Его искали, а он нашелся

Глава девятнадцатая

При взгляде на то, что происходило в отнюдь не небесной вышине, единственным логичным действием показалось молча перекрестить всю столицу и пожелать той покоиться с миром. Даже если ты неверующий или о христианстве вообще не слышал - толку все равно было бы примерно столько же, сколько от любых других действий. Даже самый оптимистичный настрой, помноженный на железную волю к победе, легко мог уступить пред видом открывшегося пи*деца.

Огромный, едва ли не на десяток километров в диаметре разлом посреди и без того ненормального неба был еще одним порталом. Только если отдельные лучи проявляли одиночных дьяволов или целые их группы, то здесь проявления уже не требовалось. Чистый разрыв, связывающий две точки пространства, представляющий собою хрестоматийные пространственные врата, только колоссальных размеров и невероятной прочности. Ломать такую структуру, даже если ее защищать не станут - дело нескольких минут минимум, при наличии соответствующих специалистов с высокими уровнями и мощными артефактами. Тут не имелось не только минут, но даже секунд, открывшийся пролом не просто висел, а вовсю выполнял свою основную функцию - пропускал.

Если до этого момента в бой шли в основном либо культисты и заранее призванные ими хозяева, либо компактные группы вторженцев, то сквозь пролом проперла настоящая толпа. Я различал десятки тысяч огоньков, каждый из которых был сердцем постепенно проявляющейся твари, когда совсем слабенькой, а когда и не очень. Я бы сказал, что раньше Вечный атаковали диверсанты и штурмовые отряды, а теперь в ход пошли регулярные части. Было желание посчитать эту волну вброшенными последними резервами, когда в бой пускают и косых, и хромых, и больных, но здравый смысл пополам с интуицией утверждали, что это были отнюдь не последние средства извергов, а лишь очередной рубеж их плана. Может быть, что-то у них и пошло не по плану, но они изначально не имели особых шансов взять столицу лишь диверсионными ударами... слишком больших шансов. Вероятно, расчет на это имелся, но относился к тем мечтам, которые, случись им стать явью, больше всего удивят именно мечтателей, точно знающих об их нереальности.

Атаку "линейной пе(и)хоты" Пекла еще можно было счесть оборимой силой, пусть и потребовалось бы для того немало оптимизма. Совместное давление общего флера, массовые техники, подкрепляемые терзаемыми душами - все это можно остановить своими козырями. Да и не так уж непредставимо силен среднестатистический изверг, как уже говорилось раньше. Душ на всех не хватит, общий флер можно отразить или нивелировать массовыми аурами, вражескую магию встретить собственной, а против элиты пустить уже своих чемпионов. К тому же, падающая прямо на дворец свора тварей обязана была потерять в численности, совсем не в шутку убиваясь лбом о камни несокрушимой даже сейчас твердыни. Под защитой пропитанных таким количеством волшебства, что уже из волшебства состоящих стен люди имели все шансы стать той скалой, что сломит кажущуюся неостановимой волну.

Падающих сверху извергов было, простите за плохой каламбур, чертовски много, но внимание приковал лишь один объект. Он же своим присутствием вызывал съеживание очка у меня, кратно возросшее производство кирпичей у всех несчастных его созерцающих и, наверняка, некоторую попаболь у засевших во дворце обороняющихся. Последняя имела все шансы из фигуральной перейти в целиком реальную, учитывая тип противостоящих наделенным тварей.

Даже просто смотря на это, мои глаза начинали слезиться и болеть. Не из-за отвращения или какого-то боевого эффекта, а потому что эта тварь фонила силой настолько мощно и насыщенно, что пробивало даже здесь, а Взор не выдерживал того парада энергий, которые протекали сквозь обманчиво медленно опускающуюся на грешную землю тварь.

Мифическую тварь.

Я не стал бы рисковать своими засранными бордами мозгами и присматриваться к этой сущности более внимательно, но оно само свою суть выпячивало наружу, используя свой образ подобно еще одной атакующей ауре. Не владыка всего домена, не воплощенная в реальность Похоть, а, скорее, уникальный и невероятно сложный робот на магической тяге. Сотни тысяч душ, десятки тысяч отдельных дьяволов, то ли плененных, то ли преданных такой судьбе за некие провинности - вот чем было оно. Без пола, без цели, без обличия, даже без привычного для каждого изверга счастья. Только сковавшая его воля, только вылитый из неизвестного материала доспех, ставший основой клетки для глубоко несчастного симбиоза душ.

Приносящий Весть.

Сто шестнадцатый уровень, причем я могу и ошибаться, так как героическая абилка на таком расстоянии сбоила, то и дело размывая системные надписи. Безвольное орудие, используемое и пробуждаемое только для самой страшной бойни, когда даже извергам нужно не наслаждение, а победа и гибель тех, кто станет на пути. Оно действительно было приносящим известие, всегда одно и то же самое слово, послание, правду. А правда была в том, что пришла чужая воля и стала она новым законом. Нет возможности сражаться, нет иного исхода, чем покориться.

Пробуждали его ради войны между доменами, когда одна мерзость доказывала свою правду иной, когда один Порок восставал против другого. Отсюда оно казалось маленьким черным мячиком, словно состоящим из множества шестиугольных сегментов, но стоило только сопоставить масштабы... Оно уже превращалось, уже двигались сегменты, позволяя совсем не игрушечному мячику трансформироваться в огромный, прости меня физика, ОБЧР высотой в пятиэтажку минимум и шириной не сильно высоте уступающий. Никаких особых техник, а только невозможная прочность черного камня и железа, что составляли основу чудовищных лат, да непереносимый даже для призванных флер, достигающий такой концентрации, что Похоть его становилась почти материальной. Сидящие и воющие внутри доспеха элементы этого конструкта были как источником энергии, так и проводником на тот случай, если одной лишь брони и силы не хватит, если придется ударить еще и магией. И эта магия, могу сказать с полной уверенностью, будет столь же масштабной и основательной, как сама конструкция Приносящего.

Пожалуй, такой снаряд, сейчас падающий сверху на дворец впереди всей остальной волны, прикрывающий ее от ответного огня защитников, действительно имеет все шансы любую защиту тупо продавить, не просто вломившись внутрь дворца, но еще и пробить брешь для остального нечестивого воинства. После падения дворца оборона города падет следом уже с полной гарантией - именно там сосредоточены ключи от магических защит, именно там концентрируются и сами защитники. Падет дворец и собраться в единый кулак люди уже не смогут, даже если боеспособные войска еще останутся.

Что же, остается только признать, что Весть действительно оказалась донесена до адресата, а узревшим оную весть оставалось лишь принять транслируемую тварями обреченность и готовить задницы к ужасающей групповухе, столь же вечной, как вечна кровь правителей Империи Веков. Не отразить, не пересилить, не сломить - только принять порок и насладиться им в полной мере, желаешь ты того или нет.

Император, а он явно первые стадии сражения пережил, зрелище увидел, воспринял, осознал, изрядно фалломорфировал, после чего высказал свое воистину императорское несогласие, подкрепив его далеко не одним лишь императорским самомнением. Если его обновляющий бафф был крут, то новый трюк вышел не просто крутым, но столь же жопоразрывающим, каким мнили Приносящего изверги. А еще я порадовался, что не решил устроить похищение того же Императора, чтобы выпытать тайны Ярма уже из него.

От невидимого из нашей точки дислокации дворца вверх пошла неразличимая и бесцветная волна, расходящаяся конусом, что накрывал собою как армаду вторжения, так и сам пролом. Это явление никак не распознавалось сенсорами или даже ясновидением, но зато легко можно было уловить результаты его применения. Весь конус зоны активации умения просто застыл, как застывает хренового качества изображение при зависающей трансляции какого-то сериала. Вечный правитель попросил Вечность о помощи и кровь его отозвалась, забурлила, взяла свою плату, после чего выполнила просьбу. Время содрогнулось, заскрипело и поменяло свое течение, на какой-то срок изменив условия незыблемого Закона на одном участке пространства.

Армия застыла.

Портал, только перебросивший первую партию и уже готовящийся сработать еще раз, оказался заблокирован той самой армией, отчего новые подкрепления, если их попробовать переправить, начнет размазывать о поверхность вневременного участка. Пусть даже находящиеся внутри измененного течения Времени твари не могли атаковать, но и их самих зацепить теперь не выйдет. Правда, такой размен выгоден людям в первую очередь, ведь столь огромного слона можно скушать по кусочкам, пока эти кусочки не собрались обратно во слона.

Оставалась только одна проблема - упомянутый Приносящий Весть, которого воля Императора замедлила, заставив двигаться подобно мухе в текучем сиропе, но уж точно не заморозила вместе с остальной армией. Те остались полностью неподвижными, а вот мифическое порождение больной фантазии дьяволов не только продолжало прицельно падать, но еще и постепенно разгонялось вновь, грозясь в несколько секунд вырваться из зоны заморозки. Более того, оно именно так и сделало... чтобы спустя миг его настигла вторая атака изрядно подуставшего Императора, или, может быть, кого-то из его родственников, взявшихся за дело вместо уже выполнившего свою долю работы представителя их семейки. Узнать ясновидением при таких помехах от флера Приносящего я даже не надеялся, да и не старался, по правде говоря.

Тварь вырвалась и тут же вновь застыла, уже совсем надежно - в этот раз работать пришлось только по одной цели, пусть даже и очень сильной. Да и объем затронутого волей Вечной династии пространства был куда меньше. Не конус, запирающий огромные объемы реального мира в шкатулку, а всего лишь относительно скромный октаэдр (или другая фигура, которую я принял за октаэдр) ребром в пятьсот метров, в центре которого оказалась еще не успевшая прийти в себя после прорыва прошлого барьера тварь. Она даже извернулась, почти завершив превращение в громадного голема, совсем не напоминая изначальный шарообразный дизайн, а из того участка, где находился приплюснутый шлем проклятого доспеха, вылетело длинное щупальце, сияющее от запредельного количества силы и душ, что в него вложил Приносящий.

Так он и застыл, почти добравшись кончиком языка до внутренней стенки октаэдра, будто пытаясь его лизнуть. Было бы смешно, если задранное восприятие не позволяло различить постепенно усиливающееся сияние, как раз рядом с краем барьера. Что-то мне подсказывает, что и эта ловушка продержится куда меньше, чем планировали имперцы.

Для меня, несмотря на едва-едва функционирующий третий глаз, - не иначе, он сжался в точку вместе с почувствовавшей неладное жопой, - произошедшее напомнило короткий обмен ходами в шахматной партии. Вроде бы раскрывшийся портал заставил защитников потратить козыри, но тут изверги, явно ждущие столь очевидного для Вечных приема, сделали свой ход. Приносящий был защищен от манипуляций с Законом на очень серьезном уровне и его не ликвидация даже, а лишь задержка, попытка выиграть побольше времени, потребовала совсем уж жуткого напряжения сил. И вроде бы люди побеждают, успешно разделяя вражескую армию, но сами части целого никуда не делись и едва ли их удастся в этих барьерах подержать неделю-другую, чтобы собрать силы под каждую вражину и спокойно прибить их сразу по выходу из вневременья.

Обмен стратегическими чарами между враждующими сторонами, обе из которых враждебны лично мне, оставил после себя легкую сенсорную перегрузку, дергающийся глаз и уязвленное чувство собственного величия, которое после увиденного мастер-класса уползло подыхать в самый темный уголок моего извращенного интернетом и порносайтами сознания. Потому что больно осознавать, что ты весь такой крутой, убивающий легенды и рвущий элитных тварей голыми лапами, внезапно, далеко не самая крутая сволота в обозримом пространстве. Прямо-таки очень далеко.

- Давайте пойдем в другую сторону. - Выдавил я из пересохшего горла примерно через десять секунд после того, как улеглось буйство флера, ныне скованного в цепях Времени. - А то там мне не нравится.

Комментировать никто не стал, хотя я чувствовал, что Тарии очень хотелось - у нее всегда пробивает на приколы, когда нервничает. Прямо как у меня, но только не у меня.

Мы и вправду двинулись не в центр, как планировали немногим ранее. Назад, однако, тоже поворачивать не стали, начав закладывать широкий круг, обходя центральные районы. Во-первых, хотелось быть подальше от имеющего все шансы вырваться в ближайшие пару часов мифика и сопровождающей его армии, во-вторых, именно в этих районах, равноудаленных от внешних стен и от центра, было больше всего опорных точек ритуала. Имперцы до них доберутся не скоро, потому что они дворец обороняют и пусть даже поймут (а они поймут, ведь не дурачки!) необходимость атаки на опоры ритуала, то собрать силы быстро все равно не выйдет.

Зато мы уже здесь, а о нашей эффективности говорит сам факт того, что я сейчас планирую атаку уже третьей точки фокусировки ритуала, пережив первые две, сумев при этом успешно выполнить миссию. Зато, если выживем, ордена с титулами Император будет дарить не нам, а всей остальной кодле, сейчас едва способной собственные шкуры сохранить. Хоть бери и приходи на наградную церемонию, чтобы восстановить справедливость, вот только до этой церемонии еще нужно дожить. Я печенкой чую, что дела у извергов пошли не совсем гладко, куда тяжелее, чем они желали изначально, но все эти тяжести все еще посильны для них. В то же время, защитники столицы, хоть и огрызаются все активнее, но все равно не могут инициативу перехватить, не хватает им на это организации, похеренной предательством высокопоставленных культистов и стремительными атаками самых первых штурмовых групп.

Совращенные культом часто атаковали без надежды на выживание, с одним лишь бешенным желанием услужить хозяевам, чем и добивались своей цели. Даже если обработанных Пеклом смертников убивали, их удары успевали если и не нанести фатальный урон, то хотя бы внести сумятицу, заставить терять время, а для наделенных сейчас не было ничего, что стало бы ценнее времени.

Очередная группа культистов, ради разнообразия не атакующая, а отступающая назад на перегруппировку, была изрядно помята и прорежена. Даже без интуитивных вспышек понимания можно было легко различить, что ранее сработанные группы бойцов теперь изрядно тупили из-за отсутствия в их рядах части соратников, что ранее брали на себя какие-то роли. Культисты эти, в большинстве своем, выглядели простыми псами войны и лишь несколько из них имели ярко выраженные следы влияния Порока. Скорее всего, они и были обычными наемниками, которые со временем оказались втянуты слишком глубоко в черноту, отчего назад для них дороги не оказалось.

Уничтожили их совершенно походя, убив сильнейшего из магов выстрелом Валериума, смешав их порядки перепутанными Тропами, накрыв броском взрывного зелья и придавив сверху десятком теневых клинков, что растерзали тела выживших. Мы даже не замедлились, но короткая стычка позволила полностью прийти в себя и отойти от лицезрения первой в моей жизни мифической твари. Да и не только в моей, если честно - всех накрыло и продавило морально, даже Тиа, хотя как раз она и могла за свою долгую жизнь увидеть и другие страшилища сравнимого класса. Тоже, разумеется, издалека.

Остановились ровно в том же домике, куда вломились желающие перевести дух культисты, а я даже продолжил сонные чары на живущей в этом доме семейке, только уже основанные на Грезе, а не на Пороке. Настроение было далеким от боевого, но и пораженческим я его называть бы не стал. Мы все ощутимо устали морально и очень не хотели воевать в этом дурдоме, но не более того.

- Нужно выбить еще хотя бы одну точку. - Собственный голос кажется каким-то придушенным, словно говоришь из-под подушки, насколько густым стал пропитанный Пеклом воздух. - Потом можно будет попробовать прорываться сквозь барьер, особенно если бежать прямо в момент слома точки.

- Риск. - Только и утверждает Тиа, даже не пытаясь меня переубедить или, хотя бы, передать образ-другой через видения.

Я ее даже понимаю и чуть-чуть сочувствую. Уж риском эту мою идею назвать нельзя даже на фоне моих обычных выходок, потому что попытка прорваться в трещину, спровоцированную сломом столь массивной структуры, должна быть названа исключительно терминальным долбо*бизмом, но не жалким словом "риск". Еще печальнее становится после того, как понимаю, что молчание и почти полное смирение Тиа означает лишь отсутствие у нее любых сравнимых альтернатив, кроме как "лечь и умереть". Потому что имейся у нее эти альтернативы, то не стала бы она ограничиваться символическим сопротивлением, попытавшись вбить мне немного инстинкта самосохранения прямо в череп. Возможно, доставив его туда через задницу.

- Может, попробуем к какому-то храму прорваться? - Лосий тоже рабочих планов не имеет, но фонтанировать идеями это ему не мешает. - Я слышу, как поют Небеса и пусть даже никогда не слышал подобного раньше, но готов поставить на то, что там призывают Слуг Божьих. Они же наверняка способны организовать коридор для беженцев.

- Чет я малех не верю, шо твари о том не позаботились. - Ганс, словно так и надо, вообще прилег у стеночки и, казалось, успел задремать, проснувшись лишь для высказанного комментария, чтобы тут же закрыть глаза вновь.

Трудно сказать подробно, но уж в базовом плане следопыт чертовски прав - дьяволы перекрыли все подходы, причем над блокировкой храмов они работали в самую первую очередь. Будь среди нас какой-то крутой жрец, то можно было бы попробовать помочь, вписаться в состав ищущих лазейку из безвыходной ситуации клириков и сделать попытку пробить стену головой. Но клириков среди нас нет, а одним лишь использованием планарной силы делу не поможешь, о чем мы все прекрасно знаем.

- Значит, продолжаем. - Резюмирует Гестия, на секунду обратив ладонь туманом, доставая из себя очередной флакончик со взрывным зельем, запас которых тоже не бесконечен.

На этой ноте наш короткий перекур без курения и закончился.

Далеко не сразу я понял, почему меня так тянуло к этой точке. Даже заподозрил было какую-то хитрую ловушку-манок, рассчитанную на хитрожопых видящих, но реальность оказалась весьма прозаичной. Лишь подойдя к когда-то шикарному особнячку достаточно близко, чтобы сфера теней смогла прощупать внутренности оного здания, поняв, какая компания там собралась, до меня дошло. Ненавязчивое, но вместе с тем очень настойчивое давление, так и тянущее меня именно сюда было не чем иным, как эффектом работающей Души Насмешника.

Имение недавно пережило яростный штурм и, судя по нескольким разлагающимся на плесень и липовый мед тушам вселившихся в реальные тела извергов, атакующие успели умыться кровью по самые брови. Помимо одержимых под окнами, в проеме ворот и в местах пробития каменных стен лежали не меньше трех десятков трупов с характерной даже после смерти энергетикой, легко улавливаемой через сферу. Культ победил, победил уверенно и быстро, но не бескровно, пусть даже и обороняющихся было не намного больше, чем атакующих.

