Эльф в подарок 2

Глава 23

Шерли

Распахнула глаза навстречу раннему солнцу. Мамочка уже вскочила и совсем по-девчоночьи протирает кулаками глаза. Деревянный дощатый пол после ночи холодный, а сквозь щелочку в раме окна чудится, что в дом проползает туман.

— У тебя глаза еще совсем не открылись.

— Угу, — сидя кутаюсь в одеяло и отчаянно пытаюсь не откинуться на кровать обратно.

— Не отступишься, помнишь, о чем мы вчера говорили?

— Не отступлюсь, не бойся. Я все понимаю, сама имею свои тени в прошлом.

— Надеюсь, хоть небольшие.

— Как у всех.

— Поклянись, что не откажешься, просто я очень боюсь за свое счастье. Мы с твоим дядькой так долго ждали, пока ты выйдешь замуж, не заводили малыша, стереглись. А оно вон как вышло, сам завелся и нас не спросил. Хорошо, если мальчик. Ты точно увидела?

— Точно. Аура мужская и полноценная, но магом он, конечно, не будет. Просто хороший здоровый малыш.

— То, что я и хотела. Самый лучший малыш у меня будет. Долгожданный. Я ведь твоего дядьку с самого детства любила. Он меня и старше всего-то ничего, на два года, ну ты и так все это знаешь. Так что, поклянешься?

— Булавку дай какую-нибудь, поклянусь, — я зевнула спросонья, — мне за ритуальным кинжалом надо в куртку лезть, а я глаза открыть не могу.

— Это обязательно?

— Клянутся всегда кровью, — мама подала свою брошь, красивую, в форме цветка папоротника с мелкими жемчужинами вдоль края листа. Легонько я кольнула подушечку пальца. Надеюсь, об этой клятве мне не придется жалеть.

— Клянусь сочетаться сегодня с… с кем-нибудь браком до того, как солнце сядет за горизонт.

Кровь вспыхнула и поднялась столбиком дыма. Мама ахнула.

— Все?

— Да. Иди, отковыривай тот злосчастный кристалл. А я немножечко поваляюсь, — мама подошла, обняла за плечи, притянула лицом к своему еще мягкому плоскому животу, поцеловала в макушку, заправила выбившуюся прядку за ухо.

— Не переживай, я все сделаю как надо. Ты же догадываешься, что это не первая моя шалость?

— Мама?

— В нашей семье у всех женщин скверный характер, как у тебя. И у меня такой был в юности. Когда меня посватали за твоего отца, я сбежала из дому, хотела всем отомстить любой ценой. Ох и зла я была! Что угодно готова была сотворить, чтобы только никогда не дать провести над собой обряд. Бежала, куда ноги ведут.

— Мама?

— Долго бежала. Хотела и себя убить, и жениха, много чего хотела, благо ножа не взяла. А мимо проезжал маг, сильный маг. Что ему разбитная деревенская девка, сбросившая с себя платок к его дорогим сапогам. Я ему такой тогда показалась, глаза полыхают, коса расплелась. Матери я все сказала сама поутру, как вернулась. Ночь. Сладкая то была ночь, отравленная ядом молодой буйной крови, ни о чем я не пожалела ни разу. Кристалл тогда тоже сорока уволокла, бабушка твоя меня научила, да клятву с меня взяла. Жених так ни о чем никогда и не узнал, а через восемь с половиной месяцев родилась ты. Поняла?

— Мама? Ты же всегда была такой скромной.

— Молодость. Время творить великие безрассудства. Ни разу ни о чем не пожалела, веришь? Если бы не та ночь, такой дочки у меня никогда бы не было.

— Ты уверена? Бывает же, что и в простых семьях рождаются маги!

— У тебя глаза цвета той самой хмельной ночи, с россыпью вокруг зрачка золотых искр от маленького костерка в дымном осеннем поле.

— Как его звали?

— Мэш. А имени рода он мне не назвал. Поваляйся, — мама легко улыбнулась, — я блинов напеку, да сбегаю к старосте. Благословите, великие боги, сорок.

Мэш. А я все гадала, откуда у меня такой дар. Непозволительно огромный, как у детей аристократов, и то не у всех. Ну, мама. Нет, не мне тебя, конечно, судить. Да и обижаться мне не на что, если по-честному. Кем бы я была, если б не эта твоя шалость. Но мир радикально перевернулся. Передник, платок, домашнее платье, крынка молока в руках, чисто прибранный дом, круги домашнего сыра на кухне — все это моя мама. Как, оказывается, бывает зыбка реальность, если не знаешь, что скрыто от посторонних глаз за мишурой скромного сельского быта. И это у нас в селении, где, считай, все на виду. М-да. Уснешь тут. Ну, мама! Если бы ты могла только предположить, что мне удастся разузнать, к какому роду принадлежу, когда доберусь до столицы. Всего-то надо сходить в академическую библиотеку и затребовать артефакт и списки родов. Вот тебе и безродная девка в Академии магии. А ведь ребята в шутку предлагали проверить, мало ли мой далёкий предок принадлежит к великому роду придворных магов. Это был второй год обучения, как сейчас помню, да я отказалась. Я смогла поднять зомби, выехав на силе дара, на природном упрямстве, а вся остальные, кто в тот день пытался, нет. Ну, мама! Мне будет, чем заняться. Глаза у меня с искорками. Вот и верти теперь в голове, у кого из знакомых мне сильных магов глаза такие. А если это кто-нибудь из моих бывших преподавателей? Сильных магов сравнительно мало. Теперь я знаю, куда надо было смотреть мужчинам — в глаза. Сейчас гадать было бы проще. Во дворе еще что-то непонятное бряцает, и кто-то тяжело и прерывисто дышит. Может, корова телиться решила? Надо бы выйти, взглянуть, а то и помочь, раз уж я встала. Какое все-таки счастье, возвращаться домой иногда, но не жить здесь. Спасибо, мама за то, что вытянула мне счастливый билет. Сороки — дело такое.

