Добро заражённого города

Глава 26

Писарь тоже проголодался и уже начал присматривать дом, где можно было бы перекусить. Рыжий заметил это уже давно и не понимал, почему его напарник бракует дома, которые остались позади.

— Может, перекусим? — Рыжий решил взять всё в свои руки и, нагнав Писаря, чтобы не кричать слишком громко, задал вопрос спокойным голосом.

— Думаю, вон в том доме можно будет, — Писарь ответил на незаданный вопрос, так как понимал, что на самом деле хочет знать Рыжий.

Очередной разграбленный дом, о чём свидетельствовала красная метка у входа и с другой стороны, рядом с окном. В обычном темпе двойка дошла до него и, осмотревшись, Писарь сделал шаг внутрь.

— Не споткнись, — предупредил он Рыжего, проходя дальше в подъезд. Секундой позже, не успев сообразить, к чему могли быть сказаны подобные слова, не успев приготовиться, Рыжий увидел обтянутой кожей с редкими клоками шерсти труп собаки. Трудно было сказать, были ли слова Виктора издёвкой или напарническим наставлением. Рыжий, едва остановившись взглядом на останках, перешагнул препятствие и отправился за командиром их маленького отряда.

На контрасте с тишиной улиц каждый их шаг, резонирующий теперь не между домов, а между небольших помещений и этажей, звучал громче. Когда-нибудь Рыжий, по его мнению, однозначно к этому привыкнет, но к этому до сих пор не привык даже Писарь.

Они поднялись на второй этаж, остановились, прислушались к эхо и пошли дальше. Писарь спокойно проходил мимо красных меток на каждом этаже, Рыжий задерживался взглядом на каждой. Они довольно скоро поднялись на пятый этаж и Писарь, прислушавшись в очередной раз, оглянулся на Рыжего и кивнул на приоткрытую дверь одной из квартир, которую они видели с лестничной клетки. Рыжий сглотнул, кивнул и, держа пистолет опущенным, но взведённым, аккуратно вошёл внутрь.

Писарь сразу заметил прибитую пыль. Следов на полу не было, а вещи были нетронутыми. Его лицо скривилось от неопределённости — было бы спокойнее, если на пол нельзя было ступить, не задев вещь прошлых хозяев. Рыжий, пусть и не сформулировал похожую мысль, заметил неправильность в интерьере.

— Всё на месте, — шепнул он и сделал шаг внутрь. Писарь предпочёл не отвечать и надеялся, что Рыжий не будет развивать свою мысль в слух.

Все двери в этой квартире были открыты настежь и осмотреть каждую комнату не составляло труда. Первым заглядывал Рыжий, одновременно со своим выпадом из-за стены, поднимая Наган, но никого не было. Пока Рыжий, громко топая, осматривал каждую комнату, Писарь прикрывал его, готовясь открыть огонь по любому показавшемуся человеку.

Проверив каждую комнату и, однозначно заметив, что даже добро нетронуто, они расположились на кухне. Писарь стянул с себя противогаз и сразу же закурил.

По всему этажу раздавались звуки сначала вскрытия банок, затем чавканья. Двойка обедала.

— Обожди, Марка, — отрезал Жигуль и отложил рацию в сторону.

— Хорошо, жду, Жигуль, — послышался мгновенный ответ с того конца.

— Что скажете? — синхронно с ответом Марки спросил Жигуль, глядя поочерёдно на Радиста и Бобра.

— Скорее всего, не фуфло, — пожал плечами Бобр. — Лапоть не дурак, не смертник и на подобные авантюры не подпишется.

— Если нашу безопасность обеспечит сам Кипарис, то можно встретиться — моё мнение. Только для Кипариса ситуация со Стеклом не изменится, — осторожно высказался Радист, готовый со всех сторон пояснить свою точку зрения. Этого не потребовалось.

— Вот и я думаю, что для нас слишком гладко, — дёрнул головой Жигуль и почесал уже щетинистый подбородок. — Только смысл в том, что он будет говорить от имени Володи...

— Понятное дело, — перебил его Радист, — что Стекло сейчас за свою жизнь трясётся. У него не так много штыков, чтобы тягаться с нами.

— Шестеро, плюс сам Стекло. Плюс Димка Лапоть с Моментом в деревне. Даже если сам Володя не будет брать оружие в руки, а он будет, у них людей в городе столько же, сколько и у нас, — перебил Радиста Лодочник, выдавая подготовленную речь. — Сомневаюсь, что Стекло предложит нам свои территории, но, может, хотя бы крови удастся избежать?

