DOOM: Небо в огне

12

Последней вещью на свете, в которой я нуждалась, был новый монстр, свежий, прямо со сборочной линии. И ради этого Флай, Альберт, Джилл, капитан Идальго и я проделали весь этот путь к материку? Ради этого мы теснились в субмарине, предназначенной для количества людей вдвое меньшего, чем на ней было? (Хотя, конечно, в сравнении с тем шаттлом, который мы построили на Деймосе, субмарина выглядела как просторные апартаменты). Я имею в виду, что была настроена столкнуться с новыми космическими ужасами лишь по возвращении вон туда, на что-то большое и черное, виднеющееся вдали. Арлин, астронавигатор и убийца монстров… Я могу работать лишь в разумных рамках! Но никто не был готов вступать в бой уже на отмелях старой доброй Калифорнии. Военный аэродром в порте Мугу находится в пяти милях южнее от Окснарда. Когда мы прошли Острова Шанель, капитан Эллисон сказал нам, что мы приблизимся к берегу — настолько близко, насколько это позволит субмарина — примерно через полчаса.

Конечно, он исчислял в военном времени. Проведя годы в униформе, я с удивлением обнаружила, что предпочитаю гражданские термины для обозначения времени, расстояний, праздников.

Поездка была без происшествий, если не считать Джилл, изводившую меня по поводу того, какой большой вклад она внесла бы в миссию, если бы мы взяли ее с собой на Фобос. Очень скоро я от нее устала и посоветовала ей подосаждать капитану Идальго. В конце концов, это его обязанность. Я подумала, что если Джилл хорошо постарается, наш офицер сам захочет выпрыгнуть в шлюз. Однако Идальго очень быстро поставил Джилл на место: он просто сказал ей, что ее вклад в миссию закончится по прибытии на базу. Также он напомнил ей, как проблемно для Кена было разработать план ее возвращения, и она ведь не хочет его расстраивать, верно? А потом он вообще перестал ее слушать. В некотором отношении, Идальго был более опытным отцом, чем Флай. Но это, конечно, еще не доказывало, что он пригоден сделать то, за что взялся — спасти вселенную от галактических монстров. Для этого требовались умения совсем другого рода.

Я никогда раньше не была на борту субмарины. Труднее всего было справиться с запахами. Усердно стараясь перебить аромат-нескольких-мужиков-в-запертой-комнате, в результате они сотворили нечто куда более ужасное, нечто, я бы сказала, невероятное — по крайней мере, для меня.

Капитан субмарины был хорошим офицером. Эллисон был достаточно тверд и опытен в своем деле. Он почти извинялся, когда объяснял, как мы должны выбираться на берег.

— Вы шутите? — сказал Альберт.

— Доски для серфинга, — повторил капитал Эллисон. — У нас есть четыре длинных доски для взрослых и одна детск… — Он увидел свирепый взгляд Джилл и поперхнулся тем словом, которое почти сказал. — … и доска поменьше для Джилл. Она специально сделана по ее росту.

— Здорово, — смягчилась Джилл. — Все, как обещал Флай.

— Почему серферные доски? — услышала я собственный голос.

Флай пожал плечами. Он узнал об этом раньше нас с Джилл, однако это не значило, что он это одобрял.

У Идальго был готов ответ.

— Так враг не обнаружит плот или иное доказательство нашего прибытия.

Мне следовало держать рот на замке. Я сама советовала Флаю воздерживаться от суждений. Но я не смогла удержаться от того, чтобы не высказать самого очевидного:

— Не кажется ли вам, что вы относитесь к демонам, как к людям?

Капитан Идальго решил пресечь нарушение субординации.

— Во-первых, это приказ сверху, младший капрал. И мы должны его выполнить. Во-вторых, на их стороне имеются предатели человечества, если вы забыли. И они то в таких вещах разбираются. В-третьих, другого шанса у нас не будет. В четвертых, командуете здесь не вы. Все понятно?

— Да, сэр.

Я сказала это искренне. В его словах был смысл, или даже два.

Когда мы с Джилл остались наедине — а на подлодке это сделать нелегко — она сказала:

— Ура. Мы покатаемся на серфе!

— Ты когда-нибудь это делала? — спросила я.

— Вообще-то, нет, — призналась она. — Но я провела на пляже достаточно времени и видела, как это делается.

