Добро пожаловать на Аврору!

Глава 4

Предложение стать рекрутом Хранителей или Тринайти меня заинтересовало, но нажитое непосильным трудом я пока не был готов бросать. Нет, попасть в такой клан (топ из топов!), конечно, было бы круто, а для любого начинающего игрока — и вовсе мечта. Макс постоянно делал статьи на тему того, сколько зарабатывают в крупных кланах, а у Хранителей, похоже, планировались рекордные гонорары. Но сейчас я был сам по себе, и мне это нравилось. Сначала практически рабство в Академии, потом долг банде Руслана за побег из этого рабства — и вот теперь, когда я наконец-то стоял на пороге свободной жизни, мне предложили вписаться в жесткую иерархию клана. Сомнительная авантюра…

Размышляя об этом, я продолжал свой трудовой день. На втором заказе меня ждал неприятный сюрприз. Постоянный клиент, любитель покупать готовые виртсборки для «Ларри-200», сказал, что утром было принудительное обновление. Оно, как выяснилось, снесло все мои установленные модули — и те, о которых клиенту было известно, и те, которые приносили мне деньги. Ребята из Эдиссона обнаружили следы взлома и по-тихому выпустили хотфикс. Я попытался подселить червя заново, но не смог — и надеялся теперь хотя бы на это, что эту попытку не отследят. Вечером предстояло еще проверить, сохранились ли мои закладки у остальных клиентов и продолжаю ли я втихаря отщипывать что-нибудь от их платежей.

Еще не все потеряно — в этом я убеждал себя, пока ехал домой и переписывался с Торфейном, обсуждая поставку эликсиров и места встреч. Потом попытался дозвониться до Руслана, но безуспешно. Прикинул — завтра нужно отдать Руслану его долю за крышу и организацию заказов через один из магазинов, которые держит его банда. У меня есть четыреста евро на основном счете (точнее, уже двести из-за покупки смартфонов). Примерно четыре тысячи к концу месяца должно накапать с моих закладок-червей. Плюс из игры я собирался вывести на всякой мелочевке еще восемьсот. Торговля с Угольками планировалась уже как инвестиции в будущее — но будущее опять подождет. Главное, чтобы я его вообще не лишился.

В Эфире было много странностей с механикой игры. К примеру, если параметры силы позволяли, можно было в карманах утащить несколько двуручных мечей. Но нельзя было продать товар без личной встречи с заказчиком. А если тебя убьют с этими мечами в кармане, то еще не факт, что ты их потеряешь. Рандом, карма, погода и вообще неизвестно что учитывалось в алгоритме окончательной смерти, производстве предметов и выпадения личных вещей. Не менее странные правила действовали и в личных жилищах. Ограбить тебя могли, но все унести — нет. Зато, если ты что-то положил в повозку, то украсть из нее может каждый — и не только из нее, но и ее саму целиком.

Мне не хватило навыка, чтобы перенести одиннадцать ящиков с плотно упакованными бутылками в заплечном мешке. Пришлось грузить их на арендованную у местного старосты телегу. Кроме «Гномьей бодрости» я вез настойку, прибавляющую пятнадцать процентов силы на три часа, и всякую мелочевку.

Деревня, в которой я снимал дом с сараем, заменявшим мне пивоварню, пряталась на окраине леса километров в семидесяти от замка Угольков. Приглашать к себе я их не хотел — в Эфире не принято демонстрировать производственные секреты. Ехать к заказчикам самому было опасно — территория дикая, можно и не добраться. В итоге я выбрал место на тракте, примерно на полпути между нами. Там таверна и лесопилка, постоянно туда пиво вожу, меня местные хорошо знают.

Отправляться в путь одному тоже не хотелось, но Макс на связь не выходил — вроде уехал по каким-то делам в реале, с ним такое часто случалось. А других друзей у меня в Эфире не было, только знакомые. Можно было позвать Руслана с его головорезами, но те не делали ничего бесплатно или хотя бы дешево. Так что я опять пошел к старосте и нанял к телеге возницу и трех стражников из местной дружины. Не имперские гвардейцы, конечно, но почти все под сто восьмидесятый уровень.

