Единственная для черного дракона (СИ)

Глава 23

Мы стояли друг напротив друга и ни одна из нас не спешила начинать разговор. Вопреки той жестокости, что была принятой нормой в мире сильнейших, я смотрела на Таймарис, как на женщину, что пострадала из-за моих решений. Да, она была неправа, но её поступок не стоил той жестокости и боли, что стала отражением на её лице, теле, душе… Если то, что сказала волчица правда, то именно дракон, что привел её сюда был тем, кто надругался и изуродовал её. Перед глазами встала ещё одна девушка…дочь служанки, маленькая бесовка, что оказалась слабее в мире сильных демонов.

Если квисэн и умели делать что-то по-настоящему хорошо, так это вскрывать и вытаскивать то, что годилось для них в пищу. И, порой, наш дар мог быть спасением для наших жертв. Я ощущала волчицу, как оголённый комок боли, скованный грубой коростой безразличия. Именно это холодное чувство, направленное к самой себе и собственной боли, заставляло страдать её ещё больше, где-то глубоко внутри эта рана нарывала, гноилась и грозилась растечься внутри, отравляя собой всё, что ещё уцелело. А уцелело там, к слову сказать, не так-то и много…

Губы Тай искривила усмешка, от которой могло бы стать не по себе любому, но не мне. Слишком хорошо я понимала, что хранит за собой эта холодная, жестокая ухмылка. Слишком сильно резонировала её боль от разрушенной сути с моей болью утраченной семьи. Я не знаю почему именно так ощущала её. Мы никогда не были приятны друг другу, но сейчас, я видела в ней отражения себя. Это моё желание, чтобы кто-то протянул мне руку и помог пережить боль утраты, гнало меня вперёд заставляя сделать шаг и не спрашивая разрешения, ворваться в самый центр переживаний этой женщины, вытягивая их и впитывая словно губка. Ей они не нужны. И, пусть для того, чтобы её сердце перестало кровить и накапливать боль, мне придётся повторить и опустошить её не один раз, но однажды она откроет глаза и поймёт, что может дышать свободно.

Таймарис смотрела на меня, широко распахнув глаза, которые вдруг преобразились из цвета болотной жижи обретая более светлый оттенок весенней травы. В самых уголках скопилась влага, а по щекам побежали дорожки слёз. Я едва успела подхватить её, когда ноги девушки подогнулись и она повалилась на пол.

— Ты такая же как она… — растерянно пробормотала она, прежде чем потерять сознание.

Дверь со стороны моей спальни отворилась и в комнату вошёл Ардэн. О том, что Кайя Корр желает вручить мне приветственный дар дракон конечно же был предупреждён и всю нашу встречу оставался в соседней комнате.

— Что с ней? — спросил он, забирая девушку из моих рук и укладывая на диван.

— Ей слишком больно, — сказала, прикусив губу и всё ещё размышляя, сколько стоит Ардэну знать об особенностях моей природы. — Я просто вытащила из неё это и ей станет легче на какое-то время.

— Не знал, что вы близки? — изогнув бровь, поинтересовался он, совершенно не акцентируя внимания на том, в чем я только что призналась. Он знал?

— Мы и не близки, просто…это сложно, — пожала я плечами, закусив губу, не зная, как озвучить свою просьбу. — Ардэн, — сказала и вдруг замерла. Имя дракона приятно растеклось на языке даря странное волнение сердцу. Невольно улыбнувшись, я попыталась отвернуться и скрыть свою улыбку так, чтобы он не заметил.

— Что? — всё ещё занимаясь Тай, спросил он.

— Она сказала, что я такая же как «она»…

Ардэн нахмурился и вопросительно посмотрел на меня снизу-вверх.

— Понимаешь, у меня есть подозрения, что, возможно, выжила не только я… Ты не мог бы посмотреть, о чем она говорила?

Честно сказать, пока мне с трудом верилось в то, что произошло между нами утром и чем больше времени проходило, тем более странным это казалось. Словно почувствовав моё смятение, Ардэн взял мою ладонь и притянул к себе, легко усаживая на колени.

— Ты смущена, — хрипло прошептал он мне на ухо, отчего стало щекотно. Кажется, я разволновалась ещё больше и покраснела к тому же. — И, хотя мне безумно нравится твой румянец на щёчках, — его губы задевали мочку уха, пуская рой мурашек по коже, — но мне не хочется, чтобы ты смущалась, говоря о том, что ты хочешь… Я посмотрю. Хотя Кайя знал, в чей дом он её отправляет и мог бы предположить, что я захочу посмотреть зачем он её сюда прислал. Кайя управляет стихией воды, но он вполне мог нанять кого-то позаботиться о памяти…

— Неужели он не боялся, отправляя её сюда, что станет известно о том, что он сделал с ней? Разве это не испортит его репутацию, если станет известно…

— Эта девушка добровольно стала его ответственностью и, к сожалению, это означает, что таким образом она дала согласие на всё, кроме смерти и непоправимых увечий. Это закон, Лилэй, и мой отец не заинтересован в реформировании права, которое сложилось веками. Я, вообще, не уверен, что он хотя бы раз задумывался об этом.