Тела защитников принадлежали, большей мерой, зверолюдам волчьего подвида, одетым в сделанные по одним и тем же лекалам и у одного мастера доспехи. Легкие кожанки с кольчугами у лучников и ловкачей, чистая кожа у разорванного пополам скрытника, тяжелый черненый метал у пары тяжелых латников - снаряжение говорило как минимум о достатке обороняющихся. Впрочем, помимо зверолюдов, которые были, скорее всего, наемниками, среди погибших хватало людей (напросились под крышу хорошо защищенного здания, наверное) и, внимание, половинчиков. Коротышек среди тел охраны было немного, но они и не любят выбирать боевые классы, традиционно предпочитая уходить в торговлю, фермерство или администрирование. Завершали картину останки одного-единственного мужика, одетого в легко узнаваемую форму Очей. Ну, среди видимых снаружи тел, лишь одного, а сколько их там было сказать сложнее.

Особняк явно принадлежал именно коротышкам, причем не простым, а очень даже высокопоставленным. А еще в этом особняке перед началом вторжения собралась интересная компания из нанятых полуросликами охранников, пришедших в гости Очей и представителей административного аппарата... Вечной Библиотеки? Даже не пытаясь заглянуть в украденную и запертую в изолированных кусочках зеркала память одного старого Пыпыща, я уже догадался, кому принадлежал этот дом, зачем сюда пришли Очи, ради чего компанию нелюдям составили библиотекари и, конечно же, какого хера тут забыли культисты.

Я даже знал, еще до того, как сфера окончательно продавила продуцируемые остатками превосходной защиты помехи, просканировав внутреннее убранство дома и его гостей, кого я среди штурмующих встречу. Достаточно было посмотреть на добрый десяток тел обороняющихся, буквально растерзанных потоками агрессивной эссенции и ударами семихвостого кнута.

Что же, пусть ситуация и далека от веселой, но уж уделить старой знакомой десяток минут я еще сумею, потому что лично мне сейчас станет очень даже весело. Только облик нужно немножечко сменить, иначе не выйдет из этой клоунады выжать максимум возможного. Ведь не зря же меня все мое детство, юность, молодость и зрелость клоуном называли? Надо бы соответствовать.

- Тин, мне не нравится твоя улыбка. - Тария первая заметила неладное, но остановить меня уже не могло ничто, ибо нет укорота для неадеквата. - А, впрочем, похер.

Остальная компания, наверное, тоже имела что сказать, особенно Тиа и Гестия, как самые громкие голоса разума в царстве идиотизма, но высказать свое мнение я им тиранически и деспотически не дал, сходу начав раздавать приказы.

- Иду внутрь. - Одновременно со словами, пытаюсь передавать частички образов, но выходит через раз. - Не могу понять, зачем, но чую, что так будет правильно. Считайте интуицией.

Прозвучало бы убедительнее, если бы не пакостная улыбка на лице, но я и вправду чуял, что сейчас можно не только подшутить над кем-то, но и что-то осознать, что-то, пока что от меня скрытое. А потому я закрываю глаза и, ориентируясь на передаваемые сферой данные, шагаю сквозь Тень прямо внутрь захваченного здания.

Центральный обеденный зал для полуросликов является главной комнатой любого дома, где собирается на ужин все многочисленное семейство, обсуждая новости, делясь впечатлениями, раздавая похвалу и выписывая осуждение. В привычной для них среде обитания мохноногие любители таскать кольца (среди них реально много ювелиров, между прочим) живут в больших разветвленных домах, занимающих собою целый холм. Собственно типичный холм, обжитый целым родом половинчиков, является настоящей крепостью в миниатюре, куда чужаки не пролезут не согнувшись, а пробравшись быстро сдохнут от клинков обороняющихся.

Поселения этой расы очень тяжело грабить, потому что ценности они быстренько стаскивают в самые дальние и труднодоступные уголки, а сейфы и казна всегда именно в таких углах строятся. Куча тоннелей, лазов, тайных ходов, связывающие домики хоббитов друг с другом, превращают их города в лабиринт смерти для штурмующих. Да, пограбить у них обычно есть чего, вплоть до мебели (пусть и подземные, но их дома далеко не пейзанская землянка, вполне себе соответствуя в плане уюта хорошей гостинице) и кухонной утвари. Но если просто забросать обжитые холмы боевой магией, обрушить все переходы и залить их огнем со всех концов еще можно, то именно грабить полуросликов всегда было диким геморроем.

Именно из-за этой проблемности в плане отжатия ценного имущества хоббиты славятся как ребята, очень легко идущие на союз с подчиненным положением в составе других народов. Из них банально слишком полезный союзник, который, чаще всего, напрочь лишен желания самому править захваченными территориями. Зато они отличные агрономы, превосходные торговцы, великолепные дельцы и знатные ремесленники, от которых много пользы и минимум проблем, если вовремя их окорачивать. А вот если не окорачивать, то рискуешь одним прекрасным утром узнать, что они скупили твоих людей, повязали долгами твоих вассалов, набрали армию наемников на заработанное золото, поставили своих должников или родственников на все посты, а сделать с этим ничего не выйдет. Собственно, почти все крупнейшие кланы половинчиков, имеющие больше всех остальных автономии (включая также часть вассалов Империи Веков, принадлежащую их племени), возникли именно таким нехитрым способом.

Потому их, очевидно, и не любят правители, регулярно устраивая остригание шерсти и укорачивание ретивых головушек слишком много о себе возомнивших нелюдей. Нельзя сказать, что все стороны всегда остаются довольными, но хоббиты были и остаются единственной расой, которая имеет союзы с любой другой.

В благословенной богами Империи Веков есть целые провинции, производящие огромное количество уникальных пищевых ресурсов, вроде редких сортов зерна или моркови, которые людям выращивать слишком затратно и невыгодно, заодно поставляя агрономов и фермеров с баснословным для такой профессии средним уровнем. Много ли вы встречали землепашцев имеющих собственный класс, умеющих и знающих, как его развивать?

В пустынном Алишане несколько их кланов тоже прижились, пусть и с большими проблемами, помогая подымать целину там, где ее поднять, казалось бы, невозможно. Они же обеспечивают основу контрабандных маршрутов между двумя враждующими сверхдержавами. Собственно, именно из тех ребят выходят почти ставшие притчей во языцех воры, плуты и убийцы их племени, могущие дать конкуренцию многим и многим. А уж контрабандист-другой найдется, наверное, в любой их семье, учитывая размеры этих семейств, и хорошо, если только парочка.

Гномы крепко держатся союза с половинчиками, ведь именно их провизия питает подгорные города, пусть даже ушлые холмовые обитатели любят при случае поднять цены, устроить эмбарго или вообще пресечь всю торговлю с гордыми гномами, если им за это хорошо заплатят недруги оных гномов. Даже ко снобливым в самой терминальной из возможных стадии эльфам эти ребята находят свой подход, пусть даже последним от хоббитов нужны не фермеры, а торговые представители, сети информаторов и посредников.

В случае обитателей этого особнячка, то они давно уже отвыкли от характерных для полуросликов жилищных условий, и даже потолки в их столичном доме были вполне нормальной высоты. Особняк был не столько жилищем, сколько постоянным представительством дома Прыходонотчевых в столице, да и интересы всего клана Трыдыгородских представляли тоже они. Благодаря влиянию ныне покойного дедушки этой семейке было позволено многое, очень многое и они этим вполне осознанно пользовались, помогая, за мзду малую, решить дальним родственникам определенные вопросы, которые без блата решались слишком медленно или не решались вообще.

После того, как "Пыпыщ" красиво отжег перед смертью, заодно напустив того еще тумана о своей природе и о том, на кого именно он работал, для всего дома наступили не сказать чтобы темные времена, но изрядные сумерки. Под допросы, включая очень неприятную процедуру ментального подавления и последующих расспросов, попали многие, но они все оказались настолько чисты, насколько это вообще было возможно для любителей контрабанды и взаимовыгодных откатов с распилами. Им бы припомнили все-все-все, причем не из жажды справедливости, но из низменного желания отжать имеющиеся предприятия и лавки, поделить имущество и недвижимость, заблокировать банковские хранилища и изъять долговые расписки.

Вот только сами владельцы теперь уже слишком многих активов не желали просто так расставаться с имеющимися богатствами. Пусть даже их прижали очень сильно, без надежды отбиться, - с таким-то поводом и не удивительно, - но они чуточку потрепыхались. И как раз в момент, когда трепыхание прекратилось, а к ним пришли высокие гости, дабы предварительно обсудить что именно они добровольно отдадут на чужое благо, как грянуло вторжение. Ну не трындец ли?

Добавьте сюда еще и тот факт, что из-за упомянутого "Пыпыща" очень много вопросов хотел задать родственникам покойного и культ. Они почти со стопроцентной вероятностью имели кротов в Очах, так что к записям допросов доступ им был обеспечен. Да и вообще, не факт, будто культистов не было прямо на допросе, но сюда они пришли не за теми ответами, которые можно получить просто спросив. Жертвенная магия, помимо прочего, позволяет очень усилить ясновидение, а уж если на жертву пустить родную кровь и души тех, кто приходится родственником источнику интереса, то шансы на четкий и прямой ответ или получение координат пребывания цели возрастают кратно.

Поскольку в этот момент ваш скромный слуга в моем лице едва ли не лапает своими потными ручками паутину нитей чужих планов, интриг и расследований, то узнать получается многое. План текущего вторжения был придуман не за один год или век, а масштабность его превосходила всякий здравый смысл. Стоит ли говорить, что многие изверги, которым поручили определенную веху плана, тщательно старались выслужиться и при возможности сделать так, чтобы конкурент не выслужился. Без угрозы раскрытия или откровенных подстав, но все же интриги были весьма многослойными. Да и культисты, пусть и руководились одной кодлой, но многие ячейки сотрудничали с отдельными тварями чуть плотнее, стараясь искать выгоду для своих хозяев и хозяек, опять же, без угрозы общему делу.

И конкретно те ребята, которые заведовали внедрением в развеселые ряды сотрудников Вечной Библиотеки, очень расстроились, когда их почти выполнившийся план, после всех головокружительных успехов и свершившегося обмана спящей в камнях алтарного зала сущности, оказался свернут в трубочку и засунут им в жопы. Вот и вышло так, что отдельная и весьма слаженная боевая команда культистов при поддержке заранее призванных и закрепленных одержимых сильно захотела задать вопросы если не Пыпыщу, то его хозяевам. А значит, судьба его родичей была предрешена - кровная связь позволит заглянуть в прошлое покойного, даже если тот и сам был подменышем. Как минимум часть ответов они вполне обоснованно надеялись получить, имея на то все шансы.

Если уж говорить о вопросах и жертвах, то как минимум часть из ближайших кровных родственников Пыпыща могли бы прихватить за ляжки даже не связанные с культом ребята, причем с той же целью. Просто Очи банально не успели этим вопросом заняться в поднявшемся аврале. Другое дело, что они могли обойтись без откровенной черноты, ограничившись более щадящими и не всегда смертельными методами. Были во владении имперцев некоторые артефакты, о которых мне поведала Тиа, завязанные именно на распутывание кровных связей. И не все из них высушивали отданный им образец, отнюдь не все.

В общем, такой способ поиска имел все шансы задеть даже меня, слишком плотно с Пыпыщем Попятчевым взаимодействовавшего, таки сумев выдавить у мироздания немного ответов. Слишком мало, чтобы всерьез встревожиться, но куда больше, чем мне хотелось бы оставлять после себя. И даже не скажешь, какой вариант хуже - вставшие на след Очи или желающие познакомиться лицом к лицу изверги?

Весело, правда?

Ритуал проходил в тишине да едва различимом шипении и ругательствах, с какими раненные кулаки культа перевязывали раны. Парализованные и частично выключенные жертвы лежали аккуратными рядами, пока их по три человека затаскивали в на скорую руку созданный ритуальный круг, где одна из занявших реальное тело тварей методично их сношала до смерти. Учитывая наличие шести тентаклеподобных щупалец вместо рук и двойного комплекта половых органов, разделяться той не приходилось. Что характерно, даже стонов агонического наслаждения не было, поскольку вежливый дьявол установил барьер для отсечения звуков.

По идее, тут должна была быть какая-то злодейская речь, с которой хнычущих и молящих о пощаде жертв станут стебать. Или, наоборот, не хнычущих, а даже под угрозой смерти остающихся непокорными, но это уже от личных симпатий к жертвам зависит. Видимо, злодеи изрядно от таких сцен подустали, потому что ни один из пленников не мог говорить - какая-то хитрая ментальная дрянь, заставившая забыть любую речь, заодно служа чертовски сильным успокоительным. Сохранить мозги нетронутыми сумели только двое оперативников очей, побитый зверолюд-наемник и сразу трое хоббитов, как обладатели самых высоких уровней.

Рабочая, короче, атмосфера.

Разрушило ее непонятное шуршание внутри перевернутого на спинку старинного резного шкафа, который в ходе штурма оказался зафутболен аж в общую столовую, где кроме стола со стульями и мебели-то не должно быть по канонам хоббитского дизайна. Шебуршание не только не утихало, но еще и становилось громче, а после к нему присоединились едва различимые маты с отчетливым "холмовым" выговором.

Сидящие под стенами бойцы и одержимые, вполне закономерно посчитали, что умудрились пропустить какого-то спрятанного домочадца, родителям которого пришла в голову светлая идея устроить в шкафу маленький пространственный карманчик, чтобы спрятать детей в случае беды. Несмотря на удивление, на ногах они оказались очень быстро, готовясь достать очередной кусок мяса наружу. Парочка так и вовсе надеялась с этим ребятенком поразвлечься - служба Похоти пробуждает очень нездоровые желания даже в головах тех, кто такими фантазиями отродясь не страдал. Увы, но мечты кровавых педобиров оказались мечтами, потому что дверца шкафа распахнулась сама и выполз оттуда вполне взрослый хоббит, даже, скорее, старый.

- Хо, какая незадача. - Заметно помолодевший на вид Пыпыщ выглядел и говорил настолько аутентично, что его сейчас признала бы любая проверка. - А говорили - Нарния!

Видок у библиотекаря был пришибленный, одежда растрепана, а в волосах застряли совиные перья, выпавшие из зачем-то хранящегося в шкафу чучела. Ясновидение тут же подсказало, зачем оно там лежало - из-за нездравого, но целиком понятного, интереса Очей ко птичьей тематике, связанной с домом Прыходонотчевых, все компрометирующие чучела или изображения были тщательно убраны с глаз долой. При обыске их нашли и все связанное с ними просмотрели под микроскопом детективных и ясновидческих классов, но их все равно не вернули на место, чтобы глаза не мозолили.

В иной ситуации взрослого и, вероятно, опасного полурослика тут же атаковали бы не знающие его в лицо рядовые бойцы, но суть происходящего была слишком абсурдна, отчего опытные и много всякого видавшие головорезы непростительно промедлили. И едва слышный перезвон стеклышек, различить который не позволило бы даже загнанное в полторы сотни восприятие, тут был совершенно не причем, да. Бойцы растерялись, пусть и на долю секунды, но вот кое-кто другой, уровнем повыше, отнюдь не впал в ступор.

- Ты же сдох! - В вопле зверолюдки кошачьего подвида, вооруженной семихвостой плетью, ныне почти опустошенной от запаса редчайших боевых эссенций, яростной злобы было куда меньше, чем какого-то потустороннего ужаса. - Сдох! Сдох! Сдох! Сдох! Сдох!

Прижатые к голове уши, трясущиеся руки, зашкаливающее сердцебиение, сбитое дыхание - несмотря на всю ее выдержку, подкрепленную уровнем и дарами ее хозяев, вид кажущегося совсем безобидным хоббита вселил в нее такой страх, что даже сидящий в ней Порок не мог передавить идущую из глубины памяти волну ужаса. Ужаса перед чем-то, что было с ней задолго до ее встречи с культом, задолго до того, как она научилась растворять все горести в Пороке, заменяя их удовольствием и радостью от нового вызова ее способностям. Что-то было в этом ее страхе, отдающее ночным холодом, темнотой беззвездного неба и хлопаньем крыльев ночных птиц.

- Как сдох, так и вернулся, значитца. - Пользуясь вопиющим непрофессионализмом противника, так меня и не атаковавшего, выбираюсь из шкафа, отряхиваясь и поправляя одежду. - Сычи, тамушта, бессмертны.

Вот после последней фразы Шмиелэ окончательно сорвало планку, а заранее наведенное замкнутое поле на основе Грезы не смогло преодолеть вскипевшую неистовую ненависть, родившуюся из пожирающего душу ужаса и боли потери. Со звериным воплем, столь первобытным, что принадлежать разумной и цивилизованной полукровке просто не мог, на меня и на шкаф обрушились хвосты легендарной плети. Ну, после такого разговор автоматически подошел к концу, а в глубине души приятной истомой билось осознание, что я довел ее даже не до исступления, но до грани распада личности, что, несомненно, льстит толстому троллю внутри меня.

На меня наложена кража тени, подвергнутая модификации Созиданием, копируя Пыпыща на высочайшем из возможных в таких условиях и временных рамках уровне. Маску дополняло ясновидение, позволяющее мне, успевшему (долой гусарские пошлости!) побывать внутри души полурослика, мимикрировать еще лучше. Маскировка, несомненно, очень важна в тонком деле выноса мозга, но сражаться под таким скрытом весьма сложно, что я не раз утверждал. Чуть дернись, чуть переборщи с усилием, и часть маскировки может стечь, пропустить немного тебя настоящего. Публика тут, конечно, не самая привередливая, но и перед ней спустя рукава работать не хочу.

Отскакиваю от плети, позволяя той расколошматить бедный шкаф, после чего в руках оказываются вытащенные из рукавов куски зеркал, словно набор метательных ножей. Шмиелэ только замахивается для второго удара, рядовые бойцы и все три одержимые твари, включая сидящую в ритуальном круге, начинают стряхивать со своих мозгов налепленную сиреневую паутинку, а я, соответственно, начинаю окружающих больно бить.

Весьма забавно, но кража тени, если сделать ее максимально автономной в своей природе и не слишком насыщать ее чистой планарной силой, остается одним из немногих приемов, которые можно использовать в связке с иным планом. Сложно, да и есть риск смыть маскировку, если слишком сильно вложиться в технику, но все же можно. Довольно логично, если подумать, ведь я и раньше об этом знал, еще с Каменной, где довольно успешно притворялся главой службы безопасности крепости, используя при этом часть его умений. Подобная возможность и является одним из главных козырей связки из кражи и Созидания, если подумать.

Пока в голове роятся столь важные - и, главное, вовремя пришедшие! - мысли, руки делают быстрее головы. Все три твари получают по два куска зеркала внутривенно, причем совершенно буквально, ведь впившиеся в оскверненную пороком плоть зеркала в тот же миг растеклись внутри их ран зеркальной ртутью, разрушая связь хоста и самого изверга, размывая его суть и лишая контроля над магией и плененными в сонме душами. Элитные твари могли бы выжечь такую атаку, но эти, хоть и были уровнем выше тридцатого, но явно не самыми могучими - все три сдохли, пусть даже занятой ритуалом мерзости пришлось добавить еще одну порцию планарной силы в организм, перенаправив ее прямо по маячку в виде плещущейся в их телах ртути.

