Эхо потопа

Глава 12. Бунт

Слуга, пришедший из глубин крепости, поднёс Джехуту странный шест с металлическим навершием, от которого к стенам шли веревки.

Джехут постучал пальцем по навершию шеста, и эти удары глухим эхом, издававшимся из странных столбов, разлетелись по всему городу.

"Дети мои! Наследники земли!" — произнёс он, и его слова, подобно громовым раскатам прокатились по долине. Терес вздрогнул — колдовство это было, или же чудеса прошедшего золотого века — неизвестно. Но раздумья о природе этих речей прервало их содержание. "Мы выходим из-под командования чернокнижника Нерогабала и его прихвостней. Можете называть меня предателем, но мне всё равно. На нашей стороне разум, наука и здравый смысл!"

В ответ на эти слова снизу раздалось дружное рычание. Терес вгляделся в лица чудовищ внизу. "Разум? Здравый смысл!? Звучит как издевательство" — подумал он, глядя на то, как один из сехметов пытается прыгнуть выше, чтобы его заметил Джехут.

"Никто нас не остановит — ни потомки Манна, ни слуги Нерогабала, даже мракобес Месалим не сможет нам помешать! Они будут нас бояться, ведь в наших руках тот, кто по их предсказаньям, должен будет уничтожить златоликих!"

Терес не успел опомнится, как оказался в руках Джехута. Он держал его, как ребенка, над толпой, которая радостно вопила. Когда златоликий решил, что все успели разглядеть его, то Терес вновь оказался на земле. "Можешь идти к своей девчонке" — сказал Джехут и продолжил произносить воинственные речи.

"Какое, чёрт возьми, предсказание? При чём здесь я? Как, простите, как я должен уничтожить этих чудовищ? Тот, кто сочинял это пророчество был намерен им доказать, что они имеют свойство не сбываться?" — задавал себе вопрос Терес.

Терес отошёл в тень. Слания стояла рядом, и с выражением недоумения на лице наблюдала за происходящим.

— Что происходит?

— Видимо, это бунт. Раскол я бы сказал.

До них доносились слова Джехута: "Сехметы, несите весть о переменах войску чернокнижника. Среди златоликих ещё найдутся несколько сотен здравомыслящих, способных видеть истинную картину мира!"

Снова раздались радостные вопли. Джехут же, незаметно удалился внутрь крепости, где его объяснений ждали Терес и Слания.

— Люди, вам надо найти место для ночлега — сказал он — вы не имеете ничего против того, чтобы спать в подземелье?

— Если только вы расскажете всё, что обещали — ответила Слания.

— Хорошо. Следуйте за мной.

Джехут повёл их вглубь горы. Здесь было сыро и прохладно. Из зала, в котором они трапезничали с златоликим, Терес и Слания спустились глубоко вниз. Пройдя несколько пролётов по спиральной лестнице, они уткнулись в проржавевшие ворота. Джехут навалился на них всем весом и четырьмя руками открыл дверь. По тому, как тряслось его тело, было понятно, что это требовало от него значительных усилий. Дверь была толщиной в две ладони. "Все механизмы сгнили" — прохрипел Джехут.

Внутри Тереса и Сланию ждал вполне приличный интерьер: окно с решеткой, камин, большая кровать, застеленная соломой, стол с угощеньями и небольшой фонтанчик. "Здесь вы проживёте несколько дней, до тех пор, пока мы не будем готовы действовать дальше" — заявил Джехут.

Пока Слания обустраивалась на новом месте, Терес начал свой допрос:

— Почему вы объявили войну Нерогабалу?

— Ну вы же сами видели, что он из себя представляет! — подняв руки вверх сказал Джехут — разве не ясно, что он должен быть…

Восклицания оборвал ворвавшийся в комнату сетмех: "Господин, в кузнице беда — один из нас упал в горн, и он… пришёл в негодность.

Кровь прилила к лицу Джехута. Он стал выкрикивать проклятия на неизвестном языке, которые изредка перебивали фразы на всеобщем наречии: "Вы хоть понимаете, что натворили!?… В самый разгар войны! Козни чернокнижника!". После этого, он посмотрел на Сланию, которая забилась в угол, боясь попасть под горячую руку и Тереса, терпеливо ожидающего рядом. "Простите люди, у меня срочные дела. Увидимся вечером."

Златоликий вышел, закрыв за собой дверь.

В этот момент Терес осознал, что они оказались в самой настоящей тюрьме. Да, здесь не так жарко, как у пиратов, лучше кормят и пока что не собираются издеваться над ними. Пока что. Тем не менее, он был в заточении, что вызывало у него существенный дискомфорт. =

Слания же, не имея возможности сравнить нынешнее состояние с тюрьмой, решила немного обустроится. Около кровати лежало одеяло. Слания стала расстилать его. Глядя на то, как Слания заботливо обустраивает быт в их темнице, у Тереса стали сдавать нервы. Он подошёл к окну и просунул голову между металлических прутьев. Картина была более чем удручающая: далеко внизу меж булыжников протекал бурный поток воды. Спустится вниз и при этом остаться хотя бы живым было крайне маловероятно.