— Ты действительно веришь, что всё может закончится мирно, Лодочник? — кивнул ему Бобр. — Я не исключаю, что хитрец, — Макар обозвал Володю матом, — устроит засаду на дороге.

— Верю. Он делал ставку на внезапность и проиграл. С чего ему продолжать эту войнушку? Про Кипариса — уже отдельный разговор. Может, если Стекло откажется от зелени, даст её посадить или выгнать, не придётся никого убивать? С Кипарисом договор был именно для того, чтобы Стекло не получил себе зелёных.

Лагерь затих. Почти догоревшие угольки иногда раздувал ветер, обдавая Жигуля приятным от кострища теплом. Хотя день был и без того тёплым, дискомфорта или жара Гарик не испытывал.

— Не говоря про территории... Получается, ты кинешь теперь и Кипариса? — задумчиво озвучил одну на всех мысль Бобр. — Ты, Жигуль, и так нажил себе врага, хочешь нажить ещё одного?

— Давай посмотрим правде в глаза. Если Стекло поумерит свой, — Жигуль выругался матом, — пыл, то и Кипарису будет жить лучше. К тому же, не похоже, чтобы его сильно тревожил Володя.

Бобр не нашёл, что ответить. Остальные тоже сидели молча. Ещё раз оглядев собравшихся, Жигуль встал и поднёс рацию ко рту.

— Марка, здесь?

— Здесь, Жигуль.

— Лапоть рядом?

— Нет, они сейчас в клубе, вроде, тебя ждут.

— Понял, Марка.

Жигуль поменял частоту на рации и снова зажал кнопку.

— Кипарис, Кипарис, это Жигуль.

— Это Одуван, Жигуль. Приём.

— Привет, Одуван.

— Привет, — сразу же ответил брат Кипариса.

— Про Лапотя и... — Жигуль забыл позывной "стеклянного", которого взял с собой Дима, — Момента слышал? Они, вроде, переговоров хотят?

— Ну да, слышал. Говорят, что хотят.

— Кипарис сможет гарантировать мне и моим людям безопасность, если мы пойдём на переговоры?

— Гарантия какого рода тебе нужна?

— Что? Личная безопасность.

— "Московские" предоставят вам место для переговоров. "Стеклянных" обыщем. Не больше.

— Нужна машина сопровождения, ты же знаешь Володю. Альтернатива — привезти "стеклянных" в наш лагерь, сам понимаешь.

— Жди на линии, Жигуль, — послышался холодный голос Одувана. Жигуль смочил губы и уставился на людей у костра.

— Жигуль, приём, — голос Кипариса. Уставший и монотонный.

— Привет, Кипарис.

— Что хотел, Жигуль?

Гарик поднял глаза на Бобра. Тот пожал плечами. Отсутствие приветствия осталось непонятным и для него.

— "Стеклянные", Дима Лапоть и Момент, хотят со мной переговорить насчёт нашей с ними заварушки. Мне нужна машина сопровождения для меня или для них. Неизвестно, что Стекло захочет выкинуть.

— У нас с тобой был другой уговор, Жигуль. Выполни свою часть сделки.

— Лапоть не дурак и понимает, к чему всё идёт. Он может помочь с моей частью нашей сделки.

— Даже если бы я хотел выделить тебе или им машину для эскорта, я не могу игнорировать дружину. Хочешь получить машину, выходи на Игоря. Он с радостью предоставит тебе и отряд, и свою машину.

— Игорь?! Он своими комиссионными меня разденет! Он же и пальцем о палец просто так не ударит.

— От меня-то ты чего хочешь? Я ему не указ, а кроме него за такое никто без указки не возьмётся.

Жигуль прикусил губу. Воцарилась тишина.

— Частоту их помнишь? — справился Кипарис всё тем же холодным и безучастным голосом.

— Надеялся на тебя, Кипарис. Народников я привлекать не буду.

— Тогда до связи.

— Хотели бы говорить здесь — пришли бы сюда, — высказался Бобр, не желая дожидаться вопросов от Жигуля и других мнений от собравшихся.

— Верно, — пожал плечами Радист, наконец взвесив для себя риски. Жигуль оценивал риск засады довольно высоким, это передалось и Радисту. Он слишком хорошо знал, насколько просто расстрелять ничего не подозревающих пассажиров проезжающей мимо машины. Гораздо сложнее перед этим затормозить машину, но в детали плана "стеклянных" он предпочитал не вдаваться, ограничившись общей оценкой.

