Догнать и перегнать 1978

Глава 31. Решение

Июль 1978 года. Москва

Заседание малого состава Политбюро ЦК КПСС

Как это уже неоднократно бывало, после обсуждения основных вопросов стоящих на повестке дня, перешли к заключительной теме.

Председатель Совета Министров СССР Алексей Николаевич Косыгин взял в руки лист регламента заседания, прочитал его, отложил в сторону и обратился к коллегам.

— Товарищи, товарищ Суслов хотел бы сделать не большой доклад. Прошу Вас, Михаил Андреевич.

Секретарь ЦК кивнул и, поправив очки, произнёс:

— Товарищи, многим из присутствующих здесь товарищей, хорошо известно, что наше передовое ВИА — группа «Импульс» собирается в гигантский гастрольный тур. Кроме нашей страны музыканты выступят в целом ряде стран не только социалистической ориентации, но и в капстранах. Прибыль от этих выступлений ожидается крупная. Сейчас подсчитать её сложно, но речь идёт как минимум о нескольких десятках миллионов долларов. Даже с учётом того, что часть прибыли — пятьдесят процентов, по договору с продюсером Джоном Джексоном Тейлором, отойдёт ему, как организатору этих гастролей, то часть, которая останется нам, всё равно будет весьма внушительной. Понимаете? — он обвёл пристальным взглядом остальных членов Политбюро. — Исполнители, значит, поют, играют, а зрители оплачивают их труд. Не только их, конечно, но и труд композиторов, поэтов, труд организаторов, технического персонала и так далее. Всё в рамках трудовой дисциплины. Они работают, получают заработную плату, а прибыль наша страна получает в бюджет. И всё вроде бы неплохо. И всё вроде бы правильно. Но на самом деле это только иллюзия. На самом деле, всё обстоит не так радужно как кажется!

— Это почему же? — не понял его Министр обороны СССР Дмитрий Фёдорович Устинов.

— А потому, что наш бюджет опять недополучит! И причём — в валюте!

— С чего были сделаны такие выводы, гхм? — нахмурился Брежнев.

— А он, наверное, опять про американца сейчас начнёт говорить. Что, мол, мы бы и без него справились, — усмехнулся Устинов и, покачав головой, продолжил: — Может быть, справились, а может и нет. У этого продюсера хорошие связи. Он ни разу не ошибся. Работает честно. И, кстати говоря, мы этот вопрос уже не раз обсуждали и пришли к единому мнению — Тейлора пока оставить. Так к чему вновь возвращаться к уже решённому вопросу?

— Действительно, Михал Андреич, зачем ты поднимаешь опять тему, коль решили, гхм?

— Я не о продюсере сейчас говорю, — отмахнулся Суслов, — а о музыкантах.

— А что с ними не так? Вроде бы поют, гхм, не плохие песни. И играют — хорошо.

— Поют. И играют. Но поют, товарищи, далеко не все! Вы, товарищи, когда-нибудь задумывались и сравнивали, не для отчётности или статистики, а для себя, одинаково ли честно отдают свой долг перед Родиной работники реального труда и работники творческого труда? Художники, писатели, поэты, кинорежиссёры с актёрами, так ли беззаветно они выполняют свой долг перед отчизной как трактористы, кузнецы, сталевары, пилоты и ткачи? А я вот, товарищи, недавно задумался над этим ребусом. Посмотрел, поспрашивал и, проанализировав информацию, пришёл к выводу, что наша, так называемая — творческая интеллигенция, в массе своей, абсолютно безучастна к труду. Не всё, конечно, но большая её часть. Такие слова как — «гореть на работе» или «болеть за дело», для этих деятелей от искусства — чужды и не понятны. Если они и болеют за что-то, так это только за свой собственный карман.

— То есть, ты, Михаил Андреевич, хочешь сказать, что музыканты, например, работают плохо? — решил уточнить Министр обороны СССР.

— Не все. Но многие. И я знаю почему!

— Я тоже знаю! Потому что не все музыкальные ансамбли, настолько чутко улавливают веяния времени и моды, как ранее упомянутый «Импульс» или скажем наш «БАК», — Устинов покосился, на некоторых недоумённо смотрящих товарищей, и специально для них пояснил: — «БАК» — это сокращённо — большой адронный коллайдер!

— И зачем так назвали, гхм? — удивился Брежнев.

— Наша аналитики посчитали, что такое интригующее название будет способствовать привлечению большей аудитории слушателей, — ответил тот и добавил: — И это нужно сказать, оказалось истиной. Группа «БАК» уже становится популярна не только у нас, но и во всём мире. Кстати говоря, на гастроли вместе с «Импульсом» поедет и «БАК».

— Странное, гхм, название. Неужели народу нравится?

— Очень, Леонид Ильич. Аналитики не ошиблись. Название интригует. И мы дальше работаем в этом направлении. Уже сейчас идёт подготовка к выходу на большую сцену двух новых музыкальных коллективов — «ТНБ» и «ЗПС».

— Чего, чего — «майонез»⁈

— Не майонез, а «ЗПС»! Расшифровывается, как — «Звезда пленительного счастья», — пояснил Устинов. — Другой же ансамбль — «ТНБ». Расшифровывается, как — «Танки наши быстры».

— Танкисты, гхм? Толково придумано, — кивнул Брежнев. — Только чересчур замысловато.