— Терес, не мог бы ты разжечь огонь?

— Слания, ты понимаешь, что мы попали в плен к этому златоликому?

Слания на секунду смутилась, но она сохраняла приподнятое настроение и пыталась поделится им с Тересом.

— В плен или не в плен, а убивать нас он не собирается — сказала она.

— И что это значит?

— Ну, ноги он нам пока что не поломал, значит есть шанс сбежать. Не сейчас, так через несколько дней.

— Впервые за долгое время я скажу, что мы в безвыходной ситуации, Слания — сказал Терес — мы ведь даже не знаем, куда нас перенёс этот портал.

— Мы в моих родных горах — сказала Слания — значит, если этот Джехут будет нас переводить в другую комнату, мы сможем сбежать и укрыться у кого-нибудь из моих родичей.

— Тех самых, которые тебя изгнали — ухмыльнулся Терес.

— Ну… — задумалась Слания — я могу всё свалить на тебя, и тогда нас точно простят.

— Мне бы твой оптимизм.

— Слушай, а про какое пророчество говорил Джехут?

— Я бы и сам был рад это узнать — вспылил Терес — обычный уксбур, выделяющийся среди своих сородичей разве что редкостной способностью попадать в передряги и тут бац — должен уничтожить златоликих. Что это за чертовщина такая!?

— Может быть они ошиблись — Нерогабал же тебя упустил — сказала Слания.

— Зато Джехут выловил безошибочно — усмехнулся Терес.

— Не волнуйся, мы ещё выберемся — сказала Слания.

— Давай хотя бы отдохнём — готов поспорить, ты устала после ходьбы по городу.

Терес лёг на кровать и попытался задремать. Неизвестно, сколько времени ему удалось проспать, но когда его разбудил скрип дверей, за окном всё ещё было светло.

Проснувшись и вычесав солому из волос, он увидел, что Джехут уже сидит в комнате и терпеливо ожидает, когда Терес будет готов к разговору.

— Я что-то пропустил? — спросил Терес, ясно осознавая, насколько хамски выглядит со стороны его поведение.

— Твоя спутница задала вопрос о том, кто такой Нерогабал. Я решил подождать, так как думаю, что тебе это тоже интересно.

— Судя по тому, в какой манере ты о нём говорил, тебе о нём известно достаточно много.

— Это верно. Впрочем, я лично знаю почти каждого златоликого и могу рассказать что-то о любом из нас.

— Что же ты можешь нам рассказать? — спросила Слания.

— Когда-то мы с Нерогабалом были друзьями. Пять столетий назад мы стояли у истоков возрождения наследия золотого века. Это было великое время — из нашего города выходили сотни экспедиций, которые искали в руинах всё, что могло представлять ценность: статуи, манускрипты, механизмы…

— И кто из нас теперь помойная крыса?

— Терес! У тебя вообще есть совесть!? — окликнула его Слания.

— Спустя сотню лет я стал замечать, что с Нерогабалом творится что-то неладное — не отвлекаясь на насмешки Тереса продолжал Джехут — Его стало привлекать "чистое искусство". Он всё меньше интересовался истинной целью нашего возрождения.

— А какая была ваша цель? — спросила Слания.

— Мы хотели возродить допотопную цивилизацию, вернуть золотой век. Правда, как я уже понимаю, каждый вкладывал в возрождение свой смысл. Если я, пытался спасти знания и технологии, то Нерогабал увлёкся искусством. Среди стишков и пустословия древних бездельников, он стал всё чаще находить манускрипты со знаниями о "тонких материях".

— Что ещё за тонкие материи?

— Девушка, это части пространства, которые в ваших сказаниях именуются преисподней, небесами… Козероги зовут это миром духов, а ларанаи — обителью богов. Насколько я понимаю, эта часть вселенной отделена от материального мира, но некоторые индивиды, силой своего разума могут избавляться от этих барьеров.

— Мы зовём это колдовством — объяснила Слания.

— Вы зовёте колдовством всё, что не поддаётся вашему пониманию. Технологии, которые приносят пользу и бесконтрольные энергии — для вас, примитивов, всё едино.

— Что же сдерживает тебя от использования тонких материй, златоликий? — спросил Терес — ведь запреты Всеотца тебя совершенно не волнуют.