— Они не хотят говорить здесь потому что думают, что мы начнём охоту на всех "стеклянных". Я бы на их месте тоже пошёл бы в деревню. А ты, Жигуль, нет? — размеренно проговорил Лодочник. Он высказался бы перед Бобром, но не успел.

— Я бы не попал в такую ситуацию, Пётр, — приподняв брови, ответил Жигуль.

Рыжий, закончив приём пищи, нацепил противогаз, через который всё это время дышал лишь урывками. Писарь всё ещё ел, выскрябывая ложкой остатки мяса из консервной банки. Этот звук, словно колокольный звон, оповещал всю округу о местонахождении двойки. Рыжий качнул головой и неслышно цокнул. Писарь поднял на него голову, но с набитым ртом ничего не сказал. Рыжему хватило и этого.

Наконец банка опустела и Писарь, надев противогаз, через несколько секунд поднялся с табуретки.

— В путь, — констатировал он.

— Надо было хотя бы отсюда добро собрать, — чертыхнулся Рыжий, осознав, что потратил драгоценные минуты, просиживая на табурете, пока дожидался Писаря.

— Надо было. Но теперь пойдём.

Он пошёл первым, держа автомат наготове. Рыжему ситуация казалась глупой, ведь у "стеклянных" после такого громкого обеда было однозначно кратное преимущество и автомат в боеготовности не правил ситуацию для них двоих. Свой Наган Рыжий убрал оставил на предохранителе, но в кобуру не убрал, держал в руке.

Писарь шёл обычным шагом, пренебрегая аккуратной поступью. Рыжий понимал и мысленно поощрял это, других вариантов кроме быстрого шага не было. Видимо, Писарь не собирался "выплёвывать лёгкие" в противогаз, поэтому не ускорялся вопреки их общему желанию покинуть этот дом скорее.

На улице было спокойно, но Писаря это не успокаивало и он, прежде чем выйти на улицу, осмотрелся. Эта единственная мера предосторожности заняла у него полминуты. Рыжий тоже не спешил, высматривал "стеклянных", хоть и не надеялся действительно кого-то увидеть.

— В "Столицу", затем за добром. Помнишь? — шёпотом спросил Писарь, не отвлекаясь от улицы. Рыжий кивнул, затем, подумав, что Виктор не увидит кивка, проговорил вслух:

— Помню. В ТЦ они могут быть, это тоже помню.

— Везде они могут быть, — недовольно проговорил Писарь и вышел из здания.

Вскоре они вышли на ТЦ. Хрестоматийный пример объекта разборок первого поколения. Двойка не заметила ни одного целого окна — все были выбиты выстрелами или прикладами. На стенах во многих местах зияли следы от пуль, иногда переходящие в целую очередь. Здание явно выделялось среди остальных.

Огневые точки было видно сразу — вокруг них стены были расстреляны особо безжалостно.

— Как думаешь, сколько тел внутри? — попытался завести разговор Рыжий, но Писарь коротко шикнул. Рыжий сглотнул от мысли, что именно он мог обнаружить их и корил себя за поспешный вопрос.

Писарь замер за несколько шагов до входа. Они не видели, что внутри — заходили к дверям под углом. Виктор покосился на выставленную оконную раму, затем на Рыжего. Кивком он подал команду обойти здание. Рыжий шёл впереди, но Виктор быстро его сменил, стараясь не шуметь.

Двойка действительно двигалась тихо. Писарь успокаивал себя мыслями, что будь в ТЦ "стеклянные", он их обязательно бы услышал. Но что-то в нём опровергало эту теорию. Здание было слишком большим и организовать засаду в нём было слишком легко, чтобы Виктор на месте Володи Стекла побрезговал этой возможностью.

Они свернули за угол и продолжали идти вдоль ТЦ. Писарь метафорически исходил слюной, глядя на дома за этим зданием. Сегодня они были их добычей.

Посторонний шорох вывел его их мыслей. Писарь остановился и стащил с себя противогаз, перед этим задержав дыхание, Рыжий встал прямо за ним и обеспокоенно осмотрелся. Он тоже слышал этот звук.

Теперь этот звук повторился. Будто камушек скатился по упавшей наклонной поверхности и ударился об асфальт. Источник был где-то рядом, но определить его точное место не представлялось возможным. До них доходили только отражённые отзвуки.

