Единственная для черного дракона (СИ)

Эпилог

Три года спустя

Смотря на собственное отражение в зеркале, я думала о прошедших годах в Алмао. Вспоминая тот разговор с папой относительно того, что чувства ничего не стоят, если за них не бороться, я невольно сжала кулаки. Надо было ещё тогда стукнуть его. Три года. Три бесконечно долгих года, когда я была вынуждена вырывать каждую минуту личного счастья рядом с драконом, завести отдельную комнату под украшения и начать всерьёз изучать магию. Сначала решила, что Эйто поставил на мне какую-то метку, иначе, откуда он мог знать все места наших встреч и забирать меня словно нашкодившую девчонку под надёжное крылышко родителя. Стоило только вырваться, забывая обо всем на свете, как появлялся он…

«— Не пора ли тебе домой, детка?» — вкрадчиво вопрошал он, и я плелась следом в указанном направлении.

К слову сказать, Ардэн признавал право Эйто, как отца оберегать меня, но только при условии, что он сможет добраться до нас.

Эйто находил каждый раз! Словно невидимая нить вела его. Тайна оказалась гораздо проще, чем казалась! Как сказала жрица Альва, каждый феникс чувствует свою ветвь после того, как кровь принята древом. Удивительное открытие и не сказать, что приятное. Хотя, я и впрямь почувствовала себя беззаботно влюбленной, планируя свои побеги и встречи с Ардэном. Конечно, теперь моя жизнь не состояла из одной романтики. Это было бы просто невозможно, после того, как Эйто признал меня своей наследницей, то это повлекло куда больше обязательств перед родом, чем я могла ожидать. Удивительное дело, но я знала точно только одно — Эйто стал моей семьёй, я действительно приняла его. Так же, он помогал заботиться о Виан. Даже, если бы я сильно захотела, то не могла просто хлопнуть дверью и уйти. На первом месте была сестра, которой нужна была забота целителей, Ардэна и моя песнь. Потому, я справедливо решила, что пока Виан спит, я буду поступать так, как должно, чтобы позволить этому удивительному мужчине, что оказался моим отцом почувствовать себя хоть немного лучше. В конце концов, именно из-за решения Великой он так сильно пострадал, став связанным с ней. Всё это время я жила, как самая настоящая наследница рода, думая о том, а не играю ли я очередную роль изображая феникса. Осознание того, что я и феникс и квисэн в равной степени никак не желало приходить до определённого времени. До того самого дня, как мне не пришлось слиться с корнями огненного древа.

Почему-то живя под крышей дворца фениксов, я взяла себе в привычку находить уединение вместе с флейтой или специально изготовленным для меня гуджи, у корней древа. Фениксы называли его Огненным древом мира, но когда я начала играть для него, то оно начало шептать в ответ. На самом деле его имя было Ииль, что значило «изначальная ветвь». Однажды я так увлеклась своей игрой, что очнулась посреди чего-то ужасного. Будто сторонний наблюдатель, я видела, как рушится мир вокруг и гибнут мои дети, а моя огромная крона из мига в миг облетает, а ветви на ней отмирают, теряя жизни. В какой-то момент я призвала самую сильную ветвь и отдала часть себя, чтобы они могли спастись. Это был момент той самой катастрофы, о которой говорил Ардэн, когда прежний мир высших был разрушен. Странно, но именно эта связь с Ииль помогла мне осознать свои истоки и принадлежность к роду фениксов. Древо показывало истории из жизни рода, порой хаотичные и не совсем понятные, но именно в эти моменты я ощущала ход его огненных токов, напитываясь этой энергией, сливаясь с ней и становясь одним целым. Я уже не была просто квисэн. Чем больше времени я проводила подле этого древнего существа и хранителя рода, тем сильнее я изменялась, превращаясь в нечто совершенно иное…

Несколько месяцев назад папа сказал, что он готов попробовать…

Это решение было слишком тяжелым для него, но я была уверенна, что необходимым. Пришло время оставить прошлое в прошлом и признать приход нового дня.

— Я точно не забуду её? — как это ни парадоксально, но именно это волновало его гораздо больше, чем возможность начать новый этап в жизни.