— То, что он ими ничего не добился! Корабль, который без сомнения произвёл на вас впечатление, все работающие механизмы, наше оружие — всё это заслуга меня и моих сподвижников. Что же сделал Нерогабал? Доверившись тонким материям, он превратился в чудовище! Если бы он, вместо своего дара предвидения и чтения мыслей решил использовать свои глаза и свой разум, то поймал бы тебя ещё при первой встрече. Но собой этот идиот не ограничился — своим колдовством он затуманил разум моему народу!

— Ты жалеешь, что Нерогабал стал лидером, а не ты — заключил Терес.

— Это несправедливо! Возрождение должно было стать временем триумфа здравого смысла, а не… безумия! Этот чернокнижник возвёл в культ искусство — бесполезную трату времени и средств. Вечный бич человечества.

— Вечный бич? — ошеломленно переспросила Слания

— Сколько металла вы тратите на бесполезные украшения… Сколько камня и дерева пускаете на сооружение храмов. Сколько светлых умов занимается ерундой, вроде написания стихов и вырезания фигур из камня, вместо того чтобы посвятить свой разум познанию тайн вселенной!

— Получается, мы должны отбросить всё и полностью посвятить себя открытию тайн вселенной?

— Да, да, северянин, ты это понял! — ответил Джехут и с надеждой посмотрел в глаза Тереса.

— Я не вполне уверен, что оно того стоит.

— Если бы ты мог видеть, что ждёт нас в конце пути, ты бы без колебаний принёс свою жизнь на алтарь ради этой цели.

— Всё же, ты терпел Нерогабала сотни лет. Что такого он совершил, что ты решил его предать?

— Не так давно, между нами произошёл спор. Я хотел в честном поединке разума победить этого чернокнижника перед глазами нашего народа. Мне удалось убедить собравшихся, что путь разврата и животных инстинктов, которыми ведёт их мой дорогой друг, в этом мире ведёт в никуда.

— Даже я с тобой соглашусь.

— Даже ты, девочка. Даже ты — задумчиво прошептал Джехут — Но этот гад сразу нашёл что выдать толпе — к лицу Джехута прилила кровь и он с едва сдерживаемым гневом стал повторять слова своего врага — «Если этот мир не сможет утолить наши желания, то в этом исключительно его вина. Мы уничтожим, перекуём жалкое творение Всеотца в нечто новое — мир, где все мы будем богами!». Я принял его слова за очередную демагогию. Как я ошибался… Я по старой дружбе помогал ему с расчётами, созданием деталей и прочим и слишком поздно догадался, что за безумный механизм он создаёт.

— И что же это такое?

— Не важно. Без моих чертежей он не сможет закончить ни один проект. Без меня он — ничто. Возрождение грядёт, друзья мои.

— И как же мы намерены её достичь?

— В первую очередь, мы избавимся от врагов нашего возрождения. А первым врагом, как известно является Нерогабал. Завтра я покажу вам, как он будет повержен. И ты сыграешь в этом не последнюю роль, Терес из Баласдавы.

— Вы же не верите в пророчества. Зачем вам простой северянин?

— Ты для меня как живое знамя, Терес — сказал Джехут — Сам факт того, что ты на нашей стороне, внушает страх во врага, а страх — вещь более чем реальная и действенная, пусть даже порой и вызванная никчёмным в деле человечишкой… — Джехут призадумался и после добавил — Хотя, это дело поправимое.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Терес, явно разгневанный такой оценкой своих способностей.

— Увидишь завтра. На сегодня, это всё — сказал Джехут и вышел — Поразмышляй над тем, за что ты сражаешься.

Терес вновь остался наедине со Сланией. Она, изрядно утомившись за эти дни, решила воспользоваться возможностью и как следует отдохнуть. Терес же, погрузившись в свои мысли, пытался развеять уныние.

«Не такой уж и мерзкий этот Джехут. Пусть только и в сравнении с остальными златоликими.» — заключил он. Чтобы не разбудить Сланию, он не нашел другого занятия, как тихо взывать ко Всеотцу, умоляя его о свободе.

Уксбуры были воинственным и свободолюбивым народом. Они не преклоняли колено ни перед врагами, ни перед своими военачальниками. В мире было лишь одно, перед чем они были готовы склонить голову — вера во Всеотца. Они были преданы своему богу беззаветно и беспрекословно. Мнения насчёт того, почему именно воители Уксбурии стали самыми рьяными его слугами разделились:

Ларанаи считали, что близость уксбуров к вере можно объяснить их природной жестокостью и узколобостью. Они считали, что уксбуры выбрали его своим покровителем, потому что Всеотец давал уксбурам то, чего им было нужно — постоянный повод для войны.

Сворландцы видели в их фанатичной вере нечто другое — на бедных землях, жизнь на которых сама по себе — подвиг, дисциплина при жизни очень важна. А как известно, один из вариантов насаждения дисциплины — вера.