— Стоять. Оба. Без резких движений, — это был не крик, но довольно громкий приказ. Рыжий вздрогнул и начал судорожно осматриваться. Дуло своего Нагана он держал направленным в землю. Писарь тоже опустил ствол автомата, затем, подняв руку с противогазом, медленно опустил оружие на землю.

— Пистолет брось, — шепнул он Рыжему и тот послушался. Наган со звоном упал на асфальт. Писарь лишь после этого заметил, что пистолет снят с предохранителя и неслышно выругался матом.

Писарь выпрямился и медленно поднёс противогаз к лицу, затем надел его.

— Не двигаться, — как только Писарь убрал от лица руки, снова прозвучал голос. Он исходил из соседнего здания, скорее всего, с первых двух этажей. Точнее сказать нельзя было.

Только сейчас они заметили медленно приближающегося к ним человека в сером камуфляже. Похоже, у него в руках был автомат или карабин. Двойка стояла неподвижно. Писарь про себя прощался с жизнью, надеясь на счастливый момент, чтобы поднять автомат с пола и с боем пробраться в ТЦ. Рыжий в это время молился на снисхождение "стеклянных".

"Стеклянный" в какой-то момент ускорился и небольшой перебежкой сократил дистанцию. Между ними оставалось шагов 20.

— Кто такие? — приглушённо от противогаза спросил подошедший к ним сталкер.

— Писарь, Рыжий, — еле заметно кивнул Писарь на Рыжего, — "жигульские". Сам-то кто будешь? — не меняя интонации спросил Писарь. Он приложил немало усилий, чтобы не выдать вибрации в голосе от волнения.

— Бункер, — практически сразу ответил "стеклянный", затем подошёл ближе. — Толкни оружие ко мне. Ногой. Пистолет в кобуре оставь.

Писарь опустил взгляд на свой автомат и, недолго подумав, поставил на него ногу и толкнул к Бункеру. Рыжий поступил так же. Его Наган проскользил дальше Калаша Писаря.

— Три шага назад. Без глупостей. Кто дёрнется — пристрелю на месте.

Бункер подавал команды холодно и чётко. Двойка сделала три небольших шага назад вдоль стены, Бункер в это время подошёл к оружию.

Внимание Писаря привлёк второй "стеклянный", идущий от дома по правую руку. Он, как и Бункер, держал их двоих "на мушке".

— Сколько вас по округе, Писарь?

— 10 человек.

— Брешешь.

— Макар Бобр своих людей тоже сюда, в город.

— Зачем?

Писарь, отвлёкшись от второго участника засады.

— За вашим бугром мы здесь. Много он нашей крови попил.

— Знаю я вас, "жигульских". Это же, наверняка, будет ваша земля, да? А мы, типа, лишние?

— Послушай, Бункер. Я о тебе только месяц назад...

— Рот закрой, Писарь, — снова холодно скомандовал Бункер. — Наслушался уже.

Дистанция между вторым "стеклянным" и двойкой сократилась до 20 шагов, но сталкер не останавливался.

— Писарь, ты? — послышался хриплый голос, еле слышный из-под противогаза.

— Я. Привет, Клем, — Виктор развернулся к подошедшему "стеклянному". Тот остановился в 10 шагах от "жигульских". Оттуда Писарь смог разглядеть, что Клем держит в руках Абакан.

— Кто с тобой?

— Рыжий. Помнишь его? Мы тогда втроём в деревне в карты...

— Не надо устраивать вечер воспоминаний, Писарь, — уставшим тоном прохрипел Клем. — На колени и без глупостей. Руки на голову.

Писарь встал на одно колено, затем на другое. За ним, практически синхронно повторял Рыжий.

— Деревня сегодня выходила на связь?

— Что? Кто? — недоумевающе спросил Писарь.

— Не глупи. Отвечай.

— Нет. Не знаю, у нас рация-то до лагеря с трудом достреливает.

Клем усмехнулся.

— Бункер, держи их на мушке. Кто дёрнется — сноси голову, — "стеклянный" снял рацию с пояса и, покрутив колёсико настройки, поднёс ко рту. — Жигуль, Жигуль. Я Клем. Приём.

— Клем, это Жигуль, — через какое-то время из рации послышался голос Жигуля. Рации на поясах "жигульских" тоже "заговорили".

— Писарь и Рыжий у меня.

— И чего ты хочешь?

— С тобой связывалась деревня?

— Что? Да. Момент с Лапотем ищут меня.

— Садись на машину и дуй туда. Это в твоих интересах. Конец связи.