Хлопок в ладоши, и каждая отражающая поверхность особняка, включая заляпанный кровью и покрытый пылью пол из полированного дерева, начинает отражать нечто иное, да и многие поверхности, которые отражающими не являлись, резко превратились в отражающие. Простых бойцов не убило, но накрыло таким количеством эффектов, что бойцами они быть перестали. Головокружение, звон в ушах, слабость в теле, галлюцинации, обострившиеся психические расстройства, путающаяся память, сбитые рефлексы - под таким прессингом не попляшешь. И, конечно же, шум. Шум хлопающих крыльев, вытащенный частично из чистого озарения, спровоцированного ясновидением, частично из пропитанного ужасом образа того страха, что так напугал наглую кошатину.

Кошка взвыла совсем отчаянно, лишь за счет уровня и прямо сейчас пропускаемого сквозь тело самоубийственного объема энергии Пекла умудряясь не помереть от страха прямо тут. Усиливаю прямо сейчас рождающийся кошмар, одновременно не допуская силу Пекла к мозгам беззащитных жертв, отчего бойцы начинают стремительно превращаться в тыквы, по крайней мере, в плане умственной деятельности. Выжигание мозгов и частично даже души, от которого даже не ставшие овощами напрочь ехали крышей, обращаясь в хнычущие развалины, обломки себя бывших.

Шмиелэ, услышав, как ей казалось, наяву так и не забытый шорох крыльев, разом растеряла жажду сражаться и даже давящая воля хозяев, пропитывающая тело, разум и суть ее, не вернула той решимости. Она попробовала сбежать, метнувшись тенью к ближайшему пролому в стене, обронив (реально обронив легендарное оружие!) свой артефакт, но я, даже под маскировкой, был быстрее ничего не соображающей от страха полукровки. Не сказать, чтобы намного, но достаточно для стремительного удара.

Еще один кусок зеркала, только уже не внутривенно, а наружно - зеркало обратилось жидкостью, покрывая одежду и кожу тонким слоем, парализуя, сковывая, ломая волю и даря все тот же транслируемый мною шорох крыльев, за которым перезвона зеркал не различить. Ужас ее достигает той грани, за которой она даже стоять не может, не может думать и пребывать в сознании, падая на окровавленный пол и проваливаясь в собственные кошмары. Она мне живой нужна, благо допросить ее в таком состоянии будет очень просто, даже без необходимости приводить в сознание. В здравом уме и не доведенная до отчаяния она могла бы сопротивляться хотя бы минут десять, прежде чем оказаться вывернутой наизнанку и лишенной любых интересующих меня тайн, но мой "тонкий" подкол всю ее способность сражаться раздавил самым циничным образом.

Секунду вынуждено трачу на размышления о том, стоит ли пнуть ее по почкам или не тратить силы на удар, который на фоне ее личного ада все равно окажется незамеченным. Потом перевожу взгляд на шокировано осматривающихся пленников, часть из которых, та самая, самая высокоуровневая, успела немного прийти в себя и ох*еть.

- Дылдыща здоровенные, а вы-то, собственно, кто? - Приведя маскировку обратно в норму, но все так же не снимая личины седовласого коротышки, я запрыгиваю иллюзией босых пяток на чудом уцелевший стул и, уже стоя на нем, нависаю над по-прежнему не развязанными пленниками в униформе Очей.

Стоит заметить, что отвечать они начали сразу и, похоже, были готовы рассказать если не все, то почти все, здраво оценивая шансы сохранить свои секретные сведения в шаговой доступности от стремного полурослика, только что спалившего мозги и сами души уже не таким уж и стремным дьяволопоклонникам. Я же беседу начал единственно потому, что прямо сейчас переваривал знание, вырванное из сознания Шмиелэ, отфильтровывая порок и флер Пекла от нужной мне информации и раскладывая ту по полочкам. Тут лучше не спешить, а то пропущенная капелька яда, оттенок смысла, способна вылезти в будущем самыми разными неприятностями, несмотря на любые сопротивляемости. И хорошо еще, если просто стояком на кошкодевочек, но ведь будет явно что-то похуже. С Пеклом всегда так, а сам я все же не Тень, чтобы игнорировать риски опорочивания, пусть и, порою, подбираюсь к тому слишком близко.

- Не-не, лопоухий, я-то не о том тебя спрашиваю. - Прерываю их главного, начавшего колоться самым первым, пока колоться не начали его подчиненные, обесценивая жизнь своего шефа. - Мне, оно, стало быть, наложить большую кучу на ваши звания, допуски и вот это все. Благо же успел, значитца, насмотреться на всякое тайное. Вы по жизни кто? Работаете кем?

На лице всех присутствующих, включая постепенно приходящих в себя родичей Пыпыща, с неверием и весьма противоречивыми эмоциями смотрящих на своего воскресшего патриарха, проступает недоумение, совмещенное с конкретным таким опасением, даже более заметным, чем они испытывали секундой ранее. Потому что если старичок безумен, то это проблемы не старичка, но всех имевших глупость оказаться с ним рядом.

- Очи Императора? - Как-то несмело предположил все тот же начальник, подавляя подспудный ужас и даже выигрывая тем капельку моего уважения, на фоне океана неприязни роли не играющую.

Хитро прищуриваюсь, глядя в карие глаза невзрачному мужчине лет сорока со светло-русыми волосами и абсолютно среднестатистическим (явно следы какой-то пластической операции или применения специфического шпионского умения) личиком, утвердительно кивая при этом. Мол, да, ты прав, дядька, ты именно тот самый Глаз Императора, как и твои подчиненные, пришедшие сегодня выжимать досуха незадачливых половинчиков.

- То скажи мне, дорогезный... - Ласково-ласково начинаю, но невольно беру паузу, вскрывая особо интересный участок выкраденных снов. - С какой мошонки вашу работу должен делать я?

Звон зеркал в переливе слов ровно настолько силен, чтобы подвести к истерике, но столь же выверенно слаб, чтобы подобрать грань для каждого слушателя, не позволяя в оную истерику скатиться. Ювелирная почти работа, благодаря Вселяющему Страх проходящая вообще без особых проблем, буквально фоном. Фоном же идет и остальная тирада, кою я выдаю лишь для того, чтобы не отвлекали от распаковывания образов, среди которых находилось все больше и больше забавного, интересного и, конечно же, кошмарного да мерзкого.

- Я работал свою работу почти сотню лет! - Здраво поразмыслив, Грезу в голос я больше не пускал, как из желания не травмировать слушателей еще сильнее, так и из опасения потерять концентрацию. - Хорошая должность, интересные дела делались, гешефты, опять же, наваривались, особенно на поставках! Я, значитца, на хорошем положении был, всем, так-то, доволен! Но какого, грыг ваше могылыще, именно мне пришлось давать жмылыща пришедшим в гости иродам окаянным, которых все ваши Очи-Глазоньки не заметили, будто всем бельмесы на зрачках повылазили? Кто, добырать вас в глазницы, должен делать вашу работу? Ради которой вас и создавали пентюхов расфатрыцываных! Вы там чего, в эти самые глазницы последние годы долбитесь вместо чисток да проверок?

И примерно в таком духе я и высказывался, перемежая свои слова с отборными хоббитскими ругательствами, пинками по почкам пытающемуся оправдаться Глазу, жутким для них давлением на души, от которого сердце уходило даже не в пятки, а прямо в сапоги, при этом так и не развязав ни одного из плененных неудачников. По правде говоря, часть из них вполне могла разломать сковывающие чары или порвать путы, особенно после гибели или превращения в овощи всех культистов, на которых эти чары да печати держались. Очи так уж точно были способны в любой момент сорвать с себя все оковы, благо нужные навыки им еще в учебках вбивали. Другое дело, что как-то не хотелось им провоцировать орущего матершинника, ведь это сейчас он просто орет, а чем он займется, когда его перебьют и представить страшно, но он ведь тоже "перебить" может.

Примерно так и шло время, не меньше пяти минут, за время которых я развлекался и растаскивал на кусочки уже практически расшифрованные образы, пока в гости не нагрянули новые персоналии. Засек я их заранее, благо они не скрывались, а их подход обозначался приближающимся грохотом битвы, перезвонами планарных энергий а также звуком выстрелов, взрывов снарядов и таким узнаваемым, хоть и давно не слышанным ревом мотора. Можно было бы закончить все максимально быстро, благо шоу имени матерящегося Пыпыща мне уже поднадоело, а половина зрителей и так в обмороке, но я решил остаться и досмотреть просто из ностальгии.

Именно в этот миг ностальгия проломила стену дома, едва не обрушив на меня крышу, раздавив парочку овощей из культистов и одного невезучего наемника из "наших", то есть из нанятых родичами моего сценического образа. При этом такие разрушения в структуре весьма прочного строения, способного выдерживать осады и штурмы благодаря укрепленному алхимией и чарами камню фундамента, оказались нанесены легким касательным ударом!

Взгляд героического глаза легко оценил открывшийся предо мною артефактный комплекс, назвав его Боевой Машиной Подгорья, но без уровня, что очевидно. Артефакт-механизм, вроде памятных по Каменной шагоходов, только еще более опасный и редкий. Если большие ОБЧРы, по которым мне целую лекцию, вернее, полноценный обучающий курс устроила однажды Гестия, позволяли почти беззащитным в прямом бою погонщикам и пилотам сражаться на равных с парой-тройкой мощных эпических тварей, то эта вундервафля была на голову выше.

В один прыжок покинув клетку стен, воспользовавшись тем самым проломом, оставленным ударом гномьей инженерии, я окинул творение коротышек бородатого подтипа внимательным оком, одновременно пытаясь понять эту штуку максимально полно. Размером если не в дом, то в очень большой сарай, с просто противозаконным количеством стальной и неплохо заколдованной брони, вооруженная парочкой массивных боевых жезлов, эта штука могла в одиночку раздеребанить средний городок не получив серьезных повреждений. Не зря же ее держали при посольстве Подгорного Царства, как один из аргументов для быстрого сматывания удочек, случись этому сматыванию что-то помешать. Да и просто статусная штука, а нормально управлять ей сможет только правильно обученный гном, отчего воровства научных концептов никто не боялся.

Увы, но несмотря на статусность, этот гроб на железных колесах был сейчас в состоянии ну просто предельно плачевном, зияя несколькими дырами в броне, расплавленным боком, отсутствующим колесом, вырванными с мясом гнездами для двух спаренных магических жезлов-метателей и почти мертвым экипажем. Хорошо, что в этой модели хотя бы не использовались огнеметы или свинцестрелы, иначе взрыв был бы весьма вероятным. Последний выживший член экипажа (я чувствовал, как секундой ранее перестал быть пораженный флером командир этого катафалка, так и не показавшийся на глаза) покинул свое транспортное средство не через специальный люк, а прямо сквозь расплавленную дырень, а я тем временем его беззастенчиво рассматривал.

Невысокий, крепко сбитый, но отнюдь не квадратный, так как одет оказался не в знаменитые рунные доспехи, которые, будучи аналогом волшебных экзоскелетов и создают в сознании большей части людей образ тех самых квадратных гномов с топорами. Скорее, просто очень кряжистый и невысокий мужик, даже без бороды, явно сгоревшей в очередном магическом ударе. Я уже хотел как-то там поздороваться с Наводчиком двадцать четвертого уровня, когда тот буквально взорвался от попавшего в него сгустка сиреневого сияния, испускающего уже осточертевший за последнее время мразотный флер.

Пока я фигней страдал, пялясь на натуральный танк, только фентезийный, преследующая их группа противника спокойно взяла поместье дома Прыходонотчевых в клещи, явно настроившись походя задавить еще и этих ребят. Видимо, почуяли гибель одержимых или даже почти полное уничтожение сущности Шмиелэ, осознав, что штурмовики облажались.

- А ведь до гномьего посольства три квартала. - Словно между прочим заявил тот самый "шеф" из Очей, осторожно становясь рядом со мной, здраво опасаясь тварей Пекла больше, чем одного раскрытого шпиона-перебежчика, служащего вполне нейтральному к Империи культу Ночной Птицы. - Далеко добралось отродье железное.

- Это потому что две остальные машины мы остановить сумели. - Прокомментировал блинкнувший (несмотря на пространственные искажения, замечу) к останкам гнома культист, оказываясь в нашем поле зрения и отвлекая тем самым внимание от остальной ватаги ублюдков, заходящей в спину. - Очень уж интересные вещи они вывезти за собой пытались.

Через маскировочные конструкты на основе кражи, что сейчас скрывали мою гоп-команду от чужих глаз и чувств, принимаюсь отдавать своеобразную морзянку, направляя их в нужную сторону и указывая цели для атаки, если мне понадобится помощь в приближающемся побоище. Мне очень не нравится этот культист, даже больше чем не нравятся обычные твари или их слуги. Во-первых, я не видел его уровня из-за какой-то хитрой маскировки, не слишком уступающей моей собственной, а вскрывать эту обманку через ясновидение без лишних церемоний... он атакует раньше, вынуждая меня сражаться без подготовки. Во-вторых, помимо флера Похоти, даже сквозь его маскировочный полог я чуял некую силу, слишком странную, чтобы отбросить ее наличие в сторону. Не опаснее того же Пекла, нет, но все же было в этом оттенке, едва различимом шелесте на краю сознания, что-то непонятное, но одновременно знакомое. Будто я подобное уже видел, только с другого ракурса и в других условиях.

Именно эта самая неправильность заставляла меня держать дурацкий маскарад, совершенно не торопясь начинать сражение насмерть, опасаясь какого-то хитрого козыря. Не удивительно, что атака была нанесена противником, и, что характерно, совсем не тем, на котором сосредоточено было мое внимание. Среди все еще находящихся вне пределов прямой видимости ублюдков внезапно выделился особо сильный источник опасности, вынудив меня делать головокружительный кульбит, дабы разминуться с напавшим на меня бл*дским отродьем миксера и промышленной дробилки, заодно пинком отбросив в сторону обоих ставших рядом со мною Очей, которые, несомненно, посчитали меня временным союзником, а не врагом.

Перевертыш.

Очень сильный и старый перевертыш, буквально сроднившийся с духом своего Зверя еще задолго до становления опороченным выродком. Его прыжок был идеально выверенным, а прямая атака челюстей и когтей звериной формы позволила бы разорвать на клочки даже матерого болотного огра вроде Ыгры на момент нашей первой встречи, практически без сопротивления со стороны монстра. Чудовищно могучий расовый класс, практически не имеющий внешних техник, но дающий такие бусты к живучести, регенерации и физическим характеристикам, что они подобным мастерам и не нужны.

И он меня, вернее, не меня, а Пыпыща, истово ненавидел.

Там где созданный мною по-приколу образ непонятного даже мне "Сыча" смертельно пугал Шмиелэ, этого зверька я одним фактом своего существования доводил до бешенства даже большего, чем он по жизни был бешеный. Ясновидение несмотря на все заглушки буквально пело, а нити переплетающихся судеб напоминали струны диковинного музыкального инструмента. Перевертыш был старым врагом Ночных Птиц, принесшим им много зла и сам вынужденный прятаться от мести под юбкой культа. Я не имел возможности быстро и без риска разузнать все подробности этих историй, понять, что именно связывало его и Шмиелэ, почему он пришел сюда и выбился из графика штурма ради моей "персоны", влезая в долги, чтобы притащить за собой весь остальной отряд. Но мне и не хотелось знать очередную кровавую или слезливую, или даже кроваво-слезливую историю чьей-то жизни.

Просто надоело.

Пришлось заняться тем, что мне действительно нравится - играть на нервах и бесить окружающих.

- Вот никогда у меня с медведями хорошего ничего не было. - Высказал я чистейшую правду, только в хоббитской манере, глядя прямо в глаза обратившемуся человеком (скорость смены его форм не слишком уступала таковой у меня) беоргу, чья обнаженная кожа сияла нечестивыми узорами культовых татуировок. - Вечно ваше племя меня бесит! Вам чего, заняться больше нечем? Так я работу быстро найду!

И тут же, не дожидаясь ответа, вскидываю руку, перехватывая прямо в воздухе небольшую и невыносимо раскаленную иголку, выпущенную вдогонку к атаке перевертыша. Эта дрянь успела краешком поцарапать стоящего на линии огня оперативника, заставив его рассыпаться пеплом в одно мгновение, и была весьма опасна даже для моей теневой формы, если защиту эгиды не применять. Увы, но природа этого одноразового артефакта была не столько планарной, сколько основанной на закачке огромного количества эссенции Пламени в подпространство, якорем для которого и был артефакт. Даже простая царапина приведет к тому, что часть хранимого в контейнере передвижного кармана перетечет в тонкие тела цели, выжигая все-все-все, что только можно выжечь. А уже сверху на эту иголку присобачили систему полета, ускорения, наведения на цели и распознавания союзников, тогда как пробиваемость барьеров и неуловимость для предчувствий обеспечивалась за счет экзотического материала самой иголки.

В общем, меня пытались поиметь специально для уничтожения Героев, Призванных или сравнимых с ними по калибрам целей заточенной волыной, сделанной по той же методике, в том же стиле, что и используемая Шмиелэ плетка-семихвостка. Аж гордость берет, серьезно вам говорю. Мне даже немного обидно, что, благодаря раскачанному эссенциализму, подобная игрушка будет одним из немногих почти бесполезных против моей персоны методов воздействия... если я успею среагировать на атаку, разумеется. За маскировкой и тесно сжавшейся вокруг трофея хоббитской ладошкой, едва различимая пыльца собственных эссенций, какими я стабилизирую враждебную побрякушку, не видна, а потому для окружающих я эту легендарную во всех смыслах убивалку тупо голыми руками поймал.

И говорливый, и превед-перевертыш, и даже запустивший в меня снаряд культист, пребывающий вне пределов прямой видимости, явно успели охренеть. Ну, а я, в свою очередь, откровенно устал от затянувшейся и больше не нужной клоунады, решив ее заканчивать. Перевертыш имел сорок шестой уровень, его коллега был неизвестной величиной, а остальные противники и вовсе выступали фоном.

Использовать одновременно Грезу, высококлассный эссенциализм и держать маскировку на основе кражи тени было очень сложно, но после совсем недавнего безумного артиллерийского эксперимента, такая сложность казалась уже вполне приемлемой. Мол, лучше пусть будет так, чем мой мозг придумает новый способ убиться о стену особо изощренным способом.

