Драконий бог Нары

Глава 4: Хирагумо

Когда Чиаки и Такая вернулись в отель, было уже около половины восьмого. И первым делом они отправились в японский ресторанчик на последнем этаже отеля.

— Одержимая Хирагумо? — перебил Наоэ.

— Угу, — Чиаки запихал в рот порцию сасими. — Наоэ, я уверен… цукумогами, который привязался к дочери Сиохара — это точно Хирагумо. Я к тому и веду, что это не тот случай, когда изгнал и забыл.

— Если Хирагумо здесь, значит, и Мацунага Хисахидэ неподалеку?

— Какого фига вы имеете в виду? — раздраженно вклинился Такая, тыкая палочками гарнир. — Почему где Хирагумо, там и Мацунага Хисахидэ? И что это все-таки за штука этот чайник-цукумогами? Парни, отдохните от своей тарабарщины минутку и объясните мне нормальным языком!

Чиаки не дал никакого ясного ответа, вот Такая и злился. Тогда Наоэ, который более или менее свыкся с должностью «главного объяснителя», терпеливо ответил:

— Хирагумо в свое время был одним из редчайших чайников, а потом стал цукумогами, знаменитым чудовищем, которое, бывало, появлялось в окрестностях Хегури у подножия Сиги. Если я не ошибаюсь, то по легенде, пускай у него были руки и ноги, все как положено, но изначально Хирагумо все же был чайником… Так что он приходил глубокой ночью в кухни жителей, выпивал всю воду из кувшинов, ваз, бутылок и вообще всех емкостей, причем при этом требовал: «Делайте чай! Делайте чай!». А еще по слухам Хирагумо уничтожал других чудовищ и злых духов, вот люди и считали, что его надо оставить в покое и относиться к нему с уважением. Некоторые даже оставляли лишнюю бутылку воды специально для Хирагумо… — Наоэ сцепил ладони на столешнице. — Но когда Хирагумо еще был обыкновенным чайником, то принадлежал Мацунаге Хисахидэ.

— Его хозяином был Хисахидэ?

— Верно. Говорите, жертва жила около Сиги?

— Ну и?..

Наоэ слегка подался вперед:

— На этой горе располагался главный замок Мацунаги Дандзе Хисахидэ. Он пал при восстании. Дело в том, что Нобунага предложил Хисахидэ отдать ему уникальный чайник, и тогда Ода сохранил бы ему жизнь. Но Хисахидэ отказался и вместо этого привязал Хирагумо к собственной шее, посыпал себя порохом и поджег запал.

— Подорвался вместе с чайником, что ли? — проглотив кусок сасими, пробормотал Такая.

— Именно, — кивнул Наоэ.

Чиаки отложил палочки и вздохнул:

— Наверное, горечь и возмущение воинов Мацунаги собрались в Хирагумо, вот что это было. Злоба погибших солдат воскресила Хирагумо в виде цукумогами. Этот Мацунага Дандзе Хисахидэ… убил сегуна и собственного господина, и Тодай сжег дотла… какой же он предатель… мерзкий жестокий ублюдок. Я слышал, он и с идиотом Нобунагой спеться успел, а потом и того вокруг пальца обвел… неудивительно, что сделался онре.

Наоэ спокойно добавил для Такаи:

— По слухам Мацунага Хисахидэ решил объединить территории вокруг старой столицы. Нет никакого доказательства, что у него действительно имеется некое секретное оружие, но, вроде бы, силы Оды насчет этого держат ухо востро. Думают, что здесь замешана удивительная сила…

Такая нахмурил лоб:

— Секретное оружие? Они ведь не про Хирагумо?

— Ну, в этом надо убедиться. И мы до сих пор не знаем, при чем тут огни хоихои.

— А еще мне казалось, будто кто-то за нами наблюдает.

— Кто?

— Может, оншо какой, — Чиаки уплетал темпуру. — По-любому, это мы оставим на завтра. Мама моя, я совсем уже сдулся защищать этого дохляка, который о себе позаботиться не в состоянии.

— Это кого ты дохляком обозвал?

— Мог бы хоть помощь предложить пару раз.

— То есть я типа этого не делаю?!

— Ну все, тише, — одернул его Наоэ, и Такая поджал губы.