Возница жевал соломинку и хмурил свой единственный глаз, пристраивая арбалет так, чтобы тот не мешал, но и достать было легко в случае чего. Стражников система выдала с рандомными характеристиками. Один совсем молодой — видно, только недавно из учебки, весь такой блестящий и сверкающий. Второй — ветеран, у него отсутствовал мизинец на левой руке и кусочек уха, а кирасу несколько раз чинили. Эти двое были людьми; из оружия у них имелись мечи со щитами. Третьей была женщина-полуорк, причем по комплекции она превосходила обоих своих напарников вместе взятых. На поясе у нее висели два коротких меча, за спиной торчал лук с колчаном, а доспехов она не носила вовсе.

В общем, охрана была средней паршивости, но большего я себе позволить не мог. Шелупонь всякую отгонят по дороге — и ладно. Рассудив так, я через системное окно подтвердил аренду на день со страховым взносом на случай гибели. Это сделало меня беднее на сорок евро в реальном эквиваленте.

Дорога была спокойной, и когда за поворотом показалась таверна, я даже пожалел о потраченных деньгах. Место не считалось популярным, а сейчас будто вымерло вообще. Не слышно было ни визга лесопилки, ни стука топоров лесорубов. Никто не колотил кружками по дубовым столам, и пьяные вопли не оглашали округу. Стояла полная тишина, лишь поскрипывал флюгер в виде лисицы с длинным хвостом.

Возница что-то проворчал, сбавив ход. Я спрыгнул с телеги и пошел к двухэтажному строению, на ходу отправив сообщение Торфейну, что я на месте. В личку пришел ответ: «Отбой. На замок напали. Не приедем». Только я его закрыл, как все мигнуло, и появилось системное сообщение:

Пока система отсчитывала время, моя игровая душа поднялась над телом, из которого торчали сразу три стрелы, а картинка вокруг меня стала блекнуть. Возница лежал рядом, арбалетный болт вошел ему в единственный глаз. Кислотная лужа разъедала ноги охраннице-полуорку, но та держалась, озираясь по сторонам в поисках врагов. Обезглавленное тело ветерана лежало метрах в десяти от повозки, его пожирало пламя. Молодой же охранник, бросив оружие, бежал в сторону лесопилки. Но добежать не смог — ослепительный сгусток врезался в него сбоку, испепелив ногу. Я заметил и нападавших. Несколько человек в серых балахонах с капюшонами вышли из-за таверны, но рассмотреть их подробно я уже не успел.

Все исчезло.

Больно не было ни в момент смерти, ни в момент воскрешения. Вообще-то боль в игре предусматривалась, но сейчас смертельный урон был получен настолько быстро, что я просто не успел ничего почувствовать.

А само воскрешение было неприятным, в чем-то даже страшным. Будто резко проснулся и осознал, что все прошлые события — сон, и только сейчас ты попал в реальность, о которой ничего не знаешь.

Судя по карте, я появился в семи километрах от таверны. На мне была та одежда, в которой я когда-то начал игру: штаны, рубаха и дырявые башмаки. Торопиться к своим вещам не имело смысла — что не забрали, то уже не заберут. Промелькнула робкая мысль — может, охотились вообще не за нами, а мы просто случайно попались под руку? Но это был, конечно, самообман.

Свалить меня с одного крита мог только очень крутой персонаж уровня так трехсотого, а таким крутышам нечего делать в нашей глуши. Не обычные это грабители. Может, квест у них специфический. А может, это подстава от Угольков, хоть и не хотелось верить в подобное.

В этот раз я подошел со стороны лесопилки. Было все так же тихо, только появились вороны — они кружили возле небольшого сарая. В нем я нашел кучу мертвых НПС, еще недавно бывших лесорубами.

Терять, кроме опыта, было уже нечего, так что я ломанулся к таверне. Телега была на месте, но представляла собой груду обугленных деревяшек. Возница и ветеран уже почти развеялись, а на месте орчихи растеклась зеленая лужа. Птицы, оказавшись поблизости, падали в эту лужу и растворялись. Молодой охранник был подвешен на дереве за единственную уцелевшую ногу. Видимо, он умер не сразу — сначала в него воткнули несколько топоров.

На месте моего трупа блестел сундучок с личными вещами. Почти все оказалось целым — пропало только несколько эликсиров, старый тесак и часть наличных денег, а кожаный нагрудник просел на семьдесят процентов прочности. Я переоделся и собрал с наемников их жетоны, закрывая контракт. Если не везет, то не везет по полной — система списала страховку, и прилетел штраф от старосты за разрушенную телегу.

