Дополненная реальность. Сетевая игра

Глава 13 Откуда не ждали

— Люся! Люсю… Настроили меня не любить! — панически выдал Пашка.

— Предки?

— Островская! Игрой!

— Да ну, это уже сказки, — не поверил Толик, но из-за выражения лица Пашки усомнился. — Ну ок, а ты не можешь вернуть в зад всё, как было?

— Я не знаю, как было! Я не лазил у Пионовой в инфо… Надо ехать и разбираться, а она даже видеть меня не хочет!

— А ты не мог бы с Люсей разобраться завтра, а сегодня разобраться со мной? — осторожно уточнил Толик.

— Да как ты не понимаешь…

— Ну а что за вечер изменится? И почему не настроить обратно потом этой вашей Островской, или как её?

— У неё баллов нет.

— А у тебя они бесконечные?

Пашка замялся. Так-то в целом Толик прав, хотя ни фига не понимает ситуации. Править всё раньше, чем будет готова пугалка, толку большого нет, но…

Да и поздно уже, опять же, вечер воскресенья. Люся дома, наверняка спать собирается. Это терпит до завтра, когда уже никто ничего не пересрёт из-за угла. Во что очень сильно требовалось поверить.

В такси, где вопросы Толика пришлось обрывать тычками локтя, дали медведя. Мелькание ночного города за окном наводило хандру. Всё становилось беспросветным больше и больше.

— Тебе не стыдно дружков водить в дом, когда отец пропал? — мрачно встретила их баба Лида. — Где объявления?

Пашка мысленно выругался. Конечно, в этот безумный день ему было не до бессмысленной бабулеуспокоительной муры.

— Заказ сделал на печать. Всё закрыто. Выходной, вообще-то, — проворчал Пашка.

— Утром забирай и сразу домой. Будильник поставь. У всех, гляжу, выходные, все, гляжу, с обедом по расписанию. Андрюше помощь нужна! Может, он без денег где застрял. В аварию попал или в люк провалился канализационный! Везде бардак! Вот при Союзе…

— Прячься в комнату, пожрать принесу, — шепнул Пашка и пошёл на кухню, а бубнящая бабка — следом.

Она не прекращала ругать всех по чём свет, пока он нагребал на тарелки для себя и Толика столько жрачки, чтобы точно получить лишнюю свинку. Нужно было добираться до сотого уровня и хотя бы проверить вариант с корректировкой прошлого.

А вот если прав Слава…

— А куда это пропал твой предок? — первым делом спросил Толик, когда Пашка внёс нагруженный поднос в комнату. — Что-то я не понял. Смотал удочки, что ли?

Пашка помедлил. Тут, если и рассказывать, то надо с начала. И ещё вопрос, стоит ли.

— Долго объяснять. Давай по порядку.

— Сделай что-то крутое, — перебил приятель.

— Толян, это баллы стоит. Сейчас надо экономить.

— Мне кажется, ты меня как-то развёл, — снова завёл он.

— Опять ты за своё, — разозлился Пашка, кусая котлету. — Ну топай домой, раз так.

— Нет, покажи что-то.

В общем, пришлось перед рассказом ещё ссанный эксперимент проворачивать: открыли меню Толика, потом игруху свернули. Он пошёл в уборную и сделал там все дела, потом сообщение прислал. Пашка предупредил на толчок лучше сесть, ибо опция у людей общая — мочевой пузырь и кишечник. Как сигнал получил — расстался ещё с сотней баллов.

Во время эксперимента Пашка прикончил жрачку, к свинье за что-то дали ещё и медведя. Марципан считает, что это — депрессняк. Что ж, похоже. На душе из-за мыслей о Пионовой было ох как паршиво.

Так себе достижение…

Толик вернулся с задержкой, возбуждённый донельзя и глазами сверкающими.

— Во что хочешь теперь поверю! — объявил он.

И сделал именно так несмотря на то, что в случае контакта с Пашкинм телефоном (даже и зрительного) стабильно возвращались пендели, а прочий интерфейс пропадал.

И тогда Пашка всё рассказал. Как-то вдруг, не особо задумываясь о последствиях. От «А» до «Я». Толик сначала реагировал правильно: где надо разевал рот, где надо выдыхал мечтательное «круто!» и даже не верил именно там, где Пашке нравилось, и то недолго, просто усиленно переспрашивая.

