Эффект Плацебо

Глава 32

Want To — Dua Lipa

Диана

Вижу Джеймса, облокотившегося на перила на заднем дворе поместья Хоггардов. Время далеко заполночь, а мы только закончили говорить. Изливали с Тифани друг другу душу, выплескивая все душащие эмоции. Озвучивали недосказанности и разрушали сформировавшиеся убеждения. И просто слушали друг друга.

— Привет, — подхожу со спины и обхватываю его мощный торс руками. Муж слегка ежится от морозного воздуха, а потом, почувствовав на себе мои ладони, сразу же разворачивается.

— Почему ты раздетая? На улице холодно.

Он моментально укутывает меня в своих объятиях, которые теплее любого одяла.

— Искала тебя.

Темные зрачки впиваются в мои в поисках какой-то информации. Знаю, что белки глаз у меня воспалены от слишком эмоционального разговора. Это не скрывается от взгляда Джеймса даже в темноте. Он невольно качает головой в разные стороны, а потом оставляет на моем лбу нежный поцелуй.

— Я в порядке, правда.

— Знаю. Вам обеим это было нужно.

Киваю в ответ, теснее прижимаюсь к груди мужчины. Не знаю, почему люди перестают со временем чувствовать друг к другу былое влечение и привязанность. Я просто действительно не понимаю, как это может произойти у нас, но очень боюсь, что такое возможно.

— Она такой ужас пережила, Джейми…

— Как и ты, Маленькая. Вы — две израненные души.

Мой муж сильно изменился. В нем иногда проскальзывает тот прожигатель жизни, коим он являлся до встречи со мной, но только в рабочих делах. И это выражается не в транжирстве или пофигизме, а в том же самом пресловутом азарте, который так и плескался в нем несколько лет назад.

— Я тоже побеседовал и с Киллианом, и с Чарли. Многое стало понятно.

— Киллиан очень сильно напомнил мне…

— Меня? — Джеймс слабо улыбнулся и посмотрел на небо. Странно, но в больших городах звезды практически невозможно увидеть, а здесь, на территории поместья, ими усыпан каждый кусочек темного пространства, который мы способны лицезреть.

— Да, тебя.

— Знаю. А после общения с ним так и подавно в этом убедился.

— Как думаешь, мы сможем помочь? Возможно твой отец мог бы где-то найти хоть какую-то зацепку… — мне неловко просить мужа об этом. Томас Тернер имеет огромное влияние. И когда я говорю огромное, это именно это и значит. Он помог нам с Джейми, помог нашему другу. Но Мэт и для него не чужой, а Тиф ему никто.

— Я перерговорю с папой. Может что и узнаем. Хоггарды известная семья, но их связей не хватает. Тиффани и Киллиан, может, для моего отца и никто, но Чарли — мой друг. А я никогда не бросаю друзей в беде.

Я знаю это. Прошлые ошибки научили мужа ценить людей, которые рядом. И, надо отдать должное, Джеймс умеет дружить. Ради людей, которые для него близки, сделает все и даже больше.

— Все, пойдем в дом, ты вся дрожишь, — теперь мужской голос звенит властными нотками. Спорить бесполезно, да и не очень хочется. — Чарли предоставил нам комнату.

— Сколько мы пробудем в Лондоне?

— Сколько захочешь, любимая. Я сделаю свои дела в один день, а ты общайся вдоволь. Хозяева дома рады нашему пребыванию.

— Знаю… — крепко цепляю ладонь Джеймса, поднимаясь по лестнице. Поместье невероятное: как территория, так и сам дом. На удивление, я чувствую себя здесь так же уютно, как у родителей. — Я просто так скучаю по малышам.

— Понимаю, Маленькая. Я звонил за сегодня раз десять, пока твоя мама тактично не отправила меня куда подальше и не положила трубку.

Звонко смеюсь, не боясь разбудить кого-либо, потому что в этом огромном особняке это просто невозможно.

— И я трезвонила. Каюсь, — Джейми широко улыбается и подхватывает меня на руки. — Мы достали бабушек.

— Тогда давай брать от этой ситуации максимум, родная, — темные зрачки в миг становятся почти черными. И я прекрасно понимаю, что это значит. — Мы, наконец, вдвоем. И я собираюсь по полной этим воспользоваться.

Тиффани

Жизнь вернулась в более-менее привычное русло. По крайней мере, без каких-либо сшибающих с ног новостей. Это и хорошо, и плохо одновременно. Потому что информации про Габриэля Ривера или Давида Агилара нет никакой.