— Твоя память только твоя, — прошептала я, обнимая его со спины, — она просто перестанет быть настолько реальной, отодвинется в твоих воспоминаниях. Её облик будет столь же прекрасным, сколь и далеким. Ты сможешь смотреть не только в прошлое, но и начнёшь замечать настоящее, понимаешь? Эту связь необходимо оборвать. Обычно квисэн отпускают сразу после проведённой с ними ночи, но…

— Твоя мать этого не сделала.

— Нет, — покачала я головой, — я же объясняла тебе почему.

— Моя единственная любовь всего лишь сон длинною в жизнь… — грустно вздохнул он, сжимая моё запястье.

— Твоя единственная любовь ещё впереди, — сжав его руку в ответ, я потянулась к тому узлу, что оставила на его эмоциональном теле моя мать.

Видимый лишь таким же как она и убрать его могли лишь ей подобные. Ничего сложного просто распустить плетение и позволить нитям истлеть, но для Эйто это был действительно удар. Прежде, чем он пришёл в себя прошло несколько дней, которые он провел в собственных покоях из которых ощутимо пахло гарью, похоже феникс что-то сжег. И лишь на четвертый день он составил мне компанию за завтраком.

— Надо было давно попросить тебя, — неожиданно признался он, с невероятным аппетитом налегая на довольно простые блюда, которые обычно подавали на завтрак в его доме. — Почему мы так просто питаемся? — вдруг поинтересовался он у меня, разглядывая овсянку в тарелке.

— А, как бы ты хотел? — не сдержавшись от улыбки, поинтересовалась я.

— Поразнообразнее, — вкрадчиво ответил он, а я мысленно содрогнулась.

Если этот неугомонный мужчина задумался о «разнообразии», то вряд ли ограничится едой. Но, в любом случае, он имел на это право. Да и я может стану посвободнее…

И, вот, спустя три года и благодаря двум словам «поразнообразнее» и «посвободнее» я стою посреди своей спальни, облачаясь в белоснежно-золотые свадебные одежды рода. Эйто увлекшись «разнообразием» упустил миг моей свободы, а теперь я наконец-то выхожу замуж, потому как за всё нужно платить…

Усмехнувшись, я с нежностью прикоснулась к пока совершенно плоскому животу.

— Посмотри на это, — тихо позвала меня Тай, выходя из той комнаты где должен был быть кабинет, а теперь стараниями отца была мини сокровищница. При чем золотого хлама в виде всяческих украшений было столько, что приходилось хранить их в сундуках. Я даже не уверена, что именно там хронится.

— Красиво, — улыбнулась я, смотря на изящное плетение браслетов, которым предстояло обнять мои руки от запястья до локтей.

— Ты невыносима, — покачала она головой, — это же те самые, что он подарил тебе на первый выход в свет, разве не символично?

— Безусловно, — улыбнулась я, примерно не помня, о чем она говорит.

Эта волчица была способна запомнить всё, что угодно из разряда того, о чем я в принципе не вспоминала. В этом, и не только, мы и впрямь дополняли друг друга.

Спустя три года Тай была по-прежнему со мной. Но уже не как моя ответственность, а как свободный демон, который работал на меня. Хватит. Я всем сердцем ненавидела быть чьей-то ответственностью и не желала принимать подле себя тех, кто не хотел жить свободно. Эйто не возражал, что теперь слуги рода перейдут в разряд вольнонаёмных. Назвал такой подход даже новаторским, но настоял на клятве в верности, чтобы никто не смел выдать секреты или случайно услышанные тайны на стороне. Я не возражала.

«Да и по деньгам тож на тож выходит, что покупать разово и содержать, что зарплату платить», — тут же подсчитал папа и разрешил «новаторству» быть.

— Да, их оставим, — покивала Тай, обернувшись и посмотрев на ещё одну женщину, которая была сегодня рядом со мной. — Красиво ведь? — показала она браслеты Виан, которая лишь молчаливо наблюдала за нашими сборами.

— Красиво, — улыбнулась она и тут же сменила облик, превратившись из миниатюрной блондинки в высокую шатенку с глубоким темно-зелёным взглядом.

Я чувствовала, как она спонтанно поглощает мою радость, но совершенно не противилась этому, тщательно контролируя процесс. К сожалению, Виан пока не могла долго удерживать ни образ, ни свою жажду. Она многого не помнила и во многом была похожа на ребёнка, но то что она очнулась и потихоньку, днём за днём приходила в себя, а Ардэн помогал собирать её сознание по крошечным осколкам — это уже было гораздо больше, чем я могла мечтать.

