Дороги среди звезд

Глава 3

Это сидит внутри, это во мне царит

Овладевая мною, я словно монстр!

Я ненавижу все, все, что во мне живет

Повелевая мною, я словно монстр!

Тапок. Кавер Skillet Monster

Ночь укрыла землю своей темнотой, дневные обитатели мира, пережившие апокалипсис, отдыхали после тяжёлого дня, наполненного борьбой за выживание. Ночные обитатели же наоборот повылезали из своих нор и логов, чтобы добыть пропитание. Часть из них резонно полагала, что их клыки обязательно окрасятся чужой кровью. Жизнь хищника — вечная погоня за едой. Ведь если ты не будешь регулярно питаться, то ослабнешь, а если ослабнешь, то не сможешь справиться с жертвой или другим хищником, который решит отнять твои охотничьи угодья. А значит, сам перейдёшь в разряд еды. Не нужно иметь интеллект, который даст право называться разумным существом, чтобы понимать простые истины. Правда для того, чтобы правильно выбирать добычу, мозги всё-таки нужны.

В пути мне немного не повезло и на меня напала зверушка, предки которой, вероятно, когда-то были рысями. Хищник сидел на ветке дерева над звериной тропой, ожидая светлого мига, когда под ним пройдёт обед. С охотой, вероятно, ему не везло, зверь выглядел несколько истощенным. Я заметил его издали, сенсорный комплекс шлема без труда пронзал темноту, давая моим глазам чёткую картинку. Но голод зверушки был недооценён мной. Я решил сойти с тропы и обойти хищника, но и сам был замечен, а «неорысь» вместо того, чтобы подождать другую добычу и спрыгнуть на неё сверху, решила догнать меня и подхарчиться. Обычно животные-засадники так не делают, но видать желудок выиграл битву с разумом всухую. Это было неприятно, до базы псиоников-затейников идти уже было недалеко, так что лучше было не стрелять, даром что моё оружие обладало приборами, гасящими вспышку и глушащими звук выстрелов. Но бережёного бог бережёт, а черти не трогают. Потому я достал меч, который привык носить не столько как оружие, а скорее как талисман, и когда мутировавшая облезлая тварь прыгнула на меня, сместился вбок и нанёс сильный удар, лишивший врага головы. Вытерев лезвие, я продолжил свой путь, стремясь побыстрее покинуть место нашей короткой схватки. Запах крови быстро привлечёт других хищников, нет смысла тратить на них время, которое ограниченно. Гораздо разумнее скорее добраться до бункера.

Правда сломя голову я всё равно не бежал. Если мои враги не идиоты, то они наверняка озадачились ловушками вокруг своего логова. Какие-то из них, возможно, примитивны и время от времени в них попадается местная живность, к примеру подрываясь на растяжках. А какие-то могут быть весьма продвинутыми, срабатывая только на сигнатуры человека. Но, к моему удивлению, сюрпризов я почти не встретил. То ли мне противостоят дилетанты, то ли их ресурсы настолько ограничены, что они жмут их на данные цели. В любом случае я накажу их за эту ошибку, чем бы она не была вызвана. На словах это кажется несколько проще, чем на деле.

До утра я, к сожалению, так и не нашёл, где коммуникации бункера выходят на поверхность, пришлось перед рассветом быстро организовать себе лёжку. Сон был непозволительной роскошью, так что кроме питательного бульона из трубочки в шлеме пришлось употребить стимулятор. В лесах есть хищники, которые могут мной заинтересоваться, к тому же вокруг бункера могут ходить патрули, а хорошая маскировка не панацея от всех проблем, да и мой разум должен быть сосредоточен на сокрытии в псионическом поле. Последнее я вполне в состоянии поддерживать на должном уровне и во сне, но на должном уровне и идеально — не есть одно и тоже. А рядом с логовом целой группы псиоников лучше перебдеть. Патрули действительно были: несколько групп по три человека обошли территорию вокруг бункера и осмотрели её, так что я порадовался, что не оставил следов своего присутствия. Однако надо признать, что к своим обязанностям патрульные отнеслись довольно формально. Рутина притупляет бдительность, что тут сказать.