Но проще всего это объясняли их братья-степняки — уксбуры не любили проигрывать и поэтому стремились быть на стороне сильного. А разве может быть кто-то в этом мире сильнее его создателя?

--

Нерогабал осматривался в храме, наскоро возведенном в его честь — конечно, его убранство не могло сравниться с чертогами родного города, но старания, вложенные дикарями в постройку, не могли не восхищать. Осмотр древних сокровищ, которые преподнесли ему в дар прервал один из вошедших златоликих.

— Владыка… У меня ужасные новости.

— Да? В чём дело?

— Джехут нас предал.

Нерогабал тяжело вздохнул. Час, которого он долго ожидал, наконец настал. Его самый верный и лучший соратник предал его.

— Кто затуманил тебе разум, о мой друг Джехут? Неужели Всеотец? Значит, мои догадки подтвердились. Джехут нас предал… Что с его армией? Что с войском, которое он мне, а если вернее нам, обещал?

— Не знаю, владыка Нерогабал. На корабле заработал один из его передатчиков… Боюсь, многие наши люди уже его слышали.

— Без Джехута завершить наш проект будет очень проблематично. К тому же, у него в руках северянин.

— Каковы будут ваши приказы, мудрейший?

Нерогабал задумался. Ситуация вырисовывалась не самая приятная — Джехут уже сотню лет как не мог претендовать на роль лидера златоликих, но тем не менее обладал большим влиянием на сердца и умы.

— Кто есть величайший из живущих? — сложив руки на груди спросил Нерогабал.

— Конечно же вы, Владыка — ответил, опустившись на колени, златоликий.

— Хорошо. Очень хорошо. Теперь, задай тот же вопрос каждому из нас. Тот, кто назовёт величайшим Джехута, должен быть приведенным к великой горе закованным в цепи. Там их буду ждать я.

— Вы нас покидаете, Владыка?

— Да. Теперь за главного будешь ты, мой друг. Не подведи меня.

— Будет выполнено, Владыка.

Нерогабал уходил. Как ни прискорбно, но его план находился на грани срыва из-за его бывшего друга. Он предал великое возрождение ради своих идей. Теперь, ради осуществления великой мечты, ради победы над тираном-Всеотцом придётся лишить радости победы тех, кто предал общее дело. Вновь разрушения, вновь кровь, вновь смерть. Не против этого ли он поднимал меч? Не желал ли он создать мир без боли и горя? Уже слишком поздно отступать. Слишком много уже пролито крови и слёз и его никто не остановит на пути к этой великой цели — ни Всеотец, ни северяне, ни собственные друзья…

--

Следующим утром, Терес проснулся от скрипа дверей. Джехут пришёл за ними. "У нас сегодня будет очень насыщенный день. Следуйте за мной" — сказал он.

Терес и Слания, подчинившись, последовали за ним. Они шли по тоннелям внутри горы. С каждым шагом они спускались всё ниже и ниже. В какой-то момент, аккуратные тоннели, проложенные прежними обитателями Исиата сменились грубыми шахтами, выкопанными слугами Джехута.

— Куда мы идём? — спросила Слания

— В место, где я нашел вещь ценнее золота.

— Что ты имеешь ввиду?

— Наверняка тебе интересно, Терес, кто же такие сехметы? Откуда в недосягаемой горной долине появился народ, который уже исчисляется тысячами?

— Это очередные упыри, пережившие потоп?

— Что значит очередные!? — вспылила Слания.

— Ты ошибаешься — сказал Джехут — сейчас ты всё увидишь.

Они подошли к большой двери. Джехут легко её распахнул. Перед Тересом и Сланией раскрылась грандиозная картина:

Огромный грот, ярко освещенный фонарями. В этом гроте вполне могла поместится деревня Слании, вместе с окрестными полями. Большую часть пещеры занимали озёра из грязи. Возле нескольких из них были сооружены причалы, на которых орудовали слуги Джехута. Терес ещё не мог разглядеть, что же происходит там, внизу.

— Знаешь ли ты, Терес, легенду о сотворении человечества?

— Конечно — ответил Терес.

— Да. А знаешь ли ты, из чего он был сотворён?

— Это не имеет значения.

— Из чего же? — спросила Слания.

— Жители Исиата сохранили легенду о том, что первого человека слепили из глины на гончарном круге.

— У нас ничего об этом не говорится — сказала Слания.

— Насчёт себя не знаю, но порой мне кажется, что тебя слепили из птичьего помёта — ухмыльнулся Терес.

— Скорее всего, это просто миф — игнорируя насмешки Тереса продолжил Джехут — однако это миф, возникший не на пустом месте. Я уже рассказывал, кто основал Исиат?

— Нет.