На части с отцом и отвёрткой примолк, но херню всякую нести не стал. Короче, правильно всё слушал. А потом вдруг сломался, словно что-то перемкнуло и Толика подменили.

— К Марципану⁈ Ты пошёл за помощью к Марципану?!! — плохим, натянутым тоном переспросил он.

— Ну а куда мне было ещё идти, блин⁈ У него одного сороковой уровень был, про кого я знаю! — тут же рассвирепел Пашка, и в игрухе дали дракона. Почти вслед за ним пришла тысяча балов: полуночная плата за необщение с Лосевым.

— Ты. Скентовался. С Марципаном⁈ Который нагибал нас с младшей школы⁈ Который обосрал тебя на линейке?

— Ну я его первый так-то обосрал, — проворчал Пашка.

— Эта часть мне понравилась, — на секунду смягчился Толик и тут же спохватился: — Ты охерел вообще! С Марципаном!

— А что я должен был делать⁈ — чуть не заорал Пашка, но вовремя сбавил тон: дома были Другая мама и бабка Лида, хотя, скорее всего, уже обе спали.

— Да что угодно, кроме этого! — бушевал Толик. — Люся была в безопасности! А то, что твоя эта у других уёбков телефоны отнимала, так надо ей спасибо сказать! И ты отдал Кумыжному мобилу? Своими руками?

— Не отдал ещё. Заряжается.

— Игруха твоя только мразям и даётся, вот что. А если ты полез с Марципаном и его кодлой брататься, то и тебе по делу досталась.

«Вы достигли 93-го уровня!» — уведомил телефон вместе с поступившим на баланс драконом.

— Мне нужно его использовать! — свирепо просвистел Пашка. — Как он нас использовал когда хотел! Он нам должен!

— Нам? И чем рассчитываться будет? Тем, что ты ему поможешь сохранить волшебную прогу в свободное пользование⁈ Ты мне вот на хера всё это рассказал вообще⁈ Похвастать, какой я один остался ущербный? Помощник у тебя уже есть, друг, так сказать, новый. Удобный, полезный. Тоже, небось, поудалял всех ненужных особей человечества.

— Я тебе сейчас харю сверну набок, — просвистел Пашка, и телефон завибрировал.

— Знаешь, что? — встал на ноги Толик. — В жопу себе засунь своё колдовство или другу твоему новому туда же. И дверь закрой, можешь игрой, если вставать лень. Урод.

И натурально Толик вышел из комнаты, хорошо хоть не хлопнул створкой на всю квартиру. Утопал на хер среди ночи.

Друг, мля! Товарищ и брат! Так у него всё меряется? Не вякнул из-за убий… удаления отца, а за использование Славы — всё, сам разгребайся, урод? Ну круто! Ну и хер с ним! Пашка подкопит баллов и вернёт ему все сто кило на место, раз он психует, как истеричная тупая пизда! Надо было послать его ещё там, в ТЦ! Братское плечо, бля! Ревнивый какой! Может, он — пидор?

— Латентный шизик! — со свирепой яростью просвистел Пашка и взялся за телефон, выдувая воздух из носа и едва приоткрытого рта так, что слюна полетела в сторону и попала на руку. А может, и из носа полетело вообще. — Сука, — вытер он тыльную сторону ладони о простыню.

Вот и на хер было тратить на этого придурка вечер⁈ Лучше бы к Люсе поехал и разобрался, что там наклацала эта чёртова курица!

В прилоге дали целых три дракона. Пашка кипел. Засыпать пришлось сведением энергии, по-другому вообще не выходило, а отрубиться было очень надо.

Поутру бабуля растолкала часов в семь, но что говорила, Пашка не понял, потому что тут же провалился обратно в сон, а когда встал, не было дома ни Другой мамы, ни бабушки. В воцапе висели пять пропущенных и голосовое от Славы, сводившееся к тому, что Пашка — мудень, если дрыхнет, а если его спасать опять надо, так и вовсе пусть на хер идёт. Очень захотелось туда следом направить и Славу, еле сдержался.

Нажрать завтрака на седьмую из недостающих до очередной десятки свинок не удалось: кусок в горло не лез. Люся не писала и не звонила. К ней надо нестись, как только план провернут, блин. Вчера ещё было надо!

