Эльф в подарок 2

Глава 22

Шерли

Полной грудью вдохнула позабытый с самой ранней юности запах, порой в стенах Академии мне казалось, что так должны пахнуть свобода и звезды. Хмельными летними травами, хрустким сеном, сминаемым коровами в хлеву, телятами и пыльной землей с огорода. Быть может, все это и кажется горожанину слишком пресным, грубым, навязчивым. Наверное, не подходит для тонкого обоняния моего эльфа. Ах, какая досада! Не моего, свободного имперца Адриана. По-хорошему, надо бы деньги вернуть его шурину, или кто он там есть, а то выходит нечестно. А я, я заработаю. Да и мое хранилище в гномьем банке полоно желтых монет и увесистых слитков. На обустройство квартирки хватит сполна. А если еще удастся подзаработать на травах и прочем, растущем в стене тумана — я, определенно, буду богата. Интересно, а россыпь зубов тех чудных монстриков дорого стоит?

— О чем задумалась, моя госпожа?

— О добыче сокровищ.

— Мы уже далеко отошли от дома, тут так темно. Не боишься волков?

— Нет, не боюсь.

— А зря, — атака со спины была совершенно бесчестной. Как легко он меня подхватил и закрутил в вихре вместе с корзиной, крепко прижав к себе. Голова кружится, звезды танцуют хоровод в небе.

— Отпусти, вдруг увидят!

— Ну уж нет, пока не получу своего — даже не думай.

Жаркие губы легко прокладывают путь к цели, сметая на своем пути все преграды, окуная меня в омут какой-то невероятной глубинной страсти. Нежное объятие перерастает в настойчивую неуемную ласку, руками сквозь платье, сминая подол, он, будто бы проверяет свои владения, все ли на месте, все ли как надо. Сладко шепчет куда-то в самое сердце:

— Моя госпожа.

— Ты же теперь свободен от клейма и от меня тоже, — еле нахожу силы оторваться от бархатной кожи его шеи, по которой шаловливо вожу языком.

— Никогда больше свободным от хмельного напитка Шерли я быть не смогу. Ради тебя я оставил все. Золото я заработаю, выполню любые твои желания. Сейчас и во веки веков. Будь моей.

Легко он опустил меня в высокую траву на обочине стежки. Тонкие пальцы лезут под юбку, осторожно, будто бы могут спугнуть, тянут за шнурок панталон.

— А если дядя увидит? — нашла силы я немного очнуться от наваждения.

— А если нет?

И все же я смогла перекувырнуться и попыталась сбежать, уползая на четвереньках. Не дал. Остановил, ухватил за плечи, рывком водрузив обратно на хмельное зеленое ложе летней травы. Опасной змеей влез под юбку и начал ласкать там губами, торопливо снимая белье. Как можно отбиться от воспылавшего такой страстью мужчины, готового добровольно быть рабом? Исключено, невозможно. Остается только принять все то, что он может и хочет мне дать. Стараться молчать, не выдавать себя стоном и криком. А эльф нахально рычит, разрывая тонкую ткань панталон одними зубами. Волков я давно не боюсь, от них можно отбиться, а от эльфа, признавшего меня своей госпожой, точно, нельзя.

Одежда сорвана вся — и моя, и его. Уцелели ли пуговицы и застежки, я не знаю. На мягкой зеленой траве этого дикого леса мной завладел нежный эльф. Его руки умело ласкают горячее тело, перебирают волосы, губы касаются губ. Ну же, я же умру, если ты прямо сейчас не заполнишь меня целиком. Подалась смелее навстречу, закусив губу, чтобы сдержать сладкий стон.

Медленно, осторожно он начал утолять мою жажду.

Толкнулась навстречу, эльф взвыл тонко и очень громко, будто отдаваясь своим стоном мне в тело. Быстрый темп, короткая передышка и снова какой-то сумасшедший танец. Огромный, нереальный, подходящий мне идеально, заполняющий все изнутри. Опрокидывает меня раз за разом в какую-то глубочайшую бездну.

— Ложись.

— Зачем, — хриплый не то стон, не то вопрос.

— Так хочу.

Подо мной изящное мускулистое тело. Свои пухлые губы мой свободный невольник искусал в кровь, ресницы дрожат, жилка на шее трепещет. Задаю приятный мне темп, наслаждаясь глубиной восхитительного вторжения раз за разом, теряя темп и задавая его нам обоим снова. Будто бы я взлетаю над лесом, наслаждаясь единством всего вокруг. Адриан закусил губу, подавшись сильнее вверх.