— Исиат был убежищем для учёных, которые нашли здесь убежище от мракобесия.

— За что же их преследовали? — Спросил Терес.

Джехут стал медленно спускаться вниз, к причалам попутно рассказывая историю Исиата.

— Они разгадали тайну жизни. Этот город стал для них местом, где хранилась и преумножалась мудрость. Это вызывало беспокойство у многих. Одна из надписей на стенах гласит следующее: "Люди из других городов рассказывают про нас ужасные вещи — будто бы мы готовимся обрушить на мир болезни, которые не пощадят никого". И эти лживые слухи стоили городу жизни. Сюда прибыла армия сорока городов, в том числе и Уркалага — моего родного города.

— Тёмные дикари оказались сильней?

— Да. Но они были сильно удивлены, когда вместо учёных их встретили воины, вылепленные из глины. Они не смогли взять город сходу и началась долгая осада. Когда же, спустя год, они ворвались сюда, преодолев сопротивление големов, то нашли учёных мёртвыми. От их знаний остались лишь письмена, которые я расшифровывал сотни лет.

— Ты хотел узнать, как создать этих людей из глины?

— Да, да, хотел — широко улыбаясь ответил Джехут — но я превзошел своих предшественников. Сехметы — вот мои творения!

Терес и Слания стояли уже около одного из этих озёр тягучей грязи, из которого слуги вытаскивали сети. Терес ожидал увидеть в этих сетях что угодно, но зрелище вызвало у него огромнейшее отвращение.

В сетях были несколько десятков больших коконов, напомнивших Тересу по виду внутренности, вывалившиеся из разрубленного человека. Они были почти что размером с него. Слуги стали спешно распутывать сети. Коконы вертелись и извивались. Когда же они оказались свободны от сетей, сехметы достали ножи и стали разрезать коконы.

Из них полилась зловонная жижа. Слания отвернулась, не в силах вынести мерзкого зрелища. Раздался крик. Отчаянный, полный ярости крик. Терес отважился посмотреть на это. Из коконов доставали грязных, голых сехметов. Они освобождали свои лёгкие от вод, пытались продрать глаза. Сородичи старательно помогали им встать на ноги. Им поднесли чаши с какой-то похлёбкой, которую они жадно пожирали.

Эти омуты показались Тересу насмешкой над женским чревом и рождением человека. Каким же надо быть моральным уродом, чтобы создать существ, появляющихся на свет столь противоестественным образом?

Спустя десять минут или чуть больше, перед Джехутом встали в строй два десятка воинов, уже почти готовых к бою. Их повелитель осматривал вновь вставших в строй. Бегло осмотрев, Джехут распределил их в три шеренги. "Вы пойдёте работать в шахты, а вы, будете воинами. Отмойте их, накормите, выдайте одежду" — скомандовал он.

Терес быстро сообразил, как были разделены эти сехметы: воинами стали самые крепкие, рабочими те, что были более хилыми. В третьей шеренге стояли только трое — у одного не было половины руки, другой был слишком тощим, а у третьего вместо лица было непонятное месиво. Джехут схватил двоих за головы. Раздался хруст сдавленных черепов. Уроды упали на землю, их головы потеряли всякое подобие формы. Третьего же Джехут убил одним ударом в грудь. "На мясо" — сказал он, и его слуги отнесли тела в дальнюю часть пещеры.

«О Всеотец, упокой их души… Если они у них есть» — проговорил про себя Терес.

— Что это за мерзость!? — воскликнула Слания.

— Знаю, знаю — зрелище не самое приятное — у меня у самого сердце кровью обливается, когда рождаются такие уроды. Я не могу смотреть, как они мучаются.

— Получается, все твои слуги рождаются здесь?

— Да, Терес, все они рождаются здесь.

— Сами они размножаться не могут? — спросила Слания, невольно покраснев.

— Зачем возлагать такую важную вещь на животные инстинкты!?

— Как они рождаются без отцов и матерей? — спросил Терес.

— Прочитав сотни манускриптов по алхимии, я научился выращивать зародышей. Попадая в местные пруды, эти зародыши начинают стремительно развиваться, и спустя несколько недель, выращенные в омутах зародыши превращаются в воинов.

— А почему они такие уродливые? — спросила Слания.

"Она меня точно сведёт в могилу. Возможно очень скоро" — подумал Терес.

— Понимаешь, девушка, это очень грустная история. Сначала я пытался воспитать народы юга — акефалов, псиглавцев и прочих. После, безуспешно пытался строить железных людей. Потом пытался повторить опыт жителей Исиата — сделать людей из глины. Но у них не было разума! Тогда я понял, что единственный наследник златоликих — тот, которого они создадут сами. Я как гриф летал над полями сражений и собирал тела.

— Ты колдовал над трупами?