Еще немного побродив по таверне, я нашел трактирщика с семьей. То, что от них осталось, неизвестные убийцы бросили в погреб на кухне, а нескольких постояльцев убили прямо в кроватях. Помня о своих потерях, я сгреб все, что только смог, даже ржавые топоры лесорубов, прямо как в первые недели в игре. Вернулся в деревню, продал все ненужное, расплатился со старостой и вышел в убежище.

Я написал гневное письмо Торфейну, но он был офлайн. Меня распирало от злости, хотелось что-нибудь сделать, накричать на кого-нибудь, как-то показать, что все вокруг козлы и им еще достанется. Но было понятно, что это ребячество. Поэтому я отменил отправку сообщения и добавил клан Угольков в черный список. Хотел выговориться Максу, но у него висели непрочитанными даже прошлые сообщения, так что я вышел из игры совсем.

Немного побродил по комнате, размялся, отжался, заглянул в холодильник, чтобы оценить запасы продуктов, посмотрел новости на форуме и полицейские сводки — и все никак не мог заставить себя проверить запасной банковский счет. Слишком уж резко я из зажиточного дельца стал почти нищим. Нездоровая тенденция. Как там говорили в детстве? Отворяй ворота, беда не приходит одна? Не помню.

Наконец я все же решился и проверил свои финансы. Результат не порадовал. Новых поступлений не было, а все мои серые счета, между которыми я мутил с транзакциями, были заблокированы с пометкой о подозрительных операциях. Дружелюбный чат-бот поддержки предложил обратиться в офис и предоставить документальное подтверждение законности операций, если я хочу снять блокировку. Но счета у меня были совершенно левые, привязанные через несколько подставных аккаунтов, и я не сумел бы даже объяснить наличие доступа к большинству из них.

Психовать уже не хотелось. Главный заряд злости я израсходовал в момент смерти Брунодана, а остатки — в ожидании проверки счетов. Только я успокоился, как позвонил Руслан.

Этот разговор я уже репетировал. Хотел напомнить ему, что ни разу не опоздал с платежами, помогал его ребятам с починкой капсул и даже спас его подружку, из-за ситуации с которой я как раз и не могу заплатить в этом месяце. Я был хорошим «партнером», уж точно не таким, как мутный предприниматель из соседнего дома, которому на прошлой неделе Борман сломал обе ноги за попытку выйти из бизнеса…

Впрочем, об эпизоде с ногами я решил лишний раз не напоминать. Я успел сказать только, что не смогу отдать деньги сегодня, и начал путано объяснять, почему так получилось, но он меня перебил:

— Даня, не парься. Неделя у тебя есть. Я объяснил боссам ситуацию, так что платеж можно отсрочить.

— Рус, мне не хватит недели. У меня на всем блок, плюс в игре кинули. — Я сжал смартфон так, что аж пластиковый чехол заскрипел — Из-за ваших проблем же вся эта херня, я софт потерял из-за тебя. Мне нового червя теперь неделю писать. Руслан, так нельзя.

— Не я решаю, — судя по звукам, он закурил и, делая паузы, продолжил: — Непросто там все оказалось. Я уеду на какое-то время. Деньги отдашь Борману, или кто-то еще от дяди придет. Мне пора.

И он отключился. Я перезвонил, но абонент был уже не абонент. Мне бы радоваться, но как-то это было странно и не похоже на Руслана. Ни угроз, ни шуток, голос какой-то нервный… Может, у него там девушка, или в Эфир торопится выйти? Мне, собственно, все равно — важнее вопрос, где взять денег за неделю.

Борман — неуравновешенный псих, наверняка еще в обиде на меня за то, что я был свидетелем, как его отметелили частники. Он, как правило, не выбивал долги, а создавал прецедент, чтобы и мысли не возникло их не отдать. Даже конкуренты Руслана старались обходить его стороной. Значит, деньги отдам и я, а потом вслед за Русланом свалю из города. Хватит с меня этого «партнерства». Больше проблем, чем реальной защиты.

Первое, что пришло на ум — переделать червя с учетом утреннего хотфикса и, обежав всех старых клиентов, переустановить его под предлогом какого-нибудь нового мода. Я даже начал писать первые строчки кода, но остановил себя, понимая, что не успею.

