Дорога (СИ)

Глава 9 День четвертый. Негаданные встречи

Развилка заставила поволноваться в выборе дальнейшего пути. На вид ухоженные трассы уходили по обе стороны от нее, и по их состоянию заметно, что ими регулярно пользуются. Я задумчиво почесал бородку и остановился в раздумьях. Пока непонятно, куда поехали «лесорубы», за которыми я так долго и упорно все это время двигался. Неизвестно, чем бы выбор закончился, если бы я ни услышал мерный гул. Чу! Это в мою сторону движутся автомобили, и, скорее всего, грузовые. После неприятного происшествия в заброшенном хуторе рисковать больше не хотелось, и я тут же спрятался в густых кустах, что росли у придорожной канавы. «Тойоту» благоразумно еще ранее загнал за деревья.

Вскоре шум усилился, и со стороны правого ответвления показалась небольшая колонна. Впереди шел бескапотный грузовичок на манер «Шишиги», переделанный в бронеавтомобиль, а следом за ним три мощных трехосных грузовика, навьюченных разнообразными тюками и ящиками, покрытыми поверх темно-зеленым брезентом. Сразу за кабиной броневика оказалась установлена громоздкая турель с пулеметом, здорово смахивающим своим видом на приснопамятный «Максим». Там, укрытый бронещитками, восседал пулеметчик, внимательно посматривающий вперед по движению. Проехав дальше, «Шишига» открыла взору свой бронированный кузов, в котором виднелось несколько голов, контролирующих обочины трассы.

По всему видать это охрана, а идущие следом грузовики являются грузовым караваном. В каждой кабине я заметил по три человека и, судя по ружьям, вооруженных. Замыкал колонну автомобиль, заставивший меня улыбнуться. Откуда здесь подобная рухлядь? Подобие американского джипа времен Второй Мировой войны. В открытой кабине местного «Виллиса» лихо восседали три добрых молодца с винтовками наперевес. Все белобрысые, в защитного цвета фуфайках и фуражках набекрень. Вдобавок перепоясанные ремнями, на которых висели многочисленные подсумки, нож и сухарницы. То есть по всем меркам люди или служивые, или наемники.

«Так и запишем!»

Проехал караван в сторону левой отвилки, чем вызвал во мне еще больше сомнений. И куда после этого ехать? Направление направо — место выезда «купцов». Значит, там точно имеется какое-то жилье. И двигались они, скорее всего, также в сторону жилых поселений. Куда еще можно везти такую прорву товара? Вот только осталось решить, куда мне ехать ближе? Эта загадка так и не была пока разгадана. И зачем им столько охраны? Хотя если вспомнить мое утреннее приключение, то с этим-то как раз все понятно. «Свалка» по своей сути — мир довольно сложный и опасный. Звери, одичавшие люди.

Последнему я как раз совсем не удивляюсь. Столкновение стольких разных мирозданий в одном месте наверняка привело к множеству конфликтов и трагедий. Каждый выживал как мог. Кто-то группировался вокруг ярких харизматичных лидеров, кто-то уходил от людей куда подальше, а кто-то искал, где и чем можно поживиться. Обывателей обычно вообще не спрашивают, что им делать. А их ведь большинство в любом обществе. В принципе на коне всегда тот, кто приведет за собой стадо на более-менее сытное лежбище. Вот тебе и ответ, как скорей всего устроен этот мир. И к кому примкну я?

Так, если проанализировать увиденное еще глубже, то выходит, что на «Свалке» имеется подобие технологической цивилизации. Ну, тут все вроде бы понятно. Из какого-то слоя оказались перенесены промышленные предприятия, из других сырьевые ресурсы, еще из одних инициативные люди, что подмяли под себя осколки миров. Во всяком случае, я уже заметил здесь технологии семидесятилетней давности, вооружение, логистику и некий установленный кем-то порядок. Вот с этим уже неплохо. Охранники службу несли, но особо не напрягались. Значит, конкретно в этой местности относительно тихо. Что лично меня лишь радует.