Поджав губы, я глубоко вздохнула. С каждым днём, после того, как вернулась память, я всё отчётливее понимала, почему однажды квисэн покинули мир высших и решили жить по своим законам в дали ото всех.

— Как ты можешь быть его другом? — всё же не удержавшись, спросила я.

Ардэн несколько печально улыбнулся.

— Не я, Лилэй, мой средний брат был его лучшим другом. Кайя и Ирман были ровесниками, наши матери были подругами, ну и, как результат, росли они так же вместе. На самом деле я и подумать не мог, что кровь брата может быть на руках Кайя, никогда… Его горе казалось таким глубоким, когда брата нашли в том ущелье. Он бросил все силы, чтобы расследовать его смерть. Самое смешное, что уверовать в его невиновность, меня заставил мой собственный дар, ведь я чувствовал его боль от потери. Он всегда был близким кругом императорской семьи, и я действительно улавливал его эмоции. Он переживал.

«Все наши грехи берут свои истоки от самого лучшего в нас», почему-то эта фраза, брошенная драконом, вдруг обрела совершенно иной смысл.

Пока я думала об этих словах, Ардэн осторожно коснулся виска Тай и прикрыл глаза, продолжая удерживать меня на коленях. Я же невольно коснулась метки на своем запястье. Дракон привычно дремал, никак не реагируя на моё прикосновение.

«Добровольно согласилась стать его ответственностью».

«Дала согласие на всё, кроме смерти и непоправимых увечий».

Я понимала, что Ардэн сказал это не применяя ко мне… Я надеялась, что это так. Но разве этот мир не показал мне достаточно откровенно, чего стоят ничем не подкреплённые надежды? Метка дракона показалась особенно отвратительной в этот момент! Сейчас мы тянемся на встречу друг другу, мне хочется верить, что…

«Совсем скоро назовет тебя третьей наложницей».

Это значит, что помимо меня будет ещё минимум три, включая законную жену. Любовь? Серьёзно? Я спятила что ли⁈

Часто задышав, я и сама не заметила, как тело моё напряглось, а ногти уплотнились и превратились в острые когти на руках. Волна ярости накрыла с головой и не знаю каким чудом я смогла себя остановить. Ардэн был так близко. Его горло аккурат у моего рта, а сам он полностью сосредоточен на Таймарис. И лишь, когда мои когти застыли в миллиметре от его сонной артерии, я замерла и сделала глубокий вдох. Вместо того, чтобы вырвать жизнь, я нежно провела подушечками пальцев по коже.

Всё внутри меня дрожало от гнева, ярости, неприкрытой нежности…слишком сложно.

Мой гнев растаял так же быстро, как и возник. Эта волна говорила о многом. И помимо очевидного, свидетельствовала о том, что времени остаётся совсем мало. Нужно было что-то решать. Если, говоря о том, что я выбрала Ардэна своим мужчиной для этого шага я была полностью уверена, то вот во всём остальном… Смогу ли я любить его так сильно, что меня устроит позиция под номером четыре? Хватит ли во мне этого чувства? Едва успокоившись, я ощутила, как на руках вновь появляются когти. Я знала ответ.

Сделав глубокий вдох, я успокоилась, погребая гнев под плотным одеялом равнодушия. Не время.

— Странно, — нахмурился Ардэн, через некоторое время убирая пальцы с висков Тай, — он не затёр ни одного воспоминания, просто потому, что она не являлась свидетелем хоть чего-то стоящего. Но вместо этого я нашел узел…

— Узел? — сглотнув, спросила я, стараясь не думать больше ни о чем постороннем.

— Да, узел, а точнее несколько узлов, — не заметив моих проблем с контролем гнева, продолжил он. — Каждый установлен на травмирующих воспоминаниях о насилии, как если бы кто-то хотел, чтобы она вновь и вновь возвращалась в эти моменты.

— Это значит, что он хотел, чтобы она многократно переживала всё то, что случилось? Это сложно установить и убрать? — я внутренне холодела от изощренной фантазии дракона, что казался таким красивым, мужественным, идеальным.

— Не сложно и тут видно, что установка была механической при помощи артефакта. Просто заклёпки на памяти, я убрал их. Но вот относительно твоего вопроса, — посмотрел он на меня своим черными глазами, которые в тот же миг завладели моим взглядом.

Внутренне я замерла от напряжения, предвкушая то, что он скажет.

— Она не видела никого, похожего на тебя, — заговорил он, а мне показалось, что моё сердце вдруг замерло в груди и со стремительной скоростью понеслось куда-то в бездну.

Только сейчас я поняла, как на самом деле надеялась на то, что Виан окажется живой. Пусть бы безумной, пусть бы с ней действительно всё было бы очень плохо, я бы вытаскивала из неё боль день за днём. Я бы сидела в ногах у Ардэна умоляя его сложить её сознание из осколков, что наверняка ещё сохранились! Я верила, как безумная, что это возможно!

