Единственный

Глава 9

В приемной я записалась на следующий прием в следующую среду. Я даже не думала, как туда доберусь, я думала на автопилоте, и старалась не ходить как ковбой, все еще чувствуя себя хуже, чем когда потеряла девственность.

Когда я открыла дверь, Джон вскочил со своего места.

— Ты жива!

Несколько дам бросили на него злобные взгляды, и я выпроводила его за дверь, чтобы он больше ничего не сказал.

— И что? Как все прошло? Что они сказали? Каков наш следующий шаг?

Я остановилась посреди туннеля и повернулась лицом к Джону. Его глаза были широко раскрыты, и он медленно моргнул.

— Ну?

Я сделала глубокий вдох, который сама не знала, что сдерживаю, и опустила плечи.

— Она сделала кольпоскопию.

— Через задницу?

Пожилая пара сердито посмотрела на Джона, когда проходила мимо нас.

Я покачала головой. Я слишком эмоционально истощена, чтобы даже думать о том, чтобы закатить глаза.

— Нет, это колоноскопия. Сейчас она взяла образцы моей шейки матки и отправила их в лабораторию для изучения. Я записалась на следующую среду, чтобы обсудить результаты.

— На среду? На следующей неделе? — Он потер затылок.

— Да. Я дам тебе знать, как все пройдет.

Он шагнул ближе, мы не оказались лицом к лицу.

— Следующая неделя — адская, поскольку у новичков будет посвящение. У нас дома и так много дерьма происходит, и ты знаешь, что у меня появился младший брат в этом году.

— О, все в порядке. Я все прекрасно понимаю. — Я уставилась на старый ковер у своих ног. Конечно, у него были другие планы. Я не могла ожидать, что он навсегда останется моим рыцарем в сияющих доспехах.

Он приподнял рукой мой подбородок и заставил встретиться с ним взглядом.

— Но я почти уверен, что смогу отвезти тебя. Особенно тебя. — Затем он поцеловал меня в лоб и отпустил подбородок, прежде чем взять мою руку и переплести наши пальцы. — А теперь давай вернемся к тебе и посмотрим «Гарри Поттера».

— Ты серьезно? — Я приподняла бровь.

Он потянул меня вперед, и я пошла с ним, рука об руку, через туннель к гаражу.

— Чертовски серьезно, Рыжая. Ты сегодня уже достаточно натерпелась дерьма, и ничто не сделает день лучше, чем выпечка и Гарри Поттер.

Джон стоял над моей плитой, помешивая в кастрюле шоколад.

— Ты должна набрать нужную температуру, иначе все будет испорчено.

— Где ты вообще научился готовить? — спросила я, мой рот практически наполнился слюной над его творением: карамельным печеньем, чизкейком с шоколадной начинкой.

Улыбка скользнула по его полным губам, и желание поцеловать его стало еще сильнее.

— Мой папа был су-шефом, потом мы переехали в Иллинойс из-за работы моей мамы и в конечном итоге он устроился в профсоюз вместо того, чтобы стать шеф-поваром. Он все еще любит готовить, поэтому вместо того, чтобы работать в этом направлении, он учил меня и моих брата и сестру некоторым трюкам.

Он перестал помешивать и выключил горелку, прежде чем поднять кастрюлю и медленно вылить ее на чизкейк.

— Ты, должно быть, один из самых интересных людей, которых я когда-либо встречала. Почему никто не видит эту сторону тебя? — Я попыталась удержаться, чтобы не окунуть палец в горячий шоколад.

Джон нахмурился.

— О чем ты? Что я не говорю миру, что я шеф-повар-программист, и они просто думают, что я какой-то тупой парень из Братства?

— Я… я… я не говорила, что думала, что ты такой.

Он покачал головой, вываливая остатки шоколада на чизкейк.

— Да, но я знаю, что ты подумала об этом в ту же минуту, как увидела меня, и именно поэтому я хотел доказать, что ты ошибаешься. Можешь называть меня сумасшедшим, Рыжая, но я не хотел, чтобы ты так обо мне думала.

Джон поставил кастрюлю и посмотрел мне в глаза.