— Ты уже?

— У эльфов хорошая регенерация, — и ведь не солгал. Лишь на секунду нарушил единство, нанеся сокрушительный поцелуй, повалил меня на траву, сгреб в охапку и снова вошел, жестко утверждая свое эльфийское право пить наслаждение полной чашей до дна.

Пальцы вбиваются в изумрудную зелень травяного ковра. Больше я не могу, слишком сильно и слишком страстно, тону в его страсти, лишенная права вырваться на свободу из невыносимо сладкого плена.

Загнал меня и себя куда-то на невыносимую грань безумия, сопряженного с искренним чудом, а после устало сел рядом.

— Ты потрясающий.

Молчит, будто бы так и надо, самовлюбленный эльфийский гад.

— Если…если ты заплетешь мне косу, я буду рад.

— Тебе не понравилось?

— Наоборот, — мне чудится в его голосе хитрая усмешка, — очень понравилось. Заплети хоть несколько прядей, прошу.

— Ну, хорошо.

Волшебное сокровенное чудо, украденное у Шерли под яркими звездами черного неба. Теперь ты от меня никуда не сбежишь. Мягкие пальцы ловко путают мои волосы в короткую косу, боюсь вздохнуть слишком громко, чтоб не спугнуть своего зверька. А сердце ухает в груди, словно норовясь выбраться из нее наружу. Невзрачная травинка, словно печать, обвила кончик, поставив точку в старом обряде. Теперь дело осталось за малым, еще один крошечный шажок, и ты попалась, моя госпожа.

Ласково выбираю травинки из ее головы, оправляю подол длинного платья. Магесса кусает губы, трет грудь свободной рукой, словно пытается стереть следы страсти с белого лифа. Смешная. Поздно прятаться, придет солнечный день, и я доведу начатое тобой дело до законной развязки.

— Как ты думаешь, нас не услышали? Дядька, он строгий очень, да и мама тоже.

— Ну, раз сюда никто не мчится с вилами, значит, не услышали.

— И то верно. Бежим скорее собирать еду для ирлинга.

— Его бы пристроить в какое-нибудь хорошее место. Мне кажется, зимой мы ему еды так просто не наберем.

— До зимы еще дожить надо, ты видел, что произошло с моей квартирой. Еще легко отделались на самом-то деле. Придворных магов злить, точно, не стоит.

— Ты так уверена, что это сделали они?

— Больше некому, абсолютно точно.

— Может, ты и права.

— Слушай, а почему ты все время соглашаешься с дядей? Он ведь, действительно, считает вас женихами. Причем, обоих.

— Ты сама меня попросила с ним во всем соглашаться. А ты замуж идти не хочешь?

— Зачем?! Ты еще скажи, что надо заводить толпу малышей, чтобы они у меня в квартире подорвались, да? И потом, как я буду беременная скакать везде, где бываю?

— Я про замуж, а не про детей.

— Точно не в ближайшую пару десятков лет. Суп я варить не умею, у плиты с утра до ночи стоять не хочу. Ну скажи, какой сумасшедший возьмет меня в жены? Это же надо напрочь рехнуться! Не жена, а охотничья собака — вечно в бегах, хорошо, что не лает. Зато добычу таскаю с завидной регулярностью.

— Так это даже и хорошо. А напарник тебе случайно не нужен? Свитки расшифровывать, костер разводить, тебя на руках таскать, как тогда на плато. Еще могу помочь с обустройством квартиры после всего, что там случилось.

— Обещаю подумать.

— Только недолго, — я почти поймал руку магессы, но та успела ускользнуть от меня.

— Мы пришли, собирай.

Сколько же их тут, этих абрикосов. Мелкие, сочные, сладкие, переспелые. Один собираешь в корзину, второй украдкой обтираешь о брюки, чтобы засунуть в рот.

— Вкусно?

— Ощень.

— Мне тоже.

— Ты мне пуговицы магией можешь пришить?

— А ты их нашел?

— Целых две.

— Тогда могу.

Обратная дорога заняла не так много времени. Корзина мешала ловить моего испуганного зверька. Только раз и удалось поймать ее перепачканные сладким соком губы. Вырвалась, убежала. Ну-ну. Незаметно огладил свою почти распустившуюся косу. Недолго тебе бегать осталось, свою судьбу ты уже сплела с моей, шустрая моя госпожа. Пока думал, споткнулся и чуть не скатился кубарем к дому.