Ну прекрасно, подумала я.

— А ты? — спросила она.

— Вообще, да. Мы только что покинули идеальное место для учебы серфингу. Гавайи. Там были отличные волны. Достаточно большие, чтобы ловить туннели.

— Что?

Это выглядело все менее и менее перспективным. Я объяснила:

— Очень большие волны создают полутуннели, внутри которых ты можешь двигаться. Ты могла видеть это в фильмах.

— Да, конечно. Но у нас не будет таких больших волн, как в Лос-Лос-Анджелесе, верно?

Она была сообразительным ребенком.

— Нет, не должно быть. Мы высадимся возле пляжа в северной части Лос-Лос-Анджелеса. В это время года нет штормов, и волны должны быть мягкими.

Джилл это не успокоило.

— Как же это, должно быть, трудно, удержаться на доске, в то время как ее гонят волны.

Тут она была права. Нам не нужно было показывать финты и выигрывать призы. Нам просто нужно было добраться до пляжа. Оборудование и провизия были в водостойких упаковках. Возможно, они будут плавать даже лучше нас. Каждый из нас был ответственен за определенные предметы, которые были к нам прикреплены. Как ни крути, добраться до берега было относительно легким делом. Единственной проблемой было, что никто из нас не рассчитывал на появление нового монстра.

Вообще-то, намек на появление этого нового создания мы получили в наш последний день, проведенный мной и Флаем на пляже Ояху. Когда адмирал заметил одиноко плывущее облако, не было сомнений в том, что мы смотрели на облако. Позже, когда мы с Флаем заметили черный треугольник, разрезающий воду, мы, естественно, приняли его за акулий плавник. Мы уже не смотрели на небо. А если бы посмотрели, то увидели, что облако исчезло. И это заставило бы нас задуматься.

Когда подлодка приблизилась к берегу настолько близко, насколько приказал Эллисон, наша Большая Четверка собралась в свое последнее приключение. Было странно думать, что Джилл не пойдет с нами. Идальго заменит ее, когда мы достигнем корабля.

Мне не хотелось, чтобы Джилл отправлялась с нами в путешествие, что может оказаться равносильным самоубийству. С другой стороны, мне не нравилась идея оставить ее в Калифорнии, обрекая тем самым на гибель. Идальго гарантировал большому папочке Флаю и мне, что план возвращения Джилл на Гавайи был надежен. Кен же не был с этим согласен, хотя план был его. Только дураки могут раздавать подобные гарантии. План, к примеру, не принял во внимание пушистое белое облако, спускающееся к воде, пока мы гребли на наших стекловолоконных досках. На нас были плавательные костюмы, и мы покачивались на воде, дожидаясь волны. Флай был первым, кто заметил облако, спускающееся вниз и погружающееся прямо в воду. Не исчезающее в воде. Не испаряющееся в воде. «Погружающееся» — только так можно было это описать, когда цвет облака стал смутно зеленым, и оно перетекло в воду.

— Что это было, черт подери? — спросил Флай.

— Оно прямо перед нами, — заметил Идальго.

— Это что-то неестественное, — прокричал капитан субмарины из боевой башни. Он был слишком ответственным человеком, чтобы погрузиться обратно в лодку, не убедившись, что у нас все в порядке.

— Может быть, это какое-то странное погодное явление? — вполне резонно предположила Джилл.

Я могла бы в это поверить. Столько радиации и прочего дерьма, заполонившего нашу Землю-Матушку, могло привести к неожиданным сюрпризам. Но после битв с жителями ада я сделалась очень внимательной ко всему необычному. Когда я увидела акулий плавник, появившийся прямо в том месте, где облако соединилось с океаном, подозрение нашло на меня еще сильнее.

К тому моменту Идальго и Альберт поймали первую волну. Они лежали на лодках животами и помогали руками. Это я посоветовала всем проплыть весь путь до берега, не вставая.

Так на плаву останется даже новичок. Остальные воспользовались следующим колыханием воды.

Вот тогда то я и увидела три плавника, окружавших пятно, там, где облако ушло в воду.

Естественно, я подумала, что это были акулы. Вполне нормальная причина для беспокойства. Серферная доска с ее белым животом выглядела, как рыба. Гребущие руки и ноги также привлекали внимание. И было не похоже, что эти волны способны унести нашу команду прочь от опасности.

