Догнать и перегнать 1978

Глава 13. Космос зовёт

1 июня 1978 год.

Москва. Утро. Саша.

Проснулся бодрым, радостным и счастливым. И счастье моё было безмерным не только потому, что голова после вчерашней гулянки не болела, а потому, что эта гулянка, наконец, закончилась.

Нас никак не хотели отпускать и удалось вырваться из этого порочного круга лишь к десяти часам вечера. А уже в одиннадцать мы с моей ненаглядной синеволосой красавицей въехали в номер гостиницы «Метрополь», где должны были провести первую брачную ночь.

Конечно, была эта брачная ночь, откровенно говоря, не совсем первой, и даже не второй. А можно сказать — очередной, но не совсем брачной. Или даже совсем не брачной.

В связи с тем, что Мотька Васина была уже на шестом месяце, о классическом варианте брачной ночи речь вообще не шла. Поэтому, мы попили сока с пирожными (тут без иносказаний) и, сказав друг другу «спокойной ночи», легли спать. Завтра у нас был намечен трудный день, поэтому здоровый сон был просто необходим.

И вот это завтра наступило, и можно было даже с уверенностью сказать, что этот день настал.

Сегодня нам предстояло сделать многое, и кровь во мне буквально кипела от желания как можно быстрее приступить к новому проекту.

— Саша, так ты меня правда с собой возьмёшь на Московский космодром? — невзначай задала вопрос Марта, когда мы сели завтракать за один из столиков в ресторане, что был при гостинице.

— На космодром? — удивился я, наливая ей заварку из чайника, что нам подал официант. — Что это ещё за причуды?

— Да. Ты же вчера мне обещал. Сказал, что сегодня мы с тобой будем выбирать космический корабль, который нам на свадьбу подарит правительство СССР.

— Э-э, — опешил я, пытаясь вспомнить, когда это я мог такого наплести.

Думал. Много думал. Думал, но вспомнить так и не сумел. Впрочем, если учесть, сколько я вчера употребил различных напитков и какой стресс перенёс, то ничего удивительного в том, что я не помни ни хрена, абсолютно нет.

Но, тем не менее, падать в грязь лицом и терять авторитет в глазах своей скво было категорически нельзя. Я муж, глава семьи, защитник и добытчик. Она моя скво, хозяйка по дому и будущая студентка ГПТУ, учащаяся на повара. Никак нельзя было ронять свой авторитет, ибо у нас в клане единоначалье, где самый главный руководитель я и только я.

Поэтому просто решил съехать с непонятной темы.

— Марта, ты что, думаешь, нам вот так за здорово живешь космический корабль дадут? Ты что⁈ Их же не пекут как пирожки. Замесили тесто, подошли к плите, раз и на тебе корабль. Нет. Так не бывает. Если бы это было так просто, то все бы уже давно на звездолётах летали.

— А как же тогда? Неужели ты меня обманул? А я думала, это правда. Ты же мне вчера фотографии с ракетой показывал, что стоит рядом с твоим домом на ВДНХ(а). Говорил, что она старая и теперь тебе после свадьбы новую дадут. Неужели обманул? Неужели не дадут? — расстроилась та, широко распахнув свои глазищи.

Девушка была доверчива и беременна, а потому нельзя было её расстраивать. Пришлось говорить чистую неправду и абсолютную не истину, жирными красочными мазками наводя тень на плетень.

— Как не дадут? Дадут обязательно. Просто зачем вообще она тебе нужна-то?

— Я думала, мы на ней в Германию полетим. Ты сказал, что топлива должно хватить, как минимум, до Берлина.

— Милая моя, будем надеяться, что в твою Германию наши ракеты пока не полетят. И я бы на твоём месте этому бы безмерно радовался.

— Как жаль. Тогда как же мы полетим в ФРГ⁇ — запаниковала синеволосая пышка.

— Придётся по старинке — на самолёте, — скорбно вздохнул я. Но, чтобы девушка не сильно расстраивалась, решил обнадёжить. — Что же касается ракеты, то мы, как только вернёмся из неметчины, то сразу же встанем в очередь на её получение. И сразу на новую модель.