Рон пообещал узнать что-нибудь в Ирландии, но вернулся ни с чем. Он вышел на меня несколько дней назад, когда снова оказался во Франции. Его поиски не дали никаких результатов.

" — Прости, Тиф. Я прошелся по всем фамилиям в списке, двоих не смог найти. Остальные оказались бесполезными, — мужской голос был пропитан разочарованием. — Я очень хотел помочь."

Лететь к нам было слишком опасно, поэтому мужчина вернулся в Сар. Киллиан слишком эмоционально отреагировал на неудачу, и я его понимаю. У нас совершенно не было мыслей, откуда можно заново начать копать. Его бывший босс никак не проявлял себя, что казалось подозрительным уже абсолютно всем. Неожиданные сподвижники из старых кругов тоже пока не принесли ничего, что дало бы какой-то ощутимый толчок. И вообще… Этот Линдерман не вызывал у меня ничего, кроме отторжения. Я нутром чувствовала, что он обманет. Говорила об этом Киллиану и ни раз, но тот только гневно сжимал челюсти и не произносил ни слова. Потому что нас просто загнали в угол.

Джеймс и Диана пообещали, что попытаются помочь. Насколько я поняла, отец Тернера имеет выход на какие-то правительственные организации Штатов. Из того, что говорила вскользь Диана, стало понятно, что там очень влиятельный человек. И это дало нам хоть какую-то надежду. Они улетели спустя три дня пребывания в Лондоне. Как бы нам не хотелось быть ближе друг к другу, но это было невозможно. Диана в первую очередь мама. Она дико соскучилась по детям.

После нашего разговора у меня словно огромный булыжник с души свалился. Так легко, не смотря на весь гнет других обстоятельств, я себя не чувствовала в последние годы никогда. И это заметили все члены семьи.

Дни проходили до жути однообразно, потому что мы с Лиз добровольно были заточены в поместье. Сэм все-таки выторговала себе право посещать работу, но при условии, что к ней будет приставлена охрана, а отвозит и забирает ее оттуда Ник. Беатрис было чем заняться из дома, потому что вся ее работа построена на удаленных проектах, а мужчины старалась по-максимуму находится рядом с нами. Но были моменты, когда они вынуждены отлучаться. И тогда мое сердце замирало от волнительного ожидания вперемешку с затаенным страхом, что что-то может произойти. Как бы мне не хотелось, но эти опасения никуда не исчезли. Более того, они были обоснованы.

В один из таких дней, когда никого из мужской половины Хоггардов не было дома, мы с Элизабет расположились на балконе нашей с Килом комнаты и много разговаривали. Девушка поглаживала уже хорошо заметный животик, положив на него ладони, а я не могла отвести глаз от этой картины. Но мой телефон громкой вибрацией прервал зрительный контакт.

— Сэм? — прикладываю трубку к уху, протягивая Лиз кружку с горячим чаем. Не смотря на то, что на дворе стоит июнь, погода не радует теплыми деньками. Особенно вечером. — Ты чего такая заведенная?

— Где ты? — голос брюнетки на другом конце провода звенит от переполняемых ее эмоций. Только я не совсем понимаю каких.

— У себя. Лиз со мной.

— Сейчас поднимусь к вам.

Она отключается. Каким-то настороженным взглядом смотрю на девушку передо мной.

— Что случилось? — Элизабет заметно напряглась в кресле. Каждый из нас подсознательно ждет, что что-то может произойти.

— Не знаю. Сказала сейчас прийдет.

Молчание повисло между нами. Я прикидываю в уме возможные варианты развития событий, но дверь на балкон распахивается, впуская в наш уголок вихрь по имени Саманта. Девушка оглядывает нас каким-то заполошенным взглядом, после чего поднимает вверх руки, в которых зажаты пакеты. Я понимаю, что там алкоголь.

— Я чего-то не улавливаю? — Лиз поднимает бровь, переводя внимание от Сэм на меня и обратно. — По какому поводу вечеринка?

— Прости, куколка, но у тебя безалкогольная история, — брюнетка бесцеремонно отодвигает со стола мою кружку, вытаскивая на столешницу бутылки шампанского. Не одну. Не две. А четыре. Лихорадочно хлопаю ресницами, замечая, как рядом с дорогим алкоголем появляется различного рода закуска, и вообще не знаю, что говорить. Но Сэм опережает. Отходит так, чтобы ее было видно нам обеим, вытягивает вверх левую ладонь, на безымянном пальце которой сверкает роскошный бриллиант, и приглушенно выдает.: — я выхожу замуж.