— В тот момент, когда я увидел тебя на вечеринке… Не знаю, что-то щелкнуло. Я видел тебя раньше в кафе, и ты всегда казалась слишком занятой, чтобы даже заметить меня как нечто большее, чем просто клиента. А потом я увидел, что тебе было неуютно на вечеринке в честь Хэллоуина и решил рискнуть. Я должен был познакомиться с девушкой, которая варит мне кофе и делает заметки вручную.

Он взял мою ладонь и коснулся ее губами.

— А теперь пошли. Давай начнем с первого «Гарри Поттера», пока шоколад остывает.

Два куска чизкейка и три фильма о Гарри Поттере, и я отключилась на диване. Я даже не осознавала, что засыпаю, пока Джон не пошевелился подо мной. Его рука лежала на спинке дивана, а ноги покоились на кофейном столике. Он вытянул руки над головой и издал громкий стон, его мышцы напрягались при каждом движении.

— Прости, что уснула. Это был долгий день. Который час? — спросила я, зевая и поглядывая на часы. — Ничего себе, уже десять. Тебе нужно куда-то?

— Никуда, кроме как сюда, и не беспокойся о том, что заснула. С тобой многое произошло. — Он положил мои ноги к себе на колени, держа мою пятку в своих руках и массируя ее. Парящий поток наслаждения проплыл от уголков моих ног до губ, с них сорвался низкий стон.

— Тебе нравится?

Я прикусила нижнюю губу, смущенная своей реакцией, но не хотела, чтобы он останавливался. Я боялась что-нибудь сказать, боялась, что снова застону.

Джон усмехнулся, его пальцы творили свою магию с моими пятками, а затем пальцами ног, разминая их между собой. Я никогда не была большой поклонницей ног и не думала, что можно возбудиться от массажа ног, но, боже мой, его руки это нечто. Я закрыла глаза и глубже погрузилась в диван, стараясь не рухнуть и не расползтись.

— Ты ответишь? — Джон перестал массировать.

— Что? — Мои глаза распахнулись, и Джон указал на кофейный столик.

Я даже не слышала свой телефон, и когда посмотрела на него, то увидела большое, светлое лицо сестры, которое улыбалось мне в ответ. Моя мама, должно быть, сказала ей, что происходит. Мне действительно следовало позвонить ей. Черт.

— Да. Думаю, надо. — Я спустила ноги на пол и взяла телефон, поднеся его к уху. — Привет, Вэл.

— Моя младшая сестра должна пойти к врачу по поводу рака, а я должна узнавать это от нашей эксцентричной матери? Это способ напугать девушку.

Мы с сестрой не слишком много общались по телефону. Мы переписывались несколько раз в неделю, но только о том, какая знаменитость с кем спит. Валери переехала в Чикаго после окончания колледжа, чтобы воплотить свою фантазию о том, чтобы стать соблазнительной Кэрри Брэдшоу. Это было примерно в то же время, когда развелись наши родители, поэтому она оставила меня дома с мамой на лето, пока она ушла в магазины на Мичиган-авеню или что-то еще, что она делала для своей PR-работы.

— Извини, я должна была написать тебе. — Я подняла глаза и увидела, что Джон смотрит на меня, подняв брови. — Моя сестра, — произнесла я одними губами. Он кивнул.

— Ну, как ты думаешь, что я чувствую, когда мама звонит мне и плачет, что ее ребенок идет к врачу по поводу рака? Это безумие! Ты в порядке? У тебя будет химиотерапия? Это рак молочной железы? Нужно ли мне сплотиться и носить розовое?

— Нет. Я ходила в Студенческую медицинскую службу, и они нашли раковые клетки на шейке матки. Доктор сказал, что такое случается со многими женщинами. Они сделали биопсию сегодня, и я иду повторно в среду, чтобы обсудить результаты.

Чем меньше слов, тем лучше. Причина, по которой я обычно писала Валери, была в том, что ей нравилось слушать, как она говорит, много. Я не хотела, чтобы Джон сидел и слушал, как я разговариваю со своей крикливой сестрой.

— Позвони мне, когда получишь их. Я не хочу слышать это от мамы, и каким бы то ни было способом, который она найдет, чрезмерно драматизировать. — Она издала хриплый вздох, похожий на треск помех в телефоне. — Но серьезно, ты в порядке, тебе нужно, чтобы я приехала в город на эти выходные?

— Нет, все в порядке. Теперь у меня есть друг, и он смог отвезти меня к врачу и поддержать меня, пока я ему на все жаловалась.