Эти двое, видимо, так и грызлись целый день — Наоэ снова порадовался, что вырвался пораньше.

— Ты бы по крайней мере позаботился, чтоб мне не мешать.

— Ага. Несусь и падаю!

Наоэ прикрыл лицо ладонью и застонал.

Измученные непривычной жарой, и Такая, и Чиаки ушли к себе в номер рано и быстро заснули. Несмотря на свои перебранки, они провели неплохое расследование — Наоэ даже удивился, как хорошо они поработали в паре. Но все же…

— Все-таки решили ехать со мной? — подытожил Наоэ, глядя на Такаю на пассажирском сиденье.

Утром следующего дня Такая и Наоэ покинули отель вместе, на прокатной Presia.

— Ты хоть водишь лучше.

— М? Доверяете моему вождению?

— А ты бы попробовал целый день куда-нибудь ехать с Чиаки за рулем! Да это просто ад какой-то! Только и гляди, чтоб каждую секунду не вмазаться!

Такая чувствовал, что должен благодарить богов за то, что еще жив.

— Наверняка, вас оберегал Бисямонтэн?

— Ага, естественно. Но я все равно решил!

Лицо Такаи вдруг сделалось серьезным, и Наоэ переспросил:

— Что решили?

— Что, как только в следующем году мне будет восемнадцать, сразу получу права. И если опять придется ездить с Чиаки, я ему даже дотронуться до руля не дам!

— Перестаньте, пожалуйста. Вы уже меня пугаете.

Автомобиль направлялся к югу по 24 Национальному Шоссе. На время они разделились с Чиаки: тот поехал в Санго, чтобы увидеться с Наги, дочерью Сиохары, а целью их поездки был дом Кизаки Миеко, любовницы Сиохара, который располагался в Такаде. Такая и Наоэ решили расспросить ее поподробнее об обстоятельствах смерти Сиохара.

— А ничего, что мы вот так просто заявимся?

— Я звонил ей на работу, и мне сказали, что Кизаки взяла несколько выходных. Она уходила по вечерам, даже когда работала, так что, думаю, сейчас она дома.

— А ты с ней уже связывался?

— Автоответчик сообщил, что ее нет дома, но я так не думаю. По рассказам коллег, Кизаки была сильно подавлена внезапной смертью Сиохара. Кажется также, на вчерашних похоронах она была пьяна.

Такая запрокинул голову и состроил гримасу:

— Она еще и алкоголичка? Блин, ненавижу…

— В таком случае, вам, вероятно, следовало ехать с Нагахидэ.

— Да ни за что! — отрезал Такая, отметив, как уверенно Наоэ держит руль. Да, вождение тоже играло свою роль, но и просто присутствие Наоэ действовало как-то… успокаивающе.

«Ну да, по сравнению-то с Чиаки».

— Извините?

— А, ничего. Кстати, не расскажешь еще про того Мацунагу Хисахидэ?

Наоэ с полминуты порылся в памяти:

— Изначально Мацунага Хисахидэ был вассалом клана Миеси, под властью которого находился Сегунат Асикага. По слухам, он убил главу семьи, Миеси Нагаеси, и довел тогдашнего Сегуна — Асикага Еситэру — до самоубийства. Общество осудило его за предательство хозяев. Потом он пытался завоевать Ямато и окрестности из своей крепости в Сиги, а еще сражался с кланом Миеси и атаковал Триумвират Миеси в храме Тодай. Войска его сожгли Тодай дотла, даже Зала Великого Будды была уничтожена.

— Храм Тодай… тот самый Тодай?

— Вы правы. Один из замков Хисахидэ, Тамон, как раз располагался к северу оттуда. В любом случае, замок этот он потерял, когда сдался Оде, тогда он и начал служить Нобунаге. Хисахидэ участвовал в некоторых битвах Оды, например, в нападении на Храм Исияма Хонган, но несколько лет спустя восстал против него. А в конце концов, он обосновался на Сиги, где был окружен войсками Оды и уничтожен.

— А, так про это была вчерашняя история Хирагумо?

— Да. Хисахидэ несомненно был человеком изысканного вкуса. Он страстно коллекционировал редкие мечи и чайную утварь… как, впрочем, и Нобунага. Только в случае Хисахидэ эта страсть граничила с помешательством. — Наоэ отвлекся на дорожные знаки, затем продолжил: — Я слышал, когда Хисахидэ прибыл в столицу, чтобы поступить под начальство Оды, то подарил ему великолепную чайницу по имени «Цукумогами». И позже, доказывая свою преданность, он дарил Нобунаге другие редкие предметы сервиза, хотя ему наверняка было больно расставаться с экземплярами любимой коллекции. Впрочем, я так думаю, Хисахидэ просто хотел жить… что, правда, не помешало ему в конце концов взорваться с Хирагумо…

— Так это был реальный чайник?

— Шедевр среди шедевров. Нобунага очень давно хотел заполучить его: даже при осаде Сиги пообещал Хисахидэ жизнь в обмен на Хирагумо, а тот упрямо отказался. Наверное, таким образом бросил вызов Оде.

— Ммм, — Такая кивнул. — Непростой нрав, да? Могу представить, каково ему было, хотя…

— Хисахидэ был тот еще коварный мерзавец. Сделал шоу из присяги Оде, а сам затевал восстание против человека, который так быстро захватил центральную власть. Должно быть, он ненавидел Нобунагу достаточно сильно, — Наоэ следил за убегающей назад дорогой. — Обаяние Нобунаги служило залогом долгой верности, вот только ненависть он внушал в той же степени. Видимо, страх Хисахидэ перед Нобунагой и подтолкнул его к восстанию.

— …

— Вне всяких сомнений, Нобунага был баловнем своей эпохи. Хорошо это или нет, а я немного сочувствую Хисахидэ и остальным, которым пришлось восстать против него. Хотя… — Наоэ слегка улыбнулся, — им такие бесполезные сантименты по вкусу не пришлись бы.

Такая посмотрел на него несколько разочарованно:

— Расхваливаешь Нобунагу, несмотря на то, что он твой враг?

— Если бы его не было, наша страна, должно быть, не стала такой, какая она есть сейчас, — Наоэ поймал взгляд Такаи. — Нельзя отрицать все то, что он сделал для развития Японии. Конечно, он наш враг, но нужно признать и его достижения… если мы желаем одобрить наше теперешнее общество, вот так.

Взгляд Такаи потяжелел. А Наоэ рассказывал дальше:

— Хотя посмотрите глубже, наверное, нет никого, кто бы не совершил свой вклад в развитие современного мира, независимо от того, осталось его имя в истории или нет.

— Наоэ…

— Капелька гордости, да? — Наоэ мягко улыбнулся, и Такая придержал язык.

Машина, продвигаясь на юг, пересекала открытые голубоватые пространства рисовых полей. По адресу, выведанному Чиаки, располагался красивый кирпичный дом. Автомобиль затормозил перед ним, и Наоэ с Такаей выбрались на улицу. Уже около двери Такаю осенило:

— Постой, а представляться-то кем будем? Собираешься, как Чиаки, показывать визитную карточку корреспондента журнала?

— Воспользуемся этим.

Такая бросил взгляд на то, что показал ему Наоэ, и застыл на месте:

— Чего… полицейское удостоверение? За каким фигом оно у тебя? Подделка?!

— Нет, настоящее.

— Ты его украл?!

— Нашел.

— Ааааа, дьявол, ну знаешь!

С самым невинным выражением лица Наоэ позвонил. Никто не подходил. Тогда он позвонил еще несколько раз, но ответа по-прежнему не было.

— А если она спит?

Наоэ не сдавался, но только после трех-четырех попыток добился результата.

— Кого черти принесли? Хватит трезвонить!

Дверь наконец распахнулась, и лицо, которое увидел Такая… да, это была та женщина с похорон, Кизаки Миеко. Длинные растрепанные волосы на этот раз были собраны сеточкой, а неприлично привлекательную фигуру прикрывала только тонкая рубашка.

— Вы кто? — угрюмо поинтересовалась женщина.

— Простите, что потревожили вас. Мы проводим расследование…

Наоэ показал удостоверение, и Миеко мигом проснулась.

— Ра-расследование? — негромко вскрикнула она и тут же стала более любезной.

Поспешно прибрав со стола пустые бутылки из-под виски, Миеко провела Наоэ и Такаю в комнату.

— П-пожалуйста…

— Благодарю.

Из комнаты не выветрился запах алкоголя. Наоэ покосился на перекошенное лицо Такаи и начал задавать вопросы.

— Давайте сразу перейдем к делу… хотелось бы немного расспросить вас о Сиохара-си.

Миеко, казалось, еще не до конца протрезвела, тем более что полностью не отошла от шока и горя, и Наоэ начал с самых безобидных вопросов:

— Насчет ваших отношений с Сиохара-си… — и он осекся, заметив как непонимающе Миеко таращится на Такаю.

— О, извиняюсь, что не представил нас. Это Оги-сан, мой напарник. А я Татибана, Особый Отдел Расследований от Национального Полицейского Агентства.

— Вот как…

— Я отвечаю за раскрытие этого уникального происшествия, так, пожалуйста, можете рассказывать все, что, на ваш взгляд, кажется странным. Пусть даже в этом не будет смысла или его сложно объяснить среднему обывателю. Вообще все. Даже если в это трудно поверить, привидения там или проклятия. Ключом к решению проблемы может оказаться все, что угодно.

На лице Миеко отразились одновременно изумление и доверие. Такая наградил Наоэ подозрительным взглядом, но тот сделал вид, что не заметил.

— Всякое вроде того, что его загрызли призрачные лисицы или убили мстительные призраки… — не унимался Наоэ, пристально глядя на Миеко. — Или сожгли таинственные шаровые молнии.

— ! — Миеко внезапно изменилась в лице. — И-инспектор!

Странные сдавленные звуки, которые принялся издавать Такая, говорили о том, что «напарник» вот-вот расхохочется. Однако Миеко с убийственной серьезностью воскликнула:

— Он… он не случайно погиб! Его прокляла дочь!

— Смертельное проклятие?

— Эти молнии и есть ее проклятие! Он все время боялся чего-то и говорил мне: «Меня скоро убьют. Моя дочка прокляла меня». Он все время носил с собой уйму амулетов! Это его дочь виновата!

Такая и Наоэ переглянулись, а Миеко продолжала отчаянно стоять на своем:

— Как он боялся, так и вышло! Как он и говорил: «Драконий бог убьет меня. Дочь наслала на меня проклятие, и теперь Драконий бог убьет меня»!

— Драконий бог?

— Точно! Его дочка сотни раз ходила просить Драконьего бога о смерти отца! И однажды он ей ответил! Это он его убил! — Миеко начала громко всхлипывать.

Наоэ взглянул на Такаю, а тот, сохраняя холодный взгляд, подался вперед:

— То есть, Сиохара-сан знал, что его убьют?

Заливаясь слезами, Миеко кивнула.

— И, как вы сказали, из-за проклятия собственной дочери.

Миеко продолжала кивать.

— В смысле, Сиохара-сан каким-то образом узнал, что дочь прокляла его?

— ! — Миеко, глядя на них, побледнела.

Наоэ спокойно попросил:

— Пожалуйста, расскажите про Сиохара-сан и его дочь Наги-сан.

Тем временем Чиаки Сюхэй пытался увидеться с Наги у нее дома, в Санго. Она жила с отчимом, но теперь, вроде бы, осталась одна. Обычно в доме проживал только его владелец, однако последние несколько дней там находились ее двоюродные бабушка и дед, которые, вернувшись с похорон, остались с Наги. Чиаки хотел позвать девушку и договориться с ней о встрече под предлогом сбора информации для журнала, но ее бабушка весьма быстро и успешно пресекла эти попытки.

«… Блина, могли бы и поделиться парой слов…» — раздраженно размышлял Чиаки.

Хотя, естественно, другие репортеры тоже своего не упускали, так неудивительно, что эта женщина встречает всех в штыки. Но уйти несолоно хлебавши Чиаки не мог, поэтому продолжал бесцельно шататься вокруг дома…

«Ну, и что теперь делать?»

Наги наверняка дома. Когда вчера вечером они с Такаей были здесь, негативная энергия зашкаливала выше положенного. Даже сейчас вокруг дома клубилась явственная злоба.

Глюки воображения или что-то посерьезнее?

«Чайник, что ли, виноват?»

Если так, то Хирагумо стал еще активнее.

«А пока нужно найти связь между этим делом и огнями хоихои…»

Пока Чиаки маялся над вопросом, как же достучаться до Наги…

— !