— Хоть за Ника, надеюсь? — мои тупорылые шутки вылетают из меня быстрее, чем адекватные мысли, но Сэм начинает так дико хохотать, видимо на нервах, что я сама расплываюсь, наконец, в улыбке.

— Куда же я без него?

И вот тогда началась настоящая девичья вакханалия: с морем слез, литрами алкоголя и очень большой дозой любви к каждому слову, сказанному между нами.

Киллиан

— Кил, а малый-то подрос до взрослого и ответственного человека, — хохочет Чарли, сжимая плечо младшего брата. — Не боишься, что Сэм тебе не покорится?

— Она уже покорена, — Ник гордо выпячивает вперёд грудь, шутливо раздуваясь. — Согласилась же.

Братья заходят в дом из гаража первыми, я иду следом, прогоняя в мозгу случившееся. Я безусловно рад за Николаса, Саманта для него — лучшая партия. Так почему меня факт женитьбы младшего из нас так задевает?

Наверное, я знаю ответ, но сам боюсь себе признаться.

— Просто Сэм крепко держит твои яйца в своих пальчиках, — выдавливаю из себя смешок, поднимаясь по главной лестнице, ведущей в общий холл, где разделяются части дома. — Поэтому покорен точно ты, а не она.

— Ой, Кил, ты такой душка, не могу, — Ник демонстративно выкатывает мне средний палец. — Все, вы как хотите, а я пошел к своей будущей жене.

С этими словами младший Хоггард разворачивается на пятках и устремляется к своему крылу. Чарли долго изучает мое лицо, считывая разрывающие мою душу эмоции, а потом кладет руку на плечо.

— Никто не опередил тебя, Кил. Николас с Самантой вместе уже долгое время, а вы с Тиф недавно воссоединились. Логично, что ты не торопишь события. Но если ты хочешь, а я знаю, что ты хочешь, сделать Барлоу своей, то никакие предрассудки не могут тебе помешать.

Чарли устало потёр лицо, а затем крепко сжал мое плечо.

— Тиффани не та девушка, которой нужны яркие пустые жесты. Ей нужен ты и твоя искренность. С учётом обстоятельств, которые были в ее прошлом, тем более. Поэтому если хочешь, то делай. И не думай ни о чем. Кольцо купить всегда успеешь.

Брат всю жизнь чувствовал меня лучше всех остальных вместе взятых. Хоть мы и разные по характеру, но думаем во многом одинаково. Своей короткой тирадой он обнажил мои страхи, закапывающиеся под гнетом обстоятельств где-то внутри сознания. И если я сейчас ничего не предприму, то дальше будет только хуже.

Киваю Чарльзу. Мы расходимся по своим частям дома на встречу к любимым женщинам. Но как только я переступаю порог общего коридора моего крыла, то слышу громкую музыку, ведущую из нашей с Тиф спальни. Девичий хохот разрывает пространство, заставляя меня невольно улыбнуться.

Приоткрываю дверь и облокачиваюсь на косяк, складывая руки на груди. Смех машинально вырывается изо рта, когда я вижу Сэм и Тиф, пляшущих посреди спальни с бутылками шампанского в руках, а Лиз сидит на кровати и шевелит ножкой в такт музыке, хлопая в ладоши. Девчонки такие счастливые и пьяные, что мне совсем не хочется их останавливать. Достаю из кармана телефон и делаю фото, пока меня никто не видит. Отправляю его Чарли и Нику, а после продолжаю наблюдать.

Одна песня сменяет другую. Тиффани выдает такие пируэты своей попой, что у меня моментально в голове пошлые картинки возникают. И она словно чувствует. Поворачивает голову и замечает меня. Расплывается в сексуальной улыбке и пальчиком подзывает к себе.

— Родной… Ик… А мы тут… Ик… Празднуем.

— Да вижу, — смеюсь, когда Тиф в очередной раз громко икает, перебивая музыку. — Поздравляю, Сэм. Ты точно лучшее, что было в его жизни.

Брюнетка растягивается в широкой улыбке и поднимает руку, демонстрируя шикарное кольцо. Брат не поскупился, уважаю. Киваю в ответ, а будущая невестка пытается присесть в неуклюжем реверансе и с размаху валится на пол. Девчонки хохочут без остановки, пока в комнате не появляются Чарли и Ник.

— О-о-о-о, и опять без меня, — младший подходит ближе и ловким движением поднимает невесту на руки. — Сколько вы выпили, бестия?