Затем накрыло озарением, и я стремглав рванул к машине.

«Вот идиот!»

Но это простительно после утреннего стресса. Добежал до «Крузака», открываю багажник и достаю из тайничка тщательно упакованные записи. Толстая тетрадка здорово пострадала от огня и воды, но кое-где прочесть страницы все равно можно. Вот оно! Схема, которая доселе была для меня непонятна. Вот дорога по Озу, вот река с мостом, заброшенный хутор с бандитами окружен линией в виде колючей проволоки. Туда нельзя было ехать. А вот и этот перекресток, сверху аккуратно нарисована стрелочка, показывающая направо. Вся дорога дополнительно перечеркнута жирной линией. Основная трасса? Что тут такое дальше нарисовано? Шахматная фигура. Ладья. Тура. То есть здесь стоит некая крепость или блокпост. Далее записи оказались размыты водой. Ну, хотя бы ясно куда дальше двигаться!

Решение принято, я сажусь в машину и завожу двигатель. Мерное урчание дизеля придает уверенности. Хоть изнутри меня и точит червячок сомнения, но на весах рассуждений этот путь выглядит более успешным. Раз есть порядок, то отсутствует как класс, беспредел. Во всяком случае, со мной поступят по закону. В любом обществе должен быть закон, пусть и не всегда официальный. Иначе оно просто не сможет функционировать. Тем более такое технологичное, способное организовать логистику и создавать машины. Одно содержание дороги в относительно хорошем состоянии что-то значит. Значит, что кто-то пытается соблюдать порядок!

Вследствие чего качу дальше без сомнений. Ну, почти без сомнений. Дорога медленно петляет мимо скудных рощиц, огромных полей и странных пустырей, на которых не растет вообще ничего. Местность по сторонам от трассы почти плоская. Как будто сюда ненароком попал «кусок» поверхности из лесостепи. Мне становится несколько неуютно, я больше лесной человек, слишком открытое пространство меня откровенно пугает. Судя по самодельной карте, если она правильно масштабирована, до блокпоста километров тридцать. Полчаса хода по такой дороге. Побуревшая растительность на обочинах дорожного полотна покрыта толстым слоем пыли, что означает относительную интенсивность движения.

А вот и встречка. Что⁉ Уходить некуда, да и поздно. Навстречу мне из пыли показывается небольшой грузовичок. Даже не знаю, с чем его сравнить. В Союзе таких не строили, да и в России тоже. Кузов с характерным пузатым капотом и раздавшимися крыльями по бокам скорее смахивал на американские пикапы пятидесятых годов. Такие крепкие грузовички частенько использовали в качестве эвакуаторов или техничек. Я отмечаю вдобавок большие зубастые колеса и высокий клиренс. Машина для работы и выездов в поле. Мы взаимно отходим ближе к обочинам и снижаем скорость. В кабине грузовичка двое — пожилой мужчина и молодой парень смотрят на меня с интересом и некоторым подозрением.

«Фу! Вроде разъехались!»

Но успокоило меня больше всего содержимое их кузова. Оттуда торчали две здоровенные бычьи головы. Такие крепкие бычки-осеменители. Так что, скорее всего, эти люди — фермеры. Так, подожди. Получается, что они просто-напросто пилят сейчас по своим делам и не особо опасаются нападения? Не сказать, чтобы вокруг было полностью безопасно — фермеры все-таки напряглись. Скорее нечто вроде «Серой буферной зоны», где каждый передвигается на свой страх и риск. Интересно, откуда и куда тогда они ехали? Подсказка появилась через километр — налево по перепаханному полю уходила узкая грунтовка, а на обочине высился указатель.

Остановимся, посмотрим!

Дорожный знак был предельно прост. Поверх толстой ошкуренной доски выведено масляной краской: Ширша. Какое интересное наименование! И как называет его жителей? Я невольно усмехнулся, а затем вспомнил карту. Где-то на северо-западе, куда ведет эта полевая дорога, протекает большая река. Возможно, на ней и находится тот крупный населенный пункт, в сторону которого я двигаюсь. Ведь река — это прежде всего транспортная артерия, а, значит на ней обязательно будут располагаться пристани, а, возможно, и крупные порты.