— Я что-то слышала про очереди в СССР, — кивнула жена, потирая себе носик. — А это обязательно? Я имею в виду вставать в очередь? Нельзя ли как-то этот момент обойти?

— Конечно, нет! Тут так положено. Есть специальная книга и в ней прописана общая очередь. Кому на квартиру, кому на машину, кому на телевизор, а кому и на ракету.

— В одной книге? — вновь широко раскрыла глаза красавица. — А не перепутают? Вдруг нас в другую очередь запишут?

— Не должны, — вздохнул я, решив прекратить этот до стыда наивный разговор.

«Ну, да. Вспомнил! Показал я ей фотку, где я стою возле ракеты, что находится у павильона „Космос“. Ну, да, помню, что что-то плёл про полёты вокруг Земли. Но, блин, я ведь уже в таком состоянии был, что мог вообще предложить полететь на этой ракете хоть сейчас на Марс или Большую Медведицу. Нельзя же так искренне всему верить, что я болтаю. Или можно? — почесал себе голову. — Может, она так мне верит, что каждое слово считает истиной в последней инстанции. Гм… Хорошая мне попалась скво. Надо это ценить и никогда не обманывать её ожидания. Н-да… тогда, следуя этой логике, теперь, по всей видимости, придётся что-то думать насчёт ракеты. А как иначе? Мужчина женщине пообещал, мужчина своё обещание должен сдержать».

Выпил полстакана апельсинового сока и стал наблюдать, как моя «святая простота» пытается на ломаном русском объяснить официанту, что она хочет очень много салата оливье.

«Могла бы сказать и на английском, он бы и понял всё. Они тут в „Метрополе“ учёные», — улыбнулся я, глядя, как улыбается явно прикалывающийся официант.

Через полтора часа мы с Мартой, моим телохранителем, Кравцовым, Лебедевым и Минаевым уже заходили в специально закрытый для нас на спецобслуживание павильон «Космос».

Пока Марта присматривала спутник, который мы должны будем получить вместе с ракетой, когда наша очередь подойдёт, я занимался тем, что рассматривал различные узлы и агрегаты космических аппаратов.

Собственно, нужно было мне их немного. Штук пять-семь неведомых хреновин, которые лежали бы в одном из помещений космической базы, на мой взгляд, для создания нужной атмосферы, было бы более чем достаточно.

Рассмотрев разнообразные образцы, я показал директору павильона, что именно я хотел бы арендовать, и, оставив Лебедева разбираться с документами, вместе всё с той же компанией укатил на Мосфильм.

Там всё повторилось практически в точности, как и на ВДНХ(а). Осмотрели несколько складов, нашли подводящий инвентарь и стали оформлять бумаги. Пока оформили заявку, обратил внимание на достаточно массивные декорации, стоящие у одной из стен. Оказалось, эти фрагменты стен были использованы в 1972 году в фильме «Солярис», который снял Тарковский. Поинтересовался, нужны ли они им теперь? Оказалось, что нет и что они уже списаны. Просто времени всё не было разобрать. Я оценил скорость, с которой работают пролетарии, что занимаются демонтажем, и вновь удивился глобальному бардаку в сфере обслуживания кинопроизводства.

Однако сейчас это сыграло мне на руку. Попросил кладовщиков вытащить все декорации на улицу. Когда это произошло, обошёл их, осмотрел, выбрал те, которые мне понравились, и дал указание часть декораций переделать строго по моему плану. После этого достал листок и набросал чертежи по их дальнейшей модернизации и покраске.

— Саша, это несерьёзное отношение к делу, — нахмурился сопровождавший нас Минаев. — Нужен нормальный начерченный план и его детализация. А также нужны пояснения, которые необходимо напечатать машинописным текстом. Это необходимо для того, чтобы строители не нервничали, пытаясь прочитать твой аномально кривой и непонятный почерк. Где вообще тебя так учили писать? Это же не почерк, а какая-то шифровка непонятными символами. Прости, но ты пишешь, как курица лапой!

— В школе учили, — поморщился я.

Осмотрел дела рук своих, и на всякий случай поинтересовался:

— А так не пойдёт?

