Дойти до ада

8

Когда после очередного поворота диска в трубке щелкнуло и раздался мужской голос: «Экспертиза», Климов невольно переспросил:

— Это район?

— Район, район, что надо?

Климов извинился и рассказал о проблеме со справкой. Попросил помочь.

На другом конце провода возникла пауза, довольно продолжительная, тягучая, лишь изредка потрескивало в трубке и раздавался шорох. С ответом явно тянули. Потом все тот же мужской голос бодро произнес:

— Але! Нормально слышите?

— Улавливаю смысл.

— Так вот, после семидесяти не вскрываем. Есть предписание.

— А как же, — Климов что-то недопонимал, — обходятся в тех случаях, когда…

— На основании диагноза поликлиники…

Климов взорвался:

— Это бред какой-то! Два рубля одной бумажкой! Я вам говорю: она не обращалась в поликлинику…

По-видимому, его поняли:

— Не горячитесь. Я согласен сделать вскрытие…

— Кому платить? — вспомнив подсказку Слакогуза, спросил Климов и услышал:

— Никому. Пусть из милиции нам пришлют следственное направление.

— Почему следственное? — Климов сам их написал не меньше сотни. — Дело, что ли, будут возбуждать?

— Конечно! — подтвердил догадливость обрадованный голос. — А вдруг вы бабушку… того? Решили, так сказать, ускорить ее смерть. Хотите завладеть ее богатством.

Климов усмехнулся. Все богатство бабы Фроси состояло из трех стульев, кухонной утвари и продавленного дивана. Возможно, были сбережения, но банки прогорели, государственный по крайней мере, инфляция сожгла сберегательные вклады, и в который раз ограбленный народ остался в дураках.

— Я спрашиваю, собственность была? Вы меня слышите?

— Не знаю…

— Дача, дом, машина…

Климов начал понимать, обрадовался, крикнул:

— Домик! У нее был домик. Она в нем…

— Вот и отлично. Оцените его срочно и — вперед! В смысле в милицию.

— А те — вам — следственное направление на вскрытие?

— Да. И никаких проблем. Еще вопросы есть?

Вопросы были, но уже не к судмедэксперту.

Климов сумрачно потер виски.

Мысль о том, что баба Фрося могла оставить завещание, показалась ему дельной… Надо узнать. Кто заверял его? Не сам ли Слакогуз?