Между Тай и Виан была странная связь ещё с тех времён, когда Тай, сама того не зная, помогала Виан выживать, а Виан в свою очередь спасала от разрушительной боли Тай. Так странно, как переплелись наши судьбы, что волей-неволей поверишь, что всему причиной песнь, однажды спетая женщиной, чей род должен был исчезнуть раз и навсегда и лишь её дар проложил новые нити судьбы, выплетая их искусством, рождённым из самого сердца…

Я стала единственной женой ненаследного принца Алмао Ардэна из рода Черного дракона на закате дня, когда солнце утонуло в объятиях земли, а Эрс и другие растения зажглись, отдавая энергию прожитого дня миру. Благодаря тому, что Ардэн не был наследным принцем, а я была наследницей рода Фламмер, то наш союз не встретил ни малейшего сопротивления общественности. Более того, многим он показался скрупулёзно продуманным прожжённым интриганом Эйто Фламмером, который решил таким образом влезть в правящую семью. Сам «прожжённый интриган» уже несколько месяцев не вылезал из захлестнувшего его многообразия и уже несколько месяцев таинственно улыбался и походил на кота, который дорвался до сливок, чем наводил ещё больший ужас на окружающих.

Я же была счастлива наконец-то перестать получать бесконечные потоки цветных металлов и забыть, как страшный сон личную сокровищницу, растворившись в любви и объятиях того, о ком так долго мечтала. Это всепоглощающее море искрящейся энергии полной любви, захлестывало меня всякий раз стоило увидеть Ардэна, прикоснуться к нему, раствориться в наших касаниях, отдаваясь на встречу друг другу. Вот и сейчас, стоило жрецу храма всеединого объявить нас мужем и женой, как Ардэн подхватил меня на руки и устремился на выход, уже на ходу оборачиваясь драконом, чтобы, прижав меня к груди, взмыть в небо. Думаю, какое-то время, Алмао вполне себе побудет и без нас…

Семь месяцев спустя.

— Я не понимаю сути суеты, — равнодушно вздохнул император, скользя взглядом по совершенно взбудораженному Эйто и старшему сыну.

— Лично я понимаю, — фыркнул Эйто и унёсся на второй этаж относительно небольшого дома, если сравнивать его с родовым дворцом конечно.

— Пап, — взял слово Тоддэн, прямо взглянув в глаза Императору, — ты дедом стал, — вкрадчиво прошептал он, — дважды, разве не повод порадоваться?

— Я рад, — не менее равнодушно, пожал плечами Сэйлар.

— Тогда, может быть, стоит всё же подняться наверх и поздравить молодых родителей?

— Они всё равно бы скоро вернулись во дворец, там бы и увиделись…

— Ну, ближайшие лет десять точно не собираются, — фыркнул Тоддэн, укоризненно взглянув на отца.

— Ну, я и говорю, что скоро, — пожал вечно невозмутимый дракон плечами.

— Идём уже, — усмехнулся принц, беря отца под руку и точно на привязи ведя его на второй этаж, где уже скрылся пронырливый феникс.

В огромной светлой комнате, будто утонувшей в солнечном свете и цветах, на широкой постели сидели молодые родители, осторожно прижимая к груди своих крошек. Ардэн устроился так, чтобы Лилэй могла спиной опереться о его грудь и при этом держал одну из дочерей. Кто бы сомневался, что у них будут девочки. Лично Лилэй не имела ни малейшего сомнения. Пока несносно суетной Эйто ворковал над своими девочками, а Тоддэн поздравлял брата, сам Сэйлар в очередной раз испытал накатившую на него волну апатии. Он всё понимал, но всё меньше мог чувствовать. Драконы истинно магические существа и естественный конец для них возможен, лишь когда сам дракон решит вернуться в круг перерождения. Он пока держался. Осторожно поздравив сына и Лилэй, Сейлар так же незаметно постарался выйти из комнаты и решил дождаться сына в саду. Надо отдать должное хозяйке дома, сад у молодых был удивительным.

Он устало брел по тропе, толком и сам не зная куда, пока не вышел на небольшую полянку, где под сенью цветущих, маленькими голубыми бутонами, кустов расположилась небольшая скамейка и он уже подумал сесть на неё, как заметил, что она уже занята. Хрупкая девушка совершенно непримечательной наружности в простом светло-зелёном платье, с удовольствием читала сборник сказок для детей.