— Вы вернулись? Оба целы? — раздался тревожный шепот ее матери с крыльца.

— Все хорошо. А что такое?

— Волк рычал, и я слышала не то вой, не то скулеж. Очень близко от дома.

— Кхм. Я его спугнула, волка. Все хорошо.

— Иди в дом, не замирай. Я тебе постелила в своей спальне. А ребята переночуют в хлеву. Там сейчас довольно чисто.

— А Ирэль?

— Могут взять и его с собой. Странная у тебя птичка, дочь. Мужик мужиком. Только ума нет, да крылья эти.

— Какая есть.

— Перед сном еще поговорим обо всем.

— Мама? Я только сейчас заметила…

— Позже. Идите ужинать, стынет все.

Шерли

Как мало нужно, оказывается, для счастья. Вкусный ужин, чистая, пахнущая луговым сеном постель. Помню, как раньше каждый год перенабивали эти матрасы самым хорошим неколким сеном. Наверное, и сейчас так же. Главное, что мама меня поймет, тоже, оказывается, не святая. Впрочем, я давно это знала, только обсудить с ней боялась. В кухне, за стенкой, стихли все голоса. Последним поднялся со скамьи дядька, его громкий вздох слышен даже отсюда. Скрипнули по очереди половицы, ушел. А следом впорхнула мама, плотно притворила тяжелую дверь. Приложилась к ней ухом, выслушивая шаги, совсем как я в детстве. Спит дом. И дядька ушел к себе, а парни втроем устроились на сеновале.

Какая она у меня молодая, моя мамочка. Сколько же ей. Я родилась, было семнадцать.

— Увидела? Чего молчишь? Осуждаешь?

— Почему? Радуюсь. Братик у меня будет. Ауру уже хорошо видно, хоть и срок небольшой.

— Поможешь?

— Смотря в чем, неужели дядька жениться не хочет? Сколько вы уже вместе? Двадцать лет.

— Молчи, слухи пойдут. Это у вас, у магов, да, тем более, в Империи с этим все просто. Ты не думай, я тебя вовсе не осуждаю. Но у нас-то все совсем по-другому, сама должна помнить.

— И?

— Помоги мне, пожалуйста. Ты же все можешь. Это же такая мелочь.

— Ближе к делу. Чем смогу — помогу. Но ребенка трогать не буду, даже и не проси.

— Совсем одурела?!

— Тише ты, услышат.

— Мне замуж надо идти, пока срок небольшой. Дядька твой только рад. Души во мне не чает с тех пор как… все так сложилось. К коровам и то ходить не дает. Это еще хорошо, что в окрестностях ни одного мага не живет.

— А я тут при чем? Денег на свадьбу дам, даже не думай. И на приданое малышу.

— Денег у нас сейчас много, только шерсть с овец продали. Я же не могу первая замуж идти, имея дочку на выданье, осудят. Скажут, что у тебя счастье ворую, дорогу закрываю.

— Мама, нет!

— Пожалуйста. Сочетайся ты с этим Грегором или с эльфом со своим обычным крестьянским браком без алтаря, как все тут сейчас делают. Для вас, для магов, это же ничто, я спрашивала у умных людей.

— Ну, допустим.

— А следом я, прямо в тот же день. Староста деревни обряд и проведет завтра. Дочь?

— Ладно. А жениха ты мне как предлагаешь выбирать?

— Бери Грега. А вообще, кого дядька определит. Этот же брак — пустышка для магессы, ауры он не свяжет, только для вида, для местных. Постоишь пять минут, ручку проколют над чашей и все. Гуляй дальше.

— Такой брак ни с кем ничего значить не будет! Хотя для надёжности лучше взять все-таки Грега, он тоже маг. С ним такой брак меня, точно, ничем не свяжет. А с эльфом? Кто его знает. Но его уговорить проще. Хотя, и Грег возражать не станет.

— То есть, ты согласна?

— Можно подумать, что я могла решить как-то иначе?

— Спасибо! — мамочка бросилась меня обнимать, — А где ты платье-то так извозила? В чем завтра пойдешь? Ох, как была девка бедовой, такой и осталась.

— А проверка на девство — кристалл над аркой для новобрачных? Мне что-то тут вспомнилось. Может выйти довольно неловко, дядя расстроится.

— Он потеряется завтра утром, этот кристалл, обещаю. Скажем, что сорока утащила.

— Хорошо.