Дорога (СИ)

Глава 4 День второй. Тени прошлого

Разбудили меня совсем неромантичным образом. Два верных товарища — кишечный тракт и мочевой пузырь. Тело затекло в неудобной позе, и некоторое время пришлось потратить на массаж конечностей, затем на поиск надежного места для осуществления санитарных процедур. Закончив все дела, я наскоро ополоснул руки и лицо и решил оглядеться. Половину ночи чудилось, что кто-то ходит рядом. Грешил на старушку. Честно говоря, мне показалось, что она уже не в ладах с разумом.

Во всяком случае с ружьем я сейчас не расставался ни на миг. Достал из сумки патроны и закрепил на поясной ремень запасной патронташ. Затем внимательно осмотрел пространство вокруг автомобиля. Занятно, нигде никаких следов. Кроме, разумеется, моих сапог. Дьявол, дери, неужели мне бабуля и вовсе почудилась? Но нет, второй кружки как ни бывало. Осмотрел все еще раз. Пропала без следов, как и сама бабуля.

Чертовщина какая-то!

Разогреть кашу и сварить кофе много времени не заняло. Ополоснув наскоро котелок и залив кофе в термос, я начал собираться. На всякий случай заглянул в комнату, где намеревался ночевать. Вдруг чего в темноте оставил? Моих вещей там не было, но я наткнулся на пожелтевшую газету, что лежала на подоконнике. Тысяча девятьсот девяносто девятый. Старенькая. А вот дальше меня поразил заголовок.

«Генеральный секретарь ЦК КПСС…»

Твою ж дивизию! Как такое может быть. Нацепив перчатки, сворачиваю газету для дальнейшего изучения, подбираю по пути какую-то брошюру и спешу покинуть проклятое место. Так, а ведь мне бы не помешало возместить потери воды. Пусть всего и несколько литров, но лучше быть наготове, чем потом из болота процеживать. Что там бабуля насчет колодца говорила?

«А была ли бабуля?»

Ну вот заодно и проверим! Разогревшись от движения и завтрака, да еще при свете утреннего солнца я стал заметно смелее. Все-таки темнота ночи крадет у нас-человеков часть храбрости. Сейчас же я с отвагой обреченного выступаю по улице. Два ближайших дома буквально скрыты в разросшейся зелени. Заборы повалены ветром. Третий же стоит наособицу. Но… как тут можно жить? Окна забиты досками, да и калитка вся скособочилась. Осторожно прохожу во двор, сжимая в руке помповик. Что-то мне как-то не по себе. Но вокруг сплошное запустение — ни тропки, ни другого следа человеческого.

— Эй, бабуля? Есть кто в доме?

Вежливо постучал по двери, потом попытался открыть. Не получается. Заперта изнутри. Не живет здесь никто! Но для успокоения совести прохожу дальше и натыкаюсь на колодец. Это уже позабытый в последние десятилетия «Журавель». Ну-ка! Отвязать засохшую веревку не удалось, пришлось резать. Но противовес работает, а деревянная бадейка не течет. Во всяком случае я вытащил её из колодца целой. Осторожно нюхаю воду и немного проливаю на траву. Прозрачная и ничем не пахнет. После кипячения пить будет точно можно. Да и фильтр у меня с собой захвачен на всякий случай. Бывало, в экспедициях откуда только черпать воду ни приходилось. Болото, лужи, грязные, распухшие после дождей реки.

Так что наливаю десятилитровую канистру полностью. Все, запас восстановлен. Спасибо тебе, бабуля, или кто там приходил ко мне вечером. Приснилось скорее всего. Невольно передергиваю плечами и беру канистру в левую руку. В следующий миг натыкаюсь взглядом на мою кружку. Стоит себе спокойно на столбике, что установлен около калитки. Мороз в этот момент так и продрал меня с головы до ног. Ни черта мне не почудилось! Была бабуля или Нечто вместо нее. Добрая старушка Баба Яга. Я её честно угостил, и нечисть меня не тронула. Что-то не верю в существование этой сущности как человека. Как тут в глухомани вообще можно выжить? Люди много лет назад эти места покинули.