А мой план вообще строился на человеческом факторе. В заплечнике у меня были ёмкости с газом, имеющим милое название «Ирис». В Славянском союзе вообще любят такую милоту — черёмуха и сирень тому примерами. Впрочем, с желанием яйцеголовых называть боевые отравляющие вещества в честь приятно пахнущих цветов все давным-давно смирились. Главное ведь, чтобы работали нормально, не так ли? Данный газ без цвета и запаха выполнял функции довольно забавно, не действуя сразу. Но зато, накопившись в организме, наносил удар довольно мощно, а главное быстро, погружая свою жертву в кому. Я резонно сомневался, что в защищённом бункере все постоянно носят средства защиты. Такое иногда бывает, но только в сильно отмороженных частях вроде дойчляндских панцер-гренадёров, которые снимают шлемы только когда едят, да и то, потому что так по уставу положено делать во время приёма пищи. Но оно и не удивительно: немцы сами любят, умеют и практикуют ордунг и применение всякой неконвенциональной дряни, в чём глуфы не раз имели удовольствие убедиться. До кучи я сомневался, что отравляющее вещество получится обнаружить местными газоанализаторами, ведь он специально сделан максимально незаметным для них. Так что вскоре местным обитателям предстояло поспать. А солдаты на постах останутся боеспособны, если не являются раздолбаями без шлемов… Но в такую безалаберность я не верил, это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Только вот дежурной смены маловато, чтобы сдержать штурм.

Всё заканчивается, завершился и день. А я встал с земли с камнями и продолжил поиски лаза в бункер. Всё же современная броня — великая штуковина, можно весь день лежать почти без движения, но при этом тело не мёрзнет и не затекает, если хоть чуть-чуть поочерёдно напрягать мышцы. В середине ночи лаз нашёлся, военное строительство довольно шаблонно, ведь схожие задачи порождают схожие решения. Здесь это вылилось в то, что в скале на высоте пятнадцати метров была замаскированная вентиляционная решётка для забора воздуха снаружи. Обмануть электронику, которая должна была подать сигнал о повреждении решётки, труда не составило, а вот сам лаз неприятно удивил своей узостью: в броне я по нему не проходил. Пришлось поматериться, но замаскировать экипировку у входа. А сам я остался в комбинезоне, привязал к ноге рюкзак с подарками и полез покорять местную систему воздухозабора с пистолетом, мечом и парой полезных мелочей. Протискиваться пришлось довольно долго, но через час я оказался в более широком вентиляционном коробе. Отвязав наконец рюкзак, я аккуратно его положил и задумался. По-хорошему моё оружие — незаметность, и в бой я вступать не собираюсь, а шлема на голове хватит для того, чтобы не надышаться ирисом, но… В задницу беспечность. Лучше ещё немного отстать от графика, чем умереть из-за неосторожности, лени и самоуверенности, заодно завалив боевую задачу. Так что я собрался с силами и полез обратно перетаскивать в широкий короб и броню тем же макаром, что и газ до этого. Собачья работа теплых чувств к местным не добавила. Но что поделать, космодесантник совсем немного орёл, а всё остальное время — ломовая лошадь.

Ползанье туда-сюда прилично отняло времени и сил, но наконец я справился и облачился. Привычные ощущения от брони на теле добавили уверенности и хорошего настроения. И до вентиляторной я добрался довольно быстро. Путь мне преградил фильтр, который должен был задерживать радиоактивные частицы, пришлось аккуратно сделать себе проход. За ним были поворотные заслонки, герметизирующие замкнутый контур. Закрытые, а значит в бункере штатное количество людей и система справляется с регенерацией кислорода. Открыть решётки, заблокировав конечник, который должен сообщать об их открытии, труда тоже не составило. Приятно делать работу, которую знаешь и в которой хорошо разбираешься. Воевать, в том числе и в тени, меня учили с детства, это не управление, пусть крошечным, но государством… Которое меня тяготило. Но уж сам подписался, так что нечего ныть. За заслонками была камера орошения, через которую проходил уже «внутренний» воздух бункера. Вода на ирис не действовала от слова совсем, так что я наконец с чистой совестью слегка открыл вентили, газ начал своё путешествие к чужим лёгким, через двенадцать часов люди начнут резко падать, где стоят. Из комы их выведет только специальный антидот или неделя времени… Впрочем, в бою от человека, который неделю не ел, не пил и не шевелился, толку мало.