Сама не поняла, как так вышло, из моих глаз потекли слёзы. Совершенно неконтролируемые, безнадёжные.

— Эй, — нежно позвал меня Ардэн, тут же стирая влажные дорожки со щек и заключая моё лицо в свои ладони. — Позволь мне договорить. Она не видела, но знала о том, что есть некто, предположительно женщина, заключенная в подвалах дома Корр и она могла так же доставать боль, поглощая её, как и ты. Таймарис, можно сказать, тайно кормила пленницу, иначе, с такими узлами на памяти давно бы сошла с ума.

— Она кормила её, — растерянно прошептала я, отчаянно борясь с заложенностью носа, что так нежданно образовалась на фоне слёзопада. — Правда?

Ардэн кратко кивнул и тут же притянул меня к себе. Его губы так легко нашли мои. А та нежность, с которой он целовал меня, заставляла беззастенчиво прижиматься к нему, впитывая его ласку.

— Я помогу тебе вернуть её, — сказал он, стоило ему оторваться от моих губ. — Совсем скоро он поймёт, что проиграл, — вновь заговорил Ардэн. — Мы нашли алхимика, что разработал яд для убийства Римана.

— Что? — тяжело сглотнув, я вся подобралась. — Сейчас мои люди занимаются обыском, а также, они позаботятся о том, чтобы до его хозяина эти новости дошли как можно позже.

— Ты ведь не можешь просто уничтожить его, да? — наивно спросила я, прекрасно понимая, что так это не работает.

— К сожалению, — покачал он головой. — И тому есть несколько причин. Во-первых, он брат императрицы. Его род могущественен, и он его наследник, как только его отец уступит ему право наследования или умрет, всё это достанется Кайя. Мой отец не пойдёт на открытую конфронтацию. Если и убирать его, то тайно и осторожно, а это не так просто. Во-вторых, мои люди сообщили, что в лаборатории обнаружено несколько высших демонов со схожими симптомами, как и у Римана. Скорее всего долго они не протянут, а это значит…

— Что у них есть то, что сможет уничтожить кого угодно?

— Да, — кивнул Ардэн, — и это уже не в лаборатории. Настоящего образца вещества мои люди не нашли. Алхимика доставят сегодня вечером в Алмао, но я, кажется, уже понимаю к чему всё идёт, — тяжело вздохнув, Ардэн прижал меня к груди.

Стоило выйти из покоев новой фаворитки Ардэна, улыбка слетела с губ Кайя, как лишняя шелуха. Пожалуй, редко можно было увидеть такой яркий контраст смены его маски с одной на другую. Следить за эмоциями, что отражаются на лице, давно вошло в привычку. Ещё, когда был ребёнком его мать, осознав, что мальчик у неё растёт мягко говоря не похожий на других детей, самостоятельно занялась его воспитанием. Детская была увешена портретами различных реакций на лице маленького Кайя. Идеальная Маликайя Корр не могла родить психически нездорового ребёнка. С осознанием того, что это так, из дворца исчезла привычная прислуга, что заботилась о мальчике, а его воспитанием занялась мать. Она же и заказала у неизвестного талантливого мастера портреты своего ребёнка, где мальчик плакал, смеялся, сердился… Сам Кайя лишь будучи подростком понял для чего были нужны эти часы перед зеркалом, где его умение давать различные реакции часами оттачивала мать.

— Неправильно! Ты должен делать это идеально! Никто не должен понять, что ты пустой, — чеканила она слова, суеверно полагая, что её сын лишен души. — Ты наследник! Ты должен быть таким, как положено быть сыну семьи Корр.

Мать не кричала собственно потому, что на её сына это бы не подействовало. Но странным образом, это взрастило в нём странное чувство, которое было одним из основополагающих в его жизни. Сам Кайя считал, что так выглядит страсть. Тот, кто смог бы почувствовать, понял, что это одержимость. Одержимость правилами и порядком. Конечно же, правила придумывал он сам.

Усилия его матери не прошли даром и мальчик виртуозно менял маски уже будучи подростком. Он помнил разговоры его родственников, как они с облегчением вздыхали, что не по годам серьёзный мальчик наконец-то стал смеяться и озорничать, как все дети. На его взгляд, это было самое глупое суждение о его нормальности.

Привычно покрутив кольцо на своём пальце, он вспомнил того, у кого это кольцо забрал однажды.

Ирман.

Его так называемый во всём правильный…идеальный друг. Быть может он и сейчас продолжал изображать дружбу с наследником и всего того, что произошло не случилось бы, если бы не слова, что были брошены его матерью, когда по её же наказу он начал дружить со вторым принцем.

— Почему ты не можешь быть таким же, как он⁈ — в сердцах сказала она однажды. — Идеальный ребёнок…желанный, — прошептала мать, переведя глаза полные слёз на занимающийся за окном закат.

Тогда его мало, что могло задеть и разволновать. Да, и не испытывал он ничего подобного, если подумать. Но слова матери тронули что-то в душе. Что-то зудящее, противное, повторяющееся вновь и вновь. Он решил, что станет таким же…идеальным.