Слава казался мрачным, но деятельным:

— Короче, вот текстовка, — подвинул он распечатанный листок. — Списал из разных заяв, чутка от себя добавил для складности. Всякая муть, типа шапки и оборотов, правильная. Бумага. — Марципан вытащил картонную папку из ранца. — Есть такой Ваганский Виктор, работает в нужном отделе, я его адрес домашний срисовал, чтобы подкараулить и подгрузить, что будет нужно, если так вопрос встанет. Это чтобы понимание было, чем ты пугаешь, с конкретикой. Давай ваять. Написать надо от руки, потом почерк подгоним. Те надо пробелы заполнить: особые приметы, место, описание, про неё всю инфу. Смотри, вот тут ты можешь подтянуть из людей, с которыми знаком, образцы почерка, подписи и всякое такое. Определяй текст и ищи «почерк» — «заменить». Подпись свою ставь, и потом так же заменить можно. Я вчера тренировался, но не оплачивал. Писец с баллами. Ты с хера трубку не брал полдня⁈

— Спал без энергии, — проворчал Пашка, берясь перекатывать с листа километровое заявление. — Тьфу, мля! Вот такое прям и писать⁈ Про разрывы и как она подмывалась⁈

— С хера ли нельзя уже на экспертизу это объясняет, во всех почти заявах есть такие подробности. Пиши давай.

С бумагой провозились долго и растрынькали девятьсот баллов, потому что листов вышло не один, а пять. А вот назначать встречу Островской передумали.

— Взбесится, мало ли что потом ей в голову взбредёт, если твою довольную харю увидит. Так шли. Понятно вроде всё. И лишнего не скажешь. Давай, надо доходчиво объяснить.

Доходчивое объяснение заняло ещё с час, и они даже посрались, правда, ненадолго. На сообщение Островская не отвечала почти сорок минут после того, как оно сделалось прочитанное. Много раз «онлайн» менялось на «печатает», и предвещало это целую новеллу, но в итоге пришло просто: «Сам придумал?», и из-за лаконичного ответа «Ты всё поняла?» они со Славой пересрались ещё раз, но отправили-таки его.

«Хоть раз один что у Макса поменяешь, останешься сиротой. И чтобы я тебя не видела».

— Похоже на капитуляцию, — довольно заключил Слава.

— Придумает что-то, гнида, — возразил Соколов-младший.

— Ну придумает, пойдёт пояснять, куда её и как долго, — хмыкнул Марципан, убирая липовое заявление в папку и засовывая в рюкзак. — Отладка — тема. Я всё пофиксил, кажется. Что решаем с Тохой? Ты ж заряжал? — прищурившись прибавил он.

Пашка помедлил, но кивнул.

— Ну ты подзаряжай пока. Просто на всякий. С недельку хотя бы. Фора будет. Всё. Мне надо делать квесты. Бывай.

Прорваться к Люсе оказалось задачей не из лёгких. По телефону она сливалась.

Пашка купил пионов (решил, что это круто — дарить Пионовой пионы), хотя нашёл не сразу и пришлось ждать доставку букета в кафехе. Стоило бы рейд по больничкам возобновить.

Пока ждал, отправил заказ на печать с батиной фоткой и номерами, сваял в гуглдоке кое-как. И как отмазаться от расклейки этой мути? Бумажки напечатали быстро, их Пашка в ранец впихнул, вооружился цветами и потопал по адресу.

Но Люсина сисястая мама выставила оборону.

— Она отдыхает. Спасибо, я обязательно передам.

Выглядела тётя Света паршиво, какой-то всклокоченной и уже не походила на пионовскую сестру совсем, словно бы постарела.

— Можно мне к ней на секундочку? — чуть ли не взмолился Пашка с перепугу. — Буквально.

— Плохо себя чувствует. Ты очень внимательный. Её порадуют цветы. Я передам.

Пашка подумал назначить действие, но замялся. И вместо того сказал:

— А можно она мне в окно помашет хотя бы? С балкона там?

Тётя Света вдруг улыбнулась растроганно и кивнула.

— Ты очень… очень милый мальчик, — объявила она. — Помашет. Спасибо. Она обязательно тебе позвонит. Только попозже.

В лифте Пашке дали медведя. Позвонит, как же. И что эта тварь там наворотила⁈

На выходе из подъезда пришёл дракон.