Окрестности имения, как и ближайшую часть улицы, накрывает очередное ментальное воздействие, ослабляющее, сводящее с ума, выжигающее волю и жажду жить, игнорируя, нет, приспосабливаясь к мощной, но весьма однотипной порочной защите флера. Шорох осколков и перезвон зеркал маскируется под хлопки птичьих крыльев, продолжая уже заранее созданный мною обман, порождая еще больше обмана, что сам перерождается в худший из кошмаров, ведь нет ничего более обманчивого, чем зазеркалье, ничего более приспособленного к притворству, чем калейдоскоп несбывшегося.

Атака игнорирует как-то незаметно столпившихся вокруг меня наемников Прыходонотчевых, бойцов Очей и нескольких особо храбрых половинчиков, пусть и пугает их до колик. Не задевает она и засевших на своих позициях соратников, что следуют приказу "не влезать". А вот остальным достается по самой полной программе и уже с первых секунд среди "окружившего" нас засадного полка появились жертвы.

Мои ожидания были крайне неприлично нарушены, когда двойка высокоуровневых противников, вместо мгновенной атаки по злому хоббиту, что должна была бы выбить меня из создаваемой техники, наоборот, отступили, закрылись защитой, причем перевертыш тоже под ней скрылся. Так и не понятый мною второй отбросил в сторону крайне неприятный защитный артефакт, поддерживающий незримый барьер, что отсекал хлопки крыльев и давление грезы. Сияющая белым светом пирамидка просто зависла над левым плечом его, а сам он встал на одно колено и принялся готовить нечто нехорошее, от чего моя чуйка начала покалывать иголками прямо в мозг, даром что колола-то, как и всегда, точно в задницу.

Перевертыш и вовсе запрыгнул на перевернутую механическую крепость, все так же пребывая в людской форме, и всем своим видом говорил, что он чего-то ждет, явно провоцируя на атаку. Барьер пирамидки был в своей природе не планарным, а наоборот - антипланарным, подавляющим любое отклонение от привычного миропорядка, нивелирующим любую активную магию. Сильная штука, давить которую нужно чем-то вроде Тени, но никак не рассредоточенным по площади воздействием Грезы, да еще и замаскированным под то ли астральную атаку, то ли какой-то трюк из арсенала высшего шаманства. Завершали картину редкие и не слишком меткие удары культистов, что были достаточно живучими и защищенными, чтобы не сдохнуть от одновременного давления сразу на мозги и суть. Разум у них априори повернутый наглухо, а душу крепко держит, и тем самым защищает от всего остального, влияние Порока.

Внезапно, уклоняться не пришлось, как не понадобилось и применять защиту на основе пары припрятанных в карманах иллюзорной одежды зеркалец, потому что за мое прикрытие, молча и без лишних слов, взялись сразу один из Очей, обладающий каким-то мощным амулетом и то ли перком, то ли титулом, да сразу двое магов из зверолюдов-наемников, при поддержке вооруженного еще одним артефактом полурослика. Если я правильно помню те куски перерытых воспоминаний, то этот чел приходится Пыпыщу троюродным внучатым племянником.

Ухмыляюсь нехорошей улыбкой, усиливая давление, делая хлопки крыльев совсем уж оглушающими, заодно меняя полярность оного давления. Вместо страха и ужаса приходит полная апатия, депрессия, распад любых мыслей и желаний в ничто, полная пустота. И там где Похоть побеждала Страх, слишком сложно оказалось их защите противодействовать пресыщению. Можно сказать, я использовал природную уязвимость подобной защиты, хотя, признаюсь, будь она получше, имей напитку посильнее и познай они эту Похоть глубже, хрен бы у меня получилось.

Количество атак снижается и даже те, кто раньше с горем пополам били в моем направлении стрелами, арбалетными болтами и простейшей (сложную под прессингом не выдать) магией, сейчас пытались просто не умереть, когда остановившийся разум забудет о необходимости дышать и даже жить. Вот только скрывшаяся под барьером парочка еще сильнее успокоилась, а в выражении лица оставшегося безымянным коленопреклоненного появилась этакая облегченная насмешка, которую за экстазом было не скрыть. Ведь усилив мощь своей атаки, я не приблизился к границе пробития барьера, и, как они верили, не пробьюсь.

В чем-то они правы, разумеется.

Но не во всем.

Пусть кража тени на моем уровне и позволяет использовать техники иных планов, но только до определенной границы. Ведь нет никакой возможности одновременно давить Грезой и восстанавливать теневую, на минуточку, технику. Сейчас украденное и после обработанное Созиданием нечто надето на меня, но перегни я палку и маскировку смоет, чтобы миг спустя окружающие увидели на моем месте не Пыпыща Попятчева, а человеческого племени мужика, что нежелательно. В таком состоянии я совершенно точно не соберу достаточной силы или искусности грезу, чтобы этот барьер проломить. Вот без маскировки, да еще и с использованием зеркал, справлюсь, хоть и будет сложнее, чем с Тенью.

Впрочем, была у этого барьера не слабость даже, а так, легкая уязвимость, которая позволяла его обмануть, не прилагая слишком раскрывающих меня и мою природу усилий. Все еще поддерживаемая клетка из эссенции, не дающая активироваться сжимаемой в руках иголке, мною удерживалась совсем не зря. В иной ситуации, владелец иголки, тот самый гад, что в меня ею запулил, мог бы активировать ее дистанционно, заставив его артефакт раскрыть хранилище и окатить меня эссенцией Пламени. Вышло бы не так эффективно, как при прямом вливании внутрь тела, но и без того мне стало бы грустно.

Как же хорошо, что прямо в момент моей атаки по площади, третий из командующих офицеров высшего звена, пусть и слабейший из их троицы, словил одновременно выстрел в голову из Валериума, расплескавший укрывающую его артефактную защиту, да легкую царапинку Кривым Корнем, что превратила его в гниль парой секунд позже. Этого далекого от понятия "боевик" мужичка явно тащили для вскрытия какой-то стационарной защиты или, возможно, сейфа, потому что нехер Магу Барьеров и Ритуалисту делать на передовой, культист он там или нет.

Иголка же, без приказа со стороны покойного, продолжала выполнять заложенную команду - двигаться в сторону моего сердца, вернее, в сторону создаваемого маскировкой образа сердца Пыпыща, так что держать ее было не слишком проблемно. То ли заклятие, то ли молитва скрытого за барьером товарища перешла в откровенно непристойные завывания и стоны, когда я наконец-то нащупал нужную мне идею, посмотрев прямо в глаза все так же сидящему на броневике перевертышу.

Затихли хлопки крыльев.

Пропала сводящая с ума апатия.

Начали приходить в себя несколько выживших противников, еще не добитых меткими ударами моих "союзников".

А я, смотря прямо на немного напрягшегося беорга, указал на него перстом, закатывая глаза, словно пародируя какую-то гадалку из дешевого сериала про настоящую любовь, начал, опираясь на душу насмешника и неоформленные видения о судьбе этого маньяка, декламировать неумирающую классику, потому что все равно нужно было как-то занять уродов, пока сумею воплотить очередной шизоплан.

- Идешь ты лесами, но над миром летишь. - Греза в голос добавляется отнюдь не лично, а за счет одного из карманных зеркал, парой секунд ранее переработанного в простенький амулет, но со стороны вполне может показаться, будто я использовал какой-то аналог очень специфического боевого пророчества, как бы странно ни звучало это словосочетание. - Ты видишь Машину. Ты - медведь. Ты сгоришь!

И в последних словах было столько силы (аж амулет треснул), что резко вставший, после первой, что-то в нем задевшей, строчки на ноги перевертыш прямо так и сел на остывшее железо Боевой Машины.

Сел на нее, да и сгорел.

Я бы сказал, что могу собою гордиться, но вызвать гордость за себя очередным безумным поступком я не могу уже довольно давно. В любом случае, мне удалось не только задержать эту парочку на месте, не дав ни отступить, ни перекроить защиту более приемлемым образом. Совместив эссенциализм, Созидание и банальный контроль мелкой тварюшки моего "любимого" плана, я выкачал всю имеющуюся в игле эссенцию, тем самым угробив оную иглу, заключил эту эссенцию в крепкую клетку из эссенции нейтральной (при этом сохранив высочайшее "давление" в новом сосуде), прикрепил получившуюся бомбу к несчастной зверушке, тем самым смертельно зверушку искалечив, да и выпнул ее пинком в реальный мир. Выпнул прямо внутри барьера, размазав сущность твари по тому самому барьеру, тем самым освобождая заключенную бомбу.

Тень выпала в реальность и лопнула как раз внутри мертвой машины, подпалив задницу перевертышу до самого мозга. С его регенерацией и обеспечиваемой татуировками сопротивляемостью, он имел все шансы пережить сжигание до костей, причем даже не один раз. Но поражение эссенциями, да еще и с планарной поддержкой считается одним из самых нелюбимых регенераторами трюков. Именно отсюда вытекает, например, уязвимость болотных огров перед алхимическими кислотами или даже неприятие серебра нежитью. Бедный мишка-каннибал, - вот не сомневаюсь, что людишек он сожрал в своей жизни как бы ни больше, чем я бургеров, - вопил секунды полторы, а потом испепелило легкие, глотку и все остальное тело. К тому моменту, когда вопль затих, пламя залило разом все пространство барьера, превратив надежное убежище в образец крематория, но радовался я рано.

Он стоял спокойно, прямо на том месте, где сгорел его соратник (вероятно, успел попытаться его прикрыть), с нехорошим сиянием в глазах, без единого ожога и в неповрежденной одежде, а шибающая от него сила была все такой же неприятной, но теперь уже узнаваемой. Помимо флера Пекла в глазах его, в не имеющем цвета или состояния огоньках, что заменили ему зрачки, бурлила ядовитым варевом почти та же сила, кусочек которой оказался запечатан в любимом оружии Тарии.

Передо мною стоял извращенный Пеклом хаотик и он успел запросить самый максимум помощи от своих покровителей. Сейчас, когда ясновидение уже не сдерживалось защитой, я легко видел и его пятьдесят второй уровень, и оба его класса, - Проводника и Пламеня Хаоса, - и состояние искаженного, став которым он не получил третий класс и статус Героя на пятидесятом. А еще я знал, что в Пекле сейчас мечется в потоках болезненного удовольствия душа его родного брата, принимая на себя весь негативный урон Огня Перемен, позволяя ублюдку бить, не опасаясь усталости или интоксикации.

Сильный хаосит, прирожденный искажающий, пусть даже владеет не чистым Хаосом вообще, а лишь одним из его выделенных в нечто сформированное Проявлений. С этой точки зрения, внутри Валериума сокрыта частица Хаоса намного более чистая, не имеющая привязки к Проявлению, даже не говоря уж о загрязнении Пеклом. Каждый выстрел из Валериума меняет свое Проявление на то, которое подойдет больше всего против заданной цели, а сам Хаос, в чистом его виде, вообще не может быть осознан или использован кроме как в исключительных случаях.

И все же.

Пламя, что сочетает Хаос и Порок, да еще вверенное в руки искаженного, которого именно под эту задачу и создавали, принося в жертву его наделенность. Весомый аргумент даже против нормального меня, не нуждающегося в маскировке или игре на публику. Все же стоило его прибить, не считаясь с играемой ролью, в самом начале, но винить сейчас тупо некого, потому что не себя же ругать, правда? Я же, бл*дь, непогрешимый попаданец, я же не могу затупить, верно?

Хотя.

Стоп.

Невысокий мужичок с бородкой и усами, призывающий пламя перемен и стоящий верхом на броневичке?

Вселенная, ты, бл*дь, серьезно?

Бой обещал быть сложным, а я никак не мог принять решение - сражаться мне с маскировкой или все же не рисковать, перекинувшись в Форму и задавить противника чистой мощью. При всей опасности дважды измененного двумя разными планами огня, надетая на Форму полностью прокачанная Эгида защитит от подобного более чем надежно, а вблизи этот дяденька, вся мощь которого как раз на превращении себя в систему залпового огня и заточена, мне противником будет не слишком страшным.

Решение я принять не успел, так как со всех сторон меня и все так же защищающих "Пыпыща" помощников начали атаковать немного очухавшиеся выжившие культисты, вынудив группу моего прикрытия перестать ждать моих команд и отвечать на удары. Хаосит приблизился одним резким прыжком, по-видимому, не имея возможности использовать блинк при такой накачке себя энергиями, тут же запуская на пробу несколько кроваво-красных шариков хаотического пламени.

Шарики встречаю брошенным им на встречу зеркальцем, что всасывает эти шарики будто пылесос пауков, хотя это и далось нелегко и мне, и стремительно тускнеющему артефакту. Очень неприятная эта штука, куда более мощная, чем обычные планарные атаки, требующая большего количества энергии для подавления энергии вражеской. Куда же вы всей вашей кодлой собирались идти-то, после выпила гномов? Ведь зачем-то же собрали в одну группу совсем не боевого магического взломщика, перевертыша-антимага да еще вот этого перца, сейчас использующего против меня чью-то заготовку, причем заготовленную совсем не для этой ситуации?

Мощную молнию от левого зверолюда встречает еще одна вспышка алого пламени, которое распыляет молнию, встречает направленную вдогонку морозную стрелу и метательный кинжал, но разбивается о такую же волну, только отраженную из второго зеркальца, сжимаемого в морщинистых и потных ладошках хоббита. И тут же он отступает, когда мимо него пролетает громадная золотая монета с ладонь размером, покрытая древними символами и буквально впитывающая в себя окружающую энергию. Даже от моей защиты отъело кусок, хотя бросали ее так, чтобы меня и не задело.

- Торбаш, раз уж ты вскрыл семейное хранилище, то к тебе мое вопрошание. - Возмущенно выдаю, вспоминая, где я мог эту монету видеть. - Надеюсь, мою коллекцию зайнбергских фужеров вы не повредили?

- Я эту гадость заказал продать за треть цены в отуж самую неделю, когда нас начали мехом внутрь за ваши пыдрыгыдскые приключения выворачивать, дядюшка! - Сказал аки отрезал стремительно бледнеющий хоббит, причем бледнел он не от страха, отошедшего на задний план, а от недолгого контакта с вытащенной из контейнера монетой. - При всем моем увожении!

- Что!!? - Почти не наигранно прикладываю руку к тому месту, где должно быть сердце, даже отворачиваясь от почему-то не рискнувшего атаковать культиста. - Так я же ее собирал полжизни, сволота! Ты хоть знаешь, чего мне того стоило, а?

Культист вместо атаки просто отпрыгнул назад, попутно отправляя несколько пламенных плевков в сторону парочки неосторожно высунувшихся из руин имения наемников, обращая их меньше, чем пеплом, чтобы тут же прыгнуть вновь, но приблизившись к нам с другой стороны, где монеты не было. И теперь он уже готовил не пробную, а настоящую атаку, буквально сияя ореолом своего мерзкого огня.

Зеркало чернеет, лопается и крошится пылью, но все же я успеваю создать этакий купол, который исказил реальность настолько сильно, что даже это пламя ушло в сторону, обманутое зазеркальем и его коварством. Немалая доля моего успеха заключена в паре поднятых магами барьеров, что хоть и не замедлили явно находящийся в другой лиге удар, но скрыли меня от взора творца сего пламени, позволив создать обманку с заметно большей достоверностью.

- Да ходите вы в зад троллий, бестолочи окаянные! - Воплю совсем уж возмущенно, делая вид, что все это время даже не обращал внимания на противника, разговаривая с "племянничком". - Чтобы я да еще раз вам помогать взялся! Сами разбирайтесь с этим дерьмом, а я улетаю сычевать куда подальше!

И с этими словами я... нет, не улетаю, а заканчиваю вливать несколько змеек из растаявшего зеркала, - того первого, которое бросил навстречу огненным болидам, - в лишенное разума и почти лишенное души тело превращенного в овощ кошкобразного культиста. Шмиелэ мой оппонент узнал, даже несмотря на изменившуюся внешность в стиле побывавшей в сауне восковой фигуры, но до него не сразу дошло, что эту куклу я направляю не в прямой бой. Просто ее тело и остатки оболочек позволяли этот кусок мяса использовать не только в качестве юнита поддержки (весьма сильного, замечу), но и давали возможность пережить несколько секунд в контакте с той самой монетой, которая сумела напугать нашего оппонента.

Кукла хватается за древний артефакт, стремительно начиная разлагаться растаявшим воском, но в ней пока еще слишком много реальной плоти, чтобы рассыпаться в тот же миг. Одновременно с выходом уже точно мертвой кошки без девяти жизней на сцену, я вновь поднял хлопанье крыльев, имитируя видимость эффектов какой-то явно узнаваемой всеми окружающими техники. Тот случай, когда понятия не имеешь, чем именно притворяешься, но остальные настолько хорошо то понятие имеют, что, опираясь на одно лишь их понимание, можешь обмануть тех самых знатоков.

Уверен, все, кроме, пожалуй, осознавшего лживость природы этой атаки культиста, посчитают Пыпыща адептом не только Зеркали, но и очень крутой помесью клирика с шаманом-тотемщиком, способного черпать силу прямиком из своего "внутреннего Сыча". Вот как раз хаосит, особенно после накачки себя таким количеством мощи, прекрасно видел, что я атакую только и только Грезой, пусть даже ему и стало на мгновение плохо. Тщательно выверенный и подготовленный именно против тонких планов щит укрывает его алой пленкой, сжигая любые попытки на его разум воздействовать.

Он готов был распылить Шмиеле, а затем и всех нас скопом. Фактически, он искренне считал, что уставший после площадных атак и смертельного пророчества зеркальщик ему не противник. Он и бил-то по нам настолько лениво исключительно потому, что опасался перенапрягать душу своего принесенного в жертву брата, ведь души матери и сестры, тоже имеющих склонность к Хаосу, уже были разрушены более ранними приключениями. А у него есть задача, кою он по-прежнему не отпускал надежду выполнить, а для выполнения, пусть и самоубийственного, ему нужна была вся возможная сила. Та его мощная атака, едва-едва уведенная в сторону, была отнюдь не вершиной его мощи, но даже ее он использовал лишь для того, чтобы поскорее расплавить... нет, не нас всех, а ту самую монету.

Тело кошки буквально вывернулось наизнанку, прорастая десятком зеркальных пик, вырвавшихся из ее внутренностей, а вся плоть начала заворачиваться в мясисто-восковый рулетик. Мерзкое, без шуток мерзкое зрелище, от которого стошнило парочку защитников, несмотря на мои попытки не свести их с ума шорохом кошмаров, закончилось, когда пики эти со звонким дребезгом лопнули, отправляя покрытый еще раз сжиженным зеркалом рулет в сторону противника.

Внешняя оболочка, чтобы преодолеть попытку эту атаку сжечь в огне кровавого хаоса.

Мясная оболочка, чтобы монета не разрушила всю структуру своим воздействием.