Со стороны казалось, что они друзья не разлей вода. Всегда вместе, все шалости и интересы на двоих. Оба сильных магически, отличники в учебе, интересы и вкусы одни и те же… В какой-то степени Кайя ценил тот период своей жизни. Он был наполнен желанием, интересом и у него был соперник, с которым было…как бы сказать? Нескучно? Возможно. Просто не так, как тогда, когда он часами учился быть таким же как все в своей комнате. В год, когда они оба стали совершеннолетними Ирман притащил кольца, как символ бесконечной дружбы. Совершенно идентичные, в которых был вставлен черный родовой камень Императорской семьи, а точнее его осколки. Ирман признавал его братом, каким-то чудом умыкнув из сокровищницы осколки камня. Когда-то на пальце Кайя было немного другое кольцо. Ему, казалось, что на его экземпляре камень был меньше. Но вот уже как пятнадцать лет оно покоилось на дне ущелья, в то время, как он обзавёлся тем, что ему подходило лучше.

«Глупый Ирман…тоже мне идеальный?» порой размышлял Кайя. «Разве идеальный вытащил бы осколок родового камня, что мог принадлежать лишь членам императорской семьи⁈ Так мог поступить лишь дурак — сам дал ему в руки артефакт, признающий в нем ребёнка императора».

Порой, Кайя был в замешательстве от поступка дракона. Особенно, недоумевал держа в руках императорскую печать⁈ Ведь если бы не это кольцо, его бы просто сожгло на месте задумай он что-то столь же кощунственное, как взять в руки символ власти! И никакая кровь второго принца не помогла! Но он дал ему в руки всё, даже собственную смерть вручил…

Об одном он всё жалел… Ему было действительно жаль, что партия с Ирманом закончилась. С ним ему было интересно? Возможно.

Прикрыв глаза, Кайя прошел через станцию переходя и оказался перед собственным замком. Легко поднялся по ступеням, привычно игнорируя подобострастные приветствия слуг. В его доме всё было идеально, особенно, поведение прислуги. Поднявшись в свой кабинет, опустился на удобное кресло и почему-то сделал то, что позволял себе довольно редко. Прежде всего потому, что именно это воспоминание было неприятнее всех прочих.

— К чему это? — крутил он в руке браслет, который должен был пригасить его энергетический фон, как высшего демона.

— Просто доверься мне, — поджав губы и не скрывая озорного блеска в глазах, сказал Ирман. — Я хочу кое-куда слетать…

— И? Зачем же нам понадобится это? — идеально копируя огонёк во взгляде и намёк на улыбку, в тон «другу» спросил Кайя.

— Потому, что девочки, к которым мы направимся, таких как мы на дух не переносят, — не сдержавшись хохотнул дракон.

— Девочки? Что задумал? — прищурился Кайя, старательно изображая интерес.

— Увидишь, — подмигнул Ирман, открывая портал к границам Алмао.

А уже вечером они вдвоём стояли перед массивными воротами, рядом с внушительными глухими стенами, скрывающими ото всех обитателей лучшего борделя города Тавир. Впервые Кайя не получал того, что желал просто по щелчку пальцев. Сегодня он был одним из сотни мужчин, что возбуждённо ожидали свой шанс.

— Круто, да? — поиграв бровями, спросил Ирман. — Давно я так не чудил, прям подростком себя чувствую, — усмехнулся он. — Но, если то, что я слышал правда, оно того стоит… — пробормотал он, а Кайя откровенно заскучал.

Такое скопление простого люда, непрекращающийся галдёж и совершенно непонятный ажиотаж раздражали. Держать маску балагура становилось всё сложнее. Наконец-то ворота распахнулись, и он уже был готов, что всё вот-вот закончится и их запустят, но вместо этого на улицу вышла фигура, укутанная тьмой. То, что это женщина угадывалось лишь по очертаниям, но даже так впервые мужчина смотрел на кого-то и не мог отвести взгляд. Казалось, всё в нём, его обычно такой спокойный, равнодушный ко всему внутренний демон вдруг встрепенулся и направил свой взор на женщину. Впервые с интересом, с обжигающим до боли желанием, от которого сердце гулко застучало в груди. У него были женщины, потому что были потребности. Он брал, что нужно и забывал даже лицо, стоило кончить и подняться с постели. Но сейчас…

Кайя с трудом сглотнул, ощущая непередаваемое возбуждение, когда женщина остановилась напротив них двоих, а уже в следующую секунду, её окутанная тьмой рука, сомкнулась на запястье Ирмана. Выбор женщины опалил нутро ненавистью, ревностью, яростью! Яркие эмоции. Уничтожающие здравый смысл. Непривычные и чуждые. Он не смог найти в себе сил покинуть площадь и простоял у ворот квисэн-е до самого утра, оглушенный эмоциями, что вызвала незнакомка. Её энергетический след запечатлелся в памяти, в общем-то, определяя раз и навсегда судьбу квисэн-е, Ирмана и Виан.

