Ее друг (СИ)

Глава 24

Третьим парнем оказался Рустам. Он был Колькиным соседом по дому и по совместительству его одногруппником. Мы и раньше пересекались с Рустамом в общих компаниях, а вчера, оказывается, по-настоящему «сдружились»…

Ужас! Лучше бы я вчера обморозилась на улице, чем узнала как мы впятером провели вечер… Пятой с нами была Лика, бывшая Ванькина девушка, но она ночью уехала домой.

Как потом окажется, быстрый уход девушки станет главным двигателем многих событий последующих дней, но об этом мы все узнаем позже… Сейчас бы переварить ту историю, которую постепенно рассказывал мне Ванька, когда проснулся.

Начиналось всё спокойно. Мы подъехали к Колькиному дому в половине девятого вечера — это я и сама вспомнила. Пока Ванька варил пельмени и открывал банку с солеными огурцами, Колька налил в стопку коньяка и настоял, чтобы я выпила. Я не отказалась: продрогла телом и душой, а ещё хотела хоть немного расслабиться. Алкоголь же должен расслаблять! По крайней мере я об этом слышала. О том, что стопка коньяка на голодный желудок может отрубить память и выключить мозг, я тогда и подумать не могла. Но так вышло… После этой треклятой стопки, я ничего вспомнить не могла. А Ваня начал рассказ. Хотя рассказом это произведение я бы точно не назвала, это была скорее сказка — чем дальше, тем страшнее…

— Я уже вытаскивал пельмени из кастрюли, когда ты попросила налить тебе ещё коньяка. Ты вся тряслась и мы тогда ещё с Колькой подумали, что одна порция алкоголя тебя не согрела и он налил вторую стопку. Ты выпила и понеслось… Вначале ты плакала и отказывалась с нами разговаривать. Пока мы уговаривали тебя поесть, ты размазывала слезы по лицу и просила нас оставить тебя одну. Мы сдались и тогда ты стала рассказывать… Ты говорила без остановки, а мы слушали и даже не старались перебивать. Слов нужных не находили, да и в шоке были. Когда ты выговорилась, попросила налить следующую стопку. Колян категорично отказался и даже убрал коньяк в холодильник. Мы просто хотели накормить тебя и положить спать. Я диван пошел раскладывать, а Колька пытался впихнуть в тебя хоть один пельмень, но не тут то было. Ты снова начала плакать и попросила телефон.

— Сразу скажу, — прервал Ванин монолог Коля, — мы сделали всё, что могли. Уговаривали, просили, но тебя было не остановить — ты хотела поговорить с Мишкой. И когда я сдался — ты позвонила Медведю. Мы не слышали, что он тебе говорил или отвечал, но твои слова можем повторить.

— Повтори, — тихо попросила я.

— Цитирую: «Привет мой самый лучший бывший друг. Тебе Маша звонит. Я освобождаю тебя от тяжелой ноши и обязанности мне помогать. Можешь быть свободен. Я живая и обо мне заботятся». После этого ты сбросила вызов, но через секунду набрала Мишкин номер снова. Не договорила, так сказать. Прокричав в трубку: «Прощай, ты мне больше не нужен!», ты выключила вначале мой телефон, а потом и Ванькин. На хрен мы пошли у тебя на поводу, я до сих пор не понимаю. Как потом оказалось, это стало решающей нашей ошибкой.

— Он приехал, — заламывая руки, утвердительно сказала я.

— Не то слово! — прошипел Ванька и провел по разбитой скуле рукой.

У Кольки была разбита губа, а вот нос Рустама пострадал больше всего.

— Я и представить себе не могла, чтобы Миша мог кого-то ударить, — виновато отозвалась я, глядя на то как Рустам прикладывает к переносице лёд.

Парни переглянулись и мне показалось, что они расценили мои слова как полнейшую глупость.

— Он раньше никогда не дрался, — продолжила я, на что ребята синхронно усмехнулись.

— Может на этом и остановимся, Маш. Или дальше рассказывать? — через минуту спросил у меня Ванька.

— Дальше, — прошу я, сцепляя руки в замок.