Стоит ли говорить, что от столь прямолинейной атаки противник просто отшагнул в сторону, только успокоившись еще сильнее, от того, что откровенно пугающую его монету унесло подальше, причем без его непосредственного участия, силами самих жертв, что вообще охрененно? Моего понимания хватило, чтобы разгадать природу этой монеты. Пусть даже сам Пыпыщ и его родичи не успели и не сумели понять эту штуку, пусть я тоже понял ее далеко не до конца, но основа у меня была.

То, что скрывалось в невзрачном куске золота, было основой за которую любая энергия, воздействие или даже концепция попросту цеплялась, притягивалась подобно железной стружке к магниту и приводилась к общему состоянию - к нулю. И если в случае той же Грезы эту штуковину можно было если не перегрузить, то разрушить саму структуру артефакта, в случае с Хаосом, изначально не имеющим даже энергетического проявления, достаточно было просто "ткнуть и наблюдать за результатом".

Захоти он ударить без оглядки на собственное состояние, и живым бы остался только я один, но он слишком сильно расслабился, посчитал мою, нашу партию проигранной, после потери нами единственного орудия, способного его пересилить. И он искренне, сквозь всю агонию переполненного болью и наслаждением тела, сквозь пожирающий душу Порок, успел совершенно по-детски удивиться. Удивился он, когда его прыжок, долженствующий разорвать дистанцию, оказался возмутительно коротким, оборвавшись на полпути. Вдвойне удивился, когда пролетающий мимо кошачий рулет в зеркальной глазури сменил вектор движения, атакуя ту точку, куда вынуждено приземлился хаосит. Десятикратно удивился, когда быстрый, на пределе сил рывок, что мог позволить на пару шагов разминутся с ударом, заставил его сделать шаг на месте, не сдвинувшись ни на пядь. Но когда рулетик раскрылся подобно цветку и выпустил по нему, тупо не успевающему выдать всесжигающую даже для убийственной монеты волну алого огня, на которую он был вполне способен даже в таком цейтноте, выплевывая золотой кругляш прямо в потрясенную рожу культиста, удивиться он уже не успел.

Находящийся на вершине какого-то огромного и немножечко волшебного дерева, прорастающего в саду чьего-то имения в половине квартала от моей битвы, Ганс в этот момент наверняка получил уровень и какой-то хитрый титул.

А хаосит лопнул, не иначе, как от зависти.

Взрыва не было, как не было и мощного планарного удара. Просто получивший монетой в наглую рожу культист оказался для такого снаряда подобен маслу, в которое втыкают горячий ножик - монетка нырнула куда-то в район верхней челюсти, а сам пострадавший несколько раз дернулся, стремительно разбух, покраснел от текущей по венам мощи алого огня, что боролся с артефактом, да так и лопнул, аннигилировав все тело жертвы целиком, вместе с небольшим, - в пару метров, - участком окружающего пространства и самим артефактом в придачу.

В тот же миг, когда смертоносный амулет коснулся своей цели, я вновь ударил по площади, в этот раз уже без скидок на необходимость удерживать иголку с эссенцией, заслоняя небеса и землю хлопающими крыльями и совиным уханьем. На какой-то миг концентрация созданного грезами кошмара стала такой плотной, что он сумел прорваться в реальность и каждый выживший защитник имения, включая также оставшихся Очей, сумел различить краем глаза силуэты кружащих птиц, незримых и нереальных, но смертельно опасных.

И все затихло, как затихли и все до единого атакующие.

- Все. - Сказал я несколько усталым тоном, обвиняюще смотря в сторону племянника Пыпыща, уже понявшего, что его смелость висельника, которому все равно умирать, в адрес своего страшного дядюшки может привести ко глупой гибели даже после чудесного спасения, ведь стаканы свои Пыпыщ ценил не на шутку. - Пойду я, значит, собирать обратно свои фужерчики.

Меня, безусловно, желали остановить, причем все присутствующие. Для ребят из Очей, зловещий Пыпыщ считается шпионом, успевшим нахватать таких тайн, с которыми жить шпионам просто нельзя, как данность. Для его родичей, он, наоборот, был одним из немногих шансов выпутаться из передряги с отжимом их активов, потому что одно дело отжимать деньги и даже жизни у родичей мертвого шпиона, а совсем другое, если этот шпион, способный толпу вражин в одно лицо трансфигурировать в кабачки, может в любой момент если не на помощь прийти, то договориться о защите своей родни через власть имущих в обмен на какие-то из его тайн, молчание или просто личные услуги. А еще всем окружающим, вот вообще всем, было смертельно страшно оставаться в погруженном в отнюдь не фигуральный ад городе, не имея за спиной бойца его уровня.

Увы, но шаги тени увели меня раньше, чем свои просьбы окружающие решились озвучить.

Этими же шагами, игнорируя рвущие теневое тело лезвия пространственных искажений, я переместился к тому самому домику, где заседали мои соратники, все до единого решившие залезть на упомянутое ранее дерево. Понаблюдать, так сказать, за моими выдающимися действиями, да и от активной защиты дома, в котором не было хозяев, но скрывалась часть прислуги и охраны, подальше оказаться. Какой-то не самый слабый проклинатель превратил сад этого особняка в минное поле, которое при атаке на столицу и было переведено в полную боевую готовность теми самыми охранниками. Мол, хозяева все равно не в городе, а мы тут дом защищаем, да и себя тоже.

- Приношу свою хвалу, Тин. - Даже раньше, чем я сказал хоть слово, высказалась Тиа. - Твой театр масок, что заставил окружающих всерьез поверить в бытие ранее надетой личины, позволит струнам твоим в дальнем и ближнем будущем сыграть многие мелодии, для многих и многих ушей. Это был отличный план, то готова признать и я, и любой, кто имеет дар читать в чужих интригах.

От такой откровенной хвалы я даже растерялся немного, особенно если учесть, что изначально я туда пришел только за знаниями в голове Шмиелэ, а не ради клоунады. Просто накатило что-то и я решил немного сбавить накал, не слишком выбиваясь из графика и только под конец мне пришлось действительно рискнуть и потратить чуть больше времени, чем было необходимо. С другой стороны, именно благодаря тому, что я прикрыл пленников и помог им выжить, мне удалось возмутительно легко разделаться с искаженным такого уровня и со столь пробивной мощью в сосуде его тела. Без монеты пришлось бы рисковать куда сильнее, да и сил потратил бы намного больше желаемого.

- Мне приятно это слышать, Тиа. - Осторожно начинаю, ощущая, как за спиной Лосий затыкает ладонью рот что-то желающей сказать Тарии. - Но, увы, в этой ситуации, я действовал просто из...

Резким рывком на пределе разогнанной зельями скорости, эльфийка сблизилась со мной, застыв столь близко от моего лица, что можно было со стороны подумать, будто она меня целовать собралась или уже целует.

- Это был продуманный и блестяще выполненный план отвлечения. - Спокойно и уверенно произнесли ее уста. - В лучших традициях Плетения Струн и Паутины. По всем канонам должный быть признанным мастерами, как разработка высочайшего класса. И ты именно так и планировал изначально поступить. Планировал. Разумно. А не устроил буффонаду ради собственного увеселения.

- Эмм... - Даже не зная, что на это ответить, я просто растерялся.

- Я ведь права, Тин? - Что-то мне подсказывает, что если я попытаюсь возразить, то она сделает со мною что-то антиморальное и противоправное, возможно даже болезненное. - Совершенно точно права?

- Так! - Стараясь не пустить в голос позорного визга, включаю внутреннего Героя, который сейчас нетипично молчал и, похоже, забился в самый дальний угол из имеющихся на моем протекающем чердаке. - Я кое-что узнал и сейчас мне известна точка нашей следующей атаки. Но там армада даже большая, чем в прошлой, а потому придется не ломиться напрямик, а поступить умнее. Или тупее. Да, совершенно точно тупее, но зато намного более рискованно!

Примерно спустя минуту Тарии и Гестии удалось немного отодвинуть от меня Тиа, что изрядно успокоило мою паранойю, которая утверждала, что еще немного и друидка специально для меня могла бы начать выращивать флюгегехаймен, после чего мы принялись обсуждать будущий план. Вот вроде и понимаю, что в словах и действиях Тиа угрозы не было, а сама она просто в очередной раз вылетела в аут с моей любви портить окружающим психику, но в какой-то миг я реально начал нервничать! В одном мои предчувствия оказались совершенно истинны - текущий план действительно получился еще безумнее, чем обычно.

Подходящую группу мы смогли найти отнюдь не сразу, потратив на то не меньше часа, а то и все полтора. За это время лижущий вневременной октаэдр мифический гигант сумел изрядно подточить свою тюрьму, а застывшие в остановленном пространстве подкрепления над Дворцом тоже начали потихонечку двигаться. Даже без интуиции было понятно, что именно прорыв мифика повредил первоначальную структуру столь могучих чар, сократив время их действия до совсем незапланированных величин.

В полной развертке такая работа над Законом могла бы держать своих узников если не неделями, то днями, причем деактивировать эту темницу можно было бы по частям, медленно и методично перемалывая армаду извергов. Фактически, в эту атаку их главнокомандующий бросил если не все резервы, то изрядную их часть, разом сократив доступные к оперированию силы до отнюдь не успокаивающих паранойю значений. Вот только этот главнокомандующий, кем бы он ни был, прекрасно знал о наличии подобной козырной карты и понимал, что на добычу более мелкую ее расходовать никто бы не стал.

Сама армада, хоть и поражала воображение, состояла преимущественно из слабых и средненьких извергов, среди которых все действительно сильные особи являлись максимум погонщиками, но не бойцами, этакими администраторами. В идеале мифик должен был полностью сломать приказ Императора и его семейства, обрушив всю эту мелочь на дворец. Даже огромные потери среди атакующих были бы не особо опасными, ведь вся эта мелочь почти не имела при себе личных душ - слабаки и лишенные перспектив середнячки редко могли похвастаться нормальным сонмом. Падение центрального оплота, попадание в руки извергов Вечной Крови, а то и самого Императора окупили бы эту бойню с лихвой.

Но, даже сумев захватить одновременно и армаду, и мифического исполина, люди все равно проиграли. Превышающее любые воображаемые рамки сопротивление мифика гасило всевозможные воздействия, ослабляя их в десятки и сотни раз. Возможно, люди могли бы воспользоваться открывшейся паузой, но на паузу поставили-то исключительно пришедших сверху, тогда как основные штурмовые группы, состоящие как раз из дьявольской элиты, ни на секунду не ослабляли натиск. На людей давили, каждую секунду правитель Империи Веков получал десятки панических докладов о нападении, потерях, предательстве, отсутствии связи, невозможности расконсервировать стратегические артефакты и все тому подобное.

Время, как бы это не звучало иронично, сейчас играло против носителей власти над Законом, заставляя ошибаться и терять оное время. И пусть даже любой из Вечных вполне мог ускорить Время для себя, получив возможность тщательно все обдумать и составить план, но остальная-то столица была под ударом и там никого способного подумать не имелось. Какими бы верными и правильными ни были приказы потратившего ради их создания несколько сжатых в секунду часов Императора, но его не могли услышать сражающиеся за свои души воины и маги, а если слышали, то в одном случае из пяти. Да и сами планы эти зависели от информации в первую очередь, а она тоже приходила не вся, приходила ложной или не приходила вообще.

Короче, ситуация была сложной.

У нас она была не проще, стоит признать. Подобрать цель наиболее подходящую было довольно тяжело, как минимум потому, что изверги не спешили ходить вокруг нас в идеальном для нас же составе, предпочитая действовать так, как эффективно им. Удивительно, правда? Несколько встреченных групп, которых становилось все меньше, а сами группы, собирались во все большие толпы, мы спокойно зачистили, двигаясь по пути к намеченной мною цели. Причина увеличения количества и качества встречаемых культистов была в том, что все мелкие отряды либо выполнили свою изначальную мелкую цель и пошли на соединение с одним из крупных отрядов, либо оказались перебиты. Оставались только относительно опасные группировки, которых просто так сломить не выйдет.

Три таких усиленных группы мы залили Небом, Тенью и друидическими техниками, уже не так сильно и заботясь о маскировке, пусть и не забывая о ней совсем. Часть пришлось пропускать мимо, потому что они либо двигались слишком быстро, а то и по воздуху, либо находились чрезмерно близко к еще более крупным соединениям, либо уже пребывали в сражении с защитниками столицы... либо были достаточно сильными, чтобы их уничтожение потребовало от нас потратить немало сил без особого толка.

Особенно запомнилась группа из шести тварей, обнявшихся и взявшихся за руки, создавая тем самый этакий хоровод, который парил над землей и летел в одним им известном направлении со скоростью хорошего гоночного автомобиля, будучи при этом укрытым щитом крепостного класса, сохраняя всю возможную маневренность. И уровни у всех шестерых приближались к пятидесятому, а как минимум у одного и вовсе превосходя заветную полусотню.

Тем не менее, нужная группа все же нашлась, причем не без помощи ясновидения, ради которого пришлось прекратить контроль теневой маскировки, взять в руки зеркало и выпасть на пару минут из жизни, позволив остальным себя прикрывать. Нужным джекпотом оказалась довольно мелкая, изрядно потрепанная команда из полутора десятков бойцов, среди которых было только два изверга. Культисты, впрочем, сами подарком не были, являя собою их элиту - отличное оснащение, уровни под сороковой и нет ощущения, что эти уровни они получили совсем недавно за счет огромного количества жертв, спокойное поведение привыкших к своим порокам уродов, наслаждающихся флером, но не теряя в концентрации и здравомыслии, а также явная готовность действовать слаженно и умение этой слаженности достигать.

Несмотря на потери, которые проредили сию команду как бы не втрое, они оставались опасными и весьма значимыми врагами, способными принести немало бед, особенно если дать им соединиться с каким-то более многочисленным отрядом. Случись между нами сражение в привычном для этой бойни стиле, то пришлось бы заливать их тенями почти в полную мощь, да и то не факт, что хватило бы лишь одного удара, ведь высококачественные амулеты защиты у них висели на каждом, а уж поставить собственные барьеры они могли с потрясающей сноровкой.

Но ведь не зря я искал именно подобных дятлов, верно?

Все мое внимание сосредоточилось на дьявольской парочке, и если невероятно тощий Жаждущий Смеха, подраненный каким-то жрецом, если судить по остаткам божественной магии на культяпке отсутствующей конечности, меня почти не заинтересовал, то вот Дарящая Ласки аж сорок седьмого была совсем другим делом. Дьяволица была ростом лишь чуть выше людского стандарта, метра так два с хвостиком, при этом сохраняя нормальные пропорции. Темно-алая с синим отливом кожа, большая грудь, прикрытая костяным нагрудником и таящая в себе аналог абилки Тарии (судя по уже встречаемым примерам – это весьма популярный трюк среди порождений Похоти), длинные ноги, шикарная задница и по три щупальца с каждой стороны спины, растущие откуда-то из района лопаток, чем-то напоминающие уродливую пародию на крылья.

Вся ее мощь, которую я сумел прочесть сквозь ее защиту, была заточена на типичное для дьяволов и вдвойне типичное для этого аспекта ментальное воздействие тонкого типа. Этакая погонщица рабов, способная на ходу поработить кого-то или перенастроить уже обработанного культиста. Как минимум треть из оставшихся людей (хотя можно ли их людьми считать, если они в четвертьшаге от статуса искаженного) была прочно к ней привязана. Дамочка явно застраховалась на случай внезапной атаки, почти выпив их души и хорошенько приласкав тела, так что связь между ними настолько упрочнилась, что любой удар по ней перейдет на доверившихся ей людишек. Ставлю на то, что они сами едва не подрались за право возлечь с извергом и таким образом защитить ее в случае опасности. Да и сама она их в свой сонм не заберет и не сожрет, кроме, может, парочки самых пострадавших, ведь они уже не рядовое мясо, а полезные активы. Таких забирают до конца только по большим праздникам в награду за подвиг или в наказание за провал, как бы меня не вымораживали такие взаимоисключающие параграфы.

Второй изверг был бойцом ближнего боя со способностью поглощать направленные на него атаки, одновременно выжигая разумы атакующих волной веселья, счастья и праздности. Прямо-таки оргазмические шутки, при этом, чем сильнее его бить, тем прочнее станет твоя связь с его магией, отчего и взять атакующего будет быстрее и проще. Если такого валить, то исключительно мощным разовым ударом, не давая шанса воспользоваться его коронным трюком, а желательно еще и иметь возможность от этого трюка избавиться. Да хоть банальной планарной накачкой, если нет чего-то более изящного и хитрого, вроде кражи тени, Эгиды или Проявления.

Не идеальный вариант для моего плана, но куда лучше всего, что мы еще имеем шансы найти за любое разумное время. Клетке для застывших вне Времени тварей осталось жить совсем немного и когда она лопнет, то все наши шансы на побег точно так же лопнут огромным мыльным шариком с говном внутри. Тут любая соломинка стальным канатом покажется.

С такими мыслями я переконфигурировал украденные тени на команде, еще немного доработал их Созиданием, прибавил немножко концентрированной эссенции из сосуда, после чего укрылся Эгидой, шагнул перед направляющейся по своим делам группой и, не дожидаясь закономерной реакции на такую наглость, ткнул засиявшим кольцом в направлении уже почти соткавшей свою атаку дьяволицы.

Дубль два, чо.

В прошлый раз последствия удара кольцом по извергу конкретно так меня проняли даже в полной Форме, настолько мощным был поток флера, ударившего от героически подохшей (и слава сиськам!) твари. В этот раз я решил подготовить защиту от такой неординарной волны порока, подстелив, так сказать, соломку. Если я, будучи готовым встретить что-то похожее, выстоять могу даже без Формы, на одной лишь выдержке, то вот за своих друзей поручиться не могу. Максимум за Тиа да Лосия, но точно не за Ганса с Тарией. Конечно, можно было бы просто отвести их подальше, но время действительно поджимало, а встреченная нами группа могла в любой момент либо разойтись, либо таки дойти до своей цели, объединившись с другими товарищами.

Разряжать абилку, что в теории способна даже небольшую армию дьяволов временно ввести в ступор, о столь незначительную помеху было искренне жаль, но для того безумного идиотизма, который я лицемерно назвал планом, мне очень нужна будет союзная тварь, желательно достаточно сильная. Дарящая вполне подходила, а еще она оказалась ближе всех, так что экономность мною свернута в трубочку и засунута куда поглубже. Да и оставалась у меня надежда на еще одну абилку кольца, что, во все той же теории, может дать эффект сходный с базовым подчинением. Собственно, на той надежде мой план и стоял!

В общем, активировал.

