Дойти до ада

14

Как мальчишка, взявший без спроса деньги на кино, ощущает стыд, раскаяние и злость за совершенный унизительный проступок, так и Климов казняще выговаривал себе за то, что все-таки не удержался, не смолчал, ответил на его издевки вспышкой ярости, вместо того чтоб выжать, выклянчить, пусть даже и ценою унижений, столь необходимую для погребения на кладбище покойной бабы Фроси распроклятую справку. Все еще видя перед собой глаза Слакогуза, Климов бодро сбежал по лестнице, с дурацким вежливым полупоклоном пропустил мимо себя кокетливую паспортистку, заглянул в машину Слакогуза, желто-синий горбатый «УАЗ». Под зеркалом заднего обзора кичливо крутилась на цепочке плюшевая макака с похабно вытертым задом. Отметив сходство макаки с хозяином машины, Климов несколько повеселел. Хорохорясь и петушась перед собой: а что нам будет, кроме нагоняя, пересек уныло-мрачный двор и отметил, что курятник так никто чинить и не собрался.

Редкие капли не по-осеннему короткого дождя еще срывались с листьев и ветвей, но дождь уже прошел. Небо нависало низкой, влажной зыбью, и Климову казалось, что облака непосильной ношей ложатся на загривки гор.

Переходя площадь, Климов пропустил мимо себя два туристских «икаруса» с задернутыми шторками на окнах и один длинный фургон с прицепом в сопровождении черного «рафика». После них остался густой шлейф дизельной гари. Плохо переносивший автомобильный чад и копоть — сказалось отравление угарным газом в армии: горел в Афгане, в бронетранспортере, — Климов уткнулся в воротник плаща, надолго задержал дыхание и перебежал площадь. Выдохнув, еще раз глянул вслед проехавшим машинам. Хотя дорога впереди была свободна, «рафик» по-прежнему тянулся за фургоном, словно замыкал колонну.

«Странная экскурсия», — подумал Климов, проводив взглядом «икарусы», фургон и черный «рафик». В том, что они шли одной колонной, он не сомневался: слишком строго соблюдался интервал.

Интересно.

Петр тоже ничего не понял. Когда Климов сел в «москвич», он сразу обратил внимание на странную колонну.

— Видел?

— Видел.

— Кто бы это мог быть, непонятно. — Петр включил мотор и стал выруливать на площадь. — Летом, я бы понял, но сейчас. — Он недоуменно хмыкнул и, прибавив скорости, словно решил догнать прошедшие машины, посмотрел на Климова. — Ну, как наши успехи?

Климов ответил.

Петр переключил скорость, молча сплюнул в приоткрытое окно, притормозил возле базарчика, где никого пока что не было: ни покупателей, ни продавцов, «икарусы» свернули влево, к шахтоуправлению, а «рафик» и другой фургон продолжили путь по прямой. Петр спросил у Климова:

— Куда? — И, видя, что тот смотрит в сторону проулка, повернул направо.

— Значит, сами похороним.

Он не сказал: «Решай, тебе виднее», не промолчал, как это сделал бы другой, а истинно по-братски разделил тот тяжкий груз, что лег на сердце Климова.

— Спасибо, брат.

— За что?

— За все, — ответил Климов и благодарно сжал руку Петра.