Экспедитор

Глава 22

Последние сани обоза въехали во двор, и работник закрыл за ними ворота. Ну вот, и подарок от Дудина прибыл. Оперативно он управился. Впрочем, учитывая то, сколько я ему за это заплатил, так ничего удивительного. В принципе, для подобной поспешности нет никаких причин. Можно всё делать размеренно и верно. Да только не моё ведь это.

Если увлекусь, то дело в руках горит, и я готов трудиться не покладая рук. Но при одном условии, мне нужно видеть перед собой финиш. Есть начало, должен быть и конец. А трудиться изо дня в день, совершенствовать, наращивать, развивать, это уже не для меня. Нет, если там наскоками, то оно ещё ладно, а впрягаться в ярмо и тащить… Благодарю покорно…

Я не забыл о намерении предоставить сестрице не рыбу, а удочку. Поэтому по возвращении определил Терпеня на постой в сухом подвале, поручив Хрусту следить за ним и обеспечивать кормёжку, для чего он ежедневно покупал баранов. Ну и заодно следил за нанятой мною плотницкой артелью. Я бывал тут наездами, только чтобы держать руку на пульсе. Занятия в универе никто не отменял.

Перво-наперво поставили глухой высокий забор, который только пушкой прошибать. Не частокол, но и не непотребство щелястое. Потом приступили к строительству будущих цехов. Если уж заморачиваться, то сразу по-взрослому, благо с деньгами проблем нет, да и древесина с работой плотников стоит не так чтобы дорого. Куда больше пришлось отвалить Дудину.

Так-то я уже давно прикидывал, как организовать производство карет, и что для этого понадобится. Не конвейер, конечно, но какое-никакое поточное производство наладить стоило. При сегодняшнем подходе к изготовлению карет, когда хорошо как в месяц ладилась одна, нечего и мечтать о больших доходах.

Не сказать, что я прямо так загорелся этой идеей. Денег мне хватало с избытком, даже родителям готов помогать, только батюшка пока отказывался. Но вечерами, когда не находилось иного занятия, размышлял и сидел за чертежами, борясь таким образом со скукой. А тут вот оно как обернулось.

Прокатился в Воронеж, встретился с Дудиным, вручил чертежи, обговорили с ним заказ. Лучше и быстрее него потребное никто не изготовит, тем более что в его мастерской имеются не просто квалифицированные рабочие, но и с опытым изготовления необходимых мне станков, оборудования и инструментов…

— Здравия, Пётр Анисимович, — подойдя ко мне, поклонился старший обоза.

— Привет, Тихон. Всё привезли? — поинтересовался я.

Этот у Дудина на все руки от скуки. Начинал с ним ещё до моего появления в мастерской, а потом под моим чутким руководством постигал новую науку. И получалось у него на загляденье. Так что он доподлинно знал, какой винтик откуда и для чего нужен. Не хотел его отпускать оружейник, но я сумел его уговорить.

— Всё согласно списку. А мне Сергей Андреевич велел задержаться, помочь тебе и до ума довести да обучить учеников, коих ты предоставишь.

— Есть ученики. Из села парубков к делу приставлю. С селянами уж обговорил, два десятка парнишек отобрал посмышлёней. Скажу, завтра все соберутся, вот с ними и станешь собирать станки.

— Я думал, из ремесленной слободы кого подберёшь, Пётр Анисимович. С крестьянскими-то парубками намаюсь. Они же кроме оглобли, шкворня да колеса ничего и не знают.

— Зато станешь учить с нуля, а не переучивать. Уж поверь, это дело куда более тяжкое. Как закончишь, сам определишься, то ли тут оставаться, то ли обратно в Воронеж подаваться, а жалованье я тебе положу доброе. Всем на зависть.

— Так ить мне ещё два года в подмастерьях у Сергея Андреевича ходить.

— То не твоя забота. Захочешь остаться, этот вопрос я решу.

— Но сейчас ить решать не надо?

— Сейчас не надо.

— А кузнец-то имеется? А то ить я намаюсь, если ещё и кузня на меня ляжет.

— Есть кузнец. Из подмастерьев, но дельный. А там переучишь под наши механизмы и инструменты. Кузню-то полностью укомплектуешь?

— За этим дело не станет, всё потребное привёз.

— Вот и ладно. Жить я тебя на постой определю к одной молодке-вдовушке.