— Не знал, что тут кто-то есть, — сам не зная зачем буркнул мужчина, невольно привлекая внимание девушки.

Она вздрогнула, отложила книгу и посмотрела в глаза пришельцу. На краткий миг Сэйлару или показалось или это и впрямь было так, но глаза девушки налились каким-то невероятным фиалковым оттенком, а всего мгновение назад блекло русые волосы, оказались иссиня-черными, волнистыми, на бледно-фарфоровой коже расцвел нежный будто лепесток розы румянец. Фигура до того казавшаяся принадлежавшей подростку, оказалось имела вполне себе женственные очертания.

Всего миг он смотрел в эти удивительные глаза, чтобы ощутить с какой силой ударило сердце в груди, а по венам будто лава растеклась, разгоняя кровь, учащая дыхание, срывая все мыслимые и немыслимые оковы равнодушия. Казалось века одиночества вдруг обвалились куда-то на самое дно души и всё, что есть у него сейчас — это женщина напротив. Незнакомая, но уже его…

— Ты сияешь, — прошептала она.

— И ты, — вкрадчиво ответил дракон, раз и навсегда понимая, что пропал.

— О, чем ты задумалась, — тихий шепот Ардэна, что уже совсем привычно расположился за моей спиной, а его руки сомкнулись кольцом вокруг талии.

Я стояла на балконе нашей спальни, наслаждаясь видом ночного Алмао. День выдался непростой, хотя, пожалуй, последние девять месяцев были такими. Свадьба, переезд, беременность и лишь то, что мы наконец-то были вместе позволяло наслаждаться жизнью. Мы выбрали небольшой остров, принадлежавший семье Ардэна, как место, где наша пока небольшая семья возьмёт своё начало. За три года Ардэн построил для нас дом, который был гораздо меньше его дворца, но в этом был его особый уют и очарование. Мой дом — моя любовь с первого взгляда. Место, где родились наши дочери. Конечно, это были девочки, разве могло быть иначе? Я не знаю, вырастут ли они драконицами или фениксами, но то, что они унаследовали кровь квисэн я уже знала. Их облик ежедневно менялся и Ардэн был несколько напряжён по этому поводу. Он считал небезопасным выводить их в свет, пока не научатся поддерживать одну личину постоянно. Я была с ним согласна. К тому же, для квисэн важно ощущение одной семьи во время взросления. А, однажды, я научу своих девочек играть на гуджи, танцевать, рисовать и они выберут искусство по себе. Как знать, может быть когда-нибудь они выплетут искусный узор для нового поколения квисэн.

— О нас, о малышках, о Виан и твоем отце, пожалуй, о них даже больше, чем о нас, — хохотнула я.

То, что Сэйлар признал в Виан свою единственную Песнь крови не то, чтобы напугало, но на самом деле озадачило, как этот каменный истукан сможет достучаться до Виан, учитывая то, что сама сестра лишь недавно обрела ясное сознание. Ему придётся непросто. Хотя стоило отметить, что и сам отец Ардэна изменился. Лично у меня на эмоциональном фоне было такое ощущение, что внутри мужчины взорвался вулкан, затопив его с головой совершенно несвойственными ему эмоциями и чувствами. Как следствие, свёкр уже с неделю живёт у нас под видом няни…смешно, но чего не сделаешь, чтобы не спугнуть выбранную сердцем. Самое забавное, что он и впрямь признал внучек и на полном серьёзе возится с ними активно привлекая Виан к делам их воспитания.

— Больше всех рад твой отец на самом деле, — прошептал мне на ухо Ардэн.

— Мой отец? Почему?

— Он считает, что раз восстановлением Виан занимаемся мы, то она кто-то вроде нашей дочери и теперь нам следует оберегать её честь…

— Папа такой фантазёр, — засмеялась я. — Знал бы он прежнюю Виан, он бы сменил акценты на защиту Императора.

— Даже так, — но судя по тому, как стремительно поползли его ладони, изучая изгибы моего тела, а дыхание вдруг стало обжигающим, я податливо прогнулась, чтобы полнее ощутить каждое его прикосновение.

— Как же я люблю тебя, — прошептал он мне на ухо, прикусывая мочку ушка и тут же беря на руки, чтобы уже более наглядно рассказать о своей любви под покровом ночи в нашей спальне.

Что ж, такой рассказ мне был по душе, потому что так говорить о чувствах с ним можно было вечность…