Кстати, в подобном этому мире речной транспорт — самое лучшее решение для серьезной логистики. Сколько потребуется грузовиков и топлива, чтобы перевезти то, что может взять на борт заурядная баржа? Наверное, поэтому в глуби «Свалки» и нет народу. Все перебрались поближе к рекам, где кипит жизнь и можно сносно существовать. Да и вряд ли здесь так много людей, а уж тем более беженцев типа меня. Так что те поля просто оказались невостребованными. Их технологий хватает для машинного сельского хозяйства, а это в корне отличается от натурального. Продукта нагора выдается намного больше.

Честно сказать, проморгал. Так задумался, что не заметил, что по грунтовке к трассе подкатил грузовичок — точная копия проехавшего недавно мимо меня пузатика. Только более замызганный и потертый — сразу видно, что рабочая лошадка. Ну что же, бежать никуда мы не будем, стоим на месте. Я осторожно перекинул помпу поудобнее, но так, чтобы не смотрелось угрожающе. Фалката висела слева, я её уже цеплял на ремень каждый раз на автомате, как выходил из машины. Хватит с меня приключений!

Грузовичок неспешно подкатил к обочине и остановился. Из него вышли двое, и они, к моему удивлению, оказались женщинами. Обе в рабочих комбинезонах, поверх которых что-то накинуто. Одна в возрасте, широкая в костях, с широкополой шляпой на голове. Вторая — типичная деревенская молодка со средней полосы, курносая, с блестящими любопытными глазами. Голова покрыта затейливо повязанным расписным платком. Заметив настороженный взгляд старшей, я тут же перекинул ружье на плечо. И лишь потом заметил на её поясе довольно увесистый револьвер. Однако!

— Будь здрав, путник!

— И вам не хворать, барышни!

Старшая хмыкнула в ответ и обошла мою машину кругом, с интересом разглядывая капот и колеса:

— Ты глянь, Росава, кака повозка справная. Николь такой не видывала. Ох, ты, да ты у нас никак гость заезжий? По виду — чистый болярин.

— Да нежель, Беляна? Никогда гостей не видывала!

Более молодая с нескрываемым любопытством уставилась на меня. Женщины говорили неспешно, нараспев, чуть окая. То и дело вставляя в речь незнакомые мне слова. Как будто из древнерусского. Я, в отличие от некоторых авторов современных романов про путешествия по разным эпохам, отлично знаю, что понять какого-нибудь новгородского русича современный человек просто не в состоянии. Мы наших предков даже из восемнадцатого века будем понимать через слово.

Беляна показала на номера госрегистрации и требовательным тоном заявила:

— Тебе, болярин, требно убрать эту нетребь. Избывновняти стражу и лихих людей. Не привлечь внимание? Чуешь?

Странный у них язык. Как будто некий суржик.

— Почему?

— Через пять вёрст застава кустодия. Уведут тебя к воеводе, вопросы задавать почнут. Тебе оно требно, болярин?

— Да нет, — я почесал бородку и пошел к багажнику.

Беляна тут же увязалась со мной, а Росава в это время заглядывала в окно автомобиля. Старшей же явно было интересно, что я с собой везу. Не шкурная корысть как у мародеров, а скорее привычное женщинам природное любопытство. Да и вели себя обе дамы невозмутимо, значит, не боятся, и места здесь спокойные. Хотя обе вооружены. У молодки, которой я дал бы лет двадцать пять, также висел на ремне револьвер, но размером поменьше. Что не скажешь о рвущемся на свободу из кофточки бюсте. Тот невольно привлекал к себе внимание.

«Так, боярин, что это за мысли такие резвые? Отставить!»