Мне же осталось ждать. Чем я благополучно и занялся, вернувшись за фильтр, а потом и к узкому лазу. Сигнал для Хиро мне пока не отправить, хотя тут уже есть устойчивый приём. Лучше предполагать радиоперехват, чем опростоволоситься. Но, по истечению срока, я выйду на связь и десант стартует на Землю. А пока можно отдыхать, пусть в данном случае занятие это довольно скучное.

Скуку мою в итоге развеял сигнал таймера, который известил о том, что время пришло. Для верности я выждал ещё пять минут на случай, если у кого-то прям хтонически стойкие организмы, после чело открылся псионике.

Ожидаемо мой разум ощутил, что большая часть обитателей бункера в отключке, а дежурная смена караульных в растерянности, эмоциональный фон прощупывался чётко. Но было в нём кое-что не вписывающееся в общую картину. До одури разозлённый псионик где-то в недрах бункера. Я почувствовал его, а он, в свою очередь, меня, попытавшись ухватиться за мой разум, но я сбросил его липкие «щупальца» и вновь закрылся, а потом связался с Хиро по шифрованной связи:

— Цверг вызывает Альва, как слышно?

— Альв на связи, слышу тебя чётко. Плюнул в колодец?

— Да.

— Принял, действую.

Шифрование-шифрованием, но позывные мы предпочитали использовать такие, чтобы по ним нельзя было идентифицировать. Даже если перехватят и расшифруют, то скорее начнут подозревать действия землян, которые с кем-то скооперировались, возможно, выходцами из Европы. А о Дли подумают в последнюю очередь. Теперь пришлось опять ждать, на этот раз Прибытия кавалерии и действий неизвестного псионика, на которого почему-то не подействовал газ. Сидеть на месте, на всякий случай, я не стал, и установил сюрприз на пути от себя до вентиляторной. В спину мне точно не надует, там только узкие шахты на поверхности, сама кишка короба в скальном массиве, так что путь до меня только один. Если злобный хорёк решит не идти на передовую, а лезть к диверсанту, то я его неприятно удивлю.

И ждать долго не пришлось. Вскоре за поворотом короба раздался бабах, который оповестил меня о прибытии гостя. Я успел подумать, что враг зря полез сюда, всё-таки десанту вместе с караулом он мог нанести существенный урон, а сейчас ему должно было поплохеть. Потом, если сохранил боеспособность и не отступил, местный обитатель выйдет в длинный прямой участок короба, который я держу на прицеле… Но реальность обманула мои ожидания. Враг не вышел, а буквально вылетел, я открыл огонь на расплав ствола, даже не очень понимая, по чему стреляю, на человека это существо походило не сильно.

Чуть больше двух метров роста, в элементах брони, которые с трудом держались на его теле, бугрящимися гипертрофированными мышцами. Противник не носил шлем, возможно, мешали три пары рогов, растущих на голове; на теле, между бронепластинами, тоже проглядывали острые костяные наросты, глаза слегка светились красным от избытка псионической энергии в теле, в разинутом рту были заметны солидные клыки. А я давил на гашетку, пока не кончались заряды, улетающие в пси-щит, который они так и не смогли перегрузить. Винтовку пришлось тут же отбросить, потому что враг почти добежал до меня. Я успел выхватить меч и отойти за поворот короба. Хорошо, что он тут вообще есть и эта неведомая дрянь потеряла разгон, а то могла бы и снести к чёртовой матери… Не надо мне такого счастья. Сразу за поворотом я атаковал противника, но он принял мой клинок на бронепластины и костяные шипы предплечий, а затем сразу попытался сократить дистанцию, чтобы схватить меня второй когтистой рукой. Пришлось отпрыгивать назад и вновь контратаковать. Спросил бы я, что он за уродливое г@вно, но на это не было времени, бой шёл на скорости, не располагающей к задушевным разговорам. Я отступал, пытаясь сохранять дистанцию, нанося удар за ударом, но руки монстра оказались на диво прочными; усиленный псионикой меч не мог их перерубить или как-нибудь серьёзно повредить, а вентиляционный короб заканчивался куда быстрее, чем мне бы того хотелось. Длина меча спасала меня недолго, в какой-то момент враг смог меня схватить, сократив дистанцию, броня на моём предплечье смялась с неприятным звуком, но монстр сделал ошибку, дёрнув меня на себя. Я нанёс встречный удар в его пасть мечом, который вышел из затылка твари. Мы завалились на пол, потому что кое-кто так и не разжал лапу.