— Да оно как-то…

— За постой, обиход и стол плачу я. Мне потребно, чтобы ты тут трудился и иных забот не имел. Не хватало только, чтобы отвлекался на хозяйство. Понял?

— Понял.

— Далее, где какие мастерские будут, спросишь у Клима. — Я кивнул в сторону стоявшего рядом с крыльцом Хруста. — С разгрузкой определяйся сам, чтобы сподручней было потом собирать. Возницы тебе в помощь, вот рубль, раздашь им за труды. — Я сунул в руку ему мешочек с медяками.

— Ага. Благодарствуйте. Да, Пётр Анисимович, Сергей Андреевич велел передать вам ваш заказ.

— О как! Быстро он управился, не ожидал, — обрадовался я.

— Да уж расстарался, — направляясь к ближайшим саням, ответил Тихон.

Откинул дерюгу, под которой обнаружились четыре футляра, завёрнутые в такую же грубую ткань. В тех, что подлиннее, штуцер и двуствольное ружьё с принадлежностями. В меньших одноствольные пистолеты с нарезными стволами и двуствольные с гладкими, с необходимой оснасткой. В отдельном коробе запас боеприпасов.

Не думал, что Дудин управится так быстро. Ведь мало, что я ему заказал изготовить станки, у него же ещё и заказы на оружие расписаны на год вперёд. Я когда свалился ему, словно снег на голову, так он за неё же и схватился, мол, когда всё это поспеть. Однако напрягся, и результат налицо.

— Вот порадовал, так порадовал, — рассматривая содержимое футляров, произнёс я. — Так, Хруст, всё это богатство в мои сани.

— Слушаюсь.

Нет, я не прикупил себе дополнительный транспорт. Это же нужно ещё и возницу нанимать, о котором придётся заботиться, а ещё содержать. Можно, конечно, и в аренду взять, но тогда возись с лошадью и самими санями. Куда проще оседлать извозчика, он и отвезёт, и за экипажем присмотрит, и отпустить его всегда можно. Хотя и придётся отдать чуть больше его среднего дневного заработка, но тут ничего страшного, пусть и дороговато, но куда дешевле, чем содержать постоянно, а главное, мороки меньше.

Возница, крутившийся возле саней, принял футляры и, разложив их, начал проверять упряжь. Коль скоро вещички понесли, знать, скоро в путь трогаться. Мне тут в принципе делать пока нечего. Завтра, когда Тихон отдохнёт с дороги, и привезённые им части оборудования окажутся на своих местах, проведу предварительную беседу о порядке производства работ. А пока я предпочёл отправиться в город. Тем паче, что ручки начали зудеть ну чисто как у мальчишки какого.

Вообще-то, я зарёкся расхаживать по столице в одиночку. Но тут уж ничего не поделать. Илье в полной мере я доверять не могу, потому как нет тех, кто не говорит, а есть те, кто плохо спрашивает. Ему же, пусть и на уровне догадок, и без того известно слишком много. А вот Клим меня не предаст, хоть на лоскуты его пускай, обойти узор «Повиновение» ещё никому не удавалось.

Стоп! Никому не удавалось обойти «Повиновение»? Да много чего прежде не удавалось, а вот сейчас я все эти узоры и плетения щёлкаю как семечки. Вон походя модифицировал «Разговорник» и лихо накладываю плетения конструкта на места Силы. Но видеть этот узор после того, как я прошёл инициацию, мне больше не доводилось. Только свой, что наложил Хрусту, но тут я ничего не вижу, ни добавить, ни убавить. Взглянув же на чужой, глядишь, что-то такое и рассмотрю. Вот только где бы его увидеть.

Впрочем, сейчас это не суть важно. Так вот Илью к загородному дому подпускать нельзя. Клим должен неотступно находиться на подворье, чтобы в первую голову присматривать за Терпенем. А нового боевого холопа сейчас банально не купить. Как говорится, не сезон. В поместье Троекурова следующий выпуск только в начале лета, а он ратует за качество подготовки своих птенцов.

Поэтому я предпочёл вооружиться парой двуствольных компактных пистолетов со стреловидными пулями. Энергия выстрела, конечно, аховая, и против «Панциря» они не пляшут, зато с обычными нападающими управятся на раз. К тому же прицельная дальность в семьдесят шагов, что у твоей фузеи. Ну и возможность скрытного ношения благодаря колесцовому замку.