— Он? Парень, Мелани?

Черт. Мне не следовало ничего говорить о нем.

— Гм, да, мой друг Джон.

Наверное, его считали другом. Я действительно не знала, как еще его назвать. Я посмотрела в его сторону и увидела, что его глаза, возможно, были обращены к телевизору, но улыбка на его лице сказала мне, что он слушал разговор.

— Девочки не могут дружат с мальчиками, если они не геи. У тебя появился новый парень, которого ты тоже скрывала от меня? Боже мой! Мы не переписывались всего несколько дней, и теперь у тебя рак и парень!

— Валери! Он не мой парень! — завизжала я, а потом поняла, что Джон действительно все слышал, и его взгляд переместился с телевизора на меня.

— Прости, — снова прошептала я.

— Хочешь, я с ней поговорю? — его голос был низким и страстным.

— Это он говорил? О боже, у него сексуальный голос. Он горячий? — спросила Валери.

Я закатила глаза и оттолкнула телефонную трубку от своего рта.

— Джон, моя сестра хочет знать, горяч ли ты, и ты не должен с ней разговаривать.

Прежде чем я успела пошевелиться или запротестовать, Джон выхватил телефон из моей руки и встал, приложив трубку к уху.

— Привет, Валери.

— Джон! — Я завизжала и вскочила, но он был выше меня и оказался быстрее, повернувшись в другую сторону, чтобы я не смогла схватить телефон.

— Да, правда? Это смешно. Я должен дать ей знать. — Он оглянулся на меня, но увернулся, когда я снова бросилась к телефону.

Я не слышала, что говорила Валери, но слышала, как она громко и отчетливо хихикала в трубку. Как раз то, что мне нужно. Мне не хотелось, чтобы мама узнала о Джоне. У меня было достаточно объяснений, связанных с раком. Я не хотела объяснять свои странные отношения с самым горячим парнем, которого я когда-либо видела.

— Ладно, Вэл, я попрошу Мелани перезвонить тебе завтра. Пока. — Он повесил трубку, бросил ее на диван и повернулся ко мне.

— Зачем ты это сделал?

Он пожал плечами, но на губах его играла озорная улыбка.

— Ты сказала, что она хотела узнать насколько я горяч, и я решил поговорить с ней.

— У тебя серьезные неприятности.

— Да? — Он сделал шаг ближе, обнимая меня за талию. — И что ты собираешься с этим делать? Заговорить меня до смерти?

Я ахнула:

— Я не так много ворчу! Да? Пожалуйста, не говори мне, что это так.

Он поцеловал меня в лоб.

— Ты слишком беспокоишься о том, что о тебе думают другие.

Я сморщила нос.

— Что ты хочешь этим сказать?

Джон отпустил мою талию и сделал шаг назад.

— Это значит, что мне нравится это в тебе, и тебе самой должно это нравиться. И что мне нужно идти, пока я не испортил твое гостеприимство, и ты не устала от меня.

Я моргнула, не зная, что и думать о том, что он сказал. Я ему нравилась? Вроде как? Я знаю, что он намекал на это в машине, но я думала, что он просто был милым. Теперь я действительно почувствовала, что краснею.

— Тебе не обязательно уходить.

— Мне бы не хотелось этого делать, но нужно. Мы увидимся завтра, когда ты придешь на светофорную вечеринку.

— Светофорная вечеринка? — Этот парень знал, как сменить тему и заставить меня гадать обо всем, что он хотел сказать.

— Да, суть в том, что ты оденешься в красный, если ты занята, желтый, если все сложно, и зеленый, если ты собираешься трахаться.

— А какого цвета будешь ты? — спросила я. Боже, что за глупый вопрос. Могу ли я сделать все еще более неловким?

Джон ухмыльнулся, выдувая воздух из носа, словно беззвучно смеясь.

— Обычно я ношу черное. Заставляет гадать.

— Ладно, тогда, может быть, я приду, завтра и надену белое. Ну, чтобы люди тоже гадали.

Он наклонился и быстро поцеловал меня в щеку. Я не хотела торопиться. Я не хотела целомудрия. Не важно, как сильно болела моя киска и как разбито было мое тело, я все еще была девушкой, и я все еще хотела того чувства, которое было у меня, когда он делал мне массаж.

— Надеюсь, что да, Рыжая. Надеюсь, что ты придешь.