Оказалось, что нет.

Пришлось отбросить в сторону гордыню, свою природную лень и идти в секретариат директора киностудии. Там одна из приятных молодых машинисток под мою диктовку быстро напечатала пояснения к генеральному плану, а заодно и сценарий к новому супершедевру.

Всё время диктовки я не выпускал карандаш из рук и с помощью линейки и циркуля чертил план будущей космической базы, в которой и будет происходить девяносто девять процентов всех необходимых съёмок для намеченной картины.

Обычная рабочая станция, находящаяся в недалёком космосе, в не особо далёком будущем человечества. Поэтому никаких очень уж «модных» декораций мне там не требовалось. Достаточно было, чтобы в кадре иногда на пару секунд появлялись те или иные необычные штуковины, которые своим мельканием ясно давали бы понять зрителю, что дело точно происходит где угодно, только не на Земле.

Не прошло и двух часов, а мы уже направились в один из павильонов, в которых я собирался сделать свою НФ или, проще говоря, снять научную фантастику.

Поздоровавшись со всеми рабочими, которые по просьбе замминистра и своих руководителей подъехали к этому времени, режиссёрами по декорациям, скульпторами и другими коллегами, приступил к работе. Разбил павильон на шесть секторов, в которых должны будут быть построены необходимые декорации. Попросил ещё одно большое помещение. И когда мне его выделили, объяснил строителям, какой именно макет общего плана я хочу в конечном итоге увидеть. Он мне был необходим для того, чтобы чередовать кадры, происходящие внутри станции, с кадрами космоса и видами космического комплекса с высоты птичьего полёта.

Естественно, один к одному никто такой макет строить не собирался. Поэтому взяли на вооружение те же наработки, которые мы использовали в первых кадрах фильма про робота-убийцу.

Так как Мячиков действительно решил содействовать всей полнотой своей власти, то среди присутствующих рабочих я увидел те коллективы, которые работали в «Терме». Очень обрадовался этому обстоятельству. Люди уже были проверены и в прошлый раз меня не подвели. Работу они провели титаническую, но сделана она была на отлично. Поэтому сейчас, видя их, я ещё более поверил в то, что у меня всё задуманное получится. Бригадиры строителей и рабочие тоже обрадовались, увидев меня. Оно и понятно, в те времена, когда мы строили макет разгромленного Лос-Анджелеса будущего, их зарплаты были в несколько раз выше, чем обычно. Помня, каким образом я в то время стимулировал ускорение сроков и качество монтажа, не стал отступать от сложившейся традиции.

— Товарищи, в прошлом мы неплохо с вами работали. И, как мне показалось, можно сказать, мы, что называется, сработались. В тот раз вы меня не подвели, поэтому я искренне надеюсь, что не подведёте и в этот. А чтобы вам было к чему стремиться, обещаю, что по окончании съёмки в срок будет небольшая денежная премия в размере пятисот рублей на человека. Если учесть, что всё вы должны сделать за три дня, то думаю, что такая премия будет вполне уместна. Мы с вами договорились?

И под шум и гам всеобщего ликования я вновь стал давать распоряжения бригадирам.

Работа началась.

Через два часа я отправил Мотьку в гостиницу. Беременность давала о себе знать, супруга устала и начала ныть. Экскурсия по гигантским складам, на которых хранилось множество интересных предметов и аксессуаров, сделанных под старину, что дирекция киностудии устроила специально для иностранной певицы, Марту полностью вымотала.

Я её прекрасно понимал и в сопровождении Кравцова отправил Мотьку восвояси. Она уехала, а я остался работать, помогая строителям выпиливать и собирать заново часть реквизита, оставленного от «Соляриса».

Я знал, что сегодня буду работать тут весь день. Мне нужно было решить все дела именно сегодня, ибо я точно знал, что завтра меня тут уже не будет. Завтра в шесть часов утра мы с моей любимой женой и небольшой свитой отправляемся к ней на её уже малую родину. И там мне предстоит вновь праздновать.

«Что ж, держись, Германия. Прошлый мой приезд ты вроде бы выдержала. Посмотрим, как справишься в этот раз».