А вообще, конечно, самое лучшее оружие это внимательность и осмотрительность. Вертеть башкой во все стороны и не подпускать никого вплотную, с атакой же на расстоянии вполне управится амулет. Так что, оказываясь на улице, я вынужден был пребывать в постоянном напряжении, ну и мечтать о том, когда же, наконец, смогу опять ходить с охраной и хоть немного расслабиться.

К дому боярыни Тульевой я подъехал, когда уже стемнело. Впрочем, ещё достаточно рано, всего-то шесть вечера. Вполне нормально для начала января. С Еленой Митрофановной мы встречались регулярно, вот и на сегодня условились. Только я освободился раньше, не знал, когда именно прибудет обоз. А вот она наверняка задержится, так как служба дело непредсказуемое, и зачастую не отпускает вовремя. Это если к своим обязанностям относиться всерьёз, а не наплевательски. Она ими не манкировала.

— Фрол, помоги занести гостинцы, — позвал я дворецкого.

Ну никак мне самому не управиться, не пушинка, знаете ли. В коробе с патронами весу вообще пуд с четвертью. Слуга посмотрел на меня с подозрением, когда же я пристроил футляры на диванах в гостиной и открыл их, только одобрительно хмыкнул. Уж кто-кто, а он знал предпочтения своей хозяйки и понимал, что та оценит подарок.

Управившись с этим, я попросил принести в бильярдную квасу и пошёл гонять шары. Увы, но после памятного выигрыша желающих играть со мной в бильярд больше не находилось. Уж больно громко я о себе заявил. С картами дела обстояли лучше, тут я непобедимым не считался, но всё одно салоны посещать перестал.

Причина проста, я больше не нуждаюсь в выигрышах, так как доходов от дома мне более чем достаточно. Брать же в руки карты ради развлечения… Ну какой интерес играть, когда знаешь весь расклад своих противников после второй раздачи. Я и не хочу, оно само получается, память работает как швейцарские часы. Остаётся только менять карты после каждой сдачи, но так колод не напасёшься, да и поди объясни партнёрам подобную расточительность.

Вот и оставалось мне играть на бильярде в одиночку. Но тут есть и положительные моменты. Деактивируя пассивные плетения и не прибегая к режиму аватара, я оставался с кием, шарами и зелёным сукном один на один, уповая только на свои реальные способности. Между прочим, получалось не так чтобы и плохо. Хотя, конечно, далеко не мастер, чего уж там.

— Подумать только, и этот мазила умудрился выиграть у Атникова доходный дом, обыграв его в шести партиях кряду. Кому сказать, так ведь засмеют, — послышалось от двери.

— Мне тогда просто повезло. Но остальные отчего-то решили, что я в этом дока, и теперь не желают со мной играть, — положив кий на сукно, посетовал я.

Елена, обходя стол, направилась ко мне. Мундирное платье придавало ей строгости и официоза, но в то же время не лишало женственности. Умеет себя подать, что уж тут сказать. Приблизившись, Голицына-Тульева положила руки мне на плечи и посмотрела в глаза долгим взглядом.

— Я соскучилась, — мягко улыбнувшись, произнесла она.

После чего прильнула к моим губам. Ни какой страсти нет и в помине, лишь нежность и тепло. Ну и я не стал форсировать события.

— А что это за арсенал у меня в гостиной? — спросила она, когда мы наконец оторвались друг от друга.

— Ты отказалась принимать обратно амулет, не взяла деньги, хотя и обещала…

— Я тебе ничего не обещала.

— Хочешь сказать, что ты лгала в том письме?

— Я женщина, и мне присуща некая ветреность, — беззаботно пожала она плечами.

— Вот поэтому я и решил не пытаться в чём-либо убедить тебя, а просто сделать ответный подарок.

— Дороговат, не находишь? — прильнув к моей груди, заметила она.

— Не по моим доходам и уж точно подешевле твоего, — погладив её волосы, по-военному уложенные венцом, возразил я.

— Это оружие твоей конструкции? — уточнила она.

— Да. И великолепной выделки. Сергей Андреевич хотел было инкрустировать их серебром, но я запретил ему это делать. Мне хотелось, чтобы оно походило на свою будущую владелицу — строгость, изящество хищных форм и воронёная сталь. Оружие не для парада, но для боя.