— Вот именно, — согласился с главнокомандующим Суслов. — Чрезмерно запутанно. К чему такие сложности? Где простота? Где искренность? Где нормальные русские названия? Например, ансамбль «Берёзка» у нас есть. Так почему бы не продолжить эту традицию и назвать ВИА «Клён», ВИА «Рябинка», или ВИА «Тополь», наконец.

— Тополь у нас зарезервирован под другой концерт, — кашлянул министр обороны СССР, имея в виду перспективную межконтинентальную баллистическую ракету, которую, как раз в это время, начинали разрабатывать. Однако ожидаемо поняв, что никто его не понял ввиду того, что концепция этого перспективного оружия только-только начала появляться лишь в мыслях военных и учёных, министр не стал развивать эту мысль дальше, а сказал: — Это Александр посоветовал нашим аналитикам обдумать эти названия.

— Васин? Ну, тогда понятно откуда уши растут!

— Нормальные уши. И нормально растут. Васин плохого не посоветует. Хочу отметить, что он уже не раз давал дельные советы. Взять хотя бы «БАК». Именно Васин…

— Погоди, Дмитрий Фёдорович, гхм, со своими баками, — поднял руку Брежнев. — Давай-ка лучше по регламенту. А то мы сейчас опять десять тем затронем, гхм, и будем до ночи разгребать, — посмотрел на Суслова и произнёс: — Михаил Андреевич, что ты там говорил про певцов? Что имел в виду, когда про интеллигенцию нам рассказывал, гхм?

— А вот именно это, я и имел в виду, Леонид Ильич, — твёрдо заявил Секретарь ЦК, разгладив ладонью, лежащие перед ним листы бумаги. — Пока наши советские труженики полностью отдают себя делу, «импульсы» эти, с «баками» к гастролям готовятся, чтобы добыть для страны столь необходимую валюту некоторые, особо хитрые, решили отдохнуть. Мы вот с вами все тут тоже работаем, даже несмотря на то, что сейчас лето за окном. Работаем, без выходных и во внеурочное время. А эти новоявленные люди творчества, в это же самое время, прохлаждаются на Солнышке и, горя не зная, продолжают загорать даже тогда, когда отпуск у них уже давно закончился.

— По какой причине не вышли из отпуска? — не понял Леонид Ильич.

— Потому что возомнили о себе слишком много!! Мол, они вот такие гениальные и такие незаменимые. А незаменимых, товарищи, у нас нет!

— Михаил Андреевич, ты кого имеешь в виду? Васина? — понял слова Суслова Устинов и решил парировать все обвинения на своего протеже: — Так у него официальный отпуск. После съёмок. Можешь в Минкульт узнать. Ему двадцать четыре дня были положены на отдых, как они с Кубы вернулись.

— А прошло уже сорок! И Васин ваш, на работу возвращаться даже и не собирается. К тому же у него уже не раз были отпуска. И до свадьбы, и во время свадьбы, и после свадьбы. Немало он погулял, на народные деньги. Но может быть ему пора и работать начинать? Хватит дурака валять⁈

— Ну, так у него травма. Вы же, наверное, знаете, что произошло с его женой, — вступил в разговор Косыгин.

— Знаем! И ничего такого ужасного там не случилось, — хмыкнул Суслов. — Да. Не обычный ребёнок родился. Но я разговаривал с учёными и мне сказали, что такие — подобные случаи, хоть и редкость, но бывают.

— Вы, гхм, опять куда-то ни туда свернули. Про свадьбу и их брак, гхм, мы уже решили — брак остаётся в силе. Так чего опять переливать из пустого в порожнее, гхм, — произнёс Леонид Ильич и, посмотрев на Суслова спросил: — Что ты, Михаил Андреевич, предлагаешь? Только конкретно!

— Привлечь Васина к активной деятельности и помочь ему прекратить разложение.

— Так он разве отказывается работать, гхм?

— Конечно, отказывается! Не хочет на гастроли ехать! Говорит, что от поездок устал! С ним уже не раз вели беседы. Но тот откровенно игнорирует все наши призывы к прекращению саботажа. Ему уже множество раз говорили, чтобы он начал подготовку к турне вместе с «Импульсом». Но он категорически отказывается!

— И почему?

— Потому что он никуда не хочет уезжать из Алушты. Говорит, что от поездок устал, — пояснил Суслов. — Он сейчас в Крыму засел, как Врангель в двадцатые годы. И собирается там провести всё лето. Каково?

— А что тут такого? Парень молодой — устал. Пусть отдохнёт, — заступился за Васю Устинов.

— То есть, весь народ работает в поте лица, куёт счастье и независимость для нашей страны, а тот, кто может и должен приносить стране пользу и валюту, лентяйничает⁈ Это недопустимо, товарищи! Сейчас нам предоставлена отличная возможность провести мировые гастроли. А самый популярный наш певец, сидит на печи и ест калачи! Вам не кажется что это, по меньшей мере — глупо! Нам, товарищи, заводы надо строить, станки и технологии заграницей покупать, а один из добытчиков драгоценной валюты самоустранился. Мне кажется, нам по этому поводу необходимо принять срочные меры и вернуть заблудившегося товарища в трудовой коллектив, — произнёс Секретарь ЦК и, посмотрев на Министра обороны СССР, закончил словами: — Вот в гастролях заодно и развеется.

Через пятнадцать минут было принято постановление, в котором давалось поручение Минкульт СССР принять меры и создать условия для привлечения артиста Васина Александра Сергеевича к полезному труду.