До последнего сомневался, не случится ли какая бяка и не отразит ли Дарящая мой артефакт в меня же самого. Ну, серьезно же! Пытаться поработить изверга, заточенного в развращение, причем явно опытного в этих штуках изверга с помощью артефакта подобного кольцу - тут даже спрашивать стандартное "что-может-пойти-не-так" будет не к месту, потому что пойти не так может решительно все. То ли я изрядно недооценил свое колечко, уже привычно воспринимаемое бесполезной хренью на пальце, которую просто выбросить жалко будет, то ли переоценил конкретно эту особу извергского племени, но все прошло просто идеально.

Оргазмический вопль, неслышный ушами, но отчетливо различаемый за счет вскипевшего флера, ударил в первую очередь по связанным с Дарящей культистам, потом по остальным культистам, затем по раненному Жаждущему и только потом по всем нам. И эта волна, способная если не одномоментно выжечь душу и разум, то засрать мозги таким количеством извращений, что лучше бы выжгло, омыла спешно установленную защиту, потрепала ее, порвала некоторые элементы, развоплотила обработанных Созиданием тварей, вложенных в эту защиту... И уже когда поток флера был готов захлестнуть своих жертв, я полностью закрыл себя Эгидой и перетянул украденное на себя.

Как и в прошлый раз, удар заставил мою любимую защитную технику изрядно потемнеть, пусть и не перевел ее в форсаж, а после стал стремительно утихать. Первый и решающий удар удовольствием, что должен был переписать сознание Дарящей, уже прошел, и дьяволица, как и любой опытный изверг, стремительно брала свои новые желания под контроль, действуя на голых рефлексах.

Тем временем, не торопясь, я вышагнул из Тени перед Жаждущим, используя непростительно долгую заминку для собственного разгона, тестируя недавно освоенную технику - финальное улучшение Эгиды. Холод, голод, пустота и такое болезненное одиночество застилают глаза и давят, давят на мозги даже сильнее формы. И это несмотря на то, что абилку я применяю в настолько контролируемых условиях, насколько это вообще возможно в подобной ситуации. Эгида чернеет, до самого дна и еще немного дальше, делая меня двумерной фигуркой, буквально жрущей свет, тепло и даже радость, на секунду делая меня тварью более страшной, чем моя жертва.

А потом.

Я.

Разделяю.

Делюсь капелькой своей боли, сидящей даже не в душе, но где-то глубже, в самой природе того, что является Повелителем Тени, даря врагу своему то единственное, чем я имею право владеть, и чего не сможет у меня отобрать никто и ничто. То, что лежит в природе каждой Тени, что в сути своей страшнее вечного голода. То, что дает пищу для ледяной ненависти, жажды причинить страдание и забрать, забрать, забрать себе все, что только можно отнять у другого. Не важно, будет этот кто-то смертным, жертвой, врагом или даже такой же Тенью, потому что разницы не может быть в принципе.

Исток бытия Тени, отвергнутой одинаково Светом и Тьмой.

Бесконечное и кошмарное Одиночество.

Легчайшее прикосновение к псевдотелу только-только начавшего реагировать Жаждущего, многотонный прессинг разогнанного форсажа, чувство собственного присутствия, на один удар сердца растекшегося по чужой и мерзкой душе, омывающего моего оппонента, одновременно открывая меня ему столь полно, как не мог он понять даже души собственного сонма. В иной ситуации открыть себя извергу было бы чем-то даже более очевидным, чем самоубийство, но сейчас, когда сама его природа потянулась навстречу, стремясь получить едва ли не добровольно отданное.

Он видит.

Понимает.

Разделяет со мною.

Мне не становится легче, давящий груз теневого естества не уменьшился ни на йоту, ведь даже разделив бесконечность с кем-то, она не перестанет быть бесконечной, а два одиночества все равно останутся одинокими. Я не сбросил с себя эту ношу, всего лишь дав жертве точно такую же. И, в отличие от меня, привыкшего к подобному, начавшего привыкать с самого первого уровня, с первых дней пребывания в новом мире, с первым чувством сосущей нутро пустоты, что появлялась при использовании теневых приемов...

Жаждущий Смеха увидел.

Стал столь же черным и двумерным, как и коснувшийся к нему силуэт.

Оказался захлестнут осознанным.

Разделил.

И прекратил быть.

Почему-то, я даже не усомнился в том, что даже столь развращенное создание, привыкшее искать удовольствие в любой боли, в любой смерти, в самой страшной гибели, получит от итога своего лишь горечь и пустоту.

Культистов проредило знатно - они не имели той способности к восстановлению мозгов в нормально-ненормальный вид, какой обладали, в силу своей природы, все до единого изверги, если у них вообще имелось нормальное состояние ненормальности. В общем, половина от имеющегося состава была скорее мертва, чем жива, а надежду на самостоятельное восстановление в ближайшие несколько часов демонстрировало ровно ноль культистов из всех, кто остался в категории живых.

Я уже подумывал потихоньку отключить напитку тела и одежды тенями, перейти на зеркальные воздействия и отключить вьющихся в сладострастной агонии уже давно не людей, прежде чем они все же выплеснут из себя собственные души и мозги, но тут они начали стремительно затихать, успокаиваться, застывать. Казалось, что обуявший их порок меняет тональность, становясь более вязким, жестким, не дающим телам и умам свободы, будто какой-то нематериальный бондаж, честное слово. Воздействие ощущалось привычно мерзко, как и всякое иное, завязанное на Пекло, но теперь в нем было направление, чужая воля, легкая и нежная, но несокрушимая и всепроникающая.

Медленно, словно красуясь (не "словно", а совершенно точно красуясь), Дарящая Ласки подымалась на ноги, с безжалостной эффективностью, помноженной на вековой опыт, сокрушая собственных соратников. Впрочем, с ее точки зрения они все изначально были лишь ее игрушками, сданными ей в аренду с перспективой на постоянное владение. И если дать ей поработать как следует, заодно поставив ей четкие задачи, то эти игрушки продолжат служить ей даже если она диаметрально поменяет цели. Ну, продолжили бы, не повредись они рассудком после последствий перевербовки самой Дарящей.

- Что дальше? - Слова вливаются в голову сладкой патокой, казалось, полностью минуя слух, доставая сразу до основы разума. - Приказания, пожелания, требования?

В голосе нет ни намека на угрозу, только легкая насмешка и толика даже не любовной магии, скорее просто природного шарма. Интересно, навыки соблазнения у нее на каком уровне? Она сейчас, несмотря на показное спокойствие и браваду, отчаянно пытается меня прощупать, оставаясь в рамках правил, нежелания даже тенью воздействия навредить, а также опасения того, что узнав слишком многое, она станет для меня опасной.

Дьяволица буквально на ходу перестраивала собственную личность таким образом, чтобы получать от своего нового состояния еще больше наслаждения, не теряя ни секунды времени. Вбитая кольцом верность стала краеугольным камнем ее сути, куда более прочным, чем она могла вообразить, но ее навыки позволяли нарастить на это основание любую оболочку, какая будет нужна ей или мне. Если в случае с Тарией или Гестией я опасался влиять на них слишком сильно, чтобы не поломать оригинальную личность, то с новой жертвой кольца было совсем иначе.

Среди извергов вообще было в порядке вещей промывать мозги друг другу и самим себе, причем это даже не считалось чем-то особым для подобных созданий. Начальники наставят триггеров и закладок в мозги подчиненных, подчиненные будут стремиться сделать точно то же с начальством, союзники обманом околдуют союзника через подсунутую и заранее обработанную душу, а враги будут делать то же самое с врагами. При этом все та же готовность наслаждаться любой болью и любым исходом событий являлась для жителей Пекла лучшей защитой от любого воздействия. Подчинить изверга просто нереально, ведь их личности растекаются медом, игнорируя любые сети или преграды, заново обретая изначальную форму. Или не изначальную, а любую другую, желанную для изверга.

Основа, неважно есть она или нет, остается неизменной и даже Владыка Домена имеет над основами слуг своих далеко не полную власть, если речь идет о слугах сильных, зависящих не только от домена, но и от собственных сонмов и умений. Теперь у Дарящей новая основа, намного более прочная, чем она могла вообразить минуту тому назад. В этом есть новая сила, дающая опору для ее техник и приемов, усиливая их на четверть минимум, но и слабость тоже есть. Теперь она обречена на гибель, ведь стоит только кому-то заподозрить ее в измененной природе... она слишком хорошо знает своих сородичей и совсем не желает терять новое чувство. Ведь именно рядом со мною ее наслаждение настолько полно, настолько всеобъемлюще.

Как и в случае с кровопийцей из Аренама, подчиненная тварь не испытывала ко мне типичных людских переживаний или влечений, поскольку ее суть для такого не то чтобы не приспособлена... она не видит в том смысла. Как и с упомянутой кровосоской, получившаяся трансформация, обеспечивая абсолютную (даже на фоне типичных воздействий кольца) верность, не сделала сущность твари хоть сколь-либо более терпимой. А еще она оставалась извергом Похоти, что тоже не добавляло хорошего настроения.

Для нее многие кажущиеся очевидными даже для кровососки вещи, несмотря на весь ее опыт и знания, являются чем-то отдаленным и непонятным. Как профессиональный дрессировщик, ученый или таксидермист понимает о зверях многое, но едва ли осознает, как они мыслят, так и она просто не могла вместить в себе некоторые вещи. Нет-нет, она отлично имитировала чувства, эмоции, социальные роли, могла обмануть и притвориться на восхитительном уровне, как и положено твари ее ранга и типа, но чего-то в ней не хватало, совсем не хватало. Она была не кровопийцей, которая хотя бы помнила, каково это быть человеком, быть наделенным. Она никогда и не жила обычной смертной, а потому читать ее было сложно, даже при учете полной открытости и абсолютного нежелания причинить вред с ее стороны.

Болезненное понимание.

Почти физически болезненное.

Да что там!

Я был на грани того, чтобы прямо сейчас убить открывшуюся мне тварь, игнорируя любой самоконтроль. Да будь на моем месте обыкновенный видящий средненького пошиба, даже владея таким же кольцом, что и у меня, то он имел бы все шансы конкретно так повредиться умом от плотного контакта с образами своей новой "рабыни", несмотря на всю ее заботу и желание сохранить нового "господина".

Взаимный обмен пониманием ситуаций - это то, ради чего и стоит становиться видящим. Если бы еще можно было создавать боевые группы, только из видящих состоящие, то было бы вообще супер, но мы же не в сказке, верно? За несколько секунд взгляда глаза в глаза мы обменялись нужными образами, а я таки передал Дарящей часть задач, которые нужно будет выполнять именно ей. Дьяволица обладала обширным сонмом, среди которого имелись и видящие, причем формирующие маленький компактный круг и еще несколько работающих отдельно. При этом большая часть этих душ была именно личным сонмом, а не взятыми в кредит из банка душ и только на время атаки усилителями. Кредитные души она и тратила первыми, а выдавшееся ее отряду сражение вынудило не экономить силы, выкладывая козырь за козырем.

Да, Дарящая прекрасно осознавала, что любая душа в Домене принадлежит Господину, даже если она личная, делясь этим осознанием со мною. Но именно сейчас у Господина слишком много дел и задач, чтобы следить за каждой слугой его. Не помогут ни личные способности, ни сотни и сотни душ зрящих, постоянно мониторящих обстановку - план требовал максимального вложения ото всех, даже от самого Господина. И пусть Дарящая Ласки имела во владении своем лишь кроху от понимания полного замысла Господина всея Домена, но даже этих крох хватало, чтобы еще сильнее пожелать оказаться подальше даже не от города, а от Империи Веков вообще.

Удивительно, еще минуту назад я думал, что сильнее это желание стать не способно.

Эссенция из взятого из рук Гестии флакончика лилась прямо в глотку рослому культисту сорок первого уровня, заставляя того превращаться из увядшего кабачка в кабачок свеженький. Восстановить мозги после такой встряски почти нереально даже имей я несколько дней и нормальную лабораторию, но нам не нужно вернуть пациентам разум. Только дееспособность да кроху адекватности, чтобы куклы поведением своим не выдали нас всех раньше времени.

Я работал одновременно эссенциями, эликсирами и даже Грезой, чем заслужил раздражение Ганса, опять вынужденного тащить зеркало из ближайшего доступного дома. И ведь мы сейчас в средневековье, пусть и магическом, так что зеркала тут товар далеко не самый распространенный даже в богатых районах, чтобы можно было первый попавшийся домик открыть и найти там все необходимое.

Чуть в стороне работала Гестия, не заботящаяся об антропоморфности своей формы, предельно концентрируя туман на отдельных культистах, стремясь вложить максимальное воздействие без необходимости долго и старательно это воздействие накапливать. Получалось очень плохо, но все же у нее был мифический талант, а потому что-то получалось. Это что-то дополняли воздействия Дарящей, которая склонялась над своим материалом одновременно напевая какую-то тягучую мелодию, шепча нечто, неслышное нашим ушам, но легко различимое теми, на кого шепот был направлен, а также оплетая головы и сердца культистов какими-то странными черными нитями, что были тоньше паутины и, казалось, вообще не замечали материальных преград, уходя прямо в энергетический спектр, сливаясь с оболочками жертвы. Тиа черкала какой-то ритуал, который должен был нас всех прикрывать, поскольку я сейчас на маскировку уделял лишь минимум внимания, а Тария просто и незатейливо светила грудью в лица тех, на кого указывала Дарящая, помогая еще сильнее ослабить и без того почти отсутствующее природное сопротивление разумов культистов.

В определенный момент, когда стало ясно, что мои зелья (вообще-то, изначально заготовленные для откачивания меня и товарищей, случись нам словить планарный передоз) больше не окажут значимого эффекта за короткий срок, я перешел от работы медика к работе потрошителя и таксидермиста. Давно, еще со времен сражения с Роше не применяемый трюк, который впервые испытал на себе покойный (как-то часто приходится упоминать покойных, ставших таковыми после знакомства со мною) мэтр Гордион, глава службы безопасности Каменной.

Я начинаю разлагать на эссенцию еще дышащих или только-только умирающих культистов, буквально вырывая куски их и без того пережеванных душ, скармливая эти кусочки призванным Теням, после чего созидая эти Тени нужным образом. Занятие в плане мерзости лишь немного уступающее недавно провернутому жертвоприношению Грезе, да и то, исключительно за счет того, что материал уже давно хуже, чем просто мертв.

...Крадущие Образы, их называют...

Старая, почти позабытая цитата из системного описания - она и тогда казалась весьма зловещей, но только занявшись этим делом снова, снова взявшись за творение идеальной маски, совершенного одеяния, уподобляя себя Забирающим Лица, удается осознать эту зловещесть если не до конца, то достаточно полно, чтобы в очередной раз поежиться из-за неприятной дрожи, прокатившейся по спине. Ну, или в этом полуразрушенном какими-то чарами здании, где мы остановились для финальной подготовки, просто слишком лютые сквозняки.

Шесть существ, разрываемых потоками золота и крови, буквально сожравших сначала отфильтрованные мною души, а после и безжизненные тела культистов. Когда-то они были мелкими Тенями, теперь они нечто совсем невразумительное, подписываемое Системой непонятными и постоянно меняющимися терминами. Впервые вижу, чтобы Система или, что вероятнее, мои глаза Героя не могли дать точное определение рассматриваемого. Вот полностью скрытую информацию или даже подсунутую обманку видел, а такого пока еще нет, до сегодня. В конце концов, процесс непонятного превращения завершился, а шесть тварей стали шестью Одеяниями Теневой Плоти. Без уровня, что соответствует артефактам да амулетам, а не живым или квазиживым сущностям.

Потерявшие нематериальность, напоминающие золотисто-черную помесь зефира, желе и дыма, они действительно походили на одеяния. Способные не просто замаскировать в большинстве известных мне спектров, но даже дать возможность использовать часть способностей донора. Последнее, впрочем, никому не было нужным, зато открывало дорогу к иным преимуществам. Вместе с частью классов и даров, частью заблокированной и почти полностью потушенной, намеренно низведенной в едва тлеющий зародыш (чтобы не рисковать отравить надевшего эту мерзость еще и флером Пекла, помимо остальных опасностей), одеяние подарит навыки, куски памяти в виде внезапных озарений при необходимости ответить на какой-то вопрос, даже манеру речи или движений доноров. В сочетании с маскировкой должно хватить, чтобы нас не раскрыли сразу.

- Теперь я буду говорить "деяния мои вмещали безумие и пострашнее" вот об этом. - Сарказм в словах Тиа был примерно так же ядовит, как выращенные ею боевые цветочки. - Ты же видящий, Тин! Как вообще можно терпеть то, что ты сам добровольно на себя взял?

- А ты попробуй на себе то, что испытала я, дабы понять до конца, Звездочка. - Нежно-нежно ответила тварь, сейчас аккуратно прижимающая меня к себе, вжимая рожей в сиськи, одновременно поддерживая максимально возможное для меня сцепление, создавая маленький, всего на троих зрящих, круг. - Тогда тебе станет легче, а мне желаннее.

Тиа проигнорировала попытку влезть ей под кожу с типичным для нее безразличием, похоже, банально не воспринимая Дарящую Ласки в качестве личности, лишь слишком неудобным орудием, вроде проклятого клинка или нестабильного взрывного зелья. Сама дьяволица сразу же невзлюбила эльфийку за два фатальных (с точки зрения покоренной твари) недостатка. Во-первых, друидка была единственной женщиной в наших рядах, что оставалась не обработанной кольцом. Во-вторых, в отличие от Ганса и Лосия, относительно неплохо читаемых извергом за счет опыта, навыков, талантов и некоторых душ из сонма, Тиа умела себя скрывать и обманывать смотрящих. А дальше работала типичная логика ее породы: скрывает, значит есть причина скрывать, значит замышляет нечто, значит это нечто опасно для меня, значит нужно Тиа втихую приворожить, наставить закладок в голову и желательно полностью опорочить и привязать, после чего еще и кольцом сверху заполировать, чтобы с гарантией.

Она даже успела ненавязчиво, действительно ненавязчиво и, что немаловажно, очень логично намекнуть на то, что кольцо в применении к Тиа будет весьма разумным вариантом. При этом она действительно умудрилась подать это так, чтобы не взбесить меня окончательно, заставив таки обратиться Формой и выжрать ей сердце. Более того, безо всякой магии, гипноза или иного воздействия, лишь за счет умения доводить свою мысль, заставила меня на секунду реально рассмотреть ее предложение. То есть, я отбросил его сразу же, но сам факт показывает уровень! Вот уж у кого имелось очень много опыта совращать праведников с праведного же пути.

Даже мое презрение, совершенно нескрываемое омерзение, застывшее на границе с ненавистью воспринималось ей с искренней радостью, как и любые другие мои действия. Она от самого факта своего унижения предо мною ловила больше кайфа, чем за всю свою жизнь-существование, а потому расстроиться или обидеться не могла едва ли не концептуально. Это, конечно, целиком похоже на изверга, только с фиксацией всех помыслов не на желании Пороку следовать, а на мне самом, но твою же мать! Трижды твою мать!