— Одну или две…

— Или четыре, — сдает их Лиз под одобряющий свист Николаса, когда Чарли опускается рядом с ней и целует в лоб. — Но нам было очень весело.

— Заметно. Как ты, Лисенок?

— Все хорошо, я давно так не смеялась. Но уже можно пойти спать, — Лиз бросила на Чарльза очень красноречивый взгляд, что я даже отвернулся.

— Родной… — Тиффани протянула руки и обвила мою шею, а затем влажным языком прошлась по шее. — Я соскучилась…

— Мы ушлииии! — слышу издалека крик Ника, а затем дверь с грохотом захлопнулась, оставляя нас наедине.

— Я тебя хочу, — шепчет Барлоу мне на ухо, разгоняя мурашки размером со слона по разгоряченной коже. — Боже, как я тебя хочу!

— Тиф…

Но девушка уже не слушает меня. Она лихорадочно стягивает футболку, под которой нет белья. Безупречная грудь покачивается в такт ее движениям, сводя остатки моего самообладания с ума.

— Давай без разговоров, Кил. Я. Тебя. Хочу.

Без разговоров так без разговоров.

Резко опускаюсь на колени и припадаю ртом к розовым горошинам. Чувствую женские пальцы, вырывающие мои волосы, но не могу оторваться. Стягиваю домашние штаны по стройным ногам, отодвигаю трусы и спускаюсь к изнывающей плоти языком.

— О, Боже…

Она расставляет ноги шире, давая мне больше возможности для маневра. Мои пальцы присоединяются к языку, погружаясь в такую вязкость, от которой сам в момент дурею. Запах девичьего возбуждения сносит крышу, заставляя орудовать рукой и ртом с бешеной скоростью до того момента, пока Тиф не трясет в моих ладонях. И я чувствую на губах вкус ошалелого оргазма. Капли стекают по подбородку, когда я отстраняюсь и ловлю в фокус затуманенные жёлтые зрачки. Не знаю, что движет мной в этот момент, но я на одном дыхании выдаю то, что сидит со мной с того момента, когда я увидел Тиф в кабинете отца спустя два года разлуки:

— Я хочу, чтобы ты стала моей женой.

Сначала девушка никак не реагирует. Просто приводит в порядок дыхание после лихорадочного удовольствия, а потом до нее словно доходит смысл моих слов. Она фокусирует на мне взгляд, ее брови взлетают вверх. Ладони опускаются, вынимая пальцы из моих волос.

— Что ты сказал?

Голос хрипит от волнения. Щеки раскраснелись от настигшего оргазма. Волосы крупными волнами легли на плечи. Обнаженная, удовлетворенная и безумно красивая.

— Ты прекрасно меня слышала, — приподнимаюсь на одно колено, — у меня нет кольца сейчас, но есть огромное желание быть с тобой. Потому что я очень сильно тебя люблю, Солнце. Я думаю об этом с тех пор, как ты вернулась. Я хочу от тебя детей. Я хочу, чтобы ты принадлежала мне по закону. Чтобы все знали об этом. Но в силу обстоятельств, которые нас преследуют, я думал, что это неуместно. Мне было страшно, что ты можешь отказать. Потому что… Ты понимаешь… Но когда оба мои брата воплощают те самые заветные желания, которые просто разрывают мой мозг, я больше не могу сражаться с этими ветряными мельницами в моей голове. Я хочу тебя. Только с тобой. Я очень тебя люблю, Тиффани Барлоу. И поэтому прошу стать моей женой. Да, так сумбурно и нелепо, но в этом весь я. И не хотелось бы, чтобы в такой момент ты видела какую-то несуществующую мою сторону. Я куплю тебе самое лучшее кольцо на свете, отвезу туда, куда захочешь, сделаю все, что ты попросишь. А сейчас… Что ты скажешь, родная?

Выдаю все это как на духу и перестаю дышать. Вижу ошалелое лицо Тиф. Замираю в дичайшем страхе отказа. Но сказанного не вернёшь. Так и сижу перед ней на одном колене, пока она возвышается надо мной и молчит. Смотрит долго и пристально, а потом опускается рядом.

— Да… — она тянется ко мне руками и залезает на колени, обнимая за шею. Покрывает поцелуями все мое лицо, а после спускается к пуговицам на рубашке и начинает лихорадочно расстёгивать их. — Да, да, да, да, да. Миллион раз да. Я стану твоей женой, Киллиан. Это то, чего я очень сильно хочу.

И только тогда я, наконец, могу сделать вдох.