— Акула! — закричала я. Остальные начали повторять этот возглас. Мы бы так и думали, что плавники принадлежат разным особям, если бы они не начали восставать из воды. То, что появилось перед нами, было похоже на длинную черную веревку, поднимающуюся, корчась, над поверхностью. Идальго и Альберт яростно гребли в надежде сменить направление, но течение несло их прямо на эту тварь. По мере того, как гигантское создание продолжало расти, я силилась разглядеть больше деталей. Но похоже было, что монстр нес с собой туман. Мантия, окружавшая это создание, была такой же белой, как и облако.

Внутри тумана я смогла увидеть какой-то узнаваемый фрагмент. К берегу потянул легкий бриз, но туман не рассеялся. Эта дрянь держалась, как липкий хлопок; но тут открылся зазор, и я смогла увидеть больше.

Коготь. Глаз. И большое сверкающее красное отверстие на черной поверхности, которое, похоже, открывалось и закрывалось. Мог ли это быть рот? Никому из нас не хотелось знать ответа на этот страшный вопрос. Эта субстанция постоянно перемещалась. У меня заболела голова из-за попыток сфокусироваться на ней. В какой-то момент показалось, что черная поверхность имеет металлический отблеск. К тому же, она пульсировала, что присуще только живому существу. В течение всех моих попыток рассмотреть то, с чем мы сражались, туман оставался проблемой, он менял плотность, но не уходил.

Почти все наше оружие было упаковано в водонепроницаемые упаковки, но Флай положил пушку в пластиковую сумку и застегнул ее внутрь своего костюма. Он вытащил ее с молниеносной скоростью и начал палить в это не пойми что. У него был модифицированный пистолет Рагера, заготовленный специально, на всякий случай. Когда его допускали к оружейным складам, он становился похож на ребенка в магазине конфет; Гавайи в этом отношении были лучше любого самого классного военного клуба.

Он почувствовал себя лучше после того, как выстрелял несколько снарядов. Я тоже почувствовала себя лучше. Зато ужасная необъяснимая тварь с неба не почувствовала абсолютно ничего. Флай снова продемонстрировал свои навыки, когда потребовалось. Несмотря на то, что он находился позади Альберта и Идальго, его пули не задели их. Каждый выстрел приходился в самый центр этой хаотичной массы — и, возможно, выходил с другой стороны, если данный монстр имел способность растворяться, в которую я готова была поверить. Флай сделал все свои выстрелы лежа на животе и приподнявшись на доской. Он действительно был хорош в своем деле.

Внезапно кто-то сделал выстрел, который привнес изменения в обстановку. Звук грома сзади, свистяще-кричащий звук над нашими головами, и взрыв, который спихнул всех нас с наших досок.

У Эллисона была самая большая пушка, и он не боялся ее использовать. Снаряд ударил в самый центр этой дряни. Я не была уверена, что этого монстра можно убить, однако сообразительность капитана субмарины заставила новую угрозу исчезнуть.

Джилл буквально запищала от радости. Она замахала в сторону подлодки, но сомневаюсь, что они ее видели. Я сама ее едва видела. Мы были окружены туманом от взрыва. Так много воды превратилось в пар, что я подумала, а не попал ли снаряд в какую-то горючую точку у монстра.

Или это были остатки от липкой облачно-туманной дряни. Одно было ясно: научные анализы придется отложить.

Идальго принялся за свои обязанности:

— Каждый, отзовитесь! Дайте мне услышать вас.

— Сандерс, — выкрикнула я позади него.

— Таггарт!

— Галлатин!

— Я здесь! — завершила список Джилл.

— Имя! — настоял Идальго, попутно выкашливая воду.

— Я Джилл. Блин.

— Фамилия! — продолжал настаивать Идальго.

— Ловлэйс, — наконец уступила она.

Тем временем, солнце поднималось к утреннему небу. Мне становилось жарко в моем костюме. Подлодка была уже достаточно далеко позади нас, чтобы считать ее историей. Перед нами было будущее, туда белой пеной накатывался легкий прибой, накрывая белые пятна чаек. Я никогда не была так счастлива, видя этих птиц-падальщиков. Некоторые вещи на родной планете все еще оставались неизменны.