Махала с балкона Пионова довольно активно и улыбалась даже, вроде радостно, но на таком расстоянии толком не разберёшь. Пока она поднимала над головой корзину с пионами и слала воздушный поцелуй, игруха выдала:

«Ваша девушка. ФИО: Пионова Людмила Аркадьевна. Возраст: 16 лет. Состояние: активность (всплеск радостного волнения)».

Звучало немного ободрительно. Пашка всё-таки помедлил: лезть к Люсе в инфо не хотелось никогда, прямо-таки принципиально. Но вдруг радостное волнение просто на веник этот, а Пашка давно лесом пошёл по новым настройкам? Главное — понять, где правки.

Нет, залезть придётся обязательно. Потому что в «радостном волнении» нормальные люди из подъезда выбегают или хотя бы на чай зовут. А не воздушные поцелуи шлют с восьмого этажа и игнорят.

Едва Люся скрылась, он сразу же клацнул «взаимоотношения», корень всех бед в его теории. Нашёл нужную строку — про себя. Вдохнул. Выдохнул. И нажал:

'Соколов Павел Андреевич, 14.02.2002:

Любовь к СПА: 53%

Привязанность к СПА: 86%

Дружеские чувства к СПА: 95%

Уважение к СПА: 76%

Восхищение СПА: 67%

Симпатия к СПА: 98%

Благодарность СПА: 78%

Доверие к СПА: 73%

Гордость за СПА: 82%

Любопытство к СПА: 67%

Тревога перед СПА: 100%

Гнев на СПА: 7%

Страх перед СПА: 66%

Отвращение от СПА: 0%

Стыд перед СПА: 100%; за СПА 7%

Вина перед СПА: 98%

Раздражение СПА: 9%

Ненависть к СПА: 0%

Это было совсем непохоже на отредактированные показатели, совсем. Но почему Люся стыдится и за что чувствует вину⁈ Господи, она потому начала его игнорить⁈ Потому что он её увозил от подруги в неадеквате⁈ Пиздос, и что у баб вообще в башке⁈

А почему любовь пятьдесят три только⁈

Стоп, прям любовь?!!

Пашка сплюнул и задрал башку к её опустевшему балкону. Он колыхался какой-то бежевой простынёй, словно парусом.

Хотел выйти из меню, но помедлил. Что-то происходит, но это не связано с перепрошивкой. Она не просто его стеснялась, с ней что-то не то.

Пашка осторожно переместился назад, боясь сбить менюху.

Спустя минут сорок, ошалевший, он сидел задом на бордюре рядом с целой горкой окурков. Ночью в субботу Люся с матерью была в больнице и сдавала анализы, но у неё не нашли следов никаких препаратов. Потом начались кошмары и депрессивное состояние. Она стала бояться спать, потому что ей виделся снова кипяток в кастрюле и обваренная рука. Сегодня днём мать возила её к психологу, и Люське прописали какие-то рецептурные колёса!

В какой-то момент во рту появился привкус крови, и Пашка понял, что прогрыз кожу на нижней губе. В приложении дали двух драконов подряд и ещё перевёрнутый «игрек».

«Вы достигли 94-го уровня!»

Хотелось найти Островскую и бить так, чтобы сломать об неё свои же кости.

Нужно было успокоиться. Что-то сделать. Но что?

Подрагивающими пальцами Пашка вошёл в меню впечатлений. Отыскал там «принудительный ожог», «сон о том, что рука варится в кастрюле», «страх развития психиатрического отклонения», «Ирка хочет меня убить» и «унижение перед Пашей», где поменял впечатления с «просто мрак!» на «нейтрально», каждое за две тысячи баллов. На балансе осталось всего тысяча шестьсот двадцать восемь очков.

Очень хотелось верить, что это поможет. Как ещё откорректировать эффект от случившегося, было непонятно. Может, на сотом удастся вообще стереть это воспоминание?

Подумалось заталкивать в себя бургеры до одурения, а потом возвращать голод игрухой. И так, пока не наберётся.

Дали ещё одного дракона.

Что там было, кроме жратвы? Уборка! Надо прийти и выдраить квартиру. До сотого шесть уровней. Ну или драить, пока можно, а потом сесть жрать. Это экономнее, а то голод возвращать он разорится. Ещё бараны, Слава считает, за дрочево. Это можно организовать, пару раз даже. Но там вот только десятка собралась. Десять раз он не сможет, блин.

А чё медведя за депресняк не дают⁈ Это не депресняк, что ли?

Пашка пошёл домой и даже врубил в наушниках печальную музыку из подборки Яндекса.