Надела на себя платье и вышла во двор. Как много хочется сказать, и совсем нет подходящего слова, хоть одного, чтобы его публично произнести. Демона, черта, шресса и прочих здесь поминать нельзя. А других слов у меня не осталось.

Кузнец сжимает в руках меч и наступает на почти безоружного, не считая игрушечного ножа, Адриана.

— Что здесь происходит?

— Традиционная схватка женихов, — просветил меня дядя с крыши сарая.

— Он же его убьет!

— Шерли, нож деревянный.

— Я, вообще-то, про кузнеца!

— Не, только проучу ушастого немного. Меч не заточен.

— Хватит!

— Не лезь не в свое дело, — рявкнул откуда-то Грег. Голос слышу, а сам он где? — Я уже щиты выставил. Ты не сможешь им помешать.

— Ну, знаете!

— Ты в меня не веришь, любимая? Напрасно.

— Сейчас-то я тебе язык маленько подкорочу! — вспыхнул кузнец.

— Пробуй, — Адриан сделал что-то среднее между поклоном и реверансом.

Чертовы эльфы! Никогда заранее не известно, что у них вертится между ушей! Убьет же! А щиты Грег, паршивец, выставил что надо. Даже магией не пробиться. И сам где-то спрятался. Вылезет наружу — прибью! Черт! А на крыше сарая народу все прибывает. Нашли время и место для развлечения!

Кузнец заорал и, подняв над головой меч, рванул в атаку на Адриана. Тот так и стоит, сложив на груди руки. А у меня ведь даже трав с собой лекарских почти нет. Удар, а эльфа на месте не оказалось. Он в последний момент успел отойти вбок и, обогнув со спины, чуть кольнул кузнеца под лопатку своей деревяшкой.

— Вы убиты.

— Ща, я те покажу, кто убит!

Замах должен был прийтись по ногам, эльф подпрыгнул. Народ засвистел с крыши. Сколько знакомых по детству лиц.

— Белка! Только и умеешь, что прыгать.

— Обижаете и напрасно. Предлагаю врукопашную.

— Ты станешь калекой!

— Не стоит волноваться, я чистокровный эльф. Заживет, рано или поздно.

— Добро!

Оружие брошено, мужчины застыли друг против друга. От удара эльф увернуться не смог или всё-таки смог? А почему кузнец уже на земле? И что у него с рукой? Как-то странно ее Адриан завернул ему в сторону и немного налево.

— Достаточно? Или продолжим? — одной рукой Адриан удерживает кузнеца, коленом прижимает к земле голову верзилы. А сам кружевным белым платком оттирает кровь с носа.

— Убедилась? — вышел из тени Грег. А хороший у него фингал, к утру губа не пройдет, это точно.

— Тебя он тоже так извалял?

— Ничья, но он восстанавливается быстрее меня. Я ему глаз подбил, хоп, а уже ничего нету. Даже обидно, честное слово.

— Ну, племянница, привезла столичных женихов! Не знаю, которого и выбрать. Эльф хорош! Дерется, как черт! Но супротив Грегора слаб умом, слаб. Считает тебя покладистой, доброй, милой. А шла бы ты замуж за Грегора, чем не пара? Маг, как и ты, уж всяко споетесь. Характер м-м-м совсем как у тебя, больше шансов у него обрести с тобой счастье, да. Все, опять-таки, понимает. Ну, так что, будешь перечить?

— Против крестьянского брака не буду. Если жених согласен.

Грегор хлопнул глазами, что-то прикинул в уме, подсчитал и прошептал мне почти в самое ухо.

— Последствий, как я понимаю, никаких? Мага, способного переплести наши судьбы, тут нет?

— Уверена.

— С тебя ирлинг для похода в стену тумана за грибочками и листочками.

— Вместе пойдем.

— По рукам, — и уже во весь голос, — Я согласен!

И тут я увидела Адриана. По моим ощущениям, я увидела его впервые. Вообще впервые. Словно из блаженного лунного эльфа он мигом преобразился в хищного, хитрого, изворотливого уроженца Темного Леса. Миг, и наваждение пропало. Слетело, словно маска с лица, оставив после себя лишь тень лукавой ухмылки.

— Я проверю как там Ирэль. Мы с Грегором отвели его собирать опавшие ягоды шелковицы. Думаю, он доволен.

— Спасибо, — крикнула я в спину уходящему эльфу. Надо бы объясниться, наверное, да мама уже зовет в дом. У нее-то свадьба долгожданная, счастливая, настоящая. И пусть для меня все это совсем не всерьез, но преобразиться хочется вместе с нею, разделить на двоих простое бесхитростное сельское счастье. Увить головы косами, вплести ленты, нацепить поверх легкий невесомый платок. Знала бы, зачем сюда еду, привезла бы подарков, но уж как есть. Червячок угрызений совести точит за уход Адриана. Грегор болтает с моим дядькой за стенкой, судя по всему, оба уплетают блины с тарелок.