«Так, подожди, она говорила, что еще кто-то живет. Сырые сыроежки! Валить надо отсюда быстро. Бегом к машине!»

Так, с канистрой в одной руке и ружьем в другой, я и поскакал к автомобилю, как испуганный козлик. Слава Создателю она на месте и в порядке. Двигатель завелся сразу. Подождав прогрева, я внимательно окинул окрестности взглядом, пристроил «Моссберг» рядом поудобней и проверил крепление обреза. Нет, не место тут для человека!

«А мир для кого?»

Успокоила меня дорога. Бетонка бежала себе дальше, лесов по сторонам стало больше, а вырубок меньше. Пару раз проезжал пустыри с развалинами. Вот тут точно были леспромхозовские времянки! Характер леса после двух часов езды изменился. Пошли темные, густые ельники. Впереди забрезжила прогалина, и внезапно я выскочил на большущий угор.

«О-па-на!»

Наследство древнего ледника. Когда последнее оледенение заканчивалось и ледовый щит начал таять, то под километровой толщей льдов стали появляться огромные реки и озера. Вот откуда на Русской равнине такой вычурный рельеф. Озы, длинные гряды из осадочных пород, густо поросшие лесом, затейливо тянулись куда-то вдаль, а между ними лежала огромная котловина. Леса, болота, и в нескольких десятках километров вдаль желтел крутой обрыв речного берега. Здесь, по всей видимости, не меньше двухсот метров перепад по высоте. Для равнины это существенно.

Создалось впечатление, что плоскогорье, по которому я ехал, и представшая глазам равнина из совершенно разных миров. Но больше, чем необычная по красоте ландшафтная перспектива, меня поразила пропажа бетонки. Да-да, вот взяла и провалилась сквозь землю. Когда я оторвал свой взгляд от открывшихся далей, то был неприятно сим фактом удивлён. Машина уже, оказывается, съехала с бетонных плит и стояла всеми четырьмя колесами на траве. Поначалу я не поверил в полное отсутствие дороги и выскочил наружу, даже забыв в машине оружие.

«Куда она, ёканый Бабай, делась?»

Я быстро погасил нахлынувшую, было, панику. Отставить суетиться, надо пройтись и внимательно осмотреться! Так и сделал, заодно подхватив с собой бинокль. Дороги дальше не было. Но место странное — как будто один кусок пространства перетек в другое. Характер растительности разный. Наверху типичная тайга, скажем так, предельно дикая тайга. А котловина поросла лиственными деревьями. Они еще частично покрыты листьями, и в бинокль я признал клены, вязы, дубы. Это не считая вездесущих берез и осин. А вот и граница, в самом низу плато. Такое впечатление, что землю в этом месте вспучило. Дальше я не пошел — больно все заросло густой травой. И мне даже показалось, что как будто кто-то в ней пробежал.

Беру ружье на изготовку, осторожно пятясь назад. Кто его знает, какие зверюги в этих местах обитают. Сажусь машину, разворачиваюсь и еду наверх. Вот и бетонка, уходит буквально в землю. Но куда-то ведь должны были двигаться автомобили? Поиск вскоре приводит меня к уходящей в сторону лесной дороге. Я проскочил этот резкий поворот, привычно катясь по бетонке. А ведь тут для слепошар типа меня даже деревянный указатель стоит. Я остановил автомобиль, вышел и тут же наткнулся на следы чужих протекторов. Значит, по этой дорожке дальше и едут. Странно, в записях ничего про это нет. Да, там много чего не сохранилось.

«Сколько мне еще ехать, куда я еду?»

Скорость движения ожидаемо снизилась, а расход топлива вырос. Если вы когда-нибудь катались по обычной таёжной дороге, то отлично понимаете меня. Постоянная смена первой передачи на вторую, торможение перед буграми вылезших наружу гигантских корневищ, объезд глубоких луж и промоин. Радовало лишь то, что мне то и дело попадались следы езды кого-то уже из этого мира. Или это такие же горемыки типа меня? Бесконечная череда вопросов, честно говоря, уже изрядно надоела.

Поймал себя на том, что разговариваю сам с собой.