Музыка была не печальная, а тупарылая.

Надо вернуть отца и вытаскивать Люсю. Не дай бог завтра она опять с ним не встретится! И что тогда, блин, делать?

В прилоге дали перевёрнутый «игрек», букву «гимель». Ну ни фига не поймёшь с этой хераборой!

Баба Лида мрачно взяла стопку смятых объявлений.

— «Пропал „безвисти“», — искривила она свои тонкие губы. — Пятёрочником, значит, сделался. Ну-ну.

На удивление бабуля не принялась дальше ругаться ни по поводу Пашкиной безграмотности, ни из-за смятых углов и не разрезанных на полоски номеров телефона для связи, ни из-за явления домой к ночи. И внука охламоном не назвала. Она сидела не на кухне с Другой мамой, а в зале, в кресле. И смотрела как-то исподлобья, сдвинув седые брови и собрав морщины на лбу гармошкой. А когда Пашка пошёл за ужином, обронила в спину:

— Я, Паша, сына найду.

И как-то так странно сказала. С угрозой.

Другая мама немного ситуацию прояснила: оказалось, бабуля вынесла в ментовке всем мозги так, что её посветили сегодня в кое-какие детали дела. Например, в то, что сына её незадолго до исчезновения выгнали из дома, что была у него любовница, и что в день, после которого никто не видел Андрея Соколова ни живым, ни мёртвым, от его семьи поступил вызов и сигнал о домашнем насилии, и было на месте очень много крови. Правда, Пашкиной.

Всё это бабкины мысли перевело в какое-то нехорошее русло.

— А чего она тогда торчит у нас? — проворчал Соколов-младший.

— Ой, Паш, я сама уже не знаю, что думать… Может, твой папа решил меня подставить? Проучить? Специально так устроил? Вот вроде совсем не про него, но больше ничего не идёт в голову… Куда подевался?

— Найдётся, — объявил Пашка и, повернувшись к раковине, принялся мыть посуду. И даже сковородку с плиты подхватил, сгрузив оставшуюся там котлету на блюдце.

Но отзеркаленную длинноверхую «Г», букву «далет», ему не дали ни разу. Ни за посуду, ни за то, что залил унитаз Доместосом и тёр ёршиком с таким остервенением, будто это было рыло Островской.

В комнате Пашка вывалил из шкафа куль вещей, сложил часть из них стопкой на верхнюю полку, но за уборку ничего не давали никаким образом, только дракона пожертвовали, потому как всё это его в натуре выбесило.

Пашка сел около оставшейся кучи вещей и попробовал думать про Островскую, чтобы добрать драконов, но специально не получалось.

Везде засада!

Плюнув на всё, он скрутил энергию за уже почти что драгоценную сотню баллов и уснул.

Утром разбудила какая-то возня в коридоре. Что-то звонко упало, потом приоткрылась дверь и заглянула Другая мама с виноватым видом.

— Прости, я уронила краску. Ты спи пока. Или пойдёшь с нами красить штакетник в палисаднике?

— Чего? — сел на кровати Пашка и осоловело заморгал: энергия не восстановилась полностью, и он нашарил телефон. Шесть утра⁈

— Лидия Викторовна тоже загорелась новым проектом мэра! Да там уже и соседи на улице собираются, я ещё вчера краску купила. Инна с пятого точно будет. Может, это нас с бабушкой сблизит немного. Что-то скверное у неё на уме.

— Какой ещё проект мэра? Какой забор? Тебе на работу же.

— Так мне к девяти. Мы взялись в домовом чате обновлять штакетник. А ты сам-то что выбрал, кстати? С Люсей где-то и Толиком?

— Что — выбрал? — Пашка решительно восстановил энергию за сотню очков. Потому что ничего не мог понять вообще.

— Что делать будешь для города по этой замечательной программе нового мэра?

— У нас новый мэр? — Поднятие шкалы ни черта не прояснило.

Другая мама засмеялась.

— Ну даёшь! Просыпайся уже! Вчера ведь выбрал горсовет мэром города не кого-нибудь, а твоего бывшего преподавателя истории! Такой талантливый! Вот послушала его по телевизору и поняла: обязательно выйду на общественные работы! Представляешь, как можно город преобразить за считаные дни, если и другие люди послушают? Наш дом целый чат организовал, там почти что все соседи уже участвуют!