- Протестую! - Тария, наблюдая за сложившейся ситуацией, ведет себя, как и всегда, абсолютно беззаботно, скрывая за той беззаботностью желание знатно потроллить все стороны перепалки. - Я таки все это на себе испытала, но даже мне эта идея кажется безумной. А я человек очень широких взглядов, языкастенькая моя.

Все же Тария удивительно толстокожая и безбашенная, причем не только в хорошем смысле этого слова. С наших рассказов и множества устроенных обучающих сеансов в Грезе она представляла угрозу тварей, как и разницу между ними и наделенными. Более того, она уже сама неплохо развила свою чуйку, чтобы даже без связи с планом чуять всякое разное. И по-прежнему ее тянет на легкомысленные приколы и веселье в непонятных направлениях. К счастью, даже она не настолько отморожена, чтобы всерьез пытаться затащить в постель кого-то вроде Дарящей.

Надеюсь.

Дьяволица, вместо ответа, только высунула упомянутый Тарией язычок, недвусмысленно начав водить им в воздухе, приложив пальцы к лицу в форме английской буквы "ви". Опять же, никакого Порока, только язык (каламбур совершенно преднамерен) тела и своеобразный гипноз, но, пронаблюдав пяток секунд за этим "танцем", танцовщица едва не кончила прямо на месте.

- Эта вещь мне не нравится. - Лосий в перепалку вообще не вслушивается, потому что полностью сосредоточил внимание на своем одеянии, которому чистое Небо не нравилось даже сильнее, чем одеяние Лосию. - И я ей, очевидно, тоже.

- Я бы посмотрела на того, кому эта штука вообще понравится. - Гестия энтузиазма тоже не показывала, хотя как раз ей, как связанной с Мглой, подобные вещи являются не столько источником опасности, сколько сытным запасом сил, который можно отдать Мгле в любой момент. - Но едва ли мы подобных блаженных здесь увидим.

- Гых! Ха! Хох! Зырьте дятлы, чо я умею! - Заголосил Ганс с противоположного конца занятых нами руин, крутя в руках вспыхивающие то огнем, то холодом кинжалы, наполняя их жиденькой тенью планарной силы за счет вытягиваемого у одеяний остатка сущностей бывших владельцев. - Да шоб мне кто сказал, шо я не оху*нен!

- Да-да? - Лосий выражает лицом странную смесь мировой скорби и обреченной вежливости.

- Ну, да. - Соглашается Гестия, заканчивая облачаться, делая вид, что предыдущую свою фразу она вообще не говорила и окружающим все послышалось.

- Зырь, Лосий! - Не унимался следопыт. - Я могу трубку прикуривать прям от пальца!

- Небеса пречистые, Ганс! - Душа аристократа все же не выдержала. - Ты же следопыт, тебе курить противопоказано, ведь табачный запах выдаст тебя с головой!

- Да, но я всю юность мечтал от пальца прикурить, шоб быть как настоящий валшепник! - Аргумент Лосия пропал втуне. - Ну, не всю жизнь, а только покуда усы брить не стал. Но мечтал же! Да и вопше, уметь прикурить от пальца - то лучше, чем от пальца прикурить не уметь.

Как-то так получилось, что одновременно пытающаяся прощупать уязвимость изверга к плохому чувству юмора Тария, а также наша связанная воедино троица, переглянулись и как-то недоуменно пожали плечами, причем даже Дарящая недоумение испытывала почти неподдельное. То есть, она почуяла мое собственное отношение к ситуации, после чего чуточку поменяла собственное отношение, стремясь вызвать отклик с моей стороны, неважно какой окраски, но именно чуточку поменяла, а не намеренно разожгла в себе ложное чувство.

Мда.

- Пора выдвигаться.

Это укрепление было, пожалуй, если не главным, то вторым по важности среди всех опорных точек охватившего Вечный ритуала. Комплекс зданий, что принадлежал магической гильдии Золотого Пера, был сдан культу почти без боя, если не считать символического сопротивления на местах. Просто в один миг почти вся защита, все оборонные рубежи, многослойные ловушки и артефактные периметры оказались отключены, практически вся стража, группы быстрого реагирования и сильнейшие гильдейские маги молча пропустили входящих внутрь людей, нелюдей и тварей, а после снова эту защиту подняли, добавляя новую и переводя гильдию на осадное положение, одновременно продолжая обильный поток жертвоприношений, что шел в гильдейских подвалах.

Организация эта никогда не славилась особо сильными бойцами, предпочитая держать громадные штаты наемников, привлекаемых специалистов или просто привязывать к себе отставных боевиков из армейцев, что желали уйти на покой, но без потери потоков золота и серебра, какие им платились за службу. Золотые Перья занимались больше торговлей всевозможными зачарованными амулетами, алхимическими зельями и ритуальными принадлежностями. Их часто стыдили за столь тесные связи с торговцами золотых поясов, что даже не ясно где торгаши заканчиваются, а начинаются гордые маги.

Справедливости ради, это было не голословное обвинение, ведь в действиях и манере вести дела у Золотых было куда больше от упомянутых торговцев, а дела свои они привыкли решать не магией, а деньгами. Тем не менее, они имели и своих исследователей, и видных научных работников, и даже выдающихся юных талантов в их рядах хватало. Пусть эта гильдия и не обладала четкой специализацией, зато в ней хватало широкопрофильных специалистов и руководимых ими отделов. Да, их мастера редко создавали подлинные шедевры, да и элитная прослойка амулетов, эликсиров или ритуалов была отнюдь не под ними, зато именно эта гильдия держала под собой львиную долю оборота низовых чар и амулетов на территории Вечного, а также в центральных или дальних провинциях.

Курочка по зернышку клюет, а наличие покровителей среди императорского двора, союзников среди наемничьих отрядов, многие из которых можно было с чистой совестью считать наемными армиями, пусть и далеко не такими "вольными", как они говорили, а так же партнеров среди виднейших торговых домов делало их одной из богатейших гильдий Империи Веков. Не сильнейшей, ибо одними наемниками и переманенными разными способами талантами выехать на вершину не сумеешь, не влиятельнейшей, ведь за защиту "вольных" наемников и выгодные государственные контракты приходилось платить немалой долей автономии, но действительно богатой.

И твердыня у них была под стать их амбициям и кошельку, а уж переведенная в боевой режим, наполненная готовыми к бою культистами и усиленная поднятыми уже за счет извергов и их жуткой магии чарами, она была способна остановить практически любую атаку. Собственно, она и остановила, спокойно отбив несколько вялых и парочку совсем не вялых штурмов постепенно приходящей в себя стражи, гвардии и просто готовых сражаться с тварями смертных.

Фишка в том, что с учетом всей поднятой предательствами кутерьмы, порушенных связей и общей паники, все эти гильдии, даже оставшиеся незатронутыми предательством, сумевшие быстро оправиться от внезапных атак, в первую очередь начали защищать себя и свое и даже прямые приказы Императора не всегда доходили до ушей старших офицеров и почетных гильдмастеров. Тварям не нужно было штурмовать каждую точку обороны, лишь сдержать их, дать себе время, не дав его остальным.

Вот и вышло, что на штурм Золотого Пера пошли далеко не самые могучие силы, огребая эпических люлей на ровном месте. Подкрепления прибывали, связь восстанавливалась, глубина пиз*еца постепенно доходила до всех и вся, и наделенные понимали, что отсидеться не выйдет и нужно идти воевать. Но ме-е-е-е-е-едленно эта истина прорастала в головах, а изверги и остатки их сети агентов делали все от них зависящее и еще немного сверху, чтобы сделать "медленно" еще более "ме-е-е-е-е-е-е-е-е-едленным".

Можно было бы попытаться войти в ситуативный союз с армией и ополчением, потихоньку собирающимися вне пределов досягаемости артиллерийских чар или боевых артефактов, но тут мешали сразу два факта. Наличие в составе нашего отряда Тиа и меня, которых немножечко ищут за такую мелочь, как успешное покушение на правящую кровь, что несколько снижает вероятность успешного союза. Вот просто самую капельку снижает, почти незаметно.

Вместо этого мы отправились сразу внутрь.

Разумеется, территорию Золотого Пера окружили и перекрыли своими барьерами, чарами или артефактами. В составе обороняющих столицу личностей находились и собственные Герои, и легендарные артефакты, и элитные отряды. Их было слишком мало для штурма укрепления, да и едва ли они успеют собрать достаточные силы до момента падения запирающей техники Императора. Разве что их прямым указом отправят на смерть ради хоть какого-то шанса, даже понимая, что они все просто убьются головой о стену, но толку с того чуть. Но уже сейчас сил защитникам хватало, чтобы портить жизнь засевшим в укрытии извергам.

Хватало бы, не предусмотри твари столь очевидный ход, не подготовь они свои контрмеры задолго до начала финальной стадии плана. Одно из неприметных зданий, являющее собою небольшой особнячок какого-то провинциального аристократа, купившего эту недвижимость только и только из желания иметь жилье в Вечном. Незаметно обработанная прислуга спокойно позволила прибывшим месяц тому назад мастерам создать в доме мощный и почти никак не фонящий ритуальный контур разового портала, работающего только при наличии определенного ключа. Взломать такую штуку не просто, а уж пережить взлом и суметь попасть внутрь периметра Золотого Пера и вовсе нужно быть очень опасным и везучим отморозком.

Этот портал был резервной лазейкой для какой-то отставшей группы, что должна будет попасть внутрь отряда ритуальной опоры, но не успеет этого сделать по разным причинам. Дарящая Ласки эту причину имела даже до встречи со мною - она тащила при себе фиал с вытраханной ею же душой весьма знаменитого мастера-ювелира, которого заказал один из генералов, она же вскрыла имение одного гордого аристократа, при котором имелся чрезвычайно любопытный артефакт, который не хотелось отдавать конкурентам, а также злобная группа элитной охраны, тоже не способствующая бескровному изъятию артефакта. Именно на втором задании (самом сложном из полутора десятков поручений) она потеряла значительную часть своих игрушек и одного из союзников-извергов.

Впрочем, она могла его вытащить, но не стала - не было смысла рисковать собою, уже успев захватить артефакт, интерес к которому проявил, в свое время, сам Господин. Интерес был легким, косвенным, но один из высших подчиненных запомнил этот интерес и посчитал совершенно логичным, что этот дар преподнести должен будет именно он, а не еще кто-то из засвидетельствовавших этот интерес.

С точки зрения Дарящей, то задание было ей выполнено в полном объеме, пусть и не на идеальном уровне - за потери никто не похвалит, но и карать слишком сильно не станут. Просто собственной выгоды от ее деяний должно было быть меньше, чем ей хотелось бы, но ведь любому извергу и так желается всего, верно? Потери среди элитных игрушек, конечно, неприятны, но вполне объяснимы - ее ведь не отряд бомжей выпилить послали, а вполне серьезных воинов, готовых защищать свои жизни и успешно отбившихся от внезапной атаки завербованной прислуги или обработанных флером членов семьи.

Но то было раньше, до встречи с нами.

Теперь же потери куда выше нормы, а из дьяволов так и вовсе она осталась одна-единственная, пусть добыча и по-прежнему при ней, но похвалы ей точно ждать не стоило бы. Пришлось позаботиться об обратном - нам всем очень нужно было попасть поближе к истоку ритуала, но чтобы нас туда пустили, даже с проводником в виде подчиненной твари высокого уровня, нужно хитрить или рваться напролом. Напролом, да в окружении армии еще более крупной, чем была на прошлой точке, мы можем прорваться только к собственной кончине.

У меня был флакон с кровью Тиа, немного свободного времени, больная фантазия, ростовое зеркало и овощеподобные культисты, которых, даже после разборки части из них на Одеяния, оставалось еще достаточно для задуманного. Достаточно, чтобы собрать всю имеющуюся в запасе эссенцию звездных элементов, долить ее эссенции жизни и, с помощью откровенно черненькой алхимии, зеркальных отражений и такой-то матери, загримировать пострадавших под самых чистокровных эльфов, каких только вышло воссоздать.

Если копнуть чуть поглубже, то эти мясные куклы (куклы даже в большей мере, чем изверги обычно вкладывают в это слово) раскроют с полувзгляда. Но на них было такое же одеяние, как и на нас, с той разницей, что эти одежды не надевали, а пришивали наживо, а сам я мог по прежнему контролировать маскировку, пусть даже и подбирался вплотную к своему пределу. Маскировка на нас, на еще живых и относительно дееспособных культистах, на обманках в виде эльфов, поддержание связи с дьяволицей, да еще и необходимость все эти обманки поддерживать, динамически изменять, подстраивать под отдельные сканирующие способности или замкнутые поля... Скажем так, тут проблема была даже не в концентрации, а в разноплановости действий. Одно дело притвориться чем-то или кем-то иным перед любой публикой - для теневика это не так уж и сложно. Куда сложнее притворяться сразу несколькими отдельными личностями, как в случае с прикрытием команды кражей теней. Но уж когда и маскировка выходит на новый уровень, и количество прикрываемых значительно выросло, остается только сцеплять зубы и терпеть.

На секунду я даже пожалел, что не догадался самому притвориться одним из плененных ушастых, проехавшись на ручках до самой финальной цели. Было бы намного менее напряжно, но теперь, под неслышное тиканье неподкупного таймера, отмечающего все приближающийся момент полного трындеца, оставалось только доигрывать выбранную тактику до логического финала. Жаль, что логическим финалом этой затеи видится один лишь только тупой самовыпил.

Примерно с такими мыслями я шагнул в засиявший кровавым светом рисунок портального ритуала, куда минутой ранее легли по команде Дарящей сразу пятеро из подчиненной заранее прислуги. Такое отношение коробило, но времени на поиск еще одной партии жертв не имелось, да и сами жертвы более чем заслуживали своей участи, как я лицемерно пытался себя убедить, старательно опуская тот факт, что большую часть фатальных искажений в мозгах и сути они получили отнюдь не добровольно.

Я думал над тем, не стоит ли пообещать себе выпить кружечку винища за упокой их душ в далеком будущем (если будущее у нас всех будет), но тут портал сработал и все мысли о еде и выпивке ушли из головы напрочь, а меня самого едва не вырвало прямо в маску. Нет, не из-за мерзости открывшегося перед глазами зрелища после переноса, а только по причине очень своеобразных ощущений при переносе, просочившихся даже сквозь конструкцию Одеяний.

Добро пожаловать в представительство Пекла, Костик.

Не разь*би тут все.

Хотя, минуточку!

Как раз наоборот!

Первым, увиденным на новом месте зрелищем оказался классический тентаклевый монстр крайне неприятного уровня, занимающий собою половину громадного зала, в котором имелось не меньше десятка пентаграмм переноса, помимо использованной нами. И этот мега-тентакль, сочась слизью и прочими подозрительными жидкостями да полужидкостями всех цветов радуги, выполнял именно те задачи, которых ожидаешь от подобного создания - сношал девочек-волшебниц. И мальчиков-волшебников. И даже дедушек-волшебников с бабушками-волшебницами. Да и вообще, сношал людей и нелюдей любых профессий, уровней и пола.

Тут были как отданные практически легендарной, или грозящей эту легендарность взять в любую минуту, твари пленники, из которых силы выкачивали, так и будущие слуги, которым сейчас весьма тонко, как для столь грубого подхода, правили разум, так и уже проверенные культисты или дьяволы, которым подобные ласки доставляли не одно лишь удовольствие, а еще и восстанавливали силы, излечивали раны и накладывали положительные эффекты. Будь Дарящая рангом пониже, она и сама бы не постеснялась после тяжелого задания расслабиться в щупальцах Скользящих Объятий, но сейчас она еще не завершила задание, да и уровень ее уже слишком высок, чтобы позволить себе такой отдых без потери авторитета. Плюс еще воздействие кольца, которое похотливость ее не притушило и притушить не могло, но изрядно перенаправило в мою сторону.

В общем, пока я держал маскировку, восстанавливался после переноса, вытравливал из себя и товарищей просочившуюся сквозь защиту энергию, пытаясь подавить жажду залить тут все тенями и присыпать сверху солью, Дарящая толкала дипломатию, добиваясь поставленной задачи. Стремный Страстный Уродец сорок третьего уровня, напоминающий внешне огромного горбуна трех метров росту с хером длиннее его самого, явно чего-то от моей "союзницы" хотел, причем нехорошего.

Ясновидение было применять довольно опрометчиво, но со мною, законопатившим и обрезавшим все свои попытки прощупать окружение, делилась образами Дарящая, посылая их напрямую через замотанную в плоть Одеяния душу одного из видящих ее сонма. Душа страдала, поскольку новая одежка буквально поедала хрупкую суть, игнорируя флер Порока, но задачу свою исполняла.

Дьяволы вообще разговаривают совсем не так, как сущности мира реального - они ведь твари, пусть даже и очень умные. Изверги, особенно сколь-либо сильные, или хотя бы работающие по контрактам в реальном мире, превосходно умеют говорить, притворяться и лгать, но изначально в их природе заложен другой способ общения, сходный с остальными планарными порождениями, вроде Теней, астральных духов и прочей нечисти. Нечто больше похожее на обмен образами, чем на слова, но даже тут изверги выделяются.

Они, за счет сродства с сонмами душ, знакомства с социумом наделенных или просто материальных созданий, очень многое у них переняли. Так что обмен образами в их рядах легко сочетается со словами, лестью, угрозами, обещаниями и прочими радостями. Чем-то похоже на манеру эльфийской высокой речи, только более хаотичной, лишенной статичности и постоянно пребывающей в изменении. Одно и то же слово может иметь сотни значений и для эльфа, и для изверга, но для эльфа эти значения зачастую четко обозначены изначально. Речь Пекла зависит от положения говорящего, его статуса, уровня, вида и подвида, даты и места разговора, окружающей обстановки, настроения и вообще любой прихоти. Да, высокая речь тоже может такой фортель выкинуть... но не до такой же степени, чтобы даже абсолютно те же истины, в аналогичных ситуациях высказанные, могли менять значение на абсолютно противоположное.

Совершенно.

Нелюдская.

Психология.

Приходилось вообще не слушать окружающие звуки, особенно с учетом мега-тентакли и ее жертв-друзей, а расшифровывать только финальный результат, да присланные через плененную душу "радиограммы". Сами культисты, в силу природы своих даров, понимали куда больше, чем обычные люди, но и понимание это оскверняло, развращало еще сильнее. Казалось, флер Похоти был в каждом слове этих тварей, в каждом жесте или позиции движения - совсем не удивляет, почему этим сволотам так легко дается промывание мозгов и вербовка. Сама природа Порока в том, что этого Порока все желают, что нет способа убрать уязвимость к нему, ведь она заложена изначально в природе любого живого существа.