— И такое приходилось делать — признался Джехут — первые сехметы были нежизнеспособны. Следующие поколения жили уже несколько недель и годились для работы. Нынешние же, как вы могли убедится вполне живучи. Но им всё равно чего-то не хватает.

— Чего же именно?

— Кровь потомков Манна, она не годится для их создания. Она просто не приживается. То, что вы видите сейчас от человека, имеет только разум и больше ничего. Всё остальное — от животных — сердце — от быка, руки — от обезьян. Мне нужен кто-то, кто сможет подарить свою кровь этим прекрасным существам, сделать их лучше.

— Златоликие? — спросила Слания.

— Наркотики, пьянство, самоистязание и другие пороки настолько их испортили, что среди них скоро будет попросту невозможно найти того, кто способен просто продолжить род, что уж говорить о моих экспериментах. Они не могут стать донором. Остаются только лугдуны.

Слания онемела. Она не могла сдвинуться с места.

— Что у тебя на уме? — спросил Терес.

— Понимаешь, Терес, ей придётся умереть. Другого пути нет.

Терес долго молчал. Слания стояла рядом. Было видно, что у неё внутри идёт борьба. «Так вот почему он решил сохранить жизнь не только мне, но и ей.»

— Ты собираешься убить её?

— Она не умрёт — ответил Джехут — вся её суть будет жить в новом поколении сехметов, северянин.

Ситуация, мягко говоря, неприятная. Терес стал соображать, как же из неё выбраться. Драться с Джехутом — дело гиблое, ведь он всегда ходил во всеоружии, а тут ещё и сотни его прихвостней.

— Так не пойдёт — сказал Терес — дело в том, что Слания — моя рабыня. И я не собираюсь её продавать.

— А скажи, какие вещи нельзя купить ни за какие деньги? — спросил Джехут.

— На ум приходит всего одна вещь — любовь — сказал Терес.

— Я имел ввиду силу. Горы золота не помогут тебе убить Нерогабала, но я помогу.

— К чему ты ведёшь?

— Я дам тебе силу, которой ты сможешь одолеть Нерогабала.

— Что за сила? — спросил Терес.

— Я перерожу тебя в сехмета. Но не такого, как обычные воины, они будут несравнимы с тобой. Ты будешь превосходным воителем.

Терес испытал противоречивое чувство: с одной стороны, он терял подругу, а возможно и собственную суть. С другой, эта мерзость могла помочь победить Нергабала, что в любом случае важнее жизни пары обычных людей.

— Как ты понимаешь, права выбора у тебя особо нет — сказал Джехут — твоё перерождение для меня — залог преданности.

— Позволь мне попрощаться с ней — сказал Терес.

— Если ты собираешься сбежать, то оставь затею — предупредил Джехут.

Терес взял за плечо Сланию и отвёл её в сторону. "Всеотец, защити" — твердил Терес. Они отошли достаточно далеко, чтобы Джехут не мог их слышать.

— Так всё и кончится? — спросила Слания.

— Я не знаю — признался Терес.

— Слушай, если мне придётся умереть, чтобы остановить златоликих, то я согласна. Давай сделаем это, пока я ещё не успела передумать.

— Нет — ответил Терес — у меня есть идея получше — попытайся сбежать наружу — я попытаюсь "преследовать" тебя, а потом Джехут нас не догонит.

— Не думаю, что это лучшая идея — прервала Слания — давай просто попробуем смириться.

Терес не был способен на такое смирение — он стремился продолжать борьбу. Но сейчас ему казалось, что лучшим способом будет просто тянуть время. "Ваше время истекло!" — скомандовал Джехут. Они вдвоём подошли к нему. Сланию тут же взяли под охрану.

— Джехут, у меня будет к тебе последняя просьба — сказал Терес.

— В чём дело, Терес?

— Я хочу лично лишить её жизни. Взамен, я приведу тебе Нерогабала, закованного в цепи.

Джехут смутился от такого предложения.

— Тогда быть может, ты и Месалима мне приведёшь?

— И Месалима — ответил Терес, ещё не вполне отдавая отчёт своим словам.

— Хорошо. Готовься к перерождению — а потом, я позволю тебе убить твою рабыню.

Терес кивнул. Его отвели в какой-то небольшой наскоро сколоченный сарай, в котором Тереса начали готовить к ритуалу. Ему стали рассказывать про то, как лучше пережить перерождение. Но он не слушал сехметов, ведь в ни в каком перерождении он не собирался участвовать.

Тереса вывели к одному из озёр с грязью. Рядом с ним шли сехметы. Джехут стоял рядом, улыбаясь. Слания была рядом, закованная в кандалы.