— С@ка! — крикнул я от непередаваемых ощущений, выхватил боевой нож и, напитав его, псионикой попытался отрезать пальцы мёртвого врага, что получилось неожиданно легко. Похоже, секрет его прочности был в энергии имматериума, и как только этот урод сдох, его тело стало вполне обычными мясом с костями. — С@ка… — уже менее экспрессивно повторил я, берясь за броню.

Враг её натурально смял в ладони, заодно сломав мне левую руку. Хорошо хоть за свободную схватился, а не ту, что меч держала, иначе была бы мне кабзда. Но я был жив, а рука болела со страшной силой, пришлось срезать броню ножом с псионикой. Затем я вырвал меч из глотки врага и на всякий случай отрубил ему голову. Ну нах@р, как говорится. Тем временем шаттлы спустились с небес на землю и начали штурм, а мне пришёл вызов от Эрика на коротышах.

— Хускарл Цвергу, подавили внешние огневые точки, начинаем танцевать. Ты там как, можешь помочь изнутри?

— Не особо, меня покоцали. Но попробую что-нибудь сделать.

— Принял, будь там осторожнее.

— Вы тоже. Отбой.

Ещё раз оглядев уже точно мёртвого врага, я подхватился и побежал к вентиляторной. В прямом бою от меня сейчас может мало толку, возможно получится подключиться к местной системе безопасности с какого-нибудь терминала. Вентиляционный короб был не слабо разворочен рядом с камерой орошения, похоже, мой знакомец вскрыл его голыми когтистыми руками. Какая силища… И как много теперь вопросов, с которыми мы будем разбираться. Но строго после штурма.

Терминал, за которым сидел техник, впавший в кому, нашёлся довольно быстро, но доступа к охранной системе не имел. Зато в нём была планировка этажей и помещений, которую я быстренько скинул скандинаву, всё подспорье. Разобравшись с этим, я пошёл к комнате охраны данного этажа, отмеченной на схеме. Там обнаружились ещё два бессознательных тела. По уставу, нося шлем, стоит пристёгивать горжет, герметизируя его вместе с бронёй, но человеческое разгильдяйство неистребимо. Жёсткий воротник, способный удержать осколок и мелкий калибр, заставляет прилагать гораздо больше усилий, чтобы крутить головой. Как следствие, подчинённых приходится постоянно раздалбывать, иначе чёрта с два его кто-то будет пристёгивать в небоевой обстановке. И вот результат, так сказать, на лицо, а точнее на полу. Но мне же проще, никто не мешает глазеть по камерам на действия противника, слушать переговоры по рациям и передавать информацию штурмовикам, пока взламывается система, которая как-то подозрительно надёжно защищена.

Из-за чересчур заковыристых алгоритмов, ребята управились с защитниками раньше, чем я сумел получить полный доступ к управлению автоматическими дверями, которые можно было закрыть, отрезав защитникам пути отступления. Но и так неплохо получилось. Меня же, наконец, нашли Эрик с медиком, который занялся моей пострадавшей рукой.

— Это кто тебя так? — поинтересовался скандинав после доклада.

— Веришь, нет, а я в душе не знаю. Даже человек или ксенос не скажу, больно странная зверушка. Пошли пару ребят, чтобы притащили тушу, может наш Айболит чего-то скажет, — кивнул я на медика. — Точка на карте-схеме стоит.

— Есть.

— На ж@пе шерсть, — схохмил я. Нормальная реакция на адреналин, а потом вколотое обезболивающее, которое немного бьёт по мозгам. — Пошли лучше посмотрим на остальных псиоников и насколько они… Хм, нормальные. И что вообще за дрянь тут творится.