Сила флера была не чистой энергией, совсем нет. Как раз планарная мощь Пекла удивительно нейтральна, не слишком опасна, уступая даже техникам на основе Астрала... теоретически. Потому что для изверга не существует понятия нейтральной энергии - любая крупица силы, прошедшая сквозь фильтр сути изверга приобретает флер. Получается забавная ситуация, когда основная фишка плана является прочно завязанной не на сам план, а на его обитателей, фактически не существуя вне сущностей оных обитателей.

Чистая энергия Пекла, она как мнимое число из математики - единица теоретическая, пощупать или измерить которую просто нереально. Тут нужно хорошенько поискать исследования на эту тему, желательно проводимые каким-то классом на столь стремный план завязанным... но такие исследования, порою, опасно даже читать и не только потому, что за интерес в этом направлении могут и сжечь от греха подальше. Ха-ха. Буквально - чтобы подальше от греха.

Дарящая Ласки была крута по меркам своего домена, входя в небольшой процент элиты, что может смотреть аки на говно на почти всех остальных дьяволов, но это была совсем не вершина. У нее были свои начальники, как намного более сильные по уровню, так и пребывающие на выгодной социальной роли, отчего смотрели аки на говно уже на нее. Горбатый хероносец (для которого по-оглафски огромное ху*ще было вполне рабочим оружием высокого грейда) принадлежал к тем, кто союзником, насколько это применимо к извергам, для нее не был, как не входила она в свиту тех, кому служил Горбатый.

Обмены любезностями, словами, подсмыслами, сводящимися к сотням различных обещаний, предложений, указаний или опасений. Уродец желал знать, откуда Дарящая добыла эльфов, заодно намекая на возможность указать вышестоящим на слишком большие потери в ее отряде, выставив свое мнение и мнение нескольких из тех, кого он может убедить говорить, в нужном свете. Мол, не потеряла ли ты вверенные тебе силы, погнавшись за сладкими душами перворожденных, стремясь выслужиться перед Господином? И если погналась, то теперь делись, ежели не желаешь проблем.

Наезд.

Ответ.

Отсылка на приказ.

Игнорирование.

Новый цикл.

Интриги в любом домене Пекла никогда не утихают, но всегда сводятся к исполнению воли Господина, просто потому, что любое создание, живущее в домене, в искусственном мире, овеществленном сотнями тысяч душ, что принадлежали Господину и его волей были собраны, априори принадлежит этому Господину. Даже не промывка мозга на абсолютную верность, а управление законами реальности, переписывание мироздания, против которого каждая тварь всегда сражается, стремясь сбросить контроль, но оставаясь в рамках установленных правил. Лишь сильные достойны частичной свободы от влияния домена, но против них самих всегда применяют всяческие трюки, методы поддержания послушания, чтобы цепные псы оставались цепными, ведь Господин может оказаться и новым.

Не сказать, чтобы внушенная кольцом верность рассыплется, стоит только Дарящей побыть пару месяцев в родном домене или просто попасть под взгляд существа, что тем доменом управляло. Все же она сильна, а ее личность способна сопротивляться множеству воздействий, но все равно обработанная дьяволица собиралась умереть, но не попасть в оный домен - все ради кайфа бытия моей, что лишь одним бытием услаждало ее вне всяких пределов даже ее воображения. Нет смысла рисковать попасть под взгляд Господина, если можно этого избежать... или подохнуть, но не потеряв источник своего подчинения, оставаясь с ним рядом до самого конца.

В таких условиях интриговать довольно сложно - нужно одновременно и о своей цели не забыть, и общее дело не поставить в уязвимое положение. Одной из любимейших тактик извергов было спровоцировать конкурента на неразумное действие, подставив спину или, наоборот, толкнув в спину подставленную. Довольно часто, кстати, наказывали именно давшего возможность выгодно предать, а не предавшего, ибо нехер быть самым умным.

Или у Господина было такое настроение.

Или гладиолус.

Зависит от ситуации, оттенков у которой бывает для каждого случая больше, чем лепестков на ромашковом поле. В другой ситуации Дарящая могла поступить множеством способов, но конкретно сейчас она плевать хотела на последствия, стремясь выполнить поставленную цель, не раскрыв себя раньше времени. Но это раньше времени не уходило дальше, чем на пару часов, так что допускаемые ей грубости, отказы поделиться, оборванные нити обязательств или прерванные контракты вызывали очень нехорошее отношение, но, вместе с тем, молчание.

Да, она сказала, что отдаст ушастых, кровь Звезд и Жизни, прямиком главному ритуалисту (который на этой точке был извергом, а не культистом) и его помощникам, а не своим покровителям, чтобы уже они сделали подарок, взяв за него плату. Сейчас война и они все торопятся, а потому ее аргументы не игнорируемы, ведь она не перечит общему делу. Кто-то, почти все, предположат, что дьяволица имеет какие-то договоры с Мягким Косновением и его свитой, что предает сейчас она по заранее приготовленному плану. Ведь проще поверить в хитрость конкурента за внимание и одобрение Господина, чем в то, что против них применили их же трюк с внедренным агентом.

Проще, да.

Однако совсем терять осторожность не стоит, выдерживая минимально допустимые паузы, отвечая на вопросы и давая простор для воображения. Чтобы не заподозрили, например, хитрого агента другого домена, что сумел переманить Дарящую, пообещав новые души, новый сонм и подключение к иному банку душ, заодно подтвердив свои гарантии так, чтобы тварь поверила. Домены воюют друг с другом, пусть, чаще всего, не вылезая из Пекла, так что отбрасывать вариант с диверсией никто не станет, а проверять будут даже своих, просто из параноидальной осторожности, спровоцированной неисчислимыми годами опыта.

Никакой опыт не поможет против предсказуемости людской тупизны.

Эльфы - идеальный жертвенный материал, что общепринято как среди всех чернокнижников мира, так и среди тварей вне реального плана бытия. Есть расы, ритуальное умерщвление которых может дать больший выхлоп при определенных условиях или даже в любых условиях, но таких емких, как обычные эльфы, столь же распространенных и относительно простых в добыче практически нет. Дело не в планарной связи, ведь есть расы у которых она выражена ничуть не слабее, дело в самой природе перворожденных.

Их души и энергетика чисты, аки слеза младенца.

Не в плане святости или чего-то подобного, нет. Скорее, эти души имеют максимальную дистиллированость, предельную фильтрацию, благодаря чему усваивать полученное от таких жертв всегда проще, несет меньше рисков и многократно выше в плане эффективности. Доктрина подготовки любого эльфа зиждется на самоконтроле, разделении себя и наносного влияния класса. Тут можно выдавать десятки теорий, каждая из которых удивительно правдоподобна, строить предположения или еще какой херней заниматься, но главным аргументом будет банальная статистика.

Если прирезать на алтарном комплексе какого-то бандита двадцатого уровня, а после сделать то же самое с юным эльфенышем хотя бы десятого, то результат и количество усвоенного будет удивительно разным. Там, где от человека жадной твари или хитрому чернокнижнику перепадет один халявный стат, принявшему ушастый дар будет дано как минимум пятикратно больше, а последствий в виде знаков вопроса в Статус дадут десятикратно меньше, если ритуал проводить по всем правилам, а не жрать напрямую через способности наподобие Хватки.

И это лишь вершина айсберга!

Основа сути звездорожденных такова, что использовать ее можно практически в любой ситуации, усилить почти любой жертвенник и даже сейчас, несмотря на наличие заранее подобранных материалов, несколько лишних ушастых не просто лишними не будут - они будут удивительно полезны! Для хорошего мастера не составит труда такую подпорку добавить, вбросить новую чурочку в пламя адской печки, при этом, ничуть не повредив основе чрезвычайно прочного и стойкого ритуала, еще сильнее укрепившегося с момента его запуска.

Короче, эльфы - это суперсмазка для механизма переноса Города. Их наличие не обязательно, но не будет лишним, за что Дарящая Ласки была готова поручиться собственным существованием, как и за то, что вероятность отказа от подобного "подарка" со стороны Косновения минимальна. Вот помочь ей пережить собственные решения, которые заставили ее прийти напрямую к ритуалистам, никто не пожелает, пока не выдоят ее досуха, да и потом не факт, что поддержат.

На данный момент, культ потерял всего семь точек ритуальной концентрации, среди которых лишь две опорные, причем одна из них на моей отсутствующей совести. Ситуация не самая опасная, но все равно твари постепенно стянули в ударный кулак все свои силы, пережидая время действия использованного Вечными "и пусть весь мир подождет", дабы не потерять еще парочку. И у наделенных не слишком много шансов даже мелкие точки перекрыть за это время, не говоря уж о более крупных.

Тем не менее сам факт того, что они эти силы стянули, означает возможность, существование вероятности, в которой уничтожение очередной ритуальной опоры, да еще и при нахождении прямо рядом с опорой, позволит нам если и не разрушить механизм ритуала, то хотя бы проскользнуть в приоткрывшуюся трещинку.

В теории.

Дорога по занятой тварями и слугами их территории представляла собою странное зрелище, чтобы не сказать куда грубее. Этакая смесь порно, кровавого ужастика, военной драмы, картин Гигера и прочих мелочей, от которых поседеть не выйдет только из-за того, что сердечко встанет куда раньше, чем поседеешь. Желание убивать росло в геометрической пропорции и в кои-то веки у меня не имелось логического обоснования эти желания сдерживать. Ну, кроме очевидного "если сорвусь, то нам пи*да", но с этим фактом я живу уже слишком долго даже без вторжения Пекла.

Похоть правила здесь, правила безоговорочно и безжалостно, выливаясь в сотни оргий, среди которых очень мало было оргий бесполезных, зато очень много кровавых. Некоторые зрелища, вроде ломаемых пленников, прямо на глазах перековываемых в очередное искаженное нечто, вызывали уже не злобу или омерзение, и даже не нет-нет, да пролезающее сквозь весь самоконтроль влечение, а банальное удивление. Потому что это же надо было додуматься до некоторых вещей!

Похоть правила здесь, но рядом с центральным ритуальным комплексом, который изверги спокойно заняли вместе с гильдией Золотого Пера, даже Похоть уступила место дисциплине - патрули, барьеры, сенсоры, сотни мелких дьяволят, снующих вокруг и пробующих нашу маскировку на вкус, экзотические способности стражников и притащенных сюда артефактов. Нельзя сказать, будто защита тут была сравнима с таковой в той же Библиотеке, но и мне прикрывать приходилось не одних лишь меня и Лосия.

Дверь, ведущая в ритуальные залы, навевала мысли о банковских хранилищах, потому что зачарованной стали, золота, мифрила и прочих экзотических материалов в этой конструкции было настолько много, что ее продажа покрыла бы годовой бюджет какой-то провинции заштатного королевства. Не меньше полутора метров толщиною, буквально сияющая от нанесенных рун и знаков, ощущающаяся полностью инертной к любым воздействиям - эту дверцу можно отправить купаться поглубже в Тень или оставить на пару дней в Грезе, чтобы потом достать, протереть тряпочкой и поставить на место.

Есть вещи и материалы даже более прочные, но главной особенностью этой конструкции остается полная изоляция всех внешних воздействий и потоков энергий. На прошлых точках, даже на самой первой, случайно найденной, обязательно было что-то похожее, только уровнем пониже, но именно здесь, смотря на вот это творение, я понимаю, что даже мне придется выложить едва ли не весь резерв, чтобы эту броню проломить. Все же хорошо, что мы не пошли на прямой штурм, очень хорошо.

Дарящая весело и задорно раздает намеки, подводит себя под всякие обещания и дает гарантии, поддержать которые у нее нет ни малейшего шанса, поскольку они лживы от начала и до конца. Ее сражение сейчас даже более тяжелое, чем моя борьба против сенсоров, а важность этого сражения даже выше. Нас не должны пропускать, потому что не того масштаба фигурой считают какую-то там Дарящую Ласки сорок седьмого уровня, чтобы допустить ее внутрь к работающей над столь важной задачей твари. В иных обстоятельствах она бы добилась аудиенции без особых проблем, ведь элита же! Но это требовало времени, договоров, обманов, интриг, подстав и коррупции, без которых социум дьяволов просто не существует, а еще пропустили бы ее одну, без сопровождения.

Изверг играла свою партию, стараясь выставить себя искусно обманутой кем-то неудачницей, которую как-то подловили на том, чтобы попробовать откусить больше, чем может пережевать. Поэтому она и стремится отдать эльфов в руки Мягкому Косновенью, надеясь заполучить его расположение и сменить одну свиту на другую, только делает это с кучей ошибок и малых поражений, что приведет лишь к краху, потере статуса, срезанию канала в банк душ, снижению допусков и лишению большей части сонма, которые ей придется отдать ради выживания.

Она притворяется, скрывает одни маски за другими, вовсю разыгрывая козырь внезапности, дополняя его жадностью Косновения, которому не нужна глупая слуга, позволившая задурить себе голову, запутаться в паутине собственной интриги, лишившаяся всего после того, как удалось вернуться с великолепной добычей. И собеседникам ее невдомек, что нужна ей отнюдь не выгода, а лишь мгновение для атаки, возможность оказаться внутри ритуальной комнаты, в куполе замкнутого пространства.

В месте, куда не сумеют прийти подкрепления, даже если каким-то чудом почувствуют наш удар.

В который раз даю себе мысленного пинка, задумываясь над собственной ошибкой - нам действительно нужно было просто притвориться жертвами, а не маскироваться под культистов. Маскировка тает, эссенция распадается под попытками эту маскировку вскрыть, а словам и обману одной твари все сложнее выдерживать вопросы и отводить подозрения, не давая им даже возникнуть. Потому что ее одну, в компании с жертвами, еще могли пустить внутрь, но запускать туда всю нашу толпу банально незачем, даже если отбросить всю подозрительность и паранойю.

Каких трудов ей стоило вывести разговор так, чтобы несущих "жертвы" нас посчитали простыми носильщиками, запустив следом за ней. Мол, незачем высокой госпоже таскать мясо лично... особенно если мясо так сладко тянет его сожрать, или хотя бы поиграть немножечко. Мда, а ведь я мог попробовать превратить манекены ушастых в бомбы, чтобы иметь дополнительный аргумент, раз уж их все равно пришлось тащить. Хотя, нет, не мог, потому что бомбу, даже замаскированную одеянием и внебытийностью могли бы и почувствовать.

Нас пропустили и мы вошли.

Глаза скользили по стенам, игнорируя безумные и опасные для сознания рисунки на всех поверхностях зала, что был не намного меньше того помещения с тентаклевой хероборой. Игнорируя душный, удушающий волю флер, заливающий все свободное пространство, дающий силы извергам, экстаз культистам и проблемы всем остальным. Не замечая множество пленников, кучами сложенных в заранее подготовленных участках, под защитой отрезающих флер барьеров, чтобы не испортить чистоту будущего мяса. Это место было куском Пекла, притащенным в реальность, вцепившимся в нее подобно гарпуну и тащащим, тащащим прямо в объятия раскрывшего циклопическую пасть домена, готового проглотить и переварить доставшееся лакомство. Если Вечный постепенно падал в пурпурное небо, то эта зала была рыболовным крючком, а ритуал создавал леску, за которую город и тащили.

Сейфовая дверь захлопнулась, отсекая нас от остального мира, одновременно еще сильнее повышая давление Пекла на разум, к нам уже подходили носильщики, готовые забрать приманку и выпнуть нас всех за пределы святая святых, а я только-только осознавал очевидное - сражаться здесь не выйдет. Даже у меня. В сосредоточии такой мощи, Мягкое Косновенье сам похож на владыку домена, сам становится маленьким Господином и стоит ему пожелать, как нас всех не станет.

Стоит ему раскрыть нас, как нас всех не станет.

Достаточно хотя бы внимательнее присмотреться, чтобы маскировку просто сдуло, будто домик ленивого поросенка из сказки. Нужно лишь пожелать и сама реальность схватит наши сердца, лишит сил и воли, покорит душу и зальет ее идеальной Похотью, без малейшего шанса на спасение. Придя сюда ради битвы, я лишь принес древней твари семьдесят третьего уровня очень сытный ужин, да еще Тиа, которую он явно пустит на материал для ритуала. Да и остальных тоже может не сожрать или поиграть, а пристроить к важному делу или поработить - кто его, урода, знает.

Невысокая, буквально карликовая тварь в полметра ростом, напоминающая очень милого и неестественно манящего ребенка, была для нас всех приговором. Приговором, которому до исполнения оставалось только несколько таких коротких секунд. Сейчас он подойдет, осознает, что перед ним обманка, проигнорировав все мои защиты, после чего только обрадуется. Он-то надеялся посмеяться над одной лишь Дарящей, специально ради этого позволив ей войти, чтобы демонстративно взять принесенное и отправить восвояси, под пинки и кнуты обманутых ею прошлых начальников. А получит нас, прямо на блюдечке с уже смазанными вазелином задницами.

Без шансов.

Просто без шансов.

Я был готов расплакаться от радости за то, что мне даже на секунду не пришло в голову прийти сюда, чтобы сражаться.

Ведь мне нужно лишь подождать закупоривания дверей, которые снаружи хер откроешь без разрешения изнутри, после чего уже в третий раз за сутки поднять вверх палец с сияющим золотом колечком, навести его на Дарящую и к ее, непередаваемому никакими словами, счастью активировать Повторное Развращение, ткнув пальцем в ее плечо. В процессе можно сбросить маскировку, укрывая себя любимой Эгидой, заодно накрывая ею всех соратников, моля мироздание о том, чтобы откатом от того, что сейчас должно на меня обрушиться, мне душу не сожрало в один момент.

На минуточку.

Если извергов в обоих случаях так вштырило после использования базовой абилки кольца, то какими у них должны быть ощущения от усиленного развращения? Нет, был конечно шанс, что никакого удара удовольствием и выплеска флера не будет, а у Дарящей просто появятся новые дарованные таланты в Статусе, но все известное мне об этом кольце утверждало обратное, как и моя любимая интуиция.

Я ошибся.

Я, дебил безмозглый, ожидал просто еще одной, только более сильной и полезной реакции, которую можно описать словосочетанием "цепной оргазм". Допускал, что этот удар даже будет не намного сильнее, а то и вовсе слабее, за счет привыкания и того факта, что первое подчинение было наложено на Дарящую совсем недавно.

Дебил - это, в моем случае, даже не диагноз, а эпитафия на надгробии, иначе и не скажешь.

Жахнуло не слабее.

Жахнуло не сильнее.

Волна выплеснутого заново переписываемой тварью удовольствия усилилась даже не кратно, а в кубической, мать ее, прогрессии. И когда на поднятую мною, прямо перед носом действительно удивленного Косновения, защиту обрушился удар, все что мне оставалось, так это произнести эту самую эпитафию своего жизненного пути. А потом Эгида разогналась на форсаж, перенося на меня пустоту не только личную, но и всех моих соратников, и мне стало уже не до самокопаний и не до размышлений.

Любых.