Парень с двумя кинжалами в спине, но еще живой, проявился в метре передо мной. Надо было добить, но, увидев кровожадные морды мурлоков, идущих за ним, я почему-то этого делать не захотел. Фрисби не стал рассусоливать. «Опыт уползает», — буркнул он и воткнул парню в затылок тонкий стилет.

— Все, отбегался преступничек. — Фрисби начал обыскивать тело. — На окончательную смерть ушел. Смотри, облачко фиолетовым светится, а не обычным зеленым.

Я вгляделся в пустые глаза убитого. Окончательная смерть, будто паучиха, выедала игрока изнутри, моментально делая его похожим на мумию.

— А с нами такое возможно?

Я, видимо, произнес это вслух — мурлоки замерли, изображая мыслительную деятельность, что с их внешностью смотрелось комично. С этим парнем все просто, через несколько часов уже начнет нового персонажа делать, но есть ли окончательная смерть для оцифрованных? Что это, пустота?

— Не думаю, — сказал Джагг, — у меня под триста смертей, пять десятков перерождений, а, как видишь, все еще бегаю.

— Не льсти себе, бегает он. Ползаешь скорее, я троих порезал, пока ты только собирался. — Фрисби облизал стилет, на котором оставалась еще пара полосок крови, и задрал морду к небу, ловя капли дождя.

— Фрисби у нас очень азартный малый, не обращай внимания. — Джагг запихнул в сумку доспехи главаря. — Подружитесь еще. Фрисби, шамана видишь?

— Я к нему маячок прицепил, еще пару часов будет работать. — Мурлок спрятал клинок в ножны и резво метнулся вбок, хватая пробегающего мимо кролика. Как-то жадно на меня посмотрел и демонстративно свернул зверьку шею.

— Ты совсем больной? — спросил я, не удержавшись, потому что взгляд Фрисби пробудил вдруг воспоминания о моменте, когда Алиса потрошила младенца.

— Это опыт, не пропадать же.

Фрисби пожал плечами, забросил тушку в кусты и с видом, будто и не было никакого разговора, пошел к тропинке. Остановился и обернулся, дожидаясь нас с Джаггом. Не знаю, может, я уже слишком пропитался Эфиром, но ощущение было такое, будто Фрисби сейчас прикидывает в своей рыбьей голове, сколько за меня дадут опыта. Со своим двести третьим уровнем он был самым сильным игроком, которого я пока встречал на Авроре.

— Данте, говорю же, не обращай внимания. — Джагг похлопал меня по спине. — Не дай пропасть ни крупице опыта — это девиз Аквилона. По-другому там не выжить.

Дальше продвигались молча. Мурлоки, верные своему девизу, постоянно отвлекались на всякую живность, которую умудрялись находить, несмотря на ливень. В какой-то момент вовлекли и меня, замахнувшись на парочку крупных, с лошадь размером, зверей, похожих на броненосцев. Пробить их шкуру мурлоки не смогли, и пришлось помочь волчьими ямами.

Едва мы с ними разделались, как мокрая и злющая пума прыгнула на нас с дерева, оглушив Фрисби и перебив Джаггу обе лапы. А меня спас только свиток с кислотным лучом, который я отобрал у Иллюминатов. Но опыт действительно прибывал, совсем чуть-чуть оставалось до нового уровня.

Пока лечились, упустили шамана. Спокойно пасли его всю долину до небольшого горного кряжа, но теперь маячок замолчал, а дождь смыл все возможные следы. Я задействовал «темное зрение». Шамана, правда, так и не обнаружил, зато заметил среди колючих кустов замаскированный вход в пещеру.