Беляна одобрительно хмыкнула, когда я достал лежащий на полочке набор инструментов. Её глаза даже загорелись при виде разнообразных ключей и отверток. Она тут что, местный механик? Я взял крестовую отвертку и быстро открутил номер, кинув затем в багажник.

— Руки к работе сподручны, а по виду не скажешь. Думала, ты книжник кудесный.

— Гость из мира кудесников? — покосилась на подругу более озорная Росава. — Какого рода будете, болярин?

— Да не боярин я, жёнки честные. Олегом меня кличут.

— По имени ты рода варяжского, а в языке слов ромейских много. Чудно!

— А вы крестьяне?

— Нет, мы богу Велесу и матушке Макоши поклоняемся.

— Ну, пусть будет так, — я улыбнулся и дал возможность любопытной сверх меры Беляне покопаться в инструментальном ящике. По глазам было видно, что ей это сделать очень хотелось. — Вы землю пашете или скот держите?

— И землю пашем и скотарим. Сейчас везем мешки жита куму на мельницу, — кивнула старшая на кузов и огорченно оторвала взгляд от набора инструментов. — А ты гость из книжников али реместву какому обучен?

— Ну… — я запнулся. Вряд ли они поймут, что такое геофизика и геология. — Руду и камни разные ищу.

— Да ты что! Рудознатец!

Судя по взгляду обеих женщин, я здорово вырос в их положении о рангах. Ну, будем знать на будущее.

— А воду сможешь сыскать, варяг? С лозой ходишь? У нас кладязи иссякают, мы бы тебе заплатили знатно.

Как они оживились! Значит, в мире «Свалки» на первом месте находится практичность, а уже потом родовые и сословные отличия. Хотя про последние еще стоит подумать. Что за мир у них был такой, что наука вызывает подозрения? Старшая задумчиво глянула на подругу и заявила:

— Росава, а чего гость у нас без крошки во рту? Олег, разделите с нами трапезу?

Вопрос был задан неспроста, видимо, есть у женок резон поговорить со мной. Ну а мне всякий стежок в масть. Молодка козочкой поскакала к грузовичку, а я достал с заднего сиденья «пенку» и термос с кружками. Беляна по достоинству оценила термоизолирующее свойство моего коврика и только цокнула, усевшись на него. Ну а для трапезы расстелила кусок небеленой холстины. Дамы сели по бокам, старшая сняла шляпу и расстегнула куртку.

— Тёпло ноне.

— Опять волхвы небо ломали, — заметила вскользь Росава, также расстегнувшая затейливо расшитую кофточку. Женки сноровисто расставили нехитрую снедь, а я угостил их кофе.

— До чего горько питьё! — волосы у Беляны оказались невероятно светлыми. Этакая платиновая блондинка с красным круглым лицом, имеющим типичные финские черты. Я таких в Карелии в свое время навидался, да и не только… Она с любопытством осмотрела мою титановую кружку. — Ты гляко, из железа и така легка! Руки не печёт. Любо!

— И тебе, варяг, такая горечь по нраву? — Росава стянула с себя платок, под которым пряталась невероятно толстая светло-русая коса. Вот её черты лица были более славянскими, мягкими и неброскими. Я бы ей, пожалуй, дал еще меньше лет. Но симпатичная. Даже можно сказать больше. Да и фигура…

«Куда тебя несет, старый хрыч?»

— Кофе хорошо бодрит.

— Нет, Олегушка, это наш квас бодрит!

Квас был с хреном и еще какой-то странной травой или ягодой. Но в нос шибал знатно! Я лишь крякнул, вызвав в ответ улыбки у обеих женок. Вот в этом они были солидарны с женщинами из моего мира. Все они любят хорошенько накормить мужика. Закуска была простой — каравай темного хлеба, перья зеленого лука, сваренные вкрутую невероятно крупные яйца и шмат копченой грудинки. Я был не голоден, но от такой вкуснятины отказаться не смог. Пошли неспешные разговоры про жизнь и местное бытьё.