— Гладкоствольные те самые двустволки, которые стреляют стреловидными пулями точнее штуцера?

— И вдвое мощнее его, — подтвердил я и добавил: — Одна снаряжённая бандольера на шестьдесят патронов и две сотни стрел с поддонами для переснаряжения. Не так много, как хотелось бы. Но, полагаю, на первое время хватит.

— Я слышала, у мастера Дудина очередь на год вперёд.

— Так и есть, но у меня доля в оружейной мастерской, и Сергей Андреевич сделал мне исключение. А сегодня их привезли вместе с обозом из Воронежа.

— Прибыли твои механизмы и станки? — догадалась она.

— Так и есть. Правда они в разобранном виде, и какое-то время уйдёт на их сборку, и только после этого можно будет приступать к обучению работников. Но думаю, к весне мы будем готовы начать изготовление лёгких карет на мягком ходу.

— Только к весне?

— Я и сам могу начать делать их с парой помощников. Полагаю, что мне вполне по силам собирать одну карету в месяц. Только ради этого не стоит и начинать. А вот когда будут готовы и станки, и работники, да изготовят пробные образцы, которые мы испытаем, чтобы впоследствии было как можно меньше поломок, тогда будем налаживать производство и выдавать эдак штук пять в месяц, а то и больше, пока не хочу загадывать. Но вообще я думаю изготавливать до десяти единиц.

— Ого! А ты не мелочишься.

— Причём они будут дешевле, чем в других мастерских.

— То есть ты сделаешь то же самое, что и с оружейной мастерской?

— Именно.

— Не слишком ли сложно?

— Ты пользуешься непроливайкой? — вместо ответа спросил я.

— Очень удобная чернильница. Да ими, по-моему, пользуется уже половина Москвы, и не удивлюсь, если вскоре новинка докатится до самых отдалённых княжеств. Вроде бы ничего сложного, но до чего же удобно. А к чему ты это спросил?

— Моя идея.

— Правда? — искренне удивилась она.

— Да.

— А отчего же тогда ты не взялся изготавливать чернильницы? Они, конечно, дешёвые, но их нужно очень много.

— Вот потому, что они простые, и всяк, кому не лень, может их мастерить, я и не стал заниматься их производством. То, что легко сделать, легко и повторить, так что я только время потерял бы, но не заработал. В Англии есть закон, который предоставляет создателю патент на его изобретение. Тот должен внести пошлину в казну, и в течение нескольких лет никто не имеет права использовать его идею либо обязан выплачивать ему за неё долю. Ввоз из-за границы также запрещён. У нас таких законов нет. Поэтому я и делаю ставку на сложную конструкцию и облегчение изготовления, чтобы при равных условиях выдавать больше, а цена была бы меньше. Мало изготовить товар, его нужно ещё и продать.

— Многие полагают, что подобные ограничения плохо повлияют на качество. К чему мудрить, коли товар пользуется спросом, а иного не купить, — возразила она.

— Согласен, может быть и такое. Но в то же время отсутствие уверенности в том, что на своей задумке можно хорошо заработать, отбивает желание придумывать что-либо. К примеру, я знаю, как сделать машину, которая позволит отказаться от бурлаков, но стоит появиться первой такой расшиве##1, как другие купцы подхватят идею и воплотят её. Ведь сложного там ничего. Но какой мне интерес заниматься этим?

##1 Р а с ш и в а — парусное речное плоскодонное судно, использовавшееся для перевозки грузов по Волге в XVIII-XIX вв.

— А как же интересы империи? Любой дворянин должен почитать за честь служить Родине и престолу.

— От того, что я получу своё, Россия ничего не потеряет, а только приобретёт. Те же купцы, строя такую машину, должны будут отдать мне лишь малую часть, выгода же будет многократной. Тут и увеличение товарооборота, и налоги уже с меня. Долг это замечательно, но когда он подкреплён наградой, у человека появляется заинтересованность. Лена, ты уверена, что желаешь говорить со мной именно об этом? — решил я перевести разговор в иное русло.

Ну вот никогда не понимал всех этих кухонных разговоров. Можешь что-то делать, делай, а переливать из пустого в порожнее бесполезное занятие. К тому же мы не так часто встречались. Елена Митрофановна не могла себе позволить надолго оставаться боярыней Тульевой, ибо в столице нужна княжна Голицына. И она это прекрасно поняла, вновь потянувшись ко мне губами…