"Настаёт великий день! К нам присоединился один из величайших воителей севера…" — стал завозить Джехут. Терес вновь погрузился в мысли. Он посмотрел на Сланию, быть может, последний раз. Её заплаканное бледное лицо сияло печальной красотой в свете факелов. Не было похоже, что над ней издевались.

— …И он, наш воитель — Терес из Баласдавы — он покончит с чернокнижником Нерогабалом и…

— Тебе следовало бы внимательнее относится к охране — раздался голос сзади.

Терес обернулся — у выхода из пещеры стояла светлая фигура очень высокого человека. Он держал в руках двух убитых сехметов, которые тут же были брошены вниз, к ногам Джехута.

Что это такое!? Терес посмотрел на Джехута, надеясь узнать ответ. Остававшийся невозмутимым златоликий сейчас едва сдерживал напряжение. Он дал знак, и несколько слуг куда-то убежали.

— Как ты сюда попал?

— Исиат не так неприступен, как тебе казалось.

— Отвечай на вопрос! — закричал на него Джехут — Как ты сюда попал!?

— Через портал, который ты имел неосторожность оставить открытым. Видимо, ты не зря опасался использовать магию.

Слания вслушивалась в разговор и понимала, что эти двое явно не понаслышке знают друг друга. Только вот кто этот светлый воин, пришедший в самый неподходящий для Джехута момент?

— Что тебе надо?

— Отдай мне этих двух людей, и я позволю тебе дальше играться в бога.

— Довольно болтовни! — крикнул Джехут, и выстрелил в пришельца из арбалета, скрытого в перчатке.

В сторону незнакомца полетели несколько стрел. Но когда они были готовы подлететь к нему, он, невероятным образом очутился гораздо ниже по лестнице. Метким броском, он всадил в шеи нескольких слуг ножи, и выхватив обычную для златоликих рапиру, с шипением бросился на врага. Слуги спешно поднесли Джехуту четыре меча-хопеша, напоминавших по форме серпы. Взяв их в руки, Джехут стал медленно подходить к незнакомцу.

Незнакомец, размахивая мечом, бежал описывая зигзаги. Слуги Джехута стояли в стороне, опасаясь встретится с его клинком. Мгновенье, лязг метала, шипение — незнакомец уже стоял за спиной Джехута. Пока он замахивался, Джехут развернулся, и принял удар одним из своих мечей. После этого удара, на клинке осталась большая зазубрина.

Терес, воспользовавшись всеобщим замешательством, схватил Сланию и отбежал в сторону, спрятавшись за грудой камней. Он стал пытаться разорвать её путы. Слания была напугана — пару минут назад она готовилась умереть, а сейчас, в нескольких шагах от неё ведут бой два великана, разнося всё вокруг. Тело и разум перестали её слушаться, незаметно и резко подступила истерика. Тем временем, Тересу в плечо прилетел осколок меча Джехута, который откололся от мощного замаха незнакомца. Терес стиснул зубы от боли, и опустился на колено. Слания сидевшая рядом, попыталась помочь Тересу.

Пока она доставала из плеча Тереса осколок, битва разгоралась с новой силой — незнакомец набросился прямо на Джехута, выставив вперёд меч. Атака была настолько стремительной, что Дхехут не успел защититься, и его живот пронзили мечом. От боли, Джехут выронил свои клинки, которые, впрочем, уже были готовы развалиться, но улучил момент, из последних сил ударил врага в бок верхней левой рукой. От удара, его противник кувырком откатился в сторону и пытался оклематься, полным ярости взглядом осматривая пещеру.

К Тересу, пошатываясь и кашляя кровью, подошёл Джехут. Из раны текла тёмно-бурая кровь. Меч загнали в живот по самую рукоять.

— Терес, я умираю — с трудом сказал он.

— Кто это такой?

— Ты должен его победить — заверши своё перерождение.

— Другого выхода нет? — спросил Терес, посмотрев в сторону, где незнакомец, меткими ударами кулака отправлял в небытие р`патов. Он был всё ближе. Времени на раздумья оставалось всё меньше. Тут Терес проявил свою варварскую натуру: "Я тоже умру рано или поздно. И лучше я умру человеком, чем чёрт знает чем!". Трудно сказать, что заставило Тереса прийти к такому выводу — была это железная преданность идеалам, или же просто приступом глупости, необдуманности. Нельзя сказать, что такие выходки были нормой среди уксбуров, но встречалось подобное гораздо чаще чем у других народов.

Услышав эти слова, Джехут был полностью опустошён. Его лицо исказилось в гримасе ужаса и отчаянья. Он чувствовал, как силы покидают его, и он уже не мог сражаться. Даже с простым человеком. Верные слуги разбежались, чувствуя ауру, исходящую от его противника. Всё, что было ему дорого, погибало на глазах; всё, во что он верил, терпело крах; всё, на что он надеялся, обернулось против него.