— Жито садим в поле, горох. Соседи лен и коноплю заводят. Животину содержим. Кто говяда, кто кабанчика.

— А на огородах что растет у вас?

— Да знамо чё — капуста, лук, морковь и земляное яблоко!

После некоторых расспросов я понял, что яблоко — это ни что иное, как обычная картошка.

— Второй год садим, по нраву пришлась. Под рыбу лепшая закуска!

— Ну, если еще сверху стопку водочки полодить, то вообще замечательно! — решил пошутковать я

Беляна хохтнула:

— Ну ты, Олег, ёра. Про хлебное вино глаголишь? Для нас оно дорого. Мы пиво пьем и меда по праздникам.

— Тоже дело хорошее!

Я малость разухарился. Вроде уже и отвык за последние годы вдовства от общения с женщинами, а ты глянь, сызнова интерес проснулся. Еще бы — такие молодки прельщают! У Росавы под тонкой рубашкой топорщилась немалого размера стоячая грудь, Беляна также той не особо в прелестях уступала. Дамы мой явный интерес к себе отметили, но нисколько не смутились. Только переглянулись меж собой.

— Сам-то один живешь, варяг?

— Вдовец уж как три года.

Беляна кинула на меня испытывающий взгляд. По её меркам я еще нестарый или выгляжу неплохо? Хотя мне многие говорили, что смотрюсь моложе, чем есть.

— Потому в наши края поезжал? Давно у нас гостей издалеко не было. Наособь живем.

Молодая покачала головой:

— Волхвы что-то в горах нонче колобродят. Не к добру!

— Росава, вот услышат тебе старшина, буде уже!

Беляна, отчитав молодую подругу, отрезала кусок грудинки и протянула мне, приговаривая:

— А то заезжай к нам! У нас мужиков в селении вечно не хватает. На лешачьей войне много их побило. В войска же у нас с земли забирают, за это и послабление податное. Не хочешь служить — в холопы запишут, но там житья совсем нет. В городе воли не чуешь. Зато глянь, какой вокруг простор!

— Спасибо, женки за ваше доброе приглашение. Подумаю. Может быть, и навещу. Но сначала потребно в город съездить.

— Завсегда будем ожидать, — тут же многообещающе заулыбалась Беляна, а за ней и Росава.

Как я понял, первая была вдовой-солдаткой, а её племянница еще не замужем. В самом деле, у них, что ли, не хватает мужиков?

— Пойду собираться, жёнки. Солнце к вечеру катит.

Беляна помогла скрутить коврик и пошла за мной, попутно давая дельные советы:

— Ты после заставы сразу езжай в постоялый двор, что около торжища стоит. Его товарищество закупное держит, и цены там справные. Главное — спокойно. Хозяин там крепкий, зову Боляном. На нас сошлись, мол, мы с Ширши тебя послали. Тогда тебе скидку дадут. Да, а гривны-то у тебя есть?

Не сразу понял, что разговор идет о деньгах. Подумав, достал из кармана бумажник, у меня так и остались лежать там бесполезные уже водительские права. Затем вынул из него несколько банкнот — рубли, доллары и евро. Беляна равнодушно оглядела их, лишь тыкнула в сторону американской валюты:

— Вот эти у менял на рынке можно сдать, остальные не знаю. Настоящие деньги есть?

Я лишь крякнул в ответ и полез в тайный кармашек, достав оттуда случайно купленные советские полтинники с «Молотобойцем».

— Такие пойдут?

— Видали — справные гривны. Серебро примут везде.

Я хмыкнул и не стал упоминать о том, что в машине в укромном местечке припрятаны золотые червонцы, да и полтинник у меня не последний. Зная людскую породу, я специально прихватил с собой монеты из драгоценного металла.

Получив напутствия, вскоре и отчалил, задумчиво поглядывая в зеркало заднего вида. Может, следовало в их деревушке переночевать да оглядеться? Воду им найди! И как без привычного оборудования это сделать? Но до чего хороши обе! Эх, где мои хотя бы тридцать…