Второе — продать уникальные рецепты. Но их жалко, все же это основа моей будущей пивоварни, а найденный чертеж стал моей первой легендаркой в игре. Можно просто наварить на продажу, чтобы окупить долг, но придется неделю безвылазно сидеть в игре, собирая ингредиенты. Можно, наконец, занять у Макса, хотя раньше не пробовал. Но с ним не связаться, и непонятно, а когда он вернется.

Кроме того, оставался шанс пойти в рекруты к Хранителям, пусть даже без гарантии, что меня сразу примут, да еще и дадут аванс. В любом случае, это был самый очевидный путь, и я решил попытаться — пошел по ссылке, которую дал мне Эйп.

Я нашел раздел для рекрутов и стал заполнять анкету. Почти три страницы — кто, где, как, достижения, почему именно я и прочая стандартная для собеседований ерунда. А потом был тест, который можно было пройти только с полным погружением. Большинство заданий были в стиле теста на IQ — продолжить последовательность, выбрать подходящую фигуру и прочее в том же духе. Может, кому-то это создало бы трудности, но не мне. В Таламусе мы выполняли такие задания постоянно, только не в виртуале, а на допотопных компьютерах или в распечатанном виде.

«Человеческий разум сильнее искусственного интеллекта», — чуть ли не на каждом уроке вдалбливал нам учитель по математике. Кто не мог пройти тест с достаточным количеством баллов, оставался без поощрения, которое было свое для каждого. Я рвался к компьютерам и, успешно сдав тест, получал в субботу на три часа доступ к форумам для программистов, где и познакомился с Максом.

Сейчас я плавал в пустом пространстве, а вокруг всплывали фигуры и символы из задач. Легкость, с которой я с ними разбирался, расслабляла и приносила радость. Ответы программа не говорила, но я знал, что все делаю без ошибок.

Попытался прикинуть, сколько баллов набираю, и вспомнил, что означали три девятки, ставшие названием клуба, который якобы стоял за сильными кланами. Существовало в прошлом веке некое общество, в которое принимали только тех, чей IQ был выше, чем у 99,9 процента населения. Похоже, Макс опять прав в своих догадках…

Обдумать это подробнее я не успел, началась вторая часть теста. Теперь это были разные ассоциации без правильного ответа — только чувства, эмоции. Требовалось быстро выбирать образы, возникавшие в виртуальности. Например, одну из трех книг, разложенных на столе: «Властелин колец», «Первое правило волшебника» или «Имя ветра». Потом мне показали маленькую захламленную комнату из прошлого века (куча мебели, ковер на стене), где ругались незнакомые мужчина и женщина. Мужчина кричал, женщина плакала, а варианты ответа были: убежать, вмешаться, игнорировать.

Сцены продолжали сменяться. Меня дразнили хулиганистого вида школьники, девушка в очках говорила посреди парка о расставании. Я будто проживал отдельные фрагменты жизни ботана-неудачника и все время выбирал вариант «игнорировать». Не потому, что было плевать, а потому что в каждой сцене у меня в руках был ноутбук, или смартфон с недописанным кодом на экране, и я откуда-то знал, что именно это важно в данный момент.

Была странная симуляция со смертельно раненным незнакомым мне человеком. Он хрипел и явно был уже не жилец. А на ладони у него лежал новенький смартфон последней модели. Вариантов ответа не предложили, поэтому, здраво рассудив, что раненому уже не помочь, а смартфон мне нужнее (все равно врачи или копы себе заберут), я разжал слабые пальцы и стал обладателем дорогого девайса.

Не знаю, как долго это продолжалось, но, когда наконец загорелось системное сообщение: «Данные обрабатываются. Ждите», у меня было чувство, будто я проплыл несколько километров. Или надел доспехи на сто уровней выше, чем мог носить.

Я немного потупил, вспоминая хулиганистых парней и неудачные отношения с девушками из собственной жизни. Потом вспомнил, как украл свой первый смартфон у одного из старших «академиков». Это был дешевый китайский андроид, но я очень гордился собой, особенно когда смог подобрать пароль к местному вайфаю и за несколько ночей слепил свое первое приложение — поисковичок, который отслеживал подключенные к сети приборы и показывал местоположение охранников и учителей…

Сообщение «Ждите» сменилось на «Срок рассмотрения заявки — от одного до четырех рабочих дней».