Джехут упал на колени. Незнакомец подошёл к нему, держа в руках обломок меча.

— Ты победил… — прошептал Джехут из последних сил.

— Джехут, ты достойный соперник и человек высоких идеалов — произнёс незнакомец твёрдым и уверенным голосом — жаль, что ты выбрал не ту сторону.

Один взмах меча оборвал жизнь древнего воителя, гениального учёного и просто великого человека — Джехута. Его тело рухнуло на землю и оставшиеся сехметы разбежались по углам.

Незнакомец подошёл к Тересу, бросив оружие на землю. Терес наконец-то смог рассмотреть его. Он был одет в скромную тунику, без всяких украшений. Глубокие морщины свидетельствовали, что несмотря на своё проворство, он был глубоким стариком. Белоснежная кожа, седые волосы до плеч, серые глаза, взгляд которых вынести было просто невозможно. Тело было покрыто множеством шрамов. Лицо своими чертами напомнило Тересу лица златоликих — прямой нос, узкие губы, широкие глаза. Он протянул руку Тересу, стремясь помочь подняться.

— Кто ты такой? — спросил Терес, нащупывая рукой камень, которым можно было бы ударить в случае чего.

— Меня знают под многими именами — усмехнулся он — ларанаи зовут меня бледным тираном, козероги — духом неба, златоликие же зовут меня мракобесом…

Терес с ужасом для себя осознал, кто стоит перед ним.

— …Но, наверное, я известен вам по имени, которое дали мне при рождении — Месалим.

— Так это ты! Это про тебя так много говорят! — сказала Слания.

— Именно. Я уже пытался вам помочь, правда по большей части безуспешно.

— Думаю, ответы на вопросы подождут — давайте сначала выберемся отсюда — сказал Терес.

Месалим вытащил из тела Джехута свой меч, а потом оторвал ему одну из верхних рук. Терес был озадачен — вместо плоти и крови, рука состояла из странных металлических деталей. «О боже, Джехут, что же ты такое?» — подумал Терес. Они стали подниматься по лестнице. Терес был рад наконец-то выбраться из этой бездны. Слания на секунду остановила Тереса, и вынула из его раны осколок меча. «Надеюсь, они не отравленные» — сказала Слания, осматривая маленький кусочек металла. Они пошли вслед за Месалимом, который выводил их из подземелья. Но уже у входа в зал, в котором Тереса вчера угощал ныне мёртвый повелитель Исиата, их ждал небольшой отряд местных обитателей, с явно не самыми дружелюбными намереньями.

— Он убил повелителя! — заревел один из них, увидев трофей Месалима — Что же нам делать дальше!?

— Подождите — вмешалась Слания, обращаясь к р`патам— зачем нам сражаться? Кто заставляет вас умирать?

Месалим был озадачен. Для него, такие мысли были весьма неожиданными.

— Вы убили нашего повелителя! — проревела толпа в ответ.

— Того самого, что заставлял вас вкалывать сутки напролёт за чашку пустой баланды? — вмешался Терес, пытаясь поддержать ход мыслей Слании — того самого, который отправлял вас на верную смерть, воевать с людьми?

— Он нас создал! — закричал один из них, и если бы не тот ужас, что излучал Месалим, то они точно растерзали Тереса и Сланию.

— А скольких из вас он убил? Вот ты — сказал Терес, обращаясь к их предводителю — Ты, наверное, видел, как он отрывал головы едва успевшим родится твоим родичей — Хороший хозяин, не так ли?

— Повелитель был суров — заключил один из них, озадаченный Тересом.

— Если вы завалите эту пещеру — вмешался Месалим — Я дам вам гарантию, что никто из людей не нападёт на вас.

— Мы больше не будем убивать?

— Эта долина будет принадлежать вам. Я предупрежу всех, кого смогу, что в вашей долине искать нечего. Но только, если вы отпустите нас.

Толпа загудела. Без влияния Джехута, контролировавшего всю орду, она потеряла единство. «Идите прочь!» — крикнул один из них, и толпа расступилась. Месалим очень быстро зашагал в сторону башни. Терес шёл за ним, прикрыв ладонью рану. «Когда мы будем в безопасности, тебе нужно будет помочь» — сказала Слания. Терес через силу улыбнулся, хотя силы покидали его.

Быть может в конце времён их народы также, улыбкой и добрыми словами заставят отречься от Всеотца. Как бы это ни было печально, но рано или поздно это могло случится.

Наконец-то, они оказались на вершине башни — неестественный свет портал стал гораздо более тусклым. Рваная рана на теле пространства казалось, начинала заживать. «Он закроется через несколько часов» — предупредил Месалим и перешагнул грань портала. Терес, больше не желая оставаться на этих руинах, проследовал за ним.