К нему двинулась странная аура. Чиаки немедленно насторожился.

«Кто здесь?»

Он сосредоточился и очень осторожно просканировал окрестности. Кто-то следил за ним. Это ощущение…

«Прямо как вчера…»

Чиаки мобилизовал все способности в попытке обнаружить местонахождение подозрительной ауры, но тут дверь распахнулась, и на пороге с довольно жалобным «До свиданья» появилась Наги собственной персоной.

— !

Чиаки хлопнул ресницами и развернулся. Чувство постороннего присутствия усилилось многократно, энергия собралась к чему-то невидимому и чуждому, огромному настолько, что исказился воздух. В мгновение ока Чиаки осознал опасность.

«Вот дерьмо!»

Едва он успел подумать об этом, как сила, будто призрачный вихрь, обрушилась на Наги, и через момент окна дома разлетелись вдребезги.

— Ааааа! — завизжала Наги, прикрывая голову руками.

С близстоящих деревьев посыпались мелкие ветви, а ствол сосны раскололся с оглушительным треском. Вокруг них бесновался неожиданный ураган. Кто же это?!

— !

Земля пошла трещинами, и те с ужасающей скоростью поползли к Наги.

«Сволочь!»

Чиаки моментально создал вокруг девушки гошинху, и барьер с металлическим стуком остановил трещины в паре шагов от Наги.

«Этот кто-то целит в нее?!»

И… еще один взрыв ярости!

«Пошло оно все!»

Чиаки рванулся к Наги, которая скорчилась около двери, и начал было нашаривать противника пристальным кинжально-острым взглядом… но аура рассеялась. Кто бы это ни был, но он, видимо, не решился тягаться с Чиаки.

— ! — но фигуру, мелькнувшую на другой стороне улицы, Чиаки не пропустил.

«Там!»

— Ооо…

Стон Наги не дал Чиаки броситься в погоню. Плохо: похоже, девушку зацепило осколками. Когда ауры и след простыл, Чиаки, расстроено цокая языком, повернулся к девушке. Ее колотило от боли. Чиаки еще раз тщательно огляделся, но жестокой силы не чувствовалось нигде.

«Смылся?»

Брови Чиаки сошлись к переносице, но делать было нечего. Он осмотрел правую руку Наги, которой девушка прикрывала лицо: из глубокого пореза обильно сочилась кровь.

— Вот блин. Зашивать придется.

На момент забыв о ранах, Наги уставилась на юношу, внезапно возникшего перед ней.

— Э… э…

— Наги!

Дверь распахнулась, и из дома выскочили родственники Наги. При виде руки девушки женщина вскрикнула:

— Наги! Как ты?!

— Т-ты кто такой?! Что ты с ней сделал?!

— Хватит блажить, мистер. Порез глубокий, вам лучше отвезти ее в больницу, — Чиаки стянул рубашку и крепко затянул ее вокруг пострадавшей руки Наги, чтобы приостановить кровотечение. — Есть здесь больница рядом? Если хотите, могу отвезти на своей машине…

— Т-ты из прессы, да?! Убирайся! Да сколько вам можно повторять, хватит приставать!!

— Да ухожу я. Только вам правда лучше позаботиться об ее ране.

Наги, которая до этого с отсутствующим видом таращилась на Чиаки, вдруг закричала:

— Постойте! Не уходите! А…

Он обернулся. Наги запнулась, но все-таки тихо попросила:

— Пожалуйста… отвезите меня в больницу…

Чиаки вытаращил глаза.

Так и вышло, что пришлось отвезти Наги в больницу. Ошарашенные двоюродные дед и бабка от такой просьбы потеряли дар речи. Подперев подбородок рукой, Чиаки поджидал Наги, сгорбившись на одном из длинного ряда стульев в приемной.

«Может, они не ладят?»

Если верить Аоки, брак Юкико, матери Наги, и ее настоящего отца Тору не поддерживал никто. Однако они сбежали и поженились. Но когда Тору внезапно умер, Юкико ничего не оставалось, кроме как вернуться в семью вместе с Наги. Девочке тогда было шесть. Четыре года назад Юкико вышла замуж за Сиохара Козо. Дед Наги, оценив его способности, принял Сиохара в семью в качестве наследника компании. После смерти деда три года назад, Козо унаследовал его дело и в соответствии с его завещанием стал президентом компании.

«Может, поэтому они не в ладах?»

Если бы Юкико не вернулась, компания попала бы в руки двоюродных деда и бабушки Наги (младшей сестры ее дедушки).

«Не из-за этого ли они срываются на девочке?»

Они были единственными, кто сильно выиграл от смерти Сиохара…

«Аа, ерунда», — Чиаки дернул плечом. Тут и без семейных неурядиц проблем хватает.

«Да только в этой семье люди как мухи мрут, а?»

Трое за… да, за четыре года, если считать отца Наги. Короче, ее биологические родители и отчим.

«Значит ли это что-нибудь?» — раздумывал Чиаки, когда дверь кабинета открылась.

Наги вышла с перебинтованной рукой на перевязи.

— О…

Чиаки взглянул на нее, и Наги слабо улыбнулась в ответ, совсем как младшеклассница, которая напакостила и теперь пытается разгадать выражение лиц родителей.

— Простите… Я уже все, — объяснила она.

— Ну и умница.

За ней вышел доктор, мужчина средних лет:

— А, привет. Ты ее брат?

Немного поколебавшись, Чиаки ответил утвердительно, и врач продолжил:

— Пришлось наложить три шва. Возможно, останется небольшой шрам, но не слишком заметный. И не стоит сегодня принимать ванну.

— Понятно.

— Вечером, вероятно, начнет побаливать, так что я прописал ей кое-какие таблетки. Пожалуйста, приходите завтра на осмотр.

— Хорошо. Огромное вам спасибо.

Чиаки низко поклонился и, когда доктор вышел, повернулся к Наги. Та робко смотрела на него и в своих белоснежных бинтах выглядела довольно жалко.

— Ну как ты?

— Нормально… Ээ…

Не успела Наги договорить, как Чиаки позвали. Он оплатил счет и вернулся, осторожно неся пакетик с лекарствами. Передал его Наги:

— Вот. Давай отвезу тебя домой.

Они вышли из больницы бок о бок, под пылающим солнцем. Вокруг громко стрекотали цикады. Дорога, взбирающаяся на холм, дрожала в жарком мареве. Очередной безоблачный летний день.

— Тебя зовут Наги-сан, да? Это с тобой впервые такое?

Вопрос Чиаки, казалось, озадачил ее; девушка покачала головой и, закусив губу, чуть слышно отозвалась:

— Ну, в самом деле…

— ?

— Нет, не впервые. И раньше много раз бывало…

Чиаки изумленно вытаращился на нее:

— Так…

— Окна вдруг бились, дом трясся, машины чуть не сбивали… А я слишком сильно испугалась, чтобы выходить из дома… И еще папа умер так неожиданно… — Наги замолкла, глядя в землю. — Леди говорила что-то про проклятие… я… — она спрятала лицо в ладонях. — Я ничего больше не знаю…

Чиаки, нахмурившись, не спускал с девушки глаз.

«Кто-то пытается убить ее?»

Кто за этим стоит? И тот человек… его цель — эта девочка? Или?

«Или Хирагумо?»

Вчера он не смог как следует разглядеть, но… Цукумогами, заключенный в Наги… Не похоже, что она в курсе всего этого.

«Кто это?»

Чиаки состроил недовольную гримасу. В любом случае, они должны защитить эту девочку. А если тот человек нацелился на Хирагумо, то ее нужно увезти отсюда, а то рано или поздно вовлекут и ее.

«Но как?»

Пока Чиаки обмозговывал проблему, Наги продолжала кусать губы. Взглянув в ее умоляющее безнадежное лицо, Чиаки ободряюще похлопал Наги по спине:

— Ну-ну, взбодрись! Все будет хорошо! Клянусь, в следующий раз я не допущу, чтобы ты пострадала.

— А?

— Это я виноват, не досмотрел. Я должен был защитить тебя. Короче, твой порез — моя вина, так прости, ладно?

Наги удивленно воззрилась на Чиаки:

— Вы… защищали меня?

— Ага, хотя в нашем случае «немножко слишком поздно» самое оно будет.

— Тогда, тогда, — в глазах девушки затеплился свет. — Вы — слуга Драконьего бога?

Чиаки невольно расширил глаза:

— Чего?