Её имя он узнает спустя десять лет…

Интересно, не будь того злосчастного дня, появилась бы у Кайя новая страсть? В какой момент он захотел не просто женщину, а забрать у Ирмана всё? Жаль, конечно, что пришлось убить дракона так рано. На самом деле он этого не планировал. Не так рано, по крайне мере. Он думал, что сначала разрушит квисэн-е и посмотрит на реакцию второго принца. Ведь он знал, как глубоко засела та квисэн в сердце «друга». Мужчина даже подумывал отказаться от титула и выкупить из борделя свою страсть. И, если бы Ирман не застал в ту ночь Кайя в сокровищнице, то как знать, быть может страдания потерявшего любимую дракона развлекали его до сих пор. Но, потеряв любимую игрушку, Кайя как-то незаметно пришёл к тому, что у него не осталось больше ни достойных соперников, ни целей… Даже Виан, что когда-то так зацепила его пришла в негодность и сломалась. По-хорошему, ему бы следовало избавиться от неё, но что-то удерживало от этого шага. Какое-то неприятное чувство жжения в груди, стоило только подумать об окончательном устранении женщины. Но и заботиться о той, кто так пренебрегла им он не хотел. Особенно потому, что она так и не приняла его. Даже, когда поняла, что у неё больше нет выбора, потому что он ничего не оставил ей.

Именно тогда он подумал, почему бы не прибрать к рукам всё, что когда-то принадлежало Ирману? Это могло бы стать интересным. Хотя бы на какое-то время развлекло его.

И, сейчас, открыв ящик своего стола, он нежно огладил бархатную коробочку, в которой лежал небольшой сосуд из горного хрусталя с прозрачной жидкостью. Без вкуса и запаха. Изысканная смерть полная осознания того, что невозможно остановить… осознания самого ценного — потери собственной сущности, а с ней власти и могущества. Если бы Ирман так не спешил умереть, он бы преподнёс этот дар ему, а уже после спросил бы у собственной матери, так ли теперь идеален второй принц? Но теперь он возглавит империю, поставит семью Корр во главе, а уже после задаст свой вопрос той, кто так усердно лепила из него идеал, заставляя корчить рожи и строить из себя того, кем он никогда не был!

Таймарис проспала весь день, вечер и ночь. Казалось, эта девушка не смыкала глаз очень давно. Её потеря сознания перешла в глубокий сон уже спустя несколько часов, после того, как я забрала то, что её так мучило, а Ардэн убрал «узлы» и подкорректировал воспоминания, сделав их далёкими, словно произошло это не несколько месяцев назад, а лет. На мой вопрос, нельзя ли убрать их совсем? Он сказал, что лучше не искажать чужую память без необходимости, так как это может отразиться на личности не самым лучшим образом. Могут возникнуть страхи и приступы беспричинной паники.

Устав ждать, когда Тай проснётся, я решила тоже лечь, всё же впереди предстояли непростые события, следовало отдыхать, пока была возможность.

Проснулась от ощущения чужого взгляда. Это чувство было столь неожиданным и острым, что я тут же открыла глаза. На меня не мигая смотрели фосфоресцирующие во тьме желтые волчьи глаза. Утробный вибрирующий звук пробирал до мурашек на коже. Таймарис перекинувшись готовилась к любому развитию событий, но сдаваться, похоже, не собиралась.

— Ты, что, думаешь, это моя тайная стойка в позе спящего, с которой я начинаю атаки? — пробормотала я, потирая глаза. — Иди спи и другим не мешай, — пробурчала я. — Нашла время в самом деле, — переворачиваясь на другой бок, продолжала сонно ворчать я.

Волчицу я не боялась. Как бы там ни было, но в себе и в силе своего тела я так же была уверенна.

— И, где тебе выделили комнаты — я тоже не знаю, так что спи в гостиной, — широко зевнула я, — только обернись сначала, а то шерсть сама с обивки будешь отчищать…

Кажется, я бормотала что-то ещё по части нравоучений, но этого я уже не запомнила.

Утром, войдя в гостиную, я застала Таймарис сидящей на диване и смотрящей куда-то в одну точку перед собой. Похоже, нам придётся всё же поговорить. В конце концов, нам есть что друг другу предъявить. Она ударила меня ни за что, я сдала её хозяину, который изувечил её, потом она меня подожгла… в принципе, чем не начало для дружеской симпатии?

— Привет, — поздоровалась я, усаживаясь в кресло напротив.

Девушка резко повернула голову и хищно прищурилась.

— Что ты сделала со мной?

— Не нравится? — поинтересовалась я, изогнув бровь. — Вернуть как было?

Девушка вздрогнула, а я почувствовала укол совести. Всё же она такое пережила…надо быть деликатнее. Но, что-то мне подсказывало, что если я начну разыгрывать перед ней радушие, то она не поверит ни одному моему слову.

— Даже, если тебе хочется, но вернуть то, что забрала уже не смогу. Учись жить без боли, — прямо посмотрела в её светло-зелёные глаза и запретила себе двигаться, заметив, как увлажнились глаза волчицы. Мне действительно хотелось обнять её, сказать, как мне жаль и что теперь всё будет пусть и немного, но лучше. Но, я знала, что пока она не готова принять больше, чем просто честные слова.

— Мы плохо начали, — через какое-то время заговорила я, — ещё хуже продолжили…

— Я не могу сказать ни единой причины, что заставило меня поджечь тебя…я сама…

— Я могу, — и вновь наши взгляды схлестнулись, а в комнате повисло ощутимое напряжение.

Когда я закончила свой рассказ о том, почему именно Таймарис решила убить меня, кулаки девушки были сжаты, а ноздри гневно раздувались. Конечно, такой сильной демонице неприятно, когда противник победил её там, где она была совершенно беззащитна.

— Мне жаль, что тогда ударила тебя, — вдруг очень тихо, почти шепотом, сказала она.

— Мне тоже жаль, что произошедшее в тот день, обернулось так…

— Я любила его, — горько усмехнулась девушка, а из её глаз наконец-то побежали дорожки слёз. — Любила…

Я не знала, что будет в будущем. Встретит ли эта молодая женщина ещё того, кто поможет ей вновь поверить в любовь. Но я могла помочь ей подойти к этому моменту с лёгким сердцем. Взяв Таймарис за руку, я молча забирала её эмоции, даря умиротворение. Так началось это странное утро для двух врагов, которые вдруг оказались на одной стороне, не получив в своей ненависти ничего, кроме шанса стать опорой друг для друга.

Ближе к обеду я в полной мере поняла, что сидеть в четырёх стенах вместе с волчицей, которая не то чтобы меня недолюбливала, а скорее готова была провалиться под землю от смущения и неловкости, было не лучшей идеей. И, хотя, я заверила Ардэна, что вовсе не против того, что Таймарис останется при мне, помимо того, что она обеспечивала меня бесперебойным питанием, а я давала ей облегчение и покой, всё портила её вышеупомянутая неловкость. От неё у меня уже кожа зудела. Сколько бы я не пыталась забрать это ощущение, но оно возвращалось вновь.

После обеда пришли две девушки, которым было поручено подготовить моё платье. Высокие, стройные и голубоглазые сильфы, казались хрупкими и невозможно юными созданиями. Их пушистые белокурые волосы невесомым облаком спускались до самой талии, удерживаемые по бокам серебристыми заколками. Сами платья модисток на первый взгляд выглядели чем-то обычным, но стоило присмотреться к ткани, крою, который лишь делал девичий стан ещё более лёгким и воздушным, как становилось понятно, что шили эти наряды не простые мастера. И судя по тому, что я видела на энергетическом плане, девушки были гораздо старше, чем казались.

Уж и не знаю, как было положено в высшем свете одевать третью наложницу третьего принца, но то, что придумали эти демоницы казалось несколько чересчур шикарным даже для такой нахалки как я.

— Здесь пустим россыпь камней гойджиа, — с придыханием ворковала одна из голубушек, нарисовав на листе бумаги силуэт платья, которое они изобретали для меня.

Я могла бы поинтересоваться не слишком ли они решили влезть в карман Ардэна с такими предложениями, а потом подумала и решила, что не слишком. За всё надо платить. Раз он решил ввести меня в свет и представить, как…

На этой мысли я вновь поджала зло губы и сжала кулаки.

«Спокойно, самое главное, не забывать дышать… Как говорила Нэн, мужчина платит — квисэн пляшет, настанет ночь и он заплачет».

Хочет наложницу — будет ему, главное метку снять…

Все эти мысли сами по себе жгли нутро. Порой это было настолько болезненно, что я начинала задыхаться от разрываемых меня эмоций. Всего было слишком много. Неподвластные чувства к дракону, в спину которого хотелось впустить когти и прорычать всем на свете, что он только мой! Эта ярость, что переплелась с щемящей сердце нежностью. Откуда это? Наследие неизвестного отца? Квисэн не испытывают чувства собственности по отношению к… пище… Но даже самой себе было страшно признаться, что я совсем не думаю о нем так… Признать свои чувства, что может быть хуже для такой, как я? Признать, что способна на нечто подобное? Ужасно. Потеряв семью осталось лишь потерять себя… В такие моменты я с силой впивалась собственными когтями в ладони и упрямо повторяла: всё можно пережить. Теперь я знала это совершенно точно. Разве я не прямое тому доказательство? В конце концов есть вещи и поважнее неуместных чувств.

Думая о предстоящем вечере в честь наследника, на котором судя по всему представят и меня, я размышляла о том, как всё это будет происходить? Девочки в идиотской школе прихлебателей говорили, что самый важный день для наложницы — это день её представления. По обычаю, нельзя взять наложницу вперед жены, то есть на грёбаном приёме состоится не только мой торжественный выход, а ещё как минимум одной женщины.

— Не жалейте камней, девочки, гулять так гулять, — приторно улыбнувшись покивала я, с размахом и злостью одобряя все эти баснословно дорогие штуки на платье. — Обувь тоже посыпим, а? — щедро предложила я, не без удовольствия замечая алчный блеск в глазах девчушек.

Камни о которых шла речь были действительно очень дорогими и использовать их для украшения платья могли позволить лишь члены богатейших семей.

Уже после обеда, сидя на краешке дивана в этой шикарной гостиной, на плечи навалилось какое-то удушающее оцепенение. Я молча смотрела перед собой уставившись в одну точку. Напротив у окна молчаливой тенью застыла Таймарис, которая точно так же сверлила взглядом стену. Каждая из нас будто провалилась под тягостный слой собственных дум и ощущений. Так было нельзя. Нужно собраться. Впереди решающий бросок и ничто не должно помешать. Это Ардэну нужно расследование и доказательства…я вполне обойдусь и без них.

— Как же скучно, — выдохнула я. — Пойду к женишку что ли схожу? — усмехнулась я, решив подергать Ардэна за нервы, раз он не желает сам озаботиться моим досугом.

Ардэн прошёл по галерее, разделяющей его часть дворца с основным и направился в ту, которая так долго пустовала. Хотя, всего несколько минут назад он почувствовал, что это уже не так.

Тоддэн вернулся.

Во дворце царило оживление, которое невозможно было не заметить. Мало того, что слуги готовились к предстоящему уже завтра приёму в честь наследного принца, так и сам принц вернулся спустя долгих семь лет.

Наконец-то!

Особенно сейчас возвращение брата воспринималось им с облегчением. Учитывая его планы это было как раз кстати. Им предстоял непростой разговор. Хватит уже учёбы, самосовершенствования и прочей ерунды, пора бы и поработать! Да и свадьба уже не за горами! Но самое главное, именно сейчас было как никогда кстати поторопить Кайя. Учитывая всю ту информацию, что он собрал, было не сложно предположить конечную цель к которой шел этот… Даже мысленно он не знал, как обозвать демона, который сотворил столько, что даже просто смерть не искупит всего.

— Кто-то уже приходил? — скупо поинтересовался Ардэн, бросив мимолетный взгляд на Содэна, который неслышимой тенью оказался за спиной мужчины, стоило ему войти в галерею ведущую в крыло брата.

— Как и предполагали, — тихо шепнул мужчина.

— Кто?

— Аурэль, фрейлина императрицы, сильфа, проникла с воздушными потоками под пологом невидимости, если бы заранее не поставили более чувствительный контур, то вряд ли бы смогли засечь.

— Проходной двор, — покачал головой Ардэн, вдруг ощущая смертельную усталость от всего происходящего. — Определили зачем?

— Поставила прослушку. Больше ничего не нашли.

— Хорошо, большего быть и не должно пока, — скупо бросил он. — Продолжайте следить, хочу знать о каждом шаге. Неожиданностей быть не должно, — взглянув прямо в глаза подчинённому, Ардэн сказал куда больше, чем могли просто слова.

Последний раз с братом они виделись три года назад, тогда же Ардэн рассказывал о расследовании, которое вел уже в то время. Хотя ничего интересного, кроме предположений у него на тот момент не было. Да и Тоддэн не выглядел заинтересованным. Он тяжело переживал смерть младшего брата. По природе своей более мягкосердечный он привычно отгораживался от реальности, чтобы переждать и пережить горе, которое не мог выносить рядом с вечно занятым Ардэном и совершенно отдалившимся от мирских переживаний отцом. Не получая нужной ему поддержки, он просто уходил, спасаясь в одиночестве и ежедневных практиках.

— Ты вернулся, — не сдержав широкой улыбки, протянул Ардэн руку брату.

Старший брат был выше на полголовы, шире в плечах и казался какой-то монументальной, грозной скульптурой. Этот дракон выглядел так, будто способен раздавить любого лишь пожелав. Вот только мало кто знал, что за суровой внешностью кроется совершенно неподходящий такому облику демон.

— Куда же я денусь, — тепло улыбнулся Тоддэн, сжимая ладонь брата и тут же утягивая его в крепкие объятья. — Что за срочные письма и ультиматумы? — всё ещё насмехаясь, поинтересовался брат. — К чему такая срочность?

— Много к чему, — усмехнулся Ардэн, — но сперва, — он дал знак слугам, что наводили порядок в комнатах принца, раскладывая его вещи, удалиться. Активировал защиту покоев, да ещё и сверху накинул полог тишины.

— Неплохо, — хмыкнул Тоддэн, — но так будет надёжнее, — подправив заклятье брата легким пасом руки, он опустился на широкий диван, предвкушая непростой разговор. И, как-то с тоской подумал о том, что семь лет вдали от дома не так уж и много. — С каких пор кто-то кроме отца так переживает за то, чтобы я вёл себя так, как положено наследнику?

— С таких, что всё когда-нибудь меняется, — немного грустно улыбнулся Ардэн, садясь напротив брата. — Тебя не было слишком долго, но я больше не могу позволить тебе отсутствовать. Мне нужна твоя помощь, брат, — сказал Ардэн, прямо взглянув в черные глаза Тоддэна.

— Тогда, стоит ли нам прогуляться? — изогнув бровь, поинтересовался первый принц вытаскивая из кармана брюк тонкий серебристый медальон, а Ардэн едва глаза не закатил с досады. Ну, ещё бы, один из сильнейших практиков магии не нашел бы такую вещь в собственной комнате⁈ Изобразив руками крест и с силой отняв у брата медальон, Ардэн сделал зверское лицо и погрозил брату кулаком.

— Если опасаешься того, что моя защита не слишком хороша, то можешь накинуть ещё один слой своей, — тем временем совершенно непринуждённо продолжил он.

Бросив недоумевающий взгляд на брата, Тоддэн кивнул, принимая правила игры.

Они проговорили с братом несколько часов и вся беседа далась Ардэну непросто.

Во-первых, ему нужно было придать Кайе ускорения. Во-вторых, не слишком хорошо зная изначальные мотивы дракона это было сделать сложно. Потому, он действительно обсуждал с Тоддэном готовящийся переворот, а также обмолвился о том, что завтра в ведомство будут доставлены ключевые свидетели по делу и его подозрения обретут под собой твердые обоснования и уже после торжества они смогут выдвинуть полноценные обвинения. Он не таясь говорил о своих подозрениях. Как и о том, что у него достаточно улик против семьи Корр. Что уже совсем скоро императрица может быть низвергнута, а брату стоило бы поспешить со свадьбой, чтобы они могли мотивировать отца отречься от трона. К удивлению Ардэна Тоддэн не хуже него заливался соловьём о том, что давно пора прижать к ногтю зарвавшуюся семейку и он вполне себе созрел для трона. И, что даже если Ардэн не соберет нужных доказательств, то их всегда можно состряпать.

После этой фразы Ардэн едва не запнулся и посмотрел на брата не скрывая уважения. Надо же, он и представить не мог, что этот заучка может мыслить в подобном направлении.

Лишь после того, как по мнению Ардэна было озвучено достаточно, они поднялись и решив пообедать на балконе в покоях Ардэна, покинули крыло Тоддэна. Прослушивающий артефакт был заботливо оставлен на прежнем месте.

— Меня слишком долго не было, — не скрывая печали в голосе, заговорил старший брат, стоило озвучить Ардэну то, что он на самом деле хотел ему рассказать. — Ты напрасно думаешь, что сказанное тобой неподъёмно для меня, — вдруг сказал Тоддэн, поднимаясь на ноги и подходя к перилам балкона, где раскинулся вид на вечерней Алмао. Сейчас с их острова его было особенно хорошо видно. — Я всегда знал для чего был рождён и это не было бременем, — неожиданно серьёзно заговорил брат. — Просто не хотел взваливать на себя то, что могло подождать и посмотри к чему это привело, — с силой сжал кулаки Тоддэн. — Я должен тебе, — скупо бросил он, — и поддержу твоё решение. Но сначала, — повернулся первый принц лицом к Ардэну, — семья Корр перестанет существовать. Нам следует вместе поговорить с отцом.

— Отец знает, — оборвал его Ардэн на середине фразы. — Он ждёт решения проблемы. Сказал, что его удовлетворит результат достойный его наследника.

— Он так стар, что ему становится всё равно даже на смерть его ребёнка… — задумчиво пробормотал Тоддэн. — Я завидую тебе.

— Мне? — усмехнулся Ардэн.

В свете последних событий и его решений это было странным.

— Да, — кивнул Тоддэн. — Ты нашёл свою песнь, и твоя кровь никогда не загустеет, а сердце не обратится в камень. Удивительно, — покачал он головой, — как же удивительно… Впервые с тех пор, как Алмао древности ушел на дно Вечного моря кто-то из нас услышал свою песнь… Во всяком случае, я не слышал о таком ранее. Как думаешь, отец ещё долго продержится? Его сердце бьётся всё тише с каждым годом, и я боюсь, что уже совсем скоро он встанет на крыло, чтобы найти последний сон на дне Вечного моря, там, где когда-то мы не были одни и каждый дракон мог найти ту единственную… ещё до катастрофы…

— Мы сами отказались от возможности слышать песнь выбрав договорные браки и предпочтя любви расчет, — пожал плечами Ардэн. — То, что случилось со мной я не променяю ни на что и в этом нет ничего удивительного Тоддэн. Это мой выбор, а не легенда прошлого.

— Ты думаешь? — изогнув бровь, мужчина о чем-то крепко задумался.

— И отец выбрал тот исход, к которому приходит любой дракон предавший своё сердце, — сказал Ардэн.

— Что ж, завтра ты всем представишь свою избранную и будущую жену, чем не повод пролить кровь врага? — уголком рта усмехнулся Тоддэн. — Тем более, отец не против, — взгляд его устремился вдаль и на самом его дне зажглись такие необычные для это дракона искорки лютой ненависти.