Душелов. Том 4

Глава 14

Закончив с учёбой, мы с Алисой переоделись в более будничную одежду, естественно с элементами «аэропортского стиля», — чтобы никто нас случайно не заметил вместе, — после чего, сев в такси, доехали до основного завода, перед входом в который у нас произошёл неожиданный для меня разговор.

— И что, ты всегда вот так вот ездишь на такси? — искоса посмотрев на меня, спросила Алиса.

— Ну… да, — не понял я, к чему это она начала.

— Тебе стоит побыстрее найти водителя и купить машину.

И произнесла она это столь буднично, — спокойно продолжив идти дальше, кажется, уже переключившись на что-то иное, — что до меня даже не сразу дошёл смысл её слов.

Нет, я конечно понимаю: она — аристократка из далеко не самого слабого и бедного рода, а значит ей привычны многие подобные блага. Однако… она что, скала это на автомате, вообще не подумав о том, в какие финансы для нас встанет решение этой проблемы? Не может же она всерьёз думать, что это я просто сам по себе предпочитаю постоянное использование такси своей собственной машине с личный водителем?..

Тем не менее развивать этот диалог я не стал, а потому до лифта мы пошли уже молча, неторопливо осматриваясь по сторонам и сравнивая нынешнее состояние этого места с тем, каким оно было какие-то полгода назад.

А внешних изменений даже на одной только этой стоянке уже хватало: ещё когда мы только заезжали на стоянку, мне пришлось выглядывать в окно, чтобы новый, нанятый за это время охранник, сидящий на отремонтированном постом, увидев меня, открыл для нашего проезда вновь заработавший шлагбаум; стоило же нам въехать на территорию стоянки, как в глаза бросилось ещё одно яркое изменение — средний диапазон цен препарированных тут ныне машин значительно вышел, что уже давало понять, каких специалистов за это время наняла Элизабет; ну и сейчас, подходя к лифту, видно ещё одно незначительно, но достаточно заметное изменение — общая чистота всей стоянки, что до этого вряд ли вообще убиралась, а сейчас, пускай и далека от чистоты, но всё-таки и далека от того ужасного состояния, в котором она пребывала прежде.

— Не хочется этого признавать, но она проделала тут хорошую работу, — осматривая новый, хороший лифт и новый, надежный сканер отпечатков пальцев произнесла Алиса.

— Ну да, с этим не поспоришь, — не задумываясь, согласился я с ней. — На ней ведь была не только реставрация и управлением всем этим бизнесом. Помимо этого она ещё совмещала это с ежедневным уходом за мной, с разработкой новых рецептов для подавителей, и наверняка при всём при этом она ещё и всё свободное время тратила на изучение наших личных вопросов.

Но хоть мои слова и были очевидным фактом, Алиса всё равно, тихо, обиженно фыркнув, легонько ударила меня кулачком в бок.

— Ауч… за что?.. — потирая болящий бок, спросил я.

Однако ответа на это я так и не услышал. А уже вскоре после этого лифт остановился и мы вышли на втором этаже, где, остановившись, сразу же начали с большим интересом осматриваться по сторонам, ведь, как и ожидалось, внутреннее это место изменилось ещё сильнее, чем снаружи.

— Не знай я этого наверняка сама — точно бы не поверила, что это то же самое место, в котором была полгода назад… — с восхищением в глазах произнесла Алиса.

— Аналогично. Ещё до того, как я впал в кому, мы продумали всё это вместе и даже часть из этого начали потихоньку реализовывать, так что, по сути, меня это не должно удивлять. Тем не менее… видеть все эти новые аппараты и механизмы в работе, вспоминая, как выглядели их предшественники… меня это поражает.

— К людям это тоже относиться. Тогда здесь были рабочие, которым меньше шестидесяти не дашь. А тех же, кому меньше тридцати — по пальцам одной руки можно было пересчитать. Сейчас же — почти противоположная ситуация. Большая часть рабочих — мужчины лет тридцати пяти. Однако при этом же есть, как и более молодые рабочие, так и более взрослые. Вон, например, — кивнула она в сторону одного из мужчин, стоящего на первом этаже и который в этот момент упорно что-то рассказывал троим молодым парням, стоящим перед ним, — ему, наверное, вообще под все семьдесят.

— Ага, удивительно. Не думал, что Элизабет будет нанимать кого-то столь преклонного возраста. Тем более ставить на руководящую должность. Сама-то мне во всю объясняла, как это неэффективно…

— Это потому что этот мужчина — в прошлом очень уважаемый учёный в области медицины, — неожиданно произнесла Элизабет, в какой-то момент тихо подойдя к нам.

— Когда ты подошла?.. — спросил я, покосившись на неё.

— Только что, — ответила за неё Алиса. — А ты что, не слышал?

Ну да, конечно. Разумеется, я не услышу в таком шуме производства, в отличии от тебя, находящейся на седьмом этаже…

— Нет, — лаконично ответил я и, не желая развивать эту тему, сразу же перевёл её на другую, спросив Элизабет: — Так что, этот мужчина настолько хороший специалист, что ты решила его взять сюда, несмотря на его-то возраст? А как же твои принципы?

— Ты заблуждаешься. У меня нет и никогда не было принципов, касающихся возраста. Я лишь говорила о общей неэффективности в работе, что вполне очевидно появляется к старости. Поэтому вполне логично избегать найма таких работников. Это же, впрочем, касается и излишне молодых и неопытных сотрудников, лишённых хотя бы минимального стажа работы. Однако есть вот такие вот исключения, как этот мужчина, — теперь уже она кивнула на того мужчину, что, закончив свой монолог с теми тремя молодыми парнями, оставил их, направившись к каким-то двум другим парням, что явно были не слишком-то рады его скорому приближению. — И да, отвечая на твой вопрос: несмотря на его возраст, я решила его взять сюда, на одну из руководящих должностей.

— Значит, его способности покрывают его возраст?..

— По крайней мере, пока что это именно так, — кивнула она.

— И как тогда такой талантливый человек оказался в таком месте? Вряд ли же, что только ты согласилась взять его на работу.

— На самом деле, если не рассматривать ужасные предложения, то единственное нормальное предложение, поступившее ему, действительно пришло лишь от меня.

— И в чём подвох?

— Он убил достаточно влиятельного аристократа.

— Ч-что?..

— ЧТО⁈

Одновременно выкрикнули мы с Алисой.

— Не в буквальном смысле, разумеется, — наконец объяснила Элизабет. — Он лишь косвенно виновен в смерте того аристократа. Как я уже сказала ранее: он уважаемый учёный в области медицины. Поэтому в один из случаев, когда он оказался ближе всех остальных, именно к нему направились слуги рода, спасающие того самого аристократа, которому служили. Жизнь этого аристократа в тот момент времени уже находилась на грани. К тому же, хоть этот мужчина и учёный в области медицины, тем не менее врачебной деятельностью он практически не занимался, большую часть своей жизни проработав на производстве, подобном этому. Сюда же можно ещё добавить отсутствие нормального оборудования и ассистентов. Да даже банальных медицинских приборов у него тогда под рукой не было.

— Короче говоря, он не смог ничего сделать и тот аристократ погиб?

— Ну, если сокращать, то да.

— А если не сокращать? — заинтересовался я.

— У него вышло спасти его жизнь. Однако ненадолго. Он сделал всё возможное, тем не менее сотворить чудо он был не в силах. Поэтому ему лишь оставалось помогать этому аристократу, оставаться едва в живых, пока к ним добиралась мед помощь рода этого аристократа. Но, увы, добраться к месту эта мед помощь так и не успела — не хватило каких-то пару минут, которые были потеряны в попытках пробиться сквозь бойцов враждебного им рода, от рук которого и пострадал тот аристократ. Так что, когда они оказались на месте, застали лишь этого мужчину и труп аристократа, которому и служили.

— А камеры видеонаблюдения?

— Как раз таки только благодаря им этот мужчина в конечном итоге и остался жив, толком ничего не потеряв. В суде было доказано, что он старался всеми силами помочь тому аристократу. Однако этого всё равно мало, чтобы оправдать такого обычного человека, как он. Да, конечно, тот род, члена которого он не смог спасти, по какой-то причине не решились в конце концов убить его каким-нибудь грязным способом, но его жизнь к этому моменту всё равно была кончена. Его слава, как учёного, вмиг разрушилась, с работы его, естественно, уволили, а на какую-то новую работу брать его никто не решался. По крайней мере, за адекватные, а не смешные деньги.

— Так… — начала Алиса, — я, конечно, всё понимаю, жаль человека, у него незавидная судьба и всё такое. Но… нанимая его, ты ведь осознавала, что будет, если выясниться, что человек с такой предисторией работает на и без того нашумевшего аристократа? — и немного подумав, добавила: — На в будущем нашумевшего аристократа.

И меня этот вопрос сейчас интересует не меньше.

— Разумеется. Я полностью осознаю исходящие из этого риски. Но в то же время без подобных рисков никак: найти действительно хороших специалистов практически невозможно — большинство из них уходит в куда более крупные компании, чем наши, на куда более выгодных условиях, чем можем предложить мы. Причём делают они это сразу после выпуска из университета, потому что подобных кадров вербуют, как правило, ещё во время их обучения. То есть, нам нужно не просто найти каким-то образом подходящих, выдающихся и крайне редких сотрудников подобного уровня, но ещё и предложить им невероятные условия, для которых у нас попросту нет ресурсов. Но и не искать таких сотрудников мы не можем: одна я уже давно не справляюсь, даже если трачу на сон всего лишь по часу в день. Мне попросту не хватает времени заниматься всем. К тому же, стоит нам сейчас замедлиться, как к моменту, когда он станет аристократом, мы даже близко не будем готовы финансово конкурировать с другими родами, что вызовет огромную массу проблем. Именно по этим причинам я готова идти на подобный риск, нанимая таких вот «сломанных» сотрудников, вроде этого мужчины. И естественно, в случае неудачи — я готова понести наказание во всей его строгости.

— Боюсь, если подобное вскроется, нам будет уже не до наказания кого-либо, — усмехнулся я. — Тем более, это я первый начал нанимать, как ты выразилась, «сломанных» сотрудников, взяв тебя в дело, так что и вся ответственно за это будет на мне.

И может, это и звучит невероятно приторно и пафосно, однако я на самом деле так считаю.

— Я тоже буду участвовать в этом, — неожиданно заявила Алиса. — Будет ужасно, если из-за перенапряжения кто-то из вас наделает ошибки, и это отразиться на всех нас. Поэтому, начиная с сегодняшнего дня, я буду брать часть работы на себя.

— Не думаю, что это хорошая идея, — категорично заявила Элизабет.

— Значит, считаешь, что я дурочка⁈

— Нет, считаю, что у тебя иные таланты.

— Я вообще-то не только умею быть домохозяйкой! И вообще — это не тебе решать! — и выкрикнув это, она посмотрела на меня.

А следом за ней на меня перевела вопросительный взгляд и Элизабет. И немного прикинув, я сказал:

— Как насчёт испытательного задания?

— О чём ты?

— В плане?

Спросили они почти одновременно.

— Ну, у тебя есть какое-то среднее по сложности задание, которое ты можешь поручить ей? — спросил я, глядя на Элизабет. И дождавшись её кивка, договорил: — Так вот. Она получит это задание. Если справиться, по твоему и моему мнению, достаточно хорошо — будет и далее принимать участие в подобном.

— А если не справиться? — уточнила Элизабет.

— Скажем, на год забывает об этом, посвящая себя пока что другим сферам жизни.

— На год⁈

— Не уверена в себе? Тогда, может, лучше точно не стои…

— Нет! Я согласна! Какое у тебя будет задание⁈

Элизабет же, не раздумывая, ответила:

— У нас подошёл к концу наш первый контракт. За это время на нам поступило тридцать два предложения сотрудничать. Вся соответствующая документация находиться там, — указала она пальцем налево, — в кабинете. И есть ещё примерно столько же вариантов родов, что наверняка будут готовы с нами сотрудничать, если мы первые выйдем с ними на связь и предложим достаточно выгодные для обоих сторон условия. Твоя задача, соответственно, выбрать из всех этих предложений пять самых выгодных для нас.

— И это всё?

— Да.

— И какой срок?

— Три дня.

— Три дня⁈

— У нас сейчас большие проблемы с бюджетом, если не заключим контракт с кем-то в ближайшее время — понесём огромные убытки, вслед за которыми появятся существенные проблемы. Поэтому медлить мы не можем.

— Ладно! — и импульсивно выкрикнув это, она прошла мимо нас, вскоре дошла до кабинета, нерешительно приложила руку к сканеру и тот, просканировав её руку, открыл пред ней дверь, в которую она сразу же и вошла, захлопнув за собой дверь.

И как только это произошло, я спросил:

— Слушай, ты уверена в этом? Если у нас сейчас такие серьёзные проблемы с финансами, то стоило ли давать ей такое задание? Может, стоило выбрать что-то менее важное?

— Нет. Она должна учиться, ощущая максимальную ответственность. Иначе смысла в этом не будет. К тому же, разумеется я бы не стала так рисковать. Я уже вчера закончила подводить весь рейтинг родов, с которыми нам будет выгоднее всего заключить контракт. Поэтому, независимо от результата её проверки, мы в любом случае успеем обсудить самые выгодные предложения и решить, какое из них принять.

— В такие моменты ты меня прямо поражаешь…

— Здесь нет ничего необычного.

— Ну… как скажешь, — и немного подумав, спросил: — Слушай… а ты что, специально не стала обговаривать ей критерии этой нашей «выгоды»? Ведь, например, один контракт может раскрыться лишь со временем, но полученная от него прибыль нам будет уже ни к чему, потому что к этому моменту мы уже обанкротимся.

— Я была не против обговорить это, но она повела себя в очередной раз по-детски, излишне импульсивно. За это она и поплатиться лишней, проделанной работой, вроде анализа наших нынешних финансов, которые ей ещё придётся отрыскивать и анализировать среди всей остальной горы документов.

— Да это же попросту нереально проделать за три дня…

— Она сама избрала для себя эту участь.

И вот, вроде бы, с одной стороны я с ней согласен, а с другой…

— Слушай… ты её что, ненавидишь?..

— Нет. Ненавидеть кого-то слишком контрпродуктивно.

— Однако ты с ней ещё в вашу первую встречу поцапалась, хотя до этого прежде никогда так себя не вела…

— Это неудивительно. Может, я и не питаю к ней ненависти, тем не менее это не означает, что она мне по душе. Она самовлюблённая, излишне самоуверенная, крайне импульсивная дурочка, родившаяся, как это говорят, «с золотой ложкой в жопе». Когда таким, как я, приходиться из кожи вон лезть почти тридцать лет к ряду, всячески сдерживая себя, чтобы добиться хоть чего-то и в конечном счёте уцепиться за подобный шанс, вроде